Аннотация: ЧЕРНОВИК А Я НЕ ПЛАЧУ, Я СМЕЮСЬ Эта версия не имеет продолжения. Выкладываю по просьбе читателей.
А я не плачу, я смеюсь!
Да, я не плачу! Я смеюсь!
Пускай, мой смех похож на всхлипы.
Да, я молчу и не сержусь!
Я знаю, карта будет бита.
Да, я молюсь, зла не держу!
Мой час придет, я точно знаю.
Нет, я не плачу. Я кричу!
Но это сердце не спасает.
Глава 1.
"Душу никогда не будут любить так, как плоть, в лучшем случае - будут восхвалять. Тысячами душ всегда любима плоть. Кто хоть раз обрек себя на вечную муку во имя одной души? Да если б кто и захотел - невозможно: идти на вечную муку из любви к душе - уже значит быть ангелом"
Марина Ивановна Цветаева
"Морской бриз развевал вуаль ее шикарной белоснежной шляпки, которую носили лишь истинные модницы нашего времени, играл с ее подолом и запутывался в ее прекрасные шелковистые волосы, цвета спелого персика с рыжими переливающимися на свету прядями, которые были уложены в красивые локоны. Жаклин наслаждалась дуновением ветра, поставив под него свое фарфоровое личико с большими голубыми глазами, обрамленными длинными шелковистыми ресницами, подобно флагу развивающемуся на ветру...
(Угу, конечно, наслаждалась она. Долго так понаслаждаешься, когда подол выше головы задирается и прическа превращается в гигантский запутанный ком. Личико она подставляла, фарфоровое... Оно случаем не потрескалось, от такого количества макияжа, которое милая Жаклин нанесла на себе перед сим торжеством "естественности и невинности"? Пресветлейший, как в голову данной писательницы пришло сравнить ресницы с флагом? ).
"Весь ее тонкий, будто сотканный из света стан, вся ее душа стремилась в бесконечный горизонт, в бескрайнюю пучину океана..."
(Так, прыгай! А, то стоит уже десятую страницу - стремиться).
"Ее мысли были поглощены Рафаэлем. Прекрасным и благородным принцем Катеры. Его гордое и несомненно красивое лицо, с проникновенными карими глазами в которых таился огонь страсти и бездна благородства и мужества, то и дело выплывало из памяти девушки, отчего ее щечки сие минутно краснели, а взгляд закрывала томная поволока желания..."
( А может, она больна чем-то, а? Да, и знаю я этих катернских принцев, все поголовно лысые и низкие, а уж о благородстве и мужестве даже говорить не буду, трусливы и подлы, как хезуки (*Маленькие грызуны, питающиеся падалью, жутко трусливы). Автору явно заплатили за такие лестные отзывы о королевской династии Катера. Ее щеки еще могут краснеть? Одно то, что в ее...кхм.. постели побывало, как минимум половина двора говорит о многом. Я даже представить боюсь, отчего там ее глаза "заволокла томная поволока"... Меня чуть не вывернуло от детального описания ее прошедшей ночи, которую автор назвал одним словом "флирт". Да, этой дамочке явно нужен толковый словарь, ибо тот разврат, который так детально описывала ранее упомянутая особа, не назовешь тем невинным словом, которым обобщила данные события она.
"- Жаклин, - раздалось позади нее. "Ох, неужели это ветер шутит со мной?" О, этот голос она узнала сразу. Ее Рафаэль. - Жаклин любимая, - и их уста сомкнулись в страстном поцелуе..."
(Какой срам! Элементарные правила приличия этой Жаклин, похоже, никто не преподавал).
"Жаклин, будешь ли ты моей женой?"
(Нет, скажи, нет!)
"Конечно, любимый".
"Вот, сволочь!" - подумала я, и прикрыла по инерции рот рукой. Ох, слышала бы мои мысли Мадам Мьютэ... Тогда лекции о правильном поведение леди было бы не миновать. Да, что-то я действительно вспылила, надо прекращать. Так, возьми себя в руки.
"И так стояли они, смотря на закат, и сердца их бились в унисон и сам Пресветлейший не мог оторвать взгляд от этих воистину любящих сердец".
(Ножки не надорвали-то, стоять? Да и знает ли прекрасный Рафаэль, что после последней ночи проведенной в своем родовом замке, Жаклин не только свою любовь принесла. О, Пресветлейший, они и тебя сюда приплели. Да, воистину дети твои жестоки).
Вот, же ж. Обещала же себе не плакать. Всхлип. И соленые предатели покатились из глаз. Ненавижу плакать. Я посмотрела вверх на солнце, которое так ярко сияло сегодня, и прикрыла глаза рукой, вот оно вселенское равнодушие природы, никакие беды ей не чужды, на все взирает она свысока, подобно королева, наблюдает за жизнью своих покорных слуг. Всхлип.
Знаете, данную книгу, именуемую "Грезы Жаклин" я начала читать отнюдь не из-за любви к так называемым "любовным романам" и уж ,тем более, дело вовсе не в "шедевральном" сюжете или "невероятном завораживающем" таланте автора Зюзи Польэт (этим именем, только проклятия посылать). Просто, сама того не подозревая, Зюзи затронула глобальную, для меня, проблему, а именно: показала насколько въелись в наше представление критерии оценки людей по статусу и внешности. Да, да, классовое неравенство и несправедливость для многих из нас являются основой жизни. Простите, я отвлеклась.
Итак, в этой книги есть никем не замеченный персонаж, я думаю даже сама писательница уже давно забыла о ее существование. Алика - милая девушка лет семнадцати, которой не посчастливилось влюбиться в "благородного" Рафаэля. Тьфу ты ну и имечко! Слаще чем заварные пирожные с вареньем. Ох, как падки все-таки женские сердца на красоту. Ее судьба дана даже не на втором плане, за всю книгу она упоминается всего раз пять. Да и то для того, чтобы показать, как над бедняжкой издеваются, как обсмеивают ее происхождение. В одной из сцен Жаклин выплескивает на платье девушки грязную воду. Хотите узнать причину? Ох, она невероятно "правдоподобная", ведь милая Жаклин додумалась своим маленьким умишком, что Рауль пытается посягнуть на ее счастье. Что за... вселенская глупость!
Но, хуже всего в этой ситуации, что жалеют отнюдь не Алику, а Жаклин, да-да эту... ох, как жаль, что мое воспитание не позволяет выразиться грубо. И никого не волнует ее судьба, скажу вам больше, она посмешище...
