Дёмина Карина : другие произведения.

Мс-2. Глава 31.

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:


Глава 31.

   Камера.
   Решетка. И компания из двоих мертвецов.
   Знакомый антураж, разве что мертвецов тогда не было... и хорошо, мертвецов Кейрен не любил, не то, чтобы боялся, скорее уж внушали они ему отвращение.
   Сидит.
   Скалится. Следит пустыми глазницами... от мертвецов пахнет плесенью и воском. А свеча догорает, осталось едва ли полтора дюйма.
   Мерзко.
   И больно, все еще больно. Кейрен пытается ходить, мерить камеру шагами. Решетку он осмотрел, убеждаясь, что та крепка...
   ...мертвецы смеялись беззвучно.
   Третий - не лишний... в такой-то компании.
   Ничего... выберется... как-нибудь выберется... из камеры, из проклятого дома. И Таннис вытащит, главное, чтобы ее не тронули, а то ведь... проклятье! Вечно у него все не так.
   Он услышал, как наверху, где-то очень наверху, открывается дверь. И звук шагов, и теплый воздух, который качнул рыжий хвост свечи. Кейрен замер у решетки.
   А гость не спешил.
   Дразнит?
   С лампой появился... масляной лампой, заправленной доверху. Свертком, который швырнул Кейрену, а Кейрен поймал, потому что не настолько гордый, чтобы от холода околеть. Гость, вернее, хозяин устроился на грубо сколоченном табурете. Он сгорбился, упираясь локтями в колени, широко расставив ноги, в позе более подходящей уличному проходимцу, нежели герцогу.
   Смотрел.
   Рассматривал. И Кейрен его.
   Не похож на рисунок Таннис, хотя... есть что-то этакое... в чертах лица... и шрам полукруглый... взгляд с прищуром. Улыбка эта фальшивая, за которой пробивается усталость. Морщины... люди рано стареют, а от этого несло болезнью.
   - Вот и познакомились, - сказал Шеффолк. - Кейрен из рода Мягкого олова, полагаю?
   - К вашим услугам, - Кейрен вежливо поклонился. - Освальд Шеффолк? Или правильнее будет сказать Войтех Гришвиц?
   - Как вам будет угодно.
   - Спасибо за... заботу.
   Старые, но чистые штаны, шерстяные, плотные. И рубашка, от которой пахло Шеффолком. Его же свитер толстой вязки. Ботинки растоптанные, но все одно тесноватые.
   - Я не о вас забочусь, о себе. А пока мне ваша смерть крайне невыгодна.
   - Неужели? Мне казалось, я вам мешаю.
   - Мешаешь, - согласился Освальд и вытащил из ботинка узкий клинок. - Ты себе представить не в состоянии, насколько ты мне мешаешь, но... мы ведь оба знаем, что скрыть твою смерть не получится. А мне гости не нужны...
   Клинок провернулся на острие, оставив на столешнице очередную метку.
   - Меня искать станут.
   ...но пока Кейрен жив, не сунутся. А смерть... смерть - хороший повод, вот только Шеффолк его не даст.
   - И зачем ты пришел? - Кейрен прислонился к решетке.
   - Одежду принес, если ты не заметил. Да и взглянуть на тебя охота было... я ведь тоже любопытный. Интересно стало, чем же ты Таннис так зацепил.
   Клинок кренится, то влево, то вправо, почти ложится на столешницу, но поднимается, послушный рукам Шеффолка. Бледные его пальцы не утратили былой ловкости.
   - Что с ней?
   - Ничего. Ты же видел.
   Насмешливый взгляд и поджатые губы.
   - Убьешь?
   - Тебя - да, сам понимаешь, другого варианта у меня нет. Мы ведь не договоримся?
   Кейрен покачал головой.
   Солгать?
   Этот ложь почует, он зажал клинок меж пальцев, так, что лишь кромка потемневшая, опаленная на свече, выступала.
   - Конечно, не договоримся... да если бы ты и предложил, то... слишком рискованно. А рисковать я не могу. Шанс только один.
   - Угробить город?
   - А тебе жаль?
   - Сколько людей погибнет?
   - Много, - Шеффолк рисовал по столешнице, легко вспарывая толстый слой грязи, ее покрывавший, и гнилое дерево беззвучно слоилось. - Но тебе ли до людей дело? Вам ли? Кто мы для вас? Низшая раса?
   Он подался вперед.
   - Или ресурс, который вот-вот выйдет из-под контроля? Молчишь?
   - Не знаю, что сказать.
