- Как это - зачем? За землю, значит, зачем же еще! Всегда -- за землю.
- А разве нам тут земли не хватает?
Малой он еще. Совсем мальчишка. Вот и не понимает в этой жизни ничего. А война - она дело не детское и даже не женское. Мужики решают свои вопросы и закрывают свои проблемы. Узнал, к примеру, что племя незнакомое подошло к твоим охотничьим угодьям? И чем это не повод для войны? Ведь тут сплошная польза: можно воевать и драться не на своих землях - значит, не разгонишь живность в лесах и не потопчешь посевы возле деревни. Можно поубивать всех чужих мужиков, а женщин забрать себе - и посевов сразу станет больше, а ты станешь богаче и толще. Можно еще оружие у них забрать хорошее. Хотя, если у них очень хорошее оружие, так ведь тогда и нападать опасно. Но это уже надо будет посмотреть. Но воевать все равно надо - вон и старые так говорят. Воевать - это заложено в нас с древности.
***
- Бать, а чего это мы -- да на них?
- Война, сынок. Это, понимаешь, дело такое, очень даже полезное. Если мы победим, так поселимся в их замках, будем есть их вкусную пищу, а их жены станут нам прислуживать и угождать. И у тебя тогда будет свой собственный отряд из местных малолеток - вот и воспитаешь себе защитников на будущую войну. Дружинников своих.
- Но разве это справедливо? Это же мы пришли к ним...
- Сынок. Ты лучше помолчи - мал еще. Справедливо на самом деле все, что нам, семье нашей, на пользу. А война - именно что на пользу. Вырастешь, придут к тебе, кто положено, и все объяснят.
***
- Не рыцарское это дело - нападать. Лгать и нападать... Трусить, лгать и нападать. Вот - не по-рыцарски это все как-то. Нет. Надо сначала решить, почему мы вдруг на них нападаем? Зачем нам это нужно? Неужели нельзя никак иначе в этом мире?
- Эх, сынок... Да я бы и рад не нападать, так ведь просто приходится. Если не мы на них, так обязательно тогда они - на нас. Это как закон такой природный. И тут уже главное - кто первым успеет. Потому что если сам опоздаешь, то - все. Конец тебе и всему твоему роду. И снова будет пустая земля. То есть, она недолго будет пустая. Она вот ими, победителями, сразу захватится вся, распашется, огородится...
- А мы?
- А нас тогда просто уже не будет. Ну, если мы сами первыми не нападем. Если не успеем подготовиться и начать.
***
Зима в этом году удалась самая настоящая. Снежная, пышная, яркая, с легким бодрящим морозцем, с солнцем, радостно освещающим все вокруг. И студенты этой зимой были, почти как весной. Чуток взбалмошные, по-птичьи крикливые, румяные, веселые и очень дружелюбные. Даже объем выпитого не опускал настроение, не кидал в черную меланхолию, а как бы дополнительно расцветал внутри розовым цветком и заставлял вяло улыбаться шуткам и лениво радоваться жизни.
- Нет, ты скажи, скажи. Вот ты же мне друг, да?
- Я. Тебе. Друг, - только так получается, с расстановкой, не пуская наружу то, что рвется изнутри, чего слишком много выпито.
- И я тебе друг. Вот. Понимаешь, да?
- Ик... Выпьем?
- Погоди! О чем я... А! Так вот, мы с тобой друзья.
- Это логично. И неоспоримо.
- Но вдруг завтра начнется война, представляешь?
- Но-но-но... Придумал, тоже. Это тебе не Средневековье какое-нибудь. Не дикость первобытная. Человечеству хватило длинных и коротких войн в длинной истории. Историю ведь учил, небось? Больше такого просто не будет.
- Да? А что изменилось-то? С чего все войны были раньше? Ну?
- Серьезные вопросы. Выйдем-ка на улицу, подышим морозом. Протрезвеем немного.
