Можно многое определить в человеке по тому, как он ест, сворачивает цигарку, ловит рыбу.
Я наблюдал, как Серафим собирает малину. Иной с одной ветки сорвёт лучшую ягоду, с другой, с третьей, лезет дальше, ломая кусты. Это, по-моему, говорит о многом.
Серафим, пока основательно не очистит всю ветку, к следующей не потянется. Уронит ягоду - поднимет. Затоптанную ветку выправит. Словно в своём саду.
Грибы чаще ищут ногами, а не глазами, обегая огромные расстояния. Серафим еле движется или вовсе стоит с палкой, ворошит листву, раздвигает траву, папоротник, смотрит пристально под ноги, словно потерял чего. И с малой площади собирает больше грибов, чем иной, обегав пол-леса.
Он крохотный боровичок не срежет, разве что листом прикроет на потом, красивый мухомор так просто не собьет палкой, куст зря не сломит - это его дом, его сад.
Я видел как он, сев на мох, поел свой хлеб с огурцом, а газетку, в которую был завернут обед, скомкал и сунул под пенёк.
Видел как он, срубив на удочку берёзовый хлыст, очистил его, а ветки аккуратно собрал в одно место. Видел, как гасил костёр, не разметав головешки по сторонам, а сложил их рядом с интервалами, и долго глядел, прикидывая - не разгорятся ли вновь.
"Скажи, кто твой друг", "стиль - это человек". А по-моему, всё кричит, всё выдаёт, хотя бы частично, натуру, характер: и жест, и движение, и почерк, и голос. Все они - знаки нутра духовного, но мы большей частью видим не эти знаки, а значки, шляпы, погоны, справки, скорее маскирующие, чем обнажающие натуру.
Однако есть нечто такое, что меня всегда поражало и будет всегда поражать, что выдаст не части, а целый характер - это взгляд.
За долю секунды взгляд, подобно вспышке короткого замыкания, освещает духовный портрет того, на кого он направлен. Таинственный, неизученный ещё механизм взгляда быстрее и точнее всякой ЭВМ собирает мгновенно и столь же мгновенно вычисляет почти безошибочно - добрый или злой человек, дурак или умный, простак или хитрец. И помимо характера, этот взгляд - индикатор регистрирует настроение, позицию, отношение к вам, говорит "да" или "нет", сообщает обширную информацию непереводимую на слова, которую с такой скоростью не выдаст ни одна современная рукотворная система.
Именно на языке взглядов, задолго до слова звучащего - подчас сбивающего с толку - происходят первые немые оценки людей, их пристрастия и антипатии.
Кто не подмечал, что именно первый стремительный взгляд давал ясную картину человеческой личности, а потом эту картину заносило пылью слов, наигранных поступков, противоречивых впечатлений.
Взгляды человеческие.... Как бы превосходно не изображали волнение актёры на сцене, мне всегда интересней рассматривать лица зрителей, волнующиеся истинно.
Хмурые, недобрые, серьёзные, чванные - они теряют знаки различия, становятся какими-то детскими под воздействием искусственного сценического действа, которое возвращает их к первооснове добра, любви, наивности души.
Я бы смотрел сколько угодно фильм, где крупным планом сняты одни лишь лица зрителей, а вернее не лица, но взгляды их - в кино, в театре, в картинной галерее.
Есть ли что-нибудь интересней живых взглядов? Или навсегда застывших на холстах?
Впрочем, почему застывших? Идут века, сменяются поколения.
И на внуков внуков моих мятежные глаза Ван Гога посмотрят иначе, чем на меня...