   - Что-нибудь.
   Кейрен дернул решетку, квадратные прутья которой покрывала ржавчина и паутина.
   - Крепкая... что-нибудь... можно что-нибудь и сказать, раз уж так оно выпало... побеседовать, - он едва не наступил на мертвеца, задел и тот с хрустом покачнулся, но не упал, повис. Пальцы его давно приросли к решетке. - Видишь ли, я от политики далек. Мне на политику мозгов не хватает.
   Шеффолк хмыкнул, но на мгновенье остановил резьбу по дереву.
   ...а с ножом управляется ловко, сразу виден немалый опыт. И вряд ли на дереве тренировался... сколько на его счету? Кейрен и сам не знал, хочет ли получить ответ на этот вопрос.
   - Поэтому и сижу, точнее сидел, - поправился Кейрен, - в управлении, ловил всяких... ублюдков. Вроде тебя.
   - На этого намекаешь? - Освальд кивнул на мертвеца.
   - Да нет, я образно выражаясь... воры там, грабители... или вот еще торговцы живым товаром, с преогромным удовольствием на виселицу спровадил. Убийцы опять же. И мне как-то не важно, какой мои... клиенты расы.
   - Демократичен, значит.
   - Пожалуй, что.
   - Хорошая позиция, - Шеффолк убрал клинок в рукав. - Вот только продержится она лишь до того момента, когда тебе придется выбирать между человеком и... кем-то из ваших. Хотя, может, у тебя и вправду мозгов не хватает, вот и позволяют оставаться принципиальным. Видишь ли, дорогой мой... гость.
   Он остановился в шаге от решетки, и дотянуться было бы легко.
   А дальше что?
   Шею свернуть? И если Кейрен прав, это ничего не изменит.
   ...убирать нужно не Шеффолка.
   - Война началась. И идет она уже несколько лет, а чем закончится - это зависит от готовности сторон жертвовать фигуры.
   Он повернулся спиной и направился к выходу.
   - Стой.
   - Что? - Шеффолк остановился.
   - Как долго мне здесь сидеть?
   - Как получится. Но на твоем месте я бы не слишком торопил события.
   Кейрен кивнул.
   - Спасибо за лампу.
   - Не за что. Не скучай...
   - Не буду. Компания-таки есть.
   Шеффолк поднимался долго, и Кейрен считал ступени по его шагам. Оставшись же наедине с собой, он опустился на камень.
   Время.
   Времени почти не осталось. Он чувствовал, как выгорают минуты за минутой. Молчал.
   Ждал.
   Слушал тишину и, повернувшись спиной к мертвецам, старался не думать о них.
   И пламя гаснет. Снова темнота. Безвременье, которое затягивается. Кейрен застывает в нем, он пытается ходить, но камера слишком тесна. Да и мертвецы... наступает, кажется, и кости хрустят, сухие, ломкие. Этот звук омерзителен.
   И холодно.
   Жутко... а если Шеффолк не вернется? С него станется забыть о госте... неприятная смерть... несколько дней Кейрен протянет, а потом... пить уже хотелось. Он старался отрешиться от мыслей о жажде, о пересохшем горле, о нёбе, к которому присох язык.
   И остановившись у решетки, наощупь возился с замком. Кейрен гладил его, дергал, прутья слабо позвякивали, но открываться замок не спешил. И когда где-то высоко, над головой, заскрипела дверь, Кейрен с трудом сдержал счастливый смех.
   Все-таки смерть бывает разной.
   Она спускалась не спеша, давая время успокоиться. И первым появилось желтое маслянистое пятно света. За ним - тень, неестественно длинная ломкая. Она дергалась, точно ей самой было тесно в подземелье. И хозяин тени вздрагивал.
   - Какие гости, - Кейрен оскалился и, потеснив мертвеца, вцепился в решетку. - Неужели и вы решили меня навестить, многоуважаемый Риг?
   Он замер на верхней ступеньке, подслеповато щурясь.
   - Входите, располагайтесь...
   - Фиглярствуете.
   - А что еще делать-то остается.
   - Как рука?
   - Спасибо, уже хорошо, - руку Кейрен на всякий случай за спину спрятал. Его собеседник, казалось, маневра не заметил. Остановившись у самой решетки, Риг крутил головой и хмурился.
   - Вам тоже не по душе это место? Понимаю. И с удовольствием продолжил бы нашу беседу где-нибудь в гостиной... а лучше в Управлении. Вам доводилось бывать в Управлении?
   - Нет.
