Риз Катя : другие произведения.

Перекрёсток семи дорог (2 часть)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Часть вторая.
  
   1.
  
  
   Март 2007 года
  
   - Катя, ужин просто превосходный. Всё очень вкусно.
   Она улыбнулась в ответ на похвалу.
   - Спасибо, Маргарита Рудольфовна.
   Андрей довольно улыбнулся и обнял жену за плечи. Пал Олегыч поставил чашку на блюдце и откинулся на спинку дивана. Вздохнул.
   - Хорошо приезжать к вам и знать, что у вас всё в порядке.
   Андрей засмеялся.
   - Хорошо, когда всё хорошо, да?
   Пал Олегыч кивнул.
   - Катя, как родители? - спросила Маргарита. - Я думала, они сегодня тоже на ужин придут.
   - Они уехали к маминой сестре в Ярославль. На неделю.
   - Ах вот в чём дело. Но у них всё хорошо, надеюсь? Давно не виделись.
   Катя кивнула.
   - Да, всё хорошо.
   Она прижалась к боку Андрея, а он обнял её и поцеловал в висок.
   - Как время быстро летит, - сказал Пал Олегыч. - Кажется, свадьба вот недавно была, а уж годовщину отметили.
   - Да не быстро, пап. Всё как надо.
   - А ты заметил, как год пролетел?
   Андрей покачал головой и засмеялся. Посмотрел на Катю, и она тоже улыбнулась.
   - А Егорка как вырос, - ахнула Маргарита. - На полголовы, наверное. Совсем взрослый стал.
   - Дети вообще быстро растут, - согласился Пал Олегыч.
   - И всё больше становится похож на Сашу. Как посмотрит - прямо маленький Саша. И повадками весь в него. Саша в детстве тоже таким был - задумчивым, конструкторы любил. Паша, помнишь? Сядет в сторонке и что-то делает или читает. А Андрюша наоборот, как ураган был. Ни минуты на месте не сидел.
   Андрей усмехнулся.
   - Задумчивый!.. Себе на уме он был. И сейчас такой. Вот так посидит в сторонке, пособирает что-то, а потом на мне испытывает.
   Маргарита махнула на него рукой.
   - Глупости говоришь. Вы оба хорошие мальчики были. Разные по характерам абсолютно, но дружили. И я рада, что ваши отношения начали налаживаться, а то мы с папой очень переживали по этому поводу. Катя, они ведь не ссорились, пока нас не было?
   - Не ссорились, Маргарита Рудольфовна. Только спорили пару раз, а у них это всегда громко получается.
   - Это да, - засмеялся Пал Олегыч. Потом пристально посмотрел на сына и невестку. - А вы? Не собираетесь?
   Катя сразу поняла, о чём свекор говорит. Заставила себя улыбнуться, но на Андрея не посмотрела, хотя он попытался поймать её взгляд. Сжала одну руку в кулак, а сама продолжала улыбаться.
   Маргарита шутливо одёрнула мужа.
   - Паша, прекрати их смущать.
   Пал Олегыч лишь плечами пожал и снова улыбнулся.
   Андрей притянул Катю к себе ближе и поцеловал.
   - А мы не смущаемся. И всё у нас будет.
   - Так вы решили? - обрадовалась Маргарита. - Молодцы! Я так рада! Да и пора уже. Для себя пожили, а теперь пора и о детях задуматься. Да и о нас тоже. Мы вам уже не нужны, самое время с внуками возиться.
   - Мама, что ты говоришь? Как это не нужны?
   Ждановы так радовались и смотрели на Катю с такой надеждой, словно ждали, что она над ними сжалится и прямо сейчас сообщит, что беременна.
   Катя вымученно улыбнулась, чтобы ни у кого не возникло подозрений из-за её кислой физиономии. Андрей сильно прижимал её к себе, иногда целовал и тоже чему-то "радовался". Катя недоверчиво косилась на него, а он улыбался родителям, как всегда искренне и ослепительно.
   Стало нечем дышать. Катя решительно освободилась от его рук и поднялась с дивана.
   - Я сварю ещё кофе, - сказала она, мило улыбнувшись.
   На кухне открыла окно нараспашку и высунулась наружу, глубоко вдохнула. С каждым разом становится всё невыносимее терпеть все эти разговоры. Все от неё ждут наследника.
   Все, кроме одного человека.
   Она слишком долго возилась с кофе, сама это понимала, но руки неприятно дрожали и ничего не получалось. Приходилось начинать сначала. Из гостиной слышались оживлённые голоса, смех, а потом в какой-то момент всё стихло. Перешли на шёпот. Катя усмехнулась. О Кире говорят. Ждановы всегда говорили с Андреем о Кире шёпотом, когда Катя выходила из комнаты. Считают, что её эти разговоры могут расстроить или обидеть. И не понимают, что так ещё хуже.
   Теперь пришлось намеренно тянуть время, чтобы не прервать столь важный разговор каким-то кофе, который никому не нужен.
   К тому же, придётся снова улыбаться, а сил на это уже нет. Ведь всем наплевать, что у неё есть своё мнение по поводу всего, что они говорят. Главное, чтобы всё было как у всех. Ни в коем случае не хуже.
   Позже Андрей сам пришёл на кухню.
   - Катюш, не надо кофе. Родители уходят.
   - Что так?
   - У мамы голова разболелась. Пойдём, их проводим.
   Она оставила поднос на столе и пошла за Андреем в прихожую.
   - До свиданья, дорогие, - Маргарита расцеловала их, сына погладила по щеке, потом повернулась к Кате. - Ужин был превосходный. Ты молодец. Прости, что уходим рано, но головная боль сводит меня с ума.
   - Ну что вы, Маргарита Рудольфовна. Надеюсь, вам будет легче дома.
   Маргарита взяла её за руку.
   - Я тоже надеюсь. Но вы должны к нам прийти с ответным визитом, так сказать, - улыбнулась она. - Слышите? Хотя бы раз, пока мы в Москве. А то я вас знаю, вам всегда некогда.
   Катя с Андреем пообещали. Он обнял жену и улыбнулся родителям. Ждановы тоже заулыбались в ответ и успокоенные ушли.
   Когда дверь захлопнулась, наступила тишина. Они ещё постояли, а потом Катя выскользнула из-под руки Жданова и ушла на кухню. Остановилась, прислушиваясь, но Андрей ушёл в гостиную. Вскоре там включился телевизор, а Катя села на стул, посмотрела на поднос, на котором стояли чашки с уже остывшим кофе, и вздохнула. Решила зачем-то передвинуть сахарницу, задела рукой чашку и та опрокинулась, кофе вылился не только на поднос, немного попало и на скатерть. Мало ей неприятностей, вот ещё одна. Встала, взяла кухонное полотенце, чтобы вытереть коричневую лужицу, но вдруг передумала и решительно направилась в гостиную. Жданов полулежал на диване и тыкал по кнопкам пульта, перебирая каналы. Катя остановилась напротив него и осуждающе посмотрела.
   - Ты зачем им опять это сказал?
   Андрей поднял на неё удивлённый взгляд.
   - Что именно?
   - Ты знаешь что! Зачем ты им сказал про ребёнка?
   Он устало вздохнул.
   - Опять... Катя, я ничего не говорил!
   - Нет, говорил, - упорствовала она. - Зачем ты сказал: "У нас всё будет"? - Катя развела руками. - Это что такое?
   - Да я просто так это сказал!
   - А твои родители поняли, что это не просто так. И сделал ты это специально!
   Андрей фыркнул и снова отвернулся к телевизору. Катя покачала головой.
   - Я же тебя просила... не заводить разговор на эту тему. Но это ведь бесполезно! Андрей, неужели так трудно было промолчать?
   Он разозлился.
   - Я ничего такого не говорил! И что тебе там послышалось - я не знаю!
   - Мне послышалось то же, что и твоим родителям! Теперь они будут каждый день звонить и спрашивать - а не беременна ли я! Добился, чего хотел?
   Андрей резко сел и зло посмотрел на неё.
   - А что я должен был им сказать? Извините, мама-папа, но внуков у вас не будет, потому что Катя не хочет? Раньше хотела, а потом резко расхотела!
   Стало так обидно, что слёзы из глаз так и брызнули. Катя с трудом проглотила горький комок в горле и швырнула в Жданова полотенце, которое всё ещё держала в руке.
   - Потому что раньше я с тобой не жила!
   Андрей поймал полотенце и застонал сквозь зубы, но Катя уже вышла из комнаты. Он ещё посидел, прислушиваясь к звону посуды на кухне, а потом встал и пошёл туда.
   На кухне царил лёгкий хаос, в принципе обычный, для такого воинственного Катиного настроения. На полу лежали осколки разбитого блюдца, а жена стояла у раковины и мыла посуду, продолжая кипеть от возмущения.
   Жданов положил полотенце на стол, потом присел на корточки, руками собрал осколки и выкинул в мусорное ведро. Потом поднялся и подошёл к Кате, обнял её сзади. Она нетерпеливо повела плечами, пытаясь освободиться от его объятий, но Андрей не отпустил.
   - Ты так сильно злишься на меня?
   Катя не ответила, только вздохнула. Сполоснула руки, выключила воду и достала ещё одно полотенце, вытерла им влажные руки.
   - Я опять всё делаю не так, - продолжал он. - Прости меня. Но я ведь стараюсь... Просто не понимаю, неужели ты на самом деле не хочешь ребёнка?
   Катя тут же напряглась и решительно освободилась от его рук. Отошла к окну и оттуда посмотрела на него.
   - Знаешь, Андрюш, у меня в последнее время такое чувство, что я с тобой на другом языке разговариваю. Ты в ответ улыбаешься, киваешь, но не понимаешь ничего из того, что я говорю.
   Он недовольно поджал губы и подошёл к ней.
   - И что же я не понимаю?
   Катя прерывисто вздохнула, перебирая в уме все слова, которые хотела бы ему сказать сейчас, но из множества выбрать предстояло только несколько. Цензурных и доходчивых. Непростая задача.
   - Ты только и делаешь, что спрашиваешь - неужели ты действительно не хочешь? С укором спрашиваешь.
   - Неправда.
   - Правда. Ты меня в этом винишь. Что я не хочу. Но я-то как раз хочу ребёнка. Это ты не хочешь.
   - Что? - Андрей, всё это время нервно чиркавший зажигалкой, в удивлении замер и даже сигарету выронил. - Я не хочу? Да я только тем и занимаюсь, что твержу тебе, что хочу!
   Катя печально улыбнулась.
   - Да, ты твердишь...
   - Знаешь что!.. - разозлился он. Наконец прикурил и глубоко затянулся. - Я не понимаю, что тебе нужно! - он развёл руками. - Ведь всё есть. Всё, что ты захочешь, всё для тебя! Любое желание твоё выполняю. А сейчас самый момент ребёнка завести!
   Катя внимательно его выслушала, потом покачала головой.
   - Не завести.
   Он сбился и непонимающе посмотрел на неё.
   - Что?
   - Не завести, Андрей, - также тихо повторила она. - А родить. Заводят собак.
   Жданов несколько секунд молчал, ошарашено таращась на неё, затем нервно хохотнул.
   - Кать, да я просто так...
   Она кивнула.
   - Я знаю. У тебя всё - просто так. Вот об этом я и говорю. Ты хочешь говорить серьёзно? Хорошо, давай серьёзно. Ты вспомни, кто первым заговорил о ребёнке. Правильно, я. А что ты мне тогда ответил? Помнишь или тоже забыл?
   Андрей пожал плечом и отвернулся к окну. Затянулся в последний раз и щелчком отправил окурок за окно.
   - Тогда я тебе напомню, - продолжала Катя и дёрнула его за рукав футболки, требуя, чтобы он к ней повернулся. Он повернулся. - Ты сказал: "Ну что ты, милая, ещё слишком рано. Мы только поженились, давай поживём для себя!". Я даже спорить не стала с тобой. Раз не готов, значит, не готов. И вот проходит совсем немного времени и на дне рождения Пал Олегыча, после того, как он посетовал, что мы не спешим сделать его дедушкой, ты во всеуслышание заявляешь, что мы над этим серьёзно думаем. Кто это "мы" и когда мы над этим думали?
   Андрей сильно нахмурился и как мог избегал её требовательного взгляда. А Катя всплеснула руками.
   - И теперь все чего-то ждут от меня! Словно, это я виновата! Либо я такая бездушная, либо со мной что-то не так, иначе почему Андрюша изнывает от желания иметь детей, а я не хочу. А это ты не хочешь! Ты хочешь в очередной раз угодить отцу, а ребёнка ты не хочешь!
   - Прекрати!
   - Ты знаешь, что я права. Ведь по-твоему, нет ничего проще, чем завести, - она специально выделила это слово, - ребёнка и отдавать его на воспитание бабушкам и дедушкам, благо у нас их много и возражать никто не станет. Мы всех осчастливим и успокоим, а сами будем продолжать жить, как жили. А ты меня не забыл спросить - а хочу ли я так? Я семью хочу, Андрей. А ты всё играешь.
   Он покачал головой.
   - Какого ты обо мне высокого мнения.
   Катя вздохнула.
   - Я сама этому не рада. Но так получается. Наша семья, Андрей, - это я. Как только я перестану стараться и что-то делать, всё рухнет.
   - А как же любовь? Я тебя люблю. Тебе этого мало?
   Она опустила глаза.
   - Для моей любви достаточно. А для семейной жизни, как оказалось, мало. Ты ведь искренне считаешь, что даже наши с тобой ссоры, это лишь мелочи семейной жизни, что так должно и быть. Поругались - помирились. А так не должно быть, Андрей, это ненормально. Я стараюсь что-то изменить, а ты нет, тебя всё устраивает. А если устраивает, то зачем стараться, правда? Можно просто расслабиться и получать удовольствие.
   Катя замолчала и повисла тревожная тишина. Андрей говорить ничего не собирался, смотрел в окно и хмурился. Она ещё постояла, наверное, ждала чего-то, а потом горько усмехнулась. Но продолжать душещипательную беседу не стала. Тихо сказала:
   - Я пойду спать. Я сегодня очень устала.
   Андрей коротко кивнул.
   Катя закусила губу от отчаяния, но продолжать стоять рядом с ним и ждать чего-то, чуда, было глупо. Повернулась и вышла из кухни, оставив его одного.
   Очень хотелось устроить истерику. Разреветься, да так, чтобы взахлёб. А Андрей потом придёт и утешит.
   Конечно, утешит. И опять получится так, что она всё выдумала, что всё это -очередной её каприз, который он обязан исполнить. И он очень постарается быть хорошим. Будет подбирать нужные слова, вовремя возвращаться домой и даже в магазин с ней пойдёт, покупать что-нибудь нужное для их дома, хотя терпеть не может ходить по магазинам. И всё потому, что любит её.
   Любит, конечно, любит. В этом она не сомневается. Но как жить с человеком, который, даже будучи женатым, не хочет создавать семью?
   Катя много месяцев ждала, когда же закончится их медовый месяц. Глупо звучит, конечно, но это именно так. Это только на свадьбах желают - чтобы вся ваша жизнь напоминала медовый месяц! И им желали, но Катя даже подумать не могла, что это может стать такой проблемой. Андрей любил путешествовать, любил дарить ей подарки, устраивал романтические ужины и заваливал её цветами.
   Всё это было здорово и весело. Первые полгода. Но чем больше месяцев проходило со дня свадьбы, тем отчётливее проявлялось Катино беспокойство. Она стала присматриваться, глубже вникать в ситуацию и тогда поняла, что что-то в их жизни идёт не так. Когда она выходила за Жданова, думала только о любви, была уверенна в их чувствах и руководствовалась в основном только этим, но также мечтала о семье, о детях, о доме, в который они будут возвращаться по вечерам с радостью. Но ничего этого не случилось.
   У них появилась шикарная чётырёхкомнатная квартира, но заняться ремонтом и обстановкой у Кати банально не хватало времени. Они с Андреем часто ездили в командировки, один он практически никогда не уезжал, она всегда ехала с ним, а если находились в Москве, то работали с утра до вечера. Точнее, с утра, а вечером - банкеты, встречи, презентации или просто ужинали в ресторане, потому что готовить дома некогда, да и сил на это не было. И получалось так, что домой зачастую приезжали только переодеться и переночевать. Выходные они предпочитали проводить на даче, а отпуск или каникулы - за границей.
   Андрей такой жизнью был доволен, а Катя в какой-то момент начала томиться, понимая, что всё это ненормально. Да, они вместе, практически не расстаются и счастливы этим, но ничего не менялось. Семьи и дома так и не было. По прошествии полугода они всё ещё спотыкались о коробку с книгами, которая стояла в гостиной со времён переезда и оба не обращали на это внимания. А Жданов так бы и не обращал, если бы Катя не опомнилась и коробку не убрала, а заодно решила наконец заняться ремонтом. С того момента она решила, что пришла пора что-то менять в их жизни. Создавать семью. Вместо того, чтобы полететь с Андреем в Прагу, осталась и вплотную занялась ремонтом, чтобы к его возвращению всё было сделано и он порадовался результату. Он порадовался, но несколько отстранённо.
   Катя попыталась приучить его ужинать дома и выходные проводить дома. Он честно старался, но улыбался снисходительно. Всё это снова стало для него игрой. В этот раз игрой в семью. Андрей делал всё, что она просила и даже с удовольствием, но всё это было лишь потаканием её капризам. Он ведь всегда старался делать всё так, что Катя довольна, вот и в этот раз...
   Но она не отчаивалась. Надеялась, что он повзрослеет и всё это станет для него важно.
   А потом начались разговоры про ребёнка, и Андрею поневоле пришлось умерить свой пыл и на время осесть дома. Катя этому даже обрадовалась, решила, что появился шанс, что они наконец-то станут семьёй, но Жданов никак не хотел относиться к этому серьёзно. Тогда они начали ссориться. Иногда без всякого повода, из-за каких-то пустяков, правда, быстро остывали и мирились, а потом и смеялись над собой. Но ссорились, и Катя из-за этого переживала. А вот Андрея это нисколько не волновало. Он ко всему относился легко, даже к ссорам и считал, что это добавляет остроты их отношениям. Долго никогда не злился, слишком уж примирение было сладко, а соответственно, быстро забывал обо всех обидах. Катя обиды тоже не копила, но то, что ссоры происходят всё чаще, её беспокоило. Как оказалось, они совсем не готовы решать настоящие проблемы. Как не грустно об этом говорить...
   Сейчас Катя уже и боялась думать о рождении ребёнка. Если они с Андреем зачастую в мелочах согласия не находят, то как будут о ребёнке заботиться? Да и не хочет Жданов детей, Катя это прекрасно понимала. Ему хочется любви, романтики, а не осесть дома и воспитывать детей. К этому он ещё не готов, хоть и пытается уверить её в обратном. Конечно, она могла бы пойти у него на поводу, но чувствовала страх каждый раз, когда думала о будущем. Если родится ребёнок, она с головой погрузится в совсем другие проблемы, ей нужна будет поддержка Андрея, а заботиться ещё и о нём, у неё просто не хватит сил. Она не справится. А он никак не хочет этого понять.
   Не хочет понять, что одной любви, пусть огромной и страстной, мало. Надо каждый день что-то делать, стараться, чтобы поддерживать огонь, иначе он погаснет и всё исчезнет. А Андрей считает, что если любовь есть, то она никуда не денется, что можно просто наслаждаться. Катя тоже долго так думала, пока не поняла... А как объяснить это Жданову, не знала. Объяснить так, чтобы он понял.
   Ездить они стали меньше, Катя даже работать старалась дома, что Андрея поначалу привело в недоумение. Он запротестовал, но Катя настаивала на своём. Ей очень хотелось встречать его по вечерам дома, кормить его ужином. И не мелькать у него перед глазами постоянно. Хотелось, чтобы он по ней скучал. Ведь они не могут проводить всё время вместе, вдруг Андрей от этого устанет? И она разделила их жизнь и работу. Дала Андрею свободу действий и даже никогда не обижалась, когда он задерживался на деловых встречах и ужинах. Старалась не обижаться. Но вся проблема была в том, что у них были абсолютно разные взгляды на жизнь, а главное, на их совместное будущее. Есть от чего впасть в тоску.
   За дверью раздались шаги, и Катя торопливо перевернулась на другой бок и сунула нос под одеяло. В спальню на цыпочках вошёл Андрей и, не включая света, подошёл к кровати. Разделся и лёг. С полминуты лежал, не шевелясь, видимо, пытаясь понять, спит она или нет, а потом повернулся на бок и придвинулся к ней. Убрал волосы от её уха и поцеловал.
   - Катюш.
   Она поняла, что притвориться спящей не получится, и вздохнула. Потом перевернулась на спину, позволяя ему себя обнять.
   - Андрей, мне страшно.
   Он легко поцеловал её, потом просто потёрся губами о её губы.
   - Что случилось, маленькая?
   - Что-то идёт не так, ты же понимаешь.
   Жданов приподнялся на локте, другой рукой продолжая ласкать её тело. Потом снова поцеловал её.
   - Всё так. Разве у кого-то бывает гладко? Всё у нас будет хорошо, милая. Не думай ни о чём. Я тебя люблю больше всех на свете, ты же знаешь. Поцелуй меня.
   Катя до боли в глазах вглядывалась в его лицо, но скудного света уличного фонаря, который заглядывал в окно, не хватало, чтобы увидеть выражение лица Андрея. А он уже наклонился к ней и прижался губами к её губам. Она как всегда не смогла его оттолкнуть. Может и нужно было это сделать, может тогда бы он задумался, но Катя как всегда потеряла голову, как только он её поцеловал.
   Андрей стянул с неё одеяло и ногой откинул его в сторону. Сунул руку под Катину ночнушку и сжал её грудь. Прервал поцелуй и посмотрел на жену сверху вниз. Катя открыла глаза и глубоко вздохнула, выгнувшись ему навстречу. Жданов победно улыбнулся.
   - Всё? Успокоилась? Девчонка моя вздорная.
   Она не ответила и сама потянулась к нему. Обняла за плечи и поцеловала в подбородок.
   - Я тоже тебя люблю. Очень. Андрюш, но пообещай мне... что подумаешь над моими словами. Пожалуйста. Для меня это важно.
   Жданов снова начал её целовать, стянул с неё рубашку, а сам с готовностью кивал.
   - Конечно, милая, всё будет, как ты захочешь. Я всё для тебя сделаю... любимая моя.
   Он что-то ещё шептал ей на ухо, пытаясь успокоить. Перевернулся на спину и потянул Катю на себя. Провёл руками по её телу и взъерошил волосы. Она поцеловала его, и Андрей улыбнулся.
   - Иногда ругаться очень полезно. Обожаю с тобой мириться, - шепнул он, а когда она хотела возразить, закрыл ей рот поцелуем. - Всё у нас будет хорошо, я тебе обещаю. А сейчас помолчи...
   Она промолчала.
  
   2.
  
  
   Андрей наклонился и поцеловал жену.
   - Всё хорошо? - шепнул он ей на ухо.
   Катя улыбнулась и кивнула. Глянула на Малиновского, который старательно отводил от них глаза, и вздохнула. Снова кивнула.
   - Всё хорошо. Я буду у себя в кабинете.
   Жданов сжал её руку.
   - А я у себя, - и игриво подмигнул ей. Катя поневоле заулыбалась вполне искренне. Осторожно освободила свои пальчики из его ладони и пошла по коридору, а вскоре скрылась за дверью.
   Андрей задумчиво смотрел ей вслед, а после вздохнул. Рома стоял у него за плечом и с интересом смотрел в том же направлении, пытаясь понять, что так увлекло друга.
   - Что-то случилось? - спросил он.
   Андрей обернулся и посмотрел на него с тоской во взгляде.
   - О-о, - протянул Рома. - Поругались?
   Жданов не ответил, кивнул в сторону своего кабинета и они направились туда.
   - Палыч, так поругались или нет? - переспросил Малиновский, закрывая за собой дверь.
   - Поругались и уже помирились, - ответил Андрей, снимая куртку. - Кажется.
   Рома сел в кресло и закинул ногу на ногу.
   - На небе безоблачного счастья появились первые тучки?
   Андрей нервно отмахнулся.
   - Если честно, я просто в растерянности, Ромка. С Катей что-то происходит, а я никак не могу её понять. Она говорит, что я несерьёзный и детей не хочу. Что я не готов. Представляешь?
   Малиновский хмыкнул.
   - А ты хочешь?
   - А почему нет? - искренне удивился Жданов. - Родители только этого и ждут - и её, и мои. Да и не бедные мы люди, Ромка, если понадобится, отряд нянек наймём. А Катя всё чего-то боится, упрекает меня.
   Малиновский выразительно вздохнул.
   - Вот по этому я и не женюсь. Быт любовь убивает.
   Жданов досадливо поморщился, достал из ящика бутылку виски и два стакана.
   - Не говори ерунды. Если такие мелочи убивают, значит не любовь.
   - И у тебя внутри ничего не пошатнулось? - не поверил Рома.
   - Скажешь тоже. Я её люблю, а всё остальное - переживём. Сейчас покапризничает немного и успокоится. Что я, Катьку не знаю? Она у меня умница.
   Рома поболтал в стакане виски и одним глотком выпил.
   - Так вы не картину на стену покупаете, Андрюх. Это ребёнок. А когда дело касается детей, у баб мозги набекрень съезжают. Совершенно невменяемыми становятся. Слушай, а может у неё этот... как его?.. гормональный сбой? Вот и скандалит.
   Жданов тоже сделал глоток и пожал плечами.
   - Да кто его знает?.. Но я же всё для неё делаю, разве не так? Ты свидетель, Малиновский.
   Тот согласно закивал.
   - Я её люблю, - продолжал Андрей. - Без памяти. А ей всё чего-то не хватает! Если бы я мог, я бы ей луну с неба достал! А она требует чего-то непонятного и смотрит так, словно я идиот, потому что никак не могу её понять. Обижается. И что я должен делать? Пойди туда - не знаю куда, и принеси то - не знаю что. Я ей клянусь, что хочу ребёнка, а она не верит.
   Рома вздохнул.
   - Да не обращай ты внимания, Андрюх. Нам их логику ни за что не понять.
   - Знаешь, я даже подумывал выбросить к чёрту все таблетки, - в сторону проговорил Андрей. - Думаю, забеременеет и всё это наконец закончится, успокоится тогда.
   Малиновский хохотнул.
   - Я даже знаю почему не выбросил. Сдрейфил, да?
   Андрей вздохнул и кивнул.
   - Споткнулись мы с ней на какой-то глупости. И кажется, скоро зайдём в тупик. Надо что-то с этим делать, а что - не знаю.
   - А что обычно делаешь?
   Жданов пожал плечами.
   - Праздник ей устраиваю. Но что-то мне подсказывает, что в этот раз у меня этот фокус не пройдёт.
   - Ну и расслабься тогда. Всё само наладится. Работай над наследником и жди счастья.
   Андрей неожиданно обиделся.
   - А ты меня не учи. Сам женись сначала. А у меня брак счастливый, по любви.
   - Вот-вот, - с готовностью поддакнул Рома. - А жениться надо по расчёту. Проблем меньше.
   Жданов скривился.
   - Ну-ну. Кстати, моя тёща просила тебе передать, что больше тебя ни с кем знакомить не будет. Ты уже всех дочек её подруг испортил?
   Малиновский возмущенно вытаращил на него глаза.
   - Но она-то этого не знает!
   - Не дай Бог узнает. Я тебя убью тогда.
   - Да ладно. Должно же мне повезти. Вдруг бриллиант встречу?
   - Ага, в золотой оправе. Чтобы бриллиант получился, Ромка, сначала невзрачный камешек огранить надо. Чтобы засверкал. Ты бы хоть учился на чужих примерах.
   - Я помню, помню. Катенька у нас алмаз.
   Андрей кивнул с улыбкой. Рома только головой покачал, глядя на его довольную физиономию. Поднялся и подтянул джинсы.
   - Алмаз алмазом, а проблем всё равно не меньше. Из чего следует, что исключений в жизни не бывает. Грустно, конечно.
   Ромка ушёл, а Андрей навалился на стол, подпёр голову рукой и задумался. Чтобы такое придумать, чтобы Катя подобрела? А главное, успокоилась.
   Очень хотелось, чтобы она успокоилась и снова стала мягкой девочкой.
   Очень хотелось понять её.
  
  
   ----------///----------
  
  
   Маша сунула в рот конфету и вздохнула.
   - Знаешь, Кать, а я иногда жалею, что пошла у Воропаева на поводу и уволилась. Всё-таки какое-то дело у меня было.
   - А сейчас нет?
   - В том-то и дело, что нет. - Тропинкина снова вздохнула и вдруг встрепенулась. - Я тебе не мешаю?
   Катя покачала головой.
   - Хоть отвлечься, поболтать с тобой. Сколько не виделись?
   - Месяц почти.
   - Как отдохнула?
   - Хорошо, - кивнула Маша. - Я люблю Испанию. Красиво, солнечно. И вкусно. - Вздохнула и протянула руку за ещё одной конфеткой. - Поправилась на два килограмма. Просто ужас какой-то.
   Катя засмеялась.
   - А говоришь, по работе скучаешь. Когда тебе скучать-то?
   - Это, конечно так, но... Ладно. А у вас как дела? Какая-то ты невесёлая. Снова поругались?
   Катя заметно приуныла и кивнула.
   - И очень серьёзно на этот раз. Вчера Ждановы к нам приходили и... в общем, сама понимаешь.
   Маша внимательно слушала её, потом сказала:
   - Кать, да роди ты ему ребёнка, раз он так хочет.
   Катя закусила губу.
   - Это не он хочет. А Андрею ребёнок не нужен.
   Тропинкина фыркнула.
   - А где ты видела мужика, которому нужен? Возьми того же Воропаева. Ты для себя роди, а Жданова будешь воспитывать параллельно с ребёнком.
   Катя сняла очки и потёрла переносицу.
   - Я не знаю. Мы с Андреем перестали понимать друг друга.
   Маша побарабанила пальцами по столу.
   - И не спите вместе, что ли?
   Катя едва заметно улыбнулась.
   - Ну почему?.. С этим у нас как раз всё в порядке.
   - Тогда всё не так плохо, - уверенно заявила Маша.
   Катя вздохнула.
   - Но на одном сексе семью не построишь, Маш. Мы ругаемся и выясняем отношения, а потом ложимся в постель как ни в чём не бывало. А на утро дружно делаем вид, что ничего не случилось. Но проблему это не решает!
   Маша нахмурилась.
   - А я знаешь, что поняла, Кать? Что не надо искать проблему там, где её нет. Андрей тебя любит, он к твоим ногам готов весь мир положить. Я о таком даже мечтать не могла. И прости, конечно, но я думаю, что ваши проблемы сами по себе уйдут с рождением ребёнка.
   - А если не уйдут? Если станет ещё хуже? А между нами будет ещё и ребёнок, а он ни в чём не виноват. Ты же сама мне сколько раз жаловалась, что Егорке без отца плохо. - Катя вздохнула. - Мы с Андреем перестали понимать друг друга. Он хочет одного, а я другого. И никак не можем договориться.
   - А как же любовь? - уныло поинтересовалась Маша.
   Катя печально улыбнулась.
   - Тебе любовь помогла?
   Маша встрепенулась.
   - Ты меня с собой не сравнивай! Андрей тебя любит.
   - И Сашка тебя любит, - уверенно заявила Катя. Постучала костяшками пальцев по столу. - Он вот такой упрямый, но он тебя любит.
   Тропинкина замахала на неё руками.
   - Хватит, Кать. Я больше ничего не хочу слышать о любви. Я устала от сомнений Воропаева и от него самого. Слава богу, я довольно быстро поняла, что всё бесполезно. А продолжать биться головой о стену из упрямства и во имя призрачных надежд... надоело. Пусть живёт один. Как сыч. Мне наплевать. - Она говорила отрывисто, в голосе звучала обида, и Кате стало очень её жаль.
   - Маш...
   - Да ладно, - отмахнулась Тропинкина. - Это пройденный этап. Я больше не позволю ему над собой издеваться. А у меня всё хорошо! Я может, замуж выйду...
   - А как же Егор?
   - А Егор привыкнет!
   Они помолчали, грустя каждая о своём, а потом Маша вздохнула.
   - Лёшка очень хороший, Кать, - тихо проговорила она. - Он так ко мне относится... Сашка таким никогда не был. Да и не будет. А я иногда себя просто ненавижу. Лёшка такой хороший, а я... всё ещё думаю об этом... дураке. Когда всё это кончится?
   - Да никогда, - вздохнула Катя.
   Маша недовольно посмотрела на неё, но потом кивнула.
   - Кать, а помнишь, как мы мечтали? Я с Сашкой, а ты с Андреем. Как счастливы будем, помирим их. А что вышло? Сидим и страдаем из-за них. Всё-таки жизнь - штука несправедливая.
   - Не говори так. Нам выпал шанс и мы им воспользовались. А уж что из этого получилось...
   - Тебя Андрей очень любит, такое редко бывает.
   - Я знаю.
   - Вот и не руби с плеча. Вы же такие счастливые были. Не может всё так закончиться. Это только первое испытание.
   - Наверное, ты права. Нам с Андреем надо всё обсудить.
   Маша закивала.
   - Да, да. Поговори. Всё у вас будет хорошо, я знаю. По-другому не может быть. Иначе я точно в любви разочаруюсь.
   Катя улыбнулась.
   - Ну теперь я точно сделаю всё, что от меня зависит.
   - Да, ты уж постарайся, - в тон ей ответила Тропинкина.
   - Постараюсь, - со вздохом проговорила Катя.
   Сразу после ухода Маши, Катя решила пойти к Андрею. Не говорить, нет. Офис - не место для важного разговора. Захотелось просто пойти к нему и побыть рядом.
   Когда она вошла в кабинет, Андрей сразу отложил в сторону документы, которые изучал, и улыбнулся жене.
   - Ты по мне соскучилась?
   Она подошла и присела на край стола перед ним. Кивнула.
   - Очень.
   Жданов положил руки на её талию, потом повёл их вниз, а сам смотрел Кате в глаза.
   - Я рад, что ты пришла. Вроде и помирились, а я всё равно чувствую себя неуютно.
   - И я, - призналась она.
   Андрей улыбнулся и уткнулся лицом в её живот.
   - Я тебя люблю. В это ты хоть веришь, недоверчивая моя?
   Катя запустила пальцы в его волосы.
   - В это верю.
   - Сядь. - Он усадил её к себе на колени, обнял и сунул руку под подол её юбки. Катя уткнулась носом в его волосы, обняла его за шею и засмеялась.
   - Ты просто невозможен, Андрюш. Давай не будем больше ругаться?
   Он вздохнул и покачал головой.
   - Боюсь, у нас не получится.
   - Почему? - насторожилась Катя.
   - Да потому что. Потому что, чтобы перестать ссориться, мне надо перестать тебя расстраивать. А для этого нужно что?
   - Что?
   - Мне нужно понять, чего ты от меня хочешь. - Поцеловал её в плечо. - Расскажешь мне?
   Она улыбнулась.
   - Расскажу. Только не сейчас.
   - Почему?
   Катя пожала плечами.
   - Здесь не место, Андрюш. Давай дома? - она улыбнулась и наклонилась к его лицу. - Я ужин приготовлю. Мы с тобой поговорим.
   Он хитро улыбнулся.
   - Ужин при свечах?
   Катя поцеловала его в щёку.
   - Если хочешь.
   - Очень хочу. Только... - Андрей слегка нахмурился.
   - Что такое?
   - Да у меня сегодня встреча с Полянским, он очень настаивал. - Жданов обнял жену. - Но ты не расстраивайся. Я недолго. Поговорю с ним и домой, хорошо?
   Катя обняла его и сильно прижалась.
   - Я вчера тебя разочаровала, да?
   - Что ты такое говоришь? - удивился он. - Глупости. - Убрал с её лба чёлку. - Я же тебя прекрасно знаю, тебя сильно беспокоит вся эта ситуация. Но у нас всё будет хорошо. Я обещаю. Я буду сама серьёзность. Ты этого хочешь? - Жданов надул щёки и серьёзно посмотрел на неё. Катя засмеялась и поцеловала в лоб.
   - Тогда я поеду домой и буду тебя ждать, да?
   Он кивнул.
   - Я постараюсь не задерживаться.
   Улыбался ей, пока она не вышла за дверь, а потом громко вздохнул, радуясь тому, что кажется обошлось.
  
  
   ------------///------------
  
  
   Воропаев подкинул сына под потолок, засмеялся вместе с ним, а потом прижал к себе. Повернулся, встретил Машин хмурый взгляд и тоже нахмурился. Опустил Егора на пол и хлопнул пониже спины.
   - Беги, играй.
   Ребёнок тут же приуныл.
   - Ну папа! Ты же обещал мультики со мной посмотреть!
   - Посмотрим. Сейчас я с мамой поговорю и приду. Иди.
   Егор через плечо оглянулся на мать и обиженно выпятил нижнюю губу. Засопел, но ничего не сказал. Саша требовательно и выжидательно смотрел на него. Егор поддел ногой ковёр, но из кухни вышел, оставив родителей наедине. Воропаев дождался пока сын скроется за дверью гостиной, и только тогда обернулся к Маше.
   - Ну что ты всё волком на меня смотришь?
   Маша не сдержала язвительной усмешки. Кинула на него раздражённый взгляд, схватила чашку с остывшим чаем и сделала жадный глоток. А потом всё-таки не удержалась от упрёка.
   - Ты опоздал. Ты должен был привезти его ещё час назад.
   - А я к тебе в няньки не нанимался, между прочим. И с сыном я буду проводить столько времени, сколько захочу, - в тон ей ответил Александр. - Или ты у нас теперь пунктуальная стала? Какие глобальные изменения.
   - Прекрати надо мной насмехаться!
   Воропаев сел за стол, взял из вазы яблоко, поразглядывал его, а потом откусил. И снова посмотрел на Машу, с вызовом посмотрел.
   - Милая, что случилось? Ты злишься? - спросил он, не переставая жевать.
   У неё рука дрогнула, Маша чуть чашку не уронила. Наградила Воропаева убийственным взглядом, а он довольно рассмеялся.
   - Я тебе не милая.
   Он равнодушно пожал плечами.
   - Как скажешь.
   И отвернулся от неё. Смотрел в окно и жевал яблоко. У Маши от волнения и досады голова кружилась. Ну почему, почему он такой непробиваемый?
   Семейного счастья у них так и не случилось. И вроде жили неплохо, но уж слишком сильно было его внутреннее сопротивление. Возможно и старался стать хорошим мужем, но этот факт уж слишком его волновал. Ведь "посмотрим", это тоже отношения, которые требуют самоотдачи и ответственности, а эти чувства Александра пугали. Он возился с сыном, проводил с ним всё свободное время, а Машу словно намеренно отодвигал в сторону. Будто боялся, что привыкнет к тому, что она всегда рядом, что станет ему необходимой.
   Маша чувствовала его страх, но сделать ничего не могла. Старалась на него не давить, надеялась, что так Саша скорее привыкнет и перестанет отгораживаться от неё, но он сопротивлялся и оказался сильнее неё. Его устраивала жизнь рядом с сыном, ему нравилось приходить по вечерам домой и видеть Егора, а вот присутствие женщины рядом настораживало. Маша стала приходить к выводу, что она живёт в его квартире только в качестве приложения к сыну. Она о них заботилась, обустраивала быт, и на этом всё заканчивалось. Ночи... ночи - это ночи. Единственное время, когда Саша проявлял к ней явный интерес. Поначалу Машу обнадёживало именно это. Он её хотел, и она надеялась, что спустя какое-то время он перестанет сопротивляться и пустит её не только в свою постель, но и в свою душу. Но в какой-то момент она устала этого ждать.
   Совсем недавно считала, что вытерпит и простит ему всё, только бы Сашка шанс ей дал. И вот он, этот шанс выпал, но воспользоваться им оказалось не так просто. Воропаев официально признал сына, но о том, чтобы узаконить и их отношения, разговора даже не заводилось. Да Маша и не настаивала, это было бы уже слишком. Её статус и так заметно изменился. Егор стал Воропаевым, и Маша для всех, хоть и не официальной, но женой Александра. Позже она себе не раз задавала вопрос - а уж не это ли его спугнуло? Сашка не хотел жениться, просто отчаянно не хотел и наверное считал, что ему удалось успешно этого избежать, а как оказалось... В глазах общественности - женат. На них даже в самом начале "поздравления" обрушились. Искренние и не очень, но сам факт Воропаева сильно раззадорил. Вот тогда он и начал усиленно отодвигать её в сторону.
   Нет, он бы не расстался с ней, Маша почему-то была в этом уверена, побоялся бы потерять сына. Так бы и жили и возможно оба в итоге привыкли к такому положению вещей, но в Маше вдруг гордость взыграла. И смелости прибавилось. Если уж бороться за счастье, то всеми возможными способами. А счастливой очень хотелось быть. После того, как главная мечта сбылась и принесла разочарование, очень, просто навзрыд, захотелось быть счастливой. Пусть и не с Сашкой.
   Кто сказал, что только с ним она может быть счастливой?
   Эта мысль зрела в Машиной голове пару месяцев, а после очередного скандала по какому-то незначительному поводу, когда Сашка довольно резко поставил её на место, психанула, побросала в сумку вещи, взяла ребёнка и ушла. И тогда, к собственному удивлению, даже не ждала, что он попросит её вернуться.
   Но он попросил. Не просил прощения, не пытался с ней помириться, просто хотел, чтобы она вернула ему сына. Она отказала. Воропаев тогда так побелел, что Маша даже испугалась за него. Правда, последующий его рык заставил почувствовать страх за себя. Зажала уши руками, и всё то время пока он кричал, остановившимся взглядом смотрела в окно, а потом спокойно повторила:
   - Не вернусь.
   Не поддалась ни на угрозы, ни на просьбы. В итоге у неё появилась своя квартира, куда она с Егором и переехала. Сашка приезжал каждый день, никак не мог отвыкнуть видеть сына постоянно. Зачастую забирал его из садика, гулял и к вечеру привозил домой. Иногда задерживался на пару часов, играл с Егором или занимался с ним в детской комнате чем-то безумно важным, чего Маше знать не полагалось. Она конечно обижалась, но сделать ничего не могла. После того, как они расстались, Воропаев совершенно перестал прислушиваться к её мнению. А уж когда узнал про Лёшку...
   С Алексеем Свиридовым Воропаев её сам и познакомил, когда они только начали жить вместе. У них были какие-то совместные дела, и Алексей даже как-то приходил к ним на ужин. Тогда Маша не обратила на него совершенно никакого внимания, как на мужчину то есть, у неё тогда было полно иллюзий и надежд по поводу Воропаева и все остальные для неё просто не существовали. Снова они встретились, когда Маша с Егором уже переехали на новую квартиру. Встретились совершенно случайно, в супермаркете. Она даже не сразу его вспомнила, но Свиридов так ей улыбался, а потом ещё попросил передать привет мужу, что на израненную Машину душу подействовало, как красная тряпка на быка. И она вместо того, чтобы вежливо от него отделаться, нагрубила, отдавила ему ногу магазинной тележкой и ушла, пробормотав себе под нос несколько нехороших слов в адрес любопытных, которые вечно лезут не в своё дело. Алексей догнал её на улице и предложил помочь донести покупки до дома. И спрашивать больше ни о чём не стал. Маша не знала, почему разрешила ему себе помочь. Может из-за того, что Сашка в тот день снова забрал Егора к себе ночевать, а ей было жутко тоскливо и обидно.
   Лёшка был очень хорошим. Он её не торопил и ничего от неё не требовал, просто был рядом и помогал пережить трагедию. Наверное, понимал, что всё не так просто и её чувства к Воропаеву не прошли, да и не пройдут так легко и быстро, но Маша была рада, что он рядом с ней. Что помогает ей избавиться от чрезмерного влияния Сашки.
   Когда Воропаев узнал про то, что она общается со Свиридовым, что он частый гость в её новом доме, то просто взбесился. Опять кричал, что-то пытался ей втолковать, а Маша в ответ на все его обвинения и угрозы показала ему фигу. Глупый и абсолютно дикий поступок, который она совершила прежде, чем успела подумать. Сашка всегда утверждал, что она так поступает постоянно, по-другому не умеет. В тот момент, точнее после, когда опомнилась, решила, что он наверное прав. Сама на себя разозлилась, но было весьма забавно наблюдать, как вытягивается Сашкино лицо.
   Воропаев не уставал её припугивать, всё беспокоился, что Егор потянется к Алексею. А Маша только вздыхала. Потянется он, как же... Это же второй Воропаев, одна порода. Егор никак не принимал Алексея, тот его подарками заваливал, а он разворачивался и уходил, или ещё хуже, начинал капризничать. А на следующий день говорил отцу, какую именно игрушку (если ему понравилось что-то из подарков Свиридова, но он не взял) он хочет, а Сашка ему это покупал, и Маша подозревала, что даже не догадывался, почему Егор заказывает ему именно эту игрушку.
   Ситуация просто тупиковая и Маша потихоньку начинала впадать в панику. Старалась особо Алексея не обнадёживать, но в то же время боялась остаться совсем одна против обозлённого Воропаева. Знала, что Свиридов обрадовался бы, если бы она сама сделала первый шаг к нему, захотела какой-то определённости, а она никак не могла решиться. Да и как решиться, если не перестаёшь думать о другом? Ненавидела себя за это, но продолжала страдать по Воропаеву, хоть и старалась не показывать этого Алексею. Он-то ждал от неё совсем другого. А у неё никак не получалось.
   А вот несколько дней назад, в последний вечер в Испании, он сделал ей предложение. Не торопил, не уговаривал, а просто предложил выйти за него замуж и попросил подумать.
   Маша думала, думала не переставая, но решиться никак не могла. Не знала, как сказать об этом сыну и сообщить Воропаеву.
   А он... сидит вон, жуёт яблоко и равнодушно смотрит в окно, а не на неё. А ведь они две недели не виделись, и у неё такое случилось. А ему неинтересно. Его волнует только сын, а она ненужное приложение.
   Ему ненужное, а кому-то нужное.
   Она нервно кашлянула в кулак и сказала:
   - У меня есть к тебе разговор.
   Саша повернулся и посмотрел на неё.
   - Говори.
   Маша покачала головой.
   - Не здесь. Не хочу, чтобы Егор слышал.
   Он задумался, подозрительно прищурился, но заставил себя улыбнуться.
   - В гости напрашиваешься?
   Тропинкина разозлилась.
   - А не пошёл бы ты со своими шуточками?
   Воропаев засмеялся.
   - Ух ты! Почему ты так остро реагируешь?
   - Может хватит уже? - Маша обернулась к нему и в упор посмотрела. - Так что?
   Он пожал плечами.
   - Приходи. Поговорим. Завтра вечером. - Усмехнулся. - Придёшь?
   Она расправила плечи и с вызовом посмотрела на него.
   - Приду.
   Он кивнул, наблюдая за ней с усмешкой.
   Из гостиной выглянул Егор и жалобно протянул:
   - Папа!
   Саша улыбнулся ему и тут же поднялся.
   - Иду уже.
   Быстро оглянулся через плечо и увидел, как Маша оперлась рукой о стол. На лице была странная растерянность, что Сашу насторожило. Но задумываться об этом всерьёз он сейчас не стал, решил оставить на потом, а пока заняться сыном.
   Когда вошли в детскую, Егор сразу побежал к шкафу, вытащил диск с мультфильмом и протянул ему. Саша включил телевизор, вставил диск в проигрыватель и сел на диван рядом с сыном. Егор забрался к нему на колени и сам нажал кнопку на пульте. Воропаев погладил его по голове и усадил поудобнее.
   - Пап, а останься сегодня с нами.
   Саша вздохнул.
   - Я не могу, Егор.
   - Почему?
   - Ты мультик хотел смотреть, а сам вопросы задаёшь.
   Мальчик вздохнул и стал внимательно разглядывать пульт.
   - Почему мама не разрешает тебе остаться? Дядя Лёша приходит, а тебе она не разрешает.
   Александр до боли сжал зубы, но сыну показывать своё раздражение не стал.
   - Всё не так просто, Егор. Это дела взрослых.
   - У вас всегда всё сложно! А я опять хочу у тебя жить, а не здесь! Давай маму уговорим. - Егор развернулся у него на руках и просительно посмотрел. - Я знаю, если ты попросишь прощения, то мама обязательно простит. Всегда прощает.
   Саша только криво улыбнулся.
   - Хорошо. Я обещаю, что поговорю с ней.
   - Точно обещаешь?
   Саша поднял вверх сжатую в кулак руку. Егор довольно улыбнулся. Повернулся к телевизору и теперь уже с интересом стал смотреть мультик. Воропаев сильнее прижал к себе сына и невесело задумался. С трудом удалось выглядеть спокойным, чтобы Егор не понял, в каком он сейчас настроении. Пришлось задержаться и самому уложить сына спать, потому что тот никак не хотел его отпускать. Маша тоже нервничала, Саша это чувствовал, но оба избегали какого-либо общения. Даже говорить друг с другом не хотелось.
   Наконец Саша собрался уходить, одевался в прихожей и всё косился на Машу, которая стояла у стены и по всей видимости с нетерпением ждала, когда он уйдёт.
   Воропаев застегнул пальто и всё-таки посмотрел на неё. Посмотрел серьёзно.
   - Так придёшь завтра? Действительно поговорить надо.
   Тропинкина кивнула.
   - Приду.
   - Хорошо.
   Оба неловко замолчали, Саша разглядывал её с неожиданным интересом, словно давно не видел, уже открыл рот, чтобы сказать ей что-то приятное, как-то неожиданно захотелось, как вдруг раздался звонок в дверь. Оба дёрнулись от неожиданности, переглянулись, а потом Маша кинулась открывать.
   - Я поздно? - весело поинтересовался Свиридов, входя в прихожую.
   Маша натянуто улыбнулась ему и поспешила отойти в сторону. Алексей повернулся, увидел Сашу и на мгновение в удивлении замер. Потом улыбнулся.
   - Ты здесь? Привет, - и протянул ему руку.
   Воропаев несколько долгих секунд хмуро разглядывал протянутую руку, но свою в ответ так и не подал. Коротко кивнул.
   - Уже нет. - И пошёл к двери.
   Маша вздрогнула, когда дверь за ним захлопнулась и закрыла глаза.
   Алексей подошёл к ней и осторожно погладил по плечу.
   - Маш, что случилось? Поругались?
   Она покачала головой и закусила губу.
   - А что?
   Она помолчала, потом на выдохе произнесла:
   - Я завтра с ним поговорю... скажу, что согласна.
   Свиридов непонимающе нахмурился.
   - На что согласна?
   Маша громко сглотнула.
   - Согласна выйти за тебя замуж.
  
