Ослик Иа в книге Алана Милна "Винни Пух и все-все-все" является не самым привлекательным героем - прежде всего по причине своего довольно сомнительного характера. Это в советском мультфильме он печальный и немного раздражительный, но в целом весьма симпатичный персонаж, нравящийся многим зрителям, поскольку неотъемлемой особенностью советской мультипликации было стремление облагородить всех литературных героев, имеющих хоть какие-то положительные личностные черты и потенциально склонных к исправлению и развитию. В книге же он довольно малоприятный типаж, с которым нормально общаться очень непросто.
По моему предположению, такой сложный характер у милновского ослика сложился отчасти потому, что ему не хватало внимания и признания со стороны окружающих (если прочесть все главы "Винни Пуха и всех-всех-всех", где есть Иа, то он практически в каждой так или иначе, прямо или намёками, настойчиво просит, чтобы другие герои либо просто похвалили его самого, либо отметили его заслуги - реальные и мнимые). Между тем, этих и признания, и внимания он был вполне достоин - хотя бы за свой очень действенный, пусть и не совсем доработанный, метод выявления причинно-следственных связей.
Метод этот по-настоящему выдающийся, хотя и кажется на первый взгляд довольно банальным. Процитирую знаменитый отрывок книги Милна в переводе Бориса Заходера: "Иногда он грустно думал: "Почему?", а иногда: "По какой причине?", а иногда он думал даже так: "Какой же отсюда следует вывод?".
Данные рассуждения весьма примечательны и характеризуют Иа как потенциально очень сильного и незаурядного мыслителя. По сути, этот сказочный игрушечный непарнокопытный персонаж самостоятельно разработал чрезвычайно эффективный способ познания объективной реальности.
Метод ослика Иа при всей его кажущейся простоте позволяет успешно искать и обнаруживать причинно-следственные связи, что крайне важно для формирования системной картины мира, развития правильного мышления и понимания истинной сути вещей и явлений. Умение увидеть причинно-следственные связи - неотъемлемая черта высокого интеллекта, да и вообще очень полезная и важная в жизни вещь, позволяющая индивиду успешно решать проблемы и добиваться успехов в самых разных сферах деятельности.
Если немного усовершенствовать открытие ослика Иа (а именно объединить первые два вопроса в один и применять метод не "иногда" и вразнобой, как делал сам Иа, а регулярно и в комплексе), то суть его будет такова - в отношении каждого происходящего или произошедшего более-менее значимого события или явления задаваться двумя вопросами: "Почему?" ( = "По какой причине?") и "Какой из этого следует вывод?", а затем пытаться найти на них ответы.
Как правило, системное использование метода Иа приводит к довольно высоким практическим результатам.
Как книги меняют жизнь человека
У писателя Юрия Коваля есть книга "Пять похищенных монахов".
Книга весьма примечательна сама по себе: во-первых, это своеобразный детектив, во-вторых, продолжение отличной книги про Васю Куролесова, в-третьих, она написана с юмором, причём очень тёплым и тонким, а в-четвёртых, рассказ в ней ведётся в основном от имени героя, который на протяжении всей истории либо молчит, либо говорит только "Ещё бы". По-моему, такой приём в отечественной литературе нигде больше не встречается.
Наверное, взрослым читать это произведение не слишком интересно - в нем довольно много эмоций и преувеличений, - а вот для детей и подростков оно в самый раз. Я прочитал "Пять похищенных монахов" в детстве и сразу полюбил - до такой степени, что регулярно перечитывал. Молчаливый герой, от лица которого и осуществляется повествование, и которого зовут Юрка, на некоторое время стал для меня даже образцом для подражания - я старался говорить как можно меньше, а если и принимал участие в разговоре, то ограничивался фразой "Ещё бы". По понятным причинам, эксперимент очень быстро закончился ничем, но я хорошо его помню.
Есть такое выражение "Книга, которая изменила жизнь". Так вот, "Пять похищенных монахов" в каком-то смысле изменили мою жизнь. Наша семья жила в деревянном доме без удобств, поэтому мыться мы ходили в баню - либо к родственникам в частном доме, либо в общественную. В общественную баню я ходить не любил. Не любил, пока не прочёл книгу Юрия Коваля.
В "Пяти похищенных монахах" Коваль так великолепно описал общественную баню, что я вдруг осознал, насколько это здорово - мыться там.
"В мыльном зале стоял пенный шум, который составлялся из шороха мочал, хлюпанья капель, звона брызг. На каменных лавках сидели и лежали светло-серые люди, которые мылили себе головы и тёрлись губками, а в дальнейшем конце зала, у окованной железом двери, топталась голая толпа с вениками и в шляпах. Дверь эта вела в парилку.
Верзила в варежках и зелёной фетровой шляпе загораживал дверь.
- Погоди, не лезь, - говорил он, отталкивая нетерпеливых. - Пар ещё не готов. Куда вы прёте, слоны?! Батя пар делает!
- Открывай дверь! - напирали на него. - Мы замерзли. Пора погреться!
- Пора погреться! Пора погреться! - кричали и другие, среди которых я заметил Моню.
Дверь парилки заскрипела, и в ней показался тощий старичок. Это и был Батя, который делал пар.
- Валяйте, - сказал он, и все повалили в парилку. Здесь было полутемно. Охваченная стальной проволокой, электрическая лампочка задыхалась в пару.
Уже у входа плотный и густой жар схватил плечи, и я задрожал, почувствовав какой-то горячий озноб. Мне стало как бы холодно от дикого жара.
Гуськом, один за другим, парильщики подошли к лестнице, ведущей наверх, под потолок, на ту широкую деревянную площадку, которую называют по-банному полок. Там и было настоящее пекло - чёрное и сизое.
Падая на четвереньки, парильщики заползали по лестнице наверх. Батя нагнал такого жару, что ни встать, ни сесть здесь было невозможно. Жар опускался с потолка, и между ним и чёрными, будто просмоленными, досками оставалась лишь узкая щель, в которую втиснулись и Батя, и Моня, и все парильщики, и мы с Кренделем.
Молча, вповалку все улеглись на черных досках. Жар пришибал. Я дышал во весь рот и глядел, как с кончиков моих пальцев стекает пот. Пахло горячим хлебом.
Пролежавши так с минуту или две, кое-кто стал шевелиться. Один нетерпеливый махнул веником, но тут же на него закричали:
- Погоди махаться! Дай подышать!
И снова все дышали - кто нежно, кто протяжно, кто с тихим хрипом, как кролик. Нетерпеливый не мог больше терпеть и опять замахал веником. От взмахов шли обжигающие волны.
- Ты что - вентилятор, что ли? - закричали на него, но остановить нетерпеливого не удалось.
А тут и Батя подскочил и, разрывая головой огненный воздух, крикнул:
- Поехали!
Через две секунды уже вся парилка хлесталась вениками с яростью и наслаждением. Веники жар-птицами слетали с потолка, вспархивали снизу, били с боков, ласково охаживали, шлепали, шмякали, шептали. Престарелый Батя орудовал сразу двумя вениками - дубовым и березовым.
- А у меня - эвкалиптовый! - кричал кто-то.
- Киньте еще четверть стаканчика, - просил Батя. - Поддай!
- Кожа его приобрела цвет печеного картофеля, и рядом с ним, как ёлочная игрушка, сиял малиновый верзила в зеленой фетровой шляпе. Себя я не разглядывал, а Крендель из молочного стал мандариновым, потом ноги его поплыли к закату, а голова сделалась похожей на факел.
От криков и веничной кутерьмы у меня забилось сердце, от близости Мони стучало в ушах. Я схватил Кренделя за руку и потянул по лестнице вниз.
- Давай еще погреемся, - ватно сипел Крендель, кивая факельной головой, но я всё-таки вытянул его из парилки под душ.
Быстро обмывшись, мы вернулись в раздевальный зал и притаились на тронах".
Это только отрывок про баню, в книге про неё написано значительно больше (чего только стоят одни посетители Тиберий и Тибулл, прекрасные сами по себе), но он стал решающим. Прочитав его, я вдруг захотел мыться и париться. Обычно мы с отцом посещали баню по субботам, однако до неё было ещё несколько дней. Все эти дни я страдал. Но когда долгожданная суббота пришла, я пошёл в баню не через не могу, а с огромной охотой, и долго, с наслаждением парился и мылся.
Так я полюбил баню.
Так книги меняют жизнь человека.
Одно из самых гуманистичных произведений мировой поэзии
Горжусь тем, что однажды мне удалось стать свидетелем рождения одного из наиболее выдающихся произведений мировой поэзии.
В 1996 году (была весна, конец апреля или май) в Вологде по адресу улица Народная, 22, где мы, пятеро студентов Вологодского государственного педагогического университета (ныне это просто госуниверситет), в течение двух с лишним лет снимали полдома, была устроена очередная масштабная пьянка. Помимо остальных традиционных участников пьянок на Народной, в ней принял участие наш однокурсник Игорь Викторов. Водки выпили, как обычно, много, поэтому утром всех нас настигло страшное похмелье. Но, поскольку пропито было, как обычно, почти всё, то оставшихся денег не хватило ни на пиво, ни на сигареты.