Вот что значит мода! И что мы хотим от наших милых дам, если они читают подобную дребедень! Долой классовое неравенство (ох, как же жаль, что свои пламенные речи, я могу произносить только про себя. Хотя, даже если бы я говорила вслух, ко мне бы не только не прислушались, а еще бы и обсмеяли. О, черный век, варварские нравы!)
Давайте, я побуду ясновидящей и расскажу историю дальше. Алика, я уверена, прячется где-то поблизости и после их ухода бросится в море. Ох, бедняжка, этот мерзавец разбил ей сердце. И знаете, страшнее всего, что никто не будет жалеть о ней, никому она не нужна, а все, потому что родилась не богатой и довольно обычной, по сравнению с Жаклин.
Насчет этой "влюбленной парочки", Рафаэль вскоре после свадьбы поймет, что его невеста давно не невинна и умом не отличается, поэтому загуляет, может, сопьется. Жаклин же, одаренная природной красотой и довольно ветреным характером, нарожает рогатому Раулю бастардов. Ну, что как вам? Слишком жестока? Значит, Вы отрицаете очевидное, господа.
Как говорили наши деды, их отцы и отцы их отцов: "Миром правит красота". А нам, их потомкам, остается, лишь смириться и следовать этому канону. И никто не задумывался, что зачастую внешняя оболочка, абсолютно не означает красоту душевную. Зачем я Вам это говорю? Наверно потому что меня матушка природа невзлюбила, кажется, с самого рождения и красотой не одарила, но не спешите обвинять меня в том, что я хочу услышать от вас лживые льстивые речи. Нет и еще раз нет. Моя внешность волнует меня, пожалуй, меньше чем членов моей семьи. Я просто хочу доказать вам что... внешность не главное. Да я наивна, но разве можно полюбить только внешнюю оболочку? О, Пресветлейший, кого я обманываю... ведь знаю, что это, увы, сущая правда, ведь сама всего неделю назад присутствовала на свадьбе Биатрис и Нира. Их союз только и построен, что на красоте супругов, и это не зависть, просто мне довелось общаться с обоими, и поверьте, кроме как за красоту, любить там не за что, как это не прискорбно.
- Ваше высочество, - раздалось позади. А вот и реальность напомнила так некстати о себе. - Его Величество вызывает Вас, - ох, наверное, где-то умер дракон, раз отец решил встретиться со мной лично. Как жаль, что все карты открылись так быстро, я хотела дотянуть интригу до конца, ну что ж, надеюсь, вы не в обиде.
Я вытерла слезы, встала с ажурной скамейки, все ранее описанное время я находилась в саду, люблю природу, она позволяет ощутить себя на короткий миг свободной. И последовала за слугой.
Дорогу я помнила смутно, в том крыле, где располагался отец, я бываю крайне редко, точнее практически никогда. В той части дворца расположены танцевальные залы, кабинеты, сады, в общем: там сосредоточено все самое прекрасное и красивое в нашем государстве, этакая жемчужина, которую мы показываем нашим гостям.
Всегда нервничаю, когда подхожу к дверям отцовского кабинета, хоть мне уже почти семнадцать, но страшно, как и в детстве. Двери открылись под громкое:
- Ее Высочество Принцесса Адель Андраэрская, - (ну да, не повезло мне с имечком). Как и подобает по этикету, я вошла, смотря строго в пол, потом сделала глубокий реверанс и лишь, тогда подняла голову. Да, а тут ничего не изменилось с последнего моего визита восемь лет назад.
Отец все так же гордо восседал на своем любимом кресле (в народе именуемое троном). Он был все так же красив. Его темные волосы обрамляли бледное аристократическое лицо с правильными чертами, в которых читался истинный правитель, полководец, лидер. Его взгляд насыщенно голубых глаз, должен был принадлежать юноше, но не как не двухсотлетнему мужчине, буквально пылал равнодушием, искрился умом и светился властностью. Всегда восхищалась, его умением выглядеть настолько величественно и прекрасно.
- Адель, сядь, - и это была далеко не просьба, приказ. Приказ, который был отдан скорее слуге, чем собственной дочери. Я села. В кабинете так же находились два представителя Империи Закатного Солнца, столь пафосное название в народе имело свой вариант, Темные земли. Это никак не относилось к цвету почв, просто исконные обитатели этих мест имели черные волосы и красные глаза (да, да), так же славились как великие воины (и хладнокровные убийцы). Многие приписывали им демоническое начало, но они всячески это отрицают. Правление в Империи осуществлял высший военный состав - Хасарет. Глава государства именовался не императором а, "рхарном" - что означает, в переводе на алийский, мой родной язык, "темнейший". Это довольно закрытая страна, до недавнего момента нас с Империей не связывали никакие отношения. Неужели отцу удалось заключить контракт с ними о поставке оружия? Это дало бы мощный толчок в нашем развитии и повлияло бы на укрепление военного авторитета Аллии.
Еще в кабинете отца, только про себя я могу так именовать Короля Аллии Теодора Лиар Величайшего, присутствовал его главный советник и два моих старших брата Лиадор и Виантр, они были близнецами. Точные копии отца в двадцать лет, высокие, их подтянутые фигуры не оставляли равнодушными ни одну придворную даму, черные короткие волосы и зеленные глаза, которые достались им от матери, второй супруги короля, дополняли и так сногсшибательный эффект. Они были красавцами, истинными, и четко осознавали свое влияние на людей и пользовались им, ох, если бы вы знали, сколько разбитых сердец и пролитых слез кроются за этими гордыми изумрудами глаз. Но больше всего меня удивляло, что с каждым сокрушительным романом (особенно для девушек), их поклонниц становится только больше. Хотя, поступали они со своими пассиями далеко не галантно и благородно. Да, не понять мне вовек наших дам. Главный советник, был тоже по своему красив, какой-то холодной красотой, он напоминал ледяную крепость. Жесткий взгляд, подобно хлысту бил не подчинявшихся, ледяной покров волос завораживал своей красотой, правильные черты лица привлекали внимание. Он был оружием моего отца. Смертельным, но прекрасным, смертельно прекрасным (простите за тавтологию).
Как вы уже заметили, наши с отцом фамилии отличаются, просто у нас в государстве по женской линии передаются фамилии матерей, даже когда девушка выходит замуж и берет фамилию мужа, ее дочери передается девичья фамилия матери.