  
   ----------///----------
  
  
   Встреча с Полянским закончилась быстро. Андрей тепло попрощался с ним, пообещал передать привет жене, остался всего на минуту, чтобы допить кофе и тут заметил Малиновского, который махал ему рукой из-за столика у стены. Андрей поднялся и пошёл к нему. Подошёл и увидел за столиком ещё двоих их общих приятелей. Они уже все явно были навеселе, и когда он подошёл, приветственно загудели.
   - Жданов! Сколько можно работать?
   Андрей засмеялся и покивал.
   - Вот-вот, - и выразительно посмотрел на Малиновского. - Я работаю круглые сутки, а мой зам развлекается.
   - Знаю я над чем ты работаешь, - пошловато усмехнулся Ромка, пододвигая к Андрею стакан с виски. - В поте лица.
   Жданов дал другу подзатыльник, а стакан от себя отодвинул.
   - Я не буду, мне домой надо.
   - Начинается! Жданов, опомнись. Жена от тебя никуда не убежит. Можешь с друзьями полчаса посидеть?
   - Давай, давай, - Рома снова подвинул к нему стакан. - Мы тоже тут все... не вольные птахи.
   Все удивленно посмотрели на него, а потом захохотали.
   - Ты уж точно.
   Андрей махнул рукой.
   - Ладно, черти, уговорили. Только недолго!
   Рома обнял его за плечи и заговорил на ухо.
   - Довольный вроде. Помирились?
   Жданов сделал глоток виски и довольно кивнул.
   - Я же тебе говорил, что Катька у меня умница. Всё поняла, теперь и мне спокойнее стало. Всё решим, я в этом уверен.
   Рома хлопнул его по плечу.
   - Ну и отлично. Давай выпьем. Это отпраздновать надо.
   - Чего вы шепчетесь?
   Малиновский хмыкнул.
   - Дела семейные обсуждаем. Кстати, Серёг, как твой мелкий поживает?
   Андрей с интересом посмотрел на приятеля. Тот улыбнулся пьяноватой улыбкой.
   - Орёт. Громко так. Здоровяк вырастит. - С интересом посмотрел на Жданова. - Тоже собираешься, что ли?
   Андрей лишь плечами пожал и улыбнулся в сторону. Сергей протянул ему руку через стол, и Жданову пришлось её пожать.
   - Желаю тебе, друг, терпения. Очень-очень много терпения.
   Андрей удивился.
   - Почему?
   - А вот узнаешь, - глубокомысленно заявил Сергей. - Всё это пережить надо. И не верь, когда тебе говорят, что через девять месяцев всё кончится. Всё только начнётся. И продолжаться будет лет двадцать. Это я сейчас только понял.
   Жданов с Малиновским переглянулись, потом Ромка крякнул и поспешил небрежно махнуть рукой.
   - Да не слушай ты его, Андрюх. Он специально тебя пугает.
   Андрей посмотрел на Сергея, а тот зловеще усмехнулся, а следом захохотал.
   Жданов настороженно присматривался к нему, потом маетно вздохнул и залпом допил виски. Подвинул стакан обратно к Малиновскому.
   - Налей.
   До дома добрался только через несколько часов. Машину пришлось оставить у ресторана, потому что, как оказалось, выпил излишне много. Его даже мотало, хотя соображал неплохо. Вышел из такси и чуть не упал, поскользнувшись.
   Дверь сразу тоже открыть не смог, никак не мог попасть ключом в замочную скважину. Уже подумал позвонить, но побоялся разбудить Катю. Он сейчас тихонечко войдёт, прошмыгнёт в спальню и спать. Вдруг повезёт и Катя не проснётся и соответственно не увидит его в таком состоянии?
   Когда открыл дверь в гостиную, в удивлении замер. В комнате царил таинственный полумрак, стол у окна был накрыт и горели свечи. Точнее, уже догорали. А за столом, вполоборота сидела Катя. Когда он вошёл, повернула голову и глянула на него без какого-либо интереса.
   Андрей привалился к косяку и сокрушённо вздохнул.
   - А я... думал, что ты спишь.
   Она не ответила. Снова отвернулась и словно окаменела. Андрей тоже помолчал, пытаясь сообразить, что сейчас надо сказать, но мозг, затуманенный алкоголем, помогать ему отказывался.
   Снова вздохнул.
   - Я сильно задержался, да? - Она молчала, и он жалобно протянул: - Катя. Кать.
   - Иди спать.
   Он кивнул, почти с радостью.
   - Спать... очень хочется спать. Катюш...
   Катя глубоко вздохнула и закусила губу, чтобы сдержать судорожное рыдание. Перевела дыхание и сказала:
   - Я сейчас приду. Иди ложись.
   Он пошёл к спальне, по дороге его снова шатнуло, и он споткнулся о пуфик. Чертыхнулся, до двери комнаты дошёл и ввалился туда. Катя ещё минуту посидела, не шевелясь, потом тяжело поднялась, с горечью оглядела накрытый стол, а потом задула свечи.
  
  
   3.
  
   Денис Старков подошёл к окну, раздернул занавески, с удовольствием оглядел вид из окна и воскликнул:
   - Москва, - обернулся и посмотрел на женщину, которая всё ещё лежала в постели и наблюдала за ним чуть насмешливо. - Ты знаешь, как я люблю Москву?
   Она лениво улыбнулась.
   - Вот и отлично. Помни об этом. И старайся, если хочешь здесь остаться и устроиться не хуже других.
   Старков легко отмахнулся.
   - Не грузи меня. Всё будет ОК.
   - Я очень на это надеюсь, - серьёзно и даже немного угрожающе проговорила Кира Воропаева.
   Денис вернулся в постель, лёг и посмотрел на девушку так же насмешливо.
   - Ты сомневаешься в моих способностях?
   - Ну что ты. Просто они не столь выдающиеся, как ты пытаешься их показать.
   Он хмыкнул.
   - Обидела.
   Кира повернулась на бок, подпёрла голову рукой и усмехнулась ему в лицо.
   - Мальчик обиделся? Бедный мальчик, - потрепала его по волосам. - Ты главное не забывай, за что я плачу тебе деньги.
   Денис притворно закатил глаза, а потом засмеялся.
   - Да я бы и без денег согласился. Я обиды не прощаю, а Катька меня здорово под дых ударила.
   - Значит, деньги тебе не нужны? - "обрадовалась" Воропаева. - Тогда верни.
   Он растянул губы в пакостной улыбочке, потом обнял Киру и резко притянул к себе. Приблизил своё лицо к её щеке и зашептал, обдавая её своим дыханием:
   - Просто взять и вернуть? А что мне за это будет?
   - А что ты хочешь?
   Старков покачал головой.
   - У тебя этого нет.
   Кира попыталась оттолкнуть его.
   - Отпусти меня. Вместо того, чтобы валяться в постели и расхваливать себя, лучше бы делом занялся!
   Он её отпустил, она встала с кровати и направилась к ванной комнате, даже не потрудившись прикрыться.
   - А кто меня в постель тащил? - капризно протянул Старков, наблюдая за ней.
   Кира ничего не ответила, захлопнула за собой дверь ванной.
   На Старкова она вышла сама. Пару месяцев назад встретилась в Лондоне с Юлианой и та ей случайно проболталась о том, как и где всё началось у Жданова и Пушкарёвой. Именно в той командировке в Египет. Потом опомнилась, перепугалась, начала что-то лепетать, пытаясь выкрутиться, и вот тогда и всплыло имя Старкова. Кира сделала вид, что её это всё уже не настолько и интересует, пережила мол. Виноградова с облегчением вздохнула и Киру похвалила, сказала, что она молодец, что незачем зацикливаться на разочарованиях. Воропаева с ней согласилась, продолжая старательно улыбаться, а сама задумалась.
   Значит, была у Пушкарёвой несчастная любовь. И возможно не просто любовь, а нечто большее, тёмная история. Ведь идеальных людей не бывает и если хорошенько покопаться в прошлом... Наверняка, есть в этой истории хоть что-то некрасивое.
   И чем больше Кира об этом думала, тем чётче становилось желание поехать в Египет и выяснить всё на месте. Посмотреть на отвергнутого возлюбленного. В тот момент у неё ещё не было никаких планов мести, и Кира сама до конца не понимала, зачем едет туда. Но тянуло, как магнитом.
   Старкова она нашла быстро, ещё тогда вытянула из Юлианы кое-какие сведения о нём. Имя Виноградова вспомнить не смогла, но сказала, что он работает в отеле организатором развлечений, и Кире этой информации вполне хватило.
   Денис оказался парнем не глупым, жадноватым и в какой-то степени даже бессовестным. Быстро понял, чего Кира от него хочет, и они быстро нашли взаимопонимание на фоне общей ненависти к одному человеку. А уж когда в Кириной голове созрел реальный план, и она предложила Старкову денег за помощь в его осуществлении, он согласился сразу, без лишних слов. Она привезла его в Москву и пообещала помочь с работой, когда дело будет сделано. И теперь с нетерпением ждала, когда её план начнёт осуществляться.
   В Москву они прилетели несколько дней назад, но за это время Кира никому так и не сообщила о своём приезде. Даже Сашке не позвонила. Их отношения стали заметно напряжённее за последний год, а всё из-за его непонятной страсти к Марии Тропинкиной. Одно время он даже жил с ней, и этим самым фактически признал её своей законной женой. Кира даже рада была, что в это время её в Москве не было и ей не пришлось краснеть каждый раз, как кто-нибудь из знакомых заговаривал с ней об этом. Сашка же помешался на ребёнке и теперь все их разговоры, ставшие не такими уж и частыми, каждый раз заканчивались рассказами о Егоре - какой он гениальный ребёнок. Кира брата высмеивала, а про себя злилась, но Сашка не обращал внимания. Её это расстраивало, но дело было не только в брате, вся её жизнь перевернулась с ног на голову. Всё, чем она так гордилась, всех близких людей - она потеряла. А всё из-за Пушкарёвой. И своё желание отомстить считала вполне оправданным.
   Нет, Кира уже не хотела возвращать Андрея. После Пушкарёвой он был ей не нужен. Даже если он всё поймёт и осознает, даже прощения у неё попросит, но она же постоянно будет думать о том, что он променял её на эту притвору. Нет уж.
   Кира видела видео со свадьбы. Смотрела внимательно, вдумчиво, дотошно выискивая нелепости, но в глаза постоянно бросались счастливые лица жениха и невесты. От этого становилось тошно и душили рыдания. И злилась на Жданова за то, что он счастлив. Что может быть счастлив не с ней, а с другой, которая во многом ей уступает. А он... всё равно счастлив, ему там лучше. Принять это никак не получалось.
   И простить ему это Кира уже никогда не сможет. Поэтому и не хотела его возвращать. Хотела отомстить, чтобы он понял, как он в своей Катеньке ошибался, что совсем она не идеальная, что просто притворяется. И возможно тогда - Кира не исключала и такого поворота событий - Андрей всё-таки сделает попытку вернуться к ней. Но она его прогонит. Обязательно прогонит. Скажет, что слишком поздно. И будет с удовольствием наблюдать, как он унижается и мучается. Он слишком сильно её обидел.
   А она имеет право получить моральное удовлетворение от свершившейся мести и восстановленной справедливости.
   Кира настолько замечталась, что не услышала, как в ванную вошёл Старков. И только когда дверка душевой кабины отъехала в сторону, вздрогнула и обернулась. Денис шагнул под тёплые струи души, прижался к Кириной спине, а руки заскользили по её влажному, скользкому телу. Потёрся губами о её щёку и спросил:
   - Так когда начинаем?
   - Да хоть сегодня, - ответила она, продолжая водить мочалкой по руке.
   Денис усмехнулся и стал гладить её по бокам и животу.
   - Мне нужна машина, Кирюш, - вкрадчиво, ей на ушко, проговорил он.
   Воропаева вздохнула.
   - Будет тебе машина.
   - Ты же понимаешь, я должен произвести впечатление. Это уже не та Катя Пушкарёва, которая цветку с клумбы радовалась. Жданов её наверняка разбаловал.
   - Делай, что хочешь. Меня интересует результат.
   - А деньги? Свои я тратить не намерен!
   Кира усмехнулась, хотя почувствовала досаду. Развернулась к нему и сунула в его руку мочалку.
   - Дам я тебе денег. И машину дам. Но помни, что твой гонорар напрямую зависит от полученного результата.
   Денис улыбнулся и вытер мокрое лицо. Мочалку кинул на пол и прижал Киру к себе. Заглянул ей в глаза.
   - Я что, и спать с ней должен?
   Воропаева посмотрела на него слегка снисходительно, а потом обняла его одной рукой за шею.
   - А это уж, милый мой, как получится. - Погладила его по груди, а потом её рука скользнула вниз. - Только ты особо не зазнавайся. Для начала уговори её хотя бы поговорить с тобой... А ты сразу - спать. Прыткий какой!
   Он поцеловал её, заставляя замолчать, хотел приподнять, но руки скользили по влажной коже. Выключил воду и попытался притиснуть Киру к стене. Она засмеялась и оттолкнула его. Открыла дверь и вышла из кабины. Оглянулась через плечо и игриво посмотрела на него, соблазнительно облизала губы, совершенно не обращая внимания на то, что на полу появилась лужа, от стекающей с её тела воды.
   Денис усмехнулся. Упёрся руками в стенки душевой кабины и вызывающе поглядывал на Воропаеву, совершенно не стесняясь своей наготы и возбуждённого состояния.
   - Я - уговорю.
   - Ты уж постарайся, - улыбнулась она. - Прояви все свои... достоинства. Мне ли тебя учить? - Вышла за порог ванной и поманила его пальцем. - Я тебя жду.
   Старков шагнул на кафельный пол и сделал пару шагов, тоже оставляя после себя мокрый след. Он было потянулся за полотенцем, но Кира покачала головой.
   - Иди ко мне. Обсудим с тобой... план действий детально.
   Он усмехнулся и пошёл за ней в спальню.
  
  
   ----------///---------
  
  
   Андрей вошёл на кухню и виновато посмотрел на Катю. Она делала вид, что ничего не замечает, в том числе и его присутствия. Стояла у плиты, повернувшись к нему спиной, и что-то помешивала в кастрюльке. Жданов помялся в дверях, сокрушённо вздохнул, а потом всё же рискнул заговорить.
   - Кать, прости меня.
   Она всё же обернулась и спокойно посмотрела на него. Уж слишком спокойно, скорее даже холодно.
   - Проснулся? Я не стала тебя будить. Так что ты опоздал на работу.
   - Да чёрт с ней, с работой...
   Андрей сверлил затылок жены пристальным взглядом, пытаясь угадать, чего ещё ему ожидать. Но кажется Катя не была настроена на скандал. А даже наоборот, предпочла бы его, Жданова, не видеть.
   Снова вздохнул. Сел за стол и опустил голову.
   Катя быстро глянула на него.
   - Болит?
   Жданов резко выпрямился и поглядел на неё с надеждой. Покачал головой.
   - Нет.
   Катя безразлично кивнула.
   - Хорошо.
   Андрей надеялся, что она ещё что-то скажет, но Катя снова отвернулась. Он тут же приуныл.
   - Я знаю, я виноват.
   - Это и я знаю.
   - Кать, но это случайно получилось! Я случайно друзей встретил, вот и...
   - Вот ты и забыл о том, что я тебя жду. Я всё понимаю, Андрюш.
   - Да ничего ты не понимаешь! - разгорячился и воскликнул он и стукнул кулаком по столу, а потом схватился за гудящую голову и застонал сквозь стиснутые зубы. - Я не забыл, - продолжил Жданов намного тише и спокойнее. - Просто... Там Серёга был, вот я и разговорился с ним. У него же сын недавно родился, ты же помнишь. Мне было интересно с ним поговорить....
   Катя не сдержала усмешки.
   - А попутно вы напились в хлам, да? Интересный подход. До такой степени, что у тебя не хватило сил даже позвонить. Или у твоего телефона тоже была встреча с приятелями?
   Андрей досадливо поморщился.
   - Ну зачем ты так?
   Катя нелепо взмахнула руками.
   - Всё, Андрюш, хватит! Иначе мы с тобой поругаемся. Давай оставим как есть - ты не пришёл, у тебя случилась очень важная встреча. Я как-нибудь переживу.
   - Что значит - переживу? Не надо переживать. Я всё исправлю.
   - Ещё один ужин при свечах? - спросила Катя, а потом помотала головой. - Нет уж, ещё один такой вечер я не переживу точно.
   Он разозлился.
   - Вот зачем ты так говоришь? Словно я всегда так поступаю! Но это было всего один раз и то случайно. А сколько ужинов я тебе устраивал?
   - Начнём считать?
   - Не начнём! Не придирайся к словам. Я просто хочу всё исправить.
   Катя повернулась к нему и посмотрела в упор.
   - Да нечего исправлять, Андрей! Дело ведь не в ужине. А в том, что мы собирались серьёзно поговорить. Ты ещё вчера утром просил меня дать тебе один шанс доказать мне серьёзность своих намерений, а когда я это сделала, - Катя развела руками, - ты не пришёл. Забыл или встретил кого-то, это уже неважно.
   Жданов мрачно усмехнулся.
   - Теперь ты поставишь на мне крест?
   Катя прерывисто вздохнула.
   - С тобой просто невозможно разговаривать.
   Андрей зло стукнул кулаком по своей коленке, но жена уже вышла из кухни. Можно было разозлиться на неё за непонимание, за нетерпение, но сам понимал, что виноват он. Как мог забыть? Хотя и не забыл, но как-то подозрительно быстро опьянел, возможно от тех подробностей, которые ему поведал друг, недавно ставший отцом. Мозг тут же закипел, и его просто необходимо было подпитать хорошей порцией алкоголя. И не рассчитал.
   Вечером, когда пришёл, и не понял ничего, а вот сегодня... Катя всё убрала, на столе осталась только праздничная скатерть, её любимая, Андрей её увидел и тут же всё понял, точнее, вспомнил. Как огнём обожгло, сразу стало невыносимо стыдно, как представил, как она сидела весь вечер за накрытым столом и ждала его, а он в это время напивался в ресторане с друзьями под дружный хохот.
   А сейчас ещё и наорал... И это вместо того, чтобы прощения просить. На коленях. Вот что за характер у него такой дурацкий?
   Он вошёл в гостиную, увидел Катю, шагнул к ней, и слова уже готовы были, а она протянула ему телефонную трубку.
   - Твоя мама.
   Андрей вздохнул, с сожалением посмотрел на Катю, но трубку взял.
   - Да, мамуль, я слушаю.
   Когда он закончил разговор, Катя как раз вышла из спальни, застёгивая пуговицы на кофточке. Андрей слегка удивился.
   - Едешь на работу? - спросил он.
   Она покачала головой.
   - Нет. У меня обед с Юлианой.
   Жданов всерьёз нахмурился.
   - Обед?
   Катя грустно улыбнулась.
   - Обед, Андрюша, обед. Уже первый час.
   Он вздохнул.
   - Ах да... Катюш, ты очень-очень на меня злишься?
   - А разве я когда-нибудь очень-очень на тебя злилась? - спросила она, но при этом отвернулась от него.
   Андрей в два шага преодолел разделявшее их расстояние и порывисто обнял её. Зарылся носом в её волосы и глубоко вздохнул.
   - Я себя просто ненавижу за то, что сделал. Но я не со зла... Как-то так вышло...
   Катя закусила губу и кивнула.
   - Я знаю, Андрюш. Знаю, что специально ты не мог бы.
   - Вот видишь, - обрадовался он.
   Она улыбнулась, но грустно. Хорошо, что он не видел.
   Погладила его по руке, которой он её обнимал.
   - Ты бы поехал на работу. Тебя там ждут, Малиновский уже звонил.
   Андрей поцеловал её в щёку, потом потёрся носом.
   - Катька, я тебя так люблю. Ты у меня самая лучшая.
   Он кивнула.
   - Знаю. Ты едешь?
   - Конечно, - а затем замер. - Чёрт, я же машину у ресторана оставил.
   Катя повернулась к нему и поправила воротничок его рубашки.
   - Так уж и быть, я тебя отвезу.
   Андрей улыбнулся.
   - Моя жена - водитель. Никак не могу к этому привыкнуть.
   Катя стукнула его по плечу кулачком.
   - Я хорошо вожу машину. Аккуратно.
   - Знаю. Иначе никогда бы тебя за руль не посадил.
   Наклонился и быстро чмокнул её в уголок губ.
   - Я быстро соберусь. Подожди.
   Он скрылся за дверью спальни, а Катя присела на диван и невесело задумалась. Правда, как только он вышел, сразу встала и улыбнулась ему.
   Андрей обнял её за плечи.
   - Поехали, водитель мой.
   Катя высадила его у "Зималетто", улыбнулась на прощанье и уехала. Андрей смотрел вслед машине жены, пока та не выехала со стоянки и не скрылась за поворотом, а потом пошёл ко входу.
   - Андрюша!
   Когда он услышал этот голос, аж споткнулся. Обернулся и недоверчиво посмотрел.
   - Какое у тебя интересное выражение лица, - проговорила Кира, подходя к нему. Шла медленно, засунув руки в карманы пальто, и улыбалась. - Ты даже побледнел.
   Андрей отступил на шаг и кашлянул в кулак.
   - Кира... привет. Не знал, что ты приехала.
   Она легко пожала плечами.
   - Никто не знает. А я знаешь, просто соскучилась по Москве. Села в самолёт - и вот я дома.
   Жданов с настороженностью присматривался к ней. Потом опомнился, понял, что слишком долго молчит и смотрит на неё, и заставил себя улыбнуться.
   - Сюрприз решила всем сделать? Интересно. Родители тоже приехали, ты знаешь?
   Кира кивнула.
   - Знаю. - Потом подняла голову и посмотрела на большие буквы над входом. Усмехнулась. - Знаешь, приехала сюда и вдруг поняла, что совсем не скучала по "Зималетто". Представляешь, Жданов?
   Он покачал головой.
   - Не представляю.
   Она засмеялась.
   - Конечно. Ты же всегда мечтал... стать президентом. - Заметила, как он поморщился, и быстро решила переменить тему. - Пригласишь? Или мне лучше не входить?
   - Почему? - удивился Андрей. - Ты акционер, как никак. Имеешь право.
   - Это точно. Право я имею.
   Они вместе вошли в здание и вскоре оказались наедине в лифте. Андрей не знал куда глаза деть. Чувствовал огромную неловкость, словно не было прошедшего года и он снова должен оправдываться перед ней. А Кира ещё так смотрела на него, с насмешкой, но всё же с неприязнью, хотя и пыталась это скрыть.
   - А ты изменился, - сказала Воропаева, с интересом приглядываясь к нему. - Такой весь гладкий стал.
   - Не гладкий, а семейный, - поправил он её, вполне серьёзно. - Меня жена кормит хорошо.
   - А-а, - протянула Кира и покивала. И снова засмеялась.
   Андрей недовольно поджал губы и отвернулся.
   В баре сидел Малиновский. Увидел, как они вместе с Кирой вышли из лифта и поперхнулся кофе.
   - Смотрю и Ромочка рад меня видеть.
   Жданов повернулся к ней и улыбнулся, правда, совсем не добро.
   - Извини, я не расслышал, а ты к нам по какому поводу?
   - Да просто так, - пожала Воропаева плечами. - Взгрустнулось что-то.
   К ним подошёл Малиновский и по-дружески обнял Киру и расцеловал в обе щёки.
   - Девочка наша вернулась. Красавица наша.
   Кира обняла его и в ответ поцеловала.
   - Всё ещё ваша красавица, Ромка? Замены так и не нашли? - и бросила красноречивый взгляд на Жданова. Тот нахмурился. Волком глянул на расхорохорившегося друга, неловко переступил с ноги на ногу, затем пробормотал что-то вроде извинения и направился к своему кабинету.
   Кира взяла Малиновского под руку, а сама смотрела вслед удаляющемуся Андрею. А Рома разглядывал её с шаловливой улыбкой.
   - Кирюш, ты просто расцвела. У меня аж глаза режет от такой красоты.
   Она хмыкнула.
   - Смотри, Ромочка, смотри. Где ты ещё такое увидишь? Новая хозяйка-то не столь природой одарена?
   Малиновский удивлённо приподнял брови, но взгляд поспешно отвёл. А затем посмотрел на неё с напускной радостью.
   - Так где ты говоришь отдыхала?
   Кира засмеялась и похлопала его по щеке.
   - А ничего не меняется. Так и покрываешь его. Теперь другую вместе дурите, да?
   Рома отчаянно замотал головой.
   - Ни в коем разе. Жданыч приличный семьянин, верный муж и всё такое.
   Губы Киры скривились в злой усмешке, но она вовремя отвернулась.
   - Конечно. Расскажи кому другому. - Потом обвела взглядом холл и прижалась к руке Малиновского сильнее. - Что ж, давай, приглашай меня в свой кабинет. Кофе хочу. Расскажу тебе что-нибудь интересное. Хочешь?
   - Спрашиваешь. Пошли.
  
  
  
   ----------///---------
  
  
   Воропаев кинул взгляд на часы и от злости сжал кулаки. Она опять опаздывает.
   Она всегда опаздывает.
   Ей можно говорить, ругаться с ней, биться головой о стену, но Маша всё равно будет опаздывать. Натура у неё такая.
   А он как дурак, весь день обдумывал то, что он собирается ей сегодня сказать. Обдумывал и вспоминал слова и глаза сына. А ещё то, какой пустой стала квартира, когда они уехали. Он долго не мог к этому привыкнуть. Ходил по вечерам из комнаты в комнату, сидел в детской, потом шёл в спальню, но и там всё ему казалось непривычным. Полгода жизни, когда зачастую раздражался и выходил из себя, а в душе всё перевернулось. Он любил одиночество, всегда любил, с самого детства, но оказалось, что ещё более ценно оно становится, когда ты сидишь в своём кабинете, занимаешься своими делами, а за дверью, в гостиной, слышится детский голос, а с кухни вкусно пахнет кофе. А так, как сейчас... кому оно нужно, его одиночество?
   Странно, что он раньше об этом не задумывался.
   К тому же, это не так уж и страшно. Жениться, в смысле. Вон Жданов женился и ничего, живёт себе, не тужит. А он что, хуже? Да и Машка обрадуется, она же сколько лет этого решения от него добивалась. А он сопротивлялся, как мог. А ведь если задуматься - с кем ему было лучше? Ничего кроме скоротечных романов и не было. Он сам же их и торопился закончить, чтобы не дай бог не нажить себе лишних неприятностей.
   С Машкой такой фокус никогда не проходил. Она всегда старалась делать так как хотела, а его мнение всегда обязательно спрашивала, но как бы игнорировала. Он неизменно возмущался по этому поводу, отвоёвывая крохи своей свободы, но если честно его такое положение вещей устраивало. Она всё делала для семьи, а он, наслаждаясь семейным уютом, имел возможность ворчать и ставить её на место в нужный момент. Да и сколько лет всё это продолжается? Эта жизнь в подвешенном состоянии? Сын вырос. А ему самому хватило нескольких месяцев, чтобы понять, как он сам хочет жить дальше.
   А Свиридову потом голову отвернёт за то, что посмел... влезть не в своё дело.
   Когда в дверь позвонили, Воропаев вскочил с дивана и в первую секунду перепугался. Заметался, не веря, что на самом деле решится на разговор. На такой разговор.
   Когда открыл дверь, встретил Машин взгляд и по спине снова мурашки побежали. Отошёл в сторону, пропуская её в квартиру. А когда она вошла и остановилась перед зеркалом, кинулся помогать ей снимать пальто. Маша обернулась через плечо и удивлённо посмотрела. Он сразу отступил назад.
   Маша разделась, всё так же молча, и прошла в гостиную. И тогда уже заговорила, причём голос неожиданно сорвался, и ей пришлось начать заново.
   - Я... только недолго, хорошо? Егорку надо от родителей забрать.
   - Я съезжу, заберу.
   Она покачала головой.
   - Я сама.
   Саша пожал плечами.
   - Ну сама так сама.
   Маша села в кресло и выжидающе посмотрела на него. А Воропаев молчал. Смотрел по сторонам, разглядывал стены, словно не жил в этой квартире, а впервые в гости пришёл. Тропинкина недоумённо нахмурилась, наблюдая за ним. Не удержалась и поинтересовалась:
   - У тебя что-то случилось?
   Он словно очнулся, поглядел на неё и развёл руками.
   - Да нет.
   - Ты какой-то странный.
   Саша хмыкнул.
   - Просто настроение... странное. Так заметно?
   - Мне - да.
   Он улыбнулся.
   - Меня всегда это настораживало.
   - Что именно? - не поняла Маша.
   - Что ты всегда обо мне всё знаешь. От этого бывает неуютно.
   Маша откинулась в кресле и принялась теребить пояс своей кофточки.
   - Действительно странно. Слышать от тебя такое.
   Воропаев постоял перед ней, не зная, что делать дальше, а потом прошёл и сел на диван, напротив неё.
   - Нам надо очень серьёзно поговорить.
   Она кивнула.
   - Вот и отлично, - он на самом деле почувствовал облегчение, когда понял, что она не настроена ссориться или упрекать его в чём-либо.
   - Мне тоже надо кое-что тебе сказать. Очень важное.
   - Ты тоже с Егором говорила? - грустно усмехнулся Саша.
   Маша удивилась.
   - С Егором? Нет, ещё не говорила. Решила, что сначала с тобой... А что?
   Он покачал головой.
   - Ничего. Это даже к лучшему.
   - Да?
   Маша всерьёз задумалась, вглядываясь в его серьёзное лицо. Саша кивнул. Оба помолчали, а потом он заговорил.
   - Я знаю, я должен первый начать... Наверное так. - Даже кулаки сжал от волнения. - Маш, я... виноват перед тобой. Начудили мы... то есть я. Но дальше так жить нельзя, надо думать о будущем. В конце концов, у нас сын.
   Маше наконец удалось прикрыть рот и теперь она просто смотрела на Воропаева в немом изумлении. А он в то время продолжил:
   - Я долго думал и пришёл к выводу, что... наверное это я во всём виноват. Ну в том, что мы разошлись... опять. Я не так себя веду, делаю всё не так, - сбился под её взглядом и нервно сглотнул. - Что? Я и говорю что-то не то?
   Маша только руками развела, продолжая потрясенно молчать, и только глаза на него таращила.
   Саша потёр лицо рукой и вздохнул.
   - Мне вчера Егор сказал... что хочет, чтобы мы снова жили вместе.
   - Ах вот в чём дело, - грустно протянула Маша. - Егор тебя попросил... а ты решил исполнить и этот его каприз, да?
   - Ну при чём тут капризы, Маш? Это важное решение. И я его принял.
   - Не поседел пока принимал? - разозлилась она, а следом и Воропаев.
   - Ты опять начинаешь? Я стараюсь как могу, а тебе опять не угодишь! Что тебе нужно, чтобы я у тебя в ногах валялся? Самой противно не будет?
   - Будет, - согласилась она. - Поэтому избавь меня от этого.
   Он медленно втянул в себя воздух.
   - Я серьёзно, Маш. Возвращайся домой.
   - А где он, мой дом?
   Саша с минуту разглядывал её исподлобья, а потом подался вперёд и присел перед ней на корточки.
   - Ты же меня знаешь - мне очень трудно всё это говорить. Но я хочу, чтобы вы вернулись. Чтобы ты... я тебе клянусь, что я буду очень стараться. Ты только говори мне иногда... как и что... - усмехнулся. - У меня соображалки на такие вещи не хватает. Сама же говорила - что я каменный дурак. И что с этим делать, я, признаться, не знаю.
   Маша закусила губу до боли, даже показалось, что вкус крови почувствовала. Смотрела на него во все глаза и мучилась, но броситься ему на шею сейчас, было бы слишком просто. Себя не уважать. А он смотрел так, словно приговора ждал. Практически сверлил её взглядом.
   Она глубоко вздохнула и опустила глаза.
   - Я замуж выхожу, Саш.
   Улыбка на его губах дрогнула, но не исчезла. Задумался, потом кивнул.
   - Хорошо. Раз для тебя это так важно...
   Маша даже рассмеялась, что было значительно лучше, чем разрыдаться у него на глазах.
   - Ты не понял... Лёшка мне предложение сделал и я... согласилась. В общем, для этого я и пришла... чтобы тебе сказать.
   Его ладони, лежащие у неё на коленях, начали медленно сжиматься. Когда больно стало просто невыносимо, Маша с трудом расцепила его пальцы и отодвинулась. А Воропаев сжал руки в кулаки. А в следующую секунду отшатнулся от неё, при этом споткнулся о пуфик и едва не упал. Выпрямился и с силой пнул несчастный предмет мебели. Затем обернулся и глянул на Машу так, что её в жар бросило. А потом сразу в холод. А всё от страха. Захотелось забиться в угол и забрать свои слова обратно.
   - Замуж?! - выкрикнул он. - Ты собралась замуж за этого... пижона? Ты сдурела, что ли?!
   - Не кричи, пожалуйста!
   - Не кричать? Я как последний идиот ей в любви объясняюсь, а она мне заявляет, что замуж выходит! Мстишь мне?
   - Мщу? - изумилась она. - Ты не в своём уме.
   - Это ты не в своём уме! Ты хоть слышала, что я тебе говорил?
   Маша зло усмехнулась.
   - Конечно, слышала! Как всегда - верни мне сына!
   - Неправда! Я тебя просил вернуться!
   - Больше твоё враньё я слушать не собираюсь! Я на тебя восемь лет потратила! Больше чем достаточно, не находишь? - она поднялась. - Ты достаточно надо мной поиздевался.
   Саша всплеснул руками.
   - Вот как интересно! То - "Саша, я тебя люблю, всё прощу, всё для тебя!", а теперь выясняется, что я над тобой издевался?
   - А ты сам так не считаешь? Мне надоело быть твоей собачонкой. Когда хочешь - позовёшь, как надоем - прогонишь. Я живой человек, хотя может тебя это и удивит. Я хочу, чтобы меня любили!
   Воропаев был бледен и мрачен, на лбу собрались глубокие морщины, а от взгляда можно было упасть замертво.
   - А он тебя любит?
   Маша кивнула.
   - Любит. Представляешь? Любит. И не требует ничего взамен. Не ставит условий, не угрожает, не шантажирует. А главное, не стыдится меня. А теперь назови мне хотя бы одну причину, почему я должна ему отказать. И только не говори мне о любви! От неё я очень устала.
   - А сын? - глухо поинтересовался Воропаев.
   Маша отвернулась и всхлипнула.
   - Я все эти годы жила для сына, Саша. И мне кажется, что я имею право... а Лёшка меня любит. А я очень хочу, чтобы меня любили. Просто любили, а не за что-то. Говорят, так бывает.
   Она взяла с кресла свою сумку и сделала шаг к двери.
   - И ты его любишь? - не удержался Воропаев от вопроса. И пристально смотрел на неё, с тревогой ожидая ответа.
   Маша остановилась и грустно сказала:
   - Я с ним не плачу, Саш.
   Грудь разрывалась от неприятной саднящей боли. Захотелось рвануть рубашку, чтобы хоть немного стало полегче. Саша даже потёр грудь в районе сердца. А Маша уходила.
   - Выйдешь за него замуж, я заберу у тебя сына.
   Маша сначала не поверила. Обернулась и недоверчиво посмотрела на него.
   - Что ты сказал?
   Он хмуро посмотрел на неё.
   - Что слышала. Моего сына чужой мужик воспитывать не будет. А ты можешь делать, что хочешь.
   Она просто задохнулась от негодования.
   - Ты не посмеешь!
   Воропаев лишь ухмыльнулся.
   - Это ты сейчас про меня говоришь?
   Маша замотала головой.
   - Как ты можешь вообще мне такое говорить? Саша. Ты себя слышишь?
   - Я себя слышу! - отчеканил он. - И сына у тебя заберу. Зачем он тебе? Ты теперь будешь налаживать личную жизнь... Вперёд. Нарожаешь мужу детишек. А это мой сын.
   Она покачала головой.
   - Я не думала, что ты до такого опустишься...
   Он вдруг улыбнулся. Это ему далось с трудом, но ей нельзя было показать, что на самом деле творится у него в душе.
   - А чему ты удивляешься? Но я не монстр. Я предоставлю выбор Егору. Как ты думаешь, с кем он захочет остаться? Со мной или... с дядей Лёшей? - саркастически усмехаясь, закончил он.
   Маша не удержалась на ногах и опустилась на подлокотник кресла. Воропаев довольно кивнул.
   - Вот-вот. А ты иди, вей себе уютное гнёздышко.
   Она закрыла лицо рукой.
   - Знаешь, я уже не раз проклинала тот день, когда встретилась с тобой. Но так как сейчас...
   - Привет Свиридову.
   Маша поднялась и пошла к выходу. Через минуту в прихожей хлопнула дверь, и Саша снова остался один, а наступившая тишина показалась ему звенящей. Чтобы её разрушить, он взял со стола бутылку и швырнул её на пол.
  
  
   4.
  
  
   - Ты её видишь? Серебристый "Фольксваген".
   Старков едва сдержал раздражённый вздох.
   - Вижу! Кира... давай потом.
   Воропаева помолчала в трубку, после вздохнула.
   - Удачи.
   Денис рассмеялся.
   - Ты волнуешься, что ли?
   Она разозлилась.
   - Иди к чёрту! - и отключилась.
   Денис снова усмехнулся, покачал головой и бросил телефон на пассажирское сиденье. А потом медленно поехал за "Фольксвагеном".
  
   ...
  
   - Я уже домой еду, Андрюш, - Катя плечом придержала телефон у уха и повернула руль. - А ты к ужину придёшь?
   - Приду, - пообещал Жданов. - А ты в магазине была?
   - Да. Всё утро думала, что на ужин приготовить.
   - Хозяюшка ты моя, - умилился Андрей. - И что придумала?
   - А вот придёшь вовремя, тогда и узнаешь.
   - Даже раньше приду. Горю желанием провести вечер дома.
   - Только дразнишь меня, - вздохнула Катя, а потом заторопилась закончить разговор. - Андрюш, позвони мне домой попозже. Ты же знаешь, я не люблю говорить по телефону, когда за рулём. Меня это сбивает.
   - Как скажешь, моя хорошая. Поезжай аккуратно.
   Катя пообещала, выключила телефон и поставила его в специальную подставку на приборной доске.
   К вождению она относилась очень серьёзно, и в машине у неё было всё приспособлено так, чтобы обеспечить ей удобство и полную безопасность. Каждую деталь продумывала. Даже телефон, когда садилась в машину, обязательно вынимала из кармана или сумки и вставляла в держатель, чтобы не лезть за ним далеко в случае необходимости и не отвлекаться от дороги. И радио никогда не включала, чтобы не мешало. Андрей над ней подшучивал, правда, беззлобно, её безопасность была ему важнее каких-то нелепостей. А недавно пообещал ей купить специальный наушник, чтобы она могла разговаривать без телефона.
   Катя выехала со стоянки, остановилась на повороте и стала ждать, когда загорится зелёный свет. Слева остановилась ещё одна машина, но Катя на это не отвлекалась и смотрела только на светофор, и как только загорелся разрешающий сигнал, нажала на газ. Машина, находящаяся слева, сделала неожиданный манёвр и рванула ей наперерез. Катя испуганно охнула и нажала на газ. Машина дёрнулась, послышался неприятный треск, а Катю ощутимо тряхнуло.
   - О Господи, - выдохнула она. Сзади истошно засигналили и Катя трясущимися руками начала отстёгивать ремень безопасности. Потом на ватных ногах выбралась из машины и стала в расстройстве рассматривать разбившуюся переднюю фару и помятый бампер. Затем перевела взгляд на чужую машину, но на той была лишь небольшая вмятина в боку и несколько царапин.
   Рука сама потянулась к карману за телефоном, было просто необходимо позвонить Андрею и пожаловаться, но потом Катя вспомнила, что телефон, как и положено, в машине, в держателе. Сзади снова засигналили, а из злосчастной машины вышел человек и громко хлопнул дверцей. Катя заметила его лишь краем глаза, продолжая находиться в ступоре.
   - Девушка, вы хоть смотрите по сторонам? - грозно поинтересовался мужчина низким голосом. - Вас кто за руль посадил?
   Голос громкий, разгневанный и Катя в первый момент задохнулась от волнения, но всё-таки сообразила, что её вины в случившемся нет. Обернулась и воскликнула:
   - Я-то вижу! А вы видите? Это вы виноваты!.. - и сбилась на полуслове, посмотрев в лицо мужчины. А тот ухмыльнулся.
   - Вот так встреча. Катерина.
   Все мысли об аварии тут же вылетели из головы, и Катя снова перепугалась, но теперь уже совсем по другому поводу. Разглядывала Старкова и потрясённо молчала.
   Сзади снова требовательно засигналили, а потом из окна высунулся лысоватый дядечка и попытался возмутиться. Денис повернулся и сделал в его сторону неприличный жест.
   - Ты чего рассигналился? Не видишь, что авария? Объезжай другой стороной! - а потом повернулся к Кате.
   Она внимательно наблюдала за тем, как машина ворчуна разворачивается и уезжает. Боялась посмотреть на Старкова и никак не могла понять, почему судьба подкинула ей ещё одну неприятную встречу с ним.
   Денис её состояние прекрасно понимал, усмехнулся в сторону, а потом присел на корточки перед машиной и стал осматривать повреждения.
   - Ничего страшного, - наконец изрёк он и посмотрел на Катю с напускной серьёзностью.
   Она встретила его взгляд и окончательно растерялась. Потом встрепенулась и полезла в машину за телефоном. Денис подошёл и облокотился на дверцу её машины.
   - Кому звонить собралась? Спасателям?
   Она гордо отвернулась и не ответила ему.
   Телефон Андрея не отзывался. Гудки шли, а вот отвечать ей никто не торопился. Катя подождала, чувствуя, как от тоски сжимается сердце, а потом набрала другой номер.
   - Вика, где Андрей? Он мне срочно нужен. На производстве? - расстроено повторила она вслед за Клочковой. - Нет, не надо его искать. Спасибо. - Выключила телефон и закусила губу, не зная, что делать.
   Старков ухмыльнулся, наблюдая за ней.
   - Ка-атя, - протянул он елейным голосом. - Ты совсем не рада нашей встрече?
   Она быстро глянула на него.
   - С ума сошёл? - Толкнула дверь, и Денису пришлось отойти. Катя вышла из машины, посмотрела на осколки на асфальте и строго поинтересовалась:
   - Сколько я тебе должна?
   Старков захохотал. Но быстро успокоился и хмыкнул, глядя на неё с издёвкой.
   - Хорошо быть обеспеченной, да? Как легко у тебя получилось - сколько я тебе должна?
   Катя нахмурилась.
   - Как хочешь, - и хотела снова сесть в машину, но Старков схватил её за руку. Катя испуганно посмотрела и руку освободила. - Что тебе нужно?
   Он вздохнул.
   - Да ничего... На самом деле, это я виноват. Думал, проскочу. Извини. И счёт из сервиса я оплачу.
   - Не надо... Обойдусь.
   Снова предприняла попытку сесть в машину и уехать, просто жаждала этого, но Старков снова её остановил.
   - Подожди. Думаю, тебе не стоит садиться за руль.
   - Со мной всё в порядке, - возразила она.
   - Да где в порядке? Тебя трясёт всю.
   Трясёт меня от встречи с тобой, подумала Катя, но Старков продолжал упорствовать и не отпускал её.
   - Давай я тебя отвезу, - предложил он. - Иначе я себе не прощу, если ты ещё в одну аварию попадёшь. В таком-то состоянии.
   Катя посмотрела на свои руки, они мелко дрожали. И не важно от чего - от шока после случившегося или от встречи с Денисом. Но в таком состоянии и правда за руль нельзя. Она задумалась, потом бросила взгляд в сторону стоянки такси. Денис покачал головой.
   - Не выдумывай, не съем я тебя. Оставлю свою машину здесь, а тебя отвезу.
   Он улыбнулся совершенно искренне, как ей показалось, и посмотрел спокойно, без всякого намёка Катя сдалась. Правда, когда он отгонял свою машину обратно на стоянку, у неё возникла здравая мысль сесть в машину и уехать, но пока она пыталась решиться, Старков вернулся. Открыл ей дверцу со стороны пассажирского сиденья и сделал приглашающий жест.
   Она всё ещё сомневалась, но потом села в машину.
   - Куда тебя везти? Домой?
   Катя назвала адрес и удостоилась удивлённого взгляда.
   - Ты наконец-то переехала от родителей?
   Она досадливо поморщилась, но ответила.
   - Я замуж вышла.
   - Да ты что? - воскликнул он чуть ли не радостно. - Значит, я опоздал?
   Катя хмуро глянула на него, и Денис вздохнул.
   - Ну что ты так на меня смотришь? Я ничего плохого в виду не имел. Просто любопытно. - И изобразил неожиданное прозрение. - Подожди. Ты звонила Андрею... Это тот самый, что ли? Твой начальник? Ты за него вышла?
   Катя неохотно кивнула, а Денис качнул головой.
   - Надо же... Значит, ты жена миллионера? Хотя... - он окинул её красноречивым взглядом. - Потрясающе выглядишь. Я даже не сразу тебя узнал.
   - Это комплимент?
   Старков хохотнул.
   - Ну наверное.
   - Тогда спасибо. Здесь сверни. Так ближе.
   Он кивнул в другую сторону.
   - А так дальше.
   Катя холодно посмотрела на него.
   - Сверни.
   Денис вздохнул.
   - Хорошо, хорошо. А почему ты меня ни о чём не спрашиваешь?
   - Мне не интересно.
   - Правда? А я вот любопытный. Я бы сейчас всё у тебя выспросил - как, когда... как ты его уговорила, - встретил её гневный взгляд и захохотал. - Я шучу!
   Потом помолчал и спросил:
   - Ну и как семейная жизнь?
   - Замечательно. У меня самый лучший муж на свете.
   - Даже так? Бывает же...
   Катя послала ему едкую улыбочку.
   - Представляешь, бывает.
   Денис захохотал.
   - А ты изменилась, Катерина. Мне почему-то кажется, что ты жутко ревнивая особа. Наверное, всех женщин, которые к нему приближаются, ты потом убиваешь и закапываешь в саду.
   - Хватит говорить ерунду, - разозлилась Катя. - Какие ещё женщины?
   Старков фыркнул.
   - Действительно! В модельном-то бизнесе. Какие там могут быть женщины?
   - Андрей меня любит.
   - А-а, - глубокомысленно протянул Денис и серьёзно покивал. - Это совсем другое дело.
   Катя вздохнула.
   - И зачем я согласилась с тобой поехать?
   - Наверное потому, что ты всё-таки по мне скучала.
   Катя даже отвечать ему не стала, отвернулась к окну. Потом указала на поворот.
   - Вот здесь сверни.
   Через минуту машина остановилась перед подъездом. Старков вышел из машины и принялся с интересом осматриваться. Причмокнул губами и сунул руки в карманы.
   - Хорошо устроились. Престижный район. Сколько в доме квартир?
   Катя достала из багажника пакеты с покупками, закрыла машину и насмешливого посмотрела на него.
   - Собираешься купить квартиру? Упаси меня Господь от такого соседства!
   На её иронию он внимания не обратил.
   - А всё-таки?
   - Десять. И все куплены, учти.
   Денис облокотился на машину и широко улыбнулся.
   - Жаль. Я был бы совсем не против такой соседки.
   Катя от его красноречивого взгляда покраснела и отступила на шаг.
   - Спасибо, что помог. Надеюсь, доберёшься.
   - Не волнуйся за меня. Я справлюсь.
   - Я не волнуюсь! - развернулась и пошла к подъезду.
   - А на чашечку кофе не пригласишь?
   - Прощай, Денис.
   Он усмехнулся.
   - Сколько раз ты говорила мне "прощай"?
   Катя покачала головой, но не обернулась. А через минуту за ней закрылась подъездная дверь.
   Денис ещё постоял, обдумывая их разговор, потом довольно ухмыльнулся. И через стекло заглянул в салон машины. Прищурился, пытаясь разглядеть на полу свою зажигалку, а когда увидел, довольно улыбнулся и пошёл прочь, насвистывая.
  