   - Поверьте, слухи о нем преувеличены. Там есть очень даже симпатичные допросные... нет, мебель, не спорю, казенная, однако при том...
   - Ты много говоришь, - Риг поставил лампу на краешек стола и сам же на него оперся раскрытой ладонью.
   - Это нервное, - доверительно ответил Кейрен. - Я когда нервничаю, всегда болтаю. Матушку это в свое время очень раздражало.
   Риг.
   Из четверых именно Риг.
   Нелепый, невезучий, пожалуй, еще более невезучий, чем Кейрен. Он и сейчас-то выглядит смешным в костюме, словно бы с чужого плеча. Пиджак собрался в подмышках складками, а рукава коротковаты, и из-под них выглядывали манжеты белой рубашки. Высокий накрахмаленный воротник топорщился, и клетчатый шейный платок, заколотый немыслимого вида булавкой, сбился на бок.
   - Зачем вы сюда пришли? - спросил Кейрен.
   Риг снял очочки, и лицо его приобрело выражение растерянное, несчастное даже.
   - И зачем вы все это затеяли?
   Молчит. Стеклышки трет платком. Кейрена разглядывает.
   - Честолюбие? Не ваш случай.
   - Вам кажется, что вы настолько хорошо меня знаете? - очочки отправляются в нагрудный карман.
   - Читал ваше досье.
   Злится. Поджимает вялые губы.
   - У полковника весьма подробные досье, - Кейрен оперся на решетку. - Знаете, что там сказано о вас?
   - Что же?
   - Вы и вправду нечестолюбивы, хотя при этом обладаете завышенной самооценкой. Правда, наловчились ее скрывать. Вы довольно-таки завистливы, причем не важно, чему завидовать. Это, назовем ее так, патологическая черта характера. Вы могли бы достичь многого, но даже тогда вам было бы мало. И мне просто интересно, Риг, чего вы пытаетесь добиться, уничтожив Город.
   - А кто сказал, что я его уничтожу? Что вы, уважаемый Кейрен, я его спасу...
   - Даже так?
   - Именно. Я ведь не безумец... а зависть... скажите, разве вы никогда и никому не завидовали?
   - Не настолько, чтобы убивать.
   - Я не убиваю. Я лишь создаю оружие. И более совершенное, чем создает Мастер.
   В голосе прорезались ревнивые ноты. Риг коснулся массивного камня, венчавшего булавку.
   - Значит, теперь вы завидуете ему?
   Молчание. Пальцы тарабанят по столешнице, едва-едва не задевая ложе лампы. И Кейрену почти хочется, чтобы Риг задел, толкнул, опрокинул, опалив маслом ноги.
   - Вы полагаете, - Кейрен приник к решетке, и прутья вжались в щеки. - Что он занял ваше место?
   - Скорее незаслуженно занял свое.
   - Почему?
   Резкий вдох и ноздри раздуваются, выпячивается нижняя губа, а блеклые пальцы впиваются в подбородок.
   - Рассчитываете вызвать меня на откровенность?
   - Ну, вам же самому хочется быть откровенным. Иначе что вы здесь делаете? Тяжело быть гением, о котором никто не знает, правда?
   Злится. И злость искажает лицо, мелкие черты, крысиные. Есть в нем что-то от подземника, и сходство это заставляет Кейрена напрячься.
   - Сидите, - вдруг бросает Риг, сам присаживаясь на табурет. - Вам ли не знать, что эта решетка выдержит вас в любом обличье... а если вдруг захотите поэкспериментировать, то прошу, я всегда рад.
   Он вытащил из кармана моток серебряных нитей с бляшкой-бусиной, встряхнул и надел на руку. Нити прилипли к бледной коже, а бусина растянулась, превращаясь в толстую нашлепку.
   - Кстати, прикасаться к вам нет нужды, - пояснил Риг, нежно поглаживая плетение. - Достаточно приблизиться на расстояние шага. Возможно, двух... честно говоря, у меня нет достаточных данных. Пока, во всяком случае.
   - И что это?
   Ладонь нестерпимо зачесалась, предупреждая, что чем бы ни была игрушка, трогать ее не стоит.
   И злить Рига тоже.
   - Мое изобретение... одно из, - он раскрыл ладонь. - К сожалению, названия не придумал. У меня с этим сложно, но если вкратце, то оно генерирует узконаправленный пучок на частоте материнской жилы. В результате естественный энергетический баланс нарушается. Как я понял, это довольно болезненно?
   Он сжимал и разжимал пальцы, и серебро вспыхивало.