Я была предпоследним ребенком и являлась единственной принцессой. Наверное, каждая девушка хотела бы иметь старшего брата, который поймет, заступиться, даст совет. Увы, мне не повезло. Вы, наверное, удивитесь как-никак у меня восемь старших братьев, но, ни один из них не соответствует моему представлению о брате. Нет, не думайте, они не обижают меня, но равнодушие - страшная вещь. Честно признаться, меня гнетет мой титул, на трон я не могу и не хочу претендовать, по мне так лучше быть свободной и прожить свою жизнь где-нибудь в селе...
- Адель, сколько тебе лет? - строго спросил отец, хотя скорее даже равнодушно. Да и чему удивляться, он даже мой возраст не знает.
- Через две недели исполняется 17, Ваше Величество.
- Адель, я заключил Влюнское соглашение (*брачный договор в названный в честь Влюну, богини женской верности, самый строгий контракт ,так как подписывая его, женщина становиться бесправной и фактически признается собственностью мужа) с этого дня ты являешься невестой Эрга То Ранского, - мой мир рухнул. Как он мог! Только не за него. Имя "Эрго Ронского" знали, пожалуй, все. Он прославился на последних трех войнах. Сильный, смелый, идущий до конца, как гласят слухи, но в них так, же говорится, как жесток он к окружающим его. Я слышала, как он запорол служанку до полусмерти. Как убивает слуг и любовниц. Как ничто человеческое ему не чуждо. К тому же ему было уже около двухсот лет. И в дополнение ко всему выше сказанному, он был магом, темным магом, имеющий высшую категорию силы. И за этого монстра хочет отдать меня отец? За что?
- Ваше Величество...
- Сядь, - сказал он, видя, что я стала подниматься.
- Ты покинешь замок сегодня же ночью, потрать остальное время на сборы, - сказал он непрекословно
- Но...
- Ты еще здесь?
- Я ведь хотела, отец, прошу, давайте обсудим,- впервые, впервые за шестнадцать лет своей жизни я назвала его отцом. И я ждала, что он образумится, что не отдаст меня этому тирану. Так надеялась что...
- Как ты посмела! - ударил громом голос отца. - Пошла вон! Чтобы глаза мои тебя не видели! Стража, - молвил, мой... нет, просто король. Я слышала, как сзади подошли, кинула последний взгляд на братьев, им было все равно, как и всегда. Один из стражников пытался взять меня под руку, но я выдернула руку и, повернувшись, как и подобает принцессе, гордо удалилась. Я не заплачу! Не дождетесь, если уж и погибать, то с высоко поднятой головой.
За дверью стояла служанка, значит, все было подготовлено уже давно. Спасибо что поставили в известность.
- Ваше Высочество.
- Собери вещи, через три часа приду, проверю, - сказала я и пошла, увидеть, точнее, попрощаться с самым любимым мной человеком - Саартом.
***
Стоя перед дверью в спальню младшего брата, я боялась, наверное, даже сильнее, чем перед отцом. Ведь сегодня его детство закончится и именно я стану причиной его конца. Ох, как же мне этого не хотелось, как надеялась я, что его юность будет полной любви и доброты. О, Боги, зачем Вы так со мной? Но не попрощаться я не могла, иначе буду жалеть всю свою жизнь.
Саарт был моим сводным братом, по отцу. Ему было всего четыре. И он был моей гордостью и единственной любовью. Король запрещал относиться к Саарту с любовью, утверждал, что мужчины должны воспитываться в строгости, поэтому мои посещение были тайной. Служанка молчала, потому что я фактически исполняла ее обязанности, при этом деньги получала она, да и к тому же инфантильной няне Саарт был лишь помехой. До этого момента я приходила в комнату к брату из тайного хода, который обнаружила, будучи еще совсем маленькой.
Впервые, я увидела Саарта, когда мне было тринадцать, ему же тогда было около пяти месяцев. Как-то я услышала, ночью плачь, поняв, что он доносится из потайной двери, пошла на звук и обнаружила в соседней комнате маленький живой сверточек.
Он был один, няня в очередной раз убежала по своим делам. А он так плакал. И так напоминал меня в мои детские годы...
Я взяла его на руки и начала качать, по-детски неумело, но он заснул, свернувшись у меня в руках. Я так и продолжала его убаюкивать пока не пришла служанка. С тех пор каждую ночь я проводила в его комнате, и как следствие первое его слово стало:
- Адьель, - когда услышала, впервые заплакала от счастья и осознала, что, наконец, приобрела смысл жизни.
Я нажала на ручку, дверь открылась, стоило его маленькому обитателю увидеть меня, как он закричал:
- Систьёнка, - и побежал ко мне, я кивком головы отпустила няню. Присела, раскрыла руки и поймала маленького шалуна в свои объятья, пытаясь не разрыдаться. - Адель, я сегодня смотьел, как деються братья, - говорил он взахлеб.
- И как?
- Я, когда выясту тоже так буду. А потом мы уедем с тобой путесествовать даеко даеко, - я прижала его к себе. Сердце рвалось на части.
- Пошли в сад?
- Пошли, - схватив меня, своей маленькой ручкой, повел меня он. Командир растет.
Мы сели на нашу с ним лавочку, которая располагалась в центре сада, подальше от любопытных глаз прислуги.
- Мой милый, я выхожу замуж, - сказала я, точнее почти прошептала.
- Посему ты мне не сказала раньсе? - строго спросил мой ангел.
- Я сама узнала только сегодня.
- А он хоёсший? - нет, мой милый, он ужасный тиран и деспот, но сказала я другое:
- Да очень, а еще он храбрый и умный.
- А он научит меня дьяться?
- Конечно, мой милый, конечно, - я посадила его на колени и обняла, каждый миг я запоминала, впитывала тепло родного тела, окутывала его своей любовью. Боги, пусть он будет счастлив, повторяла я как молитву.
- Посему ты плачешь?
- Это от радости, - улыбнувшись, сказала я и, подхватив его на руки, пошла на кухню, где приказала сделать много пирожных, есть все-таки плюсы в моем происхождении и, забрав сладости, пошла в комнату к брату.
Мы ели сладкое, смеялись, я рассказывала сказки, стараясь не думать, что уже вскоре он останется один в этом равнодушной крепости.
Потом мы играли, в жмурки, прятки, догонялки. Конечно, во всех играх выигрывал Саарт.
- Адель, поситай мне сказку, - попросил меня он. Но, так как он тянулся в этот момент к подносу с пирожными, тот соответственно упал и испачкал маленького проказника. Хорошо, хоть тот вовремя отскочил, а то шишки было бы не миновать.
- Пошли купаться? - спросила я шалуна.
