Аннотация: Фанфик на Гарри Поттера. Старший брат Северуса Снейпа, попаданец, с каноном знаком слабо.
Глава 1
Из-за чуть приоткрывшейся двери высунулась испачканная в саже мордаха:
- Халь!
- Что?
- Там папа...
- Опять?
- Ага.
- Сейчас поднимусь. Лицо вымой.
- Ладно - и топот убегающих ног.
Пришлось вставать, идти в гостиную. Несмотря на небольшие размеры дома, большая комната на первом этаже действительно служила для приема редких и немногочисленных гостей, здесь же вся семья завтракала и ужинала. Что я, что Тобиас периодически порывались принимать пищу на кухне, но в некоторых отношениях мать отличалась железным упрямством.
Стоило мне появиться в комнате, как лежащее на диванчике тело резко погрустнело.
- Эээ...
- Надо, Федя, надо - от звуков русской речи Тобиас сморщился еще больше. По-видимому, рефлекс выработался.
От легкого шлепка ладонью по животу отец вздрогнул, мгновенье прислушивался к себе, а затем резко скатился на пол и, шустро перебирая конечностями, устремился в сторону туалета. Будем надеяться, успеет, а не как в позапрошлый раз. Черт, что же я делаю неправильно? Любой заговор, зелье, рунескрипт и даже чары из учебника (правда, беспалочковые) прекращают действовать в течение трех месяцев. И Тобиас снова идет в кабак.
Не желая слушать раздающиеся из туалета звуки, вышел во двор. Погода хорошая, неудивительно, что Северус опять умчался на речку. Надеюсь, он пошел на дальний пляж - нормальные люди предпочитают потратить лишние полчаса, зато искупаться подальше от химического завода. А не сходить ли и мне? Свободное время есть, заодно проверю, как мелкий охламон выполняет мои указания.
Нагрузившись полотенцем и пакетом с бутербродами, я зашагал в сторону речки, попутно в очередной раз просчитывая структуру будущего собирателя. Големы подобного типа в литературе описывались редко, учебники по этой области артефакторики, в силу нестандартности материала, стоили дорого, да и вообще не любят ее англичане. Предпочитают специализироваться на амулетах разных типов. Я тоже с поисковых амулетов начинал, но после десятка собственноручно выкопанных ям одно- и двухметровой глубины резко поумнел и стал искать альтернативные пути обогащения. Хотя кладоискательство не забросил - больно уж дело выгодным оказалось.
Как и следовало ожидать, мелкий шпаненок с приятелями намеревался залезть в цветной коктейль, по недоразумению называвшийся нашей речкой. Ты бы на деревья поглядел - середина лета, а они без листьев стоят! Погнал весь табор подальше, обещая кары в скором будущем. Северусу всего шесть и в другом случае я бы не решился отпускать его одного или со сверстниками, играл бы пацан во дворе, но городок у нас на диво безопасный. Мы, даром что в неблагополучном районе живем, наркоманов почти не видим. Алкоголиков много, воруют часто, драки, изредка поножовщина случается, десяток шлюх вечерами в барах клиентов ищут, однако дети, как ни странно, спокойно бегают по всему Коукворту. Разве что пьянице под горячую руку могут попасть. Чужие здесь появляются редко, а свои все обо всех знают.
Впрочем, мальчишки и без посторонней помощи найдут, где шею свернуть.
Умер я плохо. Пошел в лес за грибами, забрался в самую глушь и там, исключительно по собственной неловкости, напоролся на торчащий из земли острый дубовый расщеп. Причем качественно напоролся, спиной упал, тело насквозь пробило. Слезть, разумеется, не смог, боль не то, что шевелиться - дышать не давала, и примерно через сутки кровавого марева я с облегчением отпустил богу душу. Правда, каким бы ни предполагался дальнейший сценарий, со мной он прошел нестандартно, потому что ни в раю, ни в Вальгалле или на жарком курорте со сковородками и злобным обслуживающим персоналом я не очутился. В очередной раз потерял сознание, а очнулся в младенческом теле.
Обрадовался! Вы представить себе не можете, какое это счастье, когда у тебя ничего не болит. Первые месяца три анализировать свое состояние не пытался, мог только есть, спать и думать примитивными категориями вроде "тепло, темно, мокро", потом понемногу принялся оценивать обстановку. Которая, говоря, откровенно, не радовала. Домишко, в котором жила семья, выглядел довольно убого, родители периодически собачились между собой, еда на столе разнообразием и вкусом не поражала. То есть мне-то было все равно, я титьку сосал, а вот папаша ругался.
Мою мать... Воспринимать их в качестве своих родителей, а не как родителей моего тела, я начал быстро. Психика-то мягкая, детская, интеллекта еще нет, одни инстинкты. Так вот, мою мать звали Эйлин Снейп, и она запускала мерцающих бабочек вокруг моей кровати, если я не мог заснуть. Честное слово - обалдел, когда в первый раз увидел. Никогда ни в какое колдовство не верил, все искал, где лазерный проектор и каким макаром семья его заполучила. Потом, когда постарше подрос и порылся в памяти, вспомнил, где слышал эту фамилию. Сложно жить в современном мире и совсем ничего не слышать о Гарри Поттере, особенно если приходится часто общаться с подростками. Только вот книжки я не читал и сюжет помнил смутно, не считая первых двух частей, по которым смотрел фильм.
И еще. Звали меня Хальвдан. Северус родился через четыре года.
К тому времени отец начал выпивать и временами распускал руки. Потом, протрезвев, каялся, мать его прощала, но скандалы в доме вспыхивали с регулярной частотой. Мне все это не нравилось. Крики, шум, ругань, битая посуда. Справедливости ради скажу, что вина лежала не на одном Тобиасе, Эйлин тоже могла бы вести себя умнее. Не рубить с плеча, быть тактичнее, не такой упрямой, попытаться лучше узнать мир обычных людей, не ограничиваясь маленьким мирком Коукворта.
В один прекрасный день отец снова пришел пьяный. Мать разозлилась, орали друг на друга они так, что стекла в окнах дребезжали, наверху принялся реветь мелкий... Короче говоря, у меня произошел стихийный выброс. Отца впечатало в стену, а у Эйлин отнялся голос. Пришлось ей зелья варить, потому что невербалкой она почти не владела и последствия первого детского колдовства иначе снять не могла.
На следующее утро мы, все трое, уселись за стол переговоров. Это я их заставил. Тобиас по пьяному делу почти ничего не помнил, у него трещала башка и он все время щупал здоровенную шишку на затылке. Поэтому по мозгам мне ездила мать. Вернее, пыталась ездить, только ничего у нее не получилось. Стоило ей сказать, что магией людей обижать нельзя, я тут же привел в ответ аргумент, что ругаться с родными тоже нельзя, но вы же ругаетесь, и она замолчала. Смутилась даже. Зато начал ворчать отец, прошедшийся по всему колдовскому племени и по жене в частности. Только ругался он не долго.
- Ты меня совсем-совсем не любишь? - не замечал прежде за собой таких актерских способностей.
Правда, ревел я по-настоящему, все-таки на тот момент было мне всего четыре года и ни о каком контроле эмоций говорить не приходилось. Мать зашипела на мужа и принялась обниматься, Тобиас косноязычно начал убеждать, что это неправда, он меня любит, короче, истерика семье пошла на пользу. Отец с тех пор в своем выражении негатива по отношению к колдовству стал сдерживаться. Нет, любовью не воспылал, Эйлин по-прежнему старалась в его присутствии не магичить и правильно делала, но таких жутких скандалов, как раньше, они не закатывали. По крайней мере, при мне. И против моей учебы Тобиас не возражал.