На улице солнце празднично и радужно переливалось в каждой льдинке, слепило глаза. Со скрипом мчались вдоль улицы сани, которые несла заиндевевшая лошадка. Прохожий в длинной шубе остановился, посмотрел вокруг и улыбнулся - просто так, сам себе. Потому что все было на диво хорошо и чисто и правильно устроено.
- Эх, хорошо-то как... Так что ты там, насчет...?
- Друг, вот скажи мне, почему были войны? И почему их нет теперь, и больше не будет - ты же так сказал?
- Войны, учит нас история, происходят от перенаселения и недостатка земли...
- Стой, стой! Так ты хочешь сказать, что у нас сейчас населения стало меньше? Или земля размножилась, и ее теперь хватает на всех?
- Я сказал, что так нас учит история. И еще из этой древней науки мы узнаем, что люди раньше были другими. Они были злобными, дикими, неграмотными. А теперь мы грамотны и дружелюбны. Так что не будет больше никакой войны.
- Да? Мы можем это записать? Ты - наследный. Я - наследный. Мы соседи, но исторически не союзники. Мы можем заранее написать договор, упаковать в конверт и запечатать у нотариуса. И положить в укромное место две копии. До срока. Чтобы помнить.
- Смешно -- нет? Детство какое-то. Тайники и секретные письма.
- И вовсе даже не смешно. Я не хочу войны с тобой. Ты мне друг. Я все силы приложу, чтобы ее никогда не было. А ты?
- Давай так. Ты мой друг. Твоя страна мне очень нравится. И люди там хорошие. Вот про тебя я могу сказать: не хочу с тобой воевать.
- Так, значит, пишем?
- Ну, ладно - пишем.
***
Из секретной переписки:
"Друг, сегодня я вскрыл наш пакет. Я читаю те слова. И я по-прежнему не хочу воевать. Но что-то происходит. Помнишь ли ты, как сказал мне, что все силы приложишь, чтобы не было войны между нами? Время пришло. Вскрывай пакет. Вспоминай".
"Друг, я все помню. Но мне докладывают странное о твоих действиях и движениях. Каждый день докладывают. Могу ли я сегодня верить тебе и не верить своим подданным? Моя разведка сообщает о передвижениях войск к нашим границам".
"Друг. Войска передвигаются, потому что возникла угроза пограничным областям. Мои военные толкают меня под руку, требуют нанести удар, пока ты не начал первым и не снес наши заставы. Кому мне верить?".
"Нам срочно надо встретиться. Лично. Секретно".
***
У всех правителей, как бы их ни называли в истории, кроме помпезных дворцов и воинственных замков всегда есть небольшие уютные охотничьи домики где-нибудь в глуши, вдали от всех. И очень часто эти домики не помечены на картах, и охраняют их особо доверенные лица. Это место, где можно просто пожить день-другой. Потому что больше воли ни королю, ни герцогу какому просто не выпадет. Не бывает много свободного времени у правителей. Слишком много дел.
- У тебя тут уютно. Тепло.
- А у тебя такого нет, хочешь сказать?
- У меня тоже есть. Но я верю тебе и приехал к тебе.
- И от той твоей веры, выходит - сотня егерей в лесу. Теперь мой домик нанесут на все карты. Придется мне новое укрытие сооружать. Место выбирать, карту крутить туда и сюда.
- Моя сотня на твоей земле против всей твоей армии...
- Стоп. Молча пять минут читаем. Просто читаем. Читаем и вспоминаем наш договор.
- Веришь мне? Не хочу я воевать. Помню тебя, как друга.
- Да. И я не хочу. Но ведь по всем признакам - просто придется. Все говорят только о войне. Все пальцем тычут в войну. Война, говорят, неизбежна.
- Есть у тебя верные люди?
- По настоящему верные? Один-два...