  
   ----------///----------
  
  
   Про Дениса Катя Андрею рассказывать не стала. Сначала хотела, как бы шуткой, между делом, но момент так и не подвернулся. Сначала хотела, чтобы он спокойно поужинал, потом рассказала про машину, и Жданов и так излишне разволновался. Сгоряча даже запретил ей садиться за руль и сказал, что наймёт ей персонального водителя. А если бы она ещё и про Старкова рассказала, то у неё бы ещё и охрана появилась. Еле-еле удалось успокоить Андрея.
   И утром тоже промолчала, не хотелось его злить с самого утра. Он кому-то позвонил, договорился о том, чтобы её машину забрали в сервис, и Катя в окошко смотрела, как её увозят. Жданов подошёл сзади и обнял её, поцеловал в макушку.
   - Не грусти. Её починят.
   Катя улыбнулась.
   - Знаю. Но мне её жалко. Я ей глаз выбила.
   - И фингал поставила, - засмеялся Андрей. Обнял покрепче и довольно вздохнул. - Как дома хорошо... Слушай, а может мне тоже дома работать? Как ты думаешь?
   Катя улыбнулась.
   - Это как будет называться? Надомный президент?
   - Домашний, - подсказал Андрей. Оглянулся, ногой придвинул стул и сел, а жену усадил к себе на колени. - Через месяц показ, а потом у меня будет несколько свободных дней. Давай махнём куда-нибудь на недельку?
   Катя пригладила его волосы, топорщившиеся на макушке.
   - Куда?
   Он пожал плечами.
   - Не знаю. Куда ты хочешь?.. Я тут знакомого встретил, так они с женой недавно на Кубу ездили. Он говорит, что очень даже... На Кубе даже я не был.
   Катя засмеялась.
   - Ну уж если ты не был... тогда точно поедем.
   Она пальчиком провела по его носу, потом переместила его ниже, на подбородок, а Андрей наклонил голову и схватил её пальчик губами, прикоснулся к нему кончиком языка. Катя палец убрала, наклонилась к Андрею и поцеловала его. Он сунул руку ей под футболку и погладил по спине, зацепил застёжку лифчика.
   - А тебе на работу не надо? - шепнула Катя. Он кивнул.
   - Надо. Но работа может и подождать.
   - А если твой папа приедет?
   - Думаю, что если я объясню ему причину своего опоздания, он злиться не будет.
   Катя стукнула его по спине.
   - Не вздумай.
   Андрей от души рассмеялся.
   - А чего покраснела?
   - Ну тебя, - решила обидеться Катя и выразительно надулась. Хотела встать, но Андрей её удержал. С довольной улыбкой вглядывался в её лицо.
   - Как же мне нравится, как ты краснеешь.
   - А мне не нравится, чувствую себя глупой. А ты меня специально смущаешь.
   - Неправда, не специально. Просто так получается.
   Катя быстро поцеловала его.
   - Я тебя люблю. И поеду с тобой на Кубу.
   Жданов заулыбался, но ответить ей не успел, в дверь позвонили. Они переглянулись.
   - Это кто? - почему-то шёпотом спросил Андрей. Катя пожала плечами.
   - Может, родители? Но они не предупреждали, что придут.
   Жданов горестно вздохнул.
   - Как всегда, в самый ответственный момент, - проворчал он, поднимаясь. - Я сам открою.
   Катя согласно кивнула и отошла к плите. Для гостей надо сварить кофе. Достала джезву, и в этот момент Андрей её позвал, причём голос был недоумённым. Она вышла в прихожую и увидела молодого человека в фирменной куртке и кепке, на которой крупными буквами было написано: "Цветочный магазин "Флорелея"". А у его ног довольно внушительная корзина нежно-розовых роз.
   - Пушкарёва Екатерина Валерьевна? - деловито осведомился курьер.
   Катя кивнула, разглядывая цветы.
   - Вам цветы. Распишитесь, пожалуйста.
   Она посмотрела на хмурого мужа, но улыбнулась и подпись свою поставила. Молодой человек тут же простился и ушёл. А Катя закрыла за ним дверь и снова вернулась к цветам.
   - Андрюша, какая красота!
   Он так же хмуро кивнул.
   - Рад за тебя. И кто это прислал?
   Катя удивлённо посмотрела на него и тоже нахмурилась.
   - Я думала, ты...
   Жданов лишь руками развёл.
   - Странно, - Катя села перед корзиной на корточки и понюхала. - Кроме тебя мне никто цветы не дарит.
   - Вот сейчас и узнаем, - недовольно проговорил Андрей. Взял корзину за ручку и отнёс на кухню, поставил на стол. - Здесь должна быть какая-то записка.
   - А почему ты не спросил у курьера? - спросила Катя, входя на кухню следом.
   - Я? - изумился Жданов.
   - Так я думала, что это от тебя!
   Андрей насупился и принялся ворошить цветы.
   - Поосторожнее! - попросила Катя. - Сломаешь.
   Жданов недовольно покосился на неё. И достал маленькую открыточку, застрявшую между стеблей. Катя же наблюдала за негодующим мужем с улыбкой.
   - Вообще-то, это мне цветы прислали, - заметила она.
   Андрей кивнул и открыл открытку. Прочитал и нахмурился. Катя подошла к нему и приподнялась на цыпочках, пытаясь заглянуть через его руку.
   - Что там?
   Жданов отдал открытку ей. Катя пробежала глазами текст и похолодела. Там от руки было написано всего несколько слов: "И всё-таки это судьба". И подпись: "Денис".
   Катя аккуратно развернулась в другую сторону, чтобы не смотреть на мужа и попытаться быстро придумать, что теперь делать.
   Вот только Андрей, ждать пока она придумает, не собирался.
   - Что за Денис? - требовательно поинтересовался он. - И почему он дарит тебе цветы корзинами? - в его голосе зазвучали грозные нотки.
   Катя вздохнула, мысленно посылая на голову Старкова самые страшные проклятия.
   - Катя, я с тобой разговариваю! Может, ты повернёшься ко мне?
   Она повернулась. Виновато посмотрела на него.
   - Андрюш, это всё ерунда, - и показательно выкинула открытку в мусорное ведро. - Он просто помог мне вчера добраться до дома после аварии.
   - Ах вот в чём дело. Спаситель, - скривился Андрей.
   - Не совсем... Это я в него врезалась.
   - И за это он решил о тебе побеспокоиться? И при чём здесь судьба? Любовь с первого взгляда?
   - Вот что ты говоришь?
   Андрей возмущённо фыркнул и покачал головой.
   - Денис... - пробормотал он, посмотрел на взволнованную жену и подозрительно прищурился. - Какое-то знакомое имя.
   Катя вздохнула и покаянно кивнула. Андрей тут же всё понял и вытаращил на неё глаза.
   - Это он, да? Старков?
   Она снова кивнула, а Жданов всплеснул руками.
   - Отлично! И ты мне ничего не сказала! Этот крендель объявился в Москве, а ты промолчала!
   - Я не хотела портить вечер! - попыталась оправдаться она. - Да и какая мне разница - в Москве он или нет? Я его видеть вообще не хочу.
   - Зато он тебя хочет! - заявил Жданов и ткнул пальцем в корзину с цветами. - И теперь он знает наш адрес. Просто отлично!
   Катя села на стул и пригорюнилась.
   - Он просто подвёз меня до дома, я не говорила ему номер квартиры. Мне и в голову не могло прийти, что он может сделать нечто подобное!
   Жданов с трудом перевёл дыхание, потом подошёл к жене и положил руки на её плечи.
   - Ладно, не расстраивайся. Но если он ещё раз объявится, обязательно мне скажи, хорошо?
   - Хорошо.
   Андрей кивнул и взял со стола корзину, пошёл в прихожую.
   - Ты куда? - удивилась Катя.
   - Выкину эту заразу. А тебе другие потом куплю. Не расстраивайся.
   Катя спорить не стала. Но когда после он в спешке засобирался на работу, всё-таки расстроилась. И разозлилась.
   Чёрт бы побрал Старкова.
  
  
   5.
  
   После разговора с Александром, Маша не могла найти себе места, хотелось вернуться, позвонить, снова встретиться с ним, поговорить, но заставила себя выдержать паузу. Два дня ему не звонила и от Лёшки всё скрывала, даже не призналась, что ездила к Воропаеву домой и о разговоре, настолько её поразившем, ни словом ни обмолвилась.
   А в уме прокрутила каждое слово наверное тысячу раз. Но ненавидеть Сашку, даже после того, что он ей наговорил, не могла. Сначала перепугалась, что он всерьёз, а потом, когда первый шок прошёл, поняла, что это он от злости и растерянности.
   Ведь она ему отказала.
   Впервые не пошла у него на поводу, не бросилась ему на шею, а наоборот отвергла, да ещё так жестоко, когда он, по его собственным словам, ей в любви объяснялся. Смешно ей-богу. И если бы это был не Воропаев, это нельзя было бы и близко назвать признанием в любви. Но Сашка... это же Сашка. Он так на неё смотрел и говорил такие слова, что ему были совершенно несвойственны. И всё это было не просто так, Маша чувствовала и каждый раз, как вспоминала, так сразу хотелось плакать, ничего не могла с собой поделать.
   Но два дня выдержала. Сходила с ума - то расстраивалась, то злилась, но терпела. А потом Егор начал её теребить и интересоваться, почему папа не приезжает и не звонит. А действительно, почему? Ладно, он злится на неё и не приезжает, но чтобы сыну не позвонил, ни разу за два дня? Маша плюнула на гордость и позвонила ему сама. Но ни домашний, ни мобильный телефоны не отвечали, а секретарша Воропаева тревожным шёпотом ей поведала, что Александра Юрьевича уже два дня никто не может найти, а на работе он и не думает появляться.
   Вот тут-то Маша всерьёз забила тревогу. Тут уже стало не до гордости, не до любви и не до ревности. Она бросила всё и помчалась к нему. Помчалась, а на полдороге остановилась и от отчаяния едва не разревелась. К нему - это куда? Ни дома, ни на работе его нет, по всей видимости, а где он может быть ещё - совершенно не ясно.
   - Что же ты со мной делаешь, Воропаев? - всхлипнула она и всё-таки свернула к его дому. Куда ещё ехать в данный момент просто не представляла, а вернуться назад домой просто не могла. Томительное ожидание и неизвестность её свели бы с ума окончательно.
   Как и ожидалось, дверь ей никто не открыл. Маша долго звонила, даже кулаком поколотила в порыве негодования, а потом остановилась и посмотрела на дверь в задумчивости.
   В конце концов, сложилась чрезвычайная ситуация и в крайнем случае она может соврать что-то вроде того, что связка ключей от его квартиры завалялась у неё в сумочке совершенно случайно. Вроде как запасная...
   Господи, о чём она думает? И ещё сомневается заходить или нет. Как будто сможет просто развернуться и уйти.
   Маша достала ключи и больше не сомневаясь, отперла дверь.
   В квартире чем-то пахло, чем-то неприятным, затхлым. Маша повела носом и поморщилась. А потом, не раздеваясь, прошла в комнату и в недоумении остановилась, оглядела гостиную и от увиденного не на шутку разволновалась. Подняла с пола воропаевский свитер, углядела ряд пустых бутылок на полу у дивана, на столе переполненная пепельница и испуганно позвала:
   - Саша!
   Он не отозвался. Маша пристроила его свитер на спинке кресла, подошла к окну и раздёрнула тяжёлые, тёмные шторы, а потом и раму открыла, чтобы проветрить комнату. Снова огляделась, а потом пошла по комнатам, осматривая всё со всевозрастающим беспокойством. А когда увидела Воропаева, у Маши от облегчения чуть ноги не подкосились.
   Он спал на кровати Егора, поджав ноги к животу, и лежал тихо-тихо. Маше даже показалось, что он не дышит. Перепугалась до ужаса, подошла к кровати и опустилась на колени. Потрясла Воропаева за плечо.
   - Саша. Сашка!
   Она тормошила его, а он даже не реагировал. Маша настолько разволновалась, что уже готовилась от ужаса в обморок упасть, даже похлопала его по заросшей щетиной щеке. И он наконец перевернулся на спину, всхрапнул и отмахнулся от неё.
   - Отстань.
   Маша вздохнула и даже глаза прикрыла. Села прямо на пол, продолжая смотреть на него. Потом потрясла его за ногу.
   - Воропаев. Ты слышишь ли?
   Он что-то недовольно пробурчал и закрыл лицо рукой. Хотел вытянуть ноги, но они упёрлись в спинку детской кровати, Сашка застонал и снова повернулся на бок. Подложил под щёку ладонь, вздохнул и приоткрыл один глаз.
   Маша внимательно наблюдала за ним. Он ещё раз вздохнул и потёр глаза. Попытался сфокусировать на ней свой взгляд, потом хрипло, еле слышно, спросил:
   - Который час?
   У Маши внутри всё взорвалось - и от обиды, и от злости. Вскочила на ноги, правда пришлось опереться на кровать, и от возмущения даже ногой топнула, не зная, что ещё сделать.
   - Который час, - в негодовании передразнила она его. - Ты бы лучше спросил какой день недели!
   Саша потёр лицо и болезненно поморщился.
   - Что ты кричишь?
   Маша всхлипнула, кинула на него горестный взгляд, но Воропаева все её взгляды сейчас мало волновали. Он с трудом сел, спустил ноги на пол, но рукой продолжал придерживать гудящую голову, всерьёз беспокоился, что она отвалится и закатится куда-нибудь в угол. Опёрся локтями в колени, а потом опустил одну руку вниз и неожиданно нащупал бутылку и по привычке потянул её ко рту. Маша подскочила к нему и выхватила из его рук бутылку.
   - Дай сюда. Убила бы тебя!.. Ты хоть понимаешь, что третьи сутки пошли? Сколько можно пить?
   Саша глянул на неё мутным взглядом, но попытался изобразить интерес.
   - Серьёзно?
   - Серьёзно, - снова передразнила Маша. Потом сокрушённо вздохнула, сняла куртку и положила её на кровать. Огляделась, подняла с пола игрушечный грузовик и поставила его на полку, где ему было и место. Снова посмотрела на Александра.
   Выглядел он, откровенно говоря, плохо. Настолько плохо, что Маша не могла так сразу припомнить, когда он в последний раз был в таком состоянии. Небритый, со всклокоченными волосами, весь какой-то помятый и несчастный. Сидел ссутулившись, на неё не смотрел и кажется плохо соображал, что происходит.
   У Маши на глаза снова навернулись слёзы. От безысходности и тоски. Подошла к нему и взяла за руку.
   - Вставай. Саш, ты слышишь?
   Он кивнул. Маша подхватила его подмышки и потянула на себя.
   - Вставай. Я тебе помогу.
   Воропаев странно хрюкнул. Маша так поняла, что ему стало смешно, а смеяться сил не было. Она возмутилась.
   - Сейчас брошу тебя, - пригрозила она ему.
   Он встал. Правда, на ногах держался неуверенно, и Маше пришлось подставить ему своё плечо. Саша попытался выпрямиться и расправить плечи, вздохнул, а она сморщила нос и отвернулась в сторону. От него ужасно пахло перегаром, потом и табаком. Сигаретами, а не его любимыми сигарами с изысканным ароматом. Привыкла к запаху его дорогого одеколона и сигар, а сейчас хотелось зажать нос и не дышать.
   - Куда мы идём? - заинтересовался Воропаев, когда Маша потянула его к двери.
   - В душ. - Ногой открыла дверь ванной комнаты и втолкнула практически бесчувственное тело Александра внутрь. Устало вздохнула. Сашка присел на бортик ванны, а Маша прошла к душевой кабине и включила там воду, причём намеренно сделала её похолоднее. Затем вернулась к Воропаеву и начала снимать с него футболку. - Руки подними.
   Он исполнил, а как только оказался без футболки, обнял Машу, уткнулся лицом в её живот и глубоко вздохнул. Она замерла, нелепо застыла с поднятыми руками, с его футболкой, и громко сглотнула, понимая, что ещё чуть-чуть и разрыдается. Швырнула футболку в сторону корзины с грязным бельём, а потом осторожно погладила Сашку по голове, запустила пальцы в его волосы.
   - Вот что ты творишь, а? - шёпотом спросила она. - Я ведь чуть с ума не сошла. И Егору два дня не звонил...
   - Правда, два дня?
   - А ты как думаешь? Я чуть с ума не сошла, - повторила она. Всхлипнула, но тут же замотала головой, отгоняя слёзы. - Хватит. Иди в душ. Ты ужасно пахнешь. И выглядишь тоже ужасно.
   Пока он был в душе, Маша быстро прибралась в квартире, собрала в пакет весь мусор, в основном это были пустые бутылки, вытряхнула пепельницы и расставила все вещи по своим местам. Потом отправилась на кухню. Странно, но грязной посуды почти не было. Но не мог же он два дня ничего не есть, а только пить? Или мог?
   - Так какой сегодня день?
   Когда услышала его голос, вздрогнула от неожиданности и обернулась. Воропаев стоял в дверях кухни, причём стоял сам и за стенку не держался. И выглядел намного лучше, хотя так и не побрился, и щетина в купе с томным, усталым взглядом придавала ему зловещий вид. Но влажные волосы аккуратно зачёсаны назад, одет в чистые джинсы и новую футболку, которые Маша ему приготовила. Она осмотрела его с ног до головы и заметно успокоилась.
   - Четверг, - ответила ему.
   Саша вздохнул и сел за стол.
   - А я думал, что ты пошутила.
   Она поставила перед ним чашку и налила кофе.
   - Выпей. Я корицу добавила, как ты любишь. А я тебе сейчас что-нибудь приготовлю.
   Он вздохнул.
   - Да не хочу я ничего, - но кофе стал пить с удовольствием.
   - Тебе нужно поесть, - упорствовала Маша. - Ты только пил, да?
   - Машка, ну что ты пристаёшь? - не сдержался Александр. - Как будто я помню.
   - А я всё равно приготовлю. На вечер.
   Саша поднял на неё глаза и пристально посмотрел.
   - Ты зачем приехала?
   Она растерялась.
   - А как же, Саш? Ты пропал... Я волновалась.
   Он кивнул.
   - Понятно, - и отвернулся к окну. Потом поднял руку и снова потёр лоб.
   - Болит? - тихо спросила она, теребя в руках полотенце. Смотрела на Воропаева и чувствовала необъяснимое волнение, словно не с этим человеком она жила совсем недавно. Словно незнакомый человек, но очень-очень значимый. - Я тебе сейчас таблетку дам, у меня есть, - и принялась лихорадочно копаться в ящике стола.
   Воропаев снова вздохнул и согласно кивнул.
   - Давай свою таблетку.
   Видимо на самом деле болело сильно, раз согласился. Обычно он таблетки не жаловал.
   Маша налила ему воды и дала лекарство. Смотрела, как он пьёт, морщится, и так жалко его было, что едва удержалась, чтобы не погладить его по голове, как маленького.
   - Егор в садике?
   - В садике. Вчера даже плакал, что ты не позвонил.
   Саша быстро глянул на неё и смущённо отвёл глаза. Неопределённо помахал рукой в воздухе.
   - Я... увлёкся немного.
   - Увлёкся он, - завелась Маша с пол-оборота. - Как можно пить двое суток, вот скажи мне? Не у тебя ли тогда давление подскочило?
   Воропаев дико глянул на неё.
   - Что ты говоришь? Я болел тогда, у меня температура сорок была!
   - Да какая разница? Было же, а ты такое устраиваешь!
   Он замахал на неё руками.
   - Хватит! Опять затараторила, и так голова болит.
   Маша обиделась и отвернулась от него. Саша застыдился и осторожно прикоснулся к ней.
   - Маша.
   - Не трогай меня. Я на тебя злюсь.
   - За то, что я напился?
   - Нет. По-другому поводу.
   Воропаев задумался.
   - По какому?
   Она обернулась и недоумённо посмотрела.
   - А ты не догадываешься?
   Он не отвечал и взгляд прятал, нервно постукивал пальцами по столу. Маша только вздохнула, покачала головой.
   - Ты просто невыносим. Наговорить мне такого и забыть об этом.
   - Ничего я не забыл. Просто... не совсем понимаю, что именно ты имеешь в виду.
   Маша упёрла одну руку в бок и посмотрела на него, грозно нахмурившись. И напомнила.
   - Про Егора.
   Саша пару раз моргнул, потом изобразил улыбку.
   - Ах ты об этом...
   - Я об этом! Я всю ночь проплакала, Саша!
   Он неожиданно подался к ней и приобнял за талию.
   - Прости.
   Она оттолкнула его руки.
   - Не хочу.
   Воропаев поднялся и придвинулся к ней ближе. Ничего не говорил, просто смотрел на неё, даже можно сказать разглядывал, потом в сотый раз вздохнул. Изнутри так и распирало, и вздохи вырывались сами собой. Смотрел на неё так жалобно, что Маша первой потянулась к нему. Обняла за шею и расстроено шмыгнула носом.
   - Я как тебя увидела, как ты лежишь... я подумала, что ты до смерти допился. Знаешь, как я испугалась?
   Саша не удержался от смеха, хоть он и дался ему с трудом.
   - И ничего смешного, - возмутилась она.
   - Ничего, конечно, ничего, - быстро ответил он и принялся гладить её по спине. Медленно, снизу вверх, приподнимая её кофточку, а затем просто обнял. Хотел Машу поцеловать, но она увернулась. Воропаев вздохнул. А потом предпринял вторую попытку. Положил ладонь на её затылок и притянул к себе. Она посопротивлялась для виду, попыталась оттолкнуть его, но он просто отвёл её руки, а поцелуй так и не прервал. А когда отпустил, Маша задохнулась, открыла глаза и посмотрела на него в некоторой растерянности.
   Каким-то странным был этот поцелуй. В нём не было ни капли соблазна, Сашка её поцеловал крепко, а когда отстранился, посмотрел прямо в глаза, что-то хотел сказать, но видимо так и не смог решиться. Болезненно поморщился, и Маша тут же забеспокоилась.
   - Что? Голова? - Он кивнул. - Тебе нужно лечь. Хочешь, что-нибудь вкусненькое приготовлю тебе?
   - Пойдём со мной.
   Она не сразу поняла о чём он.
   - Куда?
   Воропаев скрипнул зубами, злясь на её непонятливость.
   - В спальню. Пойдём?
   Маша отступила от него и отвернулась, чувствуя, как нервно заалели щёки. А Воропаев словно подталкивал её взглядом. Снова шагнул к ней, хотел обнять, но она вновь отступила. Покачала головой.
   - Я же тогда серьёзно говорила... Ты мне не поверил?
   Он разозлился и сжал кулаки.
   - Замуж собралась, да? За Свиридова? Машка...
   А она словно встрепенулась, повернулась к нему и заулыбалась, правда, взгляд старательно отводила. И как бы невзначай погладила его по груди.
   - Саша, я пожалуй поеду, надо Егорку из сада забрать, а ты... ты ложись. Тебе выспаться надо. Я к тебе завтра заеду, хорошо? А на работу позвони, скажи, что заболел. Саша, слышишь?
   Он в упор смотрел на неё и всё больше хмурился. А Маша суетилась, и пока он кипел изнутри, уже сносилась в детскую и забрала свою куртку и сумку.
   - А Егору ты вечером позвони, хорошо? Он расстраивается... И не пей. Пообещай мне. И помни, что таблетки в столе.
   - Ты замолчишь или нет? - начал Воропаев, постепенно возвышая голос.
   Маша замерла, в смятении глянула на него, потом тихо проговорила:
   - Я не могу сейчас, правда. Не могу говорить. Давай завтра? А сейчас за Егором надо, он не любит, когда я опаздываю. - Замолчала и невесело усмехнулась. - Даже страшно иногда, как похож... Я пойду, Саш.
   Он ничего не ответил, отвернулся и засунул руки в карманы брюк. Маша видела, как он напряжён, казалось, что его даже трясёт. Остро ощущала его злость и возмущение, но всё равно ушла. Хотя, сейчас больше всего хотела остаться.
   Вот только кажется уже поздно. Она ведь всё решила.
   Ведь решила? Всегда злилась на себя за то, что не может держать слово, и в этот раз поклялась себе... Ведь это не шутка. Это её будущее.
  
  
   -----------///----------
  
  
   Шура Кривенцова заглянула в кабинет и посмотрела на Катю. Та подняла глаза от документов и вопросительно взглянула на неё.
   - Катюш, я тебе ещё нужна?
   - А который час? - посмотрела на часы и удивлённо приподняла брови. Виновато улыбнулась. - Кажется, я заработалась. Иди, конечно. А Андрей?..
   Шура понимающе улыбнулась.
   - Андрей Палыч ещё не приехал.
   Катя кивнула и вздохнула.
   - Тогда я его подожду.
   Шура ей подмигнула.
   - Удачи.
   Оставшись одна, Катя снова посмотрела на часы, рука потянулась за телефоном, захотелось позвонить Андрею, но она остановила себя. Он и так скоро приедет. А её постоянные звонки только накаляют обстановку, она чувствует себя виноватой и этим выдаёт себя. Даже на работу приехала, не смогла дома усидеть.
   Позже Андрей уехал на деловую встречу, а Катя решила домой не ехать и дождаться его возвращения. Хотя про утреннюю размолвку они старались не вспоминать, но всё равно было неуютно и немного неловко. Катя постоянно переживала, что может сказать что-то не то, и даже думать боялась о Старкове, ей казалось, что Андрей даже мысли её может услышать и тогда разразится настоящий скандал. Но потом он пригласил её поужинать сегодня вне дома, и Катя с облегчением согласилась. Муж начал рассказывать ей о новом ресторане, о котором уже некоторое время ходят восторженные слухи и от опасной темы они отвлеклись. Катя очень надеялась, что они к ней и не вернутся. Что всё это окажется лишь недоразумением, мелкой неприятностью и вскоре само собой забудется. А сегодняшним вечером надо очень постараться, чтобы так и случилось. Сделать всё, что угодно, лишь бы заставить Андрея больше не думать о Денисе и об этих дурацких цветах.
   Зазвонил телефон, Катя перевела на него тоскливый взгляд, разговаривать ни с кем не хотелось, но увидев имя Андрея, высветившееся на дисплее, улыбнулась.
   - Я тебя жду, - проговорила она в трубку, вместо приветствия.
   Жданов в ответ вздохнул.
   - Какой же он всё-таки занудный, ты не представляешь. Сто сорок пять вопросов мне задал. Но я от него сбежал.
   Она рассмеялась.
   - Молодец. Ты скоро приедешь?
   - Минут через двадцать подъеду.
   - Не гони только, - попросила его Катя.
   Андрей фыркнул в трубку.
   - По Москве? В час пик? Катюш, это сказки какие-то.
   - Шутник, - посетовала на него Катя. - Ты не поднимайся, я спущусь.
   На этом и простились. Катя тут же поднялась, собрала все бумаги и аккуратно разложила их по папкам. А потом достала косметичку и решила подправить макияж.
   За дверью было тихо, сотрудники уже разошлись по домам, и вечерний офис наполнился вечерней, немного тревожной тишиной. Катя сама не понимала, почему эта тишина её всегда так тревожила. Становилось не по себе. Даже раньше, в той, другой жизни, когда ей приходилось задерживаться на работе допоздна, ей всегда становилось не по себе в тёмных, пустынных коридорах "Зималетто", правда, она в этом никому не признавалась. Ей всегда надо было выглядеть уверенной в себе и стараться быть незаменимой.
   Тогда уверенности не было и в помине, сейчас появилась, но всё равно было не по себе. Наверное, это какой-то страх из детства. Может, позвонить Андрею и попросить его всё-таки подняться?
   Глупость какая-то.
   Накинула пальто, взяла сумку, посмотрела на себя в зеркало напоследок и выключила свет в кабинете. Вышла и заперла дверь на ключ.
   В приёмной тускло горела только одна лампочка. Катя поторопилась выйти в коридор и быстрым шагом направилась к холлу. Звук её шагов гулко отдавался в тишине всё не кончающегося коридора, и чем быстрее она шла, тем более грозно это звучало. Вылетела в холл, вздохнула и тут же мысленно посмеялась над собой. Вот откуда берутся такие глупые страхи?
   За спиной раздалось насмешливое фырканье, Катя резко обернулась и увидела Киру и Малиновского. Андрей говорил ей, что Воропаева прилетела в Москву, Катя ещё поволновалась по этому поводу, правда мужу об этом ничего не сказала, но затем появились новые поводы для тревог и волнений и она о Кире, признаться, позабыла. А вот сейчас так неожиданно столкнулась с ней, встретила её взгляд, полный какого-то непонятного злорадства, и тёмный коридор показался ей спасением. Едва удержалась, чтобы не отступить назад.
   Рома переводил взволнованный взгляд с одной девушки на другую и тоже заметно занервничал, особенно после многозначительного фырканья Киры. И чтобы как-то разрядить обстановку, улыбнулся Кате.
   - Ты ещё не ушла?
   Катя посмотрела на него, послала в ответ мимолётную улыбку, а потом смело посмотрела на Воропаеву.
   - Здравствуйте, Кира Юрьевна.
   Во взгляде Киры издёвки поприбавилось, но она тоже кивнула.
   - Здравствуйте. - С интересом оглядела Катю с ног до головы, о чём-то задумалась, продолжая приглядываться.
   Кате её взгляд пришёлся не по душе, она отвела глаза и прошла к лифту.
   Кира оперлась рукой на стол ресепшена и вытянув шею, продолжала наблюдать за ненавистной соперницей. Рома подошёл к ней, попытался отвлечь, но Воропаева лишь досадливо отмахнулась.
   - Катя, вы даже слова мне не скажете?
   - Кира, - шикнул на подругу Малиновский, боясь, что может разразиться скандал. Уж слишком воинственно горели глаза Киры. Но она снова отмахнулась.
   Катя обернулась и посмотрела на Воропаеву. Слегка пожала плечиком.
   - Кажется, я с вами поздоровалась, Кира Юрьевна.
   Кира хмыкнула, потом быстро глянула на Рому и намеренно игриво спросила:
   - А Андрюши нет? Я его сегодня даже не видела.
   Малиновский закатил глаза, а Катя понимающе улыбнулась уголками губ.
   - У вас ещё есть шанс. Он ждёт меня внизу.
   Кира разозлилась, отметив её спокойствие, но заставила себя улыбнуться.
   - Машина подана?
   Катя не ответила, в этот момент двери лифта за её спиной открылись, и она поспешила войти внутрь. Хотела нажать кнопку первого этажа, а Кира вдруг схватила Малиновского за руку и потащила к лифту. Катя опомниться не успела, как они оказались рядом с ней и двери лифта закрылись. Катя с Кирой стояли лицом к лицу и на несколько секунд повисла томительная пауза, Воропаева не стесняясь разглядывала её, буквально буравила взглядом, но Катя глаз не опустила, что Киру покоробило. Она нахмурилась, потом повернулась и в упор посмотрела на Малиновского.
   - Что ты стоишь?
   - А что? - растерялся тот, засмотревшись на их немое противостояние.
   - На кнопку нажми, - сквозь зубы процедила Воропаева, а затем снова обернулась к Кате и улыбнулась ей.
   То время, что лифт спускался на первый этаж, чуть больше минуты, всем показалось вечностью. Кира сверлила Катю неприятным взглядом, та старательно делала вид, что ничего не замечает, а Малиновский откровенно томился. Когда лифт остановился и двери открылись, Катя первой вышла и быстрым шагом направилась к выходу.
   - До свидания, Екатерина Валерьевна.
   - До свидания, Сергей Сергеевич, - попрощалась она с Потакиным, так и не остановившись. Вышла на улицу и застегнула верхнюю пуговицу пальто, спасаясь от внезапно налетевшего порыва холодного ветра. Приостановилась на ступеньках и посмотрела на стоянку. Машина Жданова стояла совсем рядом и он, как только её увидел, вышел навстречу. Заулыбался.
   - Замёрзла, солнышко? Иди быстрее.
   Катя невольно заулыбалась ему в ответ, стала спускаться и в этот момент услышала за спиной шаги и увидела, как тут же нахмурился Андрей. Его лицо потемнело, поджал губы, но руку Кате протянул, как только она дошла до нижней ступеньки. И только тогда и она осмелилась обернуться.
   Кира с Малиновским неспеша спускались по ступенькам, Воропаева шла впереди и смотрела на них с Андреем, а Рома чуть позади, с несчастным видом и пытался делать Жданову какие-то знаки руками.
   Кира остановилась и широко улыбнулась.
   - Привет, Андрюша.
   Он кивнул.
   - Привет, - а сам отвернулся и посмотрел на жену, приобнял её за талию. - Садись в машину, замёрзнешь.
   Кира спустилась со ступенек и подошла к ним.
   - А вы куда-то собираетесь? Или домой?
   Жданов отчётливо скрипнул зубами, и Катя взяла его за руку. Вежливо улыбнулась Кире.
   - Мы в ресторан.
   - Да? - Кира обрадовано улыбнулась и обернулась через плечо на Малиновского. - А мы тоже. Может, вместе поужинаем?
   Все растерялись и посмотрели на неё удивлённо. Кира развела руками.
   - А что такое? В конце концов, мы не чужие люди.
   Андрей подозрительно прищурился, разглядывая бывшую невесту, а потом мягко подтолкнул жену к машине.
   - Кать, садись. - Проследил, что она отошла, и повернулся к Кире. Грозно глянул на неё и негромко и гневно проговорил: - Что ты выдумываешь?
   Она развела руками, сделала удивлённые глаза и посмотрела на Малиновского.
   - А что я такого сказала? Думаю, что совместный ужин нам всем поможет примириться... со сложившейся ситуацией.
   Андрей ядовито улыбнулся.
   - Мы все уже давно примирились. И поужинаем мы вдвоём. Знаешь ли, хочется побыть вечером с женой наедине.
   Кира понизила голос и чуть наклонилась к нему.
   - Ты ещё не устал? От своей великой любви?
   Жданов пошёл к машине, даже не потрудившись ей ответить.
   Кира с Малиновским стояли, смотрели, как они уезжают, а Рома неловко переминался с ноги на ногу. Кира обернулась и с вызовом посмотрела на него.
   - Ну что?
   - Что? - не понял он.
   Она взяла его за лацкан пальто и притянула к себе.
   - Ромка, ведь не может быть у них всё сахарно. Так просто не бывает. Расскажешь мне?
   Малиновский неожиданно разозлился.
   - Кира, вот что ты делаешь? Не буду я тебе ничего рассказывать!
   Она улыбнулась.
   - Будешь, будешь. Поехали в ресторан?
   - Не хочу, - пробурчал он, обиженно надувшись. - Ты будешь мучить меня дурацкими вопросами. Тоже мне, удовольствие... весь вечер говорить о Жданове.
   - Раньше ты не жаловался.
   - Не поеду.
   - Поедешь. Садись в машину.
   Рома ещё постоял, в раздражении таращась в сторону, а Кира уже села в машину. Нетерпеливо посигналила, Малиновский вздохнул и пошёл к машине.
   6.
  
   Утром принесли ещё корзину роз. На этот раз белых. Жданов же побелел от злости. И на Катю посмотрел так, словно это она была виновата во всём. Она затосковала.
   - Ну что мне сделать? Я не знаю, зачем он шлёт мне эти дурацкие цветы! - в отчаянии воскликнула она.
   - Я знаю. Прекрасно знаю.
   - Не сходи с ума, Андрюша. Он меня ненавидит!
   Жданов зло усмехнулся, кивнул, но больше ничего не сказал. В этот раз Катя сама вынесла корзину в подъезд и поставила у окна.
   Андрея нашла в спальне. Он вместо того, чтобы пойти в душ и начать собираться на работу, снова лёг в постель и даже глаза закрыл. Катя постояла, посмотрела на него пару секунд, потом забралась на кровать и рискнула его обнять. Поцеловала в щетинистую щёку.
   - Ты как маленький. Ревнуешь?
   - А что, не имею права? - проворчал он. - Что ему нужно от тебя? Ты моя жена!
   Катя мягко рассмеялась.
   - Твоя. - Пригладила его волосы. - И люблю только тебя.
   - Повтори.
   - Люблю. Только. Тебя. - И затеребила его. - Прекрати дуться. Вставай.
   Андрей вздохнул, перевернулся на спину и обнял Катю. Она сидела рядом с ним, подогнув под себя ноги, и смотрела на него с нежностью. Жданов погладил её колени, задумался, потом сказал:
   - Но он же был твоей первой любовью.
   Она удивлённо приподняла брови.
   - Что за глупости, Андрюш? Ну какая любовь? К тому же первая? Ты моя первая любовь. Забыл?
   Он кивнул, а сам продолжал смотреть в сторону и гладить её ноги.
   - Да, я. Но... это же было в детстве. А он появился позже, когда ты уже повзрослела.
   - Я его не любила.
   - Но чем-то он тебя увлёк. Что-то в нём такое есть. И это "что-то" меня сейчас очень беспокоит.
   Катя помолчала, потом тихо спросила:
   - Ты на самом деле думаешь, что я могу от тебя отказаться ради него? Почему ты так думаешь? Я дала тебе повод?
   Глаза Андрея виновато сверкнули.
   - Ну что ты, Кать. Нет. Просто... я очень боюсь тебя потерять. А он - угроза.
   - Да никакая он не угроза. Он просто хочет тебя позлить.
   - Меня?
   Катя пожала плечами.
   - Мне на его цветы и знаки наплевать. А вот ты волнуешься. Он мстит.
   Андрей надул губы.
   - Всё равно мне не нравится. А ты знаешь где он живёт?
   - Откуда? - удивилась Катя и тут же насторожилась. - А тебе зачем?.. Андрей, не вздумай! Не вздумай выяснять с ним отношения. Он того не стоит.
   Жданов обнял её покрепче, заставляя придвинуться к нему ближе. Катя понимающе улыбнулась, наклонилась и поцеловала его. Его ладонь легла на её затылок, Андрей углубил поцелуй, а Катя не выдержала и фыркнула от смеха. Прервала поцелуй, отстранилась от него и прошептала:
   - Тебе на работу надо.
   - А когда мне на неё не надо? Поцелуй.
   Скинул с себя одеяло и повалил Катю на матрац. Навис над ней и быстро поцеловал в нос.
   - Люблю тебя.
   Она вздохнула, обняла его за шею и улыбнулась.
   - Ты зря волнуешься. Я тоже люблю только тебя.
   Приподнялся, развязал пояс её халатика и задрал ночную рубашку наверх. А потом устроился между ног жены и посмотрел на неё с торжеством. Катя засмеялась.
   - Что ты хочешь?
   Он сделал вид, что всерьёз задумался. Потом шепнул:
   - Хочу супер-сексуальный поцелуй.
   Катя показала ему язык. Андрей кивнул.
   - Да, да. - Наклонил голову, и Катя кончиком языка прикоснулась к его нижней губе. Оба засмеялись, потом он просунул руку под её шею, приподнимая Катину голову, уже готов был снова поцеловать, но тут в дверь позвонили. Они замерли, переглянулись, а потом Жданов ругнулся в полный голос. И одарил жену красноречивым взглядом.
   - Если это опять цветы, то я достану этого подонка из-под земли и удавлю.
   Скатился с неё и пошёл к двери. Катя лишь вздохнула, оправляя халат и рубашку.
   - Андрюша...
   Если бы это снова оказался курьер из цветочного магазина, ему бы точно было не сдобровать. Андрей заранее даже кулаки сжал. Но за дверью стоял Малиновский. Увидел Жданова, и на лице тут же появилось возмущение.
   - Нет, ну как это называется? Мы опаздываем, а он ещё в трусах по дому гуляет!
   - А ты ори больше на весь подъезд, - съязвил Андрей, впуская друга в квартиру.
   - Ты едешь или нет?
   - Еду, конечно. Я сейчас быстро соберусь. А ты пока кофе выпей.
   Рома заглянул на кухню и пожал плечами.
   - А кто мне его сварит?
   - Я сварю, - сказала Катя, показавшись из спальни. - Доброе утро, Рома.
   - Привет, - протянул он, оглядывая её шёлковый халатик весёлой расцветки. Подмигнул Кате. - Я помешал, что ли?
   Она замотала головой, проскальзывая мимо него на кухню.
   - Что ты? Ты никогда не мешаешь.
   Андрей выглянул из спальни и многозначительно хмыкнул.
   - Конечно, не помешал. Как всегда, впрочем.
   Катя возмущённо посмотрела на мужа, встретила весёлый взгляд Малиновского и вдруг покраснела.
   - Я сейчас обижусь, - предупредила она, когда они засмеялись. И ушла на кухню.
   Рома отправился за ней, не найдя себе другого развлечения. Сел за стол у окна, обвёл взглядом кухню и вздохнул. Катя быстро оглянулась на него через плечо и понимающе улыбнулась.
   - Не вздыхай. Женись.
   Малиновский хмыкнул.
   - Женись... Легко сказать. А на ком?
   Катя пожала плечами.
   - Откуда мне знать? Тебе что, выбрать не из кого?
   - В том-то и дело. Знаешь, я выяснил, что модели для совместной жизни ну никак не подходят.
   - Только сейчас выяснил?
   - Ты ещё и издеваешься?
   Катя виновато посмотрела на него.
   - Прости. Но я тебе ничем помочь не могу. Мама тебя сколько раз знакомила? Очень милые девушки.
   Рома вздохнул.
   - Милые. В том-то и дело, что они милые. И больше ничего.
   - А что тебе надо?
   Он пожал плечами.
   - Ну не знаю... Вот у вас с Палычем как-то по-особенному всё. Страсть. А там где страсть? Они все какие-то зажатые... А кто не зажатый, то те вообще... - Малиновский махнул рукой.
   Катя растерянно посмотрела на него.
   - А что же делать?
   - Вот и я про то же. Что делать?
   Катя задумалась, потом осторожно проговорила:
   - Знаешь, я думаю, что у тебя кризис среднего возраста. Может, тебе обратиться к специалисту?
   Рома поперхнулся кофе и ошеломлённо уставился на неё.
   - К психиатру?
   На кухню вошёл Жданов, одетый в джинсы и водолазку и тут же поинтересовался:
   - Кого к психиатру? Кому пора?
   Рома обиженно отвернулся к окну, а Катя поспешила его успокоить.
   - Никому. И не к психиатру, а к психологу.
   Андрей сел за стол, получил чашку кофе и взял с тарелки кусок пирога. Посмотрел на задумчивого и несчастного друга и покачал головой.
   - Дожили. Раньше от одного упоминания женитьбы он в обморок падал, а теперь лечиться пойдёт, потому что жену найти не может.
   - Да никуда я не пойду! - обиделся Рома, а Катя стукнула мужа по плечу.
   - Вот что ты смеёшься? Это очень серьёзно. Если он сам думает, что серьёзно, значит, серьёзно.
   - А я спорю? - пошёл напопятную Жданов. - Просто я считаю, что не надо нагнетать. Гуляй, пока гуляется. А как время придёт, так и женишься.
   - На ком? - хмуро поинтересовался Малиновский.
   - На ком, на ком, - пожал плечами Андрей. - Когда время придёт, думаю, подходящий вариант сам появится. И вообще я не понимаю, почему эта проблема неожиданно встала так остро. Тебе приспичило жениться?
   Рома выразительно посмотрел на него, и Андрей сразу убрал руку, которой обнимал жену за талию. Катя вздохнула.
   - Поезжайте на работу. Отвлекитесь.
   Жданов допил кофе и поднялся. Поцеловал Катю в щёку и махнул Малиновскому.
   - Пошли. Сам же говорил, что опаздываем.
   Проходя мимо телефона, тот как раз зазвонил, Андрей снял трубку.
   - Жданов. Слушаю.
   В трубке загадочно молчали. Он подождал немного, потом выругался и швырнул трубку на рычаг. Катя подошла и вопросительно посмотрела.
   - Кто это был?
   - Идиот какой-то это был. Которому заняться нечем и он молчит в трубку.
   Катя погладила его по плечу.
   - Не заводись с самого утра. Когда ты вернёшься?
   Андрей пожал плечами.
   - Не знаю. Но к ужину обязательно. Обещаю. Я позвоню.
   Наклонился и прижался губами к её губам. Потом шепнул:
   - Люблю.
   Катя заулыбалась, глядя ему в глаза, а за спиной в голос застонал Малиновский.
   - Может, хватит, а? Бессовестные.
   Жданов хохотнул, отпустил жену и снял с вешалки куртку.
   - Не ругались больше? - спросил Рома, когда они шли к машине.
   Андрей покачал головой.
   - К счастью, нет. Очень стараемся этого больше не делать. По крайней мере, стараемся.
   Малиновский обогнал его на шаг и заглянул в лицо.
   - Какой-то странный у тебя тон. Что не так?
   Жданов пожал плечами.
   - Да есть кое-что. Точнее, кое-кто.
   - Кто? - заинтересовался Рома. Открыл дверцу и сел в машину. Андрей сел за руль, завёл мотор, а потом задумчиво посмотрел на друга. А как только тронулись, быстро рассказал ему о Старкове. Малиновский тоже задумался, затем спросил:
   - Ты думаешь, у него какие-то серьёзные намерения?
   Андрей презрительно фыркнул.
   - Ну какие намерения, тем более серьёзные, у него могут быть? По отношению к моей жене?
   - А что же ты тогда волнуешься?
   - Я не волнуюсь. Просто этот тип мне сильно не нравится. Что ему надо?
   - Вот этого я точно знать не могу, - развёл Малиновский руками. Быстро глянул на Жданова и сказал: - Я вчера с Кирой ужинал.
   - Да? - без лишнего интереса переспросил Андрей. - И что?
   - Да ничего. Просто... знаешь, она весь вечер меня расспрашивала о тебе. То есть, о вас с Катериной.
   - И что ты ей рассказал?
   - Ничего не рассказал, - обиделся он. - Дело не в этом. Просто она задавала странные вопросы. Палыч, мне кажется, что она не успокоилась. Совсем не успокоилась.
   Жданов легко отмахнулся.
   - Что она может сделать? Я знаю Киру, она наверняка думала, что мы с Катькой расстанемся быстрее, чем она решит вернуться в Москву. И что я снова вернусь к ней. Сколько это уже длится? Вот и выспрашивала.
   - Может ты и прав.
   - Сейчас даже представить не могу, как бы я жил с ней, если бы мы поженились. Рехнулся от тоски, наверное.
   Малиновский вздохнул.
   - А мне Киру жалко. Она, кажется, ещё надеется...
   - Я виноват?
   - Да нет. Просто удивляюсь. Наверное, она на самом деле тебя любила.
   Андрей удивлённо посмотрел на него.
   - О-о, Малина. Кажется, тебе и впрямь пора жениться.
   Рома поморщился и отвернулся к окну.
  