Поначалу мать ограничилась тем, что учила читать и писать, но постепенно, видя успехи, увеличивала нагрузку. Арифметика, история магического мира, традиции, помощь в зельеварне, основы латыни, умение дышать, манеры за столом, магические растения и животные, когда деньги появились, купили гитару. Оказалось, у английских магов есть свой аналог йоги, некая совокупность медитативных практик, которую тоже следовало изучить.
Занятия проходили по вечерам. Днем родители работали, причем Эйлин далеко не сразу удалось уговорить пристроиться на полставки в магазинчик в центре города. Если бы Тобиас зарабатывал больше, или хотя бы меньше оставлял в барах, я бы так и не убедил ее оставлять мелкого под мою ответственность. Ребенком Северус рос шустрым, следить за ним приходилось постоянно и в результате на изучение старых, с многочисленными пометками книг времени оставалось немного. Да, читал я в основном учебники. Классическая литература в доме не приживалась, книги для детей были банально неинтересны, детективы быстро надоели, а вот описание восстаний гоблинов или список зелий на основе обычного подорожника поражали новизной. На недостаток фантазии маги не жаловались.
Сильнее всего притягивали руны. До окончания формирования магического ядра, то есть десяти-одиннадцатилетнего возраста, использовать различного рода усилители вроде палочек, посохов, фокусирующих шаров и прочего колдомедициной строго запрещалось, зато к различного рода концентрирующим упражнениям теоретики из Мунго относились более чем благосклонно. Поэтому в чистокровных семьях зельеварению или рунам принимались учить, едва выбросы начинали происходить более-менее стабильно. Показывали основы, конечно, вроде умения правильно держать нож или техники безопасности, но к моменту поступления в Хогвартс или в специализированные колледжи (их в Британии три) базу дети знали.
Так вот, руны. Старый мамин учебник содержал разбор футарка, некоторые его комбинации и кратенькое объяснение, почему руны, правильно начерченные магом, являются не просто рисунками. Изучил я его от корки до корки, а потом принялся терзать мать. Она, кажется, не рада была при виде такой настойчивости, и в чем-то ее можно понять - мои первые попытки создания собственных рунескриптов обернулись загнившими досками в спальне и нашествием мышей. Пришлось дать слово ставить новые эксперименты только в ее присутствии, взамен Эйлин съездила в Лондон, вернулась оттуда со стопкой подержанной литературы на нужную тему.
Первую свою по-настоящему удачную поделку я создал второго июля 1963 года.
В одной из книг, купленной матерью, нашлась схема чар, предназначенных для поиска железной руды. Там же описывался процесс создания поискового артефакта, только мне он ничем помочь не мог - нужных материалов в нашем захолустье не водилось. Осину и собачью шерсть я, положим, достать бы смог, девственное железо получить тоже реально, пусть и сложно, а вот за смолой плакун-дерева пришлось бы ехать в Лондон. Впрочем, мне и схемы хватило. После некоторой ее переработки удалось создать рунескрипт, реагировавший на серебро в радиусе полукилометра.
В данном случае для успеха операции требовались специальные чернила, и втайне от матери я сварил флакон. Ингредиенты там простенькие, дешевые, но тоже денег стоят, да и беспокоить ее не хотелось. Эйлин как-то обмолвилась, что до изгнания из рода была куда сильнее магически и не уставала так быстро, поэтому я старался практикой ее не загружать. Поэтому все сделал сам. Сам сварил, сам поперся в дальние холмы за городом, в разрушенное во время Второй мировой поместье, рисовал руны на кусочке замусоленного пергамента тоже лично, никому не доверил. Ну и лопатой махал собственноручно, куда ж деться... Первым делом указатель привел в поместье, где в углу, под слоем мусора и пыли, обнаружился кусок серебренного подсвечника весом грамм в пятьдесят. Почерневший, непрезентабельный, только в переплавку отдать. А потом гибрид амулета и рунескрипта потащил меня в заросший парк, в ту его часть, которая, судя по внешнему виду, еще при хозяевах числилась заброшенной. Помню, решил, что ошибся с расчетами и едва не повернул с полдороги. К счастью, решил все-таки дойти до конца.
Самопальный радар привел меня точно к заросшему мхом валуну и однозначно показал, что, дескать, под булыжником что-то есть. Каменюку пришлось обкапывать - иначе ее было с места не сдвинуть - плюс потом поработать лопатой, однако усилия были вознаграждены сторицей. На глубине примерно в два штыка находился глиняный горшок, внутри же него, завернутая в тряпицу, лежала горстка монеток. Рассматривать их я не стал, время уже было позднее, просто сунул в карман и продолжил поиск. Увы, удача решила, что хорошего понемножку и больше в тот день я ничего не нашел.
Пороть меня обычно не пороли, но в тот раз сделали исключение. За то, что в семилетнем возрасте в одиночку поперся за несколько километров от города, да еще и на ночь глядя. Оставленная на столе на кухне записка родителей не успокоила и, откровенно говоря, я их понимаю. Тоже бы дергался, отправься мой ребенок неизвестно куда.
Трогательный сеанс родительского единодушия закончился после полуночи лишением сладкого и запретом покидать дом в течение недели. Душераздирающая трагедия.
На работу родители уходили рано, Тобиас на завод в семь, мать в восемь утра. Соответственно, в восемь я и вставал, чтобы мелкого покормить. Кашу Северус не любил, плевался ей, так что завтрак превращался в тот еще аттракцион и требовал немалого терпения. Потом нужно помыть посуду, сделать небольшую уборку дома, поиграть, почитать книжку, снова поиграть трансфигурированными из камешков солдатиками, накормить обедом, уложить спать... Посмотреть добычу удалось только в районе часа, когда мелкий заснул.
Про нумизматику я знал только то, что она есть. И что некоторые люди собирают разные деньги и готовы платить за отдельные монетки и банкноты суммы, значительно превышающие стоимость номинала. Вот, собственно, и все. Сколько стоит та груда серебра и меди, извлеченная из кувшина, я понятия не имел. Можно было бы посмотреть каталог в библиотеке, но в нашей, Коуквортской, вряд ли найдется соответствующая литература, там в основном справочники общего профиля. Хотя попробовать надо - вдруг в каталоге и расценки приведены? В такие минуты особенно сильно бесит отсутствие Интернета. Впрочем, продать монеты здесь нереально. Сохранились они неплохо, но я все равно натер хозяйственного мыла на терочке, залил стружку водой и в получившуюся щелочную ванночку положил самые темные кругляши.
Надо ехать в Лондон. Нумизматические магазины и крупнейшие аукционные дома расположены там, в "Кристис" и "Сотбис" съезжаются богатейшие люди мира. Кроме того, там же находится Косая аллея, о которой с тоской и блеском в глазах рассказывала Эйлин и которую тоже надо бы посетить. Правда, я сейчас вроде как наказан, но и посылать мать в одиночку страшновато. Она же простушка, не понимаю, как ее на Слизерин приняли. Мало того, что сбежала из дома, так еще и умудрилась от неземной любви дать мужу магическую клятву никогда на него не колдовать против его воли. Слава богу, насчет детей она ни в чем не клялась! Так что рецепты ее, исполнение мое.
Вот, кстати, еще хороший вопрос - что говорить Тобиасу. Любой мужик на денежную тему реагирует остро, когда дело касается семьи.
Короче говоря, было о чем подумать. Но к возвращению матери ситуацию я обмозговал, план действий вчерне наметил, осталось только убедить родителей в его состоятельности. Авторитет в семье и на улице у меня кое-какой есть, соседка однажды принесла газету со статьей про вундеркиндов и отец зачитывал ее вслух, только хватит ли того авторитета? Разговор следовало построить правильно.
- Мам, у тебя магловские документы есть?
- Есть - не слишком охотно ответила все еще сердитая мама. Не отошла от вчерашней ругани. - В Гринготтсе купила.
- Гоблины подделывают документы?