- У меня так же. Но скажи мне, правильно ли я понимаю, что нас с тобой просто заставляют воевать? Причем, выходит так, заставляют наши же собственные подданные? Эти вот наши с тобой военные министры и разные канцлеры? Может, пришлешь своих самых верных ко мне? А я своих - к тебе. Их ведь никто не знает. Они - сами по себе. Вот и пусть собирают сведения. Пусть поищут корни всего.
- Знаешь, у меня есть еще старый библиотекарь. Он инвалид еще той войны.
- Ого! Он у тебя вечный, что ли?
- Ему было пять лет, когда отрубили руку. Как выжил, как прибился ко мне - долгая история. Но он работает у меня и на меня. Он читает историю. Всю. Подряд. Поднимая к каждому тому кипы документов, перечитывая книги, рисуя схемы, меряя расстояния на картах.
- И?
- Ты сказал сейчас, что нас заставляют. Ты всегда был быстрый умом. Меня мой библиотекарь убеждал в этом целый год. Год! Понимаешь? Я просто поверить не мог. Он по каждой войне мне справку писал. В одном экземпляре, секретно, тайно, лично в руки. Как все началось. Где началось. Какие причины и поводы были. Кто начал первым. Кто виноват и кто прав, если вдруг были правые. Какие и чьи и в какой временной промежуток были первые шаги. Что и как происходило. В общем, обобщал и сочинял не историю, нет. Справку, будто все сейчас, чтобы я поверил. Целый год. А ты сейчас сказал легко и сразу. Завидую.
- Да что я сказал... Так, ляпнул со зла. Или... Так, это верно, выходит? Кто-то заставляет? Дергает за веревочки? Ну, держись. Ну, я вернусь. Ну, полетят головы, ох, полетят! Познакомишь со своим стариком?
- Нет. Он умер две недели назад. Внезапно. От несварения желудка. Представляешь? В моем дворце - от несварения.
Настоящие правители - не мальчишки. Их сдерживают высокие блестящие сапоги. Негнущаяся многослойная ткань мундиров. Твердые расшитые воротники. Золото шнуров. Но глаза - они остались прежними.
- Значит...
- Значит, теперь мы будем искать и копать. А сами притворяться до последнего. Двигать войска по-дурацки. Мешать собственным министрам. Устраивать идиотские разборки и смену генералитета. Мол, война на носу, а мне этот вот носатый не нравится...
- Этот носатый - мой лучший тактик, между прочим!
- А у меня есть такой?
- Генерал Ж.
- Завтра же он будет послан на другую границу с долгой инспекцией.
- А мой тактик сядет в генштаб и будет писать концепцию наступательной войны. Для потомков.
- А мы?
- А мы - искать. И наши ребятки. Наши друзья. И очень, просто очень осторожно. Мои - к тебе, твои - ко мне. Это ты правильно придумал. Может, тогда никаких несварений больше и не будет. Я очень надеюсь, что не будет.
***
Война так и не началась, хотя уже все страны ждали - вот же, вот уже, пора бы им схватиться! Вместо войны два правителя выдумали очередную личную встречу и какую-то дурацкую охоту в летних лесах. Да в таких лесах, что и дорог там нет, и деревень или просто хуторов вокруг никаких. Там же никто не ходит! А охотиться там нельзя, потому что лес королевский, заповедный. И любой охотник, кроме короля, считается браконьером. Хорошо, что не страшное Средневековье сейчас. А то ведь с браконьерами раньше очень лихо расправлялись, прямо на месте.
С малой свитой, с ближним кругом, не спеша ехали соседи по лесу. Перебрасывались словами, неслышными никому - нельзя вплотную к королям, не положено.
- Сколько сейчас тут твоих?
- Все гвардейские егеря в лесу. Все пять тысяч. Лучшие из лучших.
- Это хорошо. Егеря - это как раз самое правильное. Я вокруг леса поставил практически всю конницу. Выйти никто не сможет.
- Ребят наших жалко.
- Очень жалко. Но зато они успели. Они сделали свое дело.
- Ты в это веришь? Вот в это, что они накопали?