В результате все мы, в том числе и Игорь Викторов, страшно маялись, однако только Игорь смог сублимировать и перенаправить свои страдания в творческое русло. Помаявшись немного, он неожиданно сказал Сергею Нагибину:
- Я ногами по зубам
Никогда тебе не дам.
Это было весьма достойное двустишие, и я оценил весь гуманизм прозвучавших строк, однако одновременно не принял им слишком серьёзного значения. Тем более, что в тот момент мне было очень плохо.
Помучившись ещё немного, минут пятнадцать-двадцать, Игорь Викторов развил свою мысль и сообщил Сергею:
- Я ногами по зубам
Никогда тебе не дам,
Потому что я гуманен
И я взросл не по годам.
Это было гораздо лучше и поэтичней, однако проявленный гуманизм всё ещё носил относительно частный, а не глобальный характер и был не до конца убедителен в литературном плане, поэтому я мысленно поставил четверостишию хорошую, но не высшую оценку. Важно понимать при этом, что мне всё ещё было очень плохо.
Побыв в мучительном состоянии похмелья и без сигарет ещё какое-то время, Игорь Викторов, бесцельно блуждая по комнатам, прихожей и кухне Народной, 22, окончательно отшлифовал свой стих и представил его нам в следующем виде:
- Я ногами по зубам
Другу никогда не дам,
Потому что я гуманен
И я мудр не по годам.
Я до сих пор помню тот яркий момент просветления, когда, несмотря на всю суровую тяжесть жестокого похмелья, меня поразило чувство благоговения и восхищения перед мощью поэтического дара, выдающейся мудростью и глубоким гуманизмом своего однокурсника. Это было ясное и солнечное утро весны 1996 года, и я понял, что стал свидетелем рождения одного из величайших и гуманнейших стихотворных произведений всех времён и народов.
До сих пор эти великие строки живут во мне, и я всегда буду их помнить:
- Я ногами по зубам
Другу никогда не дам,
Потому что я гуманен
И я мудр не по годам.
О второстепенных положительных героях
Большинству писателей довольно трудно написать хороший убедительный образ положительного героя, потому что внутренний мир положительных героев существенно сложнее внутреннего мира героев отрицательных. Там действуют те же самые инстинкты и эмоции, что и у отрицательных героев, но при этом они довольно успешно (в основном) нейтрализуются, преодолеваются и преображаются высшими чувствами, моралью и разумом. Кроме того, для положительного героя характерны моменты метаний, сомнений, внутренней борьбы и, что самое главное, такой непростой процесс как развитие.
Для отрицательного героя всё это характерно в гораздо меньшей степени. Более того, часто он по своей сути представляет собой просто животное, а описать жизнь животного гораздо проще, чем человека. Создать образ Печорина, который ест, дышит, ходит, разговаривает и при этом постоянно ломает судьбы окружающих людей, параллельно записывая свои плоские мысли и сентиментально размышляя о том, какой он хороший и непонятый, гораздо легче, чем развить образ Максима Максимовича, который тоже не раз сталкивался в жизни с возможностями соблазнить молодую наивную барышню, увести у жениха и довести до деградации и гибели туземку или разозлить и пристрелить товарища, но который отказался обменять животные удовольствия на сломанные судьбы и погубленные жизни и сознательно встал на светлую сторону.
Поэтому положительные герои в большинстве случаев существуют на страницах книг как второстепенные персонажи. Писатели откровенно халтурят и экономят силы и время на раскрытии их образов, поскольку это слишком трудный и энергозатратный процесс.
Блеск и нищета музыкальных критиков, писавших о "Queen"
В молодости я довольно активно читал публикации различных рок-критиков и музыкальных обозревателей о группе "Queen". Публикаций этих было мало, но, тем не менее, они были и появлялись в различных специализированных и неспециализированных изданиях весьма регулярно.
Для большинства этих статей была характерна одна общая особенность. Когда авторы писали о музыке "Queen", то в большинстве случаев делали это весьма неплохо и со знанием дела. Когда же они приступали к анализу её текстов, то ситуация сразу же резко менялась в худшую сторону.
В большинстве случаев литературный анализ "квиновских" песен сводился к выискиванию в них различных гомосексуальных подтекстов и намёков. Песня "Bicycle race" в трактовке выдающихся музыкальных аналитиков превращалась в гимн бисексуальности, песня "You're my best friend", которую Джон Дикон написал про свою подругу и будущую жену, превратилась у них в песню про извращённую любовь к товарищу, в "Bohemian rhapsody" они углядели нечто крайне непристойное в строчках "Mama, just killed a man, put a gun against his head", и так далее. Это было похоже на какую-то особую заразную болезнь, поражающую исключительно рок-критиков и рок-обозревателей, поскольку они страдали ею почти все. Я здорово портил себе настроение, когда читал подобные музыковедческие опусы, и в итоге со временем прекратил такое чтение вообще.
Между тем, тексты песен "Queen", особенно ранних и поздних, - одни из лучших и интереснейших не только среди англоязычных рок-групп, но и среди англоязычных музыкальных коллективов вообще. Какой-нибудь действительно хороший начинающий литературовед мог бы сделать себе неплохую научную карьеру, написав по ним диссертацию.
Если взять, например, их второй, совершенно чудесный альбом "Queen II", являющийся настоящим шедевром, то там можно даже навскидку, "пройдясь по верхам", найти немало отсылок к мировой мифологии, английскому фольклору, Шекспиру, Библии и т.п., а заодно обнаружить значительное количество красивых речевых оборотов и ярких образов.
Однако общий уровень большинства рок-обозревателей таков, что они предпочитают выискивать в произведениях "Queen" намёки на нетрадиционную любовь и сплошь и рядом находят их - как правило, там, где их нет. Не то чтобы эти намёки отсутствовали совсем (по всей видимости, что-то такое есть, например, в меркьюриевской "Get down, make love"), но их очень и очень мало - гораздо меньше, чем считается у рок-критиков. Хотя я, например, удивляюсь, как они не нашли такой очевидный подтекст вот в этих строчках из "Seaside Rendezvous": "Get a new facial - So sensational", с их-то вниманием к подобным деталям.
Впрочем, что касается нетрадиционной любви, то "Queen" действительно писали про неё песни. Я даже знаю две таких: одну - про любовь к машине, "I'm in love with my car", а вторую - про любовь к кошке, "Delilah".
Раскаяние в книге "Гарри Поттер и дары смерти"
Книга Джоан Роулинг "Гарри Поттер и дары смерти" - настоящий шедевр, который можно смело ставить в один ряд с признанными произведениями мировой литературной классики.
Собственно, хороши все без исключения части поттерианы, поскольку это весьма качественная (и по форме, и по содержанию) литература, полезная для чтения не только детям и подросткам, но и взрослым. Тем не менее, лично мне седьмая часть нравится больше всех остальных.
Дело не только в том, что в "Дарах смерти" встречаются и сплетаются все сюжетные линии и разрешаются все проблемы предыдущих книг. И не только в общих достоинствах, присущих Роулинг как писателю, среди которых создание вполне убедительного уникального мира, интересная и доступная подача сложного материала, глубокое раскрытие характеров, качественный юмор и многое другое. И не только в том, что в процессе работы стиль Роулинг совершенствовался (это отчётливо заметно по мере последовательного чтения всех книг про Гарри Поттера), в результате чего практически каждая последующая часть семикнижия получалась лучше предыдущей, а "Дары" - это самая последняя книга и она, соответственно, получила серьёзный шанс стать лучше всех остальных.
"Гарри Поттер и дары смерти" - это особое произведение, в котором как почти нигде больше (я, во всяком случае, не могу с ходу вспомнить подобные попытки у других авторов) исследуется и раскрывается такая сложная тема, как раскаяние. Она проходит через книгу красной нитью и выражена очень чётко. Раскаяние испытывают или с раскаянием так или иначе сталкиваются очень многие герои книги.
Самый яркие примеры - это, конечно, Дамблдор и Снэйп. Из-за юношеских заблуждений Дамблдора погибла его младшая сестра, а Снэйп обрёк на смерть женщину, которую любил, и её мужа, - родителей Гарри, - сделав самого Гарри сиротой. Эти события и собственная неприглядная роль в них настолько потрясли обоих, что они испытали глубочайшее раскаяние и в результате на всю оставшуюся жизнь сознательно перешли, как сейчас принято говорить, "на светлую сторону". Дамблдор стал одним из самых добрых, мудрых и сильных волшебников всех времён, помог множеству людей, победил могущественного злодея Гриндевальда и внёс большой вклад в победу над Волдемортом. Снэйп взял Гарри и его друзей под свою незримую защиту и, притворяясь верным соратником Тёмного лорда, неоднократно приходил им на помощь, а порой и откровенно спасал, также сыграв важную роль в итоговой победе.
Но только этими двумя персонажами дело не ограничивается. Раскаявшийся Регулус Блэк похищает крестраж Волдеморта с целью отнять у него часть силы, чётко понимая, что в результате неизбежно погибнет сам. Раскаявшийся, что в трудную минуту оставил своих товарищей на произвол судьбы, Рон возвращается и спасает Гарри жизнь. Раскаявшийся Перси Уизли воссоединяется со своей семьёй в самый сложный момент - именно тогда, когда многие другие, наоборот, бросили бы её окончательно, - и успешно воюет с пожирателями смерти. Брат Дамблдора Аберфорт, первоначально крайне скептически и даже враждебно относившийся к своему брату и его деяниям, пересматривает свои взгляды и неоднократно помогает Гарри, а потом активно участвует в заключительной битве.
