- Он вчера весь ужин говорил только о вас. Иногда он даже переставал есть, размахивал руками, волновался, у него краснели щеки и нос...
- У фюрера?
- Отто, вы на грани, понимаете? То, что прекратится финансирование вашей лаборатории - это чепуха. Вы жить хотите? Просто - жить? Вы забылись, дружище. Вы не думаете о нуждах Германии. Вы тут, как выразился фюрер, жиреете в тылу, а пользы от этого нет никакой. И вообще, спросил наш вождь, улыбаясь, мол, в шутку, а не тайный ли враг пожирает ресурсы нации, ослабляя тем самым фронт? И вы знаете, уважаемый профессор и доктор всяческих наук, почти академик наш, вы знаете, что все это записывают? Все, что говорит фюрер - записывают. Все, что им сказано - это руководство к действию.
- Но, мой генерал...
- Молчать! Это я пока - генерал. А завтра по вашей милости я - кто? Но клянусь честью, я не отдам вас гестапо. Нет-нет... И не благодарите меня заранее. Я лично вас порежу на американские бифштексы. Ясно? Лично! Дайте мне результат!
- Прошу прощения, но результат есть, и вы сами наблюдали...
- Что я наблюдал? Что? Полный провал вашей инициативы?
- Но прибор сработал штатно!
- Засуньте его себе в задницу, идиот! Мне не работа прибора нужна, а польза от его работы! А что было?
...
Прибор, созданный профессором Отто Цайтвагеном, занимал целый квартал в промышленном районе Дрездена. Стандартные коробки домов маскировали собой переплетение последних достижений германской науки в физике, химии, оптике, механике, даже в философии, поскольку время тут признавали одновременно философской категорией и физическим процессом. Из трубы специально построенной теплоэлектростанции днем и ночью извергались клубы дыма. Толстые кабели подрагивали в напряжении, пропуская через себя киловольты. Гудели в каждом дворе трансформаторные подстанции, распределяя электроэнергию. Крутились странные и непонятные механизмы, сверкая полированной сталью и красной медью катушек. В напряжении стояли, дублируя автоматику, люди в халатах. В таком же напряжении стояли люди в сером с автоматами и пулеметами на каждом перекрестке. Посторонним там делать было нечего - тут ковалось возможное супероружие империи.
Задача, поставленная перед профессором, которую он считал теоретически выполнимой, было путешествие во времени. Пусть одностороннее, только туда, но обязательно - путешествие во времени. Добровольцы, элита СС, здоровенные белобрысые парни с мышцами, как валуны, проходили медицинские тесты и раз в неделю кто-то из них вставал на платформу. Они должны были попасть в недалекое прошлое, пробраться в Советский Союз, с которым еще были нормальные отношения, и устранить главу большевистской партии. Все политологи считали, что этого должно было хватить для массовой паники и полной дезорганизации руководства этой колоссальной страны. Двадцать лет назад - и все. И Германия оставалась крупнейшей страной в Европе.
Теория говорила о замещении. То есть, человек, улетевший в прошлое, должен был заместиться тут же человеком из будущего. Тот - следующим. И так дальше по бесконечной цепочке времени, пока где-то там, в бесконечности, не исчезала из виду, не растворялась в бесконечном множестве вариантов, этих параллельных потоков времени.
Не только теория, но и практика уже работала. На тараканах или амебах проверить ничего было нельзя, потому что как отличить таракана настоящего от таракана будущего? А вот с людьми выходило странное. Сначала по исчезновении гиганта фон Цоппе на платформе возник энергетический сгусток наподобие шаровой молнии, разнесший первый вариант установки в клочья. Вместе со всеми страхующими и с дублером того фона.
- Перебор, - объяснил профессор.
То есть, не авария это, а нормальный прыжок в прошлое и замещение из будущего. Только прыжок тот получился, похоже, в миллионы лет. И жизнь на Земле в будущие миллионы перешла в энергетическую фазу.
Построили новую платформу, выбрали время, отградуировали циферблат.
На этот раз в прошлое отправился майор Маслоу, настоящий спец в своем деле, агент абвера в России в довоенные годы. Сеанс прошел штатно. Но опять вышел перелет, похоже. Вместо Маслоу, незаметного худощавого какого-то серого неприятного типа на платформе оказался крепкий мужик с настоящим баварским пивным брюшком, но в красном пиджаке. Ага, хоть и перелет, но по месту, похоже, попали. Красный!
Переводчик подтвердил, что перед исследователями пришелец из будущего, из России, даже из самой Москвы. То есть, можно надеяться, что и Маслоу попал, куда нужно. Вот только время...
- Какой год?
- Он говорит, одна тысяча девятьсот девяносто шестой.
- Перелет... Сталина тогда в Москве еще не было. Можно считать, Маслоу мы уже потеряли. Вот когда возьмем Москву, тогда, может быть, на памятниках, на стенах обнаружим его надписи, его знаки, что был, что живой. Свастику, скорее всего. Чем он еще сможет доказать свое присутствие? И что нам докладывать генералу?
Ресурсы тратились совершенно безбожно. В момент переноса забиралась электроэнергия, которой питался весь город. Маскировалось легко: давали сирену, загоняли жителей в подвалы, и отключали свет - все гнали сюда, к платформе.
Более того, применялся еще одновременный разряд мощных аккумуляторов, которые готовились заранее. Самое плохое, что никакой гарантии успеха так и не было. Ведь для правильного научного использования платформы профессора Цайтвагена требовались тысячи и сотни тысяч переносов. А совершили? Практически, первый успешный.
