Последнее место, где я могу чувствовать себя в безопасности. Где я не должен при каждом случайном шорохе в страхе оглядываться и передергивать затвор на винтовке.
Любопытно, но мне никогда не снятся кошмары. Кошмаров мне достаточно и наяву.
В моих ночных грезах город, его улицы, по которым я хожу каждый день, сбрасывают с себя пелену запустения. Я вижу, словно наяву, как по улицам ходят люди, ездят автомобили. МОЙ город живет.
Сейчас же это ни более, чем гниющий труп цивилизации. Там, где раньше бурлила жизнь, теперь лежат обглоданные человеческие кости и обугленные остовы машин.
Здания, в которых раньше по выходным за большим столом собиралась вся семья, дети пили чай и ели горячее печенье теперь лишь обломки, своими пустыми окнами глядящие тебе прямо в душу. Обитатели либо погибли в общем кошмаре, либо, что ещё хуже ВЫЖИЛИ и пали жертвами нового мира.
Это их обглоданные кости сейчас лежат на тротуаре и время от времени хрустят под моими ногами.
Как насмешка из прошлого на меня с огромных плакатов смотрят счастливые человеческие лица, с улыбкой предлагающие приобрести зубную пасту или застраховать машину.
Вряд ли тем, кто сегодня составляет почти все население Земли, понадобятся подобные услуги.
Последняя оставшаяся у меня вода с бульканьем покинула фляжку. В такие моменты я завидую некоторым своим сородичам, приучившимся пить прямо из грязных зараженных луж.
Вода вошла в мой воспаленный от голода желудок и немного облегчила боль. Я ничего не ел уже пять дней. Я упорно борюсь с этим чувством, но не могу отрицать, что иногда я завидую некоторым своим сородичам... которые приучились есть других сородичей.
Я знаю, что позволить себе сейчас блевануть - непозволимая роскошь.
Внезапно неприятный звук извне заставил меня забыть про свой желудок. Рычание, хрипение и еле различимый нервный смешок. Печальный опыт научил меня, что ( сказать "кто" у меня просто язык не поворачивается) издает этот звук. Я быстро огляделся по сторонам, чтобы понять, откуда ждать нападения.
Из переулка слева прямо на меня неслось исхудалое тело, неуклюже, но быстро перебиравшее ногами.
Давно я уже перестал испытывать жалость к этим существам. В них не осталось почти ничего от человека, больше от животного.
Бешеные глаза с желтыми вращающимися в поисках жертвы глазными яблоками, рот, искаженный в кровожадном оскале и брызжущий слюной во все стороны - все это с точностью выдавало в нем то, во что превратилось большинство людей после гибели цивилизации. Да, как это ни удивительно, но для этого мира нетипичным казался именно я, ещё не потерявший способность к связной речи и сохранивший моральные принципы, а не они.
Мне повезло, что эти нелюди не обладают стратегическим мышлением: этот даже не подумал повернуть назад, увидев у меня в руках винтовку.
Я прицелился, передернул затвор и нажал на спуск. Пуля пробила бедолаге грудную клетку и прошла навылет. Умер он почти сразу.
Смеркалось. Пора было устраиваться на ночлег.
Моя книга.
Маленький, ничтожный обломок человеческой культуры. Я нашел ее пару лет назад в заброшенном здании публичной библиотеки. Маленький такой сборник стихов в зеленом переплете.
Уже тогда я начинал понимать, что постепенно теряю человеческую сущность. И я принял решение читать на ночь по одному стихотворению, чтобы не потерять способность анализировать, а также, что более примитивно, не разучиться читать.
Мне кажется, литература - одно из самых значительных достижений цивилизации. Способность передавать свои мысли через выдуманные сюжеты, то, чего мне, да и любому в новом мире, никогда не достичь.
Первое стихотворение, попавшееся мне на глаза, принадлежало Уильяму Батлеру Йейтсу:
"Когда же я глядел в последний раз На черных леопардов под луной, На волны длинных тел и зелень глаз? И вольных ведьм на свете -- ни одной, Сих дам достойнейших: ни метел их, ни слёз, Сердитых слёз их больше нет как нет. Святых кентавров не сыскать в холмах, И я жестоким солнцем ослеплен. Воительница-мать, луна, вернулась в прах. На рубеже пятидесяти лет Я боязливым солнцем ослеплен.
