Я обнимаю ее, она положила голову мне на правое плечо. Если бы я знал, что у нее такой острый подбородок...
Вы когда-нибудь клали ладонь на шелк? Это славное, наверное, ощущение, многим бы понравилось. Я променял бы его на кирпич, щебенку, жабу, крапиву или раскаленную сковороду.
К запаху ее кожи я уже привык и почти не замечаю его. Не замечаю и ее грудь, упирающуюся мне в подмышку. Бедная девочка наряжалась и надела какое-то жесткое украшение, я не могу видеть его, только гадаю, что это.
То, что я не могу закрыть глаза, мучает меня сильнее всего. Я давно классифицировал все, что вижу. Я пересчитал все волоски в ее локоне, все кирпичи в стене, их двести двадцать три целых и еще семнадцать половинок, каждый заусенец на раме и неровность в стекле, звезды за окном в созвездии Ориона. Их много, и мне досадно, что я вижу не все.
Школьные уроки астрономии, оказывается, не забылись: я вспомнил все созвездия на невидимой мне части неба, и расположение планет на сегодня, 30 апреля. Я решил задачу трех тел, оказывается, она не так и сложна, было бы время. Мне, правда, пришлось вспомнить многое из высшей математики, а что-то придумать самому. Теперь я бы мог предсказать движение планет, но проверить свои расчеты я не могу, и пересчитываю вновь и вновь.
Сколько раз я уже пожалел, что так мало успел прочитать. Я пересказал себе все книги, не так много их было. Когда-то я пытался вспомнить их дословно, но это не получается - в отличие от математики. Если переселиться в душу автора, вспомнить его жизнь, друзей, забавы - становится легче. Я составлял себе расписание - сегодня вспоминаем Тацита, потом дышим ее запахом, потом смотрим на Бетельгейзе и представляем жизнь вокруг нее. Составлять расписание - занимательное дело, можно растянуть его надолго.
Ее шелковый шарфик висит, взметнувшись, в воздухе, и почти касается пламени свечи. Очень жаль, что я не знаю, падает он или взлетает - ведь от этого зависит, вспыхнет он или нет. А если вспыхнет - успеет ли она сбить огонь, там , в своем будущем, куда мне не попасть?
Кричать и плакать иногда все еще хочется. Что бы я не отдал за возможность распрямиться, выйти на улицу (почти забытое слово), переместить руку, повернуть голову или хотя бы глаза. Чтобы не видеть эту темную фигуру слева.
Гретхен, что же ты сделала со мной.
*********
- Да, я поймал его на слове и выполнил его просьбу. А теперь его не спасти - он остался там, и впереди у него вечность.