- Я теперь не верю, а просто знаю. Все. Не будет больше войн. Мы с тобой справились. Но ребят - жалко.
***
Штурм заброшенного замка в лесной глуши обошелся в две тысячи убитыми. Егеря упорно ползли вперед, подгоняемые злыми криками офицеров. Замирали, уткнувшись головой в мох. Кровью пачкали траву и светлую кору деревьев. Но масса давит. И вот уже двор занят. И башни не отстреливаются.
Выбиты двери. Волной атакующих сметен последний заслон.
- Живым! Я сказал -- живым брать! - кричит король.
- Срочно. Всех врачей, весь обоз -- сюда, во двор, - командует своим другой. - Быстро мне! Чтобы ни одного раненого не потеряли!
Два короля проходят во внутренние помещения.
- Запашок тут, однако... Зверинец, что ли?
- Да, уж. Нечеловеческие, так их, запахи.
Длинное тело неуклюже накрыто содранным со стены тяжелым ковром. Высовывается страшная лапа. Пальцы еще дрожат, медленно сжимаются.
- Я же сказал - живым. Кто не понял?
- Он наших пятерых на месте порвал, ваше величество! Вот и не сдержались ребята. Да и то - только с пятой пули лег. Вот же зверюга неубиваемая! Прямо броня у него, а не шкура!
- Выйти всем.
- Всем?
- Двери закрыть, капитан! Ждать снаружи, никого не пускать.
Ковер откинут.
- Да. Хорошо его подстрелили. Так, выходит, вот эти всему виной? Они тут нам воду мутили? Нелюди.
Открылся один глаз. Золотой. Не человеческий.
- А-а-а... Мальчики пришли. Что же вы натворили, мальчики.
- Смотри, друг, самое настоящее говорящее чудище. Вот бы его в клетку посадить, да во дворец притащить. И всем моим министрам показать -- это за него вы в войну стремились? Он что ли ваш король? Эх...
- Мальчики, вы же ничего не понимаете... Мы вам не враги... Тихо-тихо. Не спорьте. У меня совсем мало времени. Мы - хранители. Мы - регуляторы. Если котел, закипающий на огне, накрыть тяжелой крышкой - он взорвется. Если поджечь порох в бочке - улетишь на небо. Нельзя, чтобы людей было очень много. Чем больше людей, тем страшнее становятся войны. В прошлый раз, когда такие же умные мальчики нашли моего предка, случилась столетняя война. И тридцатилетняя - оттуда же. Нет войн - приходит чума или другая зараза. Нельзя, когда людей много. Вас тогда земля не держит!
- Ну-ну... Земля нас не держит. А я вот думаю, что это вас, тварей, земля просто не держит, когда людей много. Это для вас землю чистили, чтобы леса были глухие, чтобы не нашли вас никогда. На что же польстились те, кто вам тут служил?
- Мальчики, умные мои... А вы просто представьте, что я прав. И что те, кто мне помогал - правы. Они все здесь погибли за правое дело...
- Войны не будет!
- Вашей войны теперь не будет. Да. Ждите большую войну. Теперь - ждите большую. Нельзя, чтобы людей много... Это вредно. Земля не простит...
***
- Ну, так как это вот все теперь объяснить?
- Как, как... Королевская охота. Случайность. Дракон. Кстати, голову не хочешь на щит и в зале поместить? А то одни легенды, легенды. А он - вот такой. Настоящий.
- Знаешь, дружище, я бы сжег лучше. Пусть остается легендой.
- А война?
- Ну, теперь-то войны у нас точно не будет.
- Помнишь, я тебе говорил в университете? Войны - не будет. Войны - не будет... А он вот сказал...
- Сожжем. Вот коготь только если в музей положить. А остальное - сжечь. И все. Никто ничего нам не говорил. Никакой войны не будет. У нас теперь образование. У нас просвещение. Двадцатый век, а не Средневековье дикое.