Более того, те или иные проблески раскаяния испытывают даже откровенно отрицательные герои. Дадли Дурсль перед своим отъездом протягивает брату руку в знак благодарности за свою спасённую жизнь - поступок для него просто героический. Находящийся в заточении Гриндевальд, под конец жизни искренне жалеющий о том, что совершил, отказывается помочь Волдеморту, ясно понимая, что за этот отказ будет убит. Предатель Питер Петигрю на мгновение испытывает благодарность и сочувствие к Гарри, за что тут же наказывается, но даёт Поттеру шанс, и тот им пользуется. Раскаяние настигает даже Драко Малфоя, который в итоге сначала не выдаёт Гарри Беллатрисе Лестрейндж, а потом отказывается убивать его в Выручай-комнате.
То, что именно раскаяние стало одной из ведущих тем седьмой книги, вполне логично, поскольку в предыдущих шести книгах как перед главными, так и второстепенными, что положительными, что отрицательными персонажами регулярно встаёт проблема выбора, и они постоянно его делают, выбирая, по словам Дамблдора, "между тем, что правильно, и тем, что легко".
Поскольку выбирать - дело очень сложное, ответственное и порой зависящее от целого множества факторов, в прошлом неизбежно возникали ситуации, когда человек, даже весьма неплохой по своей сути, делал неправильный выбор. А так как последствия этого неправильного выбора часто были тяжёлые, иногда откровенно страшные, как-то исправиться он мог только с помощью раскаяния.
Раскаяние - процесс очень непростой и нелёгкий, предполагающий объективный взгляд на себя со стороны, признание своей ответственности за случившееся, исправление наступивших негативных последствий и сознательную корректировку своей личности. Это не просто какое-то сентиментальное сожаление о случившемся, а по возможности активное его исправление и деятельная, очень серьёзная работа над собой по недопущению подобного в дальнейшем. Частым спутником раскаяния является сильная, трудно выносимая душевная боль, избавиться от которой почти невозможно, что мы и видим на примере тех же Дамблдора или Снэйпа. Хорошо понимающая данную особенность Гермиона в начале книги прямо говорит, что раскаяние может убить.
В итоге раскаявшиеся герои принимают твёрдое решение отказаться от своих прежних образа жизни и стратегии поведения и встают на весьма непростой путь, идти по которому откровенно сложно и тяжело. Причём в их случае это путь, в конце которого находится практически неминуемая гибель, однако они всё равно следуют ему, не сворачивая и не отказываясь от сделанного выбора - на сей раз не лёгкого, а правильного, - фактически искупая свои прошлые проступки кровью. Гибель в итоге настигает одних: Регулуса Блэка, Гриндевальда, Снэйпа, Дамблдора - и откровенно грозит остальным - например, Перси Уизли, который возвращается к семье в разгар смертельной битвы, хотя мог бы спокойно её пересидеть и жить дальше, сделав отличную карьеру в случае победы Волдеморта.
Яркая противоположность героям, которые в своё время сделали неправильный выбор, но потом раскаялись и сделали выбор правильный, - герои, которые не раскаялись и следуют неправильному выбору до конца. В этом плане хороша сцена с Беллатрисой, которая верна себе и своему хозяину до последнего момента и погибает, последовательно отстаивая свой выбор. Но апофеозом становится, конечно, поединок Гарри и Волдеморта, которому предшествует очень мощная сцена, - кстати, отсутствующая в фильме "Гарри Поттер и дары смерти", что его полностью обесценивает.
"Прежде чем ты попытаешься меня убить, я призываю тебя подумать о том, что ты сделал... Подумай и попытайся почувствовать хоть немного раскаяния, Реддл, - говорит Волдеморту Гарри. - Это твой последний шанс... попытайся раскаяться".
Однако Волдеморт - человек, который, как мы предварительно узнали в шестой книге, обладал огромным потенциалом (читая про молодого Тома Реддла, в ряде случае испытываешь к нему очень большое уважение, чуть ли не переходящее в восхищение) и мог бы в случае правильной его реализации принести большую пользу и себе, и другим людям, но сознательно встал на неверный путь и сознательно ему следует, - не раскаивается и гибнет, фактически убивая сам себя.
Джон Дикон
19 августа - день рождения бас-гитариста группы "Queen" Джона Дикона. Человека, который нравится мне в этой музыкальной четвёрке больше всех остальных. Джон Дикон - самый недооценённый участник "Queen". Он постоянно находился и до сих пор находится в тени Фредди Меркьюри, Брайана Мэя и Роджера Тэйлора. Его не особо жаловали СМИ, да и сам он не жаждал известности и популярности. Дикон всегда был очень неамбициозным в плане славы, спокойным и деликатным человеком, который предоставлял своим товарищам блистать, никогда не конкурируя с ними и не стремясь выйти на передний план. Между тем, он сыграл в жизни группы такую же важную роль, как и трое остальных.
Дикон - самый молодой из квартета, год его рождения - 1951-й (у Меркьюри - 1946-й, у Мэя - 1947-й, у Тэйлора - 1949-й). И в "Queen" Джон появился позже всех. Причём, в отличие от основателя группы Мэя, пришедшего по объявлению и сразу взятого Тэйлора и принятого "на ура" Меркьюри, он прошёл жёсткий отбор. Ставившая перед собой глобальные цели троица перфекционистов объявила конкурс на должность бас-гитариста и одного за другим отклонила шестерых претендентов, пока к ним не явился четвёртый перфекционист - чрезвычайно молчаливый, сосредоточенный и ответственный юноша, принёсший не только бас-гитару, но и усилитель собственного изготовления (ныне довольно известный в мире музыки "Deacy Amp"). Он схватывал всё с полуслова и полутона, сыграл всё, что надо, как надо, и показал как большую трудоспособность, так и высокий уровень мастерства.
Его тут же взяли. "Мы сразу поняли, что он - то, что надо, хоть он и был чересчур тихим. Джон с нами почти не разговаривал!" - вспоминал потом Брайан Мэй. Так окончательно сформировалась группа "Queen", которая просуществовала 20 лет, не распадаясь и не меняя состав, - огромная редкость среди рок-коллективов.
Повторюсь, что Джон Дикон ничуть не уступал остальным по своей значимости, а по ряду показателей даже превосходил их (впрочем, то же самое можно уверенно сказать про каждого из четырёх членов "Queen"), но, как уже было упомянуто выше, всегда держался в тени. В каком-то смысле он был своеобразным "серым кардиналом" группы, имевшим очень сильное влияние на её деятельность. Отдельные особо проницательные журналисты даже называли его "мозгами команды". Например, будучи по образованию инженером, Дикон взял на себя ответственность за работу всей "квиновской"электроники (а "Queen" славилась технической мощью и красотой своих выступлений) и за все гастроли группы.
Кроме того, постепенно именно Дикон стал контролировать финансы коллектива и вести все денежные дела "Queen". "Джон был и внутренним контролером, и администратором, и бухгалтером. Я очень доволен, что он принял на себя эти роли. Иногда у нас были встречи, которые длились по пять часов, и после того, как мы заканчивали обсуждение всех вопросов, он уходил и рассказывал остальным, о чём мы говорили. Затем они принимали совместное решение", - вспоминал бухгалтер группы. А Фредди Меркьюри говорил о своём тихом товарище ещё точнее: "Джон Дикон знал всё, что должно и чего не должно происходить. Если бы бог покинул нас, остальные члены группы не стали бы делать ничего без одобрения Джона".
Дикон был выдающимся бас-гитаристом, пользовавшимся большим уважением у коллег. Встречается информация, что его мастерство отметил сам Пол Маккартни. Бас-ритмы и бас-линии "Queen" не менее известны, чем гитара Мэя или ударные Тэйлора. И хотя Джон единственный из группы не пел, но зато писал замечательные музыку и стихи.
Творил он, пожалуй, реже всех, но зато больше половины его произведений либо стали хитами, либо пользовались серьёзной популярностью. Он написал выдающуюся песню о любви "You're my best friend", чрезвычайно сильную и трогательную "Spread your wings", язвительно-меткую "Who needs you", зажигательную "Back chat", мелодично-очаровательную "Cool cat". Именно он является автором великой "I want to break free". Он же написал музыку для таких "квиновских" хитов как "The miracle", "Friends will be friends" и "Don't try so hard".
По одной из версий, знаменитый начально-финальный ритм знаменитой "Under pressure" тоже придумал Дикон (по другой версии, её создал Дэвид Боуи, но мне очень хочется верить, что это не так). Ну, а лично я особо отмечу ещё одно диконовское произведение - "You and I", очень тёплую, темпераментную и жизнеутверждающую песню о любви. На мой взгляд, это настоящий музыкальный шедевр. К сожалению, данная работа Джона не так известна и популярна, как его другие сочинения, и в каком-то смысле так же недооценена, как и он сам.