   - Кстати, мне интересно, насколько быстро происходит восстановление... имею в виду, полное восстановление. Не хочешь обернуться?
   - Не хочу.
   - А все-таки? - Риг скалился, демонстрируя мелкие острые зубы. И руку протянул, наглядно демонстрируя, что спорить не стоит.
   Его терпения хватило подождать, пока Кейрен разденется. И потянется к жиле. Тело откликалось медленно, нехотя. И жар расползался по костям, с трудом переплавляя их. Боль бросила на пол, и Кейрен сжался в комок...
   ...как в первый раз.
   ...и только пепла нет. В Каменном логе воздух пропитан пеплом. Гудят струны огненных жил, а здесь лишь одна, и близкая, но не защитит.
   Она обещала...
   Он все-таки пережил это обращение, занявшее, показалось, часы.
   - Полторы минуты, - Риг постучал пальцем по стеклу часов. - Надо же, как долго держится эффект.
   Кейрен стоял на дрожащих лапах, сглатывая вязкую слюну.
   - И назад...
   Пошло легче. Но все-таки потребовалась минута, чтобы отдышаться. Холодный спертый воздух камеры Кейрен пил, и не в силах был насытиться. Одевался быстро, путаясь в чужой одежде, а с пуговицами вовсе не справился. Риг наблюдал, без насмешки, скорее с жадным любопытством.
   - Вижу, тебе больше не хочется говорить.
   - Что вы, - Кейрен вытер рот. - Просто отдышусь немного... и дальше побеседуем... как можно такой-то случай упустить? Знаете, мой дядя всегда утверждал, что чистосердечное признание - лучшее из возможных доказательств вины. А вы признаться готовы... ведь прав я?
   Риг хмыкнул.
   - Так с чего все началось? С того, что ваш братец увел у вас женщину? Или раньше? С того, что он всегда и во всем умудрялся быть первым? А вам приходилось жить в тени? Сначала вы мирились. Потом вас это раздражало... чем дальше, тем сильней становилось раздражение... а тут война... и шанс показать себя... вас пригласили работать на Полигон...
   - Не меня, Ригера.
   - Какое оскорбление.
   Риг пропустил реплику мимо ушей.
   - А он позвал меня. Знаешь, почему?
   - Откуда ж мне...
   - Потому что сам был ни на что не способен, - Риг сцепил пальцы, и костяшки захрустели. - Мой брат был жадным лживым ничтожеством, только и способным, что красть чужие идеи.
   - Ваши, надо полагать?
   - Чьи еще? Его любимая поговорка - кто успел, тот и первый... я же по натуре медлителен. Мне необходимо обдумать мысль, тщательно взвесить все плюсы, минусы... определить возможное направление работы, а он... он готов был схватиться за любую идею и перекорежить ее, а потом, когда не получится, выплюнуть. О да, Ригер был энергичной сволочью, у которой легко получалось создавать видимость действия. И все верили!
   Риг стиснул кулаки, и по серебряной оплетке пробежались искры.
   - Он воровал мои идеи. И смеялся в лицо, когда я пробовал его образумить. Мы же братья! Мы же должны работать вместе... а потом он украл мою женщину.
   - Обидно, должно быть.
   - Обидно, - Риг ощерился. - Ты же сам знаешь, насколько обидно, когда твою женщину уводят...
   Кейрен заставил себя улыбнуться в ответ.
   Два безумца, разделенные решеткой. И не будь ее, надежной, с замком, Кейрен рискнул бы.
   Вцепиться в горло.
   Зубы стиснуть. А там... как-нибудь, главное, чтобы этот нелепый гений, задыхающийся под гнетом собственной гениальности, издох.
   - Не шали, - гений погрозил пальцем и вытянул руку, по которой разбегались синие искры. - А то ведь беседа закончится, и ты так ничего и не узнаешь.
   - Да я уже узнал все, что хотел, - Кейрен присел на корточки, свесив руки.
   - Неужели?
   - Тебя... вы не против некоторой фамильярности? А то знаете ли, воспитание воспитанием, но обстоятельства беседы способствуют...
   - Да конечно.
   - Итак, твой брат донельзя тебя злил. Признаться, не только тебя... на редкость омерзительная была личность. Шантажист, игроман... беспринципнейшее создание. Полагаю, ему даже нравилось тебя дразнить. Это ведь из детства пошло, да? Вы читали труд доктора Герхема? Крайне познавательный. Он утверждает, что корни всех наших бед именно там, в глубоком детстве.
