Один человек рассказал нам кое-что, дав своему рассказу определение "легенда". "С каждым ребенком, который вскоре должен родиться, беседует Архангел Гавриил там, на небесах. Он рассказывает младенцу о всех его прошлых жизнях, о целях в будущей, которая начнется с минуты на минуту. Дитя уже выбрало себе семью, которая сможет научить его чему-то нужному, важному. А он, возможно, сможет научить чему-то их, своих родителей. А потом Архангел целует ребенка вот в это место, между носом и верхней губой, эта выемка - след поцелуя Архангела. После чего младенец рождается здесь, на земле, забывая о своих прошлых жизнях. Но говорят, что те, у кого нет этой выемки между верхней губой и носом, помнят свои прошлые жизни"...
1.
В то утро, когда она родилась, рассвет был поистине великолепен!
Мать, восхищенная этим подарком природы, выбрала для дочери имя в честь него.
- Зарра, - нежно прошептала она. - Почти как "заря"...
И отблеск той самой зари, подарившей девочке имя, всегда оживал в ее улыбке, а солнечный свет - в ее песнях.
Эти улыбки и песни покорили многие сердца, в том числе и самое храброе и неприступное - сердце принца...
Королевич Айш был в прекрасном расположении духа. Он и его армия разбили врагов у самой границы королевства, не позволив им даже шагу ступить по земле, веками принадлежавшей великим предкам Айша. Недруги были полностью разбиты, и лишь жалкие остатки некогда непобедимой рати трусливо бежали в леса в поисках спасения. Опасности для государства Айша они не представляли...
Июльский солнечный лес звенел от смеха и веселых песен принца и его воинов, направлявшихся домой с победой. Наконец один из генералов поравнялся на своей лошадке с вороным конем Айша и с улыбкой произнес:
- Ваше величество, тут неподалеку есть чудесная река. Предлагаю сделать привал и напоить коней. Обратный путь не близок...
Айш со смехом встряхнул золотистыми кудрями, рассыпавшимися по плечам:
- Да и свои глотки промочить не помешало бы, а то от песен во рту совсем пересохло!
Пока его бойцы расседлывали коней, посмеиваясь и переговариваясь между собой, Айш, ведя своего скакуна за собой, медленно направлялся к берегу, скрытому густыми зарослями. Принц старался не шуметь, ибо его слух, огрубевший от лязга стали и грубоватых армейских песен, уловил нечто совершенно особенное. Девичий голос громко и не таясь пел что-то воодушевляющее под бодрый перебор струн мандолины. И этот голос не был похож на голоски нежной сестры Айша, ее жеманных подружек или робкой прислуги. Это было сильное, чуть низкое, но совсем не грубое пение, ласкающее слух и вызывающее у принца приятное покалывание в кончиках пальцев. Наверное, так поет повелительница волн морских, властно заставляя их усмирить свой бег в шторм...
"Кому же принадлежит столь дивный голос?" - терялся в догадках юноша, крадучись приближаясь к зарослям. - Это не нимфа, не сирена - слишком слащавы они для исполнительницы этой чудной песни... Хотя..."
Голос незнакомки неожиданно смягчился, зазвенел и взял очень высокую ноту, отчего вдруг преисполнился нежности и стал вполне подобающим для какой-нибудь речной сладкоголосой русалки...
Айш с замиранием сердца раздвинул ветви кустов и наконец увидел таинственную певицу. На желтом песке спиной к нему сидела худенькая девушка в белом простом платье, перехваченном в талии поясом. Длинные медового цвета волосы едва ли не касались песка, тонкие руки с хрупкими запястьями отложили лютню в сторону - туда, где уже лежал меч.
Лица девушки Айш не видел, но мог поклясться, что оно прекрасно.
Незнакомка встала на ноги, обутые в простые, но удобные сапожки, и направилась к воде.
- Позвольте узнать ваше имя, бесподобная, - мягко произнес Айш, выходя из зарослей и ведя за собой послушного коня.
