"Милая, я все для тебя сделаю - достану звезду с неба, куплю норковую шубу и свяжу тебе шерстяные носки" - а милая в ответ морщит нос, мол, что, и все? А вон у Дуси из соседнего подъезда этих звезд - хоть на зиму соли. Ну несерьезно же.
Хочется же... хоть как-то привлечь внимание. Потом хоть как-то его на себе задержать. Потом удержать человека рядом. А потом глаза внезапно открываются - ну и сволочь же этот человек! Сколько я для него сделал, сколько совершил, сил потратил и вообще - а мне в ответ презрительный взгляд!
Тем более удивительно, когда после логического завершения такого поворота дел, брошенный внезапно начинает страдать. Он же хотел моего внимания - и внимания этого было много! Он хотел моего постоянного присутствия рядом - и я был рядом. Он вертелся, изнемогал, маячил - а я? Я терпел и позволял. Позволял себя любить и всячески себя ублажать. Что не так?
Все не так. В ответ на вселенские блага - "я позволял себя любить". Круто звучит. Не нужны отношения, не нужно общение, я уже сделал все, что мог - позволил! Понятно, почему мне мало твоих звезд, но совершенно неясно, почему тебе не хватает моего позволения.
С какой-то стороны, желание сделать для человека абсолютно все и исполнить любую прихоть - несколько мазохистское. Потому что про себя забываешь. Потому что эти прихоти из тебя все соки высасывают. Потому что после логичного завершения - пустота, усталость и апатия. Потому что огромное количество драгоценных сил и времени было потрачено не на то, чтобы тебе ответили, а на то, чтобы тебе позволили и разрешили. Хотя изначально хотелось именно ответа. Ответного взгляда (не высокомерно-презрительного!), ответного слова (не жаляще-злого!), ответной услуги, ответной ласки. Шаг твой, шаг его, и так далее - иногда просто, иногда спотыкаешься, иногда спотыкается партнер, и не всегда успеваешь поддержать, но позади уже - километры и годы. А тут же - тащишь на себе, и помощи не ждать. Уже ползешь, вдыхая пыль, под тяжестью человека и его возрастающих потребностей, тут уж главное - успеть понять, стряхнуть и подняться.
Подняться и пойти своей дорогой - и не оборачиваться. Потому что пока ты его тащил - у того ноги отнялись и ему заново надо учиться ходить. Потому что он будет плакать и звать, проклинать, угрожать и снова плакать. И ползти за тобой хвостиком, чтоб ты снова поднял его, приласкал, стряхнул пыль и ему можно будет опять залезть на твои такие могучие плечи, позволить себя нести.
Ничего страшного, конечно. Избалованность и бездеятельность лечатся. И лечатся быстро - достаточно последнему отвернуться, достаточно последнего не догнать, заливая слезами и ноя о своем неблагополучии. И пусть жалко, пусть противно - пусть учится. Возможно, еще выползет, еще поднимется сам, научится ходить, научится делать, работать, общаться. И не лезть на шею тех, кто сильнее.