Я ждал его, когда он плюхнулся рядом со мной, небольшого роста, с густой чёрной шевелюрой, худой, с тоской, затаившейся в глазах. Парень поёрзал на скамейке, нетерпеливо поглядывая в мою сторону, надеясь, что я первый начну беседу. Но я молчал. Он искал собеседника, но вокруг не было ни души в это время в парке, все попрятались по домам в ожидании жуткой августовской жары. Он заговорил, причём быстро, словно боясь, что я остановлю его. Лёгкий южный акцент сопровождал его немного сбивчивую речь, но говорил он на хорошем русском языке, без ошибок.
- Послушай, дорогой, у меня нет много времени, а я хотел тебе рассказать одну историю. Только не перебивай, ладно?
Он взмахнул рукой, поправляя шарф, выглядевший довольно странно в такую жаркую погоду. Мне показалось, что он скрывал с помощью шарфа какой-то шрам или отметину на шее.
- Говорил мне мой дедушка - всё в этом мире, хорошее или плохое - от женщин. Но разве мы прислушиваемся к наставлениям старшим?.. Он махнул рукой и начал:
- ... Произошло это три года назад, когда в поисках работы я очутился на стройке первой частной скоростной дороги. Место, где мы работали, было сказочным...
Наш рабочий посёлок врезался в опушку леса. Воздух опьянял запахами смолы, природа подкрадывалась и с любопытством вглядывалась в окна глазами юрких белок. Ночью из чащи доносились странные крики, чьи-то тени мелькали рядом с домами. Неподалёку от посёлка расположилась небольшая деревушка. Строительство дороги внесло некоторое оживление в монотонный распорядок жизни деревенских жителей. Вопли Хоттабыча разрывали провинциальную тишину, и вороны, чёрными груздями повисшие на антеннах домов, с недоумением глядели на нашего руководителя проекта, метавшегося по строительной площадке. Мы отставали от графика строительства на неделю. Это угрожало денежными штрафами и большими неприятностями для самого Хоттабыча.
- Катька, чтоб тебя черти взяли... Сколько можно ошибаться? Ты уже трижды меняешь высоту щебёнки. Мы эту дорогу никогда не сдадим! - звенел голос взбешенного Хоттабыча, заработавшего кличку свою из-за бороды. Казалось, вырвет сейчас волосок, прочитает заклинание и превратит своего собеседника в жабу! Но вместо заклинаний следовали бесконечные проклятия. Если Хоттабыч находил жертву, он от неё не отставал. Его движок с ругательствами переключался на ещё более высокую скорость. Катя - худенькая девушка с поразительными большими зелёными глазами, наш прораб, в растерянности стояла, не зная, что предпринять.
Хоттабыч пообещал Катин прах развеять над стройкой. Ей было тяжело одной среди нашей бригады мужиков - семерых красавцев, каждый из которых стремился ей оказать особые знаки внимания.
- Выйдете работать сегодня ночью! Иначе всех уволю!
Хоттабыч умчался на своем пикапе, покрытом толстым слоём серой дорожной пыли, оставив нас наедине с победно наступающими сумерками.
- Что делать будем? - тихо спросила Катя дрожащим голосом.
- Не подведём... - успокоил я, хотя в душе не был уверен. - Мы все выйдем вечером, прожектора в порядке, наверстаем упущенное.
Двое мужиков из местной деревни, здоровых, словно два высоченных дуба, угрюмо переглянулись. Поведение Хоттабыча было им в диковинку.
- Поди сюда, сестрица! - вдруг позвал один из них Катю. - Отведу тебя к тётке Гораль, только она тебе поможет.
- Я пойду с вами, - вызвался я.
- Тебе лучше не идти, - покачал головой рабочий.
Его широкое лицо с большим крючковатым носом склонилось над ухом Кати. Они удалились по направлению к деревне. Я хотел было отправиться вслед за ними, беспокоясь за Катю, но не решился. А жаль. Может быть, и этой истории тогда не было.
К моему удивлению, рабочий вскоре вернулся, сообщив, что оставил Катю у тётки Гораль.
- Кто это - Гораль? - спросил я у него. Тот пожал плечами.
-Она помогает всем, - ответил он.
Схватив в охапку инструменты, он взвалил их на плечо и направился к дороге.
-Пойдем, - сказал он. - Работать надо!
Багровый шар направлялся к горизонту, испуская слабые лучи. От всепроникающей холодной сырости зуб на зуб не попадал, и мы стояли, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь последовать за смельчаком.
- Давайте, ребята, поможем Кате...- сказал я.