  
   -----------///------------
  
  
   Маша поставила перед сыном тарелку с оладьями, потом подошла к нему сзади и повязала вокруг шеи салфетку, а Егор уже тянул руку к ароматным горячим блинчикам.
   - Ешь аккуратно, - попросила его Маша. - Горячие, - придвинула к нему тарелочку с вареньем и обернулась, когда на кухню вошёл Алексей. Улыбнулась ему в ответ на его улыбку. Свиридов расправлял узел галстука, а потом сел за стол.
   - Машуль, мне только кофе.
   - А завтракать не будешь?
   Он покачал головой.
   - Не успеваю. Кофе, и я побежал. Сегодня очень важный день, ты помнишь?
   Она лишь плечами пожала и отвернулась от него, скрывая своё волнение.
   - Да, помню.
   Алексей пару минут наблюдал за Егором, а потом снова обратился к Маше, видимо уловил её беспокойство.
   - Маш, если уж мы решили... Родители очень хотят с тобой познакомиться. И с Егором тоже.
   Тропинкина повернулась и посмотрела с недоумением.
   - Ты хочешь и Егора в ресторан взять?
   Свиридов пожал плечами.
   - А почему нет? - поглядел на мальчика и спросил: - Егор, ты в ресторан хочешь?
   Ребёнок перестал жевать, облизал губы, а потом покачал головой.
   - Я к папе хочу.
   На мгновение Алексей с Машей замерли, она поспешно отвернулась к плите и закусила губу от неловкости. А Свиридов постарался свести всё к шутке.
   - А ты в ресторане был? Тебе там понравится.
   - Я хочу к папе!
   - Егор, успокойся! - воскликнула Маша. - Ешь. - Виновато посмотрела на Алексея. - Я позвоню родителям, они его заберут из садика... не волнуйся.
   Свиридов согласно кивнул. Быстро допил кофе и встал из-за стола.
   - Ладно, я поехал на работу, - подошёл к Маше и поцеловал её в щёку. - В час, не забудь. И не опаздывай, пожалуйста, хорошо?
   Она кивнула и заставила себя улыбнуться ему. И даже по плечу погладила.
   - Не опоздаю. Обещаю.
   А когда он вышел, привалилась спиной к стене и посмотрела на сына. Он смешно намазывал на блин варенье и тянул в рот. Весь перепачкался, но был этим весьма доволен.
   В прихожей хлопнула дверь, а Маше захотелось расплакаться. Ужасное чувство разочарования, которое преследовало её уже несколько дней. А обвинить во всём хотелось одного-единственного человека - Александра Воропаева. Но почему-то не получалось. Она столько раз и так долго его винила во всём, что с ней происходило, а вот теперь не получалось. Ведь совсем недавно она сама решила, что его больше нет в её жизни, и даже облегчение от этого почувствовала. Но совсем ненадолго. Рядом появился другой мужчина, который старался - по крайней мере, старался - её поддержать и наверное давал ей то, что Сашка дать не смог. Никогда не мог. А ей... это оказалось не нужно. И она уже начала раскаиваться, что сказала ему несколько очень важных слов, которые не так просто забрать обратно. Умом понимала, что Лёшка может дать ей намного больше и с ним будет спокойно и тепло. Но никогда не будет горячо, как она привыкла. Не будет обидно и горько, но и сладко и радостно от долгожданного примирения тоже не будет.
   Будет спокойно.
   Наверное, это хорошо, так и должно быть. И ей надо думать о сыне, а ему, при всём его обожании отца, никогда не будет хорошо оттого, что Воропаев так и будет продолжать сомневаться в своих чувствах и желаниях. А к Лёшке он в итоге привыкнет, обязательно привыкнет и полюбит его, ведь Лёша он очень хороший и к Егору никогда не будет относиться плохо или неуважительно. Да и для Воропаева так наверное будет лучше. Она не собирается лишать его сына, просто... даст ему ту свободу, о которой он так мечтает. И вообще всё складывается, как никогда удачно.
   Вот только всё это больше напоминает уговоры и оправдания. Перед самой собой. Потому что она сомневается в принятом решении.
   И сомневается очень сильно. А где взять уверенности - не знает. Её ей даже Лёша дать не смог, при всём своём умелом подходе. Вот так-то.
   - Егор, я тебя очень прошу, собирайся быстрее. У меня очень мало времени.
   - Я хочу взять грузовик. Можно?
   Маша кивнула, наматывая на шею шарф.
   - Бери. Только быстрее!
   Егор сносился в комнату и притащил большой пластмассовый грузовик.
   - Этот? - в первый момент возмутилась Маша, а потом лишь рукой махнула. - Бери, что хочешь. Пойдём быстрее.
   - Мама, понеси.
   - Знаешь что?.. Ты же сам его взял, а я его должна нести?
   - Ну мам!
   Тропинкина с трудом подавила раздражённый вздох, потом взяла машину и выпроводила сына из квартиры, а следом и сама вышла.
   У неё было слишком мало времени. Всего пара часов.
   Наверное, не надо было к Сашке ехать. Раз уж всё решила. Но внутри завёлся маленький жучок и сосредоточенно подтачивал её решение, добавляя неуверенности и сомнений. А впереди ещё обед с Лёшиными родителями и надо будет как-то смотреть им в глаза, и улыбаться, излучать радость и довольство. А как это сделать, если все мысли о другом?
   Завезла Егора в садик и поспешила к дому Воропаева. И всё поглядывала на часы, времени оставалось всё меньше. А ещё надо будет вернуться домой и привести себя в порядок, переодеться...
   В этот раз звонить не стала, открыла дверь своим ключом и вошла. В квартире было так же тихо, как и вчера. Маша насторожилась. Прошла в гостиную, огляделась и завернула на кухню.
   Воропаев стоял у окна и курил. Наверняка слышал, что она пришла, но даже не повернулся. Смотрел на серое хмурое небо и вздыхал. На кухне было сильно накурено, Маша заметила на столе переполненную пепельницу и покачала головой.
   - Саш. Я пришла.
   Он кивнул, так и не повернувшись к ней.
   Маша вдруг почувствовала нестерпимую тоску. Смотрела на его спину, каштановый, взлохмаченный затылок, чуть сутулые плечи, потом подошла и обняла. Это был порыв, если бы Сашка вовремя повернулся к ней, что-нибудь сказал, она бы этого скорее всего не сделала, но он стоял такой далёкий и чужой, что Маша просто не смогла этого вытерпеть. Сильно зажмурилась и потёрлась щекой о его плечо.
   Воропаев поморщился, потом затушил сигарету и повернулся к ней. Посмотрел ей в глаза, очень серьёзно, отвёл от лица прядь волос, и поцеловал. А она вдруг испугалась. Сама не поняла, чего именно. Отстранилась, даже отвернулась от него, а Саша схватил её за руки и снова развернул лицом к себе. И по-прежнему смотрел очень серьёзно, словно пытался ей в душу заглянуть. И прежде чем она смогла выскользнуть из его рук, которые держали её железной хваткой, Воропаев настойчиво притянул её к себе. Его губы прижались к Машиным губам, сильно и даже грубовато. Руки сжали её тело, а поцелуй был таким страстным, что растопил страх внутри неё. Когда Саша потянул её за волосы, она застонала и прижалась к нему ближе, пытаясь руками обхватить его за пояс, но он не позволил. Крепко удерживал её на месте. Поцелуй прервался, и Маша стояла ошеломлённая, ища его губы. А думать могла только о том, как долго не касалась его и что жутко скучала по своему Сашке.
   Таращила на него глаза, шокированная таким чувственным поцелуем, а когда Воропаев начал снимать с неё пальто, даже не сопротивлялась. Пальто упало на пол, а Маша сама потянулась к Александру. Он целовал её шею, а потом прошептал:
   - Куда ты денешься от меня?
   Его тон немного покоробил, Маша недовольно вздохнула и открыла глаза, хотела отодвинуться, но его захват не ослабевал. Напротив он сжал её еще крепче, причинив боль. А потом рванул блузку у неё на груди. Маша только Бога возблагодарила, что сегодня надела кофточку, которая завязывалась вокруг талии, а не на пуговицах, которые после такого рывка наверняка все оказались бы на полу. Саша обхватил её за талию и повёл за собой в сторону спальни.
   - Сегодня ты от меня не сбежишь.
   Она ничего не ответила, шла за ним и облизывала губы, которые неожиданно начало саднить, после столь крепкого поцелуя. Воропаев втянул её в спальню, повернулся к ней, заметил, как её язычок уже в который раз пробежал по нижней губе и опасно улыбнулся. Навалился на неё, придавив к закрывшейся двери. Приблизил своё лицо к её лицу и снова улыбнулся.
   - Что такое?
   Маша вздохнула и покачала головой. И снова облизала губы. Воропаев тихо рассмеялся, а потом взялся развязывать тесёмки на её кофточке.
   - Ненавижу, когда ты носишь такую одежду, - зашептал он, раздвигая её ноги коленом. - У меня на неё терпения не хватает...
   Сапожки на высокой шпильке заскользили по паркетному полу, Маша всё хваталась за плечи Воропаева, чтобы сохранить равновесие, а потом одной ногой обняла его за талию. Целовалась с ним, но приоткрыла один глаз и глянула на часы.
   У неё обед с родителями Алексея, только бы не забыть...
   Воропаев расстегнул её брючки и сунул внутрь руки. Ладони легли на Машины ягодицы, Саша смотрел ей прямо в глаза и резко прижал её бёдра к своим. Маша как заворожённая смотрела на него и вздрогнула, когда зазвонил телефон. Резкий звук разорвал взволнованную тишину квартиры, Машин взгляд стал испуганным, а Воропаев снова прижался к её губам. Провёл языком по её нижней губе, и Маша застонала.
   Телефон звонил долго, требовательно и возмущённо. Они уже были на кровати, Саша снимал с неё второй сапог, потом не выдержал и, дотянувшись, с силой дёрнул телефонный шнур, выдёргивая его с корнем. Маша наблюдала за ним с удивлением.
   - Ты так по мне соскучился?
   Он повернул голову и посмотрел на неё. Усмехнулся.
   - Ты даже не представляешь как.
   - А я по тебе, - прошептала она чуть слышно, подняла руку и погладила его по щеке.
   В его глазах промелькнуло торжество, но всего на секунду. Попытался напустить на себя побольше серьёзности, но Маша только рассмеялась. Запустила пальцы в его волосы и взъерошила их. Саша улыбнулся. Просто улыбнулся и эта улыбка, лёгкая и счастливая, стёрла все сомнения и озабоченность из её души. Она ласково пригладила его взлохмаченные волосы и потянулась к его нетерпеливым губам. А Александр, изголодавшийся по женскому теплу, запаху, по женским ласковым рукам, нежной коже, совсем потерял контроль над собой, и начал срывать с неё оставшуюся одежду.
   Она не сопротивлялась, более того, самой Маше передалось его неукротимое
   желание, его жажда. Вдруг вспомнила все одинокие ночи без него, особенного в первое время, когда они только расстались, как она рыдала ночами в подушку, приходя в отчаянье оттого, что его рядом не было, а сейчас он с ней, такой живой, такой горячий... и такой любимый.
   Как ни странно, но им обоим доставляло удовольствие причинять боль другому и получать удовольствие от боли. Они рычали, царапались, чуть не грызли друг друга... Для них не было стыда или запретных мест: каждый кусочек кожи был чувствителен к ласкам. Они были мокрые от пота, тяжело дышали, но счастливые глаза кричали о том, что они счастливы, по-настоящему счастливы друг от друга...
   Потом долго лежали рядом, смотрели в потолок и тяжело дышали. Маша сдвинула руку в сторону и прикоснулась к руке Саши, а потом сжала его пальцы, насколько позволяли силы. Ещё полежала, отдышалась, а затем села на постели и сладко потянулась. Воропаев хохотнул еле слышно. Она оглянулась на него через плечо. Улыбнулась и придвинулась к нему, наклонилась и поцеловала.
   - Соскучился, значит? - промурлыкала Маша.
   Он устало улыбнулся и обнял её, заставляя прилечь рядом.
   - Не пил больше? - осторожно спросила она. Воропаев тут же раздражённо вздохнул.
   - Другого времени не нашла?
   - Я за тебя беспокоюсь.
   Саша повернул голову и насмешливо посмотрел на неё.
   - Я в плохой форме? Ты на это намекаешь? - грозно нахмурился, а Маша рассмеялась. Потом погладила его по животу.
   - Ты в прекрасной форме. Ты мой герой.
   Он кивнул с довольным видом.
   - Вот так-то.
   Маша обняла его, прижалась к его боку и прикрыла глаза, наслаждаясь спокойствием. Как никогда, наверное. Сашино дыхание щекотало её ухо, он глубоко дышал, Маша осторожно приподняла голову и посмотрела на него. Он лежал с закрытыми глазами, но ещё не спал, она видела, как подрагивают его веки. Причмокнул губами и Маша поневоле разулыбалась. Очень захотелось прикоснуться к его губам пальчиком, хоть как-то проверить, на самом деле он улыбается или ей это кажется. Уголки его губ были слегка приподняты, но улыбка ли это...
   - Машка, - выдохнул он. - Прекрати.
   Она тут же зажмурилась и снова прилегла на его плечо. Потом поцеловала, куда смогла дотянуться губами.
   - Поспи.
   Саша вздохнул.
   - Не хочу я спать... - ворчливо проговорил он, рукой зацепил край одеяла и накинул на них. Глаз так и не открыл. Маша наблюдала за ним, потом поправила одеяло и пристроилась у него под боком. Носом уткнулась ему подмышку и горячо задышала.
   Ей нельзя было спать. Ни в коем случае нельзя. Маша приоткрыла глаза и снова посмотрела на часы. Чтобы она сейчас не отдала, чтобы не надо было никуда торопиться.
   Хотя при чём здесь это? Не торопиться, а никуда не идти. И не думать ни о чём постороннем. Вроде родителей Лёшки.
   Ей уже идти некуда.
   Вот только всё это не так. И она никогда не оставит Лёшку там одного, объясняться с родителями, почему его невеста даже не соизволила появиться на "помолвке", потому что не имеет на это права. Потому что не может отплатить ему за всё добро такой подлостью.
   Маша снова приподняла голову и посмотрела на Сашу. Он уже спал, дышал глубоко и ровно, а она загрустила.
   Что, что такого случилось? Она снова оказалась с ним в постели. Не смогла отказать, оттолкнуть его. Как всегда впрочем. И сейчас ей хорошо и он рядом и даже обнимает её. А что будет, когда он проснётся?
   Он хотел, чтобы она вернулась. Чтобы всё было как раньше. А разве её устраивает - как раньше? Конечно, примирение сладко и первое время всё сведётся к сексу и удовлетворённым вздохам после, но потом снова придёт разочарование и недовольство, причём обоюдное. Ей нужна семья, а ему сын, бурный секс в супружеской постели и свобода. А Маша, после долгих лет решения одних и тех же проблем, так и не смогла придумать, как же всё это совместить. Может, и нет его, этого решения? И если их жизни пойдут параллельно, то всё в конечном итоге наладится и они найдут наконец долгожданный баланс в своих отношениях.
   Она тянула до последнего, таращилась на часы и часто моргала, боясь заснуть, пригревшись у Воропаева под боком. А когда дальше ждать уже было нельзя, стала осторожно выбираться из постели, из-под Сашиной руки, очень боясь его разбудить. Встала с кровати и несколько секунд стояла, вглядываясь в его лицо, потом вздохнула с облегчением, когда он не пошевелился, и начала собирать с пола разбросанную одежду. И постоянно косилась на Воропаева.
   Но не уследила. Повернулась к нему спиной, застёгивала бюстгальтер, а потом обернулась за кофточкой и вдруг встретила его взгляд. И замерла.
   Саша лежал на боку, подложив под голову руку, и с интересом наблюдал за ней.
   Маша подавила вздох, потом всё-таки надела блузку и неспеша завязала пояс.
   - Ты куда? - наконец поинтересовался он.
   Тропинкина нервно сглотнула, посмотрела в сторону, потом, явно переигрывая непринуждённость, ответила:
   - Мне нужно идти. Э... у меня встреча.
   Он нахмурился, потом сел и привалился к спинке кровати.
   - Я что-то не очень понимаю, что происходит. Ты куда собралась?
   Маша нелепо всплеснула руками, посмотрела на потолок, пытаясь решить, что ему сказать - правду или соврать.
   Саша сжал руку в кулак и упёрся ею в матрац.
   - Я думал, что мы всё решили.
   Маша пришла к выводу, что лучше обстановку не накалять и относиться к его словам и поведению полегче. Села на кровать, к нему спиной, и принялась надевать сапоги.
   - Саша, не выдумывай. Мы ничего не решали.
   - Да ты что? А вот сейчас... это что было?
   Она пожала плечами.
   - Секс. Мне ли тебе объяснять? Мне очень понравилось, - решила порадовать его она.
   Он сверлил её затылок свирепым взглядом.
   - Здорово. Ещё замуж не вышла, а уже рога ему наставила?
   Маша напряглась, но когда повернулась к Воропаеву, взгляд был почти спокойным.
   - Это моя проблема. Не твоя.
   Он непонимающе покачал головой.
   - Машка, ты что творишь?
   Она неожиданно разозлилась.
   - Я устраиваю свою жизнь.
   - Свою? А как же мы с Егором?
   - А ты о Егоре много думал? Вот я о нём думаю. Я очень хочу, чтобы у него была семья.
   - Семья? - воскликнул он. - А разве я тебе не предлагал? Но ты словно и не слышишь! Уцепилась за Свиридова. Хорошая партия? А трахаться так и будешь ко мне бегать?
   Маша застегнула молнию на сапоге, поднялась и повернулась к нему.
   - Не буду, успокойся. А ты мне ничего не предлагал.
   - Я не предлагал? - изумился и одновременно оскорбился он.
   Она упрямо покачала головой.
   - Не предлагал. А если ты говоришь о нашем недавнем разговоре... то одолжений мне от тебя не надо.
   Он резко выпрямился. Может и вскочил бы, но вовремя вспомнил, что не одет, а обсуждать их совместную судьбу голым было как-то неправильно.
   - Да каких одолжений? Что ты говоришь?
   Маша уперла руки в бока и посмотрела на него с вызовом.
   - А как ещё это называется? Ты вернись - я всё прощу! - передразнила она. - Но если для тебя это так важно, то так и быть, я на тебе женюсь! Спасибо, Сашенька, не надо. Другие желающие найдутся. Уже нашлись.
   Воропаев зло насупился.
   - Ты дура что ли совсем?
   Маша с готовностью кивнула.
   - Дура. А тебе такая не нужна. Тебе нужна умная. И образованная. Вперёд - на поиски!
   Он даже застонал и устало потёр лицо рукой. А Маша разошлась не на шутку и ткнула в него пальцем.
   - И больше не смей шантажировать меня Егором. Я тебя никогда не прощу, понял?
   - Вот дурная баба...
   - Какая есть... да не про твою честь.
   - Не надо мне только народных афоризмов!
   - Не нравится, да? Скажи ещё, что это недостойно. А вот Лёшка меня не стыдится!
   - Да я не стыжусь тебя!
   - Стыдишься. Вечно рот мне затыкаешь. И не женился на мне именно по этому. Потому что я была недостойна носить фамилию Воропаева. Знаешь, я с этим давно смирилась. И одолжений мне от тебя не надо.
   - Маш, ну каких одолжений? - уже тише проговорил он.
   Он вздохнула.
   - Твоих. Твоих знаменитых одолжений. Не надо мне этого. Ты семью хочешь? Для сына? Но так не делается. Такая семья ему не нужна, Саш.
   - А какая нужна?
   - Настоящая. А у нас не получается. Я тебе не верю.
   Он горько усмехнулся, разглядывая рисунок на одеяле.
   - Интересно...
   - Очень, - согласилась Маша. Посмотрела на него с томлением несколько секунд, потом окончательно приуныла и решила, что пора уходить, пока не наговорила ему лишнего. - Я пойду. Лёшка хочет меня с родителями познакомить. Мы сегодня обедаем вместе.
   Саша не ответил. Продолжал разглядывать узор до рези в глазах, а Маша ещё раз вздохнула и вышла из спальни. Он слышал её шаги, она прошла на кухню, где на полу так и валялось её пальто. Он гадал, зайдёт она ещё в спальню или просто уйдёт. Она зашла. Постояла в дверях, но он на неё так и не посмотрел. И она ушла.
   Воропаев съехал на подушках вниз и закрыл глаза.
   Значит, не верит? И что прикажете с этим делать?
  
  
   7.
  
  
   - Я слушаю.
   Голос Андрея, такой деловой, а потом резко, всего через пару секунд, когда он понимал, что отвечать ему снова не собираются, становящийся раздражённым и нетерпимым, Киру откровенно развлекал. И когда послышались злые ругательства, когда Жданов не выдержал и заорал в трубку, она заулыбалась и отключила телефон.
   Старков, наблюдавший за ней, покачал головой.
   - Тебе так нравится его доводить?
   Воропаева сладко потянулась и снова заулыбалась.
   - Ну он же не знает, что это я. Самое изумительное во всей этой ситуации, милый мой, это то, что Андрюша думает, что это ты звонишь. И не ему, а его золотой жёнушке.
   Денис усмехнулся.
   - Тебе - изумительно, а мне? А если Жданов перейдёт к решительным действиям? Поймает меня за каким-нибудь углом и надаёт по морде. Он это делать умеет. Поверь, я знаю.
   Кира хохотнула, протянула руку и погладила его по щеке.
   - Тебе уже доставалось от него, да?
   Старков оттолкнул её руку.
   - Не смешно. Потому что удовольствие это небольшое. Даже за деньги.
   - Прекрати жаловаться. Ты знал на что шёл. А я от тебя только одни слова слышу. Ты ещё - за свои-то деньги - сам ничего не сделал. Я тебя как котёнка носом во всё тыкаю. - Кира села и заправила за уши волосы. - Вот скажи мне, что ты сегодня собираешься делать? Снова в постели валяться? По телефону, и то я звоню.
   - И тебе это нравится, - противно усмехнулся Денис. - Очень нравится звонить и доводить Жданова.
   - Не твоё дело. Твои интересы вообще сводятся только к получению денег. - Кира поднялась, повернулась и посмотрела на Старкова чуть презрительно. - Вставай. Сегодня у тебя важное задание. Которое спланировала опять же я.
   Денис пошловато рассмеялся, вытянулся на постели и закинул руки за голову. Кивнул, глядя на неё насмешливо.
   - Ты умная. Сообразительная.
   - А ты дурак.
   Она неожиданно обиделась на него. Всё-таки обиделась. Всегда старалась на его слова и шуточки внимания не обращать, не считала, что это достойно её, ведь Денис был лишь средством для достижения цели, она ему деньги платила, а это определяло для неё многое, но всё же иногда, очень редко, но ему удавалось подколоть её. С издевательской улыбочкой и холодным взглядом. С намёком...
   Старков как-то ей сказал, что она похожа на Пушкарёву. В том смысле, что у неё тоже - горе от ума. Кира тогда жутко обиделась и накричала на него, не сдержавшись. Только при одной мысли, что он посмел её сравнить с этой... сдавали нервы.
   Горе от ума... У неё не горе. Она вполне реально оценивает свои силы и возможности. И знает, чего хочет и что собирается делать. Вполне отдаёт себе в этом отчёт.
   Кира посверлила его недовольным взглядом, а потом сказала:
   - Вставай. Надо ещё детали обсудить. Когда Жданов сегодня будет возвращаться домой с работы, ты должен уже быть у их дома. Ты должен его опередить. И не просто опередить, а надо всё просчитать до минуты. До шага.
   - А если мы с ним столкнёмся в подъезде?
   - Не столкнётесь. Я - я! - всё просчитала. К тому же, я буду рядом. Денис, вставай!
   - Встаю! - в тон ей ответил Старков и рывком поднялся с кровати.
  
  
   ------------------
  
  
   - Эти звонки меня уже достали!
   Эту фразу Андрей за сегодня повторил наверное уже в сотый раз. Сначала Кате выговорил, не сумев сдержаться, а теперь вот Ромке. Его это действительно беспокоило и раздражало. Это продолжалось уже не первый день. Кто-то звонил и молчал, звонил и молчал. Жданов даже определитель номера поставил, но это мало помогло. Определяться номер не спешил. А почему, Жданов никак понять не мог. Даже в телефонную компанию позвонил, но ему там тоже не помогли, сказали, что у звонившего наверняка стоит антиАОН. Андрей окончательно разозлился и потребовал, чтобы хулигана вычислили. Ему посоветовали написать заявление в милицию. Он треснул телефон о стену.
   Катя старалась к нему не лезть, видимо боялась нарваться на скандал, и Андрей её понимал. Потому что знал - он сдержаться не сумеет. А отношения с женой портить не хотелось. Они совсем недавно перестали ссориться по каждому поводу, возникло хлипкое перемирие, а теперь эти звонки... и в душе тут же забурлила ревность, и было очень трудно сдерживаться. А Катя словно сторонилась его в последние пару дней, когда он с ума сходил из-за этих звонков. Возможно и права была, пыталась сохранить мир, Андрей это понимал, но и злился из-за этого. Потому что, когда она отмалчивалась, у него появлялись подозрения. Глупые и ужасные, но он никак не мог их прогнать от себя.
   Цветы продолжали появляться в их доме каждое утро, на лестничной площадке пахло, как в лучшем цветочном магазине города и Жданову не один раз за день приходилось проходить мимо этих красивых и ярких раздражителей. Цветы убирали только рано утром, когда приходили уборщики. А через несколько часов Андрей сам выносил и ставил на прежнее место ещё одну корзину. И было бесполезно ругаться или драться с курьерами, они здесь были не при чём. Да ещё эти звонки... Жданов поневоле стал приглядываться к жене, точнее, к тому как и с кем она говорит по телефону. И понял, что ей в трубку никто не молчит. Она ни разу на это не жаловалась. Значит, это происходит только в том случае, когда к телефону подходит он. И что из этого следует? Что Катя врёт?
   Разговаривает с матерью или с Тропинкиной, или ещё с кем-то... Андрей раньше никогда не прислушивался к тому, о чём они говорят, считая это женской болтовнёй, не предназначенной для мужских ушей, а вот теперь слушал и анализировал, пытаясь понять - есть ли здесь подвох?
   Нет, если задуматься, он не верил в то, что у Кати может что-то быть со Старковым. Что могут проснуться какие-то чувства, что может вспыхнуть прошлая любовь... Но что тогда Старкову нужно? К чему такое упорство? Намеренно позлить её мужа? Зачем? Андрей всё пытался найти объяснение и никак его не находил. Получалось, что Старков просто хотел привлечь внимание. Катино внимание. Ему это зачем-то было нужно.
   А вот зачем - это и необходимо было выяснить. Просто душа рвалась, как хотелось выяснить, раз и навсегда.
   Потому что это его жена, чёрт возьми. Его. А тут какой-то непонятный мужик крутится вокруг неё с определённой целью, а Андрей никак не может его поймать и отбить всякую охоту продолжать добиваться внимания его жены.
   Жданов стукнул кулаком по столу и посмотрел на Малиновского, который смотрел на него несколько ошарашено.
   - Палыч, ты чего нагородил? Ты серьёзно?
   - Серьёзней не бывает, - заверил его Андрей.
   Рома недоверчиво фыркнул и покачал головой.
   - Чтобы Катька завела роман на стороне?
   От этих слов Жданов почему-то разозлился и перепугался.
   - Да кто говорит о романе? Он же... слизняк, - Андрей откровенно скривился. - Ты просто не представляешь, что это за тип.
   - Тогда я не понимаю, чего ты волнуешься.
   - Потому что ему однажды уже удалось запудрить ей мозги. Только так я могу объяснить то, что она подпустила его к себе. И вот сейчас...
   - А мне кажется, что ты всё придумал. Звонки какие-то. С чего ты всё это взял?
   Он развёл руками.
   - Но кто-то же звонит.
   - Кто?
   - Я не знаю! - рыкнул Жданов.
   - Вот именно. С чего ты взял, что это именно тот парень? Придурок какой-то развлекается.
   - Ага, - язвительно протянул Андрей. - И цветы он шлёт, да? Тоже от развлечения. Ему деньги девать некуда?
   На это у Ромы ответа не нашлось, он задумался, потом вздохнул.
   - А Катерина что говорит?
   Жданов насупился.
   - Ничего она говорит. Она отмалчивается, а как я вопросы задавать начну, сразу на шею мне кидается. Вот к чему это?
   - К большой любви, - авторитетно заявил Малиновский, но когда встретил возмущённый взгляд друга, вскинул вверх руки. - Я молчу. А вообще, мне кажется, что ты преувеличиваешь. Катька тебя любит, да и вообще... ты же сам говорил, что она не такая как все, а теперь не доверяешь?
   Андрей неожиданно застыдился собственных мыслей.
   - Дело не в этом. И я ей доверяю... Кому мне ещё доверять-то? Просто... Я же не могу её к себе привязать. - Он маетно вздохнул. - Я боюсь её потерять. Что я тогда делать буду?
   Рома не ответил, почесал затылок и отвернулся от него, не желая больше лицезреть его несчастную физиономию. Жданов ещё потомился, потом сел на своё кресло и вздрогнул, когда зазвонил телефон. Странно посмотрел на аппарат, потом вздохнул, злясь на самого себя, и снял трубку.
   - Слушаю, Жданов, - и тут же добавил в голос побольше нежных ноток. - Привет, милая.
   Рома повернулся и с интересом посмотрел, а Жданов махнул на него рукой.
   - Андрюш, а ты когда домой приедешь? - поинтересовалась Катя.
   - Ну не знаю, - начал он, а потом вдруг насторожился. - А что?
   - Просто так, - удивилась Катя его тону. - Интересуюсь, когда ужин тебе греть. Ты мне позвонишь?
   Андрей до боли сжал зубы.
   - Обязательно. А ты чем занимаешься?
   - Собираюсь ванну принять. Надеюсь, ты скоро приедешь.
   - Приеду. - Жданов положил трубку и красноречиво посмотрел на Малиновского. - Нет, ты видел? Позвони, как домой поедешь!
   Рома кивнул.
   - Вот и поезжай. Может, тогда успокоишься, наконец, - поднялся и пошёл к выходу. У двери обернулся и покрутил пальцем у виска. - Ты чокнулся от своей ревности. Или от любви. Уж не знаю, что точнее.
   Оставшись один, Андрей не смог долго усидеть на месте. Мысли одолевали, и тогда он решил поехать домой прямо сейчас. На самом деле - приедет, побудет с женой и тогда успокоится. А завтра попытается найти Старкова и выбьет ему все зубы. Уже независимо от того - виноват он или нет. Для профилактики.
   Набрал домашний номер, как Катя и просила, чтобы предупредить. Но трубку не сняли. Андрей вначале заволновался, а потом вспомнил, что жена собиралась в ванную, вздохнул и стал собираться.
  
   --------------
  
   - Надеюсь, ты на месте?
   Старков вздохнул в трубку.
   - На месте. Стою у подъезда.
   - Почему ты там стоишь? - разозлилась Воропаева. - Чтобы все запомнили, что ты там стоял два часа?
   - Кира, успокойся. Кто запомнит? Это же не спальный район и не "хрущёвка", где бабушки у подъезда всех видят и запоминают.
   - Ты не умничай! Иди в подъезд! Жданов уже едет домой. Я еду за ним. Как только подъедет к дому, я тебе позвоню. Будь готов.
   Старков весело хмыкнул.
   - Всегда готов.
   Кира выключила телефон и бросила его на сиденье.
   - Идиот!
  
   --------------------
  
  
   Андрей по дороге ещё звонил домой, хотел спросить Катю, стоит ли ему заехать в магазин, но она так и не подошла к телефону. Жданов уговаривал себя успокоиться, даже радио включил и начал подпевать какой-то глупой песенке, но получалось плохо. Сам понимал, что все его подозрения на пустом месте, глупость, но на душе было неспокойно.
   Так и не дозвонившись до жены, проехал мимо магазина и вскоре уже сворачивал к своему дому. Завернул во двор, сбавил скорость, приближаясь к месту парковки, глянул в сторону своего подъезда... и резко нажал на тормоза, безумным взглядом наблюдая за человеком, который только что вышел на улицу.
   Это был Старков. Вышел из подъезда, странно огляделся, как шпион в кино, а потом направился в противоположную от Жданова сторону. Но Андрей успел заметить довольную улыбку, а ещё Старков кажется насвистывал себе под нос. Вдруг остановился, поднял голову и посмотрел на окна. Снова быстро оглянулся и поторопился к выходу со двора.
   Андрей до боли в пальцах вцепился в руль, провожая его свирепым взглядом.
   Этого просто не может быть. Какой-то дурной сон. Дурной и кошмарный.
   Хотел посидеть в машине, но не смог. Практически выскочил из автомобиля, бросил его, так и не добравшись до своего места парковки на стоянке, и побежал к подъезду.
   Руки предательски тряслись, он никак не мог с этим справиться и не мог вставить ключ в замочную скважину. Наконец ввалился в квартиру, включил в прихожей свет и тут же увидел Катю. Она вышла к нему из гостиной, в халате, с влажными волосами и посмотрела несколько удивлённо. И спокойно, как Андрею показалось.
   - Андрюша, ты уже приехал? Я тебя так рано не ждала.
   Шагнула к нему, а он невольно отступил. Жена нахмурилась. Жданов внимательно приглядывался к ней, всматривался в её лицо и ничего не замечал - ни волнения, ни испуга. Ни стыда. Катя смотрела на него вопросительно и слегка обеспокоено, видимо ждала от него каких-то слов, а он продолжал молчать. Не мог ни слова выдавить из себя. Боялся, что голос предательски сорвётся и тогда он точно не сможет оправиться.
   - Андрюш, что-то случилось?
   Он мотнул головой, бросил куртку прямо на тумбочку, осторожно обошёл Катю, боясь к ней прикоснуться, и прошёл в комнату. Направился было к спальне и вдруг остановился как вкопанный перед самой дверью. Неожиданно стало так страшно, что аж в груди защемило. Резко развернулся и снова увидел Катю, которая настороженно наблюдала за ним. Андрей испугался её взгляда и поспешил к двери своего кабинета. Катя пошла за ним, но он успел закрыть дверь и запереть её на ключ. Катя дёрнула ручку, а потом воскликнула:
   - Андрей, да что это такое? Ты можешь объяснить, что случилось? Открой дверь!
   Жданов всё то время, что она говорила, нервно вышагивал по кабинету, а когда она потребовала пустить её, не сдержался и выкрикнул:
   - Оставь меня в покое!
   За дверью воцарилась тишина, а потом удаляющиеся шаги и всё стихло.
   Стало невыносимо тошно. Андрей сел за стол, устало потёр лицо руками, а потом полез в ящик за бутылкой виски.
   И что теперь делать? Спать в кабинете?
   С этим проще...
   А что со всей своей жизнью делать?
  