- А пусть вот этого красного используют, кстати. Вот им, большевикам, привет из будущего, - решил профессор после долгой беседы с Василием с Бирюлево, как тот себя несколько стеснительно назвал.
Генерал долго разговаривал через переводчика, всматривался в глаза Василия, щупал его пиджак, рассматривал деньги. Наконец, дал команду, и команда была исполнена.
Специальный самолет отвез Василия под Сталинград. Оттуда, с аэродрома, танкеткой в центр полуразрушенного города, а потом он загнусавил в микрофон, странно помахивая руками и растопыривая пальцы:
- Пацаны, вы в реале, чо хотите? Тут же Европа, мля! Нах вы воюете? Думать не хотите совсем? Да если вы сейчас сдадитесь спокойно, так мы в будущем будем немецкое пиво пить и рулькой закусывать! Я вам не гон какой чешу, я вам конкретно предлагаю от местного командования, от Пауэрса ихнего...
- Паулюса, - пихнули его в бок.
- Один хер! Что так, что эдак... Главное, пацаны, мля! Вы чо нам всю жизнь тут портите? Вы кому, нах, верите, своим комиссарам? Да они все давно при деле, а вы как крепостные! Вы про дом Павлова слышали? О! Так и где он? А? Легенду слышали, небось, а Павлов и правда всех вышиб, нах, вычистил дом, охрану выставил, в аренду теперь сдает немцам. За валюту! Вот тут и сижу, в его доме. Я правильно говорю? - обернулся он к окружающим офицерам, напряженно слушающим перевод.
- Йа, йа...
- Так, пацаны, в реале, блин. Замотали вы нас, потомков своих, как нефиг делать. Дайте нам жизни, суки! Дайте нам немецкого пива и шнапса! Кидай, нах, свое железо! Идите все сюда, тут Павлов стол накрывает!
После паузы от противоположной линии домов послышалось такое же, усиленное руопором:
- Вася, а ты покажись, раз наш. Не верим мы как-то фрицам.
- О! Другой разговор!
Вася споро влез на балкон и радостно помахал руками сверху всему городу Сталинграду. Пуля снайпера, носящего по иронии судьбы то же имя, расплескала его мозги по стене, а красный пиджак, зацепившись за арматурину, порвался надвое по шву, и тело Василия из Бирюлева сползло на груды щебня.
...
После долгой подготовки, вызванной в том числе и перерывами в снабжении и финансировании - все-таки траур был в Германии, а потом неудачные годы в войне - приступили к очередному эксперименту.
На этот раз разговор был с генералом четким и простым: плевать, удастся ли перекинуть кого-то к Сталину. Пусть хоть тысячу кидает через платформу - ресурсы будут на один день. Целый день вся Германия будет работать на профессора и его установку. Но пусть среди попаданцев будет хоть один вменяемый человек, который сможет разъяснить этим сумасшедшим русским всю пагубность их политики.
- Тысячу - это вряд ли, - прикинул что-то на логарифмической линейке профессор. - А вот человек десять...
- Гони десять. Но дай результат!
Результат был дан. Из десяти пришельцев из будущего ближе всех по времени оказался назвавшийся либералом и антикоммунистом русский с бородой и в очках.
- Как его?
- Сергей, говорит.
- Еще что говорит?
- Вот запись.
Конспект был написан второпях, но чувствовалась опытная рука. Все было разложено четко и ясно. В пяти листках рукописи красноармейцам сообщали, что их война никому не нужна, что после войны Германия будет жить лучше, чем Россия, что коммунисты продадут страну, разворуют ее недра и разбегутся, растащив все по норкам, что любой, поддерживающий антинародный режим Сталина, является либо полным идиотом, либо предателем, потому что Сталин убил больше, чем все враги России вместе взятые. Красноармейцам предлагалось подумать: чего они боятся? Кто сильнее их самих? Один комиссар на роту? На сто или даже триста мужиков с винтовками? И никакой чекист-особист с пулеметом не сможет заставить дивизию наступать. Пуля - она везде летает...
- Это хорошо, - подчеркнул генерал.
Еще говорилось, что...
Но тут погас свет. Во всем городе. И раздался мерный гул с неба. Огромная воздушная армада англичан и американцев шла почему-то не на Берлин, не на промышленные центры, а на жилые районы Дрездена. Заныли, засвистели бомбы. Взрыв на взрыве, воронка на воронке. Целый район старого города целенаправленно превращался в груду щебня, почти не отличающуюся от Сталинградской. И еще волна, и еще волна. Не выдержали перекрытия, рухнуло бомбоубежище, скрывая в себе профессора и генерала. Начавшиеся пожары уничтожили все записи и всю технику. Погибли охранники и погибли ученые. Погибли в полном составе все те, кто готовился к переходу и все те, кто уже прибыл из будущего...
"Откуда они узнали?"- была последняя мысль Цайтваген.
Откуда, откуда... Теория была совершенно верна. Только не подумал профессор о неразрывной связи пространства и времени. Он понял, как будет действовать переход во времени - бесконечной цепочкой, из будущего, на то же время, на которое его человек перелетит в прошлое. Полное замещение. Но если из будущего в Дрезден прибывают русские. Если они из Москвы или Курска, куда попадали его боевики в прошлое? Ну? Земля же крутится!
Вот и узнали союзники рано или поздно об экспериментах на промышленной окраине старого германского города.