И, конечно, отдельно нужно упомянуть "Another one bites the dust" - самый коммерчески успешный сингл "Queen" за всю историю её существования, к тому же принёсший группе популярность в США. "Another one bites the dust" стала первой британской песней, которая возглавила американский чарт "Billboard" сразу в трёх категориях - "диско", "рок/поп" и "R&B", а её бас-линия оказалась на первом месте в списке ста лучших бас-линий рок-музыки
Интересно, что у других членов коллектива по поводу "Another one bites the dust" были сомнения - это творение слишком сильно выделялось из остальных работ группы, даже с учётом их постоянной тяги к экспериментированию. По легенде, особенно сильно против выступал Роджер Тэйлор, который докатился до того, что отказывался её записывать, однако Дикон его переубедил и вынудил сыграть как следует, несмотря на все тэйлоровские протесты. Говорят, что довершил дело не кто иной, как сам Майкл Джексон, настоятельно посоветовавший Фредди, Брайану и Роджеру не тупить, а выпустить диконовскую песню отдельным синглом, причём сделать это как можно скорее. И он оказался прав.
Кстати, Тэйлор в своё время был недоволен и "You're my best friend", считая, что песня, в которой есть слова "I'm happy at home", абсолютно не рокерская. Однако и в этом случае он также сдался и всё-таки исполнил всю положенную партию ударных. Потому что в те минуты, когда Дикон был уверен в своей правоте и хотел добиться своего, остановить его было практически невозможно. Я где-то читал, что в альбомной "Another one bites the dust" Джон, стремясь сделать своё детище как можно лучше, сыграл на бас-гитаре, пианино, двух гитарах и даже сам создавал хлопки руками. В общем-то, и неудивительно для человека, который, решив в подростковом возрасте научиться играть на гитаре, устроился разносчиком газет, накопил деньги и купил желанный инструмент, а затем за свои особые способности к радиоэлектронике был приглашён в престижный технический колледж Челси.
Вместе с настойчивостью, трудолюбием и ответственностью отличительной чертой Джона всегда была верность. Когда умер Фредди Меркьюри, Дикон спел на концерте, посвящённом его памяти, записал совместно с оставшимися двумя товарищами по группе песню "No-one but you (Only the good die young)" и принял участие в организованном Элтоном Джоном концерте "The show must go on". Но не принял участия ни в одном из проектов, в которых предполагалось заменить Фредди другим солистом. Дикон отказался и от сотрудничества с Робби Вильямсом, и от работы в проекте Мэя и Тэйлора "Queen + Paul Rodgers", и от остальных их предприятий, чётко выразив свою позицию: "Queen" без Меркьюри - не "Queen". И всё, больше на музыкальной сцене его не видели. Вот уже почти 20 лет он тихо и незаметно живёт со своей семьёй.
Что касается семьи, то здесь Джон находится на недосягаемой для остальных участников группы высоте. У него шестеро детей: пятеро сыновей и одна дочь, - причём все от одной-единственной жены Вероники, на которой он женился в 1975 году и с которой живёт до сих пор.
Дикон умудрился обойти своих коллег даже по деньгам - когда я последние несколько раз натыкался в интернете на новости о финансовом положении Брайана, Роджера и Джона, последний неизменно оказывался богаче своих друзей на несколько миллионов фунтов стерлингов и всегда был на первом месте - несмотря на то, что Брайан написал около 40% песен "Queen", а Роджеру принадлежит немало хитов. Я связываю это как с финансовым талантом Дикона, так и с постоянно поступающими ему авторскими отчислениями от "Another one bites the dust", которая, напомню, оказалась самой коммерчески успешной песней группы.
Помню, что, только начав слушать "Queen" в юношеском возрасте и ещё практически ничего не зная о Джоне, я испытал к нему сильную симпатию, когда прочитал в одной из книг результаты ответов всех четырёх членов группы на какой-то стандартный анкетный опрос. На вопрос "Ваш любимый напиток" только Дикон ответил честно, написав "чай". Остальные не упустили желания выпендриться и указали: Меркьюри - шампанское, Мэй - пиво, а Тэйлор - водку, хотя я уверен, что тот же чай они пили гораздо чаще и в большинстве случаев куда охотнее.
С другой стороны, именно Джону принадлежат слова: "Это здорово - пьянствовать несколько недель подряд", которые он сказал в интервью после триумфального завершения серии концертов "Magic tour". И с этим невозможно спорить.
Я искренне желаю Джону Дикону жить долго и счастливо.
Величие детективов
Детективы часто принято считать низкопробными литературными произведениями, читать которые культурному человеку несколько постыдно и зазорно. За ними в какой-то степени закрепился ярлык некачественного чтива, некоей бездарно написанной развлекательной жвачки, и в этом статусе они активно противопоставляются остальной художественной литературе. Причём не просто литературной классике, но литературе вообще, литературе как таковой, которая по умолчанию якобы несет людям духовность, развивает и облагораживает их. Популярность детективов у широких народных масс бездумно списывается на их общий невысокий культурный уровень и низкий вкус.
Я считаю, что это большая ошибка.
По своему содержанию детективы являются одним из самых значимых для человечества литературных жанров, поскольку они очень чётко, последовательно и масштабно выражают и культивируют в читателях по-настоящему гуманистические принципы и высокие человеческие ценности. В этом отношении сравниться с ними может только литература для детей, которая, по моему мнению, вообще находится к идеалу литературы ближе всех.
Относительно большинства произведений художественной литературы, которая традиционно противопоставляется детективам, можно смело сказать, что они обладают невысокой ценностью и не представляют из себя ничего особо значимого ни в эстетическом, ни в этическом, ни в познавательно-развивающем отношениях. В большинстве своем эти квазидуховные произведения являются просто механическим переносом на бумагу (или, как сейчас, на электронный носитель) тех представлений о мире, которые существуют в голове у её авторов и которые те в том или ином виде стремятся донести до своей читательской аудитории.
Как правило, в голове у среднестатистического автора находится некая идейно-смысловая каша, имеющая малозначимую для читателя ценность, но автоматически выплескиваемая автором на страницы создаваемых им книг. В результате в книгах этих всё сводится к описанию хаотических действий и изложению противоречивых мыслей различных, в основном весьма мало привлекательных в интеллектуальном и морально-психологическом плане литературных героев. Данные действия и мысли во многом детерминируются инстинктами и эмоциями, поэтому весьма стандартны, однако нередко выдаются за некие богатый внутренний мир и сложную судьбу персонажей, чем на самом деле совсем не являются.
На страницах большинства художественных книг, особенно современных, бесцельно существуют многочисленные эгоцентричные индивиды, плохо осознающие объективную реальность и бессмысленно ломающие судьбы себе и окружающим. Читать про все эти хаотичные блуждания в полумраке откровенно неинтересно и неприятно - примерно как сотый или тысячный раз наблюдать слона в посудной лавке.
Иногда, впрочем, герои пытаются как-то осмыслить то, что с ними происходит, но, как правило, додумываются лишь до стандартных идей типа "какие все вокруг плохие, а я хороший", "в каждом человеке есть и хорошее, и плохое", "жизнь - сложная штука", "в этом мире всё непросто и запутанно" и т.д. Подобные идеи, которые встречаются в художественных произведениях сплошь и рядом, не несут в себе никакой важной смысловой нагрузки, поскольку конечная их цель - самооправдание и самоуспокоение под маской глубокомысленности.
Это одна из причин (не единственная, но достаточно важная), по которым большинство людей не слишком любят читать художественную литературу: они хорошо понимают - кто сознательно, кто подсознательно, - что большинство её произведений мало что дают уму и сердцу, а без этого, сама по себе, она ценностью не является. Люди достаточно насмотрелись бессмысленно-жестокой глупости и сломанных судеб в реальной жизни, и большинству совершенно не хочется лишний раз встречаться с ними ещё и на страницах книг, ныряя из огня да в полымя. Даже если писатель гений, а его произведение великолепно по форме, по содержанию оно вряд ли будет существенно лучше произведений миллионов других, как менее талантливых, так и откровенно бездарных авторов.
В этом отношении - в отношении содержания - детективы значительно, если не кардинально, отличаются от обычной художественной литературы. По сравнению с ней они являются настоящим торжеством порядка над хаосом, разума над бессмысленностью и морали над эгоизмом и инстинктами. В детективах, как, возможно, нигде в литературе (за исключением разве что книг для детей) человеческое начало неизменно и постоянно торжествует над животным. И эта регулярная победа неизменно привлекает и будет привлекать к себе огромное количество читателей.
Суть детективного произведения хорошо известна и понятна: какой-либо конкретный сыщик - профессионал или любитель (а порой и целый коллектив сыщиков), - используя свои ум и знания, распутывает запутанное преступление, находит преступника и предаёт его правосудию. Иногда при этом оказывается, что тот, кто изначально считался преступником, на самом деле таковым не является, в результате чего он спасается от незаслуженного наказания.
Таким образом, на страницах детективных произведений главный герой ведёт осмысленную борьбу с проявлениями социального хаоса и аморальности, имеет чёткий смысл жизни, цели, которые весьма высоки и благородны, и целенаправленно идёт к ним, используя разум. А конечным итогом закономерно становится торжество морали и справедливости, пусть и в локальном масштабе. Налицо разительный контраст с основной массой остальных художественных произведений.
