Но был и другой закон: всегда найдется кто-то сильнее и голоднее тебя.

Поэтому молодой заяц-беляк, вдоволь накушавшись березовой коры, вжавшись новой осенней белоснежной шерсткой в искрящийся снег, ожидал, когда и за ним придут те, кто не прочь пообедать.

Большая рыжая лиса в поисках добычи обследовала уже соседние кустарники.

Голод, словно магнит, притягивал ее к зайцу.

Но ветер дул со стороны хищницы, поэтому она еще не чуяла притаившегося беляка, а увидеть его на безупречно ровном слое снега не под силу ни одной паре глаз. Голые стебли кустов, да одинокая точка птицы на небе - вот и все что выделялось в однородном безмолвном пространстве.

Заяц обладал еще одним преимуществом - молодостью. И когда он понял, что продолжать прятаться бессмысленно, то упругой пружиной выскочил из укрытия и размашистыми прыжками легко помчался от незваной гостьи.

Лиса была стара. Пока она вскинула морду и засекла траекторию беглеца, заяц умчался на внушительное расстояние.

В этой равной схватке скорость оказалась важнее силы, и заяц мог торжествовать. Мог, но не успел - точка на небе стремительно превратилась в пикирующую птицу и крупный беркут вихрем пал на беляка. Мощный удар когтистой лапы вспорол белоснежный наряд зверька. Алая кровь фонтаном оросила снег.

Орел, осмотревшись, принялся за долгожданную трапезу.

Присев в сторонке, за ним терпеливо наблюдала лиса.

Насытившись, беркут взмыл в небо, оставив своей помощнице остатки зайца.

Этот беркут не покидал на зиму родные места, а продолжал охотиться. Тандем орла и лисы длился уже несколько дней, и оба хищника были им довольны.

Играя с ветром, птица стремительно набрала высоту и, раскинув сильные крылья, одиноко замерла в бескрайней синеве неба. Потревоженный взмахом ее крыла, в воздухе заколыхался сиреневый псевдомонас. Но даже зоркие глаза хищника не могли рассмотреть это существо - столь маленьким оно было.

Псевдомонас сиреневый на самом деле вовсе не был сиреневым. Он вообще не имел цвета. Это был палочковидный микроорганизм с коротеньким жгутиком. Сиреневым он назывался из-за того, что жил на листьях сирени.

Любил он также томаты и горох, повреждая их плоды и вызывая пятнистость листьев.

Однако сейчас по близости не было таких растений, и бактерия путешествовала над землей в потоке ветра.

Влажный воздух покрыл ее молекулами воды, а, попав в более холодную область, влага тотчас замерзла, и бактерия оказалась прочно закована в крошечное ледяное ядро.

В этом бескрайнем небе бактерии было суждено стать центом кристаллизации новой снежинки. Тонкие ледяные шестигранники, плотно прижимаясь своими гранями друг к другу, выстроили иголочки правильной геометрической формы. Неведомым образом находя друг друга в этих перпендикулярных осях, кристаллики льда сложились в совершенную шестиугольную звездочку.

Улетел орел.

Лиса покинула свое пиршество.

А снежинка опускалась вниз.

Ее безукоризненная симметрия была достойна работы лучшего небесного архитектора.

Однако, сам творец находился сейчас в центре фигуры и не подозревал сколь прекрасной формой он окружен.

С тихим шелестом снежинка опустилась на белую поверхность земли.

Глубоко в норке повернулся с бока на бок муравей и улыбнулся чему-то во сне.