- Да. Фальшивки регистрируются в министерстве и стоят галеонов двадцать. В Лютном можно купить без регистрации, но там качество похуже и цена выше.
- Что такое фальшивки? - проявил любознательность Северус.
- Это такие бумажки с печатями. Печенье будешь?
- Дай!
- И насколько твои документы надежны? Проверку налоговыми органами выдержат?
- Так. Ты зачем спрашиваешь?
В ее интонациях явственно прозвучало классическое "с какой целью интересуешься", и стало понятно, что сегодня о серьезных вещах говорить не стоит. Придется подождать, пока злиться не перестанет.
- Просто интересно стало. В магическом мире ведь удостоверений личности нет?
- Они не нужны. Большинство магов друг друга знает лично, при необходимости родословную подтверждают ритуалом. Не увиливай! Почему спросил именно о налоговой?
Ее грозный вид меня не напугал.
- Просто для примера - пожал я плечами. - У них же здоровенный архив, перекрестные ссылки, записи в разных документах. Ну и стало интересно, насколько твои документы защищены от проверки. Вдруг захотят проверить историю, сверятся с архивными записями и найдут нестыковки.
- Хорошо защищены. Существуют классы чар, предназначенные для корректировки маггловской документации, их специально разработали после принятия статуса секретности. То есть изменения вносятся в одном документе, а проявляются они во всех, с ним связанных. Дальний родственник протеевых чар.
- У нас книжка про них есть?
- Нет, они очень сложные - смотрела она по-прежнему подозрительно. - Уровня подмастерья и выше.
- Жалко. Я бы почитал. Ты, кстати, в Косой не собираешься?
- Делать мне там нечего.
Сделал в уме зарубку - похоже, наткнулся на нечто полезное. Документы, способные выдержать изощренную проверку, и себе пригодятся, и продать их при необходимости можно. Хорошо, что маги, с такими-то возможностями для криминала, с миром обычных людей практически не пересекаются.
Обсуждение дальнейшей судьбы найденных денежек пришлось отложить до тех пор, пока родители не успокоятся. Возможно, оно и к лучшему, потому что в ту же субботу мне удалось найти в городской библиотеке каталог старых английских монет. Альбом был не слишком толстым и качество фотографий в нем удручало, тем не менее, изображение серебряного пенни конца восемнадцатого века здорово напоминало мою добычу. Одну из. Цены, к сожалению, составители не указали, зато отметили относительную редкость и сделали приписку, что за хорошее качество полагается наценка. Настроение уверенно поползло вверх. Раритет я бы продавать не рискнул, а вот дорогую, но не эксклюзивную вещь можно смело показывать в магазине.
Для начала решил засветить одну монетку, а с остальными действовать по результатам.
- Мам, держи.
- Откуда у тебя деньги? - Эйлин настороженно посмотрела на десятифунтовую бумажку. Ее тревогу можно понять, для нашей семьи - деньги крупные.
Объяснять ей, что пятнадцать фунтов я достал из бумажника валявшего в баре пьяницы, не стал. Отца искал, а тут спящее тело, и телекинез мелких предметов мне хорошо удается. Зачем тревожить усталую женщину ненужными подробностями? Она расстроится, плакать станет, объяснять, что воровать нехорошо... Будто сам не знаю. Да, нехорошо, но иногда приходится. И стыда не испытываю, потому как тот алкаш деньги все равно бы пропил, а у меня они на благое дело пойдут.
- Платье приличное у тебя есть. Выглядит, конечно, не шибко, но вместе с чарами сойдет. К следующей субботе купишь себе туфли, шляпку и сумочку, и мы поедем в Лондон. Десяти фунтов хватит?
- С чего бы это нам в Лондон кататься? - мать насмешливо приподняла левую бровь, позабавленная моей серьезностью.
- С того, что там есть нумизматические магазины - я выложил на стол серебряник. - Некоторые монеты тысячи фунтов стоят. Здесь мы ее не продадим.
Эйлин с сомнением покрутила в руках кругляш, потом вытащила палочку и проверила ей.
- Думаешь, за нее действительно дадут тысячу? Маленький ты мой!
- Нам и сотни хватит - высказывание о возрасте предпочел пропустить мимо ушей. - Да просто дорогу отбить уже хорошо. Мам, ну никуда же не ездим, даже на море ни разу не были!
- Северус еще маленький - возразила она.
Аргумент слабый, и мы оба это понимали. Были бы деньги, возможность попутешествовать бы нашлась. Дом купили бы другой, машину, одевались нормально. Мы не голодали и обноски не носили, с тех пор, как отец начал меньше пить, жили неплохо, но впритык. Не могли позволить себе фрукты слишком часто, новую одежду покупали редко, кинотеатр или парк аттракционов посещали в лучшем случае раз в месяц. Хорошо еще, что мамины таланты позволяли обходиться без холодильника и другой техники.
- Я поговорю с отцом - наконец со вздохом согласилась мама. - Действительно, давно никуда не выбирались. Да и в Косой тебя сводить надо, чтоб знал, как туда попасть.
Каюсь, не сдержался и запрыгал по комнате. Все-таки возраст тела дает себя знать.
Отпускать нас, а точнее говоря, меня в Лондон Тобиас не хотел. Магию он не любил с момента знакомства с недавней выпускницей Хогвартса Эйлин Принц, мой дед и прочая родня были радикально против зятя-маггла и продемонстрировали магический мир с его наихудшей стороны. Вполне естественно, что отец хотел держать детей подальше от потенциально опасного места. Кроме того, несмотря на привычку закладывать за воротник, он являлся реальным главой семьи. Матери и в голову не пришло бы его ослушаться.
Тем не менее, вдвоем уговорили. Все-таки своим старшим сыном, на редкость рассудительным пацаном, Тобиас гордился и от произнесенных уверенным спокойным голоском аргументов не отмахнулся. Ну и хорошее настроение из-за конца недели сказалось, полученная на работе премия, пара капель успокоительного в кофе тоже свою лепту внесли.
В семь утра мы с мамой сели в поезд, идущий в сторону Лондона. Дорога занимала почти пять часов, и большую часть времени я продремал, непривычный к ранним побудкам. В одном с нами купе ехали словоохотливая пожилая леди, испытывавшая нездоровую страсть к трепанию детских щечек, краснолицый пожилой джентльмен с роскошными бакенбардами и молодая пара, полностью поглощенная друг другом. Последние могли бы претендовать на призовое место на конкурсе идеальных попутчиков. Все были одеты в качественную одежду и в целом производили неплохое впечатление, в отличие от громко гоготавшей в соседнем купе компании. Кажется, фанаты возвращались с какого-то рок-фестиваля. Готов спорить, мать их прокляла - очень уж выразительно у нее шевелились губы.
Доехали, вышли на предпоследней перед вокзалом остановке. Мать, по-видимому, этот район хорошо знала, потому что уверенно шла переулками к известной ей цели, которой оказалась трехэтажная гостиница почтенного вида. Здесь она за смешные деньги договорилась о номере, закинула вещички и мы пошли обедать в кафе, тоже не самого высокого ценового уровня. Впрочем, еда мне понравилась. Затем мы немного прогулялись по окрестностям, поглазели на прохожих (их реально толпы!), прокатились на забавном двухэтажном автобусе, еще мама зашла в телефонную будку и скопировала страницу справочника с адресами нумизматических магазинов. Надо же, и такие есть, а я-то думал, монетками в антиквариате торгуют. Потом меня уложили спать, потому как после дороги и от обилия впечатлений глаза слипались, строго-настрого наказали никуда из номера не выходить, и дождаться ее, после чего мама ушла, а я отрубился. Очень уж насыщенный денек получился.
Впрочем, вечер показал, что день еще не закончился!