Более того, и сам главный герой: Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро, мисс Марпл, Коломбо, Владимир Шарапов, "ЗнаТоКи", полковник Костенко из "Противостояния", капитан Болдырев с Васей Куролесовым и многие другие - нередко является весьма привлекательной во многих аспектах личностью. Он не только разумный, но и честный, порядочный, ответственный, добрый, а часто даже и душевный человек. С такими героями хочется общаться и дружить, им можно доверять, на них можно положиться, они не предадут и не бросят в трудную минуту, а, наоборот, придут на помощь и помогут. Это те самые люди, с которыми можно идти в разведку и которых читатели так редко встречают в обычной литературе.
Неудивительно, что многие люди так любят детективы.
Алгоритм, используя который, можно создать себе репутацию мудрого человека
Фильм "Форрест Гамп" существует в нескольких российских переводах. В одном из них ключевая фраза фильма, которую регулярно произносят на всем его протяжении то мама Форреста, то сам Форрест: "Stupid is as stupid does" - была переведена как "Дурак дураку рознь". Это очень вольный перевод, поскольку на самом деле данную фразу следует трактовать скорее как "Дурак тот, кто поступает как дурак", "Дурак тот, кто ведёт себя по-дурацки", "Глуп тот, кто глупо поступает" и т.д. - в общем, примерно в таком ключе. Лучший же перевод этой фразы, который я слышал, был "Дурака видно по делам".
Тем не менее, в отрыве от фильма, сама по себе, мысль эта - "Дурак дураку рознь" - показалась мне очень мудрой, потому что действительно - бог деревьев не сравнял, и дурак дураку всегда рознь.
Кроме того, когда я услышал в "Форресте Гампе" этот неправильный перевод, то вспомнил другую, к тому времени уже забытую поговорку - из книги Владимира Шинкарева про митьков. Звучит она так: "Одинаковое одинаковому рознь". По сути, данная мысль является даже ещё более мудрой, поскольку значительно глобальнее и универсальнее. Ведь на самом деле одинаковые предметы и явления (как дураки, так и что угодно другое) хоть и являются одинаковыми, но всё равно чем-нибудь да отличаются друг от друга, пусть даже и ненамного.
Вспомнив про шинкарёвское "Одинаковое одинаковому рознь" и осознав весь масштаб и философскую значимость этого постулата, я пришёл к выводу, что подобные мудрые мысли можно высказывать чуть ли не пачками. Надо только пустить в ход уже вышепривёденный простой алгоритм.
Например, на входе мы имеем какое-нибудь понятие N, а на выходе получаем мудрую фразу "Понятие N понятию N рознь". Произносим получившуюся фразу в нужном контексте - то есть в нужное время в нужном месте - и легко, непринуждённо создаем себе образ мудрого, глубоко и неординарно мыслящего человека. Находитесь вы в кругу товарищей, и разговор зашел, например, о политике. Кто-то сказал, что политика - это грязное дело, а вы в ответ: "Политика политике рознь". Высказались верно, мудро, кратко, по существу.
И так далее. Навскидку: "Китайские товары плохие" - "Я бы не говорил так однозначно. Китайский товар китайскому товару рознь"; "Какое пиво лучше купить?" - "Ну, пиво пиву рознь", и т.п.
Как максимум, репутация мудрого, глубоко познавшего жизнь человека, а как минимум, одобрение и уважение окружающих при своевременном и уместном произношении данной фразы вам гарантированы.
Измышления на тему существования человека и общества
Человек по умолчанию стремится действовать тактически, а именно:
- вести себя эгоцентрично,
- реагировать на ситуацию в рамках узкого перечня реакций (которые детерминируются инстинктами, эмоциями, стереотипами и пр.),
- мыслить частностями,
- воспринимать окружающих людей как функции,
- доминировать при наличии удобной возможности,
- присваивать себе чужие или ничьи ресурсы в свою пользу при наличии удобной возможности,
- действовать методом проб и ошибок,
- не останавливаться в своих деяниях, пока не достигнуты или не перейдены определённые критические рамки или пределы,
- в случае необходимости осознания и осмысления своих действий, их причин и следствий - стремиться прежде всего оправдать себя или использовать другие способы психологической защиты,
и т.д.
В итоге человек (а нередко и социальная группа или общество в целом) затягивается в воронку постоянно ухудшающейся субъективной цикличности, в результате которой имеющиеся у него стратегические проблемы не решаются, а усугубляются.
Это базовая основа, которая, по видимому, действует в постоянном биологическом режиме. Следовательно, для того, чтобы её преодолеть и превозмочь, необходимо её осознать "раз и навсегда", т.е. понять и постоянно помнить, что по умолчанию работать всегда будет именно она. Соответственно, для достижения стратегических целей необходимо:
а) каждый раз лично преодолевать эту жёсткую схему, прилагая определённые серьёзные усилия,
б) стараться выработать в себе мировоззрение, нацеленное в первую очередь на стратегию, а не на тактику, что в целом способно облегчить процесс преодоления барьера между тактикой и стратегией,
в) разрабатывать методики, помогающие работать не столько на тактическом, сколько на стратегическом уровне,
г) стремиться создать для себя и в обществе в целом условия, которые с помощью системы положительных и отрицательных стимулов будут способствовать выбору в пользу стратегии, а не тактики.
Несколько слов о семье
Широко распространённая и очень серьёзная ошибка человека при общении с окружающими людьми и при восприятии самого себя - воспринимать этих окружающих людей и себя самого именно как людей. Это большое заблуждение, которое способно существенно ухудшить жизнь, поскольку оно заметно снижает качество понимания и прогнозирования человеческого поведения. Результатом становятся многочисленные проблемы.
По своей биологической сути - "по умолчанию", как принято говорить, - люди являются животными, поэтому и воспринимать их и самого себя нужно прежде всего как животных. На базовом поведенческом уровне, при ослаблении или снятии разума, морали и социальных ограничений либо при их слабом развитии люди в своем поведении склонны автоматически возвращаться к режиму "по умолчанию" и действовать преимущественно как животные, опираясь на доказавшую свою тактическую эффективность в процессе выживания эмоционально-инстинктивную базу - так, как в течение сотен миллионов лет вели себя их предки. При этом, как правило, человек действует неосознанно, то есть он часто даже не понимает, что ведёт себя не по-человечески.
Поэтому в процессе человеческого взаимодействия на внешнем уровне происходит общение человека с человеком, но на базовом уровне всегда идёт общение животного с животным. Об этом необходимо помнить постоянно.
Если принять этот постулат и использовать его на практике, то качество понимания причин тех или иных деяний, которые совершают окружающие люди и которые совершаешь ты сам, существенно улучшается. Кроме того, повышается качество прогнозирования и исправления своего поведения и поведения окружающих людей.
К примеру, семья на базовом уровне - это по умолчанию временное объединение двух животных, и если обе стороны: и муж, и жена - не будут чётко осознавать этот факт и сознательно вносить в свой союз человеческое, альтруистичное и моральное начало, союз этот обречён, так как животные, действующие в людях "по умолчанию", почти всегда неосознанно будут вести себя эгоцентрично, бороться за власть и ресурсы, реагировать на слова и действия друг друга в узком диапазоне и в итоге сведут семейную жизнь к основным стандартным животным концовкам: длительный безрезультативный конфликт, бегство или полное задоминирование одного животного другим.
Исходя из этого, ни одна сколько-нибудь серьёзная проблема, существующая в семье, не решается с помощью стандартных животных приёмов, которые люди, не понимая сути происходящего, всегда стремятся воспроизвести "на автомате", действуя так, как подсказывает им многомиллионная эволюция. Чтобы решить её, необходим сознательный переход обоих супругов на более высокий, человеческий уровень общения и решение проблем исключительно на этом уровне, иначе никакого сколько-нибудь серьёзного положительного результата достигнуто не будет.
Радуга и абстрактное мышление
Волею судеб наблюдал в окно большую радугу. Наблюдая, подумал, что, может быть, в своё время радуги внесли определённый дополнительный вклад в формирование абстрактного мышления человека.
Какие-нибудь древние люди десятки тысяч лет назад регулярно наблюдали это очень красивое и крайне необычное небесное явление, и оно рождало в них такие странные ощущения и сильные положительные эмоции, что мотивировало задумываться о своих причинах и побуждало людей мыслить шире, чем раньше, осмысливая суть непонятного происходящего и способствуя тем самым зарождению мифологии, прарелигии и прапрафилософии.
В итоге радуга немного помогала человеку выходить за рамки повседневного бытового мышления и так или иначе развивать его до уровня абстрактного.
Собаки-интеллектуалы
Несколько раз наблюдал в своём районе странную собаку, которую подозреваю в хорошо развитом эстетическом чувстве.
Первый раз возвращался поздно вечером домой и увидел, как на берегу реки Вологды - на очень удобном для наблюдений месте, откуда можно почти одинаково хорошо наблюдать и саму реку, и оба её берега, и мост, и вечернее небо, и полную луну в нём - сидит собака и созерцает всю эту красоту. Я специально остановился и постоял немного - да, она спокойно, с достоинством сидит совершенно одна и наслаждается речным пейзажем и луной.
