Карпов Леонид Евгеньевич : другие произведения.

Вороны

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


  • Аннотация:
    Долго-долго жили-жили вороны. Каркали-каркали. И докаркались.


Вороны

(быль)

  
  
  -- Мы его теряем! Скорее! Разряд!
  -- Есть разряд!
  -- Пульса нет! Еще разряд!
  -- Есть еще разряд! И перестань грызть этот чертов коржик!
  -- Ему-то не все равно?
  -- Мне не все равно! Электроды в крошках.
  
   Во дворе двухэтажного, довоенной постройки барака зеленела трава. На траве лежали дрова. Огромная поленница старых, замшелых, полусгнивших дров. Кажется, именно они лет двести назад породили каверзный вопрос: "Вам дрова нужны?". Вопрос, на который так и не смогли правильно ответить ни хозяева дров, ни коллективы многочисленных НИИ околодровяных проблем.
   На поленнице сидели две еще более старые вороны. Они прожили долгую жизнь, и все равно не могли умереть. По странной прихоти Создатель, сотворив Мир, решил использовать птичий род для временного вместилища человеческих душ, отходящих от умирающих тел. Дабы не загромождать Чистилище теми, кому и так одна дорога - в Ад. Вороны, птицы хитрые и долгоживущие, подходили для этих целей гораздо лучше каких-нибудь воробьев или им подобных пичуг.
   Вороны не помнили своей юности, пришедшейся на распад Римской Империи. Да и более поздние воспоминания складывались из разноцветных исторических лоскутков. Одна накаркала Соловью-разбойнику встречу с Ильей Муромцем, а затем с удовольствием наблюдала за поединком с высоты птичьего полета. Другая главным своим достижением считала участие в званом пире всех ворон на Куликовом поле. И вот вороны состарились, дряхлость и немощь стали их уделом. Каркали они теперь только по большим всенародным праздникам, и то только про себя.
  -- Как там твой шоферюга пьяный, не отлетел еще? - спросила первая ворона.
  -- Да нет пока. В реанимации. Вторую неделю медицина творит чудеса, - ответила вторая. - А ты как?
  -- Как, как. Да никак! Третий день пустая, точно бутылка подзаборная. Ни одна душонка не прибилась. Или грешники помирать перестали...
   Неуютно было сидеть на гнилых дровах на самом ветру. Вороны ждали ворона, улетевшего в магазин. Улетел ворон давно, да вот куда-то запропастился. Улетел с копеечной мелочью и блестящими металлическими пуговицами, последним богатством черных старушек. Ворон был помоложе своих подруг. Его первым историческим опытом была шляпа Петра Великого, изгаженная в утро стрелецкой казни. Кто знает, как повернулась бы история, промахнись тогда ворон. Поэтому называли его вороны не иначе как "шапкомаратель" и всегда посылали в магазин. Сам же ворон, получавший в основном души бомжей и проституток, мечтал побыть вместилищем олигарха или, на худой конец, вице-губернатора.
   Одна из ворон беспокойно заерзала: "И где эту чернявую бестию ветер носит? Небось, опять по дороге залетел на пивзавод и наклюкался ячменного солода. Валяется теперь в кустах пьяный. Молокосос!". Это было страшное оскорбление, так как ворон никогда не пил молока.
   Откуда воронам было знать, что судьба их друга совершила крутой поворот. Ворон попался в хитроумные силки, расставленные пионером-зоологом Васей Трапкиным. Несмотря на вороньи протесты, отчаянное карканье и безудержное каканье, Вася водрузил свою добычу на почетное место в живом уголке школы имени Т.Ермака. Причем будущий русский Дарвин, а пока пионер Вася долго не мог сделать выбор между живым экспонатом и шикарным чучелом на елочной чурочке. В конце концов, недетская рассудительность юного зоолога взяла верх: "Из живой птицы чучело я всегда сделать смогу, а вот из чучела живого пока не умею". И Вася украсил клетку стильной табличкой: "Сorvus urbanus vivus".
   Меж тем на дворе стемнело. Начал накрапывать противный мелкий дождик. Дрова моментально намокли, стали скользкими. Первая ворона неуклюже переступила лапками, поскользнулась и больно ударилась о полено местом, откуда растет хвост.
  -- Торкнуло! - прокаркала она.
  -- Да? И кто на этот раз? - спросила вторая.
  -- Пока не поняла. То ли писатель, то ли издатель, то ли критик. Но сволочь редкая.
   Вороны помолчали.
  -- Неуютно, блин, - сказала вторая. - Явно не орлиное гнездо. Как там новичок?
  -- Осваивается потихоньку, - ответила первая. И добавила с досадой, доставая лапу из какой-то щели: - Надул нас шапкомаратель. Покаркать, что ли?
  -- Погоди ты, - сказала вторая, - вспомни, прошлый раз, в июне сорок первого? Накаркались вволю, и что вышло? А сейчас обстановка международная та еще: и террористы, и корейцы, и землетрясения с цунами...
   Вороны вновь немного помолчали, и тут вторую как будто осенило:
  -- Слушай, муромско-соловьевская кляча. Я давеча в НИИ Побочных Эффектов форточку незакрытую приметила. Залетать внутрь не залетала, но много всякой всячины разглядеть смогла. Полетели, а? Заодно новосела твоего обмоем.
   Вороны тяжело снялись с гнилых дровишек и полетели. Летали они плохо, неловко. Лишь немногим лучше, чем в свое время топор из известной деревни плавал по реке. Первую ворону мучила одышка; ее все время заносило при правых поворотах. Вторая вообще могла летать только прямо, и для смены курса ей приходилось приземляться и стартовать заново. Кроме того, через каждые сто метров у нее отказывал вестибулярный аппарат, и ворона впадала в жестокий штопор. Дрова грустным молчанием проводили удалявшихся старух.
  
