Была лишь тьма. Густая тьма, как беспросветно черная жидкость. И ничего в той жидкости.
И решил он, бывший во тьме, что должен быть свет. И тогда стал свет. Он медленно раздвинул тьму, рассек ее, и оказалось, что светит он через щели в плотно задернутых шторах из плотного и тяжелого гобелена. В ярких лучах изредка посверкивали золотом, как внезапно сорвавшиеся метеоры, одинокие пылинки.
И увидел он, Первый, который был во тьме, что свет весьма хорош.
- Хм..., - подал голос Второй. - Неплохо. Для начала очень даже неплохо. Беру управление на себя.
И тогда стало ясно, что их - двое.
Второй сосредоточился, и сереющая тьма постепенно наполнилась предметами. Мебелью. Встал шкаф. Старинный шкаф темного дерева, наполненный книгами - это было ясно, потому что именно к полкам тянулись лучи света.
Кстати, стало ясно теперь, что и свет не солнечный. Ночная темень и какой-то осветительный прибор снаружи.
Вот еще проявилось слово - снаружи.
И тогда стало понятно, что они, те, которые - внутри. Все они сидят в старых креслах с жесткими полированными подголовниками. И их не двое.
- Стареешь, - рассмеялся Третий.
Сразу запахло горячим хлебом и чесноком. Руки ощутили гладкую поверхность стола, стоящего перед ними. Стол был невысокий. Скорее, столик. И от него, из посуды, что стояла на нем, из большой тяжелой фарфоровой миски с цветочным орнаментом по краю, тянуло теплом, хлебом, чесноком и семечками. Жареными подсолнуховыми семечками. С солью.
Первый снова перехватил управление.
Это все-таки был его день, и ему подчинялась группа Творцов. И стал объем. Теперь было понятно, где стены, а где мебель. И потолок поднялся кверху и пропал в темноте. Но он там стал, наверху. И теперь он там был.
И появилась дверь в стене. Из-под двери потек свет из других помещений. Там были теперь другие помещения. Со светом потек запах жарящегося на сильном огне мяса. На сильном огне - это как любил Первый. Чтобы сверху уже была корочка, и даже если чуть-чуть подгорит - совсем не страшно. А внутри чтобы был розовый сок.
- Да, - сказал медленно Второй. - Это красиво. Это правильно.
- Но разве мы собрались здесь для еды? - спросил Третий.
Вопрос был резонный, и все замолчали, обдумывая и сосредотачиваясь.
- Картежники! - крикнули громко и весело в распахнувшуюся вдруг дверь. - А, ну-ка, быстро за стол! Ужин готов!