- Посли.
Набрав воды в ванну и посадив туда брата начала отмывать его от крема.
- Адель, а можно я с тобой поеду? - спросил Саарт.
- Нет.
- Посему? - насупился он. - Я щебя холосо вел.
- Вот когда вырастишь, тогда заберу.
- Я узе больсой! - сказал он гордо.
- Вот когда будешь совсем большой, тогда заберу.
- Плавда? - ох, как я на это надеюсь. Но я ничего ему не ответила, боясь давать слово.
Вымыв его и заставив обтереться полотенцем, пошла мыть руки.
Из зеркала, которое висело над раковинной, на меня смотрела девушка, скорее девочка с бледным лицом и ярко голубыми глазами, доставшимися мне от отца. Черты лица были какими-то кукольными на слегка пухловатом лице, но все впечатление портили волосы... Длинные, завивающиеся, абсолютно седые волосы. При моем маленьком росте и пухлой фигурой в дополнение к волосам, красавицей я не слыла. Меня скорее презирали, чем воспринимали как принцессу.
До того, как мне исполнилось четыре года, мои волосы были цвета вороньего крыла, я была миниатюрной копией короля.
День, который перевернул мой мир, и в сущности заставил главных лицемеров в моей жизни, наконец, открыть свой истинный облик я запомнила навсегда. Так вот, на мой четвертый день рождение, было принято решение совершить прогулку по окрестностям, так как родилась я летом, это не составляло особого труда.
Весь двор выехал на прогулку вместе с королевской четой. Все было прекрасно, я ехала на лошади придерживаемая мамой, так как лошадь была ее.
И вот, в головку королевы прилетела мысль проехать по краю обрыва, который вел в речку, хоть он был не высокий, метра два, но все же.
Лошадь на это имела свое мнение и, встав на дыбы, стала заваливаться в реку. Вместе с лошадью упала и я. Королеве повезло, она быстро выбралась, а мою руку придавил корпус лошади, которая умерла (в последствие оказалась, что она была отравлена). Речка была глубокая, особенно для четырехлетней меня.
Стражники ринулись высвобождать принцессу из-под воды, а я умирала, захлебываясь. Как меня достали, не помню, я вообще последующие две недели не помню, так как боролась с сильнейшей лихорадкой.
Каково же было удивление придворных, когда из воды подняли девочку со свисавшими вниз пепельными волосами. Это был катастрофа, которая окончательно разрубила мои итак не сильные отношения с отцом и матерью. Ведь негоже правителям общаться с молодой старухой, как называют меня за глаза.
- Адель, - позвал братик. Да уж, что-то я задумалась.
- Пошли я тебе сказку почитаю.
- Послииии, - хорошо, что у меня есть Саарт, иначе я бы уже давно...
***
Мой от... король, был женат много раз, но воистину он любил лишь первую свою жену, Датрину Радонскую, говорят она была очень красивой и доброй, вот только бездетной... И это было позором для королевской семьи, но король не сдавался и пытался лечить ее, и как поговаривают, даже хотел отречься от престола в пользу своего младшего брата. Но, в двадцать три года Датрину поразила невиданная болезнь, некоторые утверждают, что она была черной магиней и темные силы забрали ее жизнь, другие говорят, что ее отравили, третьи утверждают, что она заразилась, когда помогала сироткам. Итог был один, королевы не стало.
Целый год в стране был траур, были отменены все праздники и торжества, король был безутешен. По окончанию года Совет сказал королю, что так продолжаться не может, народ бунтует и выбрал ему вторую жену - Лианору Принатскую, мать Лиадора и Виантра. Но даже появление сыновей не смягчило душу короля, и вскоре, новая королева зачахла и умерла.
Третьей женой была - Белла Твеглская, от которой у короля три сына: Рат, Димьян и Катер. Она была убита во время поездки в другое царство, где на нее напали кочевники. Король приказал вырезать поголовно все племя, с тех пор Рротдус - так назывался тот народ, не существует.
Четвертой была Ксена Кранская, родившая королю Нера, и сошедшая с ума. Сейчас она живет в Винсмерском Монастыре, куда на ее день рождения приезжает король, отдать дань величия. Всего лишь фарс!
Пятой была Таура Ррор, девушка родом из северных гор, она родила королю еще четырех сыновей, но когда поехала с детьми к себе на родину на традиционный праздник, то подхватила чуму, как и сыновья, и умерла в жуткой агонии. Та же участь преследовала и ее троих детей Крага, Шета, Диона, четвертый Бьян пережил лихорадку и выжил, вот только с тех пор у него ужасная рана на лице, но она только добавляет ему мужественности.
Шестую жену звали Вивьен Сатуси Андраэрская, которая и "подарила" королю меня. Но, увы, назвать ее матерью не поворачивается язык. Позвольте мне остановиться здесь подольше.
Вивьен было восемнадцать, когда она вышла за отца (из-за беременности мной), она была красива и это, пожалуй, все. Всю ее красоту с лихвой компенсировала ненависть к женскому полу (в народе именуемой завистью) и развратность. Их брак был фальшью с самого начала, Вивьен повезло родиться в семье богатого и влиятельного человека, иначе лет с двенадцати она бы стала торговать телом, чем, в сущности, и занималась, пока отец подчищал за ней слухи. И за короля она вышла, лишь из-за беременности, точнее ее отец пообещал значительное приданое. Она любила балы, шикарные платья и ненавидела слуг, и больше них меня.
Я была напоминанием ей о том, что у нее есть какие-то обязанности. До четырех лет она, по крайней мере, проводила со мной время, хвалясь моей внешностью, потом же я перестала появляться на балах, меня напросто запирали. И знаете, у меня не было как в сказке доброй няни, нет, скорее, наоборот, моя няня ненавидела меня, пожалуй, даже больше, чем мать. Поэтому зачастую запирала меня одну в комнате, где было так темно и страшно.
Вивьен не считала нужным навещать меня. Детям свойственно задавать глупые вопросы, вот и я однажды задала такой няне.
- А где моя мама?
- Мама? Ахахах. Эта шлюха опять ублажает очередного слугу, - как вы видите, воспитанием она не отличалась. И в дальнейшем я осознаю, насколько точны были ее слова.
А произошло все так, когда мне было семь, я выкрала ключ у няни и сделала дубликат, когда она меня опять закрыла, а за окном разразилась жуткая гроза, я решила пойти к маме. Мне было так страшно.
Я вышла в коридор и бегом добралась до нужной спальни, (ее расположения я узнала от служанок) вошла и услышала стоны, тогда я подумала, что ей плохо.
