Разрезав плотный жилет и остатки рубашки, я очень осторожно провела руками по голой груди мага. Вот же ж лойх... Нос у меня не работал, вижу я и при нормальном освещении не очень, но даже на слух я могла определить, что дело плохо. Дыхание рваное, поверхностное - глубже вдыхать больно - сопровождается красноречивым скрежетом. Ребра переломаны, да еще как... Ни шевелить, ни накладывать повязку я не рискну - осколок ребра запросто пробьет легкое.
Ладно. Не отдал концы до сих пор, потеряв нереальное количество крови, выживет как-нибудь и дальше. В действительности, это же он у нас тут маг.
Кстати, как только черные жгуты перестали впиваться в тело, кровь тут же остановилась, и начался активный процесс регенерации. Я почувствовала забурлившую магию на вкус - уж, простите, не удержалась, попробовала.
Да, все-таки маги очень живучие существа.
Вскоре человека начало трясти. Зубы клацали от холода, плечи дрожали. Ну, вот. Теперь он подавится собственным языком и все будет напрасно. Пришлось сидеть рядом, фиксировать, как могла, и держать голову - чтоб затылком о камень не бился. А ведь так хотелось обследовать помещение! Что это за черные плети из стены вылезали, например?
Нда, спасать кого-либо очень неудобно. Особенно если ты всего лишь вышел из дома за грибами.
Это была самая большая глупость, в которую я когда-либо влипала. Ну, представьте себе. Я настроилась пару деньков побродить по лесу, отметить точные границы территории, окруженной магическим барьером. Со стороны озера - там на нашей карте все еще было белое пятно. А походя и собрать грибов, чтоб не вызывать подозрений.
Я сдула челку. Мокрая коса сильно оттягивала голову. Маг слабо пошевелился, руки вздрогнули, голова дернулась... Я с любопытством заглянула ему в лицо - хочу видеть выражение мажьей благодарности.
Маг выдохнул - я встревоженно закусила губу, покачиваясь от нетерпения - и открыл глаза. Сфокусировал взляд, моргнул... и хрипло выдохнул ругательство.
Бесконтрольный взплеск магии прошелся в ладони от моего лица, едва не опалив брови. Я невозмутимо отстранилась. Верно, у меня же все лицо в крови выпачкано, тут бы и любой до икоты перепугался.
И никакой благодарности, - философски вздохнула я, почесав щеку. Воду тратить на умывание я не собиралась. Неизвестно, сколько мне еще бродить по этому подземному лабиринту.
- Я вас не трону. Как вы себя чувствуете?
Человек, отпрыгнув на одной только силе испуга, сродни состоянию аффекта, в полуметре и скорчился, застонав от боли. Видимо, разум его прояснился, потому что он ответил, невероятно хрипя:
- Бывало и... лучше. Ты кто?..
Я подползла ближе на коленях.
- Не пугайтесь, мое лицо все в разводах, и плохое освещение сыграло дурную шутку с вашим воображением. Меня зовут Инкрифейн Анойха, я просто проходила мимо, а тут вы... на стене висите.
Маг закаркал - рассмеялся - и приподнялся на локтях.
- Проходили мимо? - Он закашлялся и улегся обратно. Я предупредительно сунула ему куртку под голову. - Достаньте... из моего кормана красный гладкий шарик. Он в правом, кажется...
Вот и сбылась моя мечта - пошарить в мажьих карманах.
Увы, ожидания практически не оправдались. Рука нащупала только несколько тяжелых кругляшей-монет, пару-тройку сложенных листочков, какой-то песок (соль с перцем, как оказалось позже, когда я не могла прочихаться) и два шарика - белый и красный, выглядевший в таком освящении просто темным - одинаковых размеров. О последнем и говаривал распростертый на полу калека.
Маг скосил глаза, наморщил лоб и вздохнул.
- Его нужно расколоть. Сам я... - мрачное выражение евнуха в султанском гареме, - не смогу.
Ага... Значит, расколоть...
- Возьмите нож.
Я недовольно покосилась на умиротворенное, сведеное судорогой лицо.
А маг-то внезапен. Едва не окочурился, а уже командует - достаньте то, возьмите это. Но ладно, тем более, что я и сама собиралась использовать нож, без указки.
Мужчины! - закатила я глаза, покачав головой. Что за глубокая философия скрывается за сим изречением я представляла весьма смутно, но так всегда восклицали в бессилье героини романов, которыми зачитывалась Агварил. И она частенько проговаривала это красноречивое "мужчины!" - копировала поведение любимых героинь - когда мы выбирались в город, и какой-нибудь подручный конюха рассыпал наши вещи. Или, скажем, когда господин Орел наотрез отказывался отпускать нас в цветной йоришский шатер, обнаруженный Хзирой и Асгар в каком-то закутке на ярмарке. Было так интересно! Люди выползали из этого шара с блаженными улыбками и много хохотали, кто-то даже рыдал от счастья. А господин Орел не только нас оттащил, строго-настрого запретив приближаться к йоришскцам в целом, а к подобным шатрам - в особенности, так еще и стражу позвал...