  
   ----------///----------
  
  
   Воропаев явился вечером, когда Маша уже укладывала Егора спать. Сашу она совершенно не ждала, он не звонил ей после того, как она вчера ушла от него после ссоры. А она столько всего передумала за это время. И ругала себя, и хвалила... Ждала его звонка, очень ждала, но что он вот так явится... вечером.
   Она читала Егору сказку, когда раздался звонок в дверь. Услышала шаги Алексея, как он прошёл в прихожую, и замолчала, прислушиваясь и гадая, кто мог прийти в такое время без приглашения, а потом услышала зычный голос Воропаева, и замерла от страха. А Егорка, заслышав голос отца, тут же соскочил с кровати и кинулся в коридор.
   - Папа пришёл!
   Маша, чувствуя, как тревожно заколотилось сердце, поспешила за сыном. Почему-то подумала о том, что Сашка может явиться пьяным и затеять скандал, но когда вышла из комнаты, увидела Воропаева, совершенно трезвым, он уже прошёл в гостиную, совершенно не обращая внимания на насторожившегося Свиридова, и подкинул сына под потолок. Егор радостно взвизгнул, а когда отец его поймал, обнял его за шею.
   - Мой хороший, как же я соскучился, - Саша поцеловал его, чем признаться Машу удивил. Обычно он своих чувств, даже к сыну, так открыто не проявлял. Только наедине, а тут Лёшка за спиной...
   Александр повернулся, кинул хмурый взгляд на соперника, и тут в дверях заметил Машу и на секунду застыл в растерянности. Потом опустил сына на пол. Егор вцепился в него и снова поднял руки вверх, требуя, чтобы Саша его поднял.
   - Егор, иди в свою комнату, - сказал он, а мальчик тут же надул губы, а глаза быстро наполнились слезами.
   - Ты ко мне пришёл!
   Саша вздохнул и присел перед ним на корочки, расправил воротничок его пижамы.
   - Конечно, к тебе. Иди в кровать, я скоро приду и почитаю тебе.
   - Обещаешь?
- Конечно. Иди, а то ноги замёрзнут. Сейчас я с мамой поговорю, - и быстро глянул на Машу, отчего та нервно покраснела, - и приду к тебе. Беги в кровать и выбирай сказку.
   Алексей сверлил её взглядом, и Воропаев тоже, и Маша никак не могла решить кто из них опаснее в данный момент. Оба были похожи на взъерошенных, готовых к драке дворовых псов и она всерьёз боялась, что она затеют разборку, и не словесную, а на кулаках. Что она тогда делать будет? А от Воропаева можно было ожидать чего угодно.
   Сашка посмотрел на неё, и его странно передёрнуло. Потом сухо сказал:
   - Поговорить надо.
   Этого Свиридов уже не стерпел и встал между ними.
   - Ты на часы смотрел? Шёл бы ты домой.
   - Лёша...
   - Подожди, Маш.
   Воропаев жёстко усмехнулся.
   - Я, - он специально выделил это "я" и смерил Свиридова презрительным взглядом, - на часы смотрел. И не совсем понимаю, что ты здесь делаешь в такое время. Пока ещё это моя квартира, раз я за неё плачу. И здесь живёт мой сын и мне совсем не нравится, что рядом с ним крутятся чужие мужики.
   Алексей шагнул на него, но Маша вовремя успела влезть между ними.
   - Хватит вам, - зло шикнула она на них. - Хотите отношения выяснять - идите на улицу. Нечего мне ребёнка пугать! Что вы как... два барана!
   Свиридов нахмурился, а Воропаев усмехнулся, продолжая таращиться на соперника. А потом взял Машу под руку и отвёл в сторону.
   - Иди на кухню, поговорить надо.
   - Руку убери от неё!
   - Это ты мне?
   - Хватит! - снова воскликнула Маша и обернулась к Алексею. Умоляюще посмотрела на него. - Я поговорю с ним. Недолго.
   Воропаев кивнул и жёстко усмехнулся.
   - Да, попроси у него разрешения.
   - Ты можешь промолчать хоть раз? - возмутилась она.
   Саша спокойно пожал плечами.
   - Нет.
   Маша только вздохнула и первой направилась на кухню. Воропаев зашёл следом за ней и закрыл дверь за ними. Маша остановилась у стола, повернулась к Воропаеву, сложила руки на груди и посмотрела на него с претензией.
   - Что ты творишь?
   А он вдруг маетно вздохнул и сел на диван. Причём ссутулился и глядел исподлобья.
   - Поговорить надо, - повторил он уже без злости.
   Маша от его тона насторожилась, сама не поняла почему. Даже испугалась.
   - Саша, что-то случилось?
   Воропаев поднял на неё глаза и усмехнулся.
   - Слышу волнение в твоём голосе.
   - Прекрати так со мной разговаривать. Ты пришёл мне нервы потрепать?
   - Нет. Я же сказал - поговорить.
   - О чём?
   Он откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу и ладонями обхватил коленку. Помолчал, потом заговорил:
   - Это глупо, выходить замуж мне назло.
   Маша гневно уставилась на него.
   - Не тебе назло! Я много думала и...
   - Маш, я не хочу выслушивать причины и доводы. Я пришёл для другого.
   Она выжидающе смотрела на него.
   - Ты сказала, что не веришь мне. Я хочу понять, что мне сделать для того, чтобы тебя переубедить. Чтобы всё исправить.
   Маша неприлично вытаращилась на него.
   - Что?
   Саша вдруг замешкался, опустил глаза, а потом ещё и вздохнул, чем Машу перепугал окончательно. Задумался о чём-то и тут за дверью послышались шаги, и Воропаев напрягся, зло глянул в ту сторону. Потом на Машу.
   - Мне работу предложили. Очень хорошую работу.
   Она недоумённо нахмурилась.
   - Работу? Ты хочешь уйти из министерства?
   Саша передёрнул плечами.
   - Я думаю.
   Он на самом деле выглядел непривычно задумчивым и встревоженным. Маша вздохнула и осторожно проговорила:
   - Смотри сам. Ты в таких вещах лучше разбираешься, чем я. Зачем тебе мой совет?
   - Совета я у тебя не спрашиваю. - Он поднялся и прошёлся по кухне. Сунул руку в карман, достал зажигалку и принялся нервно ею чиркать. - Я думаю об этом уже давно, тебе просто не говорил... Мне предложили это в первый раз ещё года полтора назад, но тогда я отказался. А вот сейчас... - Саша повернулся к ней и посмотрел в упор. - Это очень заманчиво. Это настоящее дело, я давно о таком мечтал. Работать на себя, а не на дядю, понимаешь? Причём заниматься любимым делом.
   Маша наблюдала за ним с настороженностью.
   - Если всё так... я за тебя рада.
   Он кивнул, а потом глухо закончил:
   - В Лондоне.
   Маша не сразу поняла, что он имеет в виду, а потом вмиг похолодела.
   - Ты серьёзно?
   - Да. Я сегодня встречался с одним человеком... хотя тебе не интересно, о чём мы говорили. Это знакомый Пал Олегыча. Мы с ним всё обсудили и в этот раз его предложение ещё более привлекательно, чем тогда.
   Маша закусила губу и отвернулась.
   - Значит, ты решил?
   - Я ещё ничего не решил. - Саша придвинулся к ней, а рукой упёрся в стол позади неё. - Я ему сказал, что приеду с семьёй.
   Она дёрнулась, а потом изумлённо посмотрела на него. А он кивнул.
   - Если ты откажешься... я не поеду.
   Маша смотрела на него в полном потрясении и всё ждала, когда он рассмеётся ей в лицо, но Воропаев был, как ни странно, серьёзен и ждал её ответа с нетерпением.
   - Что ты со мной делаешь? Ты ведь несерьёзно...
   - Серьёзно. Я предлагаю тебе уехать. Возьмём Егора, уедем и начнём новую жизнь.
   Она совершенно растерялась. Моргнула пару раз, а потом спросила:
   - Навсегда уедем?
   Саша вздохнул и пожал плечами.
   - Я не знаю.
   А Маша вдруг опомнилась, испуганно вытаращилась на него и оттолкнула его руки. Отошла от него и нервно прошлась по кухне, как он совсем недавно.
   - Ты специально всё это придумал, да?
   - Нет. Я совершенно серьёзно. Я ещё вчера хотел с тобой поговорить, но не успел. А ты... ты мне не веришь и я не знаю, что с этим делать.
   Она остановилась и посмотрела на него возмущённо.
   - Нет, ты специально! Я всё решила, а ты меня сбиваешь! Я не верю ни одному твоему слову!
   - Кто бы сомневался, - вздохнул Саша.
   Маша присела на стул и облокотилась на стол.
   - Зачем я поеду с тобой? В чужую страну. Что я там делать буду?
   Саша зло нахмурился.
   - Тоже что и здесь. Будешь моей женой.
   Она посмотрела на него с усмешкой.
   - А я твоя жена?
   Он скрипнул зубами.
   - Будешь ею. Распишемся, всё будет как у людей.
   Маша закрыла глаза и улыбнулась, правда, невесело. Снова покачала головой.
   - Ну почему ты мне не веришь? - разозлился Воропаев. Подошёл к ней и присел перед ней на корточки. - Чего ты хочешь от меня? Чтобы я перед тобой на коленях стоял? Хорошо, - он опустился на колени, а Маша открыла глаза и испуганно уставилась на него.
   - Саша, ты что?
   - Но ты же этого хочешь? Я буду это делать. Я буду стоять на коленях, буду... говорить тебе всякие слова. Серенады петь, чёрт возьми! Только вернись, Маш.
   Она нервно хохотнула, а потом прикрыла дрожащие губы рукой. Смотрела на него недоверчиво, рука сама поднялась, хотела прикоснуться к нему, но в последний момент Маша руку испуганно отдёрнула.
   - Саша, встань. Иначе я сейчас с ума сойду...
   - Ты замуж за меня выйдешь? - требовательно поинтересовался он. Она молчала, и тогда он безнадёжно вздохнул. - Ты же не любишь его... Может и меня уже не любишь, я не знаю, но его никогда не любила. Зачем? Возможно, это наш единственный шанс. Последний, Маша. Ты понимаешь?
   Тропинкина вздохнула, всё-таки подняла руку и принялась нервно поправлять узел его галстука.
   - А что мне делать? - прошептала она. - Столько всего было, ты столько раз меня обижал, прогонял... А теперь ты зовёшь меня в другую страну... а если ничего не получится? Опять не получится? Что я тогда ТАМ буду делать?
   Он помотал головой.
   - Маш, да ты что? Ты так плохо обо мне думаешь? Что я просто брошу тебя там? То есть, быть такого не может! - воскликнул он, но встретил её красноречивый взгляд и опустил глаза. - Да, я никогда на перед не загадываю... но я тебе клянусь, что я сделаю всё, всё, что в моих силах... - Пожал плечами. - Ты просто не можешь меня бросить!
   Она смотрела на него с лёгкой улыбкой, потом не удержалась и фыркнула.
   - Воропаев.
   Он обречённо вздохнул.
   - Да, хорошо... хорошо. Я тебя люблю, - выдохнул Саша на одном дыхании. - Что мне с этим делать?
   Маша заулыбалась, но закусила губу, чтобы сдержать эту улыбку, а потом отвернулась от него и вдруг заплакала. Воропаев из-за этого жутко перепугался, вытаращил глаза, наблюдая, как она размазывает по щекам слёзы и всхлипывает.
   - Маш, ты чего? Что опять не так?
   Она покачала головой, продолжая реветь, никак не могла остановиться.
   - Маша.
   - Ты хоть знаешь, сколько лет я этих слов от тебя ждала? - вырвалось у неё вперемешку с рыданиями.
   Он расстроено смотрел на неё, погладил её колени, не зная, что ещё сделать. Обнять боялся, она выглядела такой несчастной и ещё ничего ему не ответила. Не сказала ничего, что могло бы дать ему хоть какую-то надежду. Пытался поймать её взгляд, но Маша отворачивалась от него, и тогда он опустил голову и уткнулся лицом в её колени.
   Она всхлипнула, посмотрела на его склоненную голову, а потом наклонилась и поцеловала его в каштановый затылок. Почувствовала, как Воропаев напрягся, но голову не поднял. Маша чуть отстранилась и прошептала:
   - Я поеду с тобой. Поеду, куда захочешь. В Лондон или на Сахалин, всё равно. Но если ты ещё раз меня обманешь... Лучше сразу мне скажи, что устал от меня и я уйду. Просто уйду, слышишь? Но навсегда. Я хочу, чтобы ты был готов к этому. Это моё условие.
   Саша помолчал, обдумывая её слова, потом глухо сказал:
   - Я это запомню. Теперь мы на равных.
   Маша кивнула.
   - На равных.
   Он наконец поднял голову и посмотрел на неё.
   - Я очень боялся, что ты не согласишься.
   Маша задумчиво смотрела на него, провела пальцем по его подбородку, потом слабо улыбнулась.
   - А я очень боялась, что ты не придёшь за мной.
   В прихожей хлопнула дверь и она вздрогнула. Испуганно посмотрела на закрытую дверь кухни, хотела встать, но Саша удержал её на месте.
   - Он ушёл, Маш. Он же не дурак.
   Она закусила губу и грустно кивнула.
   - Да...
   А потом в коридоре раздался быстрый топот, дверь приоткрылась и в кухню заглянул Егор. Сначала осторожно приоткрыл дверь, а когда увидел, что они вдвоём, распахнул дверь шире и посмотрел с претензией.
   - Дядя Лёша уже ушёл. Папа, мы сказку пойдём читать? Я уже выбрал!
   Маша быстро вытерла слёзы, отвернувшись в сторону, а потом улыбнулась сыну.
   - Ты почему ещё не спишь?
   Егор смешно подбоченился и вздохнул.
   - Я папу жду!
   Саша рассмеялся и вместо того, чтобы подняться с колен, сел прямо на пол у Машиных ног. И протянул к сыну руки.
   - Иди ко мне.
   Егор подлетел к отцу, забрался к нему на руки и зевнул. Потом внимательно присмотрелся к матери.
   - А почему мама плачет?
   Маша покачала головой.
   - Я не плачу, милый. Просто...
   Саша погладила сына по голове, и усмехнулся.
   - Маме грустно уезжать.
   - Куда уезжать? - забеспокоился ребёнок. - А я?
   - Саш, прекрати его пугать.
   - Да я не пугаю. Мы все вместе поедем. Далеко-далеко.
   - Куда?
   - Я тебе об этом завтра почитаю. Договорились? А теперь спать.
   - А ты с нами поедешь?
   - Ну конечно. Теперь только вместе.
   Воропаев упёрся рукой в пол и поднялся с сыном на руках.
   - Пойдём в кровать, - взвалил сына на плечо, но потом вернулся и наклонился к Маше. - У меня ещё вопрос. Вот если я буду говорить тебе... вот то самое, ты поняла... раз в пару месяцев, этого достаточно или надо чаще?
   Маша стукнула его по ноге, а Воропаев рассмеялся. Перехватил сына поудобнее и вышел из кухни.
   Маша посмотрела им вслед, после вздохнула и опять вытерла слёзы. Он чувствовала облегчение. И радость, ну и пусть, что пока она была вперемешку с недоверием. Но она рада.
   А вот Лёшка ушёл... И не простился.
  
  
  
   8.
  
  
   Андрей с ней не разговаривал. А точнее, избегал. Катя была в полной растерянности, не знала, что делать, хотелось подойти и встряхнуть его или ударить, чтобы наконец опомнился и объяснил ей, что произошло. Что такого страшного и непростительного она сделала.
   А то просто накричал и закрылся. Не в кабинете, нет, а в себе. Запертый кабинет и плохое настроение мужа она бы пережила, но у него что-то случилось. Что-то серьёзное и возможно... страшное. Катя вначале перепугалась, потом оскорбилась, а затем уже начала думать. Решила, что у него проблемы на работе, проблемы серьёзные, которые он от неё старательно скрывает. Но в пользу этой версии ничего не говорило, да и мимо неё пройти никак не могло. А уж когда на следующее утро Жданов вышел из своего укрытия такой же мрачный и ещё страдающий от похмелья, прошёл мимо неё молча и поспешил запереться в ванной, опять же спрятавшись от неё, Катя совсем упала духом. Значит, дело в ней. Она что-то натворила... но понятия не имеет, что именно.
   Не выдержала и требовательно постучала в дверь ванной комнаты.
   - Андрей, открой! Я хочу с тобой поговорить.
   Открыл он не сразу. Но открыл. На лице было написано недовольство, взгляд злой и тут же отвернулся.
   - Я могу хотя бы в ванной один побыть?
   - Тебе не хватило твоего ночного одиночества? Ты даже спать в кровать не пришёл.
   Андрей вздохнул, потом наклонился к раковине и плеснул в лицо холодной водой. И постоял немного, опираясь на раковину. Очень не хотелось поворачиваться и смотреть на Катю. Он чувствовал её беспокойство, её нервозность... чувствовал её ищущий взгляд. Он упирался в его затылок, Андрей физически ощущал дискомфорт, который этот взгляд ему приносил. Но обернуться и прямо посмотреть на жену, боялся. Кто знает, что в этом взгляде намешано? Досада, вина, желание скрыть или обмануть?
   Снова захотелось заорать. Двинуть по чему-нибудь кулаком, а потом любым способом заставить Катю сказать ему правду.
   Подумал об этом и неожиданно испугался. Быстро оглянулся через плечо и посмотрел на жену. А он хочет слышать правду? Почему не оставить всё как есть?
   - Андрюша, у тебя что-то случилось? - осторожно спросила Катя, наблюдая за ним, затаив дыхание.
   Жданов резко выпрямился, протянул руку и снял с крючка полотенце, вытер лицо, а после не глядя, пристроил полотенце обратно. Повесил криво, но сейчас ему на это было наплевать.
   Наконец повернулся, мрачно глянул на Катю и кивнул.
   - У меня? Можно и так сказать.
   - Что?
   Он пожевал губами, а потом сделал попытку улыбнуться.
   - Ничего. Я сам как-нибудь... справлюсь. Своими силами.
   Катя продолжала смотреть на него несчастными глазами, а его это почему-то разозлило. Испустил раздражённый вздох, упёрся руками в бока и в упор посмотрел на неё.
   - Можно я пройду?
   Катя опустила глаза и отступила в сторону. Андрей вышел из ванной, при этом едва не толкнул Катю плечом. Ушёл в спальню, а она прошла в гостиную и села на диван. Жутко захотелось устроить истерику. Да такую, чтобы Жданова проняло. Вот только характер... не истеричный и как-то не кричалось. Только в глазах слёзы и губы от обиды трясутся.
   Хоть бы понять, что она такого сделала. За что он так с ней?
   - Кто у нас вчера был?
   Катя вздрогнула, когда услышала голос Андрея. Обернулась и в недоумении поглядела на него. Жданов стоял в дверях спальни и требовательно и выжидающе смотрел на неё.
   Катя пожала плечами.
   - Никто.
   Он нехорошо усмехнулся.
   - Ты уверена?
   Она медленно втянула в себя воздух.
   - Конечно, уверена. А кто должен был прийти?
   Андрей сверлил её испытывающим взглядом, потом пожал плечами.
   - Не знаю. Тебе лучше знать. Ты ведь целыми днями одна дома.
   Катя нахмурилась.
   - И что?
   Жданов привалился к косяку, выглядел злым и мрачным и взгляд отводил.
   - Да ничего... Я вот всегда недоумевал, чем ты целыми днями одна занимаешься?
   Катя разозлилась и вскочила с дивана.
   - Гостей принимаю! - в гневе воскликнула она. - Жданов, что происходит? Ты можешь мне нормально объяснить?
   Он стукнул кулаком о косяк.
   - Кто бы мне объяснил... что происходит! - и снова ушёл в спальню.
   Катя на секунду прикрыла глаза, пытаясь справиться с обуревавшими её эмоциями, а затем решительно направилась за мужем в спальню.
   - А что я по-твоему должна делать? Ты злишься, ты чем-то расстроен и меня винишь, я же чувствую. А я не понимаю, в чём я виновата! Объясни мне!
   Андрей резко обернулся и посмотрел на неё так, что Катя невольно отступила, испугавшись. Жданов даже побелел и кулаки сжал. Катя смотрела на него во все глаза, но он всё же сумел взять себя в руки. До боли сжал зубы, на скулах даже желваки заходили. А потом вдруг посмотрел на постель. Так странно посмотрел, долгим, тревожным взглядом и сразу все злые слова растерял. Схватил свитер, который лежал на стуле и вышел из спальни, снова едва не сбив Катю с ног, она едва успела отскочить в сторону.
   - Андрей, ты куда?
   Он остановился, словно споткнулся. Обернулся и посмотрел на неё все так же зло. А затем развёл руками.
   - Машину твою забирать из сервиса. Не хочу заставлять... любимую жену сидеть дома... Ей ведь скучно дома. Тебе скучно, Катюш?
   Она не ответила. Смотрела на него непонимающе, а Андрей ждать не стал, его странно передёрнуло, а потом он ушёл. Катя настолько заволновалась, что некоторое время стояла замерев и только воздух ртом хватала, как выброшенная на берег рыба. В голове всё перепуталось, все мысли разлетелись в разные стороны, и снова захотелось затопать ногами и покричать. Только смысла в этом не было. Совершенно непонятно, что с Андреем происходит.
   И при чём тут какие-то гости?
   Но даже не это главное. А главное то, что у них опять проблемы. И в этот раз она совершенно не понимает, как с ними бороться.
  
  
   ------------///------------
  
  
   - Лондон-Париж, голуби вверх, блики крыши, - не стесняясь, напевал себе под нос Роман Малиновский, разглядывая картины на стене. Выставка была так себе, но главным был повод, который позволил срулить с работы в середине рабочего дня.
   Рома вообще возмущался по этому поводу. В том смысле, что в последнее время происходили просто бессовестные вещи, по разумению Романа Дмитрича. Жданов думал только о собственных проблемах, о семейной жизни, Катерина его вообще появлялась в офисе раз от разу реже и по всему выходило так, что работал только он, один. Ну и Милко иногда, когда ему приходило в голову потрепать кому-то нервы, а за неимением другого начальства, он приходил к Роме и мучил его.
   Вот и сегодня Жданов на работу явился злой, разговаривать ни с кем не стал, заперся у себя в кабинете, а Рома перепугавшись, что его снова будут доканывать невесёлыми подробностями о великой любви и семейных проблемах, под благовидным предлогом с работы и уехал. А теперь ходил по выставочному залу и разглядывал картины. Правда, они его не особо вдохновляли, особым экспертом он в живописи не слыл, даже дома у него были исключительно пейзажи. Пусть и незамысловатые, но зато глазу приятно. А тут какие-то расплывчатые пятна и кляксы. Рома даже приблизился к одной из картин и наклонился к ней, едва ли носом по ней не возя, считая, что так расплывчатая картинка сложится воедино. Затем резко отступил назад и на кого-то натолкнулся. Услышал возмущённый женский вскрик, обернулся и увидел у своих ног девушку, которая собирала с пола какие-то бумаги. Малиновский нахмурился, разглядывая её, а потом всё же присел на корточки, чтобы девушке помочь.
   - Извините меня, - вежливо проговорил он и улыбнулся одной из самых своих очаровательных улыбок. Улыбка была очаровательная, но абсолютно ничего не значащая. Просто добавка к вежливости.
   Девушка подняла голову и одарила его горящим взглядом пронзительных зелёных глаз.
   - Очень мне нужны ваши извинения! Вы совсем не смотрите куда ступаете? Что вы там так пристально разглядывали? Пытались определить год выпуска краски, которой эта картина нарисована?
   Рома всерьёз опешил от такого неожиданного выпада. Улыбка у него на губах дрогнула, брови в недоумении приподнялись, но он быстро опомнился и заулыбался ещё старательнее, решив, что девушка просто не совсем рассмотрела, не увидела роковую чертовщинку в его улыбке и взгляде.
   Девушка на самом деле замерла на секунду. Внимательно вглядывалась в его лицо, а потом даже нахмурилась.
   - Что с вами?
   Малиновский резко перестал улыбаться. Недовольно поджал губы и поднялся на ноги. Девушка поднялась вслед за ним, прижимая к себе блокнот и какие-то листы бумаги. Рома отступил от неё на шаг и принялся без стеснения разглядывать. Оглядел с головы до ног оценивающим, придирчивым взглядом и лишь фыркнул едва слышно. Понятно почему у неё такой гадкий характер. Хоть чем-то брать надо.
   Она была миниатюрная, худенькая, с правильными чертами лица, даже симпатичная, но какая-то незапоминающаяся. Рома опытным взглядом тут же определил, чего именно ей не хватает - стиля и сексуальности. Она была похожа на маленького воробышка - такая же встрёпанная и сиюминутная, готова в любой момент сорваться с места и лететь куда глаза глядят. Экстремально короткая стрижка, и волосы, которые ещё могли торчать, торчали в разные стороны, и сделано это было намеренно, при помощи геля или воска и хорошенько взъерошены пальцами. Лёгкий, заметный только опытному взгляду макияж, огромные распахнутые изумрудные глаза, которые сейчас смотрели на него с вызовом и претензией, а в ушах миленькие, старомодные серёжки с бледно-голубыми топазами. Одета достаточно небрежно для такого богемного мероприятия - брюки военного стиля, кроссовки, правда, кофточка со всем этим уличным стилем не гармонировала - белая шёлковая блузка.
   Рома снова фыркнул. Это что за чудушко такое? Даже быстро огляделся, решив, что это его специально кто-то пытается удивить. Но рядом с ними никого не оказалось, хотя в зале было достаточно многолюдно. На них никто не обращал внимания, а Малиновскому казалось, что все должны смотреть. И даже пальцем показывать.
   Снова посмотрел на девушку, попытался придумать, что же такое ей сказать, но её нетерпеливый, даже возмущённый взгляд сбивал с толка. А тут из-за её спины неожиданного появился долговязый парень, обвешанный сумками с аппаратурой, на шее у него висела цифровая камера, которую он постоянно щупал, как бы проверяя её наличие. Такой же лохматый, как и его знакомая, да ещё в нелепых очках с голубыми стёклами. Подошёл и запросто потрепал девушку за плечо, как близкого приятеля.
   - Валерка, ты долго прохлаждаться будешь? Работать надо.
   Рома удивлённо приподнял брови. Валерка? У неё, оказывается, и имя чудное. Под стать внешности.
   Девушка как-то по-особенному тоскливо вздохнула и отрывисто проговорила:
   - Иду я! - и неожиданно попыталась отнять у Ромы листы, которые он поднял с пола и всё ещё держал в руках. - Дайте сюда. Что вы их мнёте?
   - Я мну? - искренне поразился он и разжал пальцы. Она отобрала у него свои бумажки, гордо вскинула подбородок, наградила его ещё одним высокомерным взглядом изумрудных глаз и пошла прочь. Малиновский в растерянности смотрел ей вслед. А когда его хлопнули по плечу, даже вздрогнул и испуганно оглянулся.
   - Малиновский, ты чего застыл? - усмехнулся приятель, заглядывая ему в лицо, а Рома словно очнулся и возмущённо ткнул пальцем в спину удаляющейся девушке.
   - Это что такое было?
   Приятель посмотрел в нужную сторону, потом пожал плечами.
   - Журналисты. - И обвёл зал рукой, в которой держал бокал с вином. - Освещают.
   Рома недоверчиво посмотрел сначала на него, потом на девушку, которая остановилась у противоположной стены.
   - Ты хочешь меня убедить, что эта пацанка - журналист?
   Приятель лишь вздохнул.
   - Откуда я знаю? Пошли, я тебя кое с кем познакомлю.
   Рома позволил увлечь себя в другую сторону, а сам всё продолжал коситься на странную девушку. И через несколько минут, к его удивлению, она в самом деле взяла в руку микрофон, пригладила взъерошенные волосы (все - и волосы и их хозяйка - сделали вид, что с этой задачей успешно справились) и встала перед камерой. Заулыбалась, почти радостно и что-то бойко заговорила, а Рома только в тот момент понял, почему она так странно одета - ниже пояса её не снимали.
   Малиновский наблюдал за ней с не проходившим недоумением, и ему всё больше хотелось рассмеяться. Она выглядела такой довольной и радостной пока стояла перед камерой, а как только долговязый парень махнул рукой, разрешая закончить съёмку, улыбка тут же исчезла с её лица, и появилось возмущение. Она за что-то накинулась на коллегу, а тот вяло от неё отмахивался. Рома его прекрасно понимал, под таким напором легче отступить, чем спорить.
   Рома усмехнулся.
   - Ромка, знакомься, это наш гений, - приятель толкнул его локтем в бок. - Какая картина тебе больше всего понравилась? Я оставлю её за тобой.
   Малиновский от такой радости поперхнулся вином и закашлялся. Но быстро взял себя в руки и изо всех сил заулыбался "гению".
   - А Жданов не придёт?
   Рома покачал головой.
   - У него дела. Да и Катя... неважно себя чувствует.
   Приятель вздохнул.
   - И когда мы все переженились? Даже странно. Вроде начинаю вспоминать - времени немного прошло, а все уже женаты.
   - Не все, - тактично заметил Рома и важно расправил плечи.
   - Гордишься собой, да?
   - А почему нет? - засмеялся Малиновский, а сам скосил глаза в сторону. Журналистов уже не было. Рома быстро оглядел зал, но их не заметил. Мотнул головой, стряхивая с себя задумчивость.
   - На банкет останешься? А потом в клуб. - И доверчиво сообщил: - Устаю я от этих выставок.
   - А зачем тогда галерею купил?
   - Как зачем? А Милка моя чем заниматься будет? Она этих "гениев" нутром чует. Ни разу ещё не промахнулась.
   Рома усмехнулся.
   - А в клуб?
   - Так Мила в Париже, - удивился приятель, а Малиновский от души рассмеялся.
   - Идём. И на банкет, и в клуб. Я до пятницы абсолютно свободен. - Подумал и тише добавил: - До следующей пятницы...
   В какой-то момент Рома остался один. У всех были свои дела, везде нужен был глаз да глаз, а он в одиночестве, терпеливо ждал банкета для избранных. Возможно и не остался бы, но на работу не хотелось, а чем ещё заняться, он придумать не смог. А чем банкет плох? А теперь ещё и вечер занят, что тоже совсем неплохо. Ещё подходящую компанию подобрать, и тогда совсем всё замечательно. А кто, как ни он, Роман Малиновский, умеет подбирать подходящую компанию для вечернего отдыха?
   Он уже начал прикидывать, кому именно позвонить, даже заулыбался сам себе, как вдруг за спиной кто-то бодро гаркнул:
   - Здравствуйте!
   Рома вздрогнул от неожиданности. Обернулся и к своему удивлению обнаружил за своей спиной ту самую девушку-воробышка, о которой он, признаться, успел благополучно позабыть. А она смотрела на него совсем не так, как недавно смотрела - в лёгком раздражении. Сейчас глаза горели подозрительно радостно и возбуждённо, девушка глядела на него, как на старого доброго приятеля, которого ей повезло встретить на шумной, многолюдной улице. От этого взгляда Малиновский насторожился. Но кивнул в ответ.
   - Здравствуйте.
   Она заулыбалась ещё более радостно и протянула ему маленькую ручку для рукопожатия. Рома уставился на её руку, а потом в некоторой прострации осторожно пожал её пальчики. Очень осторожно, потому что её рука действительно показалась ему очень маленькой, а девушка неожиданно сильно, по-мужски встряхнула и пожала его ладонь.
   - Очень приятно познакомиться, - заявила новая знакомая, явно переигрывая радость и воодушевление. - Меня зовут Валерия Рудковская. Я журналист.
   Он кивнул.
   - Это я уже понял.
   - Да? Надо же какой вы сообразительный.
   Малиновский тут же нахмурился, уловив иронию в его голосе, она тоже поняла, что допустила ошибку и виновато улыбнулась, осторожно освобождая свои пальчики из его ладони.
   - Извините. - Достаточно мило улыбнулась. И тут же напомнила: - А вы не представились.
   - Роман Малиновский.
   Его имя вызвало у неё всплеск удивления.
   - Какое красивое у вас имя.
   Он снисходительно улыбнулся, давая ей понять, что это для него далеко не новость, и она могла бы быть пооригинальнее.
   Девушка кивнула.
   - На самом деле красивое.
   - Спасибо.
   - Знаете, я хотела перед вами извиниться. Это наверное я виновата в том, что произошло. Ну... что мы так нелепо столкнулись у той красной картины.
   Рома хмыкнул.
   - Какое точное описание - красная картина. Особенно, для журналиста. Насколько я помню, она называется " Сон о войне".
   Она кажется застыдилась, по крайней мере, глаза опустила на мгновение, но тут же голову подняла и заулыбалась.
   - Я это прекрасно помню.
   Малиновский покивал, наблюдая за ней с усмешкой и нисколько не поверив ей. Он вообще ей не верил. Вмиг перестал улыбаться и посмотрел на неё серьёзно.
   - Что вам надо?
   Валерия (или Валерка, Рому очень удивляло это имя или прозвище, но оно постоянно всплывало у него в голове, когда он смотрел на неё) тоже посерьёзнела и вздохнула.
   - Вы всё-таки злитесь на меня, да?
   - Я не злюсь, - нетерпеливо перебил он её. - Что вам от меня нужно? Вам ведь совсем не хочется со мной разговаривать. Или я не прав?
   Валерия посверлила его испытывающим взглядом, а потом улыбнулась уголками губ. И вот эта улыбка, которую и улыбкой можно было назвать с большой натяжкой, Роме показалась самой искренней за всё время их недолгого знакомства.
   Девушка кивнула.
   - Правы. Совсем не хочется. - И неожиданно развернулась и взяла его под руку. Малиновский удивлённо посмотрел на неё. - Если честно, мне вообще ни с кем разговаривать не хочется. Настроение дурацкое. А что с этим делать, я совершенно не представляю.
   - А от меня вам что нужно?
   - Вы можете мне помочь, - уверенно заявила она.
   Он усмехнулся.
   - Ну конечно. - Потом покачал головой. - Извините, девушка, но на этот вечер у меня уже есть компания. - Она так на него посмотрела, что Рома сбился на полуслове. - Что?
   Валерия отпустила его руку и отошла на шаг. Взгляд стал опасным.
   - Я очень за вас рада. Но если вы думаете, что я напрашиваюсь на банкет...
   - А разве нет?
   Она фыркнула.
   - Больно надо! - и снова подхватила его под руку. И даже взгляд его перехватила. - Роман... э-э...
   - Просто Роман, - подсказал он ей, процедив сквозь стиснутые зубы.
   Она кивнула.
   - Хорошо. Роман, вы же знакомы с Каменецким? Точнее, с его женой? Помогите мне взять у неё интервью.
   От такой откровенной наглости, Малиновский опешил. Смотрел на девушку в удивлении, а она на него абсолютно чистым, детским взглядом и заискивающе улыбнулась. И с нетерпением ждала его ответа.
   - С какой такой стати? - выдохнул он.
   Она тут же приуныла. Снова отошла от него и вздохнула.
   - Ни с какой. Но попробовать стоило... Извините меня.
   Рома с подозрением, словно ждал неожиданного подвоха, наблюдал за ней. Но она повернулась и собралась уходить.
   - Извините ещё раз, - пробормотала она.
   - Постой, - вздохнул он и тут же сам себя отругал. Но Валерия уже повернулась и посмотрела на него с надеждой. - Мил... Людмилы сейчас нет в Москве. А тебе... очень надо?
   - Очень, - кивнула она. - Очень-преочень.
   Он неожиданно рассмеялся. Потом достал из нагрудного кармана пиджака свою визитку и протянул ей.
   - Позвони мне на днях... Что-нибудь придумаем.
   Валерия просияла, улыбнулась на прощанье и заторопилась к выходу, Рома даже сказать ей больше ничего не успел. Только глазами проводил и увидел, как она, добравшись до двери, повисла на шее у того долговязого фотографа.
   А потом исчезла.
   Рома закрыл глаза и потряс головой, чтобы скинуть с себя оцепенение.
  
  
   ----------///------------
  
  
   - В общем, мы уезжаем, - торжественно закончила Маша и посмотрела на подруг взволнованно.
   Катя с Юлианой переглянулись. Затем недоверчиво глянули на Тропинкину.
   - Ты серьёзно?
   Маша кивнула.
   - И ты просто так взяла и согласилась? - непонимающе проговорила Виноградова. - Вот просто так? Ты же хотела за Свиридова замуж выйти!
   Маша пригорюнилась и отвернулась к окну.
   - Хотела... То есть, не хотела, но...
   Юлиана нахмурилась, наблюдая за ней.
   - А Воропаев?
   - Мы женимся, - быстро закивала Маша и посмотрела на притихшую Катю, словно ища у неё поддержки и защиты от гнева Виноградовой. - Сашка сказал, что сегодня как раз договорится в ЗАГСе... Там столько всяких бумаг надо для выезда... Ужас.
   Юлиана только головой покачала.
   - И ты снова его простила. Невероятно.
   - Юль, она его любит, - всё-таки вступилась Катя за подругу.
   - Вот потому, что любит, поэтому он ею и крутит, как хочет!
   Маша прерывисто вздохнула.
   - Он больше не будет, он мне обещал.
   Виноградова повернулась к Кате и усмехнулась.
   - Ты слышишь?
   Катя не ответила, а Маша ринулась на защиту любимого.
   - Ты просто не понимаешь!.. Мы с Сашей очень серьёзно поговорили. - Потом понизила голос до предела: - Девочки, он передо мной на коленях стоял, умолял вернуться. Да и Егорка... Лёшка он очень хороший, но Егору нужен отец, а мне... Ну люблю я Воропаева и ничего не могу с собой поделать!
   Юлиана вздохнула, а Катя улыбнулась, глядя на раскрасневшуюся Машу.
   - А я рада. Вот честно рада, - кивнула Катя. - Наверное, так лучше всего. Вы уедете, начнёте новую жизнь.
   Юлиана ложечкой аккуратно отломила кусочек пирожного.
   - Хорошо, если так. Но начинать жизнь на новом месте, всегда трудно, - глубокомысленно заметила она.
   - Зато одни, - не удержалась Катя. - И никого рядом, никто не давит и не говорит, как лучше!
   Юлиана с Машей ошарашено молчали несколько секунд, потом Виноградова хмыкнула.
   - Смотрю, Катерина, тебя кто-то здорово разозлил. Что случилось?
   Катя вздохнула, отвела глаза, а сама мысленно себя отругала за несдержанность. Теперь придётся что-то объяснять... А как объяснить, раз она сама не понимает, что происходит?
   - Опять поругались? - с сочувствием спросила Тропинкина. Кате ничего не оставалось, как кивнуть.
   Юлиана с интересом посмотрела.
   - Что на этот раз не поделили?
   - Да в том-то и дело, что ничего! - воскликнула Катя, снова не сумев сдержаться. - Он как с ума сошёл! И главное, я не понимаю, что такого произошло. Мы даже не ссорились в последнее время, а он... - Она тяжело вздохнула, сняла очки и потёрла переносицу. - Я не могу больше.
   Юлиана с Машей обеспокоено переглянулись.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Я устала. Устала от ссор, устала от серьёзных разговоров и обещаний. И от неожиданных всплесков бешенства.
   Маша вздохнула и понимающе кивнула.
   - Вот это мне знакомо.
   Юлиана нахмурилась и взяла Катю за руку. Серьёзно спросила:
   - Что у вас случилось?
   - Я не знаю! Он вчера пришёл домой сам не свой. Заперся в кабинете и напился. Даже спать не пришёл. А сегодня утром смотрел на меня волком, устроил гадкую сцену, а потом вообще ушёл. Что я должна делать? Мне надоело разгадывать его тайны!
   - Хочешь сказать, что всё это на пустом месте? - удивилась Виноградова.
   Катя пожала плечами, но взгляд отвела. Юлиана кивнула.
   - Рассказывай.
   Катя посомневалась, а потом рассказала про Дениса. Виноградова нахмурилась.
   - Тот самый? Из Египта?
   Катя кивнула, а Маша тут же встрепенулась.
   - Подождите! Чего я не знаю? Какая ещё первая любовь?
   - И ты ещё удивляешься, что Жданов так реагирует? Раз этот Денис тебя цветами заваливает.
   - Да разве дело в этом? Андрей мне не доверяет, понимаете? Теперь ещё и это... Откуда Старков только взялся на мою голову!
   - Но значит вчера Андрея что-то сильно расстроило.
   - Да, - кивнула Катя, - настолько, что даже со мной поговорить не счёл нужным! А утром про каких-то гостей спрашивал...
   - Про каких гостей? - не поняла Маша.
   Катя лишь плечами пожала.
   - Не знаю. Уже ничего не понимаю. Но я просто в растерянности... что делать?
   - Вот вам и великая любовь, - вздохнула Юлиана. - Я, между прочим, тоже по великой любви замуж выходила. Три раза.
   Катя от этого ещё больше расстроилась. Но потом заставила себя улыбнуться. Подняла стакан с соком и чокнулась с Машей.
   - А за тебя я рада. Надеюсь, в Лондоне у вас всё наладится.
   Маша усмехнулась.
   - Мы с Воропаевым теперь на равных.
   Юлиана засмеялась.
   - Посмотрим, посмотрим.
   Тропинкина обиженно насупилась.
   - Вот что ты!
   Юлиана махнула на неё рукой.
   - Извини.
   - Извиняю. Скоро свадьба... Господи, вы верите, что у меня скоро свадьба? С Сашкой! Я стану его женой.
   - Воропаевой, - подсказала Катя.
   - Да Бог с этим! Я замуж хочу, девочки!
   Катя с Юлианой переглянулись и рассмеялись.
  
  
   -------------///------------
  
  
   Когда Андрей приехал домой, Кати не было. Он не знал где она. Наверное впервые за прошедший год, он не знал, где находится его жена в данный момент. И когда понял, что её дома нет, почувствовал огромное недовольство и беспокойство, но звонить не стал.
   Не стал он ей звонить. Потому что не хотел ничего знать и выяснять. Послонялся без дела по квартире, зачем-то открыл шкаф и несколько долгих минут перебирал Катины вещи. Смотрел, трогал их, а потом сел в кресло и долго глядел на постель. Думать ни о чём не хотел, и знать не хотел. Возникающие в голове мысли и подозрения пугали и мучили, душа буквально рвалась на части, но он никак не мог поверить, что всё может закончится вот так. Банально и мерзко.
   Ведь была же любовь. Настоящая.
   Да и почему была? Есть. Никуда не ушла. Просто очень страшно всё потерять.
   Его Катя была другой, не такой как все. Чистая, искренняя девочка, которая никогда ему не врала. А вот сейчас не говорит. Скрывает от него всё, что касается Старкова. Почему? Жданов находил этому только одно объяснение - значит для неё это важно.
   Андрей достал из кармана пиджака зажигалку, поразглядывал её, а потом начал крутить её между пальцев.
   Вот и ещё одно доказательство, что происходит нечто, что Катя от него старательно скрывает. В её машине он нашёл зажигалку, которая без сомнения принадлежала именно Старкову, на ней значилось название отеля, в котором он работал. Конечно, он мог потерять её случайно, ведь помогал ей добраться до дома, Катя говорила, что машину вёл он, но...
   Эти "но" сводили с ума. Почему зажигалка валялась на полу у заднего сиденья, что Старков там делал? Почему Катя вообще с ним поехала, тем самым показав, где живёт? И к чему все последующие знаки внимания? Зачем он приезжал к ним домой? И почему Катя об этом молчит?!
   Что дальше делать?
   Вначале он горел желанием разобраться. Заставить Катю сказать ему правду, какой бы горькой она не была, но потом понял, что это тупик. Как только он об этом заговорит - пути назад не будет. Она скажет ему правду - да или нет - но не простит. Если у неё на самом деле что-то со Старковым было, то они не смогут это пережить, Жданов почему-то был в этом уверен. И не только из-за себя. Катя тоже не сможет через себя переступить.
   А если он всё же ошибся... то она никогда не простит ему подозрений, тем более открытых обвинений.
   То есть, начать разговор, означает потерять жену. А он ведь этого не хочет. Он любит её, чёрт возьми! Он любит свою жену, и он готов на многое, лишь бы удержать её рядом. И готов простить. Чёрт с ней, с гордостью. Это его боль, он сам всё переживёт. Надо только сделать всё возможное, чтобы Катя не догадалась. Попытаться наладить отношения, чтобы сгладить опасную ситуацию. Пережить пик...
   Он сможет простить и забыть. Он в этом уверен.
   Ведь главное, что любит. Сейчас, наверное, как никогда. И от беспомощности ноют зубы и заходится сердце. От беспомощности и страха потерять любимую Катю. Не жену, а Катю. Его Катю.
   По сравнению с этим, все измены мира ему сейчас кажутся чем-то незначительным, мелким и ничтожным.
   Встретил её у двери. Как только услышал, что в замке поворачивается ключ, вскочил и бросился ей навстречу. Она вошла, увидела его и в первый момент испуганно замерла. А Андрей, не сомневаясь, шагнул к ней и обнял.
   - Прости меня. Я люблю тебя, слышишь? Я тебя больше всех на свете люблю.
   Катя растерялась, но не оттолкнула. Прижалась к его груди, хотя обнять в ответ не решалась. Так и стояла, позволяя себя обнимать, чувствовала горячее дыхание Андрея, потом закрыла глаза. Вздохнула.
   Жданов сильнее обнял её, но тут же отстранился и посмотрел ей в глаза. И в его взгляде было столько неподдельной маеты, непонятного страха и в тоже время мольбы, что Катя дышать перестала, так стало его жалко. Захотелось обнять и забрать все его неприятности и страхи. Тут же ему простила все обиды и сама обняла. Андрей повернул её голову и после секундного колебания, прижался губами к её губам.
   - Скажи, что любишь меня, - потребовал он.
   Катя открыла глаза, удивлённо посмотрела, встретила его взгляд и кивнула.
   - Люблю... Конечно, люблю.
   В его взгляде промелькнуло смятение, которое легко можно было спутать с недоверием, но тогда Катя об этом не думала. Разве он может не верить в её любовь?
   Андрей нервно сглотнул, снова поцеловал её, а потом неожиданно подхватил на руки, отчего Катя вскрикнула и прижалась к нему сильнее, и понёс в спальню.
  
   9.
  
  
   Всё-таки журналисты ужасные люди. Именно это и подумал Роман Малиновский после того, как снял трубку зазвонившего телефона, услышал бодрое:
   - Доброе утро! Это Валерия Рудковская. Вы меня помните? - и посмотрел на часы. Даже прищурился, надеясь, что это его глаза подводят.
   Восемь утра.
   Восемь. Часов. Утра.
   Чёрт бы всех взял!
   Рома потёр сонные глаза и снова рухнул на подушку. Вздохнул.
   - Алло, вы меня слышите? Мне нужен Роман Дмитриевич Малиновский.
   Она именно так и сказала - Дмитриевич. Рома поневоле заулыбался.
   - Не пихай меня, - вдруг раздалось шипение на другом конце провода. - Федька! Я кажется не туда попала! Это не он.
   Малиновский кашлянул в кулак и хрипло проговорил:
   - Это он.
   Повисла неловкая пауза, а после девушка осторожно поинтересовалась:
   - Это правда вы?.. Ой как хорошо! - и снова начала: - Доброе утро! Это...
   - Я уже понял, - чуть недовольно проговорил Рома. - Валерия Рудковская. И что же вам угодно, громогласная девушка?
   - Как это? - искренне удивилась она. - Вы же просили позвонить... Мы с вами договаривались.
   - Договаривались, - согласился он. - Но совсем не о том, что вы меня разбудите с утра пораньше! Вы на часы смотрели?
   - Извините, пожалуйста, - сказала она, но не удержалась и заметила: - Вообще-то, уже не очень рано... я специально ждала.
   Рома снова вздохнул.
   - Ладно уж, разбудила и разбудила. Чего хочешь?
   Кажется, она растерялась или обиделась, потому что замолчала надолго. Потом пробормотала:
   - Ничего, извините.
   Малиновский даже сел на кровати, когда понял, что она собирается повесить трубку.
   - Эй, подожди!
   - Что? - её снова стало хорошо слышно, видимо она вновь поднесла трубку к уху.
   Рома вздохнул с облегчением.
   - Что, что, - пробормотал он чуть обиженно. - Вся обиделась сразу, сказать ничего нельзя... А ты думала, что разбудила меня, так я сразу вскочу и помчусь все твои пожелания исполнять? Дай хоть опомниться.
   - Извините.
   Малиновский закатил глаза.
   - Господи, она ещё и вежливая!
   Послышался сдавленный смешок.
   Рома спустил ноги на пол, оттолкнул женскую руку и встал. Попытался одной рукой завернуться в простыню, обернулся через плечо и посмотрел на девушку в своей постели. Она беззаботно спала, перевернувшись на живот, а Рома поморщился от досады.
   - Говори давай. Что ты хочешь? - проговорил он в трубку, выходя из спальни.
   - Вы мне обещали помочь с интервью. С Людмилой Каменецкой. Вы на самом деле это можете?
   Малиновский хмыкнул.
   - Могу вообще-то. А что, очень надо?
   - Очень. Вся надежда на вас.
   Он улыбнулся.
   - Люблю, когда девушки так говорят.
   - Роман Дмитриевич...
   От такого официоза у него зубы свело.
   - Ой, ладно. Дмитриевич... Раз уж ты меня разбудила, то давай встретимся, у меня время есть. Приезжай в "Мандарин" через час. Поговорим.
   - Куда?
   Рома задумался, потом хмыкнул.
   - В "Мандарин". Такой ресторан есть. Ты знаешь?
   - Не могу же я знать все рестораны Москвы!
   - Ты приезжая, что ли?
   - Почему?
   - Раз "Мандарин" не знаешь.
   - У меня немного другие интересы, - разозлилась Валерия. - Мне по ресторанам ходить некогда!
   - Ух ты, - рассмеялся Малиновский. - Тогда начнём прямо сегодня. Записывай адрес.
   Собрался он быстро, больше времени ушло на то, чтобы выпроводить из квартиры вечернюю гостью. Она канючила, упиралась, но Малиновский был непреклонен. Выставил её за дверь, для верности переждал минут пять, а потом уже и сам вышел. Но всё равно озирался по сторонам с опаской, боясь, что "нежданная любовь" подстерегает его где-нибудь за углом. Но она оказалась умнее, чем он предполагал, к его счастью.
   Когда Малиновский приехал в "Мандарин", точнее только подъехал, то сразу увидел её. И даже не сразу вспомнил её имя. Правильное имя. Только всплыло - Валерка. И сразу захотелось улыбаться.
   Она стояла у входа и смотрела на небо. Рома даже из машины выглянул и тоже посмотрел, пытаясь понять, что её там заинтересовало. Но небо было чистое и только одно облако медленно плыло, но никаких знаков не подавало. А Валерия что-то с интересом рассматривала. Малиновский фыркнул и вышел из машины.
   Валерия увидела его и смешно сморщила нос. Рома так понял, что она тоже не сразу его узнала. Это почему-то задело. Такого с ним ещё не было. Чтобы его не узнавали, в смысле. И тогда он тоже нахмурился, специально. Попытался сделать вид, что тоже не узнал.
   Она выглядела как подросток. Да ещё этот молодёжно-уличный стиль скидывал ей ещё несколько лет. Снова кроссовки и широкие штаны с огромным количеством карманов. Куртка яркая, в красочных разводах и волосы снова взъерошены.
   Рома засмотрелся на её причёску и улыбнулся, не сумел сдержаться.
   - Привет, чижик.
   Она несмело улыбнулась ему в ответ, а потом вдруг подняла руку и пригладила волосы. Наверное, слишком красноречиво он её разглядывал, Рома даже застыдился.
   - Здравствуйте, - сказала она.
   Чтобы как-то сгладить свою промашку, подмигнул.
   - Ты ещё и пунктуальная?
   Валерия кивнула.
   - Стараюсь.
   - Здорово. А я как ни стараюсь, не получается. Пошли, я жутко голодный.
   Они вошли в ресторан, и Рома исподтишка и с удовольствием наблюдал, как его новая знакомая с интересом озирается, оглядывая изысканный интерьер.
   На встречу им вышел метрдотель, улыбнулся, завидев постоянного посетителя.
   - Доброе утро, Роман Дмитриевич. Желаете позавтракать?
   - Ещё как желаю, - кивнул Малиновский и отодвинул Валерии стул, когда они подошли к столику. - Садись.
   Они сели за стол, и девушка снова быстро оглядела зал.
   - А вас здесь знают.
   Рома хмыкнул и кивнул.
   - У меня же дел нет. Масса свободного времени, вот и хожу по ресторанам. Примелькался.
   Она виновато посмотрела.
   - Извините, я не хотела вас обидеть.
   Рома поглядел на неё поверх меню и засмеялся.
   - Чижик, ты хоть считала, сколько раз за это утро ты передо мной извинилась?
   Валерия машинально подняла руку и снова пригладила волосы. Малиновский захохотал. Потом покачал головой.
   - И давай с тобой договоримся. Меня зовут Роман. Можно Рома... или Ромочка. Как больше нравится, - и подмигнул ей. И к своему изумлению заметил, что она слега покраснела. - Шучу я. Главное, не на "вы", а то я себя глупо чувствую. И уж точно не Дмитриевич. Договорились?
   Она кивнула.
   - Хорошо. А я Лера.
   Рома приподнял одну бровь и иронично посмотрел.
   - Лера? А я слышал другое.
   - Что?
   - Валерка.
   Она расстроено вздохнула, а потом гордо вскинула подбородок.
   - Меня зовут Лера.
   - Хорошо. Я запомню, чижик.
   - Почему "чижик"? - обиделась Лера.
   Рома растерялся, потом пожал плечами.
   - Не знаю. Тебе не нравится? А мне очень.
   Она глубоко вздохнула.
   - Давайте поговорим о деле, а то мы, кажется, отвлеклись.
   Рома кивнул. Откинулся на спинку стула, ожидая, когда официант поставит на стол тарелки с едой, а потом сразу взял вилку. Попробовал и только после этого посмотрел на Валерию. Она к еде не притронулась, а на него смотрела с лёгким недоумением.
   - Ты извини, я жутко голодный. Ты говори, я слушаю.
   Лера посмотрела в свою тарелку, поразглядывала веточку петрушки на яичнице и вздохнула.
   - Роман Дм... Рома, мне нужна ваша помощь.
   - Твоя, - поправил он, продолжая жевать.
   - Что? - сбилась она.
   - Твоя. Мы на "ты".
   Она кивнула, соглашаясь.
   - Твоя. Мне очень нужно взять интервью у Людмилы Каменецкой. А это практически невозможно. Она разговаривает только со знакомыми журналистами и больше ни с кем. Я уже пыталась... Звонила в офис, но её секретарь всегда отговаривается пустыми словами, обещает, но мне так ни разу и не перезвонили. А мне очень надо.
   - Зачем?
   Валерия вздохнула.
   - Я второй год работаю, после института, а ничего не происходит. Мне ничего серьёзного не доверяют. А если я у Каменецкой интервью возьму... сама, понимаете?
   Рома усмехнулся.
   - Понятно. Карьеру делаешь.
   Она оскорбилась.
   - Между прочим, у меня красный диплом!
   Малиновский перестал жевать и посмотрел задумчиво.
   - Где-то я это уже слышал.
   Лера схватила салфетку и принялась её комкать, правда руки держала под скатертью, чтобы Рома не заметил её нервозности.
   - Так вы мне поможете? Я конечно понимаю, что мы едва знакомы и помогать мне вам совершенно ни к чему, но...
   Рома вытер рот салфеткой, попил сока и посмотрел на неё с любопытством.
   - Хочешь стать профессиональным журналистом? - Она кивнула, а Малиновский покачал головой. - Не очень приятные ребята. Но... надо признать, что иногда без них никуда.
   - А на визитке было написано, что вы... то есть ты, вице-президент компании "Зималетто". Вы одежду выпускаете?
   - Сказала таким тоном, словно я швейной фабрикой заведую. Между прочим, мы лидеры на российском рынке. У нас Милко, можно сказать... гений!
   Лера улыбнулась.
   - Понятно.
   Рома покачал головой.
   - Что тебе понятно? Хочешь с Милко интервью?
   Она отрицательно помотала головой.
   - Нет, с вашим Милко не хочу. С Каменецкой хочу.
   Малиновский засмеялся.
   - А хватка у тебя есть.
   - Поможете?
   Он с минуту с любопытством разглядывал её, затем кивнул.
   - Хорошо. Помогу, - но тут же исправился: - Попытаюсь. Мы хоть и в хороших отношениях, но бизнес есть бизнес, сама понимаешь. Даже друзьям в него ходу нет.
   Валерия кивнула, а у самой на губах расцвела улыбка. Не смогла удержаться. Рома засмотрелся, потом кашлянул в сторону и продолжил завтрак.
   - У меня друг женится через пару дней. Каменецкие на свадьбе будут, я с Милой поговорю.
   - Спасибо большое!
   Рома поморщился.
   - Прекрати. Я себя пионервожатым чувствую. Чего не ешь?
   - Не хочу.
   - Кофе хоть выпей.
   Она снова покачала головой.
   - Я сегодня уже три чашки выпила. Перебор.
   - А ты во сколько встаёшь? Спать надо не меньше восьми часов, - назидательно сказал он, - в независимости от того, во сколько ложишься.
   - Волка ноги кормят. Спать нельзя.
   Рома снова рассмеялся.
   - А ты мне нравишься, чижик. И вот поэтому дам тебе совет. Дать?
   Валерия осторожно кивнула.
   - Когда к Милке пойдёшь, ты оденься поприличнее. Она женщина стильная и вот такого бардака в одежде - ох как не приветствует.
   Лера вытаращила на него глаза и зачем-то схватилась за завязку капюшона на кофточке.
   - Почему бардак?
   Рома замахал на неё руками.
   - Нет, ты не подумай... Мне лично всё равно как нынешняя молодёжь одевается, но хочешь делать карьеру - придерживайся некоторых правил. Дресс-код одно из них.
   Она обиделась. Рома видел, как она недовольно выпятила нижнюю губу и отвела глаза. А потом снова подняла руку и пригладила волосы. Сделала это машинально, и Рома так понял, что этот жест у неё уже вошёл в привычку. Повернула голову и встретила внимательный взгляд Малиновского. Ещё больше смутилась. А он серьёзно кивнул.
   - Чижик.
   Она вздохнула.
   - Ладно... я подумаю.
   - Подумай.
   - А сейчас пойду, хорошо? - Лера поднялась из-за стола. - У меня съёмка скоро.
   - Да-а? - не на шутку заинтересовался Малиновский. - И когда тебя смотреть?
   Она вдруг улыбнулась.
   - Я позвоню. И насчёт вашего Милко тоже подумаю!
   Рома засмеялся, но как только она отошла от стола и пошла к выходу, смеяться перестал и задумался.
  