- Мама, мамочка, мама, - кричала я, подходя поближе. Движение под одеялом прекратилось, и появилась голова матери.
- Это твоя дочь, - спросил мужчина, высунувшийся из-под одеяла. И это был не отец. - Какая же страшная, в кого только? - разглядывая меня, спросил он. А я повернулась спиной и вышла, осознав насколько преувеличивала красоту этого мира и приукрашала людей живущих в нем. Именно с этого момента и закончилось мое, отнюдь не счастливое, детство.
Эту женщину, через год король выставил сам, ведь почти весь город знал не понаслышке кто и когда согревал постель моей мамашки.
Когда она уходила, то жутко скандалила с отцом из-за меня:
- Она моя дочь! Ты не имеешь права ее отобрать, - кричала она королю.
Но я, вырвавшись из ее хватки, подошла, и слишком взрослым голосом для своих восьми лет сказала: "Зачем эта женщина разбудила меня и так громко кричит?" - и покинула место событий под абсолютное молчание. С тех пор меня стали бояться и презирать еще сильнее.
Вивьен куда-то отвезли, я не интересовалась куда, и ее дальнейшая судьба мне не известна. Вот и все что я могу рассказать о ней.
После этого король впервые вызвал меня к себе, и сказал:
- Ты показала, что ты самостоятельна, а теперь докажи на деле, - и с этого дня не было больше няни и слуг, все приходилось делать самой, начиная от заправки постели и заканчиваю уборкой покоев, но я не жаловалась, я упорно делала эту унизительную работу. "Ради чего?", - спросите вы. Ради похвалы отца, ради того, чтобы он назвал меня дочерью, ради того чтобы признал.
Насколько мы все-таки наивны в детстве. Признаюсь, до второго посещения кабинета короля, я верила, ждала чего-то. Но король умело продемонстрировал, что моим надеждам не суждено было сбыться, пожалуй, только в мечтах.
Седьмая жена, мать Саарта, нынешняя королева Улика Розенштольц. Сказать, что-либо о ней я затрудняюсь. Виделись мы лишь два раза. Саарта она почти не навещает, и как же я молюсь о том, чтобы она не оказалась копией Вивьен.
***
Я смотрела на невинное личико единственного любимого мною человека.
Утомившись после нашей прогулки и чаепития, он уснул. Я уложила его на кровать и легла рядом, гладя его по голове и прижимая ближе, во сне он схватил меня своем меленькой ручкой за платье и не отпускал, наверное, боясь потерять. А я старалась, чтобы мои всхлипы не разбудили моего ангела.
Когда он окончательно заснул, я аккуратно высвободила ткань платья из захвата его ручки и тихонько слезла с кровати. Он задвигался в поисках тепла, я накрыла его вторым одеялом и, поцеловав в макушку, прошептала:
- Будь счастлив за нас двоих, - и покинула его покои, стараясь не оборачиваться, иначе недавно прерванные слезы пойдут опять. А принцессе не пристало ходить с заплаканным лицом. Хм.
Дойдя до своих покоев и приказав найти стражникам няню Саарта, стала просматривать чемоданы, собранные служанкой (не личной, личной как вы поняли, у меня не было). Положив несколько дорогих сердцу вещей, которые прятала в тайниках, закрыла сумки.
Потом села за стол и стала писать письмо милому братику. За этим меня и застало прибытие служанки.
- Подойди, - сказала я строго. Хоть меня и слушались, но уважения или почтения не испытывали, да и к чему оно мне.
- Смотри в глаза. С этого дня ты будешь любить Саарта как саму себя!!! Возьми эти письма!!! На его день рождения каждый год отдавай ему по письму!!! Спрячь их в надежное место и вспоминай только на день рождения!!! За сохранность жизни Саарта, отвечаешь головой!!! - она стояла, выпрямившись и не двигавшись, будто замерзши на месте, ее стеклянный взгляд ничего не выражал, кроме, полного подчинения моей воле. Но вот миг и передо мной опять легкомысленная глуповатая девушка, исполняющая мои приказы с неохотой.
- Иди, - приказала я. И она ушла, так и не поняв, для чего ее звали , отрывали от очередного кавалера, списывая все на глупость взбалмошной принцессы.
Все дело в том, что я обладаю даром внушения. Маленьким, очень, даже сейчас после небольшого сеанса голова раскалывалась и по телу разливалась слабость.
Это была особенность всех аллиийских правителей. Все истинные отпрыски короля обладали этим даром, причем, в высшей его степени. Но, увы, обычно на принцесс он не распространялся, поэтому правители так и не любили, когда у них появлялись дочери, считая их слабостью. О своем даре я никому не рассказывала и пользовалась им крайне редко. Только в экстренных случаях, таких как сейчас. Теперь я точно уверена, что она будет, следит за моим братом. А письма?
Я начала их писать уже давно, хоть в душе и надеялась, что король поступит со мной справедливо. Поэтому мною было написало двадцать три письма, к которым прилагался подарок. Я думала, что буду вручать их сама, но...
- Ваше Высочество, лошади запряжены, - раздалось от двери. Вошли стражники и забрали мой багаж. Уходя, я провела рукой по столу и кровати. Прощайте.
Я спустилась вниз. Меня ждали два посланника Темной империи и моя лошадь. Значит я поеду с ними наедине... А разве стоило ожидать большего.
Я запрыгнула на лошадь и вслед за своими спутниками пустилась в путь. Такой нежданный, такой ужасный и надеюсь, что не такой последний...
***
Ехали мы быстро, мои спутники явно спешили, вот только я их спешки не разделяла.
Они молчали, молчала и я, обдумывая свою короткую жизнь, вспоминая хорошее и стараясь забыть плохое.
Знаете, я ведь даже могу сказать, что прожила эти 16 лет счастливо, да, да. Хоть у меня не было любящих родителей, но был Саарт, любовь, к которому выплескивалась через край, превращаясь во что-то волшебное. Мне нравились наши тайные встречи, нравилось, что о моей слабости никто не знает, служанку я загипнотизировала уже давно. Нравилось иметь в этой бездне разврата и зла, небольшой участок света, любви.
Да, я была одинока, но у меня были книги. Целая библиотека принадлежала мне одной. Братьев больше волновали тренировки и, хотя они были хорошо образованы, страсти к книгам не отличались. Мое же образование заключалось в шитье, этикете и прочей женской бурде. Я кралась по тайным коридорам в храм знаний, и спрятавшись под дальний столик читала... Однажды, я невольно стала свидетелем разговора, короля и его советника, я хотела выйти, но разговор зашел о принцессе, точнее обо мне.