Водитель неисправного трактора взял другую лопату, посмотрев на меня измученно. Он направился к виднеющимся кучам со щебёнкой.
- Поработаем, - заявил я. - Механик приедет завтра утром.
Мы толкали тележки, глядя на небо, где уже господствовала круглая луна, заливавшая всё вокруг белым ярким светом. Работали в бешеном ритме, пока не послышался шум двигателя. На дороге появился трактор. Все обрадовано закричали, замахали руками. Наверняка Катька попросила кого-то из местных жителей починить механического помощника. Нашему удивлению не было предела, когда мы увидели, что из кабины трактора вылезла Катя. При ярком свете луны её лицо выглядело красивым, исчезли даже многочисленные веснушки. У меня ёкнуло сердце. Почему-то мне не хотелось узнать, кто починил трактор. Вспомнился странный разговор о Гораль.
- Давайте, ребята! - крикнула Катя. - Покажем этому Хоттабычу, как надо работать!
И тут всё вокруг зашевелилось, закружилось с бешеной скоростью, мы оказались в каком-то бесовском круговороте. Никто не жаловался на усталость. В какой-то момент я поднял голову и увидел: в кабине трактора никого не было, он по собственной воле приближался к кучам щебенки, сам вонзал в темное месиво ковш, подъезжал на нужное место, разгружался и выравнивал слой. Это было настолько дико, что когда после очередной загрузки трактор приблизился ко мне, я отбежал в сторону. Катя то исчезала, то вновь появлялась среди рабочих, и работа сразу ускорялась с утроенной силой. После каждого слоя появлялся каток, медленно проезжавший по всему участку, словно проверяя его на ровность. Затем он включал вибрацию и начинал трамбовать. Водитель катка в это время стоял рядом со мной. За ночь были настелены и утрамбованы пять слоёв щебёнки. Под утро, когда каток, устало фыркая, удалился с участка, Катя вытащила прибор для измерения высот. Не обращая внимания на окружающих, она заглянула в объектив, чтобы поймать на прицел видневшуюся вдалеке мерную линейку.
- Всё в порядке! - весело крикнула она. - Мы положили щебёнку до нужной высоты, отклонение всего полсантиметра!
Я внимательно посмотрел на неё. Эта ночь не прошла для нас бесследно, все выглядели измученными, с тёмными кругами под глазами, и только Катя похорошела, кожа её побелела, стала гладкой. Лёгкая перекошенность лица, к которой мы привыкли за последнее время, куда-то исчезла.
Дальнейшее происходило в каком-то бреду - нас поздравляли, лазили по дороге с различными приборами. Участок дороги был сдан.
Еле передвигая ноги, я вернулся в городок. Чувствовал себя я отвратительно. Жутко кружилась голова. Плюхнулся в кровать не раздеваясь и провалился в какой-то кошмарный сон. Снилась мне Катя, летавшая на метле, Хоттабыч, обращавший всех нас в маленьких противных гномиков ...
Очнулся, когда смеркалось. Я вышел наружу. Все разошлись по своим домикам, окошки манили уютным светом от телевизоров и компьютеров. Крадучись, чтобы не попасться никому на глаза, я подошёл к Катиному домику и из любопытства заглянул в окно. В небольшой комнате кроме телевизора, стола, нескольких стульев и топчана ничего не было. Я прислушался. Где-то в глубине домика журчала вода. В это время из соседней комнаты появилась Катя с полотенцем, свёрнутым в виде тюрбана на голове. От неожиданности я чуть было не вскрикнул, но вовремя зажал себе рот рукой. Я заворожено глядел на плавный изгиб её бедер, на высокую белую грудь. В это время она посмотрела на меня и улыбнулась. Я почувствовал себя неловко и бросился обратно к своему домику. Я долго не мог заснуть, укоряя себя за нерешительность. Катин образ не уходил из памяти.
Рано утром слабый лучик солнца пощекотал красные черепичные крыши домиков. Эту пасторальную картину нарушило урчание мотора подъезжающей машины. Я высунулся из окна, протирая заспанные глаза кулаками. Мне не показалось. В джипе сидела Катя. Раздался Катин смех, нежный, похожий на колокольчик. Пулей я влетел обратно в домик. Надев чистую робу, я направился в столовую. Рабочие смотрели на меня, с трудом удерживаясь от смеха, настолько смешным казался я им после бессонной ночи. Кто-то из них не выдержал, захихикал, уткнувшись лицом в стол.
Но вдруг они все замерли. Я оглянулся и увидел Катю, стоявшую рядом с моим столиком.
- Как спалось? - произнесла она приятным грудным голосом.