  
   10.
  
   - Горько! - выкрикнул Жданов и тут же удостоился возмущённого взгляда жениха.
   - Андрюша, не смущай его, - укоризненно проговорила Маргарита и чуть ли пальцем сыну не погрозила.
   - А что такого? - удивился Андрей. - Он на нашей свадьбе чуть голос себе не сорвал. Охрип, наверное.
   - А ты и рад отыграться, да? - ухмыльнулся Малиновский, с интересом наблюдая за новоиспечённой четой Воропаевых, принимавших поздравления.
   - Вот именно, - кивнул Пал Олегыч. - Когда уже вы только наиграетесь.
   Андрей улыбнулся, пожал плечами и обнял жену за плечи. Наклонился к её уху и шепнул:
   - Рада за Машку?
   Катя поднесла к губам бокал с шампанским и загадочно улыбнулась.
   - И за Сашку рада. Смотри, как он волнуется.
   - Ещё бы. Первая брачная ночь впереди. Всё впервые. Наконец-то свершится.
   Катя вздохнула.
   - Какой же ты вредный.
   Маргарита наклонилась к подбежавшему Егору и поправила ему маленькую бабочку. Мальчик обречённо вздохнул и вытянул шею.
   - Когда её можно будет снять, бабуль?
   - Сейчас с мамой и папой сфотографируешься и потом можно снять. Потерпи чуть-чуть.
   - Она душная!
   Пал Олегыч наблюдал за ним, потом засмеялся.
   - Бедный ребёнок. Мама костюм тебе выбирала?
   Егор кивнул.
   - И папе тоже.
   Мужчины засмеялись, а Катя с Маргаритой понимающе переглянулись.
   - Зато мама какая красивая, да, Егор? - спросила Катя. Ребёнок обернулся, посмотрел на родителей и кивнул.
   - Красивая. - Подумал и заявил: - Мне нравится жениться. Весело.
   Все переглянулись, а Малиновский со Ждановым захохотали.
   - Этим ты точно не в папу пошёл, - проговорил Андрей и охнул, когда получил болезненный тычок от Кати. Отвернулся и залпом допил виски.
   Вскоре к ним подошла Маша. Пыталась убрать с лица улыбку, закусывала нижнюю губу, но глаза сияли так, что перед этим блеском любая улыбка меркла. И вытянула руку, показывая Маргарите и Кате кольцо с бриллиантом на безымянном пальце. Маргарита Рудольфовна взяла её за руку и принялась разглядывать.
   - Очень красивое. Правда, Катюш?
   Катя согласно закивала и улыбнулась подруге.
   - Ты счастлива, Маша?
   - Спрашиваешь! Конечно, счастлива! - и поправила пышную юбку свадебного платья.
   - Мама, покажи колечко.
   Егор повис на её руке, и Маше пришлось руку опустить вниз.
   - Ты уже видел, Егор.
   - Ну и что! Хочу посмотреть!
   Маша посмотрела на всех и с тревогой спросила:
   - Всё хорошо? Мы ничего не забыли?
   - Успокойся, - попросил её Пал Олегыч. - Всё просто отлично. Гости довольны.
   Малиновский придвинулся к Маше и глубоким, волнующим голосом поинтересовался:
   - А на медовый месяц куда?
   - А в медовый месяц, мы будем вещи собирать. И документы оформлять.
   Рома скуксился.
   - Как скучно.
   Маша дёрнула плечом и независимо вздёрнула подбородок.
   - Кому как. Не всем же веселиться.
   - Не слушай его, - поспешила успокоить её Маргарита. - Всё просто замечательно, смотри, как гости довольны.
   К ним подошёл Воропаев, подозрительно красный и рванул галстук и воротник рубашки отчаянным жестом.
   - Признавайтесь, кто догадался доверить Виноградовой организацию свадьбы?
   - А что такое? - удивилась Катя. - По-моему, всё очень хорошо. Юлиана как всегда на высоте.
   - Хорошо? - зашипел Саша, а Маша поторопилась схватить его под руку. - Мы хотели скромную свадьбу! А тут... целый званный вечер! Откуда столько народу?
   Маргарита пожала плечами и посмотрела на него с недоумением.
   - Странно ты как-то рассуждаешь, Сашенька. Это же свадьба, а не именины. К тому же, ты сам сказал, чтобы мы составили список гостей. Вот мы с девочками сели и составили. Никого лишнего. Только свои.
   Александр судорожно втянул в себя воздух и разъяренным взглядом обвёл заполненный людьми зал.
   Маша погладила его по плечу.
   - Успокойся. Мы уйдём первыми.
   - Да? - переспросил он с надеждой.
   Егор прижался к ноге отца и взял его за руку.
   - Папа, хочешь, я буду тебя ото всех охранять?
   Воропаев вздохнул, потом наклонился и взял сына на руки. Посмотрел на него с благодарностью.
   - Да я бы сам всех разогнал. Но надо терпеть.
   - Чему ты ребёнка учишь? - ахнула Маргарита. - Отпусти его. Саша, Кристина приехала. Отпусти Егора.
   Воропаев обернулся и улыбнулся сестре. И едва на ногах устоял, когда та с радостным визгом налетела на него.
   - Привет, дядька! Я тебя поздравляю!
   Саша приобнял её, сам морщился, потому что сестра кричала ему прямо на ухо. К счастью, она быстро переключилась на его теперь уже жену, а потом и на племянника, который радостно подпрыгивал рядом.
   - Как я рада вас всех видеть! Я так скучала! Так всех люблю! Егор, ты плохо меня обнимаешь, сильнее!
   Воропаев снова вздохнул и незаметно отступил в сторону. Маша подошла к нему и обняла сзади, прижавшись щекой к его плечу.
   - Я тобой горжусь. Потерпи ещё немного.
   Саша едва слышно хмыкнул.
   - А Егор?
   Маша улыбнулась.
   - А Егора сегодня Ждановы заберут.
   Он тоже улыбнулся.
   - Значит, первая брачная ночь у нас всё-таки будет?
   - Будет. Но для этого ты должен со мной потанцевать.
   Воропаев перестал улыбаться.
   - Ещё и танцевать? Ты шутишь?
   Она поцеловала его в щёку.
   - Ты прекрасно танцуешь, я же знаю.
   Он взял её за руку, перевернул тыльной стороной ладони и посмотрел на кольцо.
   - И как я пережил этот день? Не понимаю...
   - Ты держался молодцом. Я тобой горжусь. А осталось совсем чуть-чуть...
   Не успела она договорить, к ним подлетела Юлиана и схватила Воропаева за локоть.
   - Первый вальс! - радостно улыбаясь, воскликнула она. - Давайте, оркестр готов.
   Саша закатил глаза, но пошёл за женой и Виноградовой.
  
  
   ----------------------
  
  
   Кира вышла из зала и быстрым шагом направилась к выходу. Подошла к охране и указала на человека, стоящего рядом с ними.
   - Это ко мне, пропустите.
   Они без лишних слов отступили в сторону, и Кира подхватила Старкова под руку.
   - Всё помнишь?
   Он легко пожал плечами.
   - Перед глазами не маячить, пару раз мелькнуть перед Ждановым, а дальше как повезёт.
   Воропаева кивнула.
   - Но я тебя очень прошу - без самодеятельности. Напористость свою прибереги для другого раза.
   Денис ухмыльнулся.
   - Это для какого?
   - Не дури, - пригрозила ему Кира. - Не дай Бог тебе сейчас всё испортить!
   - Не боись. Всё будет ок. Как свадьба?
   - Лучше не спрашивай. Просто позор. Если бы не дело, я бы ни за что не пришла. А тут ещё и улыбаться приходится. Господи, - вздохнула она, - если бы родители видели... Для них Сашка был светом в окне... Видели бы, кого он в жёны взял!
   - Сейчас посмотрим... кого взял.
   - Денис!..
   - Успокойся, милая. Я свою роль отыграю, как по нотам.
   Перед дверью в банкетный зал они расстались, Кира вошла первой, а Старков выждал пару минут, а затем тоже вошёл в зал, полный гостей.
  
   ---------------------
  
  
   Маша с Александром танцевали, Катя с улыбкой наблюдала за ними, потом оглянулась и отыскала глазами мужа. Он стоял в стороне и разговаривал с незнакомым мужчиной. Они что-то оживлённо обсуждали, Катя вздохнула, поняла, что скоро он не освободится, видимо, разговор серьёзный и снова стала наблюдать за молодожёнами.
   Кто-то подошёл сзади, Катя испуганно оглянулась, а когда увидела Юлиану, вздохнула с облегчением. Виноградова улыбнулась и взяла её под руку.
   - Что ты вздрагиваешь?
   Катя пожала плечами.
   - Ты подошла неожиданно.
   - А ты всё равно не вздрагивай. Нервы надо беречь. - Они помолчали, наблюдая за первым вальсом Маши и Александра, Юлиана улыбнулась. - Всё-таки они красивая пара, да?
   Катя кивнула.
   - Красивая. И я очень за них рада.
   Виноградова усмехнулась.
   - А Александр Юрьевич волнуется. Посмотри на него... Кажется, вспотел.
   Катя рассмеялась.
   - Прекрати. Андрей тоже волновался. Даже больше, чем я.
   - Да? - с любопытством переспросила Юлиана. - А ты мне не говорила.
   - Он мне запретил говорить кому-либо. Но он волновался. Причём жутко.
   - Боялся с шага сбиться?
   - И это тоже.
   Они помолчали, потом Юлиана покосилась на Катю и осторожно поинтересовалась:
   - Как у вас дела? Помирились?
   Катя вздохнула.
   - Вроде бы.
   - Но ты не успокоилась, - кивнула Виноградова, констатируя факт.
   - Дело не в этом, Юль... Просто я боюсь. Происходит что-то такое, что я не могу контролировать. А значит не могу даже попытаться исправить. А о том, чем всё это закончится, даже подумать страшно.
   - Мне не нравится, как ты это говоришь. Опять поругались? Скажи правду.
   - Да не ругались мы! Но я же чувствую... Андрей что-то от меня скрывает.
   Юлиана задумалась, потом нахмурилась, когда в голову пришла уж совсем нехорошая мысль. Да ещё Катя повернула голову и так на неё посмотрела, что она невольно фыркнула.
   - Не думаешь же ты, что он... снова...
   - Ничего я не думаю, - отрезала Катя.
   - Вот и хорошо, - поспешила "обрадоваться" Виноградова. - Это просто первый кризис, Катюш. Его надо пережить. Перетерпеть.
   Катя кивнула, но глаза отвела.
   - А может тебе уехать? - спросила Юлиана, и Катя тут же повернулась к ней и удивлённо посмотрела.
   - Зачем?
   - Что ты так перепугалась? На пару дней. Вам надо отдохнуть друг от друга, поскучать. Это пойдёт вам на пользу, поверь мне.
   Катя задумалась, потом неуверенно пожала плечами.
   - Не знаю...
   - Ты подумай. А хочешь, поедем со мной в Питер. Я завтра уезжаю, в понедельник утром вернёмся. Поможешь мне, заодно и отвлечёшься.
   - Завтра? - растерялась Катя. - Андрей против будет.
   - Ну смотри. Но вам действительно надо разъехаться, хотя бы на пару дней. Он в командировку не собирается?
   - Какая командировка? Показ скоро.
   - Ах да. Ну тогда после показа.
   - После показа мы на Кубу поедем.
   Юлиана хмыкнула.
   - Хотя... тоже вариант. Второй медовый месяц себе устройте.
   Катя вздохнула.
   - Скорее уж десятый.
   - Надо во всём находить положительные стороны. И уметь идти на компромиссы. Два главных закона семейной жизни.
   Катя снова повернулась и посмотрела на Андрея. Но неожиданно встретилась взглядом с Кирой, которая стояла неподалёку от Жданова и словно ждала чего-то. Взглянула на Катю и неожиданно улыбнулась ей.
   А Катя тут же отвернулась.
   Вот что хочешь, то и делай. А прежняя неуверенность поднимает голову всякий раз, когда она встречается с Кирой. И каждый раз злится на себя. Обещает себе исправиться, но пока не выходит.
   - Пойду позову Андрея танцевать, - решила она наконец.
   Юлиана кивнула.
   - Иди. И не думай о плохом. Всё наладится.
  
  
   ------------------
  
  
   - Ты Кристину видела? - спросил Андрей у Киры, чтобы хоть что-нибудь спросить и нарушить тягостное молчание. Да ещё надеялся, что она перестанет смотреть на него с томлением и одновременно с неприятной насмешкой.
   - Видела, - кивнула она. - Она вся в восторге, словно это она снова замуж выходит.
   - Она за Сашку рада.
   - Да. Больше всех. Даже больше его самого.
   Жданов поморщился.
   - Кира... Он же женится сегодня. Ты хоть на время свой сарказм оставь.
   - Какой сарказм, Андрюша? Я совершенно серьёзно. Просто не понимаю, как ей удалось его уговорить. Я думала, Сашка умнее.
   Андрей смотрел на неё с удивлением, потом мотнул головой.
   - Знаешь, я уже начал отвыкать от твоего виденья жизни. Как-то странно звучит... У них ребёнок. По мне, так им давно надо было пожениться.
   Кира снисходительно улыбнулась.
   - Жизнь с Пушкарёвой испортила тебе вкус, милый.
   Он нахмурился.
   - Кира!
   Она рассмеялась и погладила его по руке.
   - Успокойся. Я шучу. Просто никак не привыкну, что ты теперь муж. Да ещё чужой.
   Жданов сделал большой глоток виски и отвернулся, отыскивая глазами Катю. Она разговаривала о чём-то с Юлианой, потом вдруг обернулась и посмотрела на него. Андрей улыбнулся жене.
   - Какие нежности, - фыркнула Воропаева.
   Андрей заставил себя промолчать, не реагируя на очередной подкол, а потом как бы между делом поинтересовался:
   - Ты с кем-нибудь встречаешься?
   - А ты ревнуешь? - заулыбалась Кира и затормошила его. - Ну скажи, Жданов, ревнуешь?
   - Не выдумывай, Кира. Просто интересно, собираешься ли ты налаживать свою личную жизнь.
   Она прищурилась, наблюдая за ним, но как только Андрей повернул голову и посмотрел на неё, озорно улыбнулась.
   - Я тебя подожду.
   По его лицу пробежала тень.
   - Может хватит?
   Кира вздохнула.
   - Ну не верю я, что ты с ней счастлив. Вы совершенно разные люди.
   - А я вот счастлив. И то, что мы разные, это очень даже хорошо. Зато не скучно.
   Она странно посмотрела на него.
   - А со мной было скучно?
   Он не ответил. Снова начал оглядываться, надеясь, что Кира оставит его в покое и уйдёт сама. Подумал сам уйти, но почему-то не решился. Это показалось ему невежливым и даже обидным для Киры. Он и так старательно избегает общения с ней, а они всё же, как ни крути, практически родственники. Томился, но тут Катя снова обернулась и вроде собралась подойти к нему, правда, бросила быстрый опасливый взгляд на Воропаеву, но Юлиане махнула рукой и уже шаг сделала, как вдруг её слегка толкнул плечом какой-то молодой человек. Андрей нахмурился, разглядывая его спину, но тот даже не подумал извиниться перед Катей, быстрым шагом пошёл прочь. Жданов нахмурился, возмущённый поведением этого невежи, но тут заметил, что Катя обернулась вслед этому парню и застыла в недоумении. А когда снова посмотрела на него, Андрея, он заметил испуг на её лице. Взгляд сам метнулся вслед за непонятным молодым человеком, нашёл его у бара и тот как раз обернулся, и Жданов едва удержался, чтобы не зарычать в голос. Старков.
   Старков! Чтобы он в аду горел.
   - Андрюш, что случилось? - спросила Кира. - Ты побледнел.
   Он до боли сжал зубы и процедил едва слышно:
   - Ничего. Мне нужно к жене.
   Стакан поставил на поднос мимо проходящего официанта и ринулся к Кате. Она продолжала стоять на прежнем месте и смотрела на него... виновато. Внутри снова всё заклокотало, от ревности в глазах потемнело и стало до жути горько и обидно.
   Подошёл и схватил Катю за руку повыше локтя. Она поморщилась, но улыбнулась, с испугом оглядевшись. Не хватало только скандала и новой волны сплетен.
   - Что он здесь делает? - зловещим шёпотом поинтересовался Андрей, наклоняясь к ней.
   Катя вздохнула в сторону и попыталась расцепить его пальцы.
   - Я не знаю...
   - Как он вообще мог здесь оказаться?
   - Андрей, отпусти!
   Он отпустил. И тяжело выдохнул, отвернувшись от неё.
   - Это уже переходит всякие границы. Ты с ума сошла?
   - Я? - изумилась Катя. - При чём здесь я?
   Андрей глядел на неё пристально, а потом нехорошо усмехнулся.
   - Да, я и забыл. Ты всегда ни при чём.
   Катя отступила от него и нахмурилась.
   - Что ты имеешь в виду?
   Он зло зыркнул на неё, потом начал оглядываться, выискивая взглядом соперника. Катя перепугалась и попыталась схватить его за руку, но он воспротивился.
   - Андрюша...
   - Хватит! Мы едем домой.
   - Что? - растерялась Катя. - Мы не можем уехать прямо сейчас. Вечер в самом разгаре.
   Андрей уставился на неё едким взглядом.
   - Желаешь остаться? Появился достойный повод?
   Катя опустила глаза и покачала головой.
   - Всё что мне остаётся, это сделать вид, что я этого не слышала.
   - А не надо делать вид, любимая.
   Она разозлилась.
   - Ты просто несносен, - выдохнула она ему в лицо. - Хорошо, поедем домой. Пойду попрощаюсь со всеми. Насколько понимаю, ты даже этого сделать не собираешься?
   - Им моё "до свидания" не нужно. Да и твоё тоже...
   - Зато мне нужно! Господи, как же я устала, - пробормотала она, уже отвернувшись от него. А Жданов дёрнулся.
   - Что?!
   Катя лишь рукой махнула, даже не посмотрела на него и пошла в другой конец зала, туда, где стояли его родители.
   Маргарита сразу поняла, что что-то случилось. Обеспокоено посмотрела и совсем не поверила Катиной натужной улыбке.
   - Маргарита Рудольфовна, мы поедем домой.
   - Что случилось?
   - Ничего, - Катя заулыбалась старательнее. - Кажется, у Андрея упало настроение.
   Маргарита заметно расстроилась.
   - Значит, что-то не так. А я думала, что вы не ссоритесь.
   Катя грустно улыбнулась.
   - Мы же не святые. Ссоримся... иногда. Вы не волнуйтесь, всё будет хорошо. Выспится, а завтра утром проснётся спокойный, да ещё и прощения попросит. Успокойтесь.
   Маргарита кивнула.
   - Да. Такой уж у него характер, Катюш. Надо с этим смириться. Ты же его любишь.
   - Люблю. Поэтому и стараюсь не обращать внимания. Не волнуйтесь. И перед Машей и Александром Юрьевичем извинитесь, хорошо? Надеюсь, они на нас не обидятся.
   Маргарита улыбнулась.
   - Они сейчас явно не настроены на кого-либо обижаться. Поезжайте. А завтра мне позвони.
   Катя кивнула.
   К Юлиане тоже подходить не стала, только рукой издалека ей махнула и твёрдым шагом направилась к дверям, где её ждал нервный муж.
   - Привет.
   Катя даже споткнулась, когда услышала голос Дениса у своего уха. Обернулась и дико посмотрела. Старков же мило улыбнулся.
   - Опять встретились.
   - Отойди от меня, - шикнула Катя и бросилась от него чуть ли не бегом. И толкнула Жданова в грудь, когда тот ринулся в сторону соперника. - Мы уезжаем.
   На Андрея было страшно смотреть. Он был даже не белый, а какой-то серый, только глаза возмущённо горели.
   - Зачем ты меня остановила? - выговаривал он ей в машине.
   Катя вздохнула, радуясь, что сегодня они с шофёром, а не Жданов за рулём. Когда он был в таком состоянии, она боялась с ним ездить.
   Она ему отвечать не стала, отвернулась к окну, что Андрея безумно разозлило. Но он вовремя опомнился, посмотрел на затылок водителя и с трудом сдержал раздражённый вздох. Но кулаки сжал. От бессилия.
   Едва дотерпел до дома. Первым вошёл в квартиру, скинул пальто и прошёл в гостиную. И заметался там, как зверь в клетке.
   Катя появляться в гостиной не торопилась, Андрей так понял, что она делает это намеренно. Долго что-то делала в прихожей, потом выключила свет и хотела скрыться в кухне, но Андрей вышел ей навстречу, преграждая путь.
   - Ты поговорить не хочешь?
   Она вздохнула, старательно отводя глаза.
   - Мне нечего тебе сказать. Тем более, когда ты в таком состоянии.
   - А в каком я должен быть состоянии? - не удержался он и заорал. - Какого чёрта Старков там делал?
   - Да откуда же я знаю? - тоже закричала Катя. - Что ты мучаешь меня?
   - Мучаю? Значит, я тебя мучаю. Отлично!
   Андрей вернулся в гостиную. Катя постояла, таращась на стену, а потом отправилась за ним. Поняла, что если сейчас уйдёт, то станет только хуже. Андрей затаит обиду, а из этого ничего хорошего точно не выйдет. Это с чужим можно рассориться и уйти, постараться выкинуть из головы плохие мысли, а это не чужой, это муж, причём любимый.
   Прошла в гостиную, стараясь не смотреть, как Жданов мечется по комнате, и присела на край дивана. Вздохнула.
   - Андрей, успокойся. Давай поговорим.
   Он лишь зло хмыкнул.
   - Боюсь, спокойно не получится.
   - Почему? Что такого случилось?
   Андрей остановился как раз за её спиной и опасно навис над Катей, уперевшись руками в спинку дивана.
   - А действительно, что такого случилось! Этот тип крутится вокруг тебя неотлучно, даже на семейный праздник как-то умудрился попасть. Как - не скажешь?
   Она покачала головой.
   - Я не знаю.
   Жданов скрипнул зубами. Пальцами вцепился в обивку дивана и тихо проговорил:
   - Ты совсем обнаглела. Ты даже сейчас врать будешь?
   Катя медленно обернулась и с недоумением посмотрела на него.
   - Что ты имеешь в виду?
   Андрей смотрел ей прямо в глаза, потом горько усмехнулся.
   - А ты подумай. Ты ведь у меня умница. А я идиот. Причём влюблённый. Так получается?
   - Глупость какая-то, - пробормотала Катя, замирая от неожиданно нахлынувшего ужаса. Андрей так смотрел на неё, с таким разочарованием и обвинением, что не возникало сомнений - у него есть, что ей сказать. И это что-то ей не понравится, если не шокирует.
   - Ты всё это говоришь из-за Дениса? - осторожно поинтересовалась она. - Андрей, я удивлена, что ты так из-за этого волнуешься. Это просто недоразумение и совпадение.
   - Вот как? А домой он к нам приходил тоже по недоразумению?
   - К нам домой? - изумлённо выдохнула Катя. - Он не приходил к нам домой! Когда?
   - Хватит мне врать! - рявкнул он, а жена сначала испуганно вздрогнула, а потом вскочила с дивана.
   - Не кричи на меня!
   - А ты мне не ври! Я сам видел. Видел, как он выходил. Довольный, как... - Жданов едва сумел удержать рвущиеся с языка неприятные слова.
   Катя приоткрыла рот, словно хотела что-то возразить, но так и замерла, глядя на Андрея в полной растерянности. Ужасные мысли закрутились в голове и растерянность мгновенно испарилась. Катя вздёрнула подбородок и посмотрела на мужа подозрительно.
   - Ты что мне сейчас хочешь сказать? Что Старков приходил к нам домой в твоё отсутствие и я... его впустила?
   Жданов молчал. Но взгляд был красноречивее слов, и Катя зло хохотнула.
   - Как интересно... А может не только впустила?
   - Тебе лучше знать, - отрезал он и отвернулся.
   У неё губы затряслись. Рука сжалась в кулак, Катя опустила глаза в пол, пытаясь прийти в себя от шока.
   - Я просто поверить не могу, - прошептала она и приложила холодные ладони к горящим щекам. - Ты в чём меня обвиняешь?
   Андрей прерывисто вздохнул и мотнул головой. Нервно сглотнул и сказал:
   - Ни в чём.
   - Нет, обвиняешь! - закричала она. - Хочешь сказать, что я тебе... изменила? С Денисом? Жданов, да ты что?!
   - Я тебя не обвиняю! - рыкнул он. - Но я не слепой, Катя. И не полный идиот! И прекрасно понимаю, что просто так ничего не бывает. И не надо меня уверять, что он за что-то мстит и специально меня злит. У него нет для этого ни одного повода, да и возможностей нет!
   - А я такая дура, что привела его на свадьбу Воропаева, да?
   - Я не знаю!
   - Зато я знаю. Теперь знаю, что ты мне не доверяешь! Я только не понимаю - почему. Что я не так сделала?
   Он досадливо поморщился.
   - Хватит... хватит пустых вопросов. Я могу тебе доверять или не доверять... Но согласись, своим глазам я тоже обязан верить. И я видел... и не только это. И я не знаю, что делать и что думать. Потому что у моей жены появились от меня тайны.
   - Да нет у меня никаких тайн, - тихо пробормотала Катя.
   Жданов вздохнул.
   - Ты даже не сказала мне, что встречалась с ним. - Она покачала головой. - Катя, прекрати. Ты ведёшь себя как ребёнок. Это глупо - отрицать очевидное. И я... я тебя не обвиняю. И говорить всего этого не нужно было.
   Андрей отвернулся и прошёл к бару, достал бутылку виски, а Катя смотрела на его затылок, напряжённые плечи и вдруг усмехнулась.
   - Ах вот значит как... Поэтому ты себя так вёл в последнее время. То смотреть на меня не мог, а потом... Решил простить беспутную жену, да, Жданов?
   - Замолчи.
   - Почему? Мне нужно знать. Великодушно простил? Через себя переступил, да? Так бы и жил с этим? Со своей обидой и прощением. И изводил бы и себя, и меня.... Господи, Андрей, да как ты додумался до всего этого?
   Он не ответил, так и стоял к ней спиной, а Катя ещё чего-то ждала. Наверное, что он бросится её переубеждать, просить прощения, уверять, что осознал свою ошибку, но он молчал, а она что-то ещё пробормотала едва слышно и ушла в спальню. И так дверью хлопнула, что Жданов лишь невесело усмехнулся.
   Сегодня ему спать на диване в кабинете. Но на это наплевать. Сейчас он испытывал такой страх, как никогда наверное. Вздохнул и сел на подоконник, откинув занавеску в сторону.
   Как он додумался... Потерять тебя боялся, дурёха, вот и додумался.
   Вот только проболтался... И кажется всё-таки потерял.
  
  
   11.
  
  
   Первым, что бросилось Андрею в глаза, когда он утром вышел из своего кабинета, был чемодан. Он стоял в гостиной и от его вида у Жданова мороз по коже пошёл. Андрей остановился, в испуге таращась на чемодан, а потом начал оглядываться, пытаясь понять, где жена.
   - Катя! Катя, ты где?
   - Что ты кричишь? - вполне спокойно поинтересовалась она, выходя из спальни. На него взглянула лишь мельком, потом прошла к чемодану, остановилась и повесила на спинку дивана плащ.
   Андрей с подозрением наблюдал за ней.
   - Ты куда собралась?
   Катя достала из сумки какие-то свои документы и начала их перебирать, проверяя, всё ли нужное при ней. И не глядя на него, ответила:
   - Я еду в Питер. С Юлианой. Вернусь в понедельник.
   - Какой Питер? - растерялся Андрей, а потом стремительно приблизился к ней и схватил чемодан, отставил его за свою спину. - Никуда ты не поедешь.
   Она подняла на него глаза, и от её взгляда ему стало трудно дышать. Но она с собой справилась и проговорила так же спокойно, не повышая тона:
   - Я поеду, Андрей. Отнеси, пожалуйста, чемодан в прихожую.
   Жданов вздохнул и опустил глаза, застыдившись.
   - Катя, нам надо поговорить.
   - Опять? Нет, Андрюш. Столько обвинений сразу, боюсь, мне не пережить.
   - Катя! Мне не до шуток!
   Она вздохнула, невесело усмехнулась, но ничего не ответила. Присела прямо на спинку дивана и выжидающе посмотрела на него. Андрей хмурился, потому что за ночь так и не смог придумать, что такого жене сказать, чтобы исправить положение. Чтобы как-то смягчить свои вчерашние слова. А сейчас она на него смотрела и ждала наверное чего-то особенного, трогательного, а у него ни того, ни другого в запасе не было.
   - Я не должен был вчера тебе ничего говорить, - сказал он наконец. Катя отвернулась. Жданов сунул руку в карман и там сжал её в кулак. - Прости меня.
   - За что? - тихо поинтересовалась она. - Это ведь я виновата. Я должна просить у тебя прощения.
   От отчаяния заныли зубы. Андрей потёр скулы рукой.
   - Я вчера перегнул палку... не должен был...
   Катя поднялась.
   - Хватит, Андрей. Я не хочу этого слушать. Да и время поджимает, сейчас Юлиана приедет.
   - Не уезжай... Ну зачем ты уезжаешь? Это неправильно.
   - Правильно, - упорствовала она. - Нам на самом деле надо побыть врозь, хотя бы несколько дней. По крайней мере, мне. Дома как-то не получается... всё обдумать.
   - А о чём ты собралась думать? - насторожился Жданов.
   Катя быстро глянула на него исподлобья.
   - Давай поговорим, когда я вернусь.
   - Катя! - Жданов практически кричал.
   Она слабо улыбнулась.
   - Я никогда не принимаю поспешных решений. В отличие от тебя. Или ты меня плохо знаешь?
   Он вздохнул и отвёл глаза, не выдержав её прямого взгляда.
   Катя взяла чемодан за ручку и повезла его в прихожую. Маленькие колёсики неприятно скребли по паркету, и этот звук ещё больше рвал душу.
   - Я тебя люблю.
   Катя обернулась и посмотрела на Андрея. Нервно сглотнула, потом кивнула.
   - Я знаю.
   Жданов ещё ждал, что она скажет ему в ответ, как обычно, признается в любви, но она не сказала, вышла из гостиной, а ему было в пору головой вниз из окна. Катя никогда такой раньше не была. Он всё испортил. Ведь знал же, знал, что нужно похоронить эти подозрения в себе и никогда, ни словом, ни делом жене об этом не напоминать, а сам...
   Он чувствовал огромную вину, но самое ужасное, что подозрения, те самые - тёмные и гнетущие - так и не ушли. Катя на него кричала, обижалась, обвиняюще и обиженно сверкала на него глазами и он понимал, что не имеет права, даже мысли такой по отношению к ней допускать, но... но они были! Как только вспоминал о Старкове, его масляные глазки, которыми он оглядывал её, его ухмылочку, с которой он из их подъезда вышел... цветы эти дурацкие, записочки и звонки!
   Андрей даже застонал сквозь зубы, зажмурил глаза и замотал головой.
   Ка-атя!!!
  
  
   -----------///----------
  
  
   - Знаешь, чижик, у меня такое чувство, что ты моя совесть, - хриплым со сна голосом проговорил Малиновский и вздохнул. Перевернулся на живот, обнял подушку, а телефонную трубку сунул между плечом и подушкой, чтобы не держать. - Как только я собираюсь поспать до обеда, ты меня будишь... Специально?
   Она еле слышно хихикнула.
   - Нет. Просто у меня перерыв... вот я и решила позвонить.
   - Молодец.
   Рома закрыл глаза и замолчал. Лера немного подождала, но Малиновский продолжал молчать, а потом ещё и засопел. Она выдержала паузу, а после деликатно кашлянула и позвала:
   - Роман Дмитриевич.
   Он сразу проснулся.
   - Опять Дмитриевич? Чижик, ты что?
   - Рома, - тут же исправилась она. - Может, я попозже позвоню? Я и не подумала, что вы со свадьбы. Вы наверное не выспались.
   - Какое точное замечание. Хватит заботу проявлять, - шутливо проворчал он. - Будет тебе интервью, я договорился.
   Она взвизгнула так, что Рома тут же отвёл от уха трубку. Хотел возмутиться, но потом не выдержал и рассмеялся. Снова перевернулся, теперь уже на спину и зевнул во весь рот.
   - Как мало надо человеку для счастья, - протянул Рома.
   - Много! Это очень много! Спасибо огромное-преогромное!
   Эти её словечки-пресловечки его снова рассмешили. А потом, вместо того, чтобы просто продиктовать ей место и время встречи, предложил:
   - Пообедаешь со мной? Сегодня же выходной.
   - У нас нет выходных. У меня монтаж.
   - Монтаж? - удивился он, а потом понял, о чём она говорит, и протянул: - А-а. Ну ладно тогда...
   - Но через пару часов я освобожусь, - выдохнула она. - Можно я вас приглашу? В знак благодарности?
   - Ты меня? - хмыкнул Малиновский. - И куда же?
   - Это так важно? Там кормят вкусно.
   - Ну хорошо, - согласился Рома, хотя радости в нём уже поубавилось. Он не любил экспериментов с едой, и незнакомых кафешек и даже ресторанов избегал. А тут его приглашает девушка, которая, как он понял при прошлой встрече, в ресторане была чуть ли не впервые.
   Они договорились о встрече, Рома повесил трубку, посмотрел на часы и понял, что времени у него осталось не так уж и много. Пришлось принять холодный душ, чтобы прийти в себя. Выпил кофе и с томлением поглядел на холодильник. И почему-то вспомнил Леру. Всё-таки невежливо как-то будет явиться на обед сытым. Она же заметит. Махнув рукой на свой голод и опасение по поводу предстоящей трапезы, решил проявить уважение. И потерпеть.
   На этот раз он приехал первым. Припарковал машину, вышел и огляделся. Далеко не центр, через дорогу парк, а кафе располагалось прямо в жилом доме. Книжный магазин, а соседняя вывеска более яркая с милым названием "Лукошко".
   Рома вздохнул, приглядываясь к вывеске с подозрением.
   - Не нравится?
   Малиновский резко развернулся на каблуках и тут же заулыбался, завидев девушку.
   - Привет, чижик.
   - Здравствуйте.
   Она как всегда проявила вежливость, излишнюю в данной ситуации, по его разумению, и Рома разулыбался сильнее. Разглядывал её с удовольствием и уже без недоумения, по поводу стиля её одежды. Хотя сегодня она выглядела даже скромно - короткая спортивная куртка, из-под которой виднелся воротник глухого свитера, тёмные джинсы и ботинки на тяжёлой подошве. К её облику он уже начал привыкать, недоумение неизменно вызывала лишь одна деталь - её серёжки. Совершенно простенькие и не стильные. Не вписывающиеся в её образ. Роме почему-то хотелось потрогать их. Прикоснуться пальцем, проверить - настоящие ли они.
   Малиновский мотнул головой, чтобы опомниться и перестать смущать девушку своим остановившимся взглядом. Кивнул на вход в кафе.
   - Ты в это райское местечко меня пригласила?
   Лера осторожно кивнула.
   - Там хорошо, не бойтесь.
   - А я и не боюсь, - смело усмехнулся Малиновский. И приобнял девушку за плечи, но вполне по-дружески. - Пошли. Я сегодня не завтракал.
   Они вошли в кафе, и Рома с интересом огляделся. Это не было похоже на студенческое заведение, никакого беспорядка и плакатов с изображением нынешних звёзд эстрады и кино, развешанных на стенах. Зал был оформлен продуманно, даже по-домашнему. Столы застелены расшитыми скатертями, вместо стульев небольшие удобные кресла и диванчики, а на стенах чёрно-белые снимки в деревянных рамках. Проходя мимо, Рома присмотрелся и понял, что это на самом деле фотографии, очень старые, а по одежде, запечатлённых на ней людей, можно было сделать вывод, что снимкам никак не меньше ста лет.
   Малиновский задержал взгляд на одном, с интересом разглядывал, а Лера вдруг сказала:
   - Это мой прапрадед. Степан Игнатьевич Савёлов.
   Рома повернул голову и поглядел на неё с изумлением.
   - Да ладно!
   А она с важностью кивнула.
   - Серьёзно. Видишь вывеску за его спиной? Булочная. Его.
   Рома покачал головой. Потом вернулся к фотографии и даже наклонился к ней, пытаясь рассмотреть мелкие цифры в углу.
   - Май 1904 года, - прочитал он. - С ума сойти.
   Лера осторожно потянула его за рукав.
   - Пойдём за стол, Стёпка нас уже видел.
   - Какой Стёпка? - не понял Малиновский и снова покосился на снимок. Валерия рассмеялась.
   - Не этот. Стёпка мой двоюродный брат. Это его кафе. Его и его жены.
   В зале они были одни, Рома крутил головой, оглядываясь, а Лера сказала:
   - Они работают с двух. Так что никого кроме нас не будет.
   Малиновский хитро глянул на неё.
   - Надо же. Девушки ещё никогда ради меня ресторан не бронировали.
   Она смутилась.
   - Ничего я не бронировала. И это не ресторан вовсе...
   Рома кивнул на другие фотографии.
   - А это всё твои родственники?
   Валерия кивнула.
   - Да. У Стёпки хобби такое, он составляет наше генеалогическое древо. А фотографии у родственников ищет. - Показала на снимок, который висел как раз над их столиком. - Вот это например, сестра второй жены моего прадеда.
   Рома приоткрыл рот, а потом замахал на неё руками.
   - Только не говори мне, как её зовут! Ты ведь и это помнишь?
   Она кивнула.
   - Конечно. А ты разве не знаешь о своих предках?
   - Почему? - удивился он. - Очень даже знаю. Мой дед приехал в Саратов из-под Твери. Кажется.
   Лера понимающе улыбнулась. Кивнула, а затем спросила:
   - Так ты из Саратова?
   Малиновский подозрительно прищурился.
   - И что?
   От его тона она на секунду растерялась, после пожала плечами.
   - Ничего, просто спросила.
   И она действительно просто спросила, Рома понял это по её глазам. Ей было всё равно - из Саратова он или из Москвы. Или из Донецка. Или из деревни Чемодановка. Рома уже хотел извиниться за свой резкий тон, но Лера вдруг заулыбалась и совсем не ему. Малиновский обернулся.
   Из-за двери, завешанной занавеской, вышел мужчина с подносом в руках и с приветливой улыбкой направился к ним. Рома смотрел на него с небольшим удивлением и никак не мог понять, что его смущает во внешности мужчины. При небольшом росте, тот имел хорошую, накаченную фигуру и из-за этого выглядел немного квадратным. Сплющенный, явно не раз сломанный нос, выдавал в нём человека, занимающегося борьбой, но лучистые глаза и залихватская улыбка совершенно обезоруживали. Он улыбался и поэтому Рома не сразу заметил шрам на его лице, который шёл от угла левого глаза к виску. Именно это в первую секунду и зацепило. Казалось, что он хитро прищуривается или подмигивает. Но он просто улыбался.
   Подошёл к их столику и поставил поднос. С любопытством посмотрел на Рому.
   - Добрый день. Проголодались?
   Малиновский кивнул ему в ответ, а Лера начала снимать с подноса и переставлять на стол тарелки и тоже закивала.
   - Что ты спрашиваешь?
   Степан неожиданно протянул руку и взъерошил её волосы.
   - Снова всю ночь в монтажной просидела? - и в момент переменил тему, снова посмотрел на гостя. - Валерка, знакомь меня со своим кавалером.
   Её руки замерли, и она в смущении поглядела сначала на Рому, потом на брата. И зашипела на него:
   - Ты что говоришь-то?
   Тот сделал круглые глаза и рассмеялся.
   - Я ошибся? Ну извиняйте! - И первым протянул Роману руку для рукопожатия. - Степан Савёлов.
   Малиновский в удивлении приподнял брови, хмыкнул и пожал протянутую руку.
   - Роман Малиновский. Хорошее у вас кафе. Я и не знал, что такие бывают.
   - Стараемся, - довольно улыбаясь, проговорил Савёлов. - Вы к нам заходите, у нас по пятницам живая музыка.
   - Да вы что? - "умилился" Роман и повёл носом, принюхиваясь к большому пирогу на плоской тарелке. - Это... как её?..
   - Кулебяка, - подсказала Лера. - С капустой.
   - Нет, с картошкой и грибами. Тамара только из духовки вынула. Ешьте, сейчас самовар принесу.
   Рома от неожиданности кашлянул.
   - Что?
   - Что? - спокойно переспросил хозяин. - Чай из самовара. С баранками. Это у нас коронный номер. Причём бесплатный.
   Лера с умным видом кивнула.
   - Людям нравится.
   Она аккуратно разрезала пирог, и кусок положила на тарелку Ромы. И придвинула к нему тарелочку с нарезанной тонкими ломтиками ветчиной и сыром.
   - Ешьте. У Тамары выпечка просто изумительная. Вы такой ещё не пробовали.
   Рома самодовольно улыбнулся.
   - Пробовал. Потому что так, как готовит тёща моего друга, не готовит никто.
   Лера пожала плечиком.
   - Сейчас сравните.
   Им действительно принесли самовар, правда, сделал это не Степан, а молодой парнишка-официант. Валерия его поблагодарила и подставила чашку Романа под носик самовара. Рома пальцем прикоснулся к горячему, пузатому боку и снова покачал головой в удивлении. Встретил улыбку Валерии и тоже засмеялся.
   - Да-а... Вот уж пригласила ты меня, так пригласила.
   - Вам не нравится?
   - Почему? Очень даже. И пирог вкусный.
   - Но?
   - Никаких "но". Очень вкусно.
   - Видимо, тёща вашего друга на самом деле хорошо готовит, раз вы так спокойно отзываетесь.
   Рома принял у неё чашку, сделал глоток, а потом сказал:
   - Пора тебе определиться.
   - В чём? - не поняла она.
   - Обращаться ко мне на "вы" или на "ты". Я что, такой старый? Состарился и не заметил.
   - Это совсем не так! Я же не по этому!
   - А почему?
   - Потому что... из уважения.
   Рома поперхнулся чаем.
   - Этого только не хватало. Чижик, хочешь меня добить окончательно? - Она покачала головой. - Тогда давай на "ты". И выкать больше не смей, слышишь?
   - Хорошо.
   - Вот и отлично.
   Лера вздохнула, отвела глаза и странно заморгала. А потом не удержалась и зевнула.
   - Ты во сколько встала? - с улыбкой поинтересовался Малиновский. Она покачала головой. Он недоумённо нахмурился. - В смысле?
   - Я ещё не ложилась. Ночная съёмка, а потом монтаж.
   Малиновский задумался.
   - А как же личная жизнь?
   - На работе, - засмеялась она.
   - Ужас. Так нельзя. Так никуда не годится.
   - А тебе... твоя работа нравится?
   Он кивнул, продолжая жевать.
   - Я там работать начал, когда ещё в институте учился. "Зималетто" принадлежит семьям моих друзей.
   - Они тоже там работают?
   - Один. Им нужно президентское кресло, они несколько лет за него дрались, а я... не настолько амбициозен. Должность вице-президента меня вполне устраивает.
   Лера рассмеялась.
   - Скромно.
   - А что такое? - удивился Малиновский. - Скромность - это вообще вещь такая, которую напоказ выставлять ни к чему. Или хочешь сказать, что ты скромная? Я не заметил.
   Она приоткрыла рот и возмущённо посмотрела на него, но сразу же рассмеялась.
   - В моей профессии скромность ни к чему.
   Рома странно посмотрел, а сам слегка плотоядно ухмыльнулся.
   - А в моей тем более. У нас знаешь ли, такой контингент...
   Валерия понимающе улыбнулась.
   - Представляю.
   Рома расхохотался.
   - Да что ты представляешь, чижик?
   - Я бываю на разных мероприятиях. И видела не раз, что происходит после... официальных банкетов и приёмов. Куча моделей, актрис молоденьких, которые пытаются не упустить свой шанс.
   Малиновский резко перестал смеяться. Даже улыбаться перестал и от её слегка пренебрежительного тона, смутился. Отвёл глаза и стал смотреть в свою чашку, вглядывался в янтарную жидкость и смотрел на своё отражение, в свои глаза.
   Лера почувствовала перемену в его настроении и даже испугалась, что это из-за её слов, правда не совсем поняла, что именно ему так не понравилось. Малиновский продолжал молчать, а она не решалась вновь заговорить.
   Рома же не на шутку задумался. Что-то его сильно кольнуло в её словах, не обида, но он вдруг посмотрел на эту ситуацию её глазами - глазами молоденькой, домашней девочки, которая явно считает всё это грязью. А вот он так уже давно не считает...
   Он вздохнул.
   - Рома... - всё-таки решилась она подать голос. - Я что-то не так сказала?
   Малиновский поднял глаза от чашки и только в этот момент сообразил, что молчит уже довольно давно, а она смотрит на него испуганно и непонимающе. Улыбнулся.
   - Да нет, скорее то.
   Валерия вздохнула, отчаявшись его понять. Подумала и положила ему на тарелку ещё один кусок пирога. В знак примирения. На этот раз Ромина улыбка была шире и благодушнее. А Лера вдруг снова зевнула. Малиновский хохотнул.
   - Давай домой тебя отвезу, тебе в кровать надо.
   Она согласно кивнула и чуть виновато улыбнулась.
   - Очень спать хочется.
   Малиновский посмотрел на пирог в своей тарелке, быстро глянул на девушку и чуть заискивающе улыбнулся.
   - Я доем? Очень вкусно. И сразу поедем.
   А она радостно разулыбалась и кивнула. Обрадовалась так, словно он её саму похвалил, а не пирог. Малиновский даже опешил от такой открытой улыбки и неожиданно для себя самого спросил:
   - А завтра куда пойдём? Я приглашаю?
   Лера зачарованно смотрела на него, потом коротко кивнула.
  