Стрелка на часах приближалась к семи, когда дверь хлопнула и в номер ворвалась мать. Шляпка сбилась, руки судорожно сжимают сумочку, глаза дикие. Я от ее вида вскочил с кровати, словно пружиной подброшенный.
- Мама!
- Все хорошо - она не столько уселась, сколько рухнула на шаткий стул. - Все получилось, Халь.
Из стоявшего на столике графина я налил стакан воды, который мама тут же с жадностью выпила. С силой провела рукой по лицу и тихонько, истерически засмеялась. Впервые в обеих жизнях попал в такую ситуацию и поначалу растерялся, хорошо еще, хватило ума сбегать вниз и попросить успокоительного. Соврал, что мама чуть под машину не попала. Портье, хипповатого вида парень, вошел в положение и дружелюбно предложил косяк, но я предпочел валерьянку из скудного набора аптечки.
Спустя десять минут и сорок капель валерьянки мама успокоилась, во всяком случае, перестала плакать.
- Пятьсот фунтов.
- Монету оценили в пятьсот фунтов? - уточнил я.
- Да - она отводила глаза, стыдясь вспышки эмоций. - Пятьсот десять. Предлагали оставить на реализацию, тогда вышло бы больше, но я отказалась.
- А плакала чего?
- Твой отец столько в месяц получает - мама высморкалась в скомканный платок. - Знаешь, я ведь никогда столько денег за раз в руках не держала. И почему мне в голову не пришло клад поискать? Нужные поисковые чары знаю, зелья подходящие сварить могу... Вот и расклеилась. Обидно же.
- Угу. Психанула.
- Не выражайся.
По сравнению с тем, как разговаривают мальчишки на нашей улице, моя речь аристократически правильная. Но этого я тебе сейчас говорить не буду.
- Хорошо. Мам?
- Ну что еще?
- Ложись спать. Есть я не хочу, гулять тоже, лучше книжку почитаю. Ложись, у тебя круги под глазами.
Уговорить ее не составило труда - нервный выплеск забрал у Эйлин много сил. Она действительно быстро заснула, усталость заставила ее отключиться едва ли не сразу едва голова коснулась подушки. Мне, однако же, не спалось. Следовало подумать, что делать дальше. Я рассчитывал на меньшую сумму, максимум фунтов сто, поэтому и остальную часть клада демонстрировать не стал. Какая разница, знают родители или нет о небольшой заначке? Сейчас, после уточнения суммы, выясняется, что заначка вовсе даже большая и способна серьезно повлиять на благосостояние семьи. Утаивать такое нельзя. Или можно? В каталоге не было фотографий остальных монеток из клада, даже серебряных, скорее всего, они не такие редкие, а значит, менее ценные. И что делать с уже полученными деньгами? Не хотелось бы профукать их впустую.
Просидел у окошка до полуночи только для того, чтобы решить не торопиться. С матерью поговорю, оценю реакцию отца на приятные новости, тогда и определюсь насчет дальнейших планов. В конце концов, у меня под боком есть непредсказуемый фактор в виде запойного алкоголика с повышенной сопротивляемостью к магии и способностью прокутить любую сумму, попавшую в руки. Ему не то, что деньги давать - просто сообщать о них стремно, потому как тоже повод выпить.
Проход в магический мир могли бы сделать попрезентабельнее. Хотя бы грязь отмыть.
Не скажу, что "Дырявый котел" походил на притон или отличался некой особой криминальной аурой, но он был первым, что видели маленькие маглорожденные дети и их родители. Первое впечатление самое важное. Или так и задумывалось? Своим видом бар сразу давал понять чужакам, как к ним относятся на самом деле, сохранять иллюзии после путешествия между мусорными бачками непросто.
Тут надо отметить следующее. Лондон середины шестидесятых, особенно рабочие районы, не отличался особой чистотой или красотой, на фоне его улиц яркие краски, шевелящиеся вывески, экзотические звуки и животные Косого переулка действительно напоминали ожившую сказку. Красиво, да, и совершенно непохоже на обыденный мир. Поначалу я знай себе вертел головой, открыв рот, поминутно указывая пальцем на привлекшие внимание витрины, мать не успевала отвечать на град вопросов. Передышка наступила в небольшом ателье, куда мы забежали по пути в Гринготтс.
Стоя на низкой тумбочке и чувствуя себя куклой (щебет круживших вокруг портних усиливал впечатление) я слегка отошел от начального шока, успокоился и начал мыслить рационально. Ну, насколько смог. В общем и целом, в Косом мне понравилось - народу немного, люди заняты своими делами, магазины разнообразные и их тоже немало. Праздных гуляк не заметил, впрочем, от входа мы отошли недалеко и никаких кафе или ресторанов на пути не встретили. Если подумать, лавки и магазины больше напоминали своеобразный торговый комплекс, никаких контор или солидных учреждений. Наверное, они рядом с банком кучкуются.
Изучать это местечко предстоит еще долго, но уже сейчас ясно, куда надо зайти в первую очередь. Витрина "Товаров на все случаи жизни" ломилась от всяких безделушек, среди которых притулилась стопка запылившихся книг, книги же интересовали меня и в лавке старьевщика. Мы, конечно, заглянем во "Флориш и Блоттс", это один из пунктов программы, только денег при внимательном рассмотрении оказалось не особо много. Если есть возможность сэкономить, надо экономить.
Мама проснулась рано и разбудила меня своей возней. За завтраком в крохотной кондитерской, буквально с парой столиков для посетителей, вчерне поделили добычу:
- Предлагаю сотню потратить сегодня в Косом, двести фунтов использовать на домашнее хозяйство, остальное отложить - размахивал я потрясающе вкусным рогаликом. - Сотни нам хватит?
- Двадцать пять галлеонов? Еще и останется - прикинула мама.
- Тогда давай думать, что отцу скажем.
Лицо Эйлин Снейп помрачнело при упоминании мужа.
- Правду скажем. Он когда трезвый, то... нормальный.
- Мам, да я не спорю. Я отца люблю, просто трезвый он не всегда.
- Он давно хотел машину купить - ее что-то очень заинтересовало на дне кофейной чашки, что она внимательно, не поднимая на меня глаз, рассматривала. - Могли бы к морю ездить, подработки Тобиасу проще стало бы брать.
- Да толку с тех подработок - вздохнул я. - Ну, как знаешь.
К чести отца (или благодаря усеявшим дом рунам достатка и покоя) большую часть зарплаты он приносил в семью. Правда, зарплаты той... Квасил Тобиас с побочных заработков. Мужик он рукастый, в электрике разбирается и берет недорого, так что без заказов не остается. Если действительно машину купим, сомневаюсь, что семье с тех приработков сильно перепадет. С другой стороны, может, пить станет реже.
Мантию пошили быстро, в Гринготтсе тоже не задержались. Гоблины меня не впечатлили - низенькие, страшненькие, злобные, на нашей улице половина соседей такие. Неизвестно еще, кто опаснее. Помню, Майкл Коэн какой-то паленой дряни наглотался, так шестерых ножом пописал, пока его не скрутили.
От острозубых коротышек первым делом направились в аптеку. Обрадованная тяжестью в кошельке, мать развернулась и накупила дорогостоящих ингредиентов, одной только печени дракона сразу четверть фунта взяла. Потратила едва ли не десяток галеонов, пришлось ее останавливать вопросом, где она собирается свои приобретения хранить. Она так расстроилась, когда вспомнила, что у нас подходящего холодильника нет. Я-то не фанат зельеварения, не мое это, несмотря на некоторые успехи, а вот мать без варки всяких сомнительных составов жизни не мыслит.