Второй раз собака лежала на пешеходном мосту и, просунув морду между перилами, со спокойным интересом наблюдала реку и уток, плывущих по ней. Возможно, конечно, что это была совсем другая собака, но, во всяком случае весьма похожая на ту, первую, так что мне бы хотелось надеяться, что в обоих случаях это была одна и та же личность. И ещё верится, что она не просто отдыхала и дышала прохладным воздухом, а откровенно и сознательно любовалась рекой и утками.
Предположил, что, если моя версия верна, то у такой собаки должен быть хорошо развит мозг, а она сама, соответственно, должна быть умной и общительной. В связи с этим возникла идея - раз существуют подобные особо продвинутые особи и раз вообще собаки являются одними из самых умных животных, можно было бы, по аналогии с другими псовыми породами, специально вывести отдельную породу интеллектуально развитых собак, способных более эффективно общаться с человеком, чем они общаются сейчас.
Например, искать самых умных собак, скрещивать их между собой, а их потомков между собой, регулярно тренировать их, обучать и в результате получить особо умную породу, которая могла бы быть интеллектуально более одарённой, чем остальные, вплоть до более успешного общения с человеком - может быть, даже на уровне своеобразного примитивного разговора (понятно, что со стороны собаки не с помощью слов, а с помощью более развитых, богатых по "ассортименту" и понятных видов лая, воя, скуления, мимики, поз, виляний хвостом и т.д.).
Возможно, такая порода стала бы весьма востребованной у людей, да и учёным, вероятно, был бы интересен такой эксперимент.
Возможный способ развития науки
С каждым годом всё более острой проблемой современного капиталистического общества будет проблема трудоустройства людских ресурсов, высвобождающихся в результате развития технологий и роботизации. Практически эта проблема уже назревает, и сейчас этих людей пытаются направлять в сектор услуг и малый бизнес. Отчасти это срабатывает, но в стратегической перспективе большинство этих людей обрекаются на убыточную деятельность, влезание в долги, разорение, банкротство или просто прекращение деятельности. Это не говоря уже о серьёзном ухудшении психологического состояния, репутации и кредитной истории, ухудшении материального положения семей и распаде многих из них.
При социализме сложности с трудоустройством людей также будут, хотя и не такие острые. Но при социализме разумнее будет направлять многих из таких людей не в малое предпринимательство и не в сферу самозанятости, а в науку. Конечно, далеко не все из направляемых смогут заниматься чисто научной деятельностью, однако значительная часть всё-таки сможет, если дать им нормальную профессиональную переподготовку и грамотно обеспечить методологически, организационно и технологически. Остальные же могут стать если не учёными, то хорошими специалистами, работающими в сфере обслуживания науки (от менеджеров и бухгалтеров до завхозов и даже дворников).
При этом данный процесс необходимо грамотно разработать и совместить его с общей широкомасштабной стратегией и тактикой развития науки как таковой. Плюс стараться совместить фундаментальные исследования, нацеленные на глобальные прорывы в среднесрочном и отдалённом будущем, с практическими разработками, которые можно относительно быстро внедрять и получать от них экономический эффект в ближайшей перспективе. Наконец, необходимо наладить тесное сотрудничество таких научных организаций с предприятиями, занимающимися промышленным производством, сельским хозяйством, и оказанием услуг, а также с социальными учреждениями.
То есть, высвобождаемые лишние трудовые ресурсы при социализме лучше - сначала понемногу, а потом всё более активно - целенаправленно направлять в науку и околонаучные сферы. Для чего в стране надо будет разработать специальную стратегию перенаправления постоянно высвобождающихся якобы "лишних" людей в научную и околонаучную деятельность и их переподготовки (для чего нужны, помимо прочего, ещё и хорошие методики такой переподготовки), создать целый ряд профильных научных организаций (причём работающих как по традиционным, так и по совершенно новым направлениям) и поставить перед ними чёткие цели и задачи.
Финансовое обеспечение таких организаций может идти из трёх источников: бюджетов страны и регионов, бюджетов предприятий и их собственной выручки. Нужно также привлечь туда хороших организаторов и учёных, которые составят ядро трудовых коллективов, и, наконец, различными методами стимулировать профессиональное развитие учёных.
Наряду с решением проблемы занятости это будет способствовать серьёзным прорывам в социально-экономическом и культурном развитии нашей страны и мира в целом.
Учительница английского, Шекспир, Пастернак, Дживс и Вустер
Хороший переводчик - на вес золота. Это верно и для фильмов, и для книг. Например, "Карты, деньги, два ствола" или "Большой куш" в переводе Гоблина и в официальных переводах для телевизионных каналов - это небо и земля, настолько удачны и близки к оригиналу оба переведённых фильма в первом случае и насколько так себе они во втором.
Когда я учился в школе, то в средних классах у нас была очень хорошая учительница английского языка. Как человек она была, мягко говоря, немного не в себе - то суровая, то нервная, то периодически вспыльчивая, то спокойная, - но при этом в плане английского являлась крепким профессионалом. Я её боялся, однако при этом почему-то сопереживал - она, пожалуй, была классическим примером того, как "за грубой душой таилось нежное ранимое сердце". Этот литературный шаблон в реальной жизни в большинстве случаев не действует, но в её случае он как раз работал.
Галина Анатольевна могла накричать на уроке, за пять минут опроса поставить большинству учеников двойки, и т.п., но при этом переживала за обиженных и угнетённых, писала хорошие статьи в местную газету в защиту животных, если что - помогала, когда ты испытывал какие-то проблемы. И хотя я её боялся, но в то же время испытывал симпатию - она была довольно одиноким и непонятым человеком.
А английский, повторюсь, эта женщина преподавала хорошо, тем более для провинциальной школы. Во многом именно она привила мне любовь к этому языку и даже своими суровыми требованиями поставила неплохой акцент, за который я неожиданно для себя получил похвалу гораздо позже, от одной из преподавателей английского в вузе. "У вас, наверное, был хороший учитель в школе?" - спросила она. "Да", - с гордостью не соврал я.
В общем, школьная учительница создала неплохую базу, на основе которой я потом смог самостоятельно более-менее выучить английский для того, чтобы читать на нём. Поскольку давно интересовался вопросом, насколько далеки от оригинала русские переводы Конан Дойла, Толкиена, Шекспира, Честертона, Уэллса, Милна, Кэррола, Стивенсона и прочих английских авторов, которых запоем читал в юности.
Дальнейшая практика чтения на английском языке и сравнения оригиналов с переводами показала, что советские переводчики в большинстве своём оказались высокими профессионалами - они даже в проблемных ситуациях, когда, казалось бы, неповторимая игра слов не позволяет перевести смысл фразы на русский язык хотя бы нормально, умудрялись всё-таки перевести её не просто нормально, а очень удачно.
Отдельно хочу отметить Бориса Пастернака, переводившего Шекспира. Он тоже оказался хорошим переводчиком, но при этом, что греха таить, лакировщиком действительности. Реальный Шекспир оказался грубее и даже пошлее, чем Шекспир пастернаковский. Тем не менее, пастернаковский Шекспир в итоге, а мой взгляд, оказался не особо хуже оригинального, просто заметно возвышеннее.
А вот современные российские переводчики работают в среднем менее качественно, чем советские. В основном неплохо, но в целом не так хорошо, как их коллеги из СССР. Поэтому книги англоязычных авторов, если у них нет советского перевода, сегодня лучше читать в оригинале, сносно выучив английский и периодически пользуясь словарём (потому что, насколько высоким ты бы ни считал свой уровень знания английского, без словаря при чтении в подлиннике всё равно почти никогда не обойтись). Хотя, конечно, даже если есть и советский перевод, но, если ты знаешь английский, то книгу всё равно надо стараться прочесть в оригинале.
Интересно, кстати, в этой ситуации сравнивать языки английских писателей и поэтов между собой: выясняется, что, например, "Конан-варвар" написан очень даже ничего, я бы даже сказал, весьма неплохо, язык Конан Дойла проще и понятнее, чем язык Стивенсона, а круче и сложнее всех - язык Шекспира, через который порой приходится продираться как сквозь густые колючие заросли, что, в общем-то, довольно предсказуемо.
И обязательно на английском надо читать Вудхауса. Потому что, когда читаешь "Дживса и Вустера" в русском переводе, то это весьма забавно и порой смешно. А когда то же самое делаешь на английском, то хохочешь в голос. Дживс и Вустер на английском прекрасны.
Поэтому хороший переводчик - на вес золота, но всё же не совсем золото. Само золото - это оригинальная книга.
Баланс внимания
Прямая задача каждого из супругов в семье - обеспечивать друг друга должным вниманием. При этом важно стараться соблюдать баланс - не только усиливать взаимное внимание, но и делать его достаточно равнозначным. То есть, первый супруг обязан оказывать второму как минимум такое же внимание, какое ему оказывает второй.