   В лаборатории синтеза и аннигиляции НИИПЭ обреталась в полном одиночестве младший провизор Капитолина - худющая дурнушка тридцати лет. Она была зла на всех и вся, кроме себя. Капитолина ненавидела ночное дежурство и установку непрерывного синтеза, завлаба-радиолюбителя и мужа, бросившего ее в восьмой раз за последние два года. Вдобавок, она была голодна, как сто китайцев в эпоху "большого скачка", но не могла сбегать в ближайший ларек: того и гляди, в пыхтящем агрегате начнется процесс сублимации. Капитолина тупо смотрела в раскрытый на последней странице детектив и проклинала свою женскую долю.
   Внезапно какой-то шорох отвлек ее от книги. Капитолина обернулась. На столе у шкафа хозяйничали две вороны. Одна кромсала когтями стопку гербовой бумаги, другая ковырялась клювом в фирменном степллере "Главлязгтрест". Взгляд Капитолины повеселел: "Ну вот, и ужин прилетел". Она встала и аккуратно прикрыла форточку.
   Через полминуты все было кончено: Капитолина, довольно насвистывая любимую мелодию "Я прошу, хоть ненадолго...", ощипывала ворон над старой распечаткой. На столе весело гудела спиртовка, в которой доцент Фигин не успел заменить спирт одеколоном.
  
   Он открыл глаза. Над ним простиралось белое пространство с серыми трещинами. Послышался тихий шелест приближающихся шагов.
  -- Где я? Это вороний рай? - прошептали непослушные губы.
  -- Ишь ты, в рай захотел. Здеся еще помучишься. - Над ним склонилось злобное старушечье лицо в обрамлении белой косынки. - Профессор, пациент, кажись, очухался.
  -- Любопытно, любопытно, - отозвался невидимый профессор. - Что ж, начнем писать историю болезни. Для начала, сестра, вколите пять кубиков пентанола.
   Через пять минут Он в блаженстве закрыл глаза и прошептал:
  -- Вы не поверите. Мой разум жил в вороньем теле... Птичку жалко...


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"