Нагруженные свитками, пошли в книжный. В одном из соседних магазинчиков продавались сумки и чемоданы с наложенным комплексом чар, от расширяющих внутреннее пространство до облегчающих, только мы туда не зашли. Дорого, от двадцати галеонов и выше. На учебники ценник был куда как ниже и вот тут-то я оттянулся - купил сразу четырнадцать, по всем нужным темам. По любимым рунам взял "Краткую энциклопедию рунолога" с ладонь взрослого человека толщиной, самоучитель огамы, описание наиболее известных кельтских оберегов и еще несколько справочников. Солидно выглядящие "Основы артефакторики" заняли почетное место во второй стопке, вместе с "Магическими свойствами британских растений" и "Пособием по созданию амулетов", причем последняя оказалась запрещенной и за нее продавец дал скидку, с условием никому о ней не рассказывать.
Книги, посвященные чарам, были написаны для обладателей палочек, поэтому я ограничился покупкой тонкой брошюры со списком упражнений для развития магического ядра. Исключительно из любопытства и соблазнившись дешевизной, взял потрепанное "Описание колдовских традиций северо-западной Европы", увидев там упоминание друидов. Основы окклюменции мать забраковала, тихо шепнув, что этому обучит сама, зато доложила парочку книг по зельеварению. Напоследок продавец, довольный хорошими клиентами, всучил нам самообновляющийся каталог всей номенклатуры магазина. Если же вдруг во "Флорише и Блоттсе" нужной литературы не окажется, ее можно заказать и позднее получить по почте.
Пришлось идти, покупать сову.
К концу дня я окончательно убедился, что уменьшающие чары значительно облегчают жизнь, потому что без них мы все пакеты и свертки просто не утащили бы. До отхода поезда оставалось еще три часа, ноги гудели, и мы потратили оставшееся время на обед в чистенькой кафешке, несмотря на раннее время наполовину забитой народом. Готовили здесь действительно хорошо.
Мама цедила кофе, наслаждаясь вкусом, я рассматривал окружающих магов. Люди как люди. Ну, темы разговоров чуть отличаются, одежда другая, застольный этикет необычный.
- Ну, как тебе?
Оказывается, пока я присматривался к магам, мама смотрела на меня.
- Сходу не скажешь. Вино всегда чарами наливается?
- Как и любые напитки. Принимать пищу из рук можно только у родственников или очень близких друзей.
- Зелья?
- Не только, но в основном из-за них.
А сколько еще таких мелких различий, несущих огромный глубинный смысл? И во всех них надо разбираться, причем не отстраненно, а на уровне рефлексов, иначе своим в обществе магов не стать. Какие бы сложные заклятья не творил выросший среди простых людей волшебник, без понимания культуры он навсегда останется чужаком.
Оказывается, в Британии полным-полно исчезнувших деревушек, сгоревших поместий, закрывшихся столетия назад постоялых дворов и тому подобных мест, где раньше жили люди, а потом ушли. Строения зарастали травой, постепенно превращаясь в невысокие холмики, старожилы умирали, и только архивные карты хранили память о некогда больших и богатых селениях.
В архивах копался Тобиас.
Неделя, прошедшая после нашего триумфального возвращения из Лондона, раз и на всегда объяснила мне, почему в Хогвартсе мать училась на хитрейшем из факультетов. Эйлин Снейп блестяще разыграла партию, добилась всего, чего хотела. Сначала похвасталась суммой, вырученной за кусок отчеканенного серебра, потом повинилась, что часть на радостях тут же спустила на разные мелочи, потом принялась советоваться, как поступить с оставшимися деньгами. Домой мы приехали в воскресенье вечером, а к следующей субботе отец точно знал, что он хочет купить машину для того чтобы помогать сыну заниматься кладоискательством. Ибо в одиночку мальчик не справится и рядом должен быть взрослый.
Вот так близкие люди открываются с незнакомой стороны. Не ожидал от нее такого.
До конца лета мы с отцом обошли все окрестности, побывали во всех оврагах. Нашли пару десятков монет, сверток со сломанными украшениями и еще несколько кусочков серебряного лома, хотя сомневаюсь, что суммарная их стоимость потянет больше чем на тысячу фунтов. Ради исполнения четырехколесной мечты Тобиас перепахал библиотеку в поисках литературы по нумизматике и антиквариату, но ничего, похожего на наши находки, не нашел. Я-то в любом случае доволен: какая-никакая прибыль, испытание рунескрипта прошло успешно, в семье появились деньги и стало намного меньше скандалов. Все-таки когда мужчина чувствует себя нужным, на выпивку его тянет намного меньше.
Мать молодец. Не стала кричать "вот ты такой-сякой, мальчишка больше тебя зарабатывает", а привязала мужа к важному и полезному делу. Дала ему свой кусок славы. Причем кусок заслуженный, потому что без участия отца находок было бы намного меньше.
Осенью раскопки пришлось прекратить. Во-первых, купленная на заработанные деньги подержанная машина нуждалась в ремонте, ездить на ней куда-то далеко было страшновато. В радиусе-то десяти километров от Коукворта мы все обыскали. Тобиас каждые выходные проводил в превращенном в гараж сарайчике на заднем дворе, чем-то звенел, что-то менял, возился с железками. Привлекал меня по мере возможности, но редко, потому что все мое свободное время уходило на книги по артефакторике и создание усовершенствованного поисковика. А во-вторых, я пошел в школу и из-за этого начались проблемы.
Эйлин сидела с нами до тех пор, пока мне не исполнилось пять лет, после чего нашла работу. Денег тогда было мало, считали каждый цент, да и не стоит отдавать маленьких волшебников в садик к обычным детям. Поначалу оставлять нас одних родители побаивались, но постепенно убедились, что я и за собой, и за мелким присмотреть могу, поэтому из дома уходили спокойно. Но первого сентября начался учебный год и я, как и все мои сверстники, отправился в школу, второй раз в первый класс.
Что делают мальчишки в новом коллективе? Правильно, устанавливают иерархию. Количество драк, в которых мне пришлось поучаствовать, за первую неделю поставило общешкольный рекорд, причем драться приходилось в основном с более старшими пацанами. Хулиганье деньги пыталось вымогать или просто хотело поиздеваться над малолетками. Я им не нравился в силу взрослого характера, дети вообще инаковость очень хорошо чуют. Пацаны, жившие в нашем квартале, давно все поняли и ко мне не приставали, а вот с остальными приходилось разбираться. Учитывая умения из прошлой жизни и мешок с песком, подвешенный в нашем сарае в качестве груши, результат выходил пятьдесят на пятьдесят. То есть компании меня били, потом я находил и лупил обидчиков поодиночке. Дурацкая ситуация, честное слово.
Директор оказался человеком понимающим. Во время нашей третьей встречи он согласился, что домашнее обучение с ежемесячной сдачей промежуточных контрольных - хорошая идея и больше на моем присутствии в классе не настаивал. Я на радостях предложил сдать сразу за весь год, он почему-то отказался и совершенно напрасно. Был бы повод гордиться учащимся в школе вундеркиндом.
Родители удовлетворились обещанием, что проблем с учебой не будет, их сложившееся положение даже устраивало. Мать не видела нашего будущего в маггловском мире и к посещению школы относилась со скепсисом, сомневаясь в ее необходимости, отец привык работать руками, его больше интересовали практические навыки. Он, к слову сказать, насколько не любил "чистые" чары, настолько же спокойно относился к артефакторике. Во время наших первых походов выслушал объяснения насчет работы рунескрипта, проведенные по аналогии с принципом действия миноискателя, сделал для себя какие-то выводы и против наличия лаборатории в подвале не возражал. Особенно с тех пор, как я начал помогать ему с машиной.
Так и жили. Родители на работе, мы с Северусом дома. Начиная с весны, выезжали на раскопки, почти всегда удачные - поле-то непаханое, мало кто подобным бизнесом занимается. В доме появился достаток и полка с историческими книгами, там же лежала стопка нумизматических каталогов. Летом выезжали на курорт к морю. Однажды разыскали поместье, скрытое чарами ненаходимости, но внутрь попасть не смогли, да и не особо пытались.
