Когда-то давно люди еще не были "царями природы". А львы - "царями зверей". Не было голода, потому что еды хватало на всех. Не было войн, потому что нечего было делить. В мире царили всеобщий коммунизм и хиппи-рай.
Не, хищники, конечно, существовали, и им надо было кушать. Тут ничего не сделаешь - естественный отбор и так далее. Но это не было трагедией. Все ко всему вообще относились очень легко.
Люди в пищевой цепочке были вообще самыми бестолковыми. Их хрупкие организмы нуждались в животных жирах, но при этом хищники из них были совершенно никудышные. Ну, кого ты догонишь, бегая на двух ногах? Кого загрызешь такими зубами? Кого поймаешь такими когтями? Стыд и позор, короче. При этом пастись рядом с коровами эти странные создания тоже не очень-то желали. Редкостной привередливости звери. На них тоже обычно никто не охотился - поймать человека было плевым делом. Слишком простым. Неспортивно.
В леса люди заходить боялись. Если и заходили, чтобы навестить грибные полянки или малинники, всегда шли всем скопом, аукались, перекрикивались и не углублялись настолько, чтоб не найти дороги обратно. Все знали, что в лесах живут самые страшные звери, потрясающие в такие мирное время своей кровожадностью и жесткостью. Своим детенышам люди втолковывали сызмальства, что в одиночку к лесам даже подходить опасно, хищники ж в лесу сидять не безвылазно. Их иногда и на опушке видят. Зубы, говорят - во! Глаза, кровью налитые, огнем горят. Жуть!
Ясное дело, детишки боялись, но уж очень было интересно, кто в нынешние годы "царем зверей" заделался. Тайком от родителей бегали на опушку, подолгу прятавшись в высокой траве и вглядываясь с замиранием сердца в тень от ближних деревьев, вздрагивая от каждого звука. Самые смелые подползали к самой границе поля и леса, но вот только страшного зверя не видели ни разу. По прошествии какого-то времени каждый ребенок начинал сомневаться в словах родителей, но страх леса к тому времени уже успевал стать привычным, что и требовалось.
Впрочем, гулять неподалеку без особых опасений за свою жизнь это никому не мешало. Тем более, вечное лето красило поля в легкомысленные цвета, глаз отдыхал, душа радовалась, тело расслаблялось. Васильки, колокольчики, травки всякие. Бабочки, стрекозы, сверчки. Солнце теплое, но не обжигающее. Весь день проваляться можно, да вот только не дают.
Особенно приятно, что вот так отдыхать детишки приходят по одному, так-то они все стайками бегают. И именно детишки, взрослые не будут тратить драгоценное время специально для того, чтобы поотдыхать не дома на полатях, а на поле в траве. И тем лучше - детишки-то мягкие, нежные, сладковатые.
Вот, к примеру - лежит, нежится. Ресницы подрагивают, видимо, спит и видит какой-то сон. Волосы белобрысые, на солнце выгоревшие, совсем короткие - новая мода у мамаш, детей карнать, чтобы не тратить силы и время на расчесывание длинных непослушных патл, а потом еще и на заплетение тугих кос, которые потом неугомонное дитя все равно растреплет так, что вместо кос останутся сплошные колтуны. Девочка-подросток, не убитая еще тяжелыми физическими нагрузками, мягкая, мясистая, вкусная, наверное...
Вроде бы неподалеку проходили старшие ребята, все с корзинками, то ли за земляникой, то ли ворошить повылезавшие после дождя семейки опят, а может, мамы отправили за зверобоем, чтобы потом в чай его добавлять, мамы - они такие. Ребята молодые, слух хороший, ноги сильные, на крик прибегут быстро, поэтому девицу надо тихонько загрызть и быстро-быстро утащить в логово, где и полакомиться. Понятное дело, неспортивно, и так далее. Но человечинка для хищника - как через тысячу лет Макдоналдсы - вроде гадость редкостная, но почему-то иногда очень хочется.
А девочка тем временем проснулась, потянулась с мявканьем, распахнула голубые глазищи... и встретилась взглядом с нависнувшим над ней хищником.
- Ой, - сказала она.
Зверь был с ней, в общем-то, солидарен.
- Ты кто? - спросила она.
- Мной вас мамаши пугают, между прочим. А ты меня не узнаешь, - обиделся самый-кровожадный-зверь-на-свете.
- Тобой? - растерялась девочка.
- Мной.
- И ты собирался меня съесть? - еще больше растерялась девочка.
- Вот уже почти начал этот занимательный процесс.
- И съел бы? Целиком? - совсем выпала в осадок девочка.
- Ну, не сразу, - признался хищник. - Но со временем...
- Ты такой милый, - внезапно хихикнула она, и тут уже растерялось это воплощение кровожадности и жестокости.
- Я?! А... Ну... Не беспокойся, милая, это просто истерика. Ты же меня, наверное, до чертиков боишься. Давай, я все-таки начну тебя загрызать.
- Не-не-не, погоди, - снова захихикала бессовестная девица. - Ты себя видел вообще?
- Каким, интересно, способом?
- Ну не знаю. Хотя бы в ручье в отражении. Пойдем, посмотришь. Пойдем-пойдем!
- Ну... Да... Вид не совсем угрожающ...
- А я, а я тебе о чем говорю!
- Да не мельтеши ты. Как же так вышло-то? Меня вон даже волки боятся, а выгляжу невиннее мышонка... Зато зубы, зубы какие. Смотри! Р-р-р!
- Ты так смешно рычишь! - расхохоталась девица.
- Нет, я тебя сегодня точно загрызу, - расстроился хищник.
- Ой! Извини, извини меня! Ну, не обижайся! - к его великому ужасу девчонка полезла обниматься. - Конечно, ты самый-самый страшный! Пусть даже и милый, все равно страшный! Пусть даже ушки у тебя мягкие-мягкие, а шерстка-то шерстка, ооооой...
- Ну, ну! Распласталась! Сползи с меня!
- Ух ты! Так ты совсем малютка, оказывается! Шерсть тебя раза в два увеличивает!
- Прекрасти меня щупать, бессовестная! - запаниковал зверь.
- Слушай, да это получается, я тебя спокойно поднять могу, ну-ка!
- Поставь меня немедленно!!!
- Вот я. Мной мамы детей пугают. Я тут вроде как царь зверей и так далее. И тут встречается мне девица с повышенным уровнем наглости, таскает меня, тискает...
- Не ворчи. Хочешь клубничку?
- Не хочу. Я хищник. Я мяса хочу.
- А ты попробуй!
- Черт с тобой, давай. Только отстань. Так вот, тискает меня, потом вдруг принимается расчесывать, мол, шерсть свалялась. Меня! Расчесывать!
- Еще хочешь?
- Давай. Вкусная клубничка.
- А чернику хочешь?
- И чернику давай. И смородину, и что там у тебя еще.
- Семечки.
- Вот и их давай. Я сегодня без обеда по твоей вине. А семечки вкусные.
- Ну, ты ж все равно уже не хочешь меня есть.
- Не хочу. Ты тоже милая.
И покраснел.
Кролики передали львам право зваться "царем зверей" примерно через месяц. А потом и вовсе переселились жить к людям. Потому что у них вкусные клубнички и семечки. И потому что они тискают, расчесывают и любят.