Тысячелетие боли


На границе меж светом и тенью,
За пределом бессмысленных грез,
Был рожден судьбы своей пленник,
Был рожден под дождями из слез.

Его имя сокрыто во мраке веков,
А следы на песке заметают ветра.
Он видел так мало, и было легко,
Шагая вперед, забыть этот страх.

Бояться людей? Как, право, смешно,
Во мраке души ото всех хорониться.
Вдохнуть запах жизни? Заманчиво, но...
Заперта в клетке, бескрылая птица.

Пульсирует воздух, всем ритм задавая,
Лица мелькают в безумном движении.
Он, видел все это, смотрел с того края.
Есть отчужденность, но нет удивления.

Одноглазый король, в землях слепых,
Глядит, с презреньем, на оных. Взаимно.
Он, оком незрячим, смотрит сквозь них.
Они же, смотрят лишь вниз... Как наивно.

Чувства? Сладкий жизни яд. Испить?
Зачем? Испил уж раз, но зря. Боль,
Убитая любовь, и вера. Как быть?
Укрыться в лед еще плотней? Изволь.

В тень на века уйти, жизнь погасив.
Но прежде - долг. Щелчок. Затвор.
Конец. В своей трагичности красив.
Потухшие глаза. В них - приговор.

Что дальше? Пустота. Тысячу лет,
Не жизнь, не смерть. Потерянный,
Сам в себе. Страха давно уж нет...
Но, что осталось от души? Руины.

Теперь, он жив. Восстал из пепла.
Посланник не любви, но боли. Он,
Ангел, с душой, выжженной дотла.
Пришло его время, мир обречен.

Вечное непрощенье - что ж такого?
Но движет им не месть... Чужая игра.
Пришел, увидел... проиграл. Не ново.
Финал уже близок, ты видишь? Пора...