- Ты видел ее? Она выглядит как старуха! И, что мне дала эта шлюха Вивьен, кроме, страшной девчонки,- мне как пощечину дали.
- Ваше Величество, всегда можно избавиться от балласта, - сказал холодно и кратко Советник.
- Убить? Хотя, о ее исчезновении, пожалуй, никто не узнает. Но, нет, пока нет, - и они ушли. Тогда я списала это на сон, на кошмар, который привиделся во сне. Да, в душе я все-таки идеалистка.
Сейчас смыслом и главной целью моей жизни стало спасение Саарта, он еще мал, но, когда ему исполнится 16, он имеет право выбирать опекуна, и я приложу все усилия, чтобы им оказалась я. Потерпи, мой милый, прошу.
Так долго находится в седле, я не привыкла и начала уставать, что не могли не заметить мои спутники.
- Привал, - сказал один из них, когда я в очередной раз съехала с седла. Смилостивились, если бы еще попроще лицо сделали, я бы и спасибо сказала, но на нет и суда нет, хватит с меня на сегодня унижений.
Помощь мне никто не предложил, хотя если в идеале, то особе королевских кровей обязаны оказывать почтения. Но это в идеале, а я, увы, обитаю в действительности, поэтому слезать пришлось самой. Получилось это довольно неловко, так как опыта в поездках я, хоть и имела, но слишком маленький.
Мои сопровождающие куда-то ушли, поляна, на которой мы остановились, была пуста, не считая меня и трех лошадей. Может они меня бросили? Хоть бы, хоть бы.
Но, увы, моим надеждам не суждено было сбыться, один из них вышел из леса, неся в руках хворост, вскоре появился и второй. Я же отошла по биологическим делам в кустики, а когда вышла, вдохнула приятный запах жаренного на костре мяса. Как жаль, что мне его нельзя...
Я подошла к своей лошади и из сумки вынула контейнер с едой. Мой ранний завтрак был больше похож на остатки чей-то жизнедеятельности, чем на что-то съедобное.
Серея, густая, ничем не пахнувшая каша. Бее, жуткая жуть.
Почему я ее ем, спросите Вы?
У меня нет выбора...
А дело в том, как я уже говорила, моя мать никогда не пользовалась ни уважением, ни тем более популярностью. Друзей у нее не было, даже считая многочисленных любовников. Были лишь враги и король, который закрывал глаза на поведение нелюбимой супруги. Так, вот о чем это я? Ах, да, ненависть, направленная на Вивьен, отразилась и на мне, ее потомке, кажется, в десятикратном размере.
Причина моей вынужденной диеты, было отравление. Не простое, а магическое. Обычно такие яды используют, чтобы устранить противника, превращая его в живой труп. Это случилось, как раз после моей "смены окраса", в пять лет.
Мне подсыпали его в так любимые мной, пирожные. И как результат, полгода борьбы за выживание, и приступы неконтролируемого кашля, в случае, если я съем не то, что надо. Вы думаете, кашель, ну, что тут такого, не смертельно. Увы, я никогда не была фавориткой у природы, поэтому в моем случае "кровавый кашель" может стать причиной смерти, если вовремя не вколоть противоядие.
Это отравление имело и более ужасающие последствия, мой организм, боровшийся за выживание, израсходовал на лечение почти весь мой магический потенциал, буквально выжег магию из моего тела.
Те жалкие остатки магии, позволяющие мне управлять сознанием людей, лишь напоминают мне о возможной их величие. Да, Боги были явно против моего рождения.
Вы, наверное, не можете понять, почему я почти не ем нормально и имею, весьма неидеальную фигуру. Ответ прост, сладкое, это единственное, что я могу, есть в неограниченном количестве, если не добавлять туда ингредиенты, которые могут вызвать аллергическую реакцию.
С каждым годом список этих ингредиентов пополняется методом проб и ошибок.
Повариха - это первый и до недавнего момента единственный человек, на котором я испытывала свой дар.
Она готовила мне обед под строгим моим контролем и давала мне пробовать новые виды пищи и специй, узнавая какой из них мне стоит изъять из своего рациона.
Я села на поваленную ветку, напротив - устроились проводники. Они молчали, молчала и я, лишь брошенный на мой "завтрак" презрительный взгляд говорил о том, что они живые, а не нежить, которой так часто пугала меня няня.
Их губы начали двигаться, они говорили.
Язык темных земель, невероятно сложный, основная причина сложности заключается в том, что говорят на нем как бы про себя. Двигаются лишь губы, звука сопутствующего нет.
Темные были прирожденными воинами и их язык сам по себе оружие, позволяющее говорить все, что захочешь при этом, не боясь быть услышанным. Просто, невероятно. Как говорилось ранее, я всегда любила читать, а в королевской библиотеке нет книг, до которых не могла бы добраться рука принцессы.
Однажды я наткнулась на запретную секцию, в которой располагались особо засекреченные и опасные книги. Так вот, словарь темных языков был один из них.
Я украла его. Да, знаю, это ужасный поступок, но зато теперь я поверхностно знала язык великих воинов, что позволяло мне предвидеть опасность.
Вот и сейчас, они переговариваются друг с другом, а я претворившись, что засмотрелась на огонь, продолжаю следить за ними.
- Я знал, что принцесса некрасива, но не думал, что нам подсунут седого ребенка, да, на нее взглянуть противно не то, что жить, - сказал один из посланников. Как неожиданно... Да, куда же делось ваши благородство, господа, стоило вам выйти из дворца.
- Не тебе же с ней жить, - ответил второй.
- Я за Эрга, жалко, как представлю, что ему придется спать с этой... серой мышью, - сказал первый и незаметно посмеялся над своей же шуткой. А я уже слишком привыкла к таким разговорам, чтобы обижаться. Жалко им, а меня вот никто не жалеет, не думает насколько мне омерзительно, даже представить себя рядом с этим тираном Эрго.
- Ты прав, она, поди, и не знает ничего о том, как себя с мужчиной вести.
- Может, научим? - спросил первый, я вздрогнула, нет, только не это.
- Болван, потом тебя Эрг научит.
- Но, я же ради него...
- Придурок, если он узнает, что ты хоть пальцем коснулся его невесты, не посмотрит, что она страшная, убьет причем тебя. Ты ведь знаешь, как он не любит когда трогают его вещи, - отчитал его второй. Да уж, вещь, они меня даже за человека не считают. Ублюдки.
