А.К. (kas1976)

Он каждое утро солнце встречал,
Поливая цветы, те, что в поле растут,
А ночью по звёздам небо читал,
Шептался с луной, ждал, когда позовут.

Ему среди нас не место,
Ему меж нами тесно,
Он смотрит в небо, он верит ему,
Кому это интересно.

Сергей Галанин. "Чужой"

***

Ай, потешить вас сказочкой? А сказочка чудесная; есть в ней дива дивные, чуда чудные, мудрость глубокая.

В старопрежние годы жил в деревне старик с сыном. В красну весну, в теплое лето стукнул парню пятнадцатый год. Вручил отец ему пятак медный и отправил в город - на людей посмотреть, себя показать, леденец сахарный откушать да на каруселях чудесных прокатиться.

Натянул паренек картуз на голову, сунул в котомку краюху хлеба с солью крупной, зажал пятак в ладонь покрепче да пошагал через лес.

Лес этот с детства знаком ему был, по каждой тропке не раз хаживал. И в сильный дождь, и в темную ночь нашел бы дорогу домой.

Шел он значит, пятак в руке грел, песню насвистывал, а солнышко красное все выше и выше на небо вздымалось. Наконец проголодался именинник, приглядел себе поляну зеленую, скинул котомку с плеч, достал краюшку хлеба, да и принялся обедать.

Вдруг видит: птичка у рядом села, крылом о землю хлопает, щебечет что-то быстро-быстро, словно зовет куда-то. Шагнул мальчик к незваной гостье, а та - от него. Он к ней, она - в сторону. Вошел путник в азарт и бросился за пташкой со всех ног. Захлопала та крыльями и взвилась вверх. Уцепил было за хвост, да выскользнула птица, лишь перо оставила. Не успел перо разглядеть, как угодил в яму глубокую, провалился в холод и темноту непроглядную.

Лежит на дне, бок ушибленный потирает и понимает, что птичка та его от гнезда уводила, птенцов маленьких уберегала от глаз посторонних, а он, простофиля, под ноги не смотрел и в яму свалился. Пятак потерял, тело ушиб, рубаху испачкал. Вот, горе!

Осмотрелся вокруг, глаза к полумраку привыкли: яма глубока, обрыв крутой, повезло еще, что не расшибся.

Вдруг слышит, шипит кто-то. Пригляделся и обомлел: змея! Длинная, гибкая, с желтой головой, ползет, извивается, чуть ноги не касается! Прыгнул, как ошпаренный, да куда там! Из такой западни без лестницы никак не выбраться. А змея говорит вдруг голосом человеческим:

-Здравствуй, добрый молодец! Не бойся ни меня, ни братьев моих. Не хотим жалить тебя мы. Да и яда нет у нас. Ужи - мы.

Смотрит парень под ноги: и впрямь ужи кругом. Черные, блестящие, и маленькие, и большие, кто клубком свернут, кто стрелой вытянулся, смотрят на него настороженно.

А желтый уж шипит:

-Норы глубоко у нас запрятаны, выбраться отсюда чужаку никак не получится. Но если поможешь нам, мил человек, выпустим тебя обратно.

-Чем же я смогу помочь вам, гады подземные?

-Как зовут тебя, сын человеческий?

-Санька.

-А вот чем, Санька... Скажи, нравится тебе у нас? Только честно!

-Мне? У вас? Не очень...

-А что не так?

-Холодно тут... Темно... Тесно...

-Правильно говоришь! Мы и сами недовольны такой жизнью. Думали, думали, как с этой бедой справиться и вот, что решили. Поскольку не можем сами порядок навести, надо со стороны помощь звать.

-Кого же?

-Много кого мы просили. Медведя позвали, так больно суров он оказался - мало не показалось. Лиса - больно хитра, плутовка, думала, как других обдурить, да свою выгоду получить. Заяц - труслив. Осёл - глуп. Льва по таким пустякам беспокоить зазря. Слон раздавил половину нас ненароком, даже не заметил. Пчела занята вечно...

-Я тут птицу неподалеку видел ... Сказывают совы мудры, многое знают...

-Чересчур мудра птица-сова, час может говорить, а о чем не ясно, философ одним словом. В общем, искали мы зверя достойного искали и никого лучше человека не нашли. И умен, и смел, и многое на свете повидал разного, уважением у птиц и зверей пользуется. Не любит, правда, нас, гадов ползучих, так мы любить и не просим. Помоги нам и гуляй себе дальше.

-Как же я помогу вам? Ничегошеньки я не умею!

-А ты научись! Ты же человек! Научись, коли на свободу хочешь.

Заплакал Санька:

-Именины у меня сегодня. Мне батя пятак дал на леденцы, я в город шел на каруселях чудесных кататься. Отпустите меня на свободу в лес зеленый, да к солнышку ясному!