Из забавного... Остап Бендер чтил уголовный кодекс, но регулярно его нарушал, и со мной примерно так же. Страсть к авантюрам неодолима. Никаких особых причин для рисковых экспериментов у меня не было, просто хотелось узнать, может ли зелье Болье обмануть современные маггловские методы проверки возраста предметов. Зелье Болье - это то же старящее зелье, только постоянного действия, считается условно-темномагическим и на том основании запрещено министерством магии для применения на людях. В нашей семье его только Эйлин сварить может, оно мастерского уровня.
У отца благодаря нашей деятельности образовались кое-какие связи среди антикваров, он иногда скупал старые вещи за бесценок и перепродавал их Лондоне. А тут в соседней деревеньке померла старушка и наследники распродавали имущество, вилки-ложки, шкафы и прочее, чтобы в город не везти. В основном всякое барахло, никому не нужное, исключение составила только картина неизвестного художника, которую Тобиас приобрел за двадцать фунтов.
Есть в торговле антиквариатом в целом и живописью в частности интересный момент - вещи начала девятнадцатого века стоят намного дороже, чем конца. Многое, разумеется, зависит от фамилии художника, но в среднем разница ощутимая, в пять-шесть раз. Так что посидел я, поглядел на картину, полюбовался на тусклый пейзаж и пошел к отцу с предложением ощутить вкус темной стороны, то есть замутить с криминалом. Оказалось, что не один я готов пойти на сделку с совестью, и спустя пятнадцать минут объяснений отец упорхнул к маме уговаривать ее заняться колдовством. Эйлин, мягко говоря, удивилась. И засомневалась. Законодательство магической Британии прямо запрещало подделывать деньги, не делая разницы между галлеонами и маггловскими фунтами, но насчет произведений искусства уголовный кодекс наказаний вроде бы не предусматривал. Тем более, что в нашем случае подделки как бы и не было, ведь изменений во внешний вид предмета зелье не вносило. Решили рискнуть.
Мама знала, что сотрудники аврората регулярно появляются на аукционах Сотбис и Кристис, поэтому пейзажик реализовали через один из менее известных аукционных домов. Провернули операцию осторожно. Тобиас надел приличный костюм, на взятой напрокат хорошей машине подъехал в контору, рассказал историю о том, что при разборе завалов в доставшемся от дальних родственников доме нашел вот эту картину и хотел бы определить ее ценность у специалистов. Заплатил нужную сумму, забрал расписку. Через месяц получил сертификат подлинности (зелье сработало идеально, возраст оценили в полтора века) и предложение о продаже, на которое немедленно согласился.
Потратив на все про все фунтов двести, за картину мы получили пять тысяч. Шевельнулась ли совесть во глубине моей порочной души? Ничего подобного. Если кто-то готов выкидывать деньги за понты, то ему надо помочь в этом благом начинании.
Сделку провернули примерно полгода назад и до сих пор не определились, на что истратить выручку. Отец предлагал еще подкопить, продать старый дом и переехать поближе к Лондону, мать кричала о необходимости оплаты Хогвартса. Я еще не определился.
Одним словом, жизнь текла неплохо и единственным мрачным пятном в безоблачном океане спокойствия являлись регулярные запои отца. Не скажу, что он идеален, однако большую часть времени он представляет собой вполне адекватного человека, заботливого мужа и любящего отца. Выражает свои чувства он не всегда умело, но ладно. И тем не менее раз в три месяца Тобиас срывается, идет в кабак и там спускает все наличные деньги, при этом прекрасно понимая глупость своего поступка. Потом, конечно, стыдится, клянется завязать, только без толку - ничто не помогает.
Глава 2
Косой мы навещали примерно раз в три-четыре месяца, в зависимости от скорости использования мамой ингредиентов. Мне закупались в основном учебники, мелкому привозились книжки с движущимися картинками и детские игрушки, отца удалось подсадить на нормальный табак без добавок. Магический Лондон оказался местом интересным и полезным, особенно если знать, куда идти. В мелких безымянных тупичках, отходящих от основной аллеи, обнаружилась масса лавчонок, торгующих самым разнообразным товаром, как забавным и бесполезным, так и страшноватым.
Пару раз наведались в Лютный. Район нищий, похож на гетто, но при соблюдении определенных правил местные тебя не тронут. Во всяком случае, на участке до блошиного рынка (есть там такой, метров пятьдесят от входа) на посетителей нападать было не принято. У меня вообще сложилось впечатление, что слава Лютного как концентрата темной магии несколько преувеличена - делишками здесь занимались откровенно криминальными, но без фанатизма. Настоящие темные колдуны живут в поместьях и пользуются репутацией незыблемых столпов общества.
Мать постоянно заводила разговоры о Хогвартсе.
- Я не смогу научить тебя всему - объясняла она. - Трансфигурация, например, мне никогда не давалась. Кроме того, с хогвартским дипломом возьмут на любую работу, ты познакомишься с другими молодыми волшебниками, наконец-то друзей заведешь.
Насчет друзей сомневаюсь, с детьми мне неинтересно, однако связи в магическом мире действительно будут полезны.
- Деньги-то на учебу у нас есть?
- Есть - успокоила мама. - Один год двести галлеонов стоит, шестой и седьмой курс по пятьсот.
- Чего-то дешево как-то - засомневался я.
- Дешево? Да ты вспомни, сколько книги стоят. Просто в магическом мире цены намного ниже, вот и кажется, что дешево.
Насчет учебы я не возражал, хотя и не сказать, что особо стремился. Почему-то казалось, что с моим отъездом из дома все развалится - отец снова начнет пить, не как сейчас, а всерьез, мама уволится с работы, денег будет не хватать, Сев замкнется в себе, напуганный частыми скандалами... Подспудная такая тревога.
- Но ты же говорила, многие дома учатся. А если бы у нас денег не было?
- Просила бы Малфоя - вздохнула Эйлин. - Мы когда-то были очень дружны, думаю, он не откажет по старой памяти. Для него две тысячи галлеонов - не сумма.
Любопытно. Прежде она не упоминала, что какие-то связи, причем крепкие, у нее в магическом мире остались.
Очередная поездка в Лондон отличалась от предыдущих. Я наконец-то довел до ума собиратель и счет возможным опробовать свое творение в естественной среде, то есть в Темзе. Артефакторика оказалась сложной и интересной наукой, причем авторы пособий то ли в силу нежелания разжевывать очевидные вещи, то ли утаивая профессиональные секреты, простых схем никогда не приводили. Объясняли теорию, оставляя за рамками практические вопросы. В результате до многих вещей приходилось доходить самому, тратя на эксперименты свободное время и периодически обращаясь к маме за помощью.
Изначально идея создания голема, способного самостоятельно искать и приносить хозяину мелкие ценные предметы, родилась из рассказа о потерянной сережке. Мы с Севом заглянули к маме на работу, а там как раз одна из покупательниц делилась впечатлениями от отдыха на пляже. И тут меня осенило - черт, она ведь не одна такая! Еще в прошлой жизни слышал о парнях, бродивших по пляжам с миноискателем и зарабатывавшим с того себе на пиво. Здесь миноискателей нет, зато и конкурентов меньше.
Самого первого голема переделывал три раза, машинка никак не могла понять, чего создатель от нее хочет. В конце концов, задолбавшись и перелопатив кучу литературы, полностью сменил базис с деревянного на костяной. Пошли первые успехи, но я остался недоволен - голем пропускал не менее половины подброшенных предметов. До практических испытаний дошла только третья модель, внешне напоминавшая краба и способная в радиусе двадцати метров различить более одного грамма драгоценных металлов. Опознавательный контур реагировал только на золото, серебро и платину, попытка ввести характеристики драгоценных камней на порядок усложнила систему и от нее пришлось отказаться.