- Поехали, - сказал мне второй, да что-то я задумалась. Я встала и пошла к своей лошади, села и посмотрела на восход, который потихоньку начал проявляться во тьме ночи.
Надеюсь, это хорошее предзнаменование.
Небо, небо, как же хочу я умереть.
Нет, Саарт... Мой Саарт, подождите небеса, еще рано открывать для меня свои чертоги.
Я поборюсь.
Глава 2.
"Посмотришь на иное создание - миллион восторгов, а заглянешь в душу - обыкновенный крокодил".
Антон Павлович Чехов
Хмурое предгрозовое небо, тучи, словно налитые синцом тянутся все ближе к земле, делая и так скудный свет, дневного светила, темнее. В воздухе витал запах дождя и перемен. Даль то и дело озаряли вспышки молний, а ведь я когда-то боялась молний, а сейчас меня пугает темное пятно впереди - встречающая делегация. Гром, своими разъяренными криками, кажется, хотел втолковать в наши головы весь ужас сложившейся ситуации. Дождя не было, он будто нагнетал обстановку перед своим появлением, заставляя зрителей ждать чего-то более ужасного. И оно грядет, с каждым шагом моей лошади все ближе и ближе, конец...
О чем я думала в тот момент? Хотелось ли мне плакать или проклинать судьбу? Стремилась ли сбежать? Нет, господа, мне хотелось отомстить, сделать больно, хоть одному из причастных к этой ситуации, хотелось, чтобы и они почувствовали хоть сотую долю того, что пережила я. Хотелось крушить, кричать во весь голос проклятья, хотелось, подобно мечу, пронзить своих врагов ненавистью. Но нет, я не буду кричать, кидаться, это глупо. Меня заткнут, свяжут, а так как ненавистное мне замужество все равно свершиться, то зачем орать, роняя слезы? Если можно подождать, прощупать, ударить в самую больную точку. Я буду умнее, надеюсь, жизнь преподала мне достаточно уроков, чтобы не ошибиться в этот раз. Да, именно об этом я думала, когда всего сто метров разделяла меня от моего жениха.
Ха, жених.
Мои спутники ехали рядом, я видела, как сдерживают они своих коней от того, чтобы не ринутся вскачь. Видела их раздражение моей медлительностью. А я нарочито медленно заставляла двигаться свою лошадь. Они кидали на меня разъяренный взгляды, а я наслаждалась, своей пока маленькой местью. Хм, замужество не пошло на пользу моим манерам. Здесь нет отца, а он был для меня авторитетом, который сдерживал мой, нет, не ужасный характер, а стремление к свободе действий.
Мы подъехали. Встречала нас делегация из пятнадцати человек. Каждый был одет в черный плащ с капюшоном, который скрывал лицо. Я, кстати, тоже была в плаще, только белом. Да, да знаю, маркий, но это символ Аллии, а я была патриоткой, да и к тому же на плащ наложена магия, так что промокание и грязь ему нестрашны. И самое главное, белый цвет нашего бога, Пресветлейшего, а имперцы поклонялись его темному брату Харуну. Стоило мне надеть плащ, как мои провожатые скривились в презрительной гримасе, чем убедили в правильности моего выбора. Пусть я меняю место жительства, но веру, и себя я менять не собираюсь.
Когда мы подъехали, и моя лошадь остановилась на расстояние метра от встречающих, тот, кто стоял впереди колонны снял капюшон и вперил в меня свои кроваво-алые глаза. Эрго Ронский, надо же, не ожидала, что он будет встречать. Был ли он красив? Да, очень, но, как статуя, неживая, бесчувственная.
Волосы короткими темными прядями обрамляли бледное лицо. Высокие скулы, прямой нос, у него было лицо избалованного аристократа, а не воина, но все было фальшью, и его улыбка и расслабленность, под маской таился хищник, сильный, безжалостный, жестокий.
- Приветствую принцессу Адель Андрэрскую, в Империи Закатного Солнца, - произнес, стоящий справа Эрго, красноглазый рыжеволосый парень. После того, как жених снял капюшон, его примеру последовала и свита. Все были молоды, хотя по воле Пресветлейшего мы не стареем, сильные воины, красивы и такие чужие, безжалостные. В первое мгновение страх сковал горло, а потом, потом мне стало все равно. Свой капюшон я снимать не намеривалась.
- Для меня честь быть приглашенной в Империю Закатного Солнца, - да, жители темных земель очень серьезно относились к своей империи, не дай пресветлый, кто-то забудет назвать их страну Империей, вы что, смерть ждет вас. - Слава Пресветлейшему, что я добралась живой и невредимой, - на лицах встречающих пробежала тень.
После подняв голову, посмотрела в небо, поцеловала кончики пальцев в белых перчатках, подула на руку, это традиция наших земель, таким образом, мы благодарим за то, что доехали живыми. Потом мой взгляд обратился на Эрго, который до сих пор молчал и своим цепкими алыми глазами, с деланной леностью всматривался в недра капюшона. И создавалось впечатление, что он все видел, так как на секунду его глаза встретились с моими. Секунда, и он с привычной уже леностью осматривает мою лошадь. Осторожнее надо быть, Адель.
- Сколько вам лет? - задал вопрос Эрго, голосом, который не потерпит возражений, голосом который привык командовать, голосом, которым отдавались приказы о казнях, голосом, который шептал темные заклятья, заставляя врагов сходить с ума от раздирающей их паники, голосом... моего господина. Будь проклято Влюнское соглашение! Словно повинуясь моему крику, вспыхнула молния, озаряя своим светом группу людей, и в этом отблеске, глаза Эрго казались порождением тьмы, и дождь, наконец, дождавшись своего времени, ураганным ливнем обрушился на нас.
Громыхнул гром.
- Семнадцать, - ответила я еле слышно, вздрогнув от свирепого возгласа небес, ответила я, ненавидя каждой частичкой своего тела свою жизнь, ответила я, тем тихим голосом, на который обычно не обращают внимания, ответила я, смотря из-под капюшона в глаза будущему супругу. Не сдамся! Пусть меня променяли! Пусть я бесправна! Но ради своих великих прародительниц, ради Саарта, впервые ради себя, не преклонюсь.
