Иногда, в редкие минуты спокойствия и незанятости, Иорвет приходил сюда, в тихую заводь на берегу реки. Нечисть не беспокоила скоя"таэльского командира, даже несмотря на его расслабленность. Собственно, и беспокоить было уже некому. Первым делом по прибытии эльф под корень вырезал все, что на него косо смотрело с гастрономическим интересом. Он устало опустился на мелкий гравий, разбросанный по берегу, и, прислонившись спиной к скале, на минуту отрешился от этого мира. В такие мирные мгновения он вспоминал те далёкие времена, когда эльфы еще не были изгоями, когда жизнь текла мирно и размеренно. Вспоминал он и море, то далекое. Теплое, ласковое море с шелковистым песком и большими ленивыми чайками.
Перед внутренним взором эльфа вставал причал, с которого было так удобно прыгать, на мгновение получая ощущение полета. А потом приземляться в теплые объятия моря: соленая вода искрящимися брызгами разлетелась от очередного ныряльщика, и возмущенные шумом чайки гневно вопили откуда-то из поднебесья. В эти моменты Иорвету казалось, что он даже чувствует запах моря - влажный, чуть отдающий водорослями, с той особенной свежестью, оседающей солоноватым привкусом на губах. Иорвет и сейчас бы многое отдал за день на пляже, когда можно скинуть с себя все доспехи, стянуть осточертевший платок, разуться и рухнуть на шелковистый горячий песок, впитывая тепло солнца каждым сантиметром кожи. Просто лежать, глядя в синее небо, расчерченное легкими штрихами полупрозрачных облаков; ни о чем не беспокоясь, пропускать сквозь пальцы миллионы песчинок, слушая их шорох. Или, как в юности, устроить бескровную охоту на чаек, когда целью было не убийство, а спортивный интерес. Тогда лучшим считался тот, кто сумеет на взлете птицы выдернуть из ее хвоста перо и не попасть под мстительный залп гуано. Иорвет успевал вырвать два пера: из крыла и из хвоста. Эльф улыбнулся воспоминаниям: Киаран тогда жутко обижался и заявлял, что брат использует чары.
Внезапно чайки с криками сорвались с берега, и скоя"таэль услышал тихие шаги. На его любимое место явно кто-то пробирался. Он прекрасно знал, что часть дороги завалена довольно большими валунами, и случайному прохожему сюда не забрести.
В его воображении мелькнуло несколько вариантов, но эльф решил, что сначала будет логичнее рассмотреть пришельца, а потом уже предпринимать какие-то действия. Быстро замаскировав следы своего пребывания на берегу, эльф метнулся в узкий лаз, который выводил наверх - туда, где неизвестные силы природы выдолбили достаточно удобную для наблюдения нишу. Распластавшись на каменном выступе, Иорвет замер в ожидании.
Через небольшой промежуток времени эльфийское терпение было вознаграждено: спотыкаясь и поскальзываясь, на облюбованное Иорветом место выбралась девушка. Рассмотрев ее получше, эльф чуть не оскалился: наглой покусительницей на потаенное место оказалась та самая арбалетчица-разносчица из таверны. Первым желанием было попросту приказать ей убраться, но тут над головой из-за очередного неудачного шага взметнулись чайки, и эльф вдруг растянул губы в злорадной усмешке.
Если бы кто-то видел его в этот момент, то в миг бы привел сравнение с диким лесным котом, засевшим в засаде. С полыхающим азартом взглядом, подобранный, эльф принялся ждать сумерки. Он знал, что дхойнэ в темноте, как слепые курицы. Даже сумерки мешали небратьям меньшим видеть нормально. Этим эльф и решил воспользоваться. Охота на чайку началась: медленно, не издав ни малейшего шороха, эльф достал нож и замер.
Ничего не подозревающая девушка огляделась, убеждаясь, что никого нет, и с облегченным вздохом стянула туфли, наступив на острый камешек, ругнулась непонятным эльфу словом. И только после этого осторожно села на прогретый солнцем валун. Между прочим, тот самый, который облюбовал в свое время Иорвет. Такого посягательства эльф не потерпел и немного приблизился к расслабляющейся девушке. Из-под мягких сапог не выкатилось ни одного камешка. Даже чайки не взлетали, недоумённо наблюдая за крадущимся среди камней эльфом.