Крабиком я все равно горжусь. Хоть он и проработал недолго, немногим более двух месяцев, но за это время на ближайших пляжах мы собрали почти килограмм ювелирки. Звенья цепочек, кулончики, колечки, сережки... Просто поразительно, сколько в Англии растерях.
Вполне естественно, что удачное начинание следовало развить, попутно освоив другую среду. Ведь если подумать, что такое Темза, как не многолетний склад потерянных вещей? Девушки разрывают помолвки, бросая колечки в реку, несчастные влюбленные топятся, из кривых рук в воду выскальзывают разные вилки-ложки-поварешки, иногда серебряные, и прочее в том же духе. Конечно, дно периодически чистят землечерпалкой, но ведь не везде же. Итогом моих раздумий стал Змей, получивший благозвучное название несмотря на внешнее сходство с червяком или пиявкой. Он успешно выдержал предварительное испытание в коуквортском пруду и я счел возможным захватить его с собой в Лондон, для окончательной проверки.
У настоящего артефактора вид обоих големов вызвал бы в лучшем случае вежливую улыбку, но я своими творениями гордился. Пусть они туповатые, работают через пень-колоду, быстро ломаются и больше напоминают детские куклы, чем серьезные изделия - зато сам, своими руками.
Итак, сидим мы на бережку под дезиллюминационным, чтобы туристы и полицейские не беспокоили, принимаем у плавающего туда-сюда Змея находки, сортируем их и заодно обсуждаем, как дальше жить. Треплемся, попросту говоря.
- У нас вообще-то дедушка с бабушкой есть? - внезапно всплыла тема родни.
- Нет, они умерли - морщина на лбу Эйлин стали глубже. - Еще у меня был брат Кевин, твой дядя. Занимался контрабандой артефактов в Америке, попал там в тюрьму и погиб по время бунта. Кажется, у него остался сын, но он сквиб. Принцев больше нет.
- Мы с Севом никак не подходим? Вроде бы титул в отсутствие прямых наследников может передаваться по женской линии.
- "В отсутствие", какие ты взрослые слова знаешь - печально усмехнулась Эйлин. - Изгнание не имеет обратной силы, Халь. И я, и мои потомки навсегда отрезаны от родовой магии.
- Жалко.
- Жалко - согласилась мама. - Но не очень. Принцы были очень древней семьей с длинным шлейфом традиций, проклятий, долгов, кровных врагов. Поверь, это тяжелый груз.
- Зато высшей магией заниматься можно.
- Да. Она - единственное, об утрате чего я сожалею.
Зашибись, какие откровения.
- А дальние родственники у нас есть? Троюродные кузены там, пятиюродные тетушки всякие?
- Есть - засмеялась мама. - Как не быть?! В Хогвартсе со всеми познакомишься.
Да, Хогвартс... Целых семь лет обучения, по большей части вдали от дома. Мне пришла в голову мысль, которую я немедленно озвучил:
- Давай завтра учебники за первый курс купим. И программу, если найдется, и хорошо бы сравнить ее с другими европейскими школами.
- Почему бы и нет - немного подумав, кивнула Эйлин. - Только палочку даже не проси! Тебе еще рано!
- Не буду, не буду. Читал про развитие магического ядра. О, вон Змей плывет, готовься его потрошить...
Упомянутый в большинстве путеводителей по Косому "Флориш и Блоттс" действительно крупнейший книжный магазин магической Британии, а вот с репутацией лучшего можно поспорить. Стать по-настоящему лучшим ему мешает излишняя законопослушность. Основными покупателями во Флорише являются ученики, домохозяйки, чиновники, магглорожденные волшебники, желающие узнать побольше о традициях волшебного мира, на них и ориентирован ассортимент. Книги по основам той же трансфигурации занимают целую полку, в то время как серьезное пособие по анимагии придется заказывать и ждать, и так во всем. Кроме того, работ по магии крови, магии смерти и прочим темным или хотя бы сереньким областям здесь нет совсем, хотя у конкурентов не попавшая под полный запрет литература продается свободно.
По крайней мере, продавец посоветовал адрес, где может найтись нужна маме книга.
Эйлин подвернулся выгодный, по ее представлениям, заказ на зелья медицинского характера. Опытные зельевары, поставлявшие в аптеку ее обычный ассортимент, от работы отказались, потому что была она хоть и несложной, но монотонной, оплата же не вдохновляла. Ну не хотел заказчик платить за нестандарт запрошенную сумму! Мама же обрадовалась и такому заработку, ей просто хотелось бы сварить нечто посложнее мази от синяков, которой она нас с мелким пачкала. Незнакомые названия ее не смутили, класс у зелий был невысокий, однако с рецептурой возникла проблема. В двух книжных лавках ничего подходящего не нашлось, и только во "Флорише" нам посоветовали обратиться напрямую в Мунго. Есть там при библиотеке маленький ларек, торгующий специализированной литературой.
Как оказалось, в ларьке покупателям предлагались не только книги. Тут же можно было купить различные инструменты, кое-какие зелья и порошки (при взгляде на них на лице у мамы появилось задумчивое выражение), разноцветные свитки и всякие полезные мелочи, здорово облегчающие жизнь колдомедика.
Меня заинтересовали свитки.
- Скажите пожалуйста, что это такое?
- Это? - продавец положил руку на белый свиток. - Диагност. Если рядом нет колдомедика, а надо срочно поставить диагноз... узнать, чем человек болеет, то используют белый свиток. Он определяет физические поврежденья, большую часть проклятий и ядов, может тут же предложить лечение. Зеленые свитки излечивают небольшие травмы и проклятья, синие лучше работают против ядов, в красные запечатывают смертельных больных, чтобы довезти до больницы. Свитки часто берут с собой в дальние экспедиции, туда, где нет нормального колдомедика.
- Полезные штуки.
- У нас дома зелий наварено на все случаи жизни - погасила порыв листающая книжку мать.
Цены на свитки кусались, поэтому их покупку я отложил до лучших времен. Зато, скрепя сердце и наступив на горло внутренней жабе, выложил целых десять галлеонов за объемную "Медицинскую энциклопедию", потратив почти всю свою долю за выловленную ночью ювелирку. Нет, медиком я становиться не собирался. Просто энциклопедия представляла собой огромную базу по болезням, проклятьям, отравам, лекарственным травам и любым другим отраслям, связанным со здоровьем человека. Конечно, описания там шли кратенькие, и все равно десять золотых за такой объем информации - постыдная дешевизна. Книга редкая, неизвестно, удастся ли купить позднее.
Мама покрутила пальцем у виска и больше комментировать не стала. Мои деньги, что хочу, то и делаю.
Камин в Мунго расположен в приемном покое. Думаю, каминов несколько, но мы попали в госпиталь через центральный и через него же собирались уходить. Уже порох приготовили, когда пламя полыхнуло и на площадку ввалились, громко ругаясь, три волшебника. Двое тащили третьего, плотного крепыша с побелевшим лицом и тонкой струйкой крови, стекающей изо рта.
- Что же это такое - причитал один из носильщиков. - Ведь ни на что не жаловался, никаких признаков, всегда здоровый был!
Вокруг троицы немедленно захлопотала сестра. Эйлин проводила их задумчивым взглядом, посмотрела на порох, зажатый в горсти и задумчиво высыпала его обратно в чашу.
- Знаешь, давай-ка сходим на медосмотр - предложила она. - Времени до поезда еще много, а оценку состояния магического ядра мы тебе не проводили.
- У меня беспалочновые заклинания получаются, все с ядром в порядке. Ладно, одно заклинание, но все-таки - пришлось уточнить ради справедливости. - Чего проверять-то?