Стихотворение называется "Строки, написанные в минуты уныния". Да, уныние, это по видимости, именно то чувство, которое испытывают выжившие после апокалипсиса. Но это не временное уныние, это чувство безысходности. Старый мир уже никогда не вернется, он погиб.
И мы не можем отсюда выбраться, потому что выбираться НЕКУДА. Мы заперты в огромной тюрьме, которую сами же себе создали.
Социум разрушен до основания, но утопии, несмотря на заверения некоторых теоретиков прошлого, не последовало. Её никогда не было и не будет.
Утопия исключает из себя само понятие человека. До тех пор, пока существует человеческий род, будут продолжаться войны, страдания и жестокости. По той простой причине, что все эти три понятия придуманы человеком.
В углу комнаты, выбранной мною для ночлега, я нашел старую полупустую пачку сигарет. Полезная вещь, учитывая то, что табачные фабрики прекратили свою работу более двадцати лет тому назад.
Удачный сегодня выдался день.
Моя любовь.
С женским полом, как вы уже могли догадаться, сейчас туго. Слабые, изнеженные создания, у которых было только два варианта: приспособься или умри.
Я, разумеется, не считаю за женщин тех бесполых существ, которые без отвращения пожирают друг друга. Вообще, глядя на этих выродков, сложно понять, мужчина сейчас перед тобой или женщина, старик или мальчик.
Но вернемся к женскому полу.
В последний раз я видел женщину три года назад. И это воспоминание до сих пор остается для меня самым светлым за все время с момента катастрофы.
Я нашел её среди развалин одного из жилых домов. Она была такой беззащитной, даже не совсем ясно, как до этого она смогла выжить и не пасть жертвой каннибализма.
Светлые волосы, голубые глаза - её удивительная для нынешнего человека (гены которого изгажены инфекцией и плохим воздухом) внешность никак не сочеталась с той атмосферой тления и упадка, царящей вокруг.
Она была голодна и напугана.
Я, позабыв всякие моральные принципы, воспользовался её беспомощностью и овладел ею. Прежде чем винить меня, вы должны понять, что, в отличие от многих других, все эти годы я не искал удовлетворения ни в мастурбации, ни в зоофилии, ни (Боже упаси) в некрофилии. А ведь многие, даже ещё разумные люди так и делали.
Она, наверное, уже погибла от рук выродков и, её обглоданные кости лежат где-то здесь.
Я даже не спросил, как её зовут, просто молча протянул ей кусок хлеба и пошел прочь. Одно из главных правил нового мира гласит, что никогда нельзя отягощать себя лишними обязательствами, а она была именно ОБЯЗАТЕЛЬСТВОМ.
Поэтому я оставил её на верную смерть. Жестоко, но такова цена собственного выживания.
Я часто вспоминаю её, в моей памяти она навсегда осталась, как светлый ангел, случайно залетевший в этот грязный погибший мир.
Моя мечта.
Мечта это то, чего у тебя никогда не было, но ты очень хочешь это заполучить.
В детстве я мечтал, чтобы родители купили мне спортивный велосипед. Но апокалипсис разрушил все мое детство. Родители погибли от рокового вируса, и я остался сиротой без средств к существованию, один в этом умирающем мире. Соответственно, и все мои мечты рухнули и свелись к примитивному стремлению выжить.
Одному Богу известно, как я сумел выжить в этом кошмаре. С каждым днем я создавал себе новые условия для выживания.
Но у человека должно быть что-то, к чему можно стремиться, какая-то цель, пусть и неосуществимая.
Я помню, как военные на броневиках орали в громкоговорители, что эвакуируют всех к Океану. Аэропорт и все выезды из города закрыли из соображений карантина, и никого эвакуировать не удалось. Даже эти бодрые солдаты на броневиках в какой-то момент не сумели покинуть город и были растерзаны взбесившейся толпой.
Океан. Все эти годы он ассоциировался у меня с раем. Чистая вода, возможно, цивилизованные поселения. Это и стало моей новой мечтой.
Я часто рисовал в своем больном воображении, как меня встречают на берегу Океана военные и предлагают "пройти в безопасный бункер", туда, где нет каннибалов, запустения и этих обглоданных человеческих костей.
В кармане куртки у меня лежит карта. На ней схематически изображен город и окрестности. Следуя этой карте, Океан находится не более чем в тридцати милях отсюда.
Но даже для вооруженного человека пытаться протии это расстояние пешком по открытой местности - самоубийство.