Хвоста у девушки не было, а потому первым объектом охоты стал бантик на платье. Крыльев тоже не было, а отхватывать кусочек от части тела живого человека эльф не хотел - пинетки, собственно, того не стоили. Но вот локон срезать он точно успеет, тем более что, вопреки обычаям, девушка убирала длинные волосы в косу, которую ни под чем не прятала. А сейчас эта коса напоминала растрепанный хвостик.
Как только достаточно стемнело, Иорвет приблизился на минимальное расстояние - буквально метр от девушки. Выбрав несколько мелких камней, эльф замахнулся, и галька дробно застучала справа от девушки. Вздрогнув, она повернула голову, подставив под взмах ножа и волосы, и бант на платье. На движение воздуха она тоже среагировала, но Иорвет мягким, молниеносным движением скрылся. Разносчица только успела заметить смазанную тень и легкий, почти неуловимый запах можжевельника. Она тут же выхватила кинжал откуда-то из-под юбки. Но это было бесполезно - довольный охотник уже запихивал трофеи в карман, а глупая dh'oine испуганно крутила головой в поисках опасности. Сейчас ее поймать мог даже старый, больной, хромой и слепой накер.
Зловредно прищурившись, Иорвет поднес руки ко рту, и по округе разнесся жуткий крик ночной птицы. Эльф знал, что люди до паники боятся этого звука. Почему, он не понимал: птичка была мелкая, невзрачная, питалась жуками да мошками - в ней даже есть нечего было. Однако крик был действительно немного странный: по поверьям людей, так кричат неведомые полуживые чудовища, когда выходят на охоту. Даже в темноте было видно, как расширились от страха глаза у разносчицы, и она вытащила второй кинжал. А затем, поднявшись с камня, почти не глядя обулась и стала потихоньку пробираться обратно к Вергену. Иорвет усмехнулся, дал ей несколько минут пооглядываться и опять крикнул - она вздрогнула, сделала испуганный шаг назад, наступила на платье и села прямо на песок, однако кинжалы не выпустила. Эльфу это начало нравится: никаких насмешек, никаких язвительных фразочек - испуг в чистом виде и ударная доза адреналина в крови: он почти физически ощущал, как бьется ее сердце и как шумит кровь.
Девушка осторожно встала и, так же оглядываясь, направилась дальше. Вот справа стукнулся камень о камень, через несколько секунд слева; кто-то сделал несколько шуршащих шагов там, где она совсем недавно сидела. Девушка нервно оглядывалась на каждый шум, но поворачиваться спиной и бежать не собиралась. Она отступала, изредка поглядывая себе за спину, чтобы в очередной раз не наступить на платье.
Стало совсем темно, а Иорвет так и провожал ее, то имитируя ночную птицу, то кидая камни в кусты. Дважды даже мелькал в просветах между кустами: света там хватало только на то, чтобы рассмотреть, что кто-то есть, а кто это и как он выглядит увидеть было невозможно. Эльф проводил ее почти до ворот, посмотрел, как она испуганной мышкой проскользнула между створ, и направился следом.
Сегодня дежурили его скоя"таэли, и ни у кого не возникло вопросов по поводу эльфа, чуть ли не крадущегося по следам dh'oine, правда несколько все же проводили командира непонимающими взглядами. Но ему было все равно, сегодня выдались на удивление приятный вечер и замечательный кусочек ночи. Пусть она и не чайка, но свои два трофея он получил. Что с ними делать, Иорвет придумает завтра, а может, просто закинет в тумбочку и забудет.
Сейчас была чудная ночь, россыпь звезд на небе не закрывало ни одно облако, везде стрекотали цикады, никто не целился в спину, не угрожал расправой. Он даже был сыт в кои-то веки. Подхватив травинку, он привычно прикусил сладкую сердцевину, а метелка чуть трепыхалась на слабом ветерке. В этот момент жизнь была прекрасна. Дойдя до добротного, но низенького каменного забора, огораживающего очередной переход, эльф забрался на него, скрывшись в тени раскидистого куста, достал трубку и закурил. Так он и сидел, свесив одну ногу, опираясь спиной о столб, курил и смотрел на звезды.