  
   12.
  
  
   С самого утра не выдалось ни одной свободной минуты, чтобы просто присесть и отдохнуть. Да просто кофе выпить и то некогда было. Но Катя такой занятости была только рада, работа отвлекала от гнетущих мыслей. Даже усталости не замечала, только иногда её словно огнём обжигало, она хваталась за телефон, боясь, что пропустила, не услышала звонок, но Андрей не звонил. Ни вчера, ни сегодня, Катя уже не знала, что и думать, но продолжала выдерживать гордую паузу. Не звонит и не звонит... Пусть посидит дома один и подумает наконец... как он её обидел.
   У неё до сих внутри всё трястись начинает, как вспоминает их разговор. Серьёзность его обвинений просто потрясала.
   Но несмотря на обиду, беспокоилась она об Андрее всё больше.
   - Прекрати на телефон постоянно смотреть, - одёрнула её в какой-то момент Юлиана. - Позвони ему сама.
   - Не буду, - покачала Катя головой и даже телефон от себя отодвинула.
   Виноградова понимающе улыбнулась, быстро оглядела зал ресторана и взяла карту вин.
   - Может вина, Катюш?
   - Не хочу, спасибо... Я думаю, что он вчера снова напился, Юль. Что мне с ним делать?
   - Перестать относиться к нему, как к ребёнку.
   - Да я... - попыталась возразить Катя, но Виноградова её перебила:
   - Ты ему потакаешь. Скажешь, нет? В этом и проблема. Ты совершаешь ту же ошибку, что и Маргарита в своё время. Ты его слишком любишь.
   Катя грустно усмехнулась.
   - И что делать? Я же не могу заставить его повзрослеть.
   - Не можешь, - согласилась Юлиана. - Но и потакать ему не надо. И прощать всё. Я же вижу, что ты сейчас сильнее переживаешь по поводу того, что он не звонит. А стоило бы из-за другого. И не просто уехать, а по голове ему настучать. Это ведь надо было додуматься до такого!..
   Катя загрустила.
   - Если честно, когда он всё это мне сказал... я растерялась. Даже не нашлась, что ему ответить.
   - Ещё бы!
   - И я очень боюсь, что он всерьёз считает... что я с Денисом... - Она безнадёжно махнула рукой. - Даже говорить об этом не хочу.
   Юлиана медленно прожевала, раздумывая об этом, затем хмыкнула.
   - Но всё это несколько странно, ты не находишь?
   Катя нахмурилась.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Отвлекись от мыслей о Жданове, - посоветовала Юлиана, - и подумай. Андрей, конечно, хронический ревнивец, но на пустом месте так заводиться не будет. Что Старков делал в вашем доме?
   Катя в задумчивости закусила губу и пожала плечами.
   - Не знаю... Может приходил к кому?
   - Ты сама-то в это веришь? - ухмыльнулась Виноградова. - У вас в подъезде очень много квартир? - кивнула, подтверждая свои слова и наблюдая за Катей. - Вот именно. Не думаю, что его принимал у себя банкир Захаров или профессор Каменков. Но к вам он тоже не заходил. Так зачем? И звонки эти, цветы... Похоже на массированную атаку.
   - Зачем?!
   - Это уже другой вопрос. Но цель у него явно есть.
   - Он намеренно доводил Андрея, - в задумчивости проговорила Катя.
   Юлиана кивнула.
   - И Жданов забеспокоился не на шутку. Без повода?
   Катя стукнула по столу ладонью.
   - Я Старкова убью!
   - Сначала выясни, для чего именно ему всё это нужно. Неужели настолько мстительный тип?
   - Он всегда таким был! Ничего не забывал, ни одной обиды.
   - Не люблю таких людей, - сказала Юлиана. - С ними связываться - себе дороже. Могут в спину ударить. Никогда не знаешь, что у них на уме.
   - Мне надо поговорить с Андреем, - тихо, но убеждённо сказала Катя. А Юлиана выразительно посмотрела на неё.
   - Снова поедешь его успокаивать?
   - Но, Юлиана, - воскликнула Катя, - Андрей же надумал себе неизвестно чего!
   - И пусть думает, - разозлилась Виноградова. - Может наконец додумается до чего-нибудь правильного! Это же надо было догадаться, в измене тебя обвинить?
   - Да ни до чего он не додумается, - сокрушённо вздохнула Катя. - Он ещё больше обиделся, что я уехала... Мне надо с ним поговорить. Всё выяснить, наконец. А когда я найду Дениса, я придушу его собственными руками!
   - Не кипятись. Дениса твоего ещё найти надо.
   - Какой же он всё-таки подлец, - покачала Катя головой.
   - Я бы на твоём месте, о Старкове думала поменьше. И сосредоточилась на Жданове. Дело ведь не в том, что вы поругались, а в том - из-за чего вы поругались.
   - Да я понимаю, - вздохнула Катя. - Но прежде всего, надо Андрею всё объяснить, а уж потом... заводить серьёзный разговор.
   - Хочешь уехать сегодня? - догадалась Юлиана.
   Катя задумалась на секунду, потом кивнула.
   - Да... если ты не против. Не обидишься?
   - Нет, конечно, поезжай. Если считаешь, что так будет правильно.
   - Я всё равно не смогу на месте усидеть. Хочу поговорить с Андреем побыстрее.
   Юлиана наблюдала, как Катя говорит по телефону, заказывает себе билет на самолёт, потом отвела глаза и вздохнула.
   - Заказала? - спросила она, когда Катя отложила телефон. Та кивнула. - А Андрею позвонить не хочешь?
   - Я ему утром звонила, - призналась Катя. - Но у него телефон выключен. А домашний не отвечает.
   - Так ты из-за этого ещё так домой торопишься? - догадалась Виноградова. - Волнуешься?
   - Есть немного. Ты же его знаешь... Когда он зол или раздражён, может натворить глупостей. Наверное, мне всё-таки не стоило уезжать. Он ведь меня просил остаться...
   Юлиана внимательно присмотрелась к ней, потом кивнула.
   - Поезжай. Поезжай, а то ты себя изведёшь. Но всё-таки попытайся ему дозвониться.
   Катя посмотрела слегка удивлённо, но Юлиана лишь улыбнулась. Не хотелось сейчас ей объяснять, что возвращаться из командировки неожиданно, не предупредив, плохая примета. Ещё раз посмотрела на подругу и снова пришла к выводу, что та подобного разговора сейчас точно не вынесет. А волнений у неё и так слишком много.
   Да и не может ничего случиться. Это просто буйные фантазии и ничего больше.
  
  
   -------------///------------
  
  
   - Палыч, угомонись, - жалобно попросил Малиновский, с тоской наблюдая за тем, как Жданов извлекает из бара новую бутылку виски. Рома даже икнул. Но Андрей, заметно пошатываясь, вернулся к столу и со стуком поставил свою добычу на самое видное место - на середину стола. Рома откровенно скривился.
   На город уже опустилась ночь и Малиновский, если честно, уже начал терять счёт времени. В квартиру Ждановых он приехал утром, после звонка друга, который бил в колокола и умолял спасти его от сильнейшего похмелья. Рома не смог не откликнуться на мольбу, приехал, прикупив в магазине стандартный набор для осуществления своей спасательной миссии, но вскоре понял, что похмеляться Жданов не собирается. Он собирается снова напиться. Потому что у него горе.
   Потому что его жена бросила.
   Носить в себе свою боль Андрей больше не мог и решил поделиться ею со своим другом. Сколько они уже выпили, Рома об этом думать боялся, попутно говорили "за жизнь", что-то обсуждали, спорили, втолковывали друг другу каждый свою истину и вместе же сокрушались. Но Малиновский уже начал ощущать дикую усталость, хотелось спать, да и от виски, пусть и хорошего, признаться, затошнило.
   Снова зазвонил телефон. Рома посмотрел на него мутным взглядом, а Жданов глянул, как на предателя. Даже кулаком погрозил.
   - Звонит и звонит... зараза!
   - Палыч, надо ответить, - внёс Малиновский дельное предложение.
   - Не трогай! - воскликнул Андрей, а потом приложил к губам палец. - Тс-с... Нет никого.
   Рома вздохнул, потом пожал плечами.
   - Дело хозяйское.
   Телефон наконец замолчал и оба вздохнули с облегчением. Гудящие головы с трудом переносили неприятный, настойчивый трезвон.
   - А если это Катька? - поинтересовался Рома, наблюдая, как Жданов разливает виски. Тот зло хмыкнул.
   - Она уехала? Уехала... Вот и пусть. А вдруг родители? Мама меня вчера испилила! Будто я сам не понимаю... Не хочу разговаривать.
   Рома зевнул во весь рот и покачал головой.
   - Чушь всё это, Палыч. Ну не могла она... Она же тебя любит, это с первого взгляда видно.
   - Любит, - повторил за ним Андрей слегка издевательским тоном. - Любит! - и кивнул, подтверждая. - Но разве я про любовь говорю, Ромка?
   - Тогда тем более. Катерина твоя не тот человек... Она без любви не может.
   Жданов подвинул к нему стакан.
   - Давай.
   Малиновский снова вздохнул, но выпил.
   - Как-то всё сложно оказалось, Ромка, - сказал Андрей, морщась, и сунул в рот дольку лимона. От переизбытка кислоты его даже передёрнуло. - Вот кажется, что ещё нужно? Любовь - есть, материальных проблем - нет, живи и радуйся. Я всё пытался нашу жизнь в праздник превратить, бытовухи боялся... Но разве этих баб поймёшь? У них всё навыверт!
   Рома засмеялся и от этого снова икнул. А Андрей продолжал говорить, разгорячившись:
   - Я тебе серьёзно говорю! Вот чтобы ты не сделал - они хотят наоборот. Ты всё для неё делаешь, дом полная чаша - не думай ни о чём, любимая, наслаждайся! - так нет, начинаются обиды - ты хочешь из меня домохозяйку сделать! Идёт работать, снова не так. Тогда им семьи не хватает, спокойствия и размеренности. Вот как их понять?
   Малиновский лишь усмехнулся. Жданов откинулся на спинку кресла, а сам продолжал нервно барабанить пальцами по кожаным подлокотникам. Потом покачал головой.
   - Никогда не понимал... Ну неужели нельзя просто жить? Зачем из всего делать проблему? Планировать всё на пять лет вперёд, думать о том, что так и не случилось. А вот если бы!.. Чёрт бы всё побрал! Что еще ей надо, спрашивается? Муж есть, дом есть... ну роди ты ребёнка и живи спокойно. Не-ет, она так не может! Ей теперь нужно что-то заоблачное. Всё требует от меня чего-то... Правда, чего именно - не говорит. А знаешь почему? - Жданов резко подался к нему и поглядел на Рому с тихим бешенством во взгляде. - Потому что она сама не знает, чего хочет! - Андрей неприятно хохотнул. - Это смысл жизни женщины - изводить нас. Не капризами, так претензиями!
   - Ты её любишь? - серьёзно спросил Рома.
   Жданов застыл в удивлении и посмотрел на него с недоумением.
   - Конечно, люблю.
   - Ты уверен?
   - Малиновский, ты ничего не понимаешь. Это самая идеальная женщина, которую я когда-либо встречал. Остальные ещё хуже, поверь мне.
   Андрей сказал это с такой убеждённостью, а глаза воинственно сверкнули, Рома внимательно наблюдал за ним, а потом не выдержал и захохотал. Жданов обиделся.
   - Дурак ты, - пробормотал он и снова потянулся за бутылкой.
   - Сам говоришь - идеальная. Разве идеальная может изменить?
   На лицо Андрея набежала тень.
   - Я не знаю... Честно, не знаю. Есть между ними что-то такое...
   - Что?
   Жданов помолчал, подбирая слова.
   - Не любовь. И не притяжение. Ненависть. А ненависть порой разжигает страсть сильнее, чем любовь... О чём я вообще говорю? - тяжко вздохнул он и потёр ладонью небритый подбородок.
   - Хочешь сказать, что Катерина с ним от злости переспала?
   Андрей сжал в руке бутылку до боли в пальцах.
   - Я знаю одно - просто так ничего не бывает.
   - Вот именно. Уж слишком всё на виду. У тебя на глазах.
   - В том-то и дело. Всё на виду. А она упорно продолжает всё отрицать. Зачем? Ты бы видел, как она перепугалась, когда увидела его на Сашкиной свадьбе. В глазах такой ужас стоял. Скажешь, что просто так?
   Рома лишь плечами пожал, а Андрей грустно улыбнулся.
   - А когда женились, казалось, что ничего плохого случиться не может. Такая любовь была, аж пелена розовая перед глазами.
   - Теперь прошла?
   Жданов кивнул.
   - Да, пелена спала. Зато любовь только острее стала, - горько усмехнулся. - От отчаяния, наверное.
   - Вот тебя послушаешь, и жениться передумаешь.
   - А ты собрался, что ли?
   Малиновский неопределённо передёрнул плечами.
   - Да нет. Меня великая любовь ещё не постигла.
   - Может оно и к лучшему. Спокойнее...
   Рома усмехнулся.
   - А сам бы так хотел? Чтобы спокойнее? Вот сейчас бы на Кире женился?
   Андрей всерьёз задумался, потом залпом выпил и поморщился.
   - Не знаю. Всё по-другому было бы, это я сейчас понимаю... Но что было бы, если бы Катю не встретил? Даже думать об этом не хочу... Хоть сейчас и зол на неё.
   - За что это?
   - А ты не понимаешь? Она уехала! В такой момент, вместо того, чтобы попытаться во всём разобраться - она уехала! Тебе не кажется это странным? Она бежит от разговора. А ты ещё удивляешься, откуда подозрения берутся! Как только речь заходит о Старкове, она всеми правдами и неправдами, уходит от разговора, а теперь вообще сбежала! В Питер, с Юлианой. И ожидается, что я рвану за ней. Умолять вернуться! - Жданов даже с кресла вскочил и забегал по комнате.
   - Да успокойся ты.
   - Тебе не понять, Малиновский! Жена - это нечто особенное, понимаешь? Только твоё. А когда... она так поступает... Ей, видите ли, надо подумать! О чём думать? Я её муж, а она моя жена. Она должна быть здесь, рядом со мной. А она где? - Андрей чеканил каждое слово, а затем его неожиданно шатнуло в сторону, и он налетел на кресло. Чертыхнулся, ухватился руками за спинку, но потом всё-таки погрозил кулаком. - Вот пусть только появится!
   Рома вытаращил на него глаза.
   - Разошёлся! Забыл, на ком женат? Пушкарёва всё знает лучше нас с тобой вместе взятых.
   - Да что она знает? Девчонка вздорная! И не Пушкарёва она, а Жданова!
   - Как скажешь.
   Андрей сокрушённо вздохнул и упал в кресло.
   - Вот чем она в Питере занимается? У них там презентация, вечеринка... Почему она там, а не здесь? Почему ей на какой-то презентации лучше, чем дома, со мной?
   - Так может она звонила, а ты трубку не снимаешь?
   - И не сниму, - обиженно буркнул Жданов. - Пусть не думает себе... Превратила меня чёрт знает в кого! Как мальчишка за ней бегаю. Хватит! - Андрею пришлось потянуться, чтобы стукнуть кулаком по столу.
   Малиновский фыркнул.
   - Ты чего разошёлся?
   - Да ничего! Мне тридцать два года, а я не знаю, как жене угодить, из кожи вон лезу, глаза на всё закрываю... А почему я, спрашивается? Почему я перед ней, а не наоборот?
   Рома съехал в кресле, закрыл глаза и медленно выдохнул. Потом глаза открыл и глянул на друга насмешливо и проницательно.
   - Отдохнуть захотелось?
   Жданов в первый момент непонимающе нахмурился, затем его лицо разгладилось, и он нехорошо усмехнулся, но Рома всё-таки уловил в его взгляде сомнение. Но потом Андрей пожал плечами и улыбнулся.
  
  
   ------------///-----------
  
  
   Катя услышала музыку, как только открылись двери лифта. Вышла на площадку, вывезла из лифта чемодан и остановилась, прислушиваясь. Музыка явно неслась из-за двери их квартиры, а не соседней. Катя вздохнула.
   Значит, Андрей точно не трезв. В нормальном состоянии так громко слушать музыку он не будет. И на звонки её почему-то не отвечал... Она-то надеялась, что он за время её отсутствия попытается обдумать случившееся, что-то определить для себя, принять решение, а он... пошёл по самому простому пути. Проторённому.
   Подошла к двери, достала из сумочки ключи и замерла, неожиданно уловив чужой голос в квартире. Не хватало только, чтобы Андрей гостей позвал, чтобы грусть-печаль свою разогнать. Открыла дверь и покачала головой, сетуя на громкую музыку. Чемодан поставила у стены и тут услышала пьяный голос Малиновского, а следом женский смех. Какое-то нехорошее предчувствие кольнуло в самое сердце и Катя, не раздеваясь, пошла в гостиную. Остановилась в дверях. В первый момент опешила от увиденного, да ещё музыка играла излишне громко, практически била по ушам, создавая странный нереальный гул. Свет в комнате был приглушён, и Кате захотелось закрыть глаза и в отчаянии замотать головой, чтобы всё исчезло. Открыть бы глаза - а всё в порядке. Но всё было далеко не в порядке.
   Жданов был сильно пьян. Сидел на диване и кажется жутко хотел спать, но боролся с собой, часто моргал и тёр лицо ладонью. А перед ним, на журнальном столике танцевала полуобнажённая девушка. На полу валялись детали её одежды, а она соблазнительно изгибалась и не переставала посылать Жданову откровенные улыбочки, правда, он их вряд ли замечал, все его силы уходили на то, чтобы не уснуть прямо здесь, на диване и в этот же момент.
   Катя ухватилась рукой за косяк и почувствовала, как к горлу подкатил горький комок.
   Эта девушка танцевала на её антикварном дубовом столике, к которому у Кати были совсем особенные чувства. Этот столик они купили вместе с Маргаритой, когда впервые пошли вместе по магазинам, это был символ... зарождающихся семейных отношений, очень важных для неё... А теперь на нём стоит ногами какая-то бесстыжая...
   Ругательство едва не сорвалось с Катиных губ.
   Снова послышался смех, Катя посмотрела в ту сторону и увидела Малиновского, который развлекался с ещё одной "гостьей" на диванчике у окна. Рома был пьян не меньше Андрея, но заметил её первым. Запнулся на полуслове, вытаращил глаза, но Катя уже отвернулась. Опять перевела глаза на мужа, смотрела на него с печалью и понимала, что совершенно не знает, как повести себя дальше.
   Устроить скандал или развернуться и уйти? Что?
   Когда Андрей её увидел, кажется сразу протрезвел. Смотрел на неё, как на привидение, затем мотнул головой, видимо надеялся, что она лишь пьяный мираж, что вот сейчас он зажмурится, потом глаза откроет - и всё исчезнет. А когда наконец осознал, что не исчезнет и появление жены в такой, мягко сказать, совсем неподходящий момент, это суровая реальность, попытался встать, но был слишком пьян, чтобы сделать это легко. Хотел ухватиться рукой за подлокотник дивана, размахнулся излишне и сшиб со стола бутылку. Девушка-танцовщица перестала танцевать, обернулась и посмотрела на Катю с любопытством. От её взгляда, такого пытливого и бесцеремонного, стало противно. И горячо. До боли горячо внутри, глаза обожгли злые слёзы, и всё поплыло. Лицо Андрея, перекошенное ужасом осознания произошедшего, тоже расплылось, черты потеряли чёткость, и от этого неожиданно стало легче.
   Не видеть.
   Уйти, убежать, только бы не видеть его. А в следующий момент откуда-то из глубины поднялась такая злость и ненависть, что даже боль и обида отступили. И Катя испугалась этих страшных эмоций. Поняла, что ещё мгновение и она бросится на него, сделает что-нибудь страшное... Убьёт его и её.
   Отступила в прихожую, рукой пытаясь нащупать стену или что-нибудь другое, на что можно опереться.
   - Катя!
   Голос Жданова был больше похож на рык. Катя чуть не рухнула, как подкошенная, на пол прихожей. Похолодела от ужаса, а сама уже пятилась к двери.
   Смолкла музыка, и показалось, что это небо с землёй столкнулись и образовавшаяся тишина - мёртвая. И снова крик Андрея:
   - Катя! - а за дверью гостиной его шаги.
   Катя практически вывалилась за дверь квартиры, захлопнула её за собой и, на негнущихся ногах, начала спускаться по лестнице. Сначала медленно и осторожно, боясь упасть, а потом побежала. Даже не сразу поняла, что всхлипывает и даже воет, только очень тихо.
   Выскочила на улицу и растерянно оглянулась.
   А теперь-то что?!
   Теперь уж действительно - хуже некуда.
  
  
  
   13.
  
  
   Малиновский выглядел несчастным. Когда он открыл дверь, и Лера увидела его, то даже смятение почувствовала, настолько её поразило выражение его лица. Привычной залихватской улыбки не было и в помине, взгляд был тусклый и неживой. Но Рома попытался улыбнуться ей в знак приветствия.
   - Привет, чижик. Заходи.
   Лера внимательно вглядывалась в его лицо, потом переступила порог его квартиры и быстро огляделась.
   - Привет. У тебя что-то случилось? - не удержалась она от вопроса.
   Рома вздохнул, но отмахнулся.
   - Нормально всё, заходи.
   Лера сомневалась, он видел. Стояла, украдкой оглядывалась и раздумывала. Тогда Малиновский сам снял с её плеча рюкзак и поставил его в угол. Валерия слегка смущённо улыбнулась и расстегнула куртку.
   Рома провёл девушку в гостиную и обвел комнату рукой.
   - Вот здесь я и живу. Завтракать будешь? - повернулся к Лере и увидел, что она внимательно разглядывает картину на стене. Морской пейзаж, а вдалеке парус. Мило и без претензии. Потом опомнилась, поняла, что он обращается к ней, и кивнула.
   - Буду.
   На этот раз улыбка была вполне искренней.
   - Опять с работы?
   - Да. Зато я теперь весь день свободна.
   - Да ты что? У тебя и выходные бывают?
   Лера тоже улыбнулась.
   - Бывают. Но редко.
   - Ясно. Пойдём на кухню, покормлю тебя.
   Она сидела за кухонным столом у окна и смотрела, как Малиновский нарезает хлеб для бутербродов. И видела тревожную морщинку у него на лбу, а иногда он и вздыхал уж слишком маетно. Явно был чем-то сильно расстроен.
   - Давай не пойдём сегодня в магазин, - предложила Лера. Рома посмотрел на неё удивлённо.
   - Почему?
   Она пожала плечами.
   - Мне кажется у тебя что-то случилось. А магазин... можно отложить.
   - Не выдумывай. - Рома поставил перед ней тарелку с бутербродами, и Лера тут же взяла один и откусила. Малиновский с насмешкой наблюдал за ней, потом покачал головой. - Я теперь о журналистах знаю почти всё.
   - Всё?
   - Ага. Нахальные, вечно не выспавшиеся и голодные. Я прав?
   Лера прожевала, а после кивнула.
   - А когда голодные - злые.
   - Да? - заинтересованно воскликнул Малиновский. - Так ты злюка?
   Она рассмеялась, но призналась:
   - Бывает. Когда настроение плохое.
   Рома поставил перед ней большую чашку с кофе и неожиданно для самого себя, потрепал девушку по взъерошенным волосам. А в следующий момент об этом пожалел. Оба смутились, Лера прекратила жевать, а Малиновский поспешил отвернуться, попытался сделать вид, что ничего особенного не произошло. И намеренно снова оглянулся на неё через плечо и подмигнул и улыбнулся, как ни в чём не бывало.
   Лера схватила чашку, сделала большой глоток, позабыв о том, что кофе горячий. Вытаращила глаза, открыла рот и принялась жадно хватать воздух, очень надеясь, что Рома не обернётся именно в этот момент и не увидит её сейчас такой. Когда она напоминает гибрид вареного рака и оглушённой рыбы - красная и задыхающаяся. Помахала перед открытым ртом рукой и наконец сумела вдохнуть. Воздух ей показался прохладным.
   - Купим тебе сногсшибательный костюм, - продолжал тем временем Рома. - Будешь бизнес-леди.
   Никакого ответа не последовало, и тогда он оглянулся. Лера странно смотрела на него, приложив ладошки к щекам. Только в последнюю секунду успела рот закрыть и очень надеялась, что он всё-таки ничего не заметил.
   Кажется, не заметил.
   - Чижик, ты чего?
   Она замотала головой и улыбнулась. Потом кашлянула и отпила из кружки, но на этот раз очень осторожно.
   - Просто мне показалось, что у тебя проблемы, и я не вовремя... а можно подождать... с костюмом то есть.
   - Поедем мы за костюмом или не поедем, проблемы от этого никуда не денутся. Хоть отвлекусь немного. А ты должна произвести на Милку впечатление.
   - Костюм я могла бы и сама купить.
   - Я уже представляю, что ты купишь.
   Лера обиженно надулась.
   - Я плохо одеваюсь? Ты так считаешь?
   - Ну что ты, чижик. Неплохо. Очень даже модно, только... как бы тебе объяснить? Мода она разная бывает, понимаешь? И для каждого случая своя. Надо научиться её понимать и разделять.
   - Конечно, ты ведь в модном доме работаешь!
   - Да при чём здесь это? Просто я знаю, что для всего есть своё место и время. Ты хочешь сделать карьеру? Настоящую?
   - Хочу, - уверенно кивнула она и посмотрела на него так, словно её карьера от него зависела. Будто он мог прямо сейчас щёлкнуть пальцами - и вот она уже известный журналист.
   - Вот и отлично. А как ты думаешь, далеко ты уедешь на своём нынешнем стиле? - заметив, как она нахмурилась, Рома поторопился продолжить: - Ты только не обижайся, я ведь серьёзно. Не зря же говорят, что по одёжке встречают.
   - Какие гадости ты говоришь, - покачала она головой.
   - Это не гадости, чижик. Это проза жизни. И чтобы чего-то добиться, надо следовать некоторым правилам. От этого никуда не денешься. Вот тебе живой пример, с Каменецкой. Ты когда интервью приходила просить, как выглядела?
   - А я вот не хочу, чтобы обо мне судили по одежде! По тому сколько мой костюм стоит! Это неправильно. Я хочу, чтобы...
   - По таланту, - поддакнул Рома. - Долго хотеть будешь.
   Вышло несколько грубовато, и Лера расстроилась из-за его слов. Приуныла и отвернулась к окну. Рома мысленно себя отругал, а потом сел за стол напротив неё и вздохнул, не зная как начать.
   - Чижик, ну не обижайся ты на меня. Я же тебе правду говорю. Я знаю... потому что я это от начала до конца прошёл, понимаешь?
   Она повернула голову и внимательно посмотрела на него. А Рома кивнул.
   - Я тоже приехал когда-то с мечтами, с идеями... с золотой медалью, тоже хотел всем что-то доказать... какой я талантливый. Только это никому не надо, чижик. Это Москва.
   - Я родилась в Москве.
   - Тем более должна понимать. А ты не понимаешь.
   - Но у тебя же получилось!
   Малиновский усмехнулся.
   - Ну да, получилось... Тебе надо научиться себя подавать. В выгодном свете. В свободное время ты можешь заниматься чем хочешь и одеваться как хочешь. А работа - это работа. Ты должна быть такой, какой выгодно быть в данный момент. Тем более на такой публичной работе. Или ты думаешь, что носить шёлковую блузку со штанами военного стиля только потому, что тебя ниже пояса не снимают, это добавляет тебе профессионализма или весомости в глазах начальства?
   - А я должна всегда думать о начальстве?
   Рома кивнул.
   - Должна. Если хочешь чего-то добиться.
   - Это гадко.
   Малиновский снисходительно улыбнулся.
   - Вот сделаешь карьеру, поднимешься и тогда будешь сама устанавливать правила. Но это не всем удаётся, не у всех есть для этого характер. У тебя характер есть, - улыбнулся. - И ещё какой. И шанс есть. А гордость дело хорошее, но ей тоже нужно уметь пользоваться.
   Лера грустно вздохнула, потом подпёрла щёку рукой и задумалась. Потом зевнула. Рома вытянул руки, лежащие на столе, хотел взять её за руку, но в последний момент передумал и встал.
   - Я в душ и поедем, а то ты заснёшь, чувствую. Я быстро.
   - А можно я телевизор посмотрю? На нашем канале сейчас рубрика интересная.
   - Иди, конечно.
   Отвёл её в гостиную, они вместе пару минут искали пульт от телевизора, а потом Рома пошёл в душ. Выходя из гостиной, приостановился в дверях и обернулся. Лера сидела на диване, по-детски поджав под себя ноги, и смотрела на экран, а потом неожиданно улыбнулась, видимо увидев на экране знакомое лицо. Эта улыба неожиданно цепанула и Рома, заволновавшись, ушёл в спальню.
   И всё-таки от её присутствия в своей квартире он ощущал некий дискомфорт. Смущение какое-то. Вообще-то Рома в принципе не терпел присутствия в своём жилище чужих женщин. Даже квартиру одно время снимал отдельную для встреч с женщинами, но они всё равно непонятно как по утрам оказывались у него дома. Но за это приходилось злиться только на себя.
   Но ведь Лера не была чужой. Как-то очень быстро перестала быть чужой, и из-за этого он ещё больше смущался. Даже беспокоиться за неё уже начал, переживать, жизни учить. Сестра, не сестра, не понятно кто. Но она сейчас сидит на его диване, поджав под себя ноги, смотрит телевизор и зевает. И всё вроде бы в порядке, как должно и быть, но как-то странно и муторно на душе.
   Откуда она только взялась на его голову. Мало ему проблем...
   Торопливо одевался, надел свитер и вышел в гостиную, собираясь и Леру поторопить. Но она спала.
   Телевизор работал, какой-то молодой человек рассказывал про глобальное потепление, а Лера спала, свернувшись калачиком на его диване. Под головой у неё была диванная подушка, под щекой ладошка, а колени поджаты к животу. Рома подошёл и присел перед ней на корточки. В первый момент всё-таки подумал разбудить, даже руку протянул, чтобы потрясти её за плечо, но в последний момент опомнился и поднялся. Сходил в спальню за пледом и укрыл девушку. Она даже не пошевелилась.
   Малиновский поднял с пола пульт, выключил телевизор и замер посреди гостиной в растерянности. И что делать? Ходить по собственной квартире на цыпочках, боясь побеспокоить сон девочки? Тоже мне, новости.
   Так и не найдя себе дела, он ушёл на кухню, прихватив с собой ноут-бук. Надо поработать.
   Жданову, похоже, ещё долго будет не до работы.
  
   -------------------
  
   - У родителей её нет!
   - Палыч, не ори.
   - Её нигде нет! Ромка, где мне её искать?
   Лера открыла глаза, перевернулась на спину и зевнула. А потом резко села, когда поняла, что она находится не дома. А... у Ромы.
   Она заснула у него на диване! Господи, ну как её угораздило?
   Из кухни неслись громкие взбудораженные голоса.
   - Я с ума сойду, - почти простонал незнакомый мужчина. - Ну почему, почему я не снял трубку, когда она звонила? Почему ты не заставил меня с ней поговорить?!
   - Откуда ты знаешь, что это она звонила? Может не она...
   - Малиновский, я тебя убью сейчас!
   - Ну убей! - вдруг воскликнул Рома в раздражении. - Наверное, я это заслужил!
   На минуту повисла тишина, а потом Малиновский спросил:
   - Так ты к Пушкарёвым ездил?
   - Нет, конечно. Я позвонил... Спросил, не заезжала ли она к ним.
   - Так может они специально не сказали!
   - Не может такого быть. Да и Елена Санна врать не умеет, я бы сразу по голосу понял. А она... спокойна абсолютно. Значит, Катя к ним не приезжала. А где она?!
   Малиновский неверяще хохотнул.
   - Ты же не думаешь, что...
   - Ничего я не думаю! - и снова стон. - Чёрт, ну как такое могло случиться?
   - И не говори, - со вздохом проговорил Роман.
   - И как мы вообще додумались пригласить этих?..
   - Мы пьяные были, Андрюх. Сколько выпили, я даже не помню.
   - Как я теперь Катьке всё объяснять буду? Она меня убьёт... и будет права. Какой же я дурак!
   - Хватит тебе ныть. Где ты её ещё искал?
   - А где я могу её искать? Юлианы в городе нет, Машке вообще не до чего, но я к ним ездил, её там нет, и не было. А где ещё её искать - я не знаю, - потёр лоб ладонью и вдруг резко выпрямился.
   Рома вопросительно посмотрел.
   - Что?
   - А может она на даче? - прошептал Жданов. - Где ещё она может быть? - тут же вскочил. - Всё, Ромка, я поехал.
   - Куда ты понёсся как сумасшедший? - пытался его вразумить Малиновский, провожая друга в прихожую. - Успокойся.
   - Не могу я успокоиться, - выдохнул Андрей и едва не получил дверью гостиной по лбу, когда та неожиданно приоткрылась. Жданов отскочил в сторону и дико глянул на заспанную девушку, которая осторожно выглянула. А Малиновский высунулся вперёд и втолкнул девушку обратно в комнату.
   - Иди спи... я сейчас. - И дверь закрыл. А когда повернулся к другу, встретил его возмущённый взгляд.
   - Как ты можешь? В такой момент? Малиновский, у тебя совсем ничего святого нет?
   - Это друг, - шикнул в ответ Рома, а Андрей насмешливо скривился.
   - Кто?
   - Жданов, не зли меня. Поезжай к своей Катерине. Только не гони. А давай я тебя отвезу? - предложил он, заволновавшись. - Не стоит в таком состоянии садиться за руль.
   - Нет уж... без провожатых обойдусь!
   Рома только вздохнул, закрывая за Ждановым дверь. Почесал подбородок в задумчивости, а потом пошёл в гостиную. Лера сидела на диване и с беспокойством смотрела на него.
   - Что-то случилось?
   Рома пожал плечами.
   - Семейные проблемы, - а заметив её удивление, успокаивающе улыбнулся. - Не у меня. Друг с женой... поругался. Она ушла, а теперь он её найти не может.
   - Вот в чём дело. Кажется, он сильно расстроен.
   - Да уж, - согласился Малиновский и сел рядом с ней на диван. - Мы тебя разбудили?
   Она закусила губу, пытаясь спрятать смущённую улыбку.
   - Извини. Я сама не заметила, как заснула.
   - Да ладно.
   Рома отвёл глаза и о чём-то задумался. Лера наблюдала за ним, потом спросила:
   - Ты так сильно за них переживаешь?
   Он кивнул.
   - И это тоже. Но... кажется, я тоже виноват в их ссоре. Надеюсь, что они помирятся быстро. - Затем посмотрел на девушку и улыбнулся. - Ну что? Поспишь ещё? Или в магазин поедем?
   Лера засмеялась.
   - Спать я точно не буду. А то ты сочтёшь меня окончательной нахалкой.
   - Тогда в магазин... Отвлекусь хоть немного. - Встал, а потом протянул Валерии руку и потянул, заставляя её подняться с дивана. - Поехали.
  
  
   ------------///-----------
  
  
   Калитка оказалась открыта. Когда Жданов её толкнул и понял, что она всё-таки открыта, его охватило такое чувство облегчения, что до крыльца он буквально летел. Рванул дверь, вбежал в дом и тут же крикнул:
   - Катя!
   Ему никто не ответил, в доме царила полная тишина, и Жданов снова поневоле заволновался. Дошёл до лестницы, хотел подняться на второй этаж, но вдруг передумал и свернул на кухню. На столе стояла Катина чашка, Андрей покрутил её в руке, а потом прикоснулся к чайнику. Горячий.
   Значит, она всё-таки здесь. Это хорошо. Теперь главное решить, что именно ей говорить и какими словами. Объяснить, что то, что она вчера увидела, это просто огромное недоразумение.
   Ведь действительно недоразумение. Ведь не было ничего... Да и быть не могло!
   Вот это и надо объяснить.
   Андрей прождал её долго, как ему показалось, целую вечность. Нервничал, ходил по дому, из комнаты в комнату, а потом понял, что дальше ждать просто не может. Вышел из дома и постоял на крыльце, оглядываясь и пытаясь понять, куда Катя могла пойти. Снег уже почти растаял, только в некоторых местах ещё лежал неприглядными грязными кучками, но весна уже чувствовалась во всём. Весной пахло, воздух, особенно здесь, за городом, был насыщенный, хотелось вдохнуть поглубже и казалось, что обязательно почувствуешь опьянение, что голова закружится.
   Андрей любил весну. И любил приезжать на дачу. Особенно после женитьбы. Они с Катей частенько здесь бывали, вспоминали детство, подолгу гуляли и наслаждались одиночеством. Здесь их никогда никто не беспокоил, даже родители не звонили, потому что дача была их укромным местечком, в котором они прятались ото всех.
   А теперь она пряталась здесь от него. И понимание этого стало катастрофой. Как такое могло случиться с ними? Как они могли довести до такого, ведь всегда гордились тем, что понимают друг друга с полуслова? Им завидовали, ими любовались, брали с них пример, а что в итоге?
   Половина домов стояли закрытыми, дачный сезон ещё не начался, и в посёлке остались только постоянные жители, а их было не так уж и много. Андрей прошёл по пустынной улице, свернул на тропинку и направился к озеру. Шёл, продолжая обдумывать непростую сложившуюся ситуацию, даже по сторонам не смотрел. И так знал здесь каждый куст, и даже камень.
   Катя стояла на берегу и смотрела на воду. В его старой куртке и в сапогах на шпильке. Андрей бегом бросился к ней, чудом не упал, поскользнувшись на грязном пригорке.
   - Катя!
   Она обернулась и посмотрела на него. Андрей к собственному удивлению не заметил на её лице никакого смятения или возмущения. Просто посмотрела и тут же отвернулась. Словно знала, что он давно приехал, и его появлению совсем не удивилась.
   Он подбежал, хотел её обнять, но она отступила в сторону. Жданов сокрушённо вздохнул.
   - Катюш... Прости меня. Я так за тебя волновался, я... не знал, где тебя искать.
   - Нашёл же, - тихо отозвалась она.
   Андрей замер, когда услышал её безликий голос. Потом кивнул, пристально вглядываясь в её безучастное лицо.
   - Нашёл. - Помолчал, затем осторожно сказал: - Мне поговорить с тобой надо. Я тебе всё объясню.
   - Хорошо.
   - Катя! - Андрей от её равнодушного тона даже закричал. Потом схватил её за плечи и развернул к себе, попытался заглянуть ей в глаза. - Ну посмотри ты на меня! Нам поговорить надо.
   - Отпусти, - она оттолкнула его и отошла в сторону. - Я и так прекрасно знаю всё, что ты можешь мне сказать. Да и не важно это уже.
   - Что значит, не важно? Что ты себе придумала? Кать, да ты не так всё поняла. Не было ничего! Да и быть не могло. Это просто...
   - Проститутки, - подсказала Катя.
   - Да какие проститутки? Просто... танцовщицы. Кать, да мы пьяные с Малиновским были в ноль, вообще ничего не соображали!
   - Это и является твоим оправданием?
   Андрей вздохнул.
   - Да нет, конечно... Не оправдание, и вообще... Но ты всё не так поняла, я просто пытаюсь тебе объяснить!
   - Я всё правильно поняла, Андрюш, - успокоила она его, вновь отвернулась и стала смотреть на воду. Сощурилась на солнце. - И дело не в этих девушках... с которыми вы с Ромой привыкли отдыхать. Проститутки, стриптизёрши... Дело-то не в этом.
   - А в чём?
   Она помолчала, а Андрей за эту секунду едва рассудок не потерял, ожидая, что она ему скажет.
   - Дело в том, что у нас ничего не получается. Ты же сам это понимаешь, правда?
   Жданов прерывисто вздохнул.
   - Катюш, ты преувеличиваешь. Так со всеми бывает, нужно просто потерпеть.
   Она покачала головой.
   - Не нужно. Потому что у нас ничего не получается, Андрей! И терпеть друг друга - это неправильно.
   - Мы не терпим, мы любим, - тихо сказал он.
   Катя помолчала, а потом кивнула. Жданов даже обрадоваться успел на какое-то короткое мгновение. Но она заговорила, и у него сбилось дыхание.
   - Любим и я очень хочу, чтобы так осталось.
   - Ну конечно, останется, - Андрей положил руки на её плечи и сжал. - Я тебя люблю, ты же моё счастье... А всё случившиеся, это всё проходящее...
   - Я подаю на развод, Андрей.
   Кажется, у него пропал голос. Раз и навсегда. С трудом сглотнул, а сам всё продолжал сжимать её плечи.
   - Ты слышал меня?
   Он помотал головой, а потом засмеялся. Отскочил от неё на шаг, Катя как раз повернулась, и он рассмеялся ей в лицо. А в следующее мгновение почувствовал жуткую злость.
   - Не сходи с ума! - выкрикнул он ей в лицо. - Что ты придумала? Какой развод?
   Катя медленно вдохнула и повторила ещё более уверенно:
   - Развод.
   Андрей закрыл глаза, а потом обвёл рукой окрестности.
   - И ты говоришь мне это здесь? Вот здесь? Что ты меня бросаешь? Катя, приди в себя!
   Она закусила губу, до боли, но он всё равно заметил, что губы у неё трясутся.
   - Я тебя не бросаю... Мы расстаёмся. Здесь. Как это ни странно, но мы расстаёмся именно здесь.
   - Бред какой-то. Кать, ты сама понимаешь, что ты говоришь? Как мы можем расстаться? Я люблю тебя. И из-за какого-то недоразумения...
   - Слишком много недоразумений, Андрюш.
   - Да какая разница? - воскликнул Жданов. - Кать, ну не было ничего, я тебе ещё раз объясняю. Такое бывает. Ты же не маленькая, должна понимать!.. я был зол, пьян...
   - Андрей! - она сделала шаг к нему и остановилась совсем близко, помедлила, а потом всё же положила ладонь ему на грудь. Палец заскользил по его свитеру крупной вязки, и Катя молчала не меньше минуты, никак не могла с собой справиться, горло сдавливали судорожные рыдания. С трудом сглотнула и на выдохе, проговорила: - Дело не в этом... ни в этих девушках, ни... в Денисе. Дело в нас с тобой. Потому что у нас ничего не получается... Я всю ночь думала, то есть давно пыталась прийти к какому-то выводу... Вчера мне показалось, что мне это удалось, а когда увидела... Вот тогда действительно всё встало на свои места. Мы с тобой всё пытаемся найти какие-то оправдания нашим ссорам и недопониманиям, а нет никаких оправданий. Есть ты и я.
   - Катя...
   - Пожалуйста, не перебивай меня, - попросила она. - Мне и так очень тяжело, но я должна тебе объяснить. Знаешь, когда мы собрались пожениться, Юлиана пыталась меня предупредить, но я не поняла. А ведь мы с тобой действительно как будто с ума сошли тогда. Мы же практически не знали друг друга, но любовь заслонила всё. Ведь у нас с тобой даже романа не было. - Андрей непонимающе смотрел на неё, а Катя кивнула, подтверждая свои слова. - Разве не так? Мы прятались ото всех, рисковали, потом пытались убедить всех в своей любви... Андрюш, у нас ведь с тобой даже свидания не было! Ни одного! Это просто помешательство какое-то было... Но я тебя люблю... и я не представляю, как я буду жить без тебя...
   - Тогда прекрати выдумывать, - глухо проговорил он, а Катя покачала головой.
   - Это не выдумки. Я всё решила. Нам надо расстаться, потому что... я хочу тебя любить.
   Жданов раздражённо вздохнул.
   - Я уже перестал тебя понимать, так что... давай вернемся в дом. Ты замёрзнешь.
   - Пусть, - она всхлипнула. - Я хочу, чтобы ты меня понял. Послушай меня, пожалуйста. Ведь всё изменилось. Да, мы любим, но и любовь наша за этот год изменилась, ты ведь не будешь с этим спорить? И твоя, и моя. И мы изменились. Не знаю, хуже стали или лучше... Одно знаю, мы перестали доверять друг другу, как раньше. Как мы жить-то будем? Опять терпеть? - Катя в отчаянии замотала головой. - Это дорога в никуда.
   Он молчал, Катя в последний раз провела рукой по его груди и отошла.
   - На поверку оказалось всё не так красиво и радужно. Думаю, ты сам это понимаешь. Случилось не так уж и много, но нам этого хватило. Чтобы засомневаться. И можно винить в этом кого угодно, но виноваты только мы. И именно поэтому... я приняла решение о разводе. Я боюсь, что дальше будет хуже. И я знаю, что будет хуже, потому что это жизнь, а она не бывает гладкой. Сейчас мы с тобой помиримся, будем делать вид, что ничего не случилось, как обычно происходит в последние месяцы, но всё это будет внутри, будет копиться и когда-нибудь случиться взрыв... А я хочу помнить только хорошее. Потому что ты - это... лучшее, что случилось со мной в жизни.
   Андрей отвернулся от неё и помотал головой, надеясь, что этот кошмар рассосётся сам собой.
   - Катя, так это и есть жизнь! Радости и беды!.. Надо вместе всё преодолевать, надо учиться это делать!
   - А если я не смогу?
   - Сможешь, - уверенно заявил он. - Сможешь! Что ты себе голову забиваешь? Нельзя так просто сдаваться.
   - Я не смогу, - Катя грустно улыбнулась. - Ты можешь считать, что я тебя предаю, но я не могу... дальше. Я вчера, когда тебя увидела... Андрей, я тебя ненавидела.
   Он медленно повернулся и посмотрел на неё в изумлении. А она кивнула со слезами на глазах.
   - Да. Не было ни обиды, ни любви... Я тебя ненавидела. И это было так страшно и так... остро. И ненавидела не из-за этих девушек, а потому что ты снова всё испортил. Или не ты, возможно, я, но я ненавидела и чувствовала злость, а не досаду. А я не хочу, понимаешь?.. я не хочу, чтобы мы расстались врагами. Потому что это будет слишком, это перечеркнёт всё хорошее, что между нами было. Мы не имеем права допустить это.
   - Просто ты меня больше не любишь, - глухо проговорил он и в упор посмотрел на неё, с колотящимся от ужаса сердцем, ожидая её ответа. Только она не ответила. Отвернулась от него и промолчала. Андрей обречённо закрыл глаза. - Значит, правда...
   - Я не знаю, Андрей. Не знаю, имею ли право что-то говорить сейчас о любви.
   Он потёр лицо руками, а потом ещё и волосы взъерошил и что-то прорычал неразборчивое. Потом глубоко вздохнул.
   - Все эти слова, объяснения... просто любовь кончилась, вот и всё. И не зачем... меня успокаивать. Я не маленький! - у него голос неожиданно сорвался, и захотелось от злости на самого себя заорать в полный голос. И закричать так громко, чтобы охрипнуть в конце концов, но чтобы не слышать, забыть всё, что она ему сейчас сказала. Что больше не любит. Что ЕГО Катя его разлюбила.
   Что почти ненавидит...
   - И унижаться не буду, - еле слышно проговорил он. - Как мало тебе нужно было, чтобы разлюбить... Что ж, значит, судьба.
   Катя покачала головой.
   - Ты так ничего и не понял, Андрей.
   - Да всё я понял! И чтобы ты не говорила, смысл один - развод. Так? Ответь!
   - Да...
   - Вот именно. И нечего мне тут!..
   - Так лучше будет, - тихо сказала она. - И мы почувствуем облегчение. Когда-нибудь. Будет тяжело, но...
   Андрей закрыл глаза. Что, что такое ей сказать, чтобы она передумала? Чтобы больше не думала о разводе... чтобы не бросала его...
   Катя бросает его. Как это осознать?
   Андрею на самом деле показалось, что сердце разорвалось на части, настолько было больно. Смотрел на жену, но она словно заледенела. Пристально вглядывалась вдаль, подбородок высоко вздёрнут, взгляд жёсткий и на него не смотрела.
   Какой к чёрту развод? Разве он может её отпустить? Чтобы не видеть её каждый день, не просыпаться рядом с ней по утрам, не приходить вечером домой, к ней... У него не хватит сил.
   - Катюш...
   Она неожиданно заревела в голос. Только что стояла такая собранная и холодная и вот уже плачет. У неё вырвалось рыдание, из глаз покатились слёзы, и она воскликнула:
   - Прекрати меня мучить, пожалуйста! Ты меня будешь винить во всём, я знаю, и пусть будет так... Но я не могу больше жить с тобой! У меня силы кончились!
   Катя оттолкнула его и побежала по тропинке к роще.
   Он не стал её останавливать. Возможно, надо было, надо было что-то ещё сказать... Только сказать было нечего. Смотрел ей вслед и тяжело дышал.
   Странно, что ещё дышать мог. Сердца-то уже не было...
  