   - Обязательно прочту, - с легким поклоном ответил Риг. - Но ты отвлекся.
   - Прости, времени у меня много...
   ...но оно уходит, выгорает, наполняя комнатушку дымом. И однажды закончится, оставив Кейрена наедине с мертвецами. А потом мир рухнет, потому что только безумный гений может считать себя умнее прочих.
   - Итак, полагаю, Ригер заигрался. В прямом смысле слова. Он задолжал весьма серьезным людям, а те потребовали вернуть долг вовсе не деньгами.
   Медленный кивок.
   - А ты не так и туп, как кажешься.
   - Благодарю, - Кейрен поскреб лодыжку. Плотные носки съехали, и шерстяные брючины были чересчур велики, да и сами брюки норовили съехать с талии. - Он пришел к тебе? Или ты понял, что он вляпался в неприятности?
   - Какая разница?
   - Никакой. Но думаю, второй вариант. Ты хорошо изучил братца... почему просто не сдал?
   Пожатие плечами.
   - Предателей не любят, даже если они работают во благо хозяина, - Риг шевелил пальцами, перегоняя с одного на другой серебряную искру заряда. - А меня сочли бы именно предателем. Поблагодарили бы, да, но за спиной стали бы шептаться... избавились бы при первом удобном случае.
   - Понятно.
   - Да и ты прав, мне было любопытно посмотреть, чем все кончится.
   - И когда любопытство подвигло к действию?
   - Когда Ригер попросил о помощи. Он ведь был ничтожеством, любил прихвастнуть, а как до дела дошло, оказалось, что сам он ни на что не способен. О да, он соловьем разливался... взаимопомощь, родственные узы... забыл, что некогда на эти родственные узы плевал. Но я помог... мне было несложно.
   - И познакомились с Шеффолком.
   - Он со мной, - поправил Риг, и искра замерла на мизинце. Кейрен смотрел на нее, прикидывая расстояние от мизинца до решетки.
   Шаг? Два от силы... и хватит, чтобы поймать удар.
   - Страшно?
   - Страшно, - не стал отрицать Кейрен. - Я живой. Мне не нравится, когда мне больно делают. Я, можно сказать, категорически против негуманных методов...
   Риг засмеялся, неожиданно басовитым рваным смехом.
   - Забавный ты, - сказал он, вытирая глаза ладонью. - Я и не предполагал, что настолько... не бойся, я не садист. Я не причиняю боль без нужды.
   - Рад слышать.
   Искра дрожала, кренилась, то почти сливаясь с серебром, то вдруг вспыхивая. И Риг с явным интересом наблюдал и за ней, и за Кейреном.
   - Значит, у тебя имелась очень важная причина убить... сколько там погибла при взрывах?
   - Понятия не имею.
   - Не считал?
   - Эти данные не представляли интереса.
   Риг сжал пальцы, и искра погасла.
   - Любой эксперимент сопряжен с затратами, материальными, времени...
   - То есть, те люди для тебя затраты?
   - Пожалуй, что так. И ты верно выразился. Люди. Какое мне дело до людей? Их много, и с каждым годом становится все больше. А жизненное пространство, если ты, любитель альтернативных работ, читал труд достопочтенного доктора Мальтуса, ограничено. Не читал?
   - Увы, - развел руками Кейрен. - Но обещаю при первой же возможности наверстать упущенное.
   Блеснули отраженным светом очочки, которые Риг достал и водрузил на нос - а ведь стекла простые, и нет у него никаких проблем со зрением, но есть желание выглядеть умнее.
   - Не хотелось бы разочаровывать, но вряд ли такая возможность представится. Ты же понимаешь...
   - Конечно, понимаю, - ноги затекли, и плечи тоже, и Кейрен, покачнувшись, все же решился и сел на пол. Расстояние между прутьями позволило высунуть ноги, и Кейрен шевелил ступнями, разгоняя кровь. Риг же настороженно наблюдал за движением.
   Боится?
   Смешно. Он защищен и замком, и решеткой, которая более чем надежна. У него оружие, а он боится. И сам понимает, насколько нелеп в этом страхе. Морщится. Кривится. Кусает вяловатые губы.
   ...а ведь и вправду неприятный он.
   Не соврал инстинкт.
   Молчание затягивалось, и с каждой секундой Риг нервничал все больше. Он ерзал на табурете, взгляд метался, не способный выдержать прямого взгляда Кейрена. И страх заставлял Рига дергаться, вновь и вновь сжимать руку, пуская по проволоке серебряные искры.