Эльф уже собирался выбить трубку, когда заметил движение в другом конце улицы. Его "чайка" сидела на скамье, опершись руками о колени, так и не выпустив из побелевших пальцев кинжалы. Вот чирикнула разбуженная чем-то пичуга, а девушка вздрогнула и рефлекторно повернулась на звук. Иорвет не понимал, чего она боится сейчас, но на всякий случай вышел на свет. "Чайка" снова дёрнулась и направила на него кинжалы.
- Мне не нравится привычка dh'oine тыкать в меня оружием.
Разносчица опустила оружие и, с трудом разжав пальцы, отложила, посмотрела на эльфа и молча отвернулась. Если бы эльф смог заглянуть в ее мысли, то удивился бы тому иррациональному, и всепоглощающему страху, который буквально приковал ее к этой лавочке. На какой-то момент Иорвет даже почувствовал глубоко в душе шевеление чего-то похожего на совесть. Затем вспомнилась кошка, подглядывание за вязанием, и совесть, чуть поворочавшись, вновь впала в спячку.
Еще немного постояв и не обнаружив на свое присутствие никакой реакции, эльф направился к своей лачуге - хороший вечер должен был хорошо закончиться. Ни мокрые доски под ногами, ни обилие комаров, почему-то напрочь отказывающихся угоститься эльфийской кровушкой, но от того не менее противно роящихся вокруг, ни противно скрипнувшая дверь настроения скоя"таэльского командира не ухудшили. Даже вечно дрыхнувшей на лежанке кошки не было на месте. Стянув с себя кушак, кольчугу и поддоспешник, Иорвет подвесил котелок над огнем и расслабившись вытянулся на лежанке. По двери что-то шкрябнуло. Словно нехотя Иорвет посмотрел в сторону шума: кошка, протиснувшись под дверью, сидела на пороге, приводя шерсть в порядок.
В котле закипела вода, и эльф бросил туда пригоршню сушеной травы, накрыл крышкой и вновь вернулся на лежанку. По хибаре поплыл запах душистых лесных трав с ягодами. Кошка все так же сидела на пороге и не спешила занимать привычное место на правом плече лежащего эльфа. Просто сидела и укоризненно гипнотизировала Иорвета немигающим взором.
Где-то за окном вскрикнула птица, кошка дернулась, и тут же в дверь робко постучал дождь. От двери раздался тяжелый вздох, и животное перебралось на стоящий в углу стул. Эльф недоуменно выгнул бровь: обычно от кошки приходилось чуть ли не отбиваться. Капли дождя забарабанили в дверь сильнее. Немного поразмыслив и обозвав кошку дурацким животным, Иорвет снял плащ с вешалки и шагнул навстречу непогоде. Дождь был несильный, теплый и какой-то приятный: стуча каплями по листьям, он создавал тот непередаваемый аромат влажной пыли, который только добавлял приятных впечатлений эльфу.
Разносчицу он обнаружил почти там же, где и видел в последний раз. Девушка все также дергалась от каждого звука. Теперь она уже не сидела на лавочке, а зябко ежась пряталась под коротким навесом. Правда, это не сильно спасало, и платье почти полностью промокло, достаточно плотно облепив тело. Эльф дернул бровью - облеплять там было что, - и на губах тут же появилась ехидная усмешка. Если она в таком виде пройдет по Вергену, даже по ночному, то "комплиментов" наслушается вдоволь. Видимо, девушка мыслила схоже, потому как при появлении фигуры в капюшоне тут же нахохлилась и скрестила руки на груди. Правда, в ее случае получилось под грудью, и платье тут же радостно намокло. Иорвет понял, что это уже выглядит откровенной провокацией, и стянул плащ: мало ли кто ей по дороге попадется. Девушка смотрела на протянутый плащ, но брать не спешила.
- Dh'oine, бери, пока дают, - он чуть ли не силой сунул девушке в руки плащ.
- Спасибо, - плащ тут же был обернут вокруг плеч, и из-под капюшона теперь торчал один нос.
- Чего стоишь, домой иди, - Иорвета забавляла та настороженность, с которой девушка смотрела на него.
- Не могу, - она показала разодранные в хлам туфли.
Эльф задумчиво оглянулся: по дороге к ее дому действительно в них было не пройти, зато до эльфийских хибар было рукой подать.
