Вера Семеновна придирчиво осмотрела рыбу, осторожно поднесла к лицу тарелку и понюхала. Так и есть, опять продали старую селедку. Поколебавшись секунду, Вера Семеновна отправила соленую старушку в мусорное ведро. Жалко, цены снова взвинтили. И хоть бы кто пенсию поднял! Да нет, им не до этого, партии плодят одна за другой. Эх, вот раньше была одна партия, продукты стоили копейки, да и делали тогда все на совесть. Сколько тогда сил отдали стране, а что получили? Нищенскую пенсию и тухлую рыбу, мол, другого вы не достойны. Убрав тарелку в раковину, Вера Семеновна продолжила уборку.
- Ух ты какой важный, - тихо сказала она портрету на стене, шутливо пригрозив ему кулаком, - висишь тут, пыль собираешь.
Большая потрепанная кисточка пробежала по худому мужчине в маленьких круглых очках. Вид у мужчины был довольно интеллигентный, а увесистая книга в руке развеивала всякие сомнения. Вот таким был муж Веры Семеновны, и ведь убили-то ни за что - за мобильник, да за мелочь в кармане. Не зря дед не хотел этот мобильный телефон покупать, как чувствовал. Что-то мысли сегодня идут в голову странные, не зря вчера во сне мать снилась, с собою звала.
На столе лежало письмо. Пробежав еще раз глазами по знакомому почерку, Вера Семеновна аккуратно сложила его и положила в стол. Что-то давно от Сережки ничего не было, только открытка пришла на восьмое марта. Вера Семеновна не любила современные открытки. Они, конечно, красивые, в каждой написан ловко сложенный стишок. Конечно, хорошо, что ничего самому думать не надо - купил и отправил. Но все таки как-то совсем не радостно получать такие открытки. Уж лучше бы тут было всего два слова, но написанные от руки. Сережка сейчас очень занятой, получил повышение. Да и семья у него, внук еще маленький. Эх, поздно женился сын, не хочет нынче молодежь в браке жить. Зато повышение вот, Сережка далеко пойдет, он хваткий. Правда, уехал еще дальше, теперь до него только самолетом можно добраться. Хотя, какой там самолет? Сейчас и за всю жизнь не накопишь на билет. А бьются они, почти каждый месяц падают. Правильно говорит Евгений Петрович, нахватали по дешевке старья за границей, на людей наплевали.
Вера Семеновна налила чай и села в кресло, голос в приемнике упорно навязывал какое-то зарубежное лекарство.
- Раньше меня мучили постоянные боли в спине, не могла даже разогнуться, - весело вещал голос под радужную музыку. - Но потом я узнала о новом препарате...
- Разогнуться ты не можешь, карга старая, - проворчала Вера Семеновна, бросив вилку радиоприемника на стол.
Старые часы неспешно вели отсчет времени. Тик-так. Твое время пришло. Вера Семеновна вздрогнула и посмотрела на дверь комнаты. Там что-то было, едва уловимое, словно дымка. Нет, это даже нельзя было разглядеть, просто почувствовать. Это нечто было совсем чужое и страшное. Скрипнула половица и невидимая энергия подплыла ближе. Вера Семеновна протерла глаза под очками и вгляделась в пустоту комнаты. Ничего не видно, но там точно что-то есть. Почему-то казалось, что Оно непременно черное, злое. Вера Семеновна перекрестилась, но облако не уходило. Тик-так. Твое время пришло. Неужели и правда, пришло? Черная тень скользнула к креслу, возникло такое ощущение, как будто кто-то склонился над тобой и с любопытством разглядывает. Вера Семеновна хотела встать, но закружилась голова. К горлу подкатил комок, сердце сильно заколотилось. Такое ощущение, что грудь сжимают. Дыхание перехватило, сердце еще сильней сдавило. Вот и все, мое время пришло.
На столике требовательно зазвонил телефон. Кто это может звонить? Вера Семеновна дрожащей рукой взяла трубку.
- Алло, кто это?
- Мам, привет, это я. Вот, решил позвонить, узнать как у тебя дела, как здоровье.
- Ой, да нормально, Сережа, костыляю потихоньку. Все как обычно. А ты как? У вас все нормально?
- Да все отлично. Мам, мы тут с Аней собираемся в Турцию смотаться, в отпуск. Вот хотел у тебя Андрюшку на лето оставить, пусть у вас на юге погреется. Можно?
- Конечно, можно, Сережа. Я же в каждом письме пишу, приезжайте, всегда рада. А ты сам то погостишь у меня хоть недельку?
- Конечно, погощу, мам. С огородом помогу там.
- Да нет, огород-то я давно забросила, ну ты приезжай обязательно.
- Ладно. Слушай, мне тут уже бежать пора, я тебе все в письме написал. Как поедем - я еще позвоню.
- Хорошо, Сережа, ты там береги себя.
- Обязательно, мам, не болей.
Вера Семеновна достала из тумбочки валидол и положила под язык. Сердце отпустило, дышать стало легче.
- И чего это я, старая дура, решила, что костлявая пришла за мной? Привидится же такое.
Радио снова заговорило, теперь там диктор скучным голосом читал не менее скучные новости политики. Старые часы щелкнули и пробили три часа. Отстают, по радио новости уже во всю. Вера Семеновна накинула мягкие туфли и вышла в коридор. Нужно посмотреть - может, письмо от сына уже пришло.