"Бесподобная" вздрогнула, обернулась и метнулась, было, к мечу, лежащему на песке, но вовремя узнала юношу и вмиг расслабилась. Движения из резких, как порыв осеннего ветра, вновь стали плавными и неторопливыми, как течение родниковых вод.
- Мое имя Зарра - "Рассветная", - с легкой улыбкой ответила она, небрежным движением отбросив с глаз густую челку, которая, впрочем, тут же вновь приняла прежнее положение.
- Думаю, мое имя тебе известно, Зарра, - также улыбаясь, сказал Айш, не стесняясь разглядывать ее лицо. Может быть, не каждый решил бы, что она красавица, но королевич считал, именно так. Его пленяло все: и серые, как сталь меча, глаза, и хищный остренький носик, и тонкие капризные губы, и белоснежные зубы, сверкавшие в открытой и светлой, как солнечные лучи, улыбке.
- Ты разрешишь мне напоить коня в твоей реке? - спросил Айш, погладив своего четвероногого соратника.
- Пусть пьет, - недоуменно засмеялась Зарра, сделав широкий жест рукой. - Это не моя река, я не могу, да и не хочу тебе запрещать... Река скорее ваша, ведь вы принц этих земель.
- А я думаю, что все земли - и мои, и другие, - принадлежат тебе, Зарра, - заметил Айш, подводя коня к воде. - Ты ходишь там, где хочешь, и природа дарит все свои богатства тебе. Ты наслаждаешься ее дарами, в то время как другие даже не замечают их. Красота этих мест видна тебе, а значит - принадлежит тебе. Ты трубадур, верно?
Зарра от всех этих лестных слов смущенно покраснела и засмеялась, по-простецки почесав затылок:
- Верно! Вы ловко раскусили меня. Значит, с первого взгляда видно, что я бродячий музыкант?
- По той свободе, что светится в твоих глазах, дева, - тихо сказал Айш, неторопливо приближаясь к ней. - По тому, что природа считает тебя своим дитя. Даже речные воды подпевали тебе, а не ты - им...
Зарра танцующим движением отстранилась от принца, ловко подхватила с песка лютню и провела пальцами по струнам.
- Вам понравилось? - невозмутимо улыбнулась она. - Хотите, я спою что-нибудь специально для вас?
Айш улыбнулся, кивнул и сел на песок:
- Я заворожен твоим голосом, чародейка. Поведай мне какую-нибудь историю о любви и войнах, о волшебстве и нашем прошлом, о пирах и дивных рассветах над свободными землями...
Зарра несколько секунд с удивленным восхищением смотрела на принца, но его взгляд был устремлен на горизонт, а мысли были где-то высоко. Этот грубоватый воин неожиданно превратился в тихого романтика. Удивление исчезло с лица девушки: она привыкла к таким превращениям людей рядом с ней.
Трубадур улыбнулась, соединив свой взгляд со взглядом королевича в какой-то далекой точке пространства и запела...
Она пела долго, на разные голоса, пела именно о том, о чем говорил Айш. Она знала великое множество песен, в том числе и подобные этой. Мир ее был удивительно светлым, справедливым, волшебным. И этот свет, и это волшебство проникало в суровую душу воина, делая ее мягче...
Несколько минут после того, как колдовская сага Зарры закончилась, над рекой стояла тишина. Общую задумчивость нарушил конь Айша, который неожиданно подошел к Заре и ласково ткнулся ей в ладони.
- Пойдем с нами, Зарра, - негромко произнес принц, когда юная странница села рядом с ним на горячий песок. - Никому из войска я не позволю и пальцем тебя тронуть. Ты будешь петь нам в долгом и трудном пути, спасая наши души от тоски и усталости. Я по-королевски награжу тебя, когда мы вернемся во дворец. А потом я сделаю тебя своим придворным певцом. Ты будешь купаться в роскоши и забудешь, что такое лишения и одиночество...
Зарра молчала, задумчиво заплетая свои длинные волосы в косу и глядя в речную воду. Наконец она заговорила. Не поднимая глаз:
- Вы тогда правильно сказали. У меня есть весь мир, и я не хочу менять его на несколько стен из золотых кирпичей. Я хочу быть