А желтый уж и говорит:

-Если отпустим мы тебя сейчас, когда же еще доведется нам человека в нашем царстве увидеть? Нет уж! Раз попал к нам, так потрудись. Выбираем тебя нашим царем и повелителем! А чтобы необидно тебе из-за праздника потерянного было, так обещаем выпустить тебя обратно на другие твои именины, как только наведешь порядок в царстве.

Залился слезами горькими мальчуган, когда услышал, что не меньше года сидеть ему в темнице. Но плачь - не плачь, а солнышко ясное ближе не станет.

Наплакался и заснул.

Проснулся от голода. Краюшка хлеба с крупной солью снилась. Будто хочет взять ее, а та ускользает. Хватает ее, а она шипит.

Открыл глаза, а это рядом желтый уж шипит:

-Просыпайся, наш повелитель. Откушай деликатесы местные.

Поглядел Санька, а рядом в корзинке ящерицы скользкие лежат, хвостами дергают. Побоялся к ним даже прикасаться.

А желтый уж торопит:

-Тогда иди за мной, коли не голоден. Покажу царские покои твои.

Пошел мальчик за ужом по узким темным коридорам. Идет, а у самого коленки трясутся от страха. Сыро, холодно в пещере. Сверху на голову что-то капает, под ногами шипит и ползает полчище гадов разных. Гулко сердце бухает в детской груди.

Вот проходят через пещеру пустую, а уж говорит:

-Это бывший тронный зал слона.

Идут они дальше и проходят пещеру поменьше. Уж говорит:

-А это бывший тронный зал медведя.

Идут дальше и уж показывает:

-Здесь был тронный зал лисы.

Так проходят они пещеры осла, зайца и пчелы, одна другой меньше и темнее.

Добрались до каморки совсем малой. По трем углам гнилушки трухлявые мерцают. В четвертом углу скамья стоит деревянная.

-Вот трон твой, повелитель! - молвил желтый уж.

Уселся мальчик на скамейку, головой потолка низкого едва не касается, воздух спертый вдыхает.

А в комнату начали вползать ужи. Все больше и больше гадов. И пол, и стены, и будто даже потолок - все в их извивающихся телах. Шуршат, шипят, шевелятся. Взглядом глаз немигающих насквозь буравят. Чужое все вокруг, враждебное. Ужасно страшно!

-Ждем твоих указаний, правитель! - призвал желтый уж.

-А что произошло с вашими бывшими правителями? - пробормотал мальчик. - C медведем, лисой, зайцем, ослом, слоном?

Желтый уж шепнул:

-Об этом ты узнаешь чуть позже.

***

В дверь постучали.

-Разрешите, Сан Саныч?

-Да, да!

Он с некоторым сожалением отложил пухлую рукопись на край стола и с удовольствием погладил ее кожаный переплет.

-С днем рождения, Сан Саныч!

-Спасибо, спасибо! Присаживайтесь.

Юная секретарша юрко проникла в кабинет, и на столе тотчас появились ароматно пахнущие лягушки в кляре и бидон молока.

-Благодарю, дорогая.

Секретарша так же бесшумно исчезла.

-Как ваш труд, Сан Саныч?

-Закончил, вот полюбуйтесь. Осталось дать название книге и выбрать эпиграф.

-Вы точно в срок. День в день! Точно на свой день рождения.

-Назову я ее, пожалуй, "Моя жизнь". А в качестве эпиграфа возьму афоризм Фридриха Ницше из его "Злой мудрости". Как там... Те, кто до сих пор больше всего любили нас, всегда причиняли нам наисильнейшую боль; подобно всем любящим, они требовали от нас невозможного.

-Ницше, увы, не читал...

-Зря. У вас здесь отменная библиотека. Итак, именно этот эпиграф лучше всего раскроет содержание моего скромного труда.

-Вот и славно!

-Вы угощайтесь. Кушайте...

-Да, лягушки отменные!

-Раньше на дух их не переносил...

-Помним, Сан Саныч, помним.

-Да, давно это было...

-Раз вы закончили свой труд, то я готов провести вас к выходу.

-Что ж, я готов.

Он вышел из кабинета, окинув родное помещение долгим прощальным взглядом. Пожелал секретарше хорошего нового начальника. Проходя по длинным коридорам, он то и дело останавливался и с любовью рассматривал то лепнину высоких потолков, то мраморный пол под ногами.

Он заходил в кабинеты и желал всем удачи. Его тепло поздравляли с днем рождения, желали здоровья и счастья, просили не забывать друзей. Все знали, что сегодня, согласно давней договоренности, он уходит от них.

Они спрашивали:

-Вы сразу домой?

А он отвечал:

-Да! Я так давно не видел отца...

Наконец они пришли к выходу.

-Если захотите, возвращайтесь, Сан Саныч.

-Нет, не захочу. Я и так провел здесь лучшие свои годы.