За сегодняшний день я убил трех выродков. Эти уроды попытались устроить засаду. На этот раз у них ничего не вышло, но то, что они действовали в этот раз сообща, меня насторожило.
А если в следующий раз их будет больше?
Сигареты, найденные мною, уже кончились.
Пора как-то отсюда выбираться.
Мой путь.
В последние дни у меня стало складываться неприятное впечатление, что за мной следят. Постоянные шорохи, тени...
В голову мне пришла страшная мысль: А вдруг это первые симптомы вируса?
Сегодня я наткнулся на стихотворение Перси Биши Шелли:
"Еле зримой улыбкой, лунно-холодной, Вспыхнет ночью безлунной во мгле метеор, И на остров, окутанный бездной бесплодной, Пред победой зари он уронит свой взор. Так и блеск нашей жизни на миг возникает И над нашим путем, погасая, сверкает.
Человек, сохрани непреклонность души Между бурных теней этой здешней дороги, И волнения туч завершатся в тиши, В блеске дивного дня, на лучистом пороге, Ад и рай там оставят тебя, без борьбы, Будешь вольным тогда во вселенной судьбы."
Стихотворение называется "О смерти". Смерть - единственное, чего я боюсь сейчас кроме опасности инфекции.
Если я умру сейчас, то все эти годы борьбы за существование окажутся напрасными.
Все жертвы, на которые я шел, чтобы выжить...
Я чувствую, что надо уходить. К единственному месту, где у меня есть шанс на спасение. К Океану.
Именно с этого решения пошел отсчет моих последних дней в этом гниющем мире.
А теперь мне стоит рассказать вам, о том, что происходит сегодня на крупных автотрассах. Ну, в первую очередь, по ним бродят многочисленные выродки.
По этой причине там нельзя путешествовать пешком.
А теперь из очевидного перейдем к невероятному. Вы не поверите, но после и заражения остался шанс, пусть и небольшой, встретить проезжающую машину. Это, как правило, охотники на выродков, для которых убивать их - развлечение.
Они колесят по автотрассам в поисках дичи.
Если вдуматься, эти люди, хоть и сохранили человеческий облик, недалеко отошли от каннибалов. Разница лишь в том, что последние ещё и поедают свою жертву.
За полчаса я вышел к трассе. Мой последний путь начался.
Я простоял посреди дороги где-то часов пять, пока не стало смеркаться. Я уже хотел было идти искать убежище, как ко мне, словно последний подарок судьба, подъехал красный пикап.
Впервые за два года я услышал человеческий голос:
- Подвезти тебя?
Водитель действительно оказался одним из охотников, на коленях у него лежал АК-47, столь редкое в наше время автоматическое оружие.
Приятная внешность, если не считать немытую бороду и испещренное рубцами и язвами лицо, располагала к себе.
Вообще-то в новом мире не принято много разговаривать. Это связано с тем правилом, которое гласит, что ради выживание нельзя брать на себя обязательство. А близкое знакомство, привязанность это ОБЯЗАТЕЛЬСТВО.
Такая привилегия человеческого общества, как дружба, недопустима. Как и любовь. Если ты хочешь выжить, тебе придется задушить в себе все эти чувства.
Мы переходим к последней главе моего повествования.
Моя гибель.
Я никогда всерьез не задумывался, что со мной станет после смерти. Может, как уверял священник в религиозной школе, я попаду в ад или рай, в зависимости от своих поступков.
Возможно, я просто погружусь во мрак бессмысленности, перестану чувствовать и осознавать свое существование.
Или же я стану призраком и буду вечно скитаться по просторам мертвого мира.
К чему я это все говорю? На нашу машину напали. Видимо, я уж очень досадил выродкам, раз они стали нападать стаей. Да, именно, стаей, как дикие животные.
А вы как думали? Такие истории, как моя никогда не заканчиваются хорошо. В конце. Как это ни печально, главный герой погибает.
Против НИХ был бессилен даже автомат моего водителя. ОНИ разбили стекло несколькими ударами камней (в первый раз в своей жизни, да, наверное, и в последний, я увидел, как выродки используют что-то, кроме собственных когтей).
Последнее, что я запомнил, это как ко мне сквозь разбитые окна кабины тянутся жадные когтистые бледные руки.
"Ад и рай там оставят тебя, без борьбы, Будешь вольным тогда во вселенной судьбы..."