Было очень обидно, и недовольный возглас Агварил, характеризующий весь род мужской не в лучших цветах, пролился медом на душу.
Кстати, давно хотела позаимствовать у нашей художницы пару романов и прочитать, но все руки не доходили. То наставница с Хзирой на пару лося завалят, и нужно срочно помогать с заготовками, то недопереведенный трактат на мертвых языках обнаружится в завалах, то навейшие дополнения к энциклопедии ядов, то господин Орел с совершенно новыми книгами прилетит. Жаль, жаль... Теперь я не скоро домой попаду.
Сзади послышался шорох.
Я, порядком уже напыхтевшись, уперла острие ножа в шарик, удерживая его на месте. Что только не пробывала, ну, никак не раскалывается! Сколько раз рукоятью не била - гладкая поверхность насмешливо отсверкивала и скользила в сторону в последний момент. Я даже два раза по пальцам попала, у-у-у!
Тихое шуршание - я недовольно поджала губы: вот делать этому человеку нечего, окромя как на месте елозить - и маг зашипел сквозь зубы.
- Не шевелитесь, - рыкнула я, наваливаясь на рукоять всем телом. - Мне не из чего сделать шины, а у вас, кажется, ноги сломаны в нескольких местах.
Молчание, со все наростающим шуршанием, и, наконец:
- А это разве не вы меня за ногу?..
Я резко выпрямилась, будто кол проглотила, чувствуя неожиданный приступ ужаса, от которого вся шерсть дыбом встала. Шорох был жесткий, с нарастающей громкостью, все приближающийся...
За спиной шевелились отросшие до пола черные плети. Уж не знаю, был ли это камень, или, выращивая из стены, эта странная магия лабиринта превращала бывший камень в нечто совершенно новое. Этот ужас напоминал ветви ползучей ивы, которые полоскало ветром в воде. И вот именно эти ветви, черные, что сама преисподня, сонно тыкались в разные стороны. Одна особенно удачливая "ветка" уже нащупала ногу мага и теперь оплетала ее, словно змея.
- Это из-за магии?! - чувствуя, как волосы шевелятся на голове, прохрипела я. - Это из-за того, что вы опять использовали магию?!
Маг собрался что-то сказать, но захлебнулся кашлем. И именно в этот момент острие соскользнуло с шарика. Соскользнуло и располосовало мне руку. В ту же секунду плети рванули к нам, хищно свистя, будто камень и впрямь мог издавать подобные звуки.
Я успела только испуганно пискнуть и зажать рану, будто пыталась удержать хлынувшую кровь в ладонях, как меня что-то толкнуло, перевернуло и протащило, выбив при ударе воздух из легких.
- Разбей этот лойхов телепорт, мать твою! - рыкнуло откуда-то свеху жуткое чудовище, и я с трудом узнала в нем голос мага, до того невнятно-хриплым он был.
Снова свистули плети, подгоняемые охранным заклинанием, и я, буквально теряя сознание от страха, не придумала ничего лучше, как сунуть угрывистый шарик в рот и изо всех сил сжать челюсти - аж из глаз слезы брызнули.
В миг, когда перед глазами потемнело, и жесткие руки мага обхватили меня поперек туловища, я еще успела притянуть к себе сумку и крепко прижать ее к животу. Потом что-то хрупнуло, в рот вылилась какая-то острая ледяная дрянь, вдарившая в нос, в голову будто забили раскаленный железный прут. Нас рвануло в верх и в разные стороны одновремено. Последнее что я помню, это хруст третьего моляра на верхней челюсти и второго на нижней.
Свалились мы уже порознь - на травку, с высоты метра в три. Не знаю как там маг, а я сначала лежала и щурилась на чистое небо без единого облачка. Смаргивала быстро бегущия слезы по щекам и не чувствовала ничего, кроме сдавленной пустоты в том месте, где раньше были легкие и солнечное сплетение. А когда спазм прошел, и воздух все-таки стал поступать в легкие, я еще пару минут просто дышала - мерно, глубоко и с усилием.
А потом схватилась за щеку и завалилась на бок, застонав.
- Мой зу-у-уб...
Собственно, так нас и нашли. Меня, жалобно подвывающую и изо всех сил вцепившуюся в сумку, и мага, не подававшего признаков жизни. Кажется, он все-таки каюкнулся.
Обидно, лойх. Но зубы жалко еще больше. И-и-и-и-и...
- О-хох-ох...
Бабушка, выплеснув из глубокого медного тазика воду, покачала головой.
- Что ж ты, болезная, все охаешь, да стонешь. Вона, Илги лежит и звука лишнего не издает, а его куда сильней-то потрепало.
Я бросила на бабулю скорбный взгляд и, перевернув нагревшийся компресс обратной стороной, начала раскачиваться из стороны в сторону.
- Этот ваш Илги - маг, да и помер еще в полете, а мертвым стенать незачем. Они уже обрели счастье неземное.
Знахарка поджала губы. За своего знакомца она готова была горы свернуть и возвигнуть их обратно тут же, не размениваясь на мелочи. Собственно, это именно она доперла нас с магом на себе до своего домишки, на крылечке которого я сейчас и устроилась. Мужчину, правду вам говорю, прямо на своем горбу волокла, а меня поддерживала под ручку, когда я запиналась, тащила за собой, когда останавливалась замерить величину тени или поковырять землицу. Надо же мне было узнать, куда меня закинуло, но бабуля причитала и торопилась спасать мага. Бежала так, что я едва поспевала, подобрав юбку и путаясь в расшнурованных сапогах, которые так и норовили отправиться в свободный полет. Ей-ей, эта пожилая знахарка могла бы дать фору молодой и здоровой Щарсингар, прийдись ей точно так же взвалить бездыханное мужское тело на плечи и нести его по пересеченной местности. Может, в ней есть толика шангрийской крови? На вид же - человек человеком.
Бабушка торопилась, суетливо переставая ноги, словно бы от того, будет ли и дальше коптить небо один покалеченный маг, потерявший товарный вид, зависит как минимум судьба мира. И знахарка подбадривала мага профессионально поставленным плачем - со всеми фольклорными оборотами и общими местами. Хотя я к тому моменту уже уверилась, что оный откинул копытца. Ну, не может нормальный человек, пусть даже приложенный мажьим даром при рождении, такое перенести и не отдать богу душу.
И пусть я уже говорила подобное, когда стаскивала его со стены, но теперь совсем другое дело. Я лично ощупывала это тело, слышала скрежет переломанных костей и страшные хрипы. Видела, сколько крови он потерял. А после этого, в предсмертном порыве, не иначе, человек еще и сбил меня с места, куда через секунду впились жадные до крови угольные плети-щупальца. Хороший человек, видимо, был, если перед смертью героически прикрыл собой случайную встречную-поперечную.
Хотя... Может, он решил таким образом отдать долг спасенной жизни?.. Дабы отправиться с чистой душой в лучший мир, а не болтаться по нашему - бренному - неприкаянной душой.
Нда...
- Бабуль. - Я вошла в темную, пропахшую травами и пылью комнату с низким потолком, из-за которого даже мне приходилось пригибать голову. Пошевелила челюстью. Десна опухла, оставшиеся от зубов осколки тупо ныли, но уже не кровоточили. - А для восстановления нюха у вас ничего не найдется?
Оный у меня отшибло напрочь, я уже говорила, как только я свалилась в загадочный подземный лабиринт. Жидкость, оказавшаяся внутри шарика-перемещалки, как я его назвала, только усугубила дело, отключив еще и вкусовые рецепторы. Но если первые заработали уже через шесть часов - не в полную силу, конечно, но вкус куриного мяса я уже чувствовала - то нос у меня словно отрезало раскаленным ножом, а потом и заморозило до полной нечувствительности.
- Ой, уйди с дороги, неумеха! - замахнулась на меня пожелтевшими бинтами знахарка. - Не подмогаешь, так хоть в ногах не путайся, блудеха!
Я, послушная голосу здравомыслия, с готовностью вжалась в стену и втянула живот. Потом откинула для бабульки занавеску, чтобы та не мучалась с занятыми руками. Постояла, послушала мертвую тишину, издаваемую магом (а "тело" в доме всегда создает тишину, вне зависимости от шумливости гостей в обычной жизни), пожала плечами и вернулась на облюбованные ступеньки баюкать щеку.
Вот интересно, "блудеха" она образовала от невинного глагола "блуждать" или оскорбительного существительного "блуд"?
Домик бабуси уместился на самой границе степи и чахленьких кустиков, выдаваемых местными жителями за рощу - знахарка жила в уединении. Такое положение дел меня совсем не радовало. Мои родные таежные леса как-то совершенно незаметно для меня остались далеко на северо-востоке, средние широты мы с магом, судя по всему, то же миновали в мгновение ока, а плюхнулись где-то на границе человеческого государства Нагхинор, уже практически в унылой жаркой степи, чья желтая сухость буквально вырывала мне глаза. Сухостой начинался от бабулькиного крыльца и тянулся до самого горизонта, куда только хватало заглянут моего скудного зрения. Любые, пусть даже самые мощные артефакты перемещений, способны удлинить прыжок в пространстве до десяти киллометров. Ну, ладно, прибавим к этой общеизвестной цифре еще двадцатку - человеческий ковен магов наверняка же умалчивает о своих новейших достижениях, а магия других народов по большей мере близка по объективным возможностям к человеческой, если опустить какие-то специфические способности, обусловленные разнящейся энергетикой рас, как то особые лечебные магии или гадания. В любом случае, преодолеть пару тысяч киллометров мы явно не могли за такой короткий временной промежуток. А что из этого следует? Из этого следует, что во всем виноват лойхов подземный коридор, отличающийся, как оказалось, не только плотоядными гастрономическими предпочтениями и собственной охранной магией, но и прочими... сюрпризами.
Странно, что о подобном ничего не известно.
Все произошдшее требовало быть немедленно записанным в мой "рабочий жунал", этакий ежедневник, где я имела привычку фиксировать все, что бы со мной не происходило. Во-перых, память меня частенько подводила, и я забывала не только бытовые подробности, но и важные факты, требовавшие дальнейшего осмысления, а во вторых... никогда не знаешь, что окажется важным лет этак через пять.
Свой рюкзак я, хвала богам, не посеяла, хватательный рефлекс у меня развит превосходно. Свою обожаемую тетрадочку я брала с собой везде и всегда, отписывая факты каждого прожитого дня. В лабиринте я не имела возможности пользоваться писчими инструментами, событий и мыслей накопилось много, так что мне осталось только почистить треснувшие очки, развести чернила и - понеслась!
Собственно, за этим занятием меня и застала жутко недовольная чем-то бабуся. Третий день на поверхности только начинался, но я уже схватилась за грифельную палочку, старательно зарисовывая значки, увиденные мною на охранном амулете местного аборигена, коий приходил к знахарке за какими-то настоями.
- Хох, ну и разнесло тебя! - прошамкала она, тыча пальцем мне в лицо.
Я жалобливо скусислась. Разнесло - не то слово! Щеку мою раздуло так, словно бы наружу собиралась прорасти еще одна голова, и, не боли у меня так вся правая часть лица, на шишку вполне можно было бы поставить какой-нибудь подходящий по калибру предмет.
- Я умираю, кажется, - швыркнула носом я, осторожно прикасаясь к опухоли, и тут же с шипением отдернула руку. - Ваше полоскание совсем не помогает, шалфей, ромашка и прополис - это не в моем случае! В ранку, кажется, гадость какая-то попала, загноение началось, а там же мозг, да и как я, я!, буду без зубов, это же худший позор! Иы-ы-ы...
Цепкие коряжистые пальцы обхватили мой подбородок, прерывая поток стенаний, беспардонно оттянули челюсть вниз и за нее же повернули к солнцу. Я едва плеваться не стала - хоть бы руки сначала продезинфицировала, знахарка деревенская, боевая подруга мага, лойх.
- Лады, разберемся потом, чаво с тобой делать, дуреха. На тебе равно все как на собаке заживает, то-то я не вижу. А пока, Каффи, пошли, тебя Илги кличет все время, пусть уж поглядит сам, что ничаго с тобой не случилося.
- Ей! - справедливо возмутилась я. - Меня зовут Инкрифейн! Инкрифейн Анойха!
Бабуся невинно развела руками, подслеповато щурясь на рассвет.
- Илги сказал, тебя Каффи кличут. Другой-то девицы при нем не было. Иди-иди, сама разберешься, Каффи.
Отлично, меня еще и нагло переименовали.
Погодите-ка...
- Так маг живехонек?! - громко поразилась я, прижимая к груди ежедневник. - Этот угрывистый маг выкарапкался-таки?! А я-то думала, что он еще три дня назад отчалил!
Знахарка смерила меня укоризненным взглядом восьмидесятилетней старой девы.
- Ты, девка, каждый день уминаешь по куре, чему больные зубы насовсем даже не мешают, а бульоном-то я кого, по-твоему, кормлю? Не сама ж зажимаю.
Я смутно припомнила, что и в самом деле на все просьбы выделить мне порцию горячей наваристой жидкости бабуля отвечала отказом, мотивируя, что это для Илги. Нда. Как-то я пропускала это мимо ушей.
Как и то, впрочем, что в случае смерти мага я теряла последнюю зацепку, способную привести меня домой.
Домой?
Хм...
- Пошли давай, нечаго тут! Стоять на пороге - беду кликать, - выдала бабушка очередной шедевр устного народного творчества, схватила меня за ухо и потащила за собой.
Я все понимаю, понимаю прекрасно, у меня сложное имя. Сама не раз возмущалась и трясла с родителей в наши редкие встречи ответ на вопрос, с чего им, вдруг, случилось одарить любимую дочку таким заковыристым древним именем, которое и не сократишь-то нормально никак. Но вразумительный, логичный ответ никто дать так и не смог, будто этим двум странным товарищам - Ирзу и Элеисе Анойха - что-то стукнуло в голову, без оснований и причин. Или, может быть, меня так приласкали на спор?
Никогда не понимала родителей, да и ответного желания понять тоже как-то не особо ощущала. Вполне возможно, что это объясняется тем, что мы слишком мало общаемся для возникновения как-то особенных теплых родственных чувств, или черезчур непохожи. В конце концов, извечный конфликт отцов и детей - это не только моя проблема. Брата я вообще никогда не видела.
Маг отдыхал за ширмой во второй из двух комнат, там ночевала бабуля все эти дни, и я никогда даже не задумывалась о том, чтобы заглянуть туда. В темноте кожа и волосы Илги казались серыми, будто бы припорошенными, словно на нем уже сказались пару дней отдыха - в надежном, крепеньком гробу. Знахарка запихнула меня внутрь, сунула в руки поднос и велела действовать - что именно она имела в виду, я не уразумела, но мысли все были сплошь какие-то неправильные - отчего-то воспроизводились только пересказанные художницей сцены из любовных приключений великий героев. Правда, после этого мысли резко впадали в ступор, в голове начинали скрипеть колесики, так что я тряхнула косой и попросту подошла к кровати. Взяла в руку чашку. Внутренние края темно-коричневой глиняной плошки жирно блестели, верхний густой слой жидкости рыхлился, а тонкая пленка, стянувшая поверхность, отсвечивала оранжевым в свете едва тлеющей лучины. Через секунду она, зашипев разозленно, погасла - щепка вывернулась из зажима и кувыркнулась на пол.
Взяв в руки еще теплую чашку, я сунула мешающийся поднос на стол, поверх какого-то хлама, а сама присела на низенькую косую табуреточку рядом с кроватью. Под ненавязчиво-пристальным взглядом из-под свесившихся волос я чувствовала себя не очень уверенно, он, этот взгляд, словно выпивал силы. Маги способны отнимать энергию насильно и без тактильного контакта? О подобном я никогда не слышала, но на всякий случай отодвинулась подальше. Уж то-то у меня нервно руки затряслись и хребет зачесался!
- Бабуля сказала, что вас нужно этим напоить, - предупредила я прежде, чем сунула плошку человеку под нос, предварительно раздвинув неразборчиво-темные в таком освещении пряди в сторону. Волосы его казались сваленными в один огромный клок, так что я невольно пожалела беднягу. Однажды я свалилась в наше озерцо зимой - погналась за вороной с перебитым крылом, совершенно перестав ориентироваться на местности, да и провалилась под прикрытый сненом ранний лед, мигом намокшая шуба едва не утянула меня свинцовый грузом на дно. Я и обернуться не смогла, даже не подумала об этом, просто бестолково барахталась, потеряв голову от ужаса. Но разговор даже не о том, вытащить-то меня вытащили, отогрели в бане, да и сунули под одело. Вот только расчесыванием моих волос и заплетением их на ночь никто не озаботился, а металась я в горячке просто будь здоров... В результате чего из итак жестких, непослушных волос получился один сплошной валенок, так, что мучили меня потом всей компанией, впятером тянули расческами в разные стороны, невзирая на слезы, градом катящиеся из глаз. Но с колтунами не справилась ни сила наставницы, ни даже магия господина Орла, так что пришлось отрезать некоторые - до сих пор длина волос не сравнялась.
Маг просверлил взглядом чашку, а потом посмотрел на меня - я даже поежилась под строгим взглядом неразличимо-темных глаз.
- Пейте, эта злая женщина мне приказала вас накормить, а у меня уже рука устала держать, - сказала чистую правду я, имея в виду знахарку, и подперла локоть другой рукой. Долго он еще раздумывать будет? Сидит, вроде, удобно, подушка под спиной, одеяло аккуратно расправлено, нигде ничего не мешает.
- Ее зовут Рисанна Девжартт, - с нулевой интонацией дал справку маг, словно через силу шевеля губами, но мне и этого хватило. Не растерявшись, я пододвинула чашку еще ближе, стукнув краем глиняной плошки человеку по зубам (едва не выбила их, потому что не рассчитала силы, но это не главно, правда ведь?), и тут же наклонила, просто не оставляя магу иного выхода, кроме как сделать глоток. Тот поперхнулся от неожиданности и как-то жалко закашлял - ребра болят, ох, знаю, как болят! Но мои зубы болят не меньше, и не убеждайте меня в обратном.
- О, спасибо за напоминание, - улыбнулась я, голодным взглядом следя за стекающей по подбородку человека аппетитной каплей мясного бульона.
О, мать-Многоликая, какой же потрясающий аромат... Мягкий, манящий... Нет, я бы и от мяса не отказалась - совсем даже не отказалась! - но его отвар, да еще с сухариками, слегка подсолёными - это куда лучше. Совсем чуть-чуть соли, чтобы не перебивать нюх... Хотя, его у меня сейчас практически нет - наверное, так ощущает запахи человек с легким насморком. Но... но, Хвостатая Дева, я сейчас слюнями изойду просто...
В животе недовольно заворчал неопознанный, вечно голодный и жадный зверек, давая всем понять, что он просто в бешенстве и больше терпеть не намерен - примется пожирать стенки желудка изнутри, набивая ненасытную утробу (о, моя фантазия меня погубит). В последние дни, когда мой организм стремился как можно скорее восстановиться, он зверствовал особенно, умолкая только во время самого процесса поглощения еды. Еще чуть-чуть, и я начну жевать сухую траву, как какое-то копытное.
Опомнившись, я выпрямила спину и продолжила с теми же намекающими коварными интонациями:
- У меня ужасная память на имена, вы не поверите, насколько она плоха. - Наглая ложь, все абсолютно наоборот. - Человек мне представляется, а я чувствую себя такой невежей, когда не могу вспомнить его имя. Вот и приходится обращаться крайне некультурно, по половому признаку, возрасту или профессии... господин маг.
Мужчина откинул голову на подушку, успокаивая дыхание после нескольких мучительных попыток прокашляться. Утомленно прикрыл глаза.
- Мое имя Илгрим Грейдор, прошу прощения, но представиться раньше я был не в состоянии. Но ты... - вымолвил маг, но тут же поморщился, слишком глубоко вздохнув.
А он правильно понял намек. Сообразительный, наверное, несмотря на свое ужасное произношение эссикийского.
- Отлично, Илги! - с явным удовольствием в голосе кивнула я.
Маг приоткрыл глаза, покосился на меня и искривил губы в легкой усмешке, заканчивая:
- ...Но ты можешь называть меня и так, Каффи.
У нас с ним имя начинается на одну букву, а какого-то необыкновенного телепатического контакта или понимания с полу слова, о чем твердят легенды, и в помине нет. Врут все, родство душ так просто не определишь.
- Мое имя Инкрифейн, - с понимающей улыбкой напомнила я тяжелобольному. Что поделаешь, с калеками нужно быть очень терпеливой, их так легко душевно ранить. А там и до посттравматического синдрома не далеко. Хотя, кто знает, что может привести этих загадочных магов к депрессивным состояниям: гангрена обеих ног или порхание желтой бабочки над ромашками. - И я предпочитаю сокращение Ани, от фамилии Анойха. По-другому всяко глупо звучит.
Илгрим кивнул, давая понять, что принимает мое пожелание.
- Так, если супчик остынет, то станет совсем невкусным. Он очень жирный, потом в горло не полезет, - бодро сменила тему я, поднимая плошку повыше. Солнце на улице поднималось по небесному мосту и едва проникая сквозь закрытую бычьей кожей щель окна - деревянная задвижка, которая защищала внутренность дома от жары в полдень, была отодвинута в сторону, закрывая часть рисунка-заговора против духов. Странно, обычно подобные верования бытуют в северных-западных поселениях. Там даже у одежды все отверстия от ворота, до манжетов вышиты защитными оберегами, виски обвешиваются специальными пластинами, шея, талия и лодыжки закрываются на "замок" - еще один вид украшений-амулетов навроде цепочек, а серьги, носимые и мужчинами, и женщинами, достигают просто невообразимых размеров, звеня на ветру, и действуют, если судить по поверьям, как индикатор. Может, знахарка Рисанна перебралась на юга после того, как от холода начал прогрессировать радикулит? Или за мужем последовала? Так, Ани, не отвлекайся, а то бульон и впрямь пропадет. - Давайте-давайте, надо. А то бабушка Риса мне зубы лечить не будет.
- Я сделаю все, что в моих силах, когда поправлюсь, - серьезно пообещал маг, рассматривая мою распухшую щеку.
Тонкая струя наваристой жидкости снова стекла вниз, скользнула по напряженной шее, устремилась к четко видным в распахе рубашки ключицам. Я сглотнула. Лойх...
Сдержав совсем уж неприличное желаное попросту слизать капли прямо с кожи мага, я ловким движением вытерла их рукой и принялась облизывать пальцы. Медленно, с удовольствием.
Эх, совсем мало, но хоть что-то... А на вкус и правда потрясающе. Что и говорить, госпожа Щарсингар никогда не умела готовить, это я понимала особенно четко тогда, растягивая наслаждение и довольно жмурясь.
Илги весь как-то окаменел и, даже не думая шифроваться, глядел на меня очень странно.
Ну, чего не так-то?.. Не могу я смотреть, как любимое лакомство пропадает впустую.
- Бульон я люблю даже больше, чем мясо, - все же пояснила я, чувствуя исходящие от Илги флюиды холода и сурового непонимания.
- Остальное можешь допить сама, в меня больше не влезет, - все еще находясь в ступоре, кивнул на чашку в моих руках человек.
- Вот так спасибо! - радостно восклинула я - чуть хвостом не завиляла. Конечно, сухариков или, там, черного хлеба не хватало, но я не стала привередничать. А то остынет, да и знахарка вполне может отобрать...
Лакомство я проглотила одним глотком. В животе сразу же распространилось приятное тепло. Вкуснятина!.. Совсем без специй, прямо как я люблю.
- А висляки тогда начали шарить вокруг, потому что ты чары творил? - спросила я, блаженно принюхиваюсь к одномоментно опустевшей, увы, чашке.
- Висляки? - недоумевающе переспросил Илги. Его мгновенный ступор медленно перетекал в состояние легкого отупения ввиду остаточных явлений шока.
- Ну, те черные плети из коридора.
При упоминании странного подземного лабиринта человек весь подобрался и напрягся, хотя, готова поклясться, он даже не шевельнулся.
- Скорее всего, - потянул он задумчиво, изучая меня с каким-то новым, почти научным интересом. - А как ты там оказалась?
Тот же вопрос могла задать и я, но задания мажьего ковена - не мое дело, и нос в них лучше не совать, если не хочешь лишиться каких-нибудь жизненно важных частей тела. Так во всех книгах пишут, да и по хроникам определенная динамика прослеживается. Так что я просто пожала плечами, подбирая колени к груди. Расшатанный табурет балансировал то на одной ножке, то на другой, но у меня никогда не было проблем с чувством равновесия.
- Пошла за грибами. - Одна бровь человека дернулась, но осталась на месте, сведенная судорогой, должной придать лицу серьезное выражение. - Заблудилась в лесу, засмотрелась на белку и упала в какую-то дыру. Очнулась уже в коридоре, по которому бродила часов семь или восемь. Старалась не сворачивать, хотя развилок была тьма. Потом наткнулась на тебя. Разгрызла твой портальный шарик и оказалась за многие сотни километров от своего дома.
Вот, и даже не соврала ни разу. Что-то подсказывало мне, некое нехорошее ощущение, клубком свернувшееся внутри, что лгать сейчас не стоит. Терять доверие Илги, пусть и шаткое, а тем паче становиться объектом пристального подозрительного внимания мне совершенно не хотелось. С магами лучше дружить, чем ссориться, хотя, желательно вообще держаться от этой братии подальше.
- На белку?
Я не понимаю, это что, единственное, что его удивляет?
- Да. У меня страсть к мелким грызунам.
- О... - понимающе выдохнул маг, как будто услышал, что я поедаю на завтрак навозных жуков, а закусываю их естественной средой обитания. - Ясно. Что ж... да, ясно.
Странный он какой-то.
- А ты? Ты хочешь у меня что-то спросить? - щедро предложил маг, но его темные глаза при этом настороженно блеснули.
- Конечно! - кивнула я, вновь убирая с лица больного мешающие пряди. Песчано-глиняная стена напротив, завешанная изъеденным молью и пропыленным ковром, могла бы послужить прекрасным объектом для изучения. Никогда не видела домов, сделанных из подобного недолговечного материала. А этому никак не меньше десяти лет. Как же его не размыло дождями за все это время? А как же холодные ночи? Ведь в книгах пишут, что в пустынях часто бывают очень холодные ночи. Или степь все-таки не подходит под это определение?.. - Твой артефакт переноса... Она был настроен на это место - дом твоей знакомой?
- Да. Получилось так, что...
- Но это же не рационально! - перебив мага, воскликнула я, всплеснула руками и закусила губу, нахмурившись в задумчивости.
- Что, прости? - удивленно переспросил маг, взирая на меня с еще одним новым - третьим за день - удивлением.
А я уже совсем забыла, что вообще-то собиралась держать свое любопытство при себе и не лезть поперед батьки в пекло.
- Я говорю, что такой артефакт переноса, с фиксированной точкой прибытия, имеет очень маленький радиус действия, грубо говоря, сто километров в диаметре, если принять за точку "О" домик знахарки... Кстати, а почему ты выбрал именно бабушку Риссу? Только потому, что ты с ней знаком, или она умеет как-то по-особенному лечить магов? Почему она тогда не в каком-нибудь большом городе, где бы ее таланты оценили по достоинству? Или почему ты не переместился сразу в какую-нибудь конвенскую лечебницу, если была возможность?
Маг поморщился, как будто у него клыки ныли (да, зубы моя больная тема, а теперь - в особенности).
- Попробую ответить, если не забуду какой-нибудь из твоих вопросов, - прохрипел Илги, обращаясь к потолку. - Шарик, который я просил тебя разбить, это не артефакт. Это дарру, специальное вместилище для различных одноразовых замкнутых заклинаний. Именно тот включал в себя метатопное заклинание перехода с указанным вектором направления.
Я открыла рот, собираясь отметить, что все это не существенные мелочи, а уйти от вопроса, исторгнув кучу специализированных терминов, все равно не выйдет, но маг поднял руку, буквально затыкая мне рот этим резким жестом. Если бы не знала, что он сейчас беспомощней младенца, подумала бы, что Илги точно применил магию. Желание высказаться у меня будто ножом отрезало.
- Обычно даррау с метатопными заклинаниями соединяются в гирлянды в среднем из двадцати-тридцати элементов, но иногда и больше. Целостность сферических хранов нарушается по очереди, после очередного перехода. И вот такими последовательными скачками можно пересечь хоть весь материк, пока силы не иссякнут, потому что больше трех переходов подряд может выдержать только маг.
Я восхищенно улыбнулась.
- Здорово! - и на подозрительный взгляд пояснила: - Ты так хорошо рассказываешь, будто по написанному!
Илги скромно качнул головой, потому что пожать плечами просто не мог, а в уголках его глаз появились едва заметные морщинки - это он так обаятельно улыбался одними глазами.
- Я хорошо слушал эту лекцию. Так, что тебя там еще интересовало? А, да. Рисанна - бабушка одного моего друга, магов она действительно лечить умеет, но в кармане у меня настроенный на ее дом дарру завалялся случайно, как-то раз приходилось к ней перемещаться-по-гирлянде. Чтобы выбраться из "коридора", необходимо было телепотироваться неважно куда, лишь бы наверх - все заклинания перехода создаются с пометкой "в пяти сантиметрах над поверхностью земли и в отдалении от перпендикулярных земле объектов".
Что ж, интересно... Но я прекрасно помнила, что у человека был еще один шарик, но какое заклинание было заключено в нем я благополучно интересоваться не стала. Зато взяла тайм-аут (под предлогом того, что самому Илги стоит передохнуть), быстро записала все новые интересные сведения в свою тетрадочку, взяла у бабули отвар из трав - специально для ценного источника информации - и вернулась к магу, прихватив писчие инструменты с собой.
- А как вы оказались в коридоре? - задала следующий вопрос я, поправив очки и приготовившись конспектировать ответ.
Маг покосился на меня и вздохнул.
- Пожалуйста, не прыгай туда-сюда с "ты" на "вы". А то я чувствую себя, как на допросе. - Я быстро извинилась, и опять уставилась на мага. Тот утомленно прикрыл глаза. - В "коридор" я попал не так интересно, как вы. Ошибся в жестах, вот и переместился не туда.
Угу, в какой же ситуации бедняжке-Илги пришлось чаровать, если он сбился - нечасто выпускники государсвенных учебных заведений, вместе с дипломом получающих гордое звание мага, забывают отработанные до автоматизма заклинания. Я понимаю еще, если бы он читал с гремуара и ошибся, но заклинание перехода является одним из самых часто употребляемых. А я чувствую, что Илгрим Грейдор не из тех, кто получил диплом и устроился на работу по знакомству или из-за покровительства богатенького папочки.
- Угум, - потянула я, проворачивая перо в пальцах. - И ты был ранен, поэтому вампирски настроенный коридор тут же атаковал.
Маг моргнул, проявляя живой интерес к разговору, и даже приподнял голову.
- Ну, смотри, - отложив тетрадь в сторону, начала загибать пальцы я. - Я не обладаю никаким магическим даром, поэтому пока я не порезалась, Коридор не обращал на меня внимания. Любой маг фантанирует энергией, светится, словно свечка в темноте, обычный человек же как бы изолирован - невидим для Коридора. Поэтому когда ты чаровал, висляки зашевелились, но как-то вяло. Кровь же, не важно мага или нет, всегда густо энергетическая субстанция, asilto midalenato, влага жизни. То есть Коридор интересует именно энергия, а не собственно магия.
- Осталось только понять, что такое этот самый Коридор. У тебя нет теорий? - с легим налетом уважения приподнял брови Илги.
- Увы, но я понятия не имею, что это. Но... - Я заморгала. - Честно говоря, я думала, что ты знаешь.
Не уверена, может, Илги просто не хотел раскрывать одну из тайн ковена, но выглядел он действительно задумчивым. А вдруг и впрямь не знает, куда мы с ним угодили и откуда едва выбрались?
Собственно, так и проходили дни. Я убалтывала мага чуть ли не до потери сознания (пытать его мне не позваляло сострадание, но вот интересоваться подробностями жизни чаровников разных рас и жизни в столичном городе мне не мешало ничего), пока меня за шкирку не вытаскивала бабуля и пинком не отправляла с корзинкой в деревню - разносить всяческие снадобья и мази для деревенских. Не знаю, как знахарка до сих пор не выкинула меня за порог, нахлебницу этакую - ноющую и путающуюся в ногах нахлебницу. Наверное, магу для выздоравления нужно было это выматывающее общение со мной - для усиления мотивации быстрее встать на ноги и свалить подальше.