Существо было где-то неподалеку. Оно умело скрывалось среди деревьев, видимо, хорошо понимая, что его будет тяжело увидеть в сумерках, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Хотя никто из пятерки людей, аккуратно ступавших по лесу, еще не увидел создания, они знали: оно рядом и, скорее всего, наблюдает за ними. Они чувствовали присутствие незваного гостя тем особенным чутьем, которое вырабатывается у охотника на зверя еще более опасного, чем человек.
Получалась плохая охота, на которой непонятно, кто же кого выслеживает: охотник зверя или зверь охотника. По-хорошему, надо было сворачивать поиски и уходить назад в деревню, пока не наступила ночь. Но если уйти сейчас, то уйдет и чужой и никто не знает, когда в следующий раз удастся оказаться у свежего следа. Ради такой удачи группа была готова отступиться от инструкций и искать свою добычу хоть в темноте.
Человек, шедший третьим, остановился и запустил руку в мешочек, висевший на его поясе рядом с увесистой книгой. Выудив оттуда круглый камушек, он отпустил посох и произнес несколько слов. Камень загорелся неярким светом и между деревьями, окружавшими пятерку людей, заплясали странные тени, заставляя воображение дорисовывать разные подробности. Пес, большой рыжий волкодав, которого вел один из охотников, глухо заворчал, оказавшись в центре светлого круга. Волшебник, увидев знак Люта, бросил ему светящийся камень. Он не видел смысла в таком освещении: разглядеть как следует они смогли бы только себя.
Но спорить со следопытом он не стал; незачем спорить с тем, кто чувствует себя в лесу гораздо лучше него. Да и если Лют что-то затеял, не при чужаке же он будет делиться идеями. Охотник, поймав сияющее ядро, начал оглядываться, словно пытаясь с помощью этого фонарика увидеть что-то за пределами освещенного круга. Ортим заметил, что следопыт словно невзначай обхватил поудобнее древко своей рогатины. Выждав пару секунд, Лют резко развернулся и швырнул камень в сторону. Мертвенно-бледный свет вырвал из сумрака нечто костлявое, прижавшееся к дереву в десятке метров от людей; как только существо оказалось вне спасительной темноты, оно тут же бросилось на охотников.
-Безмясый! - крикнул кто-то, увидев чужака.
Прямо на Ортима неслось существо, отдаленно напоминавшее высокого, невероятно худого человека, покрытого бурой плотной кожей. Непропорционально длинные руки, пальцы которых заканчивались внушительными когтями, были широко расставлены в стороны, как будто демон собирался обнять волшебника. Машинально перехватывая посох, Ортим уже начал понимать, что избежать этих объятий он не успеет.
Но команда, вышедшая на охоту, хорошо знала свое дело. Вместо податливой плоти волшебника перед Безмясым возник одетый в броню Изяслав, приняв на щит натиск твари. Лют и Бурый моментально ударили рогатинами, стараясь повалить существо. Каким-то непостижимым для смертного образом монстр успел увернуться от ударов и при этом оказаться на ногах. Поняв, что к магу его не подпустят, Безмясый резко развернулся и понесся прочь, опустившись на все четыре конечности.
Пятый боец пустил стрелу вслед беглецу. Безмясый уходил так же стремительно, как и набросился: без колдовства шансов догнать его в этом лесу не было. Демон бежал между деревьями, а за его спиной хмурый человек уже начал читать заклинание и в его сложенных лодочкой ладонях загорелся холодный голубой огонек. Сказав несколько слов, Ортим стряхнул с рук невидимые брызги. В тот же миг бегущего монстра ударил внезапно возникший вихрь, закруживший ледяную крошку, невесть откуда явившуюся среди летнего вечера. Нескольких секунд этого шторма охотникам хватило на то, чтобы поравняться с монстром. Когда вихрь утих, расцарапанный демон оказался в окружении четырех бойцов. Маг, благоразумно державшийся поодаль, указал на Безмясого и произнес еще одно заклинание, судя по всему, возымевшее эффект.
Четверо воинов и собака начали медленно сжимать кольцо вокруг демона, сразу потерявшего большую долю своей подвижности. Шипя что-то нечленораздельное, монстр попробовал ударить Люта, но руки существа двигались так, словно к ним привязали пудовые гири. Ни уклониться от синхронного удара рогатинами, ни устоять после него на ногах существо не смогло. Пригвожденный к земле, Безмясый продолжал вырываться и истошно верещать, пока его не добили несколькими ударами.