   - Итак, на чем мы остановились. На твоем знакомстве с Шеффолком? - Кейрен заставил себя смотреть в пол.
   Ботинки.
   Хорошие ботинки. Разношенные, со стоптанной подошвой, причем стоптана она неравномерно, и значит, хозяин ботинок явно косолапит... На левом суровая провощенная нить разошлась, и подошва отстала от верха. Из подошвы торчали куски нити, а из дыры выглядывали пальцы Кейрена.
   - Он решил воспользоваться тобой, а ты - им. Взаимовыгодное, так сказать, сотрудничество.
   - Шеффолк неглуп. Для человека.
   Ну да, куда ему до непризнанного гения...
   - И теперь мы подходим к финалу, - пальцы Кейрена замерли. - Шеффолк собирается искупать город в лаве, а ты, как я понял, намерен ему помочь.
   - До определенного момента, - Риг поднялся. - Видишь ли, он тоже считает меня слабым, никчемным созданием... думает, что купил...
   - А на самом деле?
   - На самом деле? - легкая улыбка сделала его лицо живым, правда, ненадолго. Она померкла, и Риг, покачнувшись, прижал палец к губам. - А это секрет.
   - Большой?
   - Огромный... - лампу он поднял, выставив между собой и Кейреном.
   - Я никому не скажу.
   - Прости, - Риг держал ее в кулаке, и бронзовая ручка была велика. - Но я тебе отчего-то не верю...
   Надо же, какая жалость.
   - Но я еще вернусь.
   - Буду ждать с нетерпением, - почти не солгал Кейрен, дотягиваясь до ноги... все-таки носки сбивались, а пальцы в чужих ботинках мерзли.
   - Это вряд ли, - отозвался Риг. - Шеффолк убил бы тебя быстрее. Он вообще не любит лишней крови... хотя и не брезгует.
   - Стой.
   Не обернулся даже, но остановился. А спина-то прямая, напряженная. И шея прогнулась, подбородок прижался к груди.
   Страх.
   И страх явный, от которого не спасет оружие.
   - От Ригера он избавился?
   - Да.
   - Почему?
   - Он стал привлекать слишком много внимания. Да и ненадежен.
   - Не нужен, - уточнил Кейрен.
   - И это тоже.
   - И как, совесть не мучила?
   Тень распласталась, точно не желала уходить из подвала.
   - Нет.
   Сухое веское слово. И побег. Он старается не спешить, но тень корчится, гротескная, уродливая, выдающая спрятанные эмоции хозяина.
   И снова темнота. Густая, кромешная.
   Тишина.
   Мертвецы, которые неважные свидетели, поскольку все равно не расскажут.
   Время успокоиться и подумать. Он жив, что несомненный плюс. И обернуться способен, правда, пока от этой способности толку нет, но все равно...
   Кейрен стиснул переносицу, как делал всегда, когда думалось туго. В голове еще звенело, а ожог на ладони не спешил затягиваться. И все-таки...
   ...Шеффолк и Риг.
   Шеффолк не безумен, хотя его план отдает сумасшествием... рискует.
   ...жаль, что когда была возможность, Кейрен ею не воспользовался. Следовало расспросить Таннис о старом ее знакомом. Но похоже, он любит рисковать.
   Азарт - честный стимул.
   И корона...
   ...город в огненной купели. И Шеффолк-холл, надежно оседлавший кремниевую гору. Древняя резиденция забытых королей.
   ...на что он рассчитывает?
   ...волнения... не только в городе... волнения неизбежны. Псов обвинят в бездействии... или нет, хуже того, в преднамеренном убийстве. Бунты, сами по себе бессмысленные, их не составило бы труда подавить, но... если не один, а два, десять, сотня?
   Армии не хватит.
   ...и пойдут ли люди против людей?
   ...вынужденное отступление за Перевал... временное, но люди сумеют воспользоваться временем, особенно, если во главе станет кто-то достаточно наглый.
   Амбициозный.
   И готовый рискнуть.
   Проклятье... кто утопит город в огне? Тот, кто выстроит на месте его другой, принадлежащий людям.
   Кейрен встал и сел. Прошелся вдоль решетки, ощупывая каждый прут. Он прислушивался к пленке ржавчины, из покрывавшей, к трещинам и выбоинам, к камню, в который прутья уходили, к тяжелым набрякшим петлям... и замку.
   ...Шеффолк держит Рига за безумного гения, но карманного, послушного. Задумывается ли о мотивах? Конечно, он далеко не мечтатель, и Рига проверял не раз, не два...