Однако сделать это очень трудно, поскольку человек в силу своей природы (эгоцентризм, стремление к доминации, слабый уровень мышления, и т.д.) неосознанно стремится получить больше и дать меньше. В результате в большинстве семей баланс внимания нарушен: кто-то один неизменно даёт другому больше, чем получает взамен. В народе по этому поводу давно сложилась поговорка, звучащая "В каждой паре один любит, а другой позволяет себя любить" или вроде того. Как показывает семейная практика, она вполне справедлива.
Когда один из супругов уделяет второму повышенное внимание, тот, в свою очередь, начинает по умолчанию воспринимать первого как особь, более низкую по своему иерархическому статусу. В результате первый не получает в ответ такое же внимание, какое отдаёт, хотя рассчитывает именно на это. Тогда, надеясь на взаимность и пытаясь всё-таки добиться равноценной обратной реакции, первый супруг усиливает дозу внимания. Однако ожидаемого отклика не получает и в этом случае, потому что второй супруг подсознательно лишь ещё больше удостоверяется в своём высоком статусе. Более того, он начинает ощущать, что этот статус не просто высок, а стабильно высок, и окончательно успокаивается. В итоге он часто не просто не возвращает первому равноценное внимание, а перестаёт уделять даже прежнее, неравноценное.
Таким образом, чем более внимателен со временем становится один супруг, тем менее внимателен становится второй. С каждым актом внимания и заботы по отношению к нему он укрепляется в своём высоком иерархическом положении и становится всё более самодоволен и уверен в себе. Он не чувствует практически никакой тревоги и никаких особых угрызений совести относительно всё сильнее нарушающегося баланса, потому что субъективно у него всё отлично - внимания и заботы очень много, они поступают стабильно и большими порциями. Иными словами, он ощущает, что волноваться не о чем, соответственно, у него нет никакого стимула как-то исправить ситуацию. Зачем беспокоиться, если у тебя всё прекрасно, и тебя так сильно любят?
В результате в один прекрасный момент тот супруг, который уделяет второму всё более усиливающееся внимание, может предпринять окончательную попытку добиться равнозначной обратной реакции и в буквальном смысле слова пойти "ва-банк". Стремясь продемонстрировать второму силу своей любви и пытаясь добиться ощутимого проявления аналогичных чувств в ответ, он позволяет второму слишком многое. Второй же, в свою очередь, находясь в эйфории от того, как сильно и глубоко его любят, на волне этой эйфории радостно соглашается на это "слишком многое" и в буквальном смысле слова выходит за рамки. При этом, как и раньше, он всё равно не уделяет первому значимого внимания.
После этого наступает крах. "Безответный" первый супруг внезапно осознаёт, что его статус в глазах второго стал чудовищно низок - настолько, что второй фактически всё последнее время лишь использовал первого, а затем переступил через него и даже этого не заметил. На смену любви приходят не менее сильные чувства, но уже с отрицательным знаком: обида, ненависть, гнев, презрение, разочарование, отторжение, отвращение, желание отомстить, и т.д. Перекос баланса внимания оказывается настолько сильным, что происходит катастрофа, и семья рушится.
Люди достаточно давно выявили такую закономерность, заметив, что, когда в какой-либо семье один супруг начинает вдруг публично уделять второму особые знаки внимания, усиленно подчёркивая свою любовь к нему, то с большой вероятностью в ближайшее время эта семья распадётся. Мало кто при этом понимает, почему так происходит. Помимо других причин дело, по-видимому, ещё и в том, что в данной семье как раз наметился серьёзный дисбаланс внимания. И тот, кто публично демонстрирует свою любовь, такими демонстрациями "на людях" просто пытается его выровнять, подсознательно требуя от второго супруга таких же явных и наглядных проявлений любви в ответ. Но, как правило, он их не получает. И тогда всё движется далее по вышеуказанному сценарию.
Интересно, что иногда супруги могут поменяться ролями, и тогда тот, кто раньше благосклонно принимал внимание, вдруг начинает активно его оказывать. С большой долей вероятности ситуация при таком изменении не улучшится. Процесс просто пойдёт в обратную сторону - наслаждаться любовью и заботой станет тот, кто её недополучал, а недополучать тот, кто наслаждался, и всё повторится снова, только поменяются полюса.
О такой неприятной особенности должны знать оба супруга, чтобы сознательно держать ситуацию в своей семье под контролем, не допуская в ней подобных перекосов. Им необходимо чётко осознать данную закономерность в общении между мужем и женой и стремиться сознательно делиться друг с другом примерно одинаковыми - точнее, одинаково значимыми - порциями любви и заботы. И ни в коем случае не пропускать "тревожные звонки" в виде участившихся и усилившихся знаков внимания в свой адрес со стороны другого супруга, особенно публичных. Зафиксировав такие "звонки", не следует медлить. Нужно сразу же "выравниваться" - повышать уровень своего внимания к супругу. Если же тот вдруг начнёт позволять вам слишком многое - ни за что себе это "слишком многое" не позволяйте, иначе вашей семье конец.
Спокойные вежливые слова
Очень полезное качество, которому должен учиться каждый человек, - это уметь понимать тихие, спокойные, уважительные просьбы и советы, обращённые к нему. Эволюция не научила человека подобному навыку как следует, потому что в природе оно не нужно. В природе надо уметь быстро, тактически реагировать на непосредственные раздражители: обнаружил еду - добыл и съел, нашёл партнёра для спаривания - спарился, заметил опасность - убежал или спрятался, столкнулся с конкурентом - быстро сравнил иерархические уровни и либо подчинил, либо подчинился, и т.д.
Соответственно, эволюция научила человека сугубо тактическим приёмам коммуникации, в том числе открытому проявлению негативных эмоций, угрозам, оскорблениям, ругани, насилию, и др. Поэтому такие доходчивые и тактически эффективные формы общения человек понимает прекрасно и, соответственно, отлично на них реагирует. А вот неэмоциональные, спокойные, разумные слова и доводы до него, как правило, доходят плохо - природа его этому не обучила, а общество подобным образованием практически не занимается.
Задача человека - осознанно вырабатывать в себе умение слушать эти тихие, безэмоциональные слова разума и конструктивно реагировать на них. Если кто-то другой спокойно, ровно, вежливо и уважительно обратил ваше внимание на имеющуюся проблему, высказал своё мнение по какому-то вопросу, и т.д., дал какую-либо рекомендацию - то имеет смысл не пропускать эти слова мимо ушей, не пренебрегать ими, а прислушаться, вдуматься, и, если эти слова вполне разумны и убедительны, безотлагательно и конструктивно отреагировать на них. Например, реализовав полученный совет, скорректировать свою точку зрения с учётом услышанных аргументированных поправок, и т.п.
Иначе, например, проблема, на которую человеку вежливо и спокойно указали, но на которую он не обратил внимание, начнёт обостряться, и в конце-концов дело дойдёт до гораздо более понятных ему и гораздо более доходчивых, но крайне неприятных ругани, криков, оскорблений, угроз, насилия и пр. На них человек в результате уже среагирует, но, скорее всего, будет уже поздно.
Проблема людей - не только в том, что они не понимают слов, но и в том, что они не понимают, что не понимают слов. Люди должны делать над собой сознательные усилия и учиться понимать спокойные, вежливые и уважительные слова, обращённые к ним, конструктивно на них реагировать и самим общаться с помощью этих спокойных, вежливых и уважительных слов.
Ошибкология
Последнее время в книгах, телевизионных передачах, интернете и т.д. часто можно встретить утверждения, согласно которым человек не должен бояться совершаемых ошибок, потому что благодаря им он получает ценный опыт. То есть, он на этих ошибках учится, поэтому опасаться ему их не стоит.
Не буду вспоминать мудрую пословицу, чётко указывающую, кто именно склонен учиться на своих ошибках. Скажу только, что данный постулат, согласно которому ошибок бояться не следует, верен лишь отчасти и поэтому таит в себе большую опасность.
Дело в том, что ошибки бывают разные. Определённые, не слишком серьёзные ошибки действительно совершать можно, а порой даже и необходимо - например, в ходе решения изобретательских задач, научных исследований, освоения какой-то новой для себя сферы деятельности, и т.д. Существует даже пусть и не слишком эффективный, но в целом относительно неплохо себя зарекомендовавший метод, получивший в народе название "путём проб и ошибок". Совершение подобных ошибок позволяет выявить слабые места, недостатки и тупики исследуемого направления, скорректировать тактику и стратегию осуществляемой деятельности, улучшить свои умения и навыки. В общем, допускать их здесь, пожалуй, действительно полезно.
Однако существуют и другие ошибки. Есть те (и таких немало), ущерб от которых слишком велик, а для их исправления потребуется немало времени, энергии и ресурсов. А есть ошибки (и их тоже хватает) непоправимые, исправить которые невозможно и последствиями которых часто бывают сломанные судьбы и загубленные жизни. Подобные ошибки допускать категорически нельзя.