-Вы не раз убедитесь, что они действительно были лучшими. Вы, кстати, интересовались как-то, что произошло с вашими предшественниками: медведем, лисой, зайцем, ослом, слоном.

-Я уже выяснил. И об этом тоже написано в книге. Почитайте.

-Почитаю обязательно. Если вдруг передумаете и решите вернуться...

-Нет, не передумаю.

И вышел.

***

И снова был лес.

Еще выше, еще прекраснее.

Верхушки деревьев уходили в бесконечное небо, а небо смеялось беззаботной сочной лазурью.

Он моментально нашел тропку домой и помчался по ней изо всех сил.

Обилие звуков и запахов кружило голову. То тут, то там в траве гуляли диковинные животные, в воздухе парили гигантские бабочки и шмели. Видимо, длительное нахождение под землей отучило его от красок и размеров реального мира. Но при этом двигался он с утроенной скоростью! Молодое гибкое тело идеально слушалось его. Так легко и быстро он передвигался раньше лишь во сне.

Вот показалась родная деревня. Сердце сжалось от нежности к дорогим местам. Как отец? Жив ли? Скорее, еще скорее!

Деревянные домики, такие маленькие издали, по мере приближения вдруг показались такими громадными, словно не люди там живут, а настоящие исполины. Забор, который даже в детстве он без труда перелазил, играя с соседскими мальчишками, сейчас загораживал солнце. Жители деревни, без сомнения, выстроили его заново, будто защищаясь от гигантских зверей.

Да что же здесь произошло? Он никак не мог отыскать свой дом. Метался от одного небоскреба к другому, то и дело натыкаясь на уродливые памятники. Безумный скульптур изваял с детства знакомые вещи, в исполинском масштабе. Тут были гигантский башмак, громадная пуговица, огромный гребень с переломанными зубьями...

Какая-то злая сила исказила родной край до неузнаваемости.

Когда он все же признал в одном из ангаров родной дом - признал интуитивно - и бросился ко входу, оттуда вдруг послышался рык, и вышли два великана. У них были такие толстые ноги, что ими легко можно было раздавить целого быка. Не переставая рычать, великаны зашагали в его сторону. Казалось вовсе несложно от них спрятаться - таким маленьким он казался на их фоне. Но, видимо, они углядели его сверху и набросились. Великан метнул в него дубину и принялся затаптывать своими ножищами все вокруг.

Что же это такое?!

Он бросился назад в лес. Не разбирая дороги, он мчался по знакомым когда-то тропкам. Слезы застилали глаза.

Все время, что он провел, находясь в подземелье, он провел с мыслями о родном доме. Не было ни одного дня, когда он не вспомнил бы об отце. Сколько раз он представлял встречу с ним! Но этот мир из детства давил теперь на него невыносим бременем. Мир оказался совершенно чужим и всячески отторгал его.

Он не заметил, как оказался у входа в подземелье. Именно сюда он упал однажды, потеряв где-то здесь отцов пятак. И никто в мире не способен был вернуть теперь тот пятак и то прошлое.

Где-то рядом запела птица. Он пополз посмотреть на нее и наткнулся на пятак. Это была та самая монета! Он попытался схватить ее, но не смог. Монета была слишком большой и тяжелой. А еще он обнаружил, что у него нет рук, но этот факт почему-то его не сильно расстроил. Еще у него не было ног, а только длинный предлинный кожаный хвост, который начинался прямо от головы. Кроме головы и хвоста у него ничего и не было. Поэтому взять пятак он не смог бы при всем желании.

Не спеша он подполз к краю ямы и заглянул в нее.

-Ш-ш-ш? - спросил оттуда желтый уж.

-Ш-ш-ш, - ответил он ему.

-Вернулся?

-Вернулся.

-Решил узнать, что произошло с медведем, лисой, зайцем, ослом, слоном?

-Они тоже превратились в ужей?

-Да. Переделывая этот мир, мы переделывает, в первую очередь, себя.

-Значит, все мои попытки править вашим царством оказались бесполезными? И там по-прежнему темно, холодно и сыро?

-В нашем царстве светло, там дворцы с высокими потолками и мраморным полом. А еще там много сладкого меда, свежей моркови и молодого бамбука.

-Но не высока ли цена, превратить ради этого свой дом в чужой ангар, а родного отца в великана-монстра?

-Те, кто до сих пор больше всего любили нас, всегда причиняли нам наисильнейшую боль; подобно всем любящим, они требовали от нас невозможного.

-Ш-ш-ш?

-Ш-ш-ш!

***

-Батя, это была ядовитая змея?

-Нет, дочка, это просто уж.

-А он кусается?

-Нет, милая, не кусается.

-А отчего вы набросились на него и палку бросили?

-Воры они, дочка.

-Денежку могут украсть?

-Да, сладкая, могут.

-И у тебя украли?

-Украли однажды пятак. До сих пор не найду.

-Батя, а что вы мне подарите на именины?

-Т-с-с.