- За мной, - резко развернувшись, он повел ее самым сухим путем. Нет, оставлять девушку у себя ночевать он не собирался: вручит запасные сапоги, позабавится, наблюдая, как она будет обуваться, и отправит восвояси.
Девушка шла следом, буравя взглядом спину скоя"таэля. Недоумение вызывало не только то, что он отдал ей свой плащ, но и вообще его поведение в целом. Обычно этот нелюдимый эльф только кривил губы в ехидной усмешке или слегка вздергивал одну верхнюю, когда злился, а тут - удивительное дело! - эльф доволен, даже взгляд не такой жесткий.
Дойдя до хижины, Иорвет открыл дверь и кивком пригласил войти. Подозрительно косясь на эльфа, девушка все же зашла. И остановилась, потрясенно рассматривая, мягко выражаясь, спартанские условия. Не обращая внимания на ее ступор, эльф закопался в кладовке, припоминая, что там должны быть почти новые сапоги.
Сапоги не нашлись, зато нашлась сумка с женскими вещами, а там туфли.
- Надевай, - он протянул ей свою находку и только тогда заметил, что она подрагивает. Налив в чашку почти остывшего травяного отвара, он молча протянул его девушке.
- Спасибо, - обхватив теплую кружку руками, она посмотрела на эльфа. Странный он какой-то сегодня.
- Что не так? - он чуть склонил голову на бок, забавляясь поведением человечки.
- Ты, я думала... - но договорить она не успела - за окном заорала печально известная ей птица. - Твою ж дивизию!
Иорвет даже не успел среагировать, а еще буквально минуту назад стоявшая в растерянности девушка залпом оглушила кружку и схватилась за его лук, неосторожно поставленный у входа. Выскочив за порог, она попыталась натянуть тетиву, но рассчитанный на опытного и сильного стрелка, лук ее не послушался.
- Что ты делаешь? - Иорвет, подперев плечом косяк двери, уже не скрывал насмешки, наблюдая за возмущенно пыхтящей над луком девушкой.
- Эта тварь меня сегодня достала, от самой реки за мной идет!
- Тварь? - эльфу пришлось приложить максимум усилий, чтобы не рассмеяться в голос. - Dh'oine, это всего лишь птица: маленькая, невзрачная, но на редкость противно орущая.
- Птица? - Девушка недоверчиво прищурилась и внимательно посмотрела на эльфа. - Тогда какая мерзость шуршала по кустам, когда я возвращалась в город?
"Мерзость" нахально пожала плечами, не признавая своего участия в том событии.
Фыркнув, арбалетчица, попытавшаяся переквалифицироваться в лучницу, вернулась в хижину и поставила лук на место. Переобулась и, все еще возмущенно сопя, направилась к выходу.
- Спасибо за обувь, плащ я верну завтра, - она попыталась протиснуться мимо так и не сдвинувшегося с места эльфа и в последний момент заметила на куче одежды знакомый бантик.
Крутанувшись так, что чуть не заехала эльфу в живот локтем, она поняла, что не ошиблась.
- Не знаешь, говоришь? - тон вдруг стал вкрадчивым, тихим, почти шипящим. - А это откуда?
Иорвет выпрямился, скрестил руки на груди и, ухмыляясь, посмотрел свысока на возмущенную девушку.
- Понятия не имею, - ни тон, ни выражение его лица не подтверждали сказанное.
- Неужели? - девушка пыталась смотреть на эльфа с вызовом, но задрав голову это было сложно сделать.
- Ты мне не веришь? - теперь в голосе еще и издевка сквозила.
Вместо ответа разносчица впилась взглядом в эльфа, обещая ему все муки ада оптом.
Иорвет веселился от души: "чайка" возмущена, взбешена, но и сделать ничего не может. Только фыркает да прожигает взглядом. На такой финал своей "охоты" он даже не смел рассчитывать.
Поняв, что ни взглядами, ни возмущенным сопением от эльфа раскаяния не добиться, она резко развернулась и направилась к себе.
- Плащ постирать не забудь, - теперь Иорвет улыбался от души. Девушка наклонилась к земле, и в следующее мгновение только эльфийская реакция и долгие годы тренировок позволили ему перехватить что-то летящее в грудь. Рассмотрев "снаряд", Иорвет обтер его о рубашку и с удовольствием надкусил. Яблоки в этом году росли в Вергене в изобилии.