Это не говоря уже о том, что совет не бояться ошибок неэффективен в принципе, независимо от того, о каких именно из них идёт речь. Советчики по сути призывают людей не обращаться предварительно к учебникам, методичкам и инструкциям, не изучать опыт профессионалов и не слушать рекомендации специалистов, а двигаться к той или иной цели не по прямым удобным дорогам, проложенным предшественниками, но по своим собственным извилистым, непроторенным и труднопроходимым тропам. То есть, те, кто искренне поверит данным советам и послушает их, вынуждены будут самостоятельно, затрачивая колоссальное количество времени, сил и средств, своим умом доходить до знаний типа "Дважды два - четыре" или "Волга впадает в Каспийское море". Причём поступать так непродуктивно им придётся раз за разом - вместо того, чтобы, допустим, просто сесть и прочесть обо всех этих знаниях скопом, заранее, за короткий временной промежуток.
Поэтому имеет смысл внимательно проанализировать мотивацию людей, которые уверенно учат тебя не бояться делать ошибки (особенно если они при этом не упоминают о существовании исключений к своему правилу - например, не указывают точно, совершения каких именно ошибок можно не опасаться). С большой вероятностью это либо манипуляторы, использующие других людей как средство для достижения своих целей, либо глупцы, которые бездумно повторяют услышанные где-то чужие формулировки и плохо понимают, что говорят.
В обоих случаях слушать этих людей либо не нужно вообще, либо можно, но с большой осторожностью, тщательно анализируя услышанное. И ни в коем случае не следует исповедовать подобные взгляды самому. Всегда необходимо помнить, что ошибка ошибке рознь. Последствия некоторых из них порой чудовищны и будут преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.
В перспективе человечеству имеет смысл разработать специальную науку - ошибкологию, которая стала бы изучать, почему человек совершает те ли иные ошибки и в чём заключаются их причины, каков механизм их совершения, какие стандартные ошибки совершаются в разных сферах жизни и почему, что надо делать, чтобы предотвращать ещё не совершённые ошибки и исправлять уже совершённые, какими именно эффективными методами, и т.д., и т.п. Похоже, такая наука необходима обществу очень остро и уже давно.
Развитие гуманитарных наук как острейшая необходимость
Когда большевики пришли к власти, они начали активно создавать большое количество научных институтов в самых разных сферах: физике, химии, биологии и т.д. Перед учёными, работающими там, были поставлены крупные амбициозные цели, и эти цели были выполнены. Как результат - СССР добился очень высоких, порой невиданных ранее достижений в точных и естественных науках. Причём достижения могли быть гораздо грандиознее, если бы советский проект не был свёрнут.
Однако развитию сферы гуманитарных наук (где достижения в советские годы также были весьма серьёзны - например, в психологии или педагогике) СССР, к сожалению, уделял не настолько пристальное внимание. Между тем, это развитие было критически важным для страны, поскольку новый общественный строй требовал новых подходов к общественной жизни, новых социальных методик и социальных регуляторов. В реальности они оказались либо недоработаны (в лучшем случае), либо не выработаны вообще. И это упущение крайне отрицательно сказалось на только что родившейся социалистической цивилизации, прямо способствовав её кризису и разрушению.
Гуманитарные науки обладают огромным потенциалом, но он, к сожалению, реализуется пока весьма слабо. По своей сути они вовсе не являются науками, которые противоположны наукам точным и естественным. Наоборот, они являются их своеобразным диалектическим продолжением, просто находятся на стадии развития, на которой, к примеру, естественные науки находились примерно в XVIII веке. Именно благодаря своей общей недоразвитости гуманитарные науки и вызывают к себе серьёзные и вполне обоснованные претензии. Хорошие перспективы развития они получат только тогда, когда начнут прочно базироваться на точных и естественных науках (что сейчас понемногу уже и происходит). Их ещё ждут свои строгие единые законы, принципы, правила и даже формулы, константы и коэффициенты, которые будут довольно точно отражать социальную действительность и помогут решать социальные проблемы гораздо более успешно, чем сейчас. Но пока многие из этих законов, правил и констант либо открыты лишь частично, либо не открыты вообще.
Поэтому тем, кто приступит к строительству социализма в будущем, необходимо будет активно развивать не только точные и естественные науки, но и гуманитарные. Более того, гуманитарные придётся развивать даже активнее. Например, остро необходимо будет создать целый ряд научных институтов, нацеленных на масштабное, глубокое, тщательное и подробное изучение семьи, труда, коллективов, общения, положительных и отрицательных эмоций и чувств, социального развития, творчества, конфликтов, насилия, мотивации, саморазвития, и т.д., и т.п. А в процессе изучения вырабатывать конкретные методики по улучшению и преобразованию индивидуальных людских судеб и всей общественной жизни. И создавать максимально благоприятные условия для этого.
То есть, эти научные институты должны не только совершенствовать теорию каждой из гуманитарных наук, но и работать над тем, как именно, какими конкретными способами, с помощью каких конструктивных эффективных решений можно создавать, поддерживать и сохранять крепкие здоровые семьи, обеспечивать полноценное гармоничное развитие людей на протяжении всей их жизни, формировать мотивацию к творческому высокопроизводительному труду, улучшить качество общения и понимания между людьми, обеспечить каждому человеку самореализацию, формировать ответственную и работающую на общественное благо государственную власть, резко уменьшить количество разводов, бытовых, семейных и межнациональных конфликтов, преступлений, убийств, самоубийств, несчастных случаев, различных болезней, и пр. А также решить множество других не менее важных для общества задач.
Перед гуманитарными науками нужно будет поставить глобальные амбициозные - может быть, даже кажущиеся пока фантастическими - цели, которые в своё время были поставлены перед науками естественными и точными. И эти глобальные амбициозные цели должны быть и могут быть достигнуты.
Будущее Великого Октября
В 1917 году произошла Великая Октябрьская социалистическая революция. Построенный в её результате социализм доказал, что можно развивать экономику, не высасывая соки из колоний, не угнетая низшие классы и не устраивая мировые войны. Что можно обеспечить длительное и устойчивое развитие народного хозяйства и одновременно гарантировать всем гражданам страны высокое качество социального обслуживания, образования, здравоохранения и культуры, причём бесплатно. И что социализм - не закостенелая догма, он возможен в разных вариантах: советском, югославском, немецком, кубинском, китайском и иных.
Это очень серьёзные достижения. Однако, к сожалению, на одном важном направлении социалистический строй потерпел поражение, ставшее для него решающим. Многомиллионолетняя эволюция оказалась сильнее нескольких десятилетий жизни в условиях новой общественной системы и взяла свое: инстинкты, эгоцентризм, стремление доминировать, потреблять и владеть как можно бОльшим количеством ресурсов всё же возобладали над коллективизмом, разумом и моралью. В итоге большинство социалистических стран и республик СССР и СФРЮ откатились назад к капитализму, а некоторые и ещё дальше.
Проблема строительства социализма заключается в том, что это - общественно-политический строй, который качественно отличается от предшествующих ему формаций в том плане, что строится на принципах, во многом противоречащих принципам, по которым миллионы лет осуществлялась эволюция человека. В результате он стал очень серьёзным интеллектуальным и морально-волевым вызовом человечеству, но масштабы этого вызова оказались недооценены политическим руководством, научной элитой и гражданами СССР и других соцстран. Они (=мы) не смогли должным образом понять и принять этот вызов.
Социализм потенциально даёт человечеству огромные возможности, одновременно предъявляя к этому же человеку совершенно новые, качественно иные, чем раньше, требования. Он по умолчанию предполагает постоянное развитие, саморазвитие и совершенствование людей, общества и власти и систематическое совершение ими противоинстинктивных поступков. Это обстоятельство не было как следует учтено, поэтому, не развиваясь в данном направлении и не вырабатывая соответствующие методики, социализм совершенно логично вошел в фазу самоуспокоения и остановки общественного развития, а значит деградации. Как следствие - большинство достижений Октября оказалось бездарно потеряно, а ключевая цель не была достигнута.
Сегодня перед сторонниками социализма стоит серьёзный вызов - им предстоит проделать по-настоящему гигантскую трудоёмкую работу, в процессе которой решить целый ряд важнейших и сложнейших проблем. Как обеспечить стабильно высокое качество государственной и местной власти, успешно контролируя ее и осуществляя её ротацию? Социализм с этой проблемой справиться не смог, хотя именно он и предложил её возможное решение - Советы. Очевидно, что над усовершенствованием и развитием концепции Советов имеет смысл работать. Как именно обеспечить каждому без исключения человеку общественно приемлемую эффективную самореализацию без деструктивного ущемления его базовых потребностей? Как обеспечить в социалистической экономике мотивацию, разнообразие и соревновательность общественных предприятий и организаций? Как оптимально удовлетворять людские потребности, не скатившись к потреблению по капиталистическому образцу? Как конструктивно решать конфликты между личным и общественным и обеспечить эффективное взаимодействие общества и личности? Как органично "включить" животную природу человека в процесс решения целей и задач, во многом противоречащих её стремлениям? И так далее, и тому подобное.
Решать эти и многие другие проблемы будет очень сложно, но решить их необходимо, иначе, даже если социализм будет построен снова, через какое-то время он опять рухнет. Перед сторонниками социализма лежит огромное поле деятельности, и к работе имеет смысл приступать прямо сейчас. Она будет чрезвычайно трудна, но зато интересна. Кроме того, в случае успеха перспективы перед человечеством откроются по-настоящему безграничные. Только тогда социальные, экономические, культурные и иные достижения Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года будут восстановлены и многократно приумножены.