Я молчал пораженный. Катя стала ещё прекрасней. По лицам окружающих я понял, что красота Катина поразила их также.
- Радостная новость, - произнесла она своим умопомрачительным голоском. - Меня назначили вместо Хоттабыча руководителем проекта. Я попросила, чтобы его оставили на работе. Я не держу на него зла. Продолжайте работу, до сегодняшнего вечера я постараюсь помочь вам. Ну а дальше...
Она тяжело вздохнула, лицо её омрачилось. Я понял, её что-то гложет...
День пролетел словно истребитель, изредка пикировавший над нашим городком с сокрушительным рёвом. Работа велась с невообразимой скоростью, хотя Кати нигде не было видно. Хоттабыч не произносил ни единого слова. Никто не обращал на него внимания, хотя он бегал, стараясь угодить каждому...
Вскоре был готов ещё один километр дороги. Оставалось только заасфальтировать дорожное полотно и передать этот участок проверочной комиссии. За день мы наверстали наше отставание от строительного графика.
Когда наступил конец рабочего дня, все быстро разошлись по домам, избегая излишних разговоров. Последние события вымотали всех. Кроме меня. После работы я подошёл к знакомому домику и тихонько постучал. Мне никто не ответил. Я хотел объясниться Кате в любви, хотя и опасался насмешек. Кто она и кто я? Она - красавица, а я - невзрачный, чернявый, неинтересный. Разве таких девушки любят?
Тем временем ночь опустилась на рабочий городок, покрыв все тяжёлым чёрным ковром. Странная тишина воцарилась вокруг, обычно в это время в городке бывает шумно. Я вдохнул в себя чистый, насыщенный лесными ароматами воздух и смело толкнул дверь в Катин домик. Раздался скрип. Растопырив руки, я продвигался в сторону слабого лучика света, исходившего от приоткрытой впереди двери. Не знаю, что нашло на меня. Я толкнул дверь и оказался в спальне. Размеры наших домиков невелики. Увидев вместо маленькой комнатки роскошную спальню, я был несказанно растерян. Свечи горели повсюду, на стенах, на широченной двуспальной кровати, отражаясь в многочисленных зеркалах. Незнакомый одурманивающий аромат щекотал ноздри. Я не сразу заметил Катю. Она висела под потолком как раз над моей головой, её тело было обнажено. Медные волосы огненным водопадом спадали вниз, чуть ли не касаясь моего лица.
- Катька! - тихонько позвал я.
Но она не ответила. Глядя на её широко раскрытые глаза, я понял, что она находится в трансе или же просто спит... Я тормошил её что есть силы, но она не приходила в себя. Катя, любовь моя! Как же это... За что...И тут я понял, что она пожертвовала собой ради всех нас. Эта противная тётка Гораль что-то сделала с нашей красавицей, усыпила её, опоила зельем.
Я перемахнул через подоконник. Вокруг всё замерло в предвкушении странных событий. Я бросился бежать в сторону видневшейся неподалёку деревни. Мысль о том, что Катя умирает, придала мне сил. Я был почему-то уверен, что обязательно встречу неведомую мне тётку Гораль. И вот я в деревне. Не было здесь ни единого нового дома, одни почерневшие, потрескавшиеся от времени, полуразрушенные хибары. Бедность и убогость хозяйничали здесь. И вдруг... Я протёр глаза, до боли ущипнул себя за руку...Среди развалившихся хибар, заливая всё вокруг ярким светом, возвышался стеклянный павильон. Яркими неоновыми буквами вывеска вопила: " Меняю всё на всё! Без комиссионных!" Я понял, что попал по адресу. Дверь открылась со скрипом, и я вошёл вовнутрь. В кресле, у раскаленного камина, откинувшись назад и выставив красивые стройные ноги, полусидела, полулежала смуглая женщина лет тридцати. При виде неё мой язык прирос к нёбу.
- Ну что молчишь? - засмеялась красавица. - Я и есть та самая Гораль. Думал встретить старуху с крючковатым носом? Времена ныне не те, да и зачем когда можно менять внешность. Чего хочешь? Только учти, души не меняю. Дешёвый товар, не удастся сбагрить никому. Ну, чего молчишь?
- Хочу, чтобы ты Катьку оживила... Хорошая она, добрая...
- Так... - протянула злыдня. - Неужто в Катьку втюрился? Прозевал, милый... Есть у нас договор с сегодняшнего вечера. Теперь она моя. Спать ей до тех пор, пока не найдётся какой-нибудь молодец... Послушай... - осеклась вдруг она. - Правда, любишь?
Я повалился перед ней на колени.