   ...Ригу не нужны взрывы.
   А вот возможность... реальная возможность, чтобы город повис на волоске... и спасти. Красивый широкий жест, который ему самому кажется единственным шансом привлечь к себе внимание.
   Стать героем.
   Идиот... Шеффолк же видит... умен для человека?
   Да, умен, и недооценивать не стоит... нашел ведь подход к старухе... прижился, притворился герцогом... карьера для мальчишки из подворотни.
   Выбираться надо.
   Сколько еще осталось? День? Два? И в каменном мешке чувство времени подводит. Кейрен кружит по камере, спотыкаясь о мертвецов... Лучше не думать о том, что и сам он когда-нибудь станет этаким... своеобразным украшением.
   Проклятье!
   От пинка решетка звенит... а в карманах мертвеца пусто. Не совсем, но - пара монет, заросших не то грязью, не то жиром - Кейрен ратовал за грязь - дрянная добыча... кусок бумаги, которая расползается под пальцами. И носовой платок... а у женщины и того меньше. Кошеля на поясе нет... и ридикюль дама, надо полагать, в другом месте забыла.
   Прикасаться мерзко.
   Нет, не страшно, но сама ткань, мнущаяся под пальцами, сохраняющая форму, будто пропитанная воском, неприятна... ткань.
   Пропитанная воском.
   Безумие?
   Но почему бы не попробовать. И Кейрен, захватив подол платья, рванул. Ткань расходилась беззвучно, оставляя на пальцах жирный налет. Полосу Кейрен свернул, и, зажав между коленями, накрыл руками. Левая саднила, и стоило потянуться к жиле, как свежий ожог полоснуло болью.
   Вот сволочь...
   ...и кто знает об этом его изобретении?
   Гений ненормальный, чтоб его...
   Вдох и выдох.
   Расслабиться, пусть бы и колени свело судорогой.
   Снова вдох. И на выдохе, медленно, перегоняя силу в пальцы, которые почти и не ощущаются. Это нормально, это пройдет. Главное - не отвлекаться.
   Сердце бьется в ритме жилы... и та близка, тянет живое железо.
   Нельзя.
   Не так.
   Пальцы раскаляются, и кажется, пахнет паленой шкурой. Вечно у него все не так, как надо. Но ткань вспыхивает, сразу и резко. Беловатый огонь трещит.
   И Кейрен, выронив жгут, торопливо поддел его ногой.
   Со светом жить стало веселей. Вот только мертвецы скалились вовсе недружелюбно.
   - Вам ведь все равно, леди, - Кейрен продолжил рвать платье на полосы: все же ткань горела быстро. - А мне отсюда выбираться надо.
   Труп покачивался, и голова кренилась вправо, с трудом удерживаясь на иссохших связках. Почему-то Кейрену было неприятно от мысли, что голова эта, оторвавшись, покатится по полу. И он, стиснув зубы, придержал ее.
   - Вы уж...
   Пальцы наткнулись на что-то твердое в волосах.
   Шпильки!
   Какой же он идиот!
   - Благодарю вас, леди, от всей души, - он высвобождал шпильки осторожно, опасаясь, что время и сырость истончили металл.
   Раз... и два... и третья, выдравшаяся с прядью потускневших волос... с полдюжины набралось. И хотя Кейрен никогда прежде с замками дела не имел, но теорию более-менее представлял. Времени для практики у него с избытком.
   И опустившись на колени перед замком, Кейрен произнес:
   - Может, все-таки по-хорошему договоримся?
   Первая шпилька сломалась в руке...
  
   Марта спускалась осторожно. Со ступенечки на ступенечку. Она уговаривала себя поторопиться, однако страх был сильнее. Крутые ступеньки, скользкие, легко споткнуться, полететь вниз.
   Убиться досмерти.
   Марта тихонько захихикала. Какая же она глупая! Конечно, этот, который сыночком Ульне притворяется, ее и без того убьет, чего уж тут... а она все одно дрожит.
   Идет.
   Ниже, ниже, встать передохнуть, потому как сердце тяжелое в груди колотиться, да до синих мошек перед глазами. И в ногах слабость непонятная.
   Трусиха.
   Всегда такой была, но не всем же смелыми быть, как Ульне... бедная, бедная, мучится. Когда еще отойдет? Надо будет попросить этого, пусть пастора приведет, причастит перед дальнею дорогой, глядишь, и легче станет измученной душе.