- Вот чтобы никаких сюрпризов не было, мы ко врачу и сходим - будто не услышала возражений мама.
- В одиночку не пойду - одному страдать не хотелось, и я закапризничал. Не всегда же быть взрослым? - Себе тоже оформляй.
- Мне-то зачем? У меня магия давно стабилизировалась.
- Ничего не знаю. Моя тупой орк, моя одна скучай, никуда не ходи.
Рассмеявшись от неожиданности, Эйлин кивнула, и мы вместе направились к регистрационной стойке. Бюрократия непобедима! Даже здесь, в волшебном мире, нужно сначала записаться в особом журнале, потом заплатить деньги в кассе, получить квитанцию и уже с этой бумажкой идти в кабинет, ко врачу. Нас, кстати, осматривал один и тот же колдомедик.
Раздеваться и укладываться на кушетку не пришлось, мужчина только потребовал снять все артефакты. Они ему не очень мешали, но все-таки диагностику лучше проводить без сторонних наводок. Первым смотрели меня. Ну, как смотрели? Врач поводил палочкой вокруг организма, шепча заклинания и периодически диктуя данные самопишущему перу. С магией все оказалось нормально, в отличие от физического состояния. Кажется, слишком частое сидение за книгами плохо сказалось на глазах, зрение начало понемногу слабеть, да и вообще тело без нагрузок ослабло. Придется записаться в какую-нибудь секцию... если они есть в нашем городке. Да ну, просто стану чаще по груше молотить.
Примерно так же осматривали и маму, только избавляться от побрякушек ей пришлось дольше. С самого начала колдомедик начал хмуриться, дважды перепроверял какие-то результаты, а потом задал вопрос:
- Простите за вопрос, мисс, но не являетесь ли вы изгнанницей из рода?
- Это имеет значение? - напряглась мама.
- Думаю, да.
Тут они вспомнили о моем существовании, и врач поставил заглушающий барьер, так что о чем они говорили дальше, я не слышал. Но смотреть-то мне никто не запрещал. Заклинание не мешало рассмотреть, как внезапно осунулось лицо мамы, как поникли ее плечи и будто постарела фигура. Колдомедик что-то говорил, объяснял, а она только кивала и видно было - не слушает. Страшно.
Она, наверное, почувствовала мой взгляд, потому что повернула голову, выпрямилась и слабо улыбнулась. Дескать, все хорошо. Только я не поверил.
К тому моменту, когда колдомедик закончил осмотр и отдал свиток с записями, мама сумела совладать с эмоциями. Она явно собиралась делать вид, что того момента слабости не было. К ее глубокому сожалению, в том, что все показалось, убедить меня не вышло, я не стал немедленно пытаться вытянуть из нее информацию только из-за людей вокруг. Незачем им знать о наших проблемах. Но и реагировать на ее вымученные шутки желания не было, поэтому обратная дорога от Мунго прошла в молчании.
Заговорил я только в гостинице.
- Так что сказал врач?
- Ты же слышал. Просто надо выпить комплекс витаминов и побольше бывать на свежем воздухе, а то все время в подвале проводишь.
- Уточню: что такого тебе сказал врач, что ты на глазах постарела.
- Глупости говоришь. Ничего я не старая.
- Я ведь не отстану.
- Ты все выдумал.
- Тогда покажи диагноз.
- Зачем он тебе? Ты в колдомедицине все равно не разбираешься.
- Ничего, у меня энциклопедия есть. Очень вовремя купил.
- Можешь посмотреть статью "легкое истощение", мне просто нужно отдохнуть. Вот и все.
- Целителя ведь зовут Гай Стивенс?
- Какая разница, как его зовут?
- Когда мы с отцом приедем в Мунго, по имени станет проще искать - объяснил я. - Мам, я тебе сейчас расскажу, как будут развиваться дальнейшие события. Сразу, едва мы приедем домой, я иду к папе и там откровенно рассказываю ему, что колдомедик сказал тебе что-то очень неприятное, отчего ты вся в лице переменилась. Он знает, что я к паникерству не склонен, поэтому поверит. Поверит мне, а не тебе. Отец захочет узнать правду, ты уйдешь в несознанку, разразится скандал, по итогам которого возможно два варианта - ты расскажешь все сама, либо нам с отцом придется еще раз ехать в Лондон. Он, конечно, очень не любит магический мир, но по такому поводу сделает исключение и антипатию пересилит. В Мунго мы разыщем целителя Стивенса, зададим ему пару вопросов, на которые он честно и полно ответит. Потому что спрашивать его будет глава семьи и родственник первой степени, в отношении которых понятие врачебной тайны не действует. И не важно, что отец - маггл.
Мама, мы в любом случае узнаем диагноз. Пожалуйста, сэкономь нам время и побереги свои нервы.
Высказавшись, я отвернулся. Нет, ну в самом деле, вроде взрослая женщина и приходится объяснять очевидные вещи! В полном молчании мы готовились к дороге, мама с крепко сжатыми губами укладывала в сумку уменьшенные покупки, я прятал в чемодан Змея. Неплохой голем получился. Примитивный, долго не протянет, после каждого использования его надо перебирать и чинить мелкие поломки, но все равно неплохой. Тяжеловатый, правда. Жалко, что сумки с чарами расширения пространства и облегчения веса стоят так дорого, была бы такая, в ней покупки таскали. Если дела будут идти хорошо, обязательно купим, хотя бы и простенькую.
Тяжелая, давящая тишина.
- Ну хорошо - внезапно не выдержала мать. - На меня наложено кровнородственное проклятье. Доволен?
- Чем оно грозит?
- Я теряю магическую силу и лет через десять стану сквибом.
Мне захотелось выругаться.
- Откуда оно взялось? Если "кровнородственное", значит, наложено близким родственником, так?
- Скорее всего, отец постарался, когда изгонял меня из рода - фыркнула мать. - Он всегда был таким... Помешанным на родовой чести. В доме жрать нечего, а он отказывается искать работу! Неуместно ему! Когда я из Хогвартса домой не приехала, выжег с гобелена, а после свадьбы - совсем изгнал. Тогда же, небось, и подарочком осчастливил.
- Снять проклятье можно?
- Только замедлить, но ритуалы стоят бешеных денег. Это высшая магия, специалисты по ней наперечет и цену себе знают. Не говори остальным - попросила она. - Изменить ничего нельзя, так пусть хотя бы не смотрят, как на больную.
Отец, пожалуй, новости только порадуется. Но маму я прекрасно понимал, поэтому обещание молчать дал с легким сердцем.
- Хорошо. Не буду.
Северус мальчишкой рос общительным, хотя и слегка мрачноватым. Худой, нескладный, некрасивый, он обожал улицу и считался своим среди шпанят нашего квартала, знакомых у него была масса. В отличие от меня, сверстники его интересовали. Мама даже наложила на него сложное заклинание, чтобы не проговорился и ненароком не нарушил Статус секретности.
Присматривал за ним в основном я, одного его отпускали только в сопровождении знакомых пацанов постарше. Ясное дело, домой он часто возвращался с синяками. Иногда приходилось идти, разбираться, но как правило со своими детскими проблемами он справлялся сам. Вляпаться во что-то серьезное ему возраст не позволял.
Азам магии - тем же рунам и зельеварению - его учил тоже я.
Всю колдовскую деятельность внутри семьи отец воспринимал как неизбежное зло. Она ему не нравилась, магии он не доверял, но ради любимых (это чувствовалось) жены и детей с их особенностями он мирился. Опять же, деньги есть деньги, прибыль от продажи находок он видел и, что называется, "щупал". Сам того не желая, волей-неволей Тобиас разбирался в некоторых аспектах жизни волшебников и разговаривать с ним насчет наложенного на маму проклятья можно было откровенно.