- Любви хочу вечной, неугасающей, чтобы каждый день - словно начинаешь заново, - торопливо забормотал я.
- Бедняжка... - помрачнела Гораль. - Эк тебя скрутило! Что же делать мне с тобой?
Она задумалась на секунду, лицо её вдруг осветилось.
- Вспомнила! Есть у меня один маг, хочет поменяться телом. Согласен? Насчёт вечной любви не обещаю, но свою королеву ты получишь. Только учти, она будет твоей только один раз в году. Таково условие.
Вся моя жизнь пролетела перед моими глазами как одно мгновение. Невмоготу мне было без Катьки. Так ведь бывает, ты отмахиваешься от Купидона, а он - проказливый мальчишка, разит тебя точно в сердце.
- Согласен!
- Вот и чудненько!- обрадовалась Гораль. - Вашу драгоценную подпись! И получите богиню! Не забудь поцеловать!
Не глядя я расписался, и в окно влетела моя прекрасная Катя. Она висела в воздухе с закрытыми глазами, руки были прижаты к груди. Я прикоснулся к её губам. Тотчас словно судорога прошла по её телу, и она открыла зеленые сияющие глаза. Вдруг произошло нечто непонятное, всё увеличилось в размерах: комната, мебель, ехидно усмехающаяся Гораль.
Катя подняла меня и прижала к своей груди. Тут я потерял сознание, то ли из-за Катиной совершенной груди, то ли из-за того, что увидел вместо своих рук кошачьи чёрные лапки...
Смысл сказанного Гораль я понял гораздо позже, когда очутился прикованным к толстой цепи в зоологическом саду. Днём я ходил вокруг здоровенного дуба, на радость ребятишкам читая стишки и сказки, а вечером возвращался в контору к Катьке. Я оказался тем самым молодцом, поцеловавшим спящую красавицу и поменявшимся телом с чёрным котом...
Катя переехала в большой город, где открыла небольшое заведение. Она гадает, лечит травами, помогает от невзгод. Люди приходят к ней, потому что верят в её способности. Они привыкли к чёрному пушистому коту с голубыми глазами, присутствующему на всех сеансах магии. Я внимательно наблюдаю за Катей, как она шепчет заклинания, готовит колдовское зелье.
Катя помогла многим. Даже Хоттабычу. Он ведь ругался не из-за того, что был таким скверным. Не справлялся с работой, ему было тяжело. Он ушёл со стройки и начал выращивать цветы. К тому же он пишет картины, выставляется на различных выставках... Вот и вся история. Сегодня тот единственный день, когда я могу быть человеком... - закончил парень. - А вы кто будете? - вдруг спросил он.
- А я и есть Купидон, - ответил ему я.
Он усмехнулся. Наверное, не поверил, увидев старика, сгорбленного, немощного, с палкой вместо лука.
- Ну а сейчас ты любишь её? - спросил я.
- Глупость это всё, - ответил парень. - Любовь, самопожертвование... Думаешь легко мне в кошачьем облике? Мог бы ведь и не поцеловать её. Остался бы нормальным человеком.
Затем он вдруг замер.
Я увидел девушку в лёгком платье, казалось, плывущую над раскаленной от жары парковой дорожкой. Её зелёные глаза скользнули по мне и по моему собеседнику. Когда я пришёл в себя, рядом со мной на скамейке никого не было. Девушка поравнялась со скамейкой, и я увидел рядом с ней крутившегося чёрного кота. На его шее виднелся отчётливый знак от цепи. Кот исподлобья глянул на меня. Странная штука - любовь! Иногда она захватывает настолько, что ты не в силах ей противостоять, мчишься по волнам, не зная, что тебя ожидает за горизонтом, то ли тихий берег, то ли глубокий омут...
- Девушка! - крикнул я им вдогонку.
Она остановилась, обожгла меня взглядом.
- Вы его любите?
Она сразу поняла, о ком я говорю. Схватила кота, крепко прижала его к груди.
- Я пришёл за вами... Я увезу вас далеко-далеко, в красивую долину, где вы будете вечно молодыми, и никакая злая Гораль не посмеет издеваться над вами.
Девушка сразу всё поняла, она попятилась от меня в страхе и незаметно для себя очутилась на проезжей части. Она испугалась меня и это правильно. Уже давно Купидон, разочарованный в людях, обратился из радостного розовощёкого малыша в злого угрюмого демона. Заскрипела тормозами машина...
Где-то в неведомой и далёкой стране, в вечно зелёной долине, в белокаменном дворце, жили-были принц с принцессой... Но это уже другая сказка.