   ...а и сама-то Марта в храме давненько не была, с той самой проклятой свадьбы. И ведь не нравился ей Тод, красивый, да с червоточиной, которая во взгляде проскальзывала, в расчетливом таком взгляде, в насмешечках, в хозяйском снисхождении.
   Как он там сказал?
   Свободу Марта получит в скором времени? А ей-то свобода без надобности, она-то уже сама и жить не умела, привыкла, что Ульне рядом... Ульне сильная, умная и знает, как правильно... а Марта... с нее толку немного.
   И сейчас вот вновь задыхается, стоит, борясь со страхом. С каждой ступенечкой он сильней, и твердит, будто бы толку от Марты немного. Там же, внизу, небось, камера, а ключа от той камеры у Марты нет, и значит, пользы от ее подвига никакого, а вот вреда...
   ...узнает - убьет.
   Ничего.
   Как-нибудь. Все одно убьет, следом за Ульне, побоится оставлять одну, безнадзорную... и пастора, пастора надобно. Пусть выслушает покаяние, пусть о милосердии Всевышнего расскажет да грехи, какие нажила, отпустит. Глядишь, и сердцу полегчает, не говоря уже о душе.
   И все же Марта спустилась.
   Почти.
   Темнота вдруг ожила, рванула и зажала Марте рот широкой ладонью. Темнота вывернула руку с огарком свечи, и Марта заплакала.
   - Кто вы? - спросила темнота, а свечу подняла.
   И зажгла.
   Марта в жизни подобного не видела. Она и плакать забыла, глядела на раскаленные, покрасневшие изнутри пальцы парня... и на капли огня, стекавшие на фитиль... и на свечу тоже.
   - Я... - голос дрожал, да и сама Марта тряслась осиновым листом. - Я вас...
   Она протянула ключ, который сжимала в руке так сильно, что кожу пробила.
   - Вывести... вас... я...
   - Спасибо, - он ключ взял, и Марту поддержал, хотя она, прижав к груди руки, едва со ступенечек не покатилась. - Извините, если напугал.
   Извинила.
   Всклоченный. Раздраженный. И в копоти, в грязи какой-то...
   ...тощий...
   ...тощий и в грязи, как... у него и вправду может получиться, если веревка... через дверь нельзя, а вот камины... камины давненько не чистили, и этот все грозился...
   - Скоро Освальд вернется, - Марта шла, опираясь на его руку, и страх исчез. Теперь она просто спешила. - Вы должны уйти до возвращения.
   И бесконечная лестница закончилась в шкафу. Замок щелкнул, и Марта первой выглянула в комнату, убеждаясь, что ничего-то не изменилось.
   Розы. Свечи. Ульне на кровати, все еще дышит, хотя больше похожа на мертвеца, чем на живую женщину.
   ...черный зев камина...
   - Вы серьезно? - мальчишка осторожно отодвинул решетку и, вытянув шею, сощурился. Пытался разглядеть что-либо в угольной прокопченной черноте.
   - Камины старые, с широкими трубами. В них и лесенку делали, чтобы чистить. На крышу выберетесь, а там...
   Он согнулся и залез в камин, который не разжигали уже несколько дней. Вид огня заставлял Ульне метаться по кровати. Что она видела? Неужто ад, который ждет убийц?
   - Спасибо, конечно, но... я не могу уйти один.
   - Нет, - Марта не для того рисковала, его вытаскивая, чтобы позволить натворить глупостей. - Девочка спит. Очень крепко спит. А когда проснется, то... Освальд ее любит, не тронет.
   Мальчишка зубы стиснул.
   - Иди уже, - Марта опустилась на край кровати. - А то ведь Освальд не выпустит... ни тебя, ни ее.
   - Спасибо вам. И передайте ей, пожалуйста, что я вернусь. Обязательно вернусь.
   Передаст.
   Если получится. Марта присела рядом с подругой и тихонько сжала ослабевшую вялую руку ее. Пальцы мелко подрагивали, а на запястье билась тугая темная жилка.
   Пастора определенно вызвать надобно.
   И пусть службу проведет... в храм ведь не выпустят... а молельня в доме имеется, некогда там красиво было, особенно алтарное покрывало Марте нравилось. Тонкая работа... его, верно, починить пора... и убраться, кто в этом доме вспоминал о Боге?
   Никто.
   Собственные мысли увлекли, и Марта очнулась лишь когда ее спросили:
   - Как она?
   - Мне жаль, - ответила Марта, глядя в белые равнодушные глаза Освальда. - Но она не поправится...
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"