  
  
   14.
  
  
   Рома пригласил её в клуб. Лера выжидательно посмотрела на него в тот момент. Но он просто пригласил и сразу заговорил о чём-то другом, а она задумалась, пытаясь понять, как это приглашение расценивать. Внимательно наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц, но Малиновский только улыбался. А потом снова пригласил. То есть, спросил:
   - Так что? Идёшь?
   Она молчала, продолжая гадать. На свидание он её приглашает или нет? Хотя... с такой лёгкой улыбочкой на свидание девушку не приглашают. Неопределённо пожала плечами.
   - Не знаю...
   - Ну что ты не знаешь? - Малиновский уж слишком расстроился. А потом притянул её к себе и защекотал. - Хватит работать, чижик. Надо уметь и отдыхать.
   Лера засмеялась, засопротивлялась и он перестал щекотать.
   - Никаких возражений я не принимаю, будем отдыхать. - Улыбнулся. - Всему-то тебя приходится учить, чижик. Даже такой элементарной вещи, как отдых.
   Он всё ещё продолжал прижимать её к себе, но задумался о чём-то своём, а Лера не сразу решилась освободиться от его рук. Посидела немного, прижимаясь к нему, правда, поза была не слишком удобная, закололо в боку, но тепло, исходящее от тела Ромы, завораживало. Несмотря на то, что в боку неприятно заныло, Лера ещё посидела, прижимаясь к Малиновскому, но того это кажется совсем не волновало. Игрался с ней, как со щенком, а она всё больше томилась и запутывалась, и не знала, что с этим делать. А ещё очень боялась, что Рома что-нибудь заметит, поймает её взгляд или наконец обратит внимание на её странное смущение.
   Хотела осторожно освободиться от его рук, но тут Малиновский вздохнул, и Лера закинула голову назад, чтобы посмотреть в его лицо.
   - О чём ты думаешь? Снова о своём друге?
   Рома погладил её по плечу.
   - И об этом тоже. Вообще о жизни. В последнее время я много думаю о жизни, чижик.
   - Иногда полезно.
   Он улыбнулся.
   - Может быть. Только выводы, к которым я прихожу, меня не слишком радуют. - Но продолжать не стал, выпрямился, и Лере пришлось поспешно отодвинуться от него. - Но не будем о грустном. Ты домой поедешь переодеваться?
   - А надо?
   - Лера.
   - Хорошо, поеду!
   - Тогда поезжай. На такси доберёшься? У меня дела есть. А вечером встретимся.
   Она согласно кивнула.
   Всё это происходило днём, в Роминой квартире, в которой Лера теперь бывала чуть ли не чаще, чем дома. Роман Малиновский как-то неожиданно ворвался в её жизнь и перевернул всё с ног на голову. Они встречались практически каждый день, обедали где-нибудь, а то и у него дома, причём дома готовил всегда Рома. Называл это холостяцкими закусками, но Лера не уставала нахваливать его кулинарные способности. Малиновский начинал довольно улыбаться, хотя потом и отмахивался от неё, делая вид, что его эти похвалы мало волнуют.
   Конечно, она влюбилась. Да ещё как. Смотрела на него порой, слушала что он говорит, и улыбалась глупо-глупо, потом сама спохватывалась, намеренно хмурилась, напуская на себя серьёзность. А он ничего не замечал. Или делал вид, что не замечает. Лера наблюдала за ним, но Рома вёл себя спокойно и относился к ней уж точно не как к девушке, которая ему нравится. Он с удовольствием с ней общался, проводил много времени, если не удавалось увидеться, они перезванивались несколько раз за день, и из-за всего этого Лера только больше томилась. Всё гадала, почему же она ему не нравится. Может всё дело именно в том, как она выглядит?
   У неё появилась непреодолимая тяга к зеркалу, она простаивала перед ним кучу времени, а уж если принять во внимание то, что раньше ей не было особого дела до того, как она выглядит, учёба и работа занимали всё её время и мысли - тем более было непривычно торчать у зеркала. Перетаскала у сестры всю косметику, и теперь каждое утро наносила макияж. А вдруг Рома позвонит и пригласит её куда-нибудь? А она не выглядит...
   Теперь её жизнь шла параллельно с его жизнью, мыслями и пристрастиями.
   Он любил рестораны, она купила себе платье. Он пригласил её на выставку, она сходила в парикмахерскую и постриглась. Стрижка стала просто экстремально короткой, но зато волосы больше не выглядели взъерошенными и лохматыми. Она даже французский маникюр сделала и выбросила свой любимый лиловый лак...
   А Малиновский ничего не замечал.
   То есть замечал и даже советы какие-то давал или милостиво кивал (как например когда увидел её в первый раз в платье), но видимо не понимал почему и для кого она всё это делает. Думал, что к советам его прислушивается.
   Она и прислушивалась, но совсем не потому, почему следовало бы. Не из-за карьеры, о которой ей твердил Малиновский, а из-за него самого. Чтобы ему понравиться.
   А сегодня он пригласил её в клуб. Они проведут вместе весь вечер, будут танцевать, разговаривать... А она ещё сомневалась, идти ли.
   Нарядилась в новое платье, чем повергла маму в шок второй раз за этот месяц, вытащила у сестры из косметички модные серёжки, покрутилась перед зеркалом и осталась довольна собой. Редко когда себе нравилась, а тут ощущала такой внутренний подъём и была уверенна, что сегодня вечером обязательно что-то случится. Что-то хорошее. А может и сказочное.
   До клуба добралась сама, на такси, как они с Ромой и договаривались, а когда подъехала, увидела у входа компанию молодых людей, которые о чём-то переговаривались с охранниками, а рядом расхаживал Малиновский, постоянно поглядывая на часы. А когда увидел её, развёл руками.
   - Я уж думал, что ты не придёшь!
   Она улыбнулась.
   - У меня новое платье, - решила похвастаться она.
   - Сейчас оценим. Пойдём, - и приобнял её за плечи.
   Они спокойно прошли мимо охранников, в гардеробе Рома снял с неё плащ и заставил покрутиться перед ним. Лера выполнила просьбу, демонстрируя новое платье. Он улыбнулся и кивнул.
   Улыбка на её губах едва заметно дрогнула. Два с лишнем часа стараний... Ради того, чтобы он снова кивнул.
   Только расстраиваться из-за этого было глупо, ему-то всё равно.
   Они вошли в зал, Рома держал Леру за руку, но только никакого свидания, которое она себе напланировала, не вышло. За столиком, к которому Малиновский её подвёл, уже сидели люди, а Рома успел ей шепнуть:
   - Это мои друзья.
   Лера лишь кивнула. Поначалу расстроилась, когда поняла, что они будут не одни, и она обманулась в своих ожиданиях, а потом решила, что раз он решил познакомить её со своими друзьями, то это... что-то да значит.
   Посмотрела на Рому, а он ей подмигнул. Она улыбнулась в ответ.
   На неё смотрели с любопытством. И друзья Ромы и их девушки. Особенно девушки. Леру разглядывали, многозначительно переглядывались между собой, а Малиновский снова не обращал внимания.
   Мужчина, сидящий как раз напротив Леры, которого Рома представил ей как Глеба, выразительно хмыкнул, разглядывая её.
   - Малина, когда ты всё успеваешь?
   Малиновский в первый момент непонимающе нахмурился и тоже посмотрел на Валерию. И вдруг подозрительно сильно стушевался. Глянул на друга возмущённо, но говорить ничего не стал, видимо опять же из-за Леры. Или из-за себя.
   Подвинул к ней бокал с коктейлем.
   - Попей, тебе понравится.
   Лера с трудом подавила вздох, но улыбнулась. Кажется, вечер будет долгим и тягостным. Наблюдать, как Малиновский раскаивается в том, что решил познакомить её со своими друзьями, дело невесёлое.
   - А правда, что Жданов разводится? - неожиданно спросила одна из девушек. - Ромочка, скажи!
   Малиновский недовольно поджал губы.
   - А у тебя в этом свой интерес, Наташ? - заинтересовался Глеб.
   Девушка пожала плечами.
   - А почему нет? Андрюша наверняка будет чувствовать себя несчастным.
   - А то кроме тебя его успокоить некому, - фыркнула другая девушка. - Кира в Москве. Или ты не знаешь?
   Лера посмотрела на Рому, отметила, как потемнело его лицо. Таким недовольным, даже злым, она видела его впервые.
   - Может хватит уже? - не сдержался он. - Жданов без вас как-нибудь разберётся. Тоже мне... сестры милосердия.
   - Ромочка, что ты злишься? Между прочим, это ни для кого не удивительно. Все знали, что они разведутся.
   - Да неужели? - усмехнулся Глеб. - Ларина, с каких это пор ты ясновидящей стала?
   - Глеб, не будь хамом. И вы все понимаете, что я имею в виду. Все прекрасно знали, почему он женится на Кире. И никак не понимали, почему он женился на своей Пушкарёвой. А уж смотреть на его счастливую физиономию и наблюдать щенячий восторг... Все знали, что надолго его не хватит. Такой любви, о которой он всем рассказывал в последний год - просто не бывает. Это истерия.
   Глеб внимательно её выслушал, а потом громко расхохотался. Лера снова посмотрела на мрачного Малиновского. Он тяжело вздохнул и залпом допил своё виски, а Лера осторожно взяла его за руку. Рома поглядел на неё и натянуто улыбнулся.
   - Пойдём танцевать, - шепнула она.
   Он сразу же поднялся. Кажется, обрадовался возможности уйти из-за стола.
   - Может, уйдём, - предложила Лера, когда они оказались на танцплощадке. Музыка играла достаточно энергичная, но Рома притянул её к себе, а Валерия возражать не стала.
   - Почему? - вроде бы удивился он. - Тебе здесь не нравится?
   - Тебе не нравится.
   Он покачал головой.
   - Да нет, всё в порядке.
   Она вздохнула.
   - Почему-то все обсуждают этот развод. Но разве это кого-то касается, кроме твоего друга и его жены?
   - Не касается, - согласился Малиновский. - Но всех это очень интересует.
   - Почему?
   Рома снисходительно улыбнулся.
   - Странные вопросы для журналиста, чижик. Потому что он известный человек, потому что их отношения, а уж тем более свадьба, наделали много шума. Потому что ради Кати Андрей расстался с Кирой, а у них дело к свадьбе уже подошло. И обо всём этом ты можешь узнать из газет. Это ни для кого не секрет... А теперь вот развод. Вот и смакуют подробности. А Ларина просто бесится, что Андрей её, в своё время, просто выкинул из своей жизни, хотя она это вполне заслужила. А ведь она собиралась составить Кире конкуренцию.
   - Ничего не понимаю, - покачала Лера головой. Рома улыбнулся.
   - А тебе и не надо.
   - Но ты из-за этого переживаешь.
   - Я за друга переживаю, а все эти сплетни - просто чушь. Да и я уверен, что Андрей с Катей помирятся. По-другому просто быть не может.
   Лера улыбнулась ему, а Рома вдруг нахмурился.
   - Откуда ты это взяла?
   - Что? - растерялась Валерия. А Малиновский поднял руку и пальцем поддел серёжку.
   - Вот это. А где твои?
   - Я их у сестры взяла. Тебе не нравится? Это её любимые, она говорит, что суперские, дорогие, ей их подарили на день рождения.
   - Твои лучше.
   Она рассмеялась.
   - Это бабушкины. Ты знаешь, сколько им лет? Ей их дедушка ещё дарил.
   - Они тебе больше идут. Наверное, потому что бабушкины. А сестра значит модница?
   Лера ответила не сразу. Задумалась о чём-то, потом кивнула.
   - Она очень красивая.
   - Ты говорила, что она старше тебя.
   - На два года.
   - И ты таскаешь у неё украшения.
   - Я подумала, что к этому платью мои серёжки не подходят...
   - Зато они к твоим глазам подходят.
   Рома улыбнулся ей так проникновенно, что Лера от его взгляда поневоле начала краснеть. Закусила губу, чтоб не разулыбаться глупой, говорящей самой за себя, улыбкой. Морщинки на лбу Ромы разгладились, взгляд прояснился, и Лера обрадовалась, что его настроение начало исправляться.
   - Рома, а давай завтра в "Лукошке" пообедаем? Стёпка приглашал.
   Малиновский только рот открыл, чтобы ответить и по его глазам Лера видела, что отказаться он не собирался, но неожиданно за его спиной появилась девушка и, не стесняясь, обняла его. Лера опешила от такого поступка и отступила назад, с удивлением наблюдая за происходящим.
   - Ромочка, привет, - пропела ему на ухо незнакомка.
   Малиновский обернулся, чтобы посмотреть на подошедшую и растянул губы в улыбке.
   - При-ивет, - протянул он слегка удивлённо. - Какими судьбами в наши края? Ты же в Милане...
   Девушка капризно надула губы и снова прильнула к нему, а сама исподтишка, с любопытством и насмешкой, поглядывала на Леру.
   - Контракт закончился, - пожала она плечами. - А ты, негодяй, даже ни разу мне не позвонил. Не стыдно?
   Малиновский сделал круглые глаза, а после рассмеялся.
   - А тебе до меня было? Наверное, развлекалась вовсю.
   - Я работала, Рома.
   Тот покивал, а девушка прижалась к нему теснее и откровеннее.
   - Рома, мне надо с тобой поговорить, - проговорила она, обдавая его щёку своим дыханием, и загадочно посмотрела.
   Лера неловко переминалась с ноги на ногу, со смятением наблюдая за Малиновским, а он тут ещё оглянулся на неё и посмотрел с некоторой досадой. Вот только его досаду Валерия записала не на счёт нежелательного появления этой девушки, а на своё присутствие здесь.
   Малиновский повернулся к Лере спиной и что-то шепнул своей знакомой. Та усмехнулась, выразительно и насмешливо глянула в сторону Леры, а потом кивнула Роме. Погладила его по щеке, а тот её руку оттолкнул и сделал страшные глаза.
   - Ухожу, ухожу, - рассмеялась девушка.
   Как только она отошла, Малиновский тут же вернулся к Лере. Снова притянул её к себе и заглянул в глаза.
   - Ты чего насупилась, чижик?
   Она глаза отвела.
   - Рома, скажи, я кажусь тебе глупой или маленькой?
   Малиновский даже с шага сбился.
   - Что за глупости?
   - Это не глупости. Ты ко мне так относишься.
   - Чижик...
   - Меня зовут Лера.
   Рома вздохнул.
   - У тебя настроение испортилось? Из-за этой?.. Брось.
   Лера остановилась и глубоко вздохнула.
   - Нет... не из-за этой. Рома, я домой поеду.
   - Чи... Лера, ну что ты?
   Она натянуто улыбнулась.
   - Я просто устала, я не часто бываю в клубах, даже голова кружится. Завтра увидимся, хорошо?
   Малиновский внимательно присматривался к ней, а когда понял, что спорить бесполезно, вздохнул.
   - Хорошо. Я тебя отвезу.
   - Не надо, такси мне вызови.
   - Ну что ты, как мал... - внезапно разозлился он, но запнулся на полуслове. А Валерия грустно улыбнулась. Малиновский опустил голову. - Хорошо. Как хочешь, так и будет.
   Ей очень хотелось плакать.
   Пока Рома ходил за её плащом, Лера сняла серьги и стала нервно дёргать подол платья, словно это оно было виновно в её неудаче. И на Малиновского не смотрела, глаза отводила. Он томился, смотрел виновато, но Лере не терпелось уйти. Напоследок он вздохнул.
   - Не понимаю, что с тобой случилось.
   Она пожала плечами и пошла к подъехавшей машине, а про себя порадовалась. Хорошо, что не понимает.
   Очень хорошо. Иначе такого позора она просто не пережила бы.
  
  
   15.
  
  
   - Катюш, папа хочет с тобой поговорить, - аккуратно попыталась подготовить её к испытанию мать. Катя застонала вполголоса.
   - Мама, я тебя умоляю... только не давай ему трубку! Я не могу с ним сейчас говорить.
   - А когда сможешь?
   Катя вздохнула.
   - Я не знаю.
   Елена Александровна помолчала, потом сказала:
   - Мне кажется, что ты торопишься. Вы ведь любите друг друга, а ты так всё оборвать хочешь. И Андрюша очень переживает.
   Катя в первый момент даже не нашлась, что ответить, а затем поинтересовалась:
   - Он жаловаться приходил, да?
   - Приходил, но не жаловаться. Да и куда ему ещё идти? С кем поговорить?
   - Надо же, ему поговорить не с кем! - возмутилась Катя. - Зато с кем провести время - он всегда найдёт!
   - Что ты имеешь в виду?
   Катя прикусила язык, до боли. А ведь едва не проболталась... Но про стриптизёрш, посетивших их с Андреем квартиру, маме знать совершенно ни к чему. Она не поймёт и только расстроится ещё больше.
   Вздохнула.
   - Ничего, мамуль... А что Андрей? - не удержалась Катя от вопроса.
   - Он очень расстроен, - повторила Елена Александровна. - Переживает. Даже не ест. У него на лице одни глаза остались, Катя! Прекрати его мучить!
   - Я его не мучаю, мама, - в отчаянии воскликнула непокорная дочь. - Но так действительно будет лучше. Мы больше не можем жить вместе. У нас не получается, понимаешь? - шёпотом закончила она. - Не получается.
   Елена Александровна снова помолчала, а затем вздохнула.
   - Катюш, может ты приедешь, и мы поговорим? Это всё-таки не телефонный разговор.
   - Может и приеду... попозже. У меня сейчас дело. Очень важное...
   Мать молчала, и Кате казалось, что она видит, как та осуждающе качает головой. Скомкано попрощались, Катя положила трубку на рычаг и с тоской оглядела спальню.
   Жить одной в этой квартире было страшно и одиноко. Находиться среди вещей Андрея и знать, что теперь всё изменилось и по-прежнему уже не будет, было невыносимо. И можно было раскаиваться, ругать себя, но возвращаться к прежнему, она не смотря ни на что, не хотела. Не хотела и всё. Потому что больше не было сил притворяться и делать вид, что ничего не происходит. Внутренняя неудовлетворённость и обиды накопились и, в итоге, произошёл взрыв.
   Нет у них никакой семьи, не получается.
   А обвиняют все её. Звонят и говорят, что она поторопилась, да ещё живописуют, как страдает Андрей. А о том, что с ней происходит, она никому не говорит.
   Да никто и не спрашивает.
   Она ни с кем не откровенничает, никому не плачется и окружающие, видимо, сделали вывод, что виновата во всём она.
   Что ж, она переубеждать никого не собирается.
   А вот сейчас у неё действительно "дело". Важное и трудное.
   Катя посмотрела на часы, и как раз в этот момент раздался звонок в дверь. Она вздрогнула - то ли от неожиданности, то ли от страха - и резко поднялась. Заволновалась так, что руки неприятно задрожали. Нервными движениями пригладила растрепавшиеся волосы, разгладила складки на кофте. Глубоко вздохнула, собираясь с силами и пошла открывать, спеша на ещё один требовательный звонок.
   Неловкими пальцами отперла замок и в некотором смятении посмотрела на мужа. Он стоял, засунув руки в карманы куртки, и мрачно смотрел на неё. У Кати от его взгляда мороз по коже пошёл.
   - Ты почему звонишь? - спросила она, не зная, что ещё сказать. - Ключи потерял?
   - Не потерял. Просто не решился. Мало ли... я же здесь больше не живу.
   - Андрей, зачем ты так?
   - А как? - полюбопытствовал он и переступил порог.
   Катя отступила, захлопнула дверь и прислонилась к стене, наблюдая за Андреем - как он снимает куртку и оглядывается. И вдруг замер, видимо, почувствовал Катин пристальный взгляд. А она перепугалась и прошмыгнула мимо него в комнату.
   - Мне мама звонила утром, - заговорила она, когда Андрей появился в гостиной. - Ты к ним заезжал?
   - Я у них ночевал. Ты против?
   Катя слегка удивилась, но покачала головой.
   - Нет... не против.
   Андрей тяжело вздохнул.
   - Кать, ты зачем меня позвала?
   - А ты не догадываешься?
   - Об мои вещи запинаешься?
   - Андрей, я хотела поговорить спокойно.
   - У меня нет столько выдержки, сколько у тебя.
   Жданов сел на диван и по привычке закинул ноги на журнальный столик. И с вызовом посмотрел на Катю. Она же присела на подлокотник кресла и сцепила руки в замок.
   - Нам надо поговорить. Спокойно и серьёзно.
   - Я должен сейчас просить у тебя прощения? На коленях, умолять. Ты этого от меня хочешь?
   - Ты на самом деле так думаешь? Как же плохо ты меня знаешь.
   Жданов усмехнулся.
   - Ещё один мой недостаток - невнимательность.
   - Не в этом дело, - покачала Катя головой.
   - Да знаю я! - в момент разозлился Андрей. - Что не в этом и не в том. Во мне всё дело. И в том, что любовь кончилась, - с горечью закончил он. - Кончилась, Кать?
   Она закрыла глаза и на секунду прикрыла глаза рукой.
   - Ты всё не так понял, Андрюш.
   - Хватит! Я и так себя в последнее время идиотом чувствую. Всё самое интересное мимо меня проходит.
   - Твой сарказм не к месту.
   - А я может только на сарказме и держусь? Что же мне, головой о стену биться? Меня жена бросает.
   - Я не бросаю.
   - Бросаешь, - рыкнул Жданов, а потом резко сбавил тон и посмотрел на Катю с тоской. - Ты собираешься подать на развод? Ты хорошо подумала? Ты на самом деле этого хочешь?
   Она вздохнула.
   - Я не вижу другого выхода.
   - Выхода из чего, Катя? В данный момент ты ищешь выход из нашего с тобой брака. Ты этого хочешь?
   Она молчала, смотрела в сторону, а Андрею стало трудно дышать от навалившегося на него отчаяния и безысходности. Тело стало, как ватное, стало тяжело даже сидеть, и он спустил ноги на пол. Но Кате своё состояние показывать не хотелось, и он старался изо всех сил сдерживаться. Не знал, что ей сказать и какие ещё доводы привести, чтобы убедить, отговорить... не бросать его. Когда шёл сюда, ещё была какая-то надежда, что Катя успокоилась и одумалась, и говорить они будут о том, как всё исправить и наладить. Но сейчас смотрел на неё и понимал, что у жены в голове совсем другие мысли. Кажется, она для себя уже всё решила, только не знает, как сообщить ему о своём решении.
   Как избавиться от него побыстрее.
   Андрей упёрся локтями в колени и потёр лицо руками.
   - Как-то быстро всё кончилось, - тихо проговорил он.
   Катя посмотрела на него.
   - Просто мы заигрались в любовь, Андрюш. И ты... не прав. Любовь не кончилась, просто мы с тобой не знаем, что с ней делать.
   - Говори за себя. У меня есть... было всё, о чём я мечтал. Это ты всё ломаешь!
   Катя грустно усмехнулась.
   - А как же твои сомнения? Ты ведь считаешь, что я тебе изменила. Что с этим делать?
   Жданов прерывисто вздохнул.
   - Я найду Старкова и убью его!
   - За что? Ты мне так и не ответил. Да и твои сомнения от этого никуда не денутся... Или ты думаешь, что я не боюсь? Я просто безумно боюсь остаться одна, без тебя. Но я не могу по-другому. Я так чувствую.
   Андрей потряс головой.
   - Я не понимаю тебя. И не знаю, что с этим делать. Кать, я ведь тебя люблю. Почему этого мало?
   - Я не знаю. Значит, мы с тобой где-то ошиблись. Ведь всё, что случилось с нами в последние месяцы... наверное, ты прав и всё это - первые семейные проблемы и с ними можно справиться. Но мы не справились, Андрюш, мы только больше запутались и начали совершать всё новые и новые ошибки. И мы, конечно, можем снова перетерпеть, отбросить сомнения... - Катя вздохнула, всплеснула руками и воскликнула: - Но я не знаю, как всё исправить! - она вскочила, не смогла усидеть, и заходила по комнате. Андрей исподлобья наблюдал за ней. - Все учат, советы дают - поговорите, попытайтесь, нельзя всё так ломать! А разве мы не говорили? Не обговаривали всё сотню раз? А проблемы только копятся. - Катя снова села и пробормотала: - Я устала, Андрюш.
   Жданов поднял голову и внимательно посмотрел на неё. Катя покачала головой.
   - Не от тебя, не думай. Знаешь, у меня иногда такое чувство, что я в сказке заблудилась. Там в конце всё заканчивается свадьбой, и я искренне верила, что это самое важное в жизни, самый счастливый момент. Да так и было, но я совершенно не представляла, что меня ждёт. Такое чувство, что меня поставили на табуретку посреди огромного зала и все смотрят на меня и чего-то ждут. Я должна быть и такой, и такой. Идеальной, осторожной, чтобы случайно не опозорить имя семьи, заботиться о репутации, чтобы мной могли гордиться... как удачным приобретением.
   - Катя!
   - Я знаю, знаю... Это неправильные и несправедливые слова. Но я правда не представляла, что меня ждёт. Я была никем, а стала Ждановой. И на меня сразу свалилось столько... Я безумно боялась сделать что-то не так, сказать что-то не то. Пришлось менять себя и свои привычки на корню, чтобы не ударить в грязь лицом, стать настоящей Ждановой... чтобы на тебя и твоих родителей не показывали пальцем. Стараться быть не хуже Киры. Чтобы за спиной перестали наконец шептаться, удивляясь - на кого это ты Киру променял? Я просто оказалась не готова ко всему этому.
   - Ты мне об этом не говорила.
   - Потому что боялась, что ты начнёшь меня опекать. И ты бы начал, а это лишнее внимание... Твоя мама всегда говорит, что когда внимание лишнее, то оно негативное. Вот я и старалась, как могла. А потом заговорили о ребёнке, - Катя грустно улыбнулась. - Никого не интересовало, что я об этом думаю, хотим мы или нет, что между нами происходит... Мне поставили новую планку - родить наследника. И я снова должна была до неё допрыгнуть.
   - Ты всё понимаешь неправильно, Катя!
   - Я не буду с тобой спорить. Может и так. Я не права. Но сути это не меняет. Просто получается так, что дело всё во мне.
   Андрей снова потёр лицо, а затем резко подался вперёд и опустился перед женой на колени. Хотел прикоснуться, но Катя отодвинулась.
   - Не надо, Андрюш, пожалуйста. Я знаю, чем это закончится... но этим ничего не исправишь.
   - Я тебя люблю.
   - Ты ничего не слышал?
   Жданов обречённо вздохнул.
   - Слышал. Но расстаться, всё разрушить... это неправильно. Мы оба потом раскаемся.
   Катя откинулась на спинку кресла, и старалась не встречаться с Андреем взглядом.
   - Я вчера говорила с адвокатом.
   Жданов вскинул голову и изумлённо посмотрел на жену.
   - Что? А почему ты мне не сказала?
   Она лишь пожала плечами.
   - Ты был бы против. А я просто поговорила, чтобы прояснить ситуацию.
   Андрей поджал губы.
   - И что?
   Катя закусила губу, потом сказала:
   - У меня есть к тебе предложение.
   - Мне не нравится твой тон, - поневоле насторожился Жданов.
   Катя на его слова внимания не обратила.
   - Адвокат сказал, что нам всё равно... дадут время на раздумья. И я решила, что именно это нам и нужно.
   - Подумать? - усмехнулся Андрей.
   Она кивнула.
   - Понять, есть ли смысл... продолжать.
   Андрей отодвинулся и сел прямо на пол, прислонившись спиной к дивану.
   - Мне думать не о чем.
   - Ты уверен? А если я буду далеко? У тебя появятся совсем другие мысли.
   Он нахмурился.
   - Далеко?
   Катя вздохнула.
   - Я решила уехать на это время. Поеду к Коле... посмотрю, как он устроился.
   - В Женеву?
   Она слабо улыбнулась.
   - Я там никогда не была.
   Жданов безнадёжно покачал головой.
   - Я не верю в эту затею.
   - Пусть так, - отрывисто сказала Катя. - Но это нужно мне.
   Они помолчали, Катя не выдержала первой, с тревогой посмотрела на хмурое лицо мужа, и спросила:
   - Что ты скажешь?
   Он на неё не смотрел, глухо хмыкнул, а руку сжал в кулак.
   - А что я могу сказать? Разве я когда-нибудь в чём-нибудь тебе отказывал? Вот только... я против развода. И я хочу, чтобы ты это запомнила и наконец услышала меня. Я против. Хочешь уехать, тебе это нужно - уезжай. А потом, когда вернёшься, мы с тобой поговорим.
   Катя помолчала, обдумывая его слова, но потом, к его облегчению, кивнула.
   - Хорошо, поступим так.
   - Мне страшно тебя отпускать, - со вздохом сказал Андрей.
   - А мне ещё страшнее остаться.
   Он долго смотрел на неё, словно чего-то ещё ждал, а потом поднялся.
   - Хорошо. Пусть будет так, как ты решила. Так хоть какой-то шанс остаётся... За вещами я потом заеду.
   - Зачем? Ты можешь жить здесь... когда я уеду.
   Андрей криво усмехнулся.
   - Нет уж. - Обвёл взглядом гостиную. - Пусть подождёт... семейное гнёздышко.
   Катя промолчала, опустила глаза, но чувствовала пристальный взгляд мужа. Он постоял, но больше ничего не сказал и ушёл.
   Хлопнула дверь в прихожей, и сразу стало неуютно. Тишина и одиночество показались невыносимыми. Катя долго выдержать это не смогла. Прислушивалась к тиканью часов и больше всего хотела, чтобы Андрей вернулся. Хотела.
   И не хотела. Потому что не знала, что может ему ещё сказать. Какая-то огромная нелепость, которая разрушила, казалось, налаженную жизнь. Не идеальную, но налаженную.
   Потомилась в этой невыносимой тишине и решила позвонить Зорькину. Она только вздохнула в трубку, даже сказать ничего не успела, как он уже отозвался на её тоску:
   - Не реви.
   - Я не реву.
   - Вот и не реви. Думаешь, я не слышу, как ты всхлипываешь?
   - Ты слушай, что я тебе говорю, Зорькин... А не к моим всхлипам прислушивайся.
   - А то я не знаю, что ты мне скажешь. Со Ждановым говорила?
   Катя вздохнула.
   - Говорила.
   - О чём договорились? Разводишься с ним?
   - Ну почему все думают, что это я с ним развожусь? - вскричала Катя. - Это не моя блажь. У нас серьёзные проблемы и их надо как-то решать. А у нас не получается.
   - Всё-таки смелая ты женщина, Катерина, - хмыкнул Зорькин. - Чуть что - и развод. Вся в папу пошла, не забалуешь.
   - Ты думаешь, что я совершаю ошибку?
   - Откуда же я знаю? Я не женился и не разводился. Тебе виднее.
   - Я к тебе приеду... можно?
   - Что ты спрашиваешь? Конечно, можно. Приезжай, попытаемся придумать, что делать. Только... ты бы с разводом не торопилась. Приезжай в гости.
   - Хватит, Коля. Что вы все меня уговариваете? Думаете, я сама ничего не понимаю? Что хочу развестись с Андреем? Я его люблю.
   - А может не стоит оставлять Жданова одного, без присмотра? Сама же говоришь - у него характер. Зачем провоцируешь?
   - А я не могу всю жизнь жить с ним и бояться. Я должна ему доверять. А если доверия не будет - а его уже почти нет, Коля, - то как мы жить будем?
   - И всё равно, - упорствовал он. - Тётя Лена права, проверка временем в данном случае не самое лучшее решение.
   Катя только рот открыла, слушая его.
   - Мама тебе звонила и жаловалась на меня?
   - Она не жаловалась, Кать. Она... делилась наболевшим.
   - Знаете что!.. Мне всё это надоело! Все его жалеют, все! А между прочим, это он в дом каких-то девок навёл, а не я! А он на меня обижается, и осуждают все меня. Я не понимаю этого!
   - Успокойся, я же просто сказал.
   - Мне очень страшно, Коля. Мне страшно оставаться здесь, боюсь, что ещё что-то случится. Что-то, чего уже не исправить. Да и Андрею тяжело, я же вижу. Он всеми силами пытается меня удержать. Наверное считает, что я его предаю... уезжаю, бросаю. Он не хочет меня понять.
   - А ты не хочешь понять его.
   Она вздохнула.
   - Поэтому и уезжаю. Чтобы очнуться и понять, что же случилось с нами.
   - А если... - осторожно проговорил Зорькин, и Катя тут же поняла, что он имеет в виду.
   - Всё будет так, как должно быть, - ответила она.
   - Когда ты прилетишь?
   - Через несколько дней. Как только соберусь. Я тебе позвоню.
   Катя повесила трубку и в задумчивости посмотрела на телефон. Потом открыла телефонную книжку и набрала номер. Сердце отчего-то тяжело забилось, а когда на другом конце провода послышался мелодичный женский голос, взгляд неожиданно натолкнулся на фотографию на журнальном столике. На какое-то мгновение пропал голос. Катя кашлянула в сторону, прикрыв трубку рукой, отвела глаза от счастливого лица Андрея на фотографии и сказала:
   - Девушка, мне нужен билет. Женева, первый класс... На послезавтра.
  
  
   -----------///-----------
  
  
   Лера вошла в подъезд дома Малиновского, приветливо кивнула охраннику. Тот достал газету с кроссвордами, которую по привычке поспешно спрятал, как только кто-то открыл дверь, и улыбнулся девушке.
   - Привет. Что-то ты рано сегодня.
   - Решила до работы зайти. Малиновский ещё не уехал?
   - Не уезжал. - Хитро подмигнул. - Кормить приехала?
   Лера улыбнулась.
   - Вкусно пахнет? - Достала из пакета пирожок и протянула охраннику. - Держи. С мясом.
   - Добрая вы девушка, Валерия. Благодарствую. Роман Дмитричу повезло, редко встретишь девушку, которая умеет вкусные пироги печь.
   - Не повезло. Я-то как раз печь не умею.
   Молодой человек рассмеялся.
   - Не бывает в жизни чудес, я знаю. - И тут же подскочил, снова спрятав газету в ящик, а заодно и надкусанный пирог туда сунул. Лера оглянулась через плечо и посмотрела на вошедшего мужчину. Охранник коротко кивнул вошедшему. - Доброе утро, Сергей Николаевич.
   Мужчина в их сторону едва взглянул и прошёл мимо, к лифту. Когда двери лифта за ним закрылись, охранник снова опустился на свой стул, посмотрел на Леру и развёл руками.
   - Вот такие пироги, а ты говоришь.
   Валерия улыбнулась ему напоследок и тоже пошла к лифту.
   После неудачного вечера в клубе, после того, как они с Ромой так неприятно расстались, Лера никак не могла избавиться от мысли, что сама всё испортила. Разобиделась на него... А в чём он виноват? В том, что его к ней не тянет?
   Его не тянет, а её тянет. Очень-очень.
   И кто придумал, что влюбиться - это счастье? Горе горькое порой. Влюбишься вот так безответно, ещё надеешься на что-то, а потом понимаешь, что судьба пошутила. Что тебя с ним связала, а его с тобой не успела или просто позабыла. И ты страдаешь, начинаешь строить планы, обещаешь себе, что вот ещё несколько дней, неделя, а потом ты всё обязательно перечеркнёшь. Чтобы не увязнуть ещё больше, чтобы не запутаться в самой себе и своей любви, нежеланной и неожиданно обрушившейся тебе на голову.
   Когда ушла из клуба, чувствовала такое отчаяние, что в сердцах решила больше с Малиновским не встречаться. Зачем? Теперь абсолютно ясно, что у них разные жизни, разное виденье мира. Они даже думают об одних и тех же вещах по-разному.
   Но не выдержала. Уже на следующий день сама ему позвонила, а сегодня вот приехала с утра пораньше, привезла ему пирогов из "Лукошка", хотела его порадовать. И попытаться хотя бы так извиниться перед ним за своё поведение. Хоть вчера по телефону он с ней и говорил вполне благодушно, но Лере всё равно было неудобно перед ним. Наверняка он всё понял и теперь не знает, как с ней общаться. Наверное, ему смешно...
   Лучше об этом не думать. И вести себя как ни в чём не бывало.
   И конечно принялась судорожно приводить себя в порядок. Поправлять одежду, приглаживать волосы, облизала губы и глубоко вздохнула, когда лифт остановился на нужном этаже и двери открылись. Вышла на площадку, но даже не успела до двери квартиры Малиновского дойти, как та открылась и из квартиры вышла девушка. Та самая, которой нужна была "помощь". Лера застыла, боясь, что сейчас Рома выйдет и увидит, а точнее застукает её под дверью своей квартиры в такой час.
   Ну почему, почему она не позвонила?
   Но Малиновский не вышел, девушка просто захлопнула дверь, сделала несколько шагов к лифту и тут увидела Леру. Тоже её узнала и усмехнулась.
   - Привет. А я думаю, что это он меня выпроводил ни свет, ни заря... - Улыбнулась шире. - Он весь твой.
   Зашла в лифт, а Лера осталась стоять перед дверью. Потом прерывисто вздохнула и печально улыбнулась дрожащими губами. Поставила пакет с пирогами перед дверью квартиры и пошла вниз по лестнице. Медленно, чтобы не дай Бог не встретиться с той девушкой внизу.
   И знала, что теперь сюда уже не вернётся.
  
  
  
   -------------///-------------
  
  
   День отъезда
  
  
   - Катюш, регистрацию объявили.
   - Слышу. - Она снова слегка разочарованно оглядела зал ожидания.
   Юлиана вздохнула, наблюдая за ней.
   - Ждёшь?
   Катя резко развернулась и покачала головой.
   - Не жду.
   - Ждёшь, ждёшь... И родителям поэтому запретила провожать тебя. Потому что ждёшь Андрея.
   - Может и жду, - не стала больше упорствовать Катя. - Но очень надеюсь, что он проявит благоразумие... и не приедет. - Потом посмотрела на подругу и шёпотом спросила: - Юля, скажи мне правду... я делаю ошибку?
   Виноградова помолчала, отвернулась от неё и пожала плечами.
   - Да кто же это знает, Катюш? Это только время покажет.
   - А ты бы уехала?
   - Может и уехала бы. Раз тебе это нужно, ты имеешь на это право. Тебе это нужно?
   Катя кивнула.
   - Мне надо подумать.
   - Тогда поезжай. А Андрей... он в конце концов не маленький. А ты имеешь право подумать о себе, а не только о нём. Возможно, твой отъезд пойдёт на пользу вам обоим. Он задумается о том, что за своё надо бороться. А то привык ждать подарков от судьбы.
   - Юля...
   - Тебе на регистрацию пора. Иди. Очень надеюсь, что ты найдёшь то, за чем едешь.
   Катя грустно улыбнулась.
   - И что же это?
   - Сама знаешь. Душевное спокойствие. Ты ведь за этим едешь?
   Катя вдруг обняла её.
   - Чтобы я без тебя делала?
   - Чтобы вы все без меня делали? - засмеялась Виноградова. - Одно радует - что мне за это иногда и зарплату платят.
   Катя ещё раз обвела зал ищущим взглядом, закусила губу и перекинула сумку через плечо. Улыбнулась Юлиане, та взяла её за руку, но всего на мгновение, и Катя пошла к стойке регистрации.
   Виноградова смотрела ей вслед, стояла до тех пор, пока могла её видеть, помахала Кате рукой и ободряюще улыбнулась ей на прощание. А потом пошла к выходу из зала.
   Жданов стоял за колонной, привалившись к ней спиной и засунув руки в карманы брюк. Смотрел в пол, глаз на Юлиану не поднял даже когда та подошла к нему.
   Юлиана разглядывала его несколько долгих секунд, потом покачала головой.
   - Почему не подошёл?
   - А зачем? Она бы всё равно уехала, а я чувствовал бы себя последним идиотом.
   Виноградова хмыкнула.
   - А сейчас ты себя кем чувствуешь?
   Андрей быстро глянул на неё, причём недовольно.
   - Что? Будешь меня жизни учить?
   - Больно надо, - фыркнула она.
   Жданов вздохнул.
   - Юль... она ведь вернётся? Что она тебе сказала? Вернётся?
   - Ну конечно вернётся, - попыталась успокоить его Юлиана. - Подумает спокойно и вернётся. Что ты так беспокоишься?
   - У меня повод есть. Есть повод... беспокоиться. Это ведь Катя... я даже боюсь подумать, до чего она додумается.
   Юлиана потрепала его по плечу.
   - Не расстраивайся. Ты в город едешь?
   Он кивнул с самым несчастным видом. Отлепился от колонны и медленно пошёл к выходу. Юлиана шла за ним, намеренно не обгоняя, и смотрела на его скорбно опущенные плечи. А Андрей вдруг остановился и повернулся к ней.
   - А знаешь, у меня такое чувство, что всё закончилось. Она уехала... и я её даже не остановил. Даже не попытался...
   Юлиана не нашлась, что ответить.
   Теперь их рассудит только время.
  
  
   Конец второй части
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"