Не знаю, разглядел ли Эрго мой гневный взгляд, но неожиданно криво ухмыльнулся. Он отдал немой приказ свой свите и моим сопровождающим и, повернув своего коня, рысью поскакал к воротам Язарь - столице Империи Закатного Солнца, названной, кстати, в честь богини. Это противоречит менталитету ее жителей, во всей стране женщины фактически бесправны, не знаю насколько это, правда, но во всех учебниках указано на этот патриархальный пережиток наших предков, а тут, назвать столицу именем женщины. Поверьте, это нонсенс... Говорят, что эта богиня помогла первому королю, как же было на самом деле, я понятия не имею.
Так вот, Язарь была красива и непреступна, черный замок возвышался в ее сердцевине, замок военного Хасарета, замок, в котором сосредоточено управление маленьким, но сильным государством Темных земель. Тяжелые крепкие стены, даже на взгляд казались непреступны.
Погода бесновалась. "Гроза своим светом выжигает прошлое и озаряет будущее"(*фраза взята из мемуаров Толара Фикро - знаменитого мага и философа). Что ж посмотрим, посмотрим, игра началась.
***
Массивные ворота в непреступную крепость Язарь, открывались под рокот грома. Вся природа бушевала вместе со мной, и мне казалось, что именно я руковожу этим сумасшедшим оркестром. Пресветлейший, надеюсь, этим ты пытаешься меня поддержать, а то все эти природные метаморфозы напоминают поминки.
Наша маленькая делегация, при виде которой горожане пытались врасти в стены, а многочисленные военные замерили по стойке смирно, проехав по центральной улице, направлялась в здание Хасарета.
Волнение пока еще медленно, но стало прокладывать свой путь в мое сердце. Сказывается, то что, давно не бывала на приемах. Да и одета я не для встреч...
Пресветлейший, о чем я думаю? Меня скоро замуж выдадут, а я о платьях, и я еще смеялась над заядлыми модницами.
Здание приближалось.
Меня взяли в кольцо, бояться что ускачу? Эрго все так же возглавлял делегацию. Мои сопровождающие куда-то делись, и от исчезновения ненавистных, но все же, знакомых лиц, стало не по себе. Так соберись, ты же принцесса. Фух, надеюсь, меня не попросят говорить пламенные речи во славу Империи.
Делегация остановилась, первым слез с лошади Эрго, потом остальные, лишь я одна оставалась сидеть в седле. Ноги окаменели, я ошарашенным взглядом осматривала здание правительства, и пресловутая женская интуиция вопила о том, что туда идти нельзя, опасно.
- Ваше Высочество, - раздалось сбоку, я медленно обернулась на того кто позвал. Это оказался рыжеволосый. - Меня зовут Риг Догервут, сегодня и навсегда я к вашим услугам, спускайтесь с лошади, совет не любит ждать, - произнес он веселым голосом. Встреться мы с ним не в таких обстоятельствах, не будь он имперцем, я бы захотела с ним подружиться, а сейчас я лишь взглянув на него, поняла, что буду держаться подальше. Самые прекрасные шпионы - это люди, которые лучше всего втираются в доверие, этакий рубаха-парень. Неужели ко мне уже приставили охрану? Выразительный взгляд Рига, не дал додумать, и с трудом отцепив свои конечности от лошади, с помощью парня, оказалась на земле.
Галантно предложив руку, Риг двинулся по высокой лестнице к дверям Хасарета.
Двери, повинуясь магии, открылись, и моим глазам предстал обширный зал. В нем было темно, бледные светлики (магические сгустки, предназначенные для освещения помещений), выполняли, кажется, только декоративную функцию. Стены и потолок украшала массивная лепнина, статуи уродливых монстров красовались на подставках. Пол - паркет из темной породы дерева, был настолько натерт до блеска, что в нем отражалась громадная люстра, висевшая посередине залы. Пресветлейший, надеюсь, мне не придется бывать здесь часто.
- Ваше Высочество, мне надо покинуть вас. Слуга проводит вас в комнату, в которой вы сможете привести себя в порядок. Вас ждут в зале заседаний через час, я зайду за вами, - сказал Риг и бесшумно удалился, признаться, я даже не заметила как. Настолько задумалась, осматривая помещение, что пропустила момент, когда, только недавно говоривший мужчина исчез. И тут же на его смену пришла служанка, точно появившаяся из подпространства.
- Ваше высочество, следуйте за мной, - сказала миловидная девушка и, повернувшись, направилась к комнатам.
Шли мы не долго, всего несколько поворотов и обещанное мне помещение открыло свои двери. Комната была не большая. Это даже не комната, а пустой зал, посередине которого стоял сундук, а около стены располагалось трюмо.
- Вам помочь? - спросила девушка, видя, что я не предпринимаю никаких действий.
- Да, спасибо, - ответила я и, наконец, сняла капюшон. Реакции служанки я не видела, стояла к ней спиной, да и, наверное, не было никакой реакции, потому что девушка помогла мне снять плащ и так же молча, стала развязывать корсет.
Когда со снятием дорожного платья было покончено, и я осталась только в нижнем платье, которое выполняло роль белья, служанка спросила:
- Госпожа, будете принимать ванну?
- Конечно, улыбнувшись, сказала я, хоть одна положительная новость за все последние время. Ваннааа.... Увы, ощутить всю прелесть водных процедур не позволило ограничение во времени. Не прибегая к помощи служанки, не люблю посторонних, я быстро сполоснулась и, обсушившись, благодаря магии, вышла.
Стоило мне выйти, как девушка подошла к сундуку и достала оттуда платье невиданной красоты. Оно было черное, состоящее их кружев, с длинным шлейфом. Сначала я потрогала ткань, и убедилось насколько хорошего она качества. Неужели подарок от мужа? Надевать сразу расхотелось, я бы не надела его, если б мое дорожное платье, не было в столь плохом состоянии.
Платье было моего размера, что приятно порадовало. Темная ткань переливалась, мерцала, жила своей жизнью, где-то струилась, где-то обволакивала.
Я смотрела на себя в зеркало и видела, насколько красота платья затмевает мою. Дорога не пошла на пользу, итак бледное лицо превратилось в болезненно белое, синяки под глазами, благодаря скудному освещению казались еще темнее и только ярко-голубые глаза, светились на той маске равнодушия, которую я пыталась накинуть на себя.
- Вам сделать прическу? - напомнила о себе девушка.
- Нет, не прическу. Есть заколка? - девушка утвердительно кивнула. - Принеси ее, - попросила я. Мне поднесли красивую черную заколку, напоминающую три цветка, один большой посередине и два поменьше по краям. Я уже привычным движением закрепила волосы. Две передние пряди заправила назад и закрепила, открывая лицо.