Казанцев Алексей Викторович :
другие произведения.
Бедуин
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Казанцев Алексей Викторович
(
Kazanewa-alex@yandex.ru
)
Размещен: 09/11/2017, изменен: 28/03/2023. 24k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Поэма
Моей жене
с любовью и благодарностью
за совместно прожитые годы.
Бедуин
1
В пустыне солнцем выжженной, безлюдной,
где суховей над всеми господин,
однажды появился бедуин,
среди песков изгнанник бесприютный.
Вдали от караванного пути
из воздуха возник он во плоти,
едва восток забрезжил алым светом.
В чём грешен он, не ведаю об этом.
Ном`ад* лишь взглядом все окинуть смог,
как голос грозный приговор изрёк:
'За двадцать лет испить воды ни капли
не сможешь ты!' - сказали небеса.
Блеснули сталью молнии, как сабли,
и разразилась страшная гроза.
Гром оглушал, спускался мрак кромешный,
бил град с дождём, как будто камнепад,
пустыню превращая в сущий ад!
В безумии метался странник грешный,
не видя ничего в больном бреду,
пока стихия сотрясала своды.
Во власти разъярившейся природы
он выжил, но, как видно, на беду.
Взошла Луна, что долька апельсина,
слегка раздвинув звёздную вуаль.
Пред ней открылась жуткая картина:
урод убогий полз куда-то вдаль.
Вид бедуина сильно изменился:
из молодого стал он стариком,
весь чёрен и с оскаленным клыком,
костляв и скрючен, глаз перекосился.
В обличии таком родная мать
теперь едва ль смогла б его узнать.
Ном`ад* - бродяга, странник.
2
Ослабленный, инстинктами гонимый,
кочевник полз, не ведая куда.
Барханов тёмных длинная гряда
стояла, словно страж неодолимый.
Казалось, даже время затекло.
Но что-то, словно, бабочки крыло
коснулось кожи лёгким дуновеньем,
в нём отозвавшись вмиг сердцебиеньем,
кое рождает исподволь испуг.
Весь сжавшись, он услышал тихий звук
воды, бегущей меж камней игриво.
Старик, перевести пытаясь дух,
застыл, к земле прижавшись торопливо.
Он выжидал, весь обратившись в слух,
и был вознаграждён за ожиданье:
чуть приподнявшись из последних сил,
его, как бриз, прохладой оросил,
услышав мелодичное журчанье.
'Всё это сон? Виденье? Я прощён?' -
сто мыслей пронеслось в одно мгновенье.
Кусая губы в кровь с остервененьем,
поднялся он, надеждой окрылён.
Он волочил трясущиеся ноги.
Звук становился ближе и слышней...
И вот в лучах рассвета, как ожоги,
с холма увидел россыпи камней
и невысокий грот уединённый,
где в сердце зала бил живой родник,
что к солнечному свету не привык,
и потому остался потаённым.
Вниз по камням струился ручеёк,
но он был слаб, чтоб одолеть порог.
3
Склонившись над водой в изнеможеньи,
надеясь жажды поумерить пыл,
изгнанник от испуга завопил,
в ручье своё увидев отраженье.
Отпрянув, огляделся - никого.
Но с водной глади прямо на него
смотрел злой дух с ужасными чертами.
Тряпьё на нём свисало лоскутами,
едва скрывая немощную плоть.
Номад, пытаясь страх свой побороть,
занёс кулак, чтобы прогнать виденье,
но этот безобразный силуэт
мгновенно повторил его движенье.
Старик бежал, кляня весь белый свет...
Казалось, мир разбился на осколки!
Поверить он не мог и не хотел,
что столь печален будущий удел.
Вдруг Ангел появился на пригорке
и молвил так: 'Ты облик свой вернёшь,
когда в трудах, молитвах и смиреньи
очистишься душой в уединеньи.
Пройдёт весь срок, и ты воды попьёшь,
но не любой - из родника, что в гроте!
Он Свыше дан облегчить жребий твой.
Люби его! И дни о нём в заботе
пройдут быстрей. Но помни: он живой!'
Сказав так, Ангел скрылся в сизой дымке.
А бедуин лежать остался ниц.
Лишь слёзы тихо капали с ресниц:
надежда стала тоньше паутинки.
Его мечты и молодость, и стать
умрут с ним здесь? А может, нет? Как знать...
4
Родник стал бедуину ненавистен.
Как можно сердцем полюбить того,
кто открывает непреложность истин,
но изменить не в силах ничего?
Жить у воды, вкусить её не смея,
поскольку, оказавшись на губах,
она мгновенно превращалась в прах,
который исчезал с шипеньем змея!
Ирония Предвечного тонка.
Но выбор невелик у старика.
И он остался жить под сенью грота.
Нашёл в пещере с утварью мешок,
нехитрый инструмент и котелок,
и закипела славная работа.
Привёл в порядок кров, уменьшил вход,
жилище защищая от невзгод.
Затем бассейн устроил в центре зала,
а чтоб вода сама туда бежала,
камнями русло выложил к нему,
всё делая на совесть, по уму.
Так каждый день, с молитвы начиная,
номад трудился, не жалея рук.
И вырос дивный сад в песках без края
единственный на много миль вокруг.
Когда, палящим солнцем изнурённый,
он приходил, уставший от забот,
ручей смывал с лица и тела пот,
а сад вёл в тень к скамье уединённой.
Но только ночь спускалась на пески,
изгнанник выл от жажды и тоски,
вновь воскрешая прошлое в мечтаньи.
Родник, к нему имея состраданье,
желая боль облегчить хоть чуть-чуть,
пел песни, чтобы старец мог заснуть,
даря ему часы отдохновенья
и бодрый дух в минуты пробужденья,
став незаметно другом дорогим.
А новый день сменялся днём другим,
вкрапляя в жизнь счастливые мгновенья.
Животные и птицы в знойный час
сюда спешили отдохнуть немного.
Их бедуин, встречая у порога,
поил водой, спасая жизнь не раз.
Душой радея, вывел ход за стены,
чтоб часть воды текла в бассейн в саду.
Родник, ликуя, встретил перемены,
впервые дней увидев череду.
Ручей звенел легко и беззаботно.
К нему склоняли ветви дерева.
Он находил для каждого слова,
и звери речи слушали охотно,
разнежившись в густой тени олив.
Гепарды, львы, тушканчики, газели,
кто хищник, кто добыча, позабыв,
нарушить мир вблизи ручья не смели.
Так много лет старик берёг покой,
пока не объявился там другой...
5
Случилось так, что странник одинокий
увидел вдруг оазис пред собой:
прекрасный сад и в нём ручей живой.
Вошёл в пещеру отдохнуть с дороги,
а так же поживиться чем-нибудь.
Номад ему сказал: 'Не обессудь
за вид мой неприглядный, даже дикий.
Возьми маслины спелые и фиги*.
Среди песков я долго жил один,
И рад тебя здесь видеть, сарацин**.
Скрипучий голос, слышимый из ниши,
пришельца испугал, и второпях,
спиною пятясь, он из грота вышел,
владельца силясь разглядеть впотьмах.
Когда ж увидел облик бедуина:
горящий глаз и рот кривой с клыком -
от страха обезумел и бегом
помчался прочь, забыв забрать маслины.
Но, возвратившись к людям, всем везде
рассказывал, что отыскал в пустыне
живой ручей, невиданный доныне,
где демон преграждает путь к воде
и обладает силой небывалой.
Героем выставляясь напоказ,
он смог себя покрыть недолгой славой,
перевирая 'подвиг' всякий раз.
И стали караванов вереницы
через оазис пролагать свой путь:
привал устроить и воды напиться,
но пуще, чтоб на демона взглянуть.
Готовя снаряженье для похода,
уверовав, что там их ждёт злодей,
любой хотел заполучить трофей.
И началась жестокая охота,
которой управлял слепой азарт,
жизнь бедуина превращая в ад.
Фиги* - инжир.
Сарацины** (лат. Saraceni, др.греч. Σαρακηνοί - 'восточные люди') - кочевое племя бедуинов, жившее вдоль границ Сирии.
6
Однажды, собирая можжевельник,
старик вдали увидел караван,
идущий с грузом из далёких стран.
Прожив один треть жизни как отшельник,
он испытал теперь сильнейший страх,
давно забытый в девственных местах,
где каждый другом был - и зверь, и птица.
Номад решил в тени деревьев скрыться,
усвоив встречи с путником урок.
Нашёл себе укромный уголок
и там, для всех оставшись незаметным,
стал наблюдать и слушать разговор
погонщиков, чьим помыслом заветным
являлось лишь исполнить приговор
над демоном, что здесь от всех таится.
Ведь, получив награду за труды,
они могли весь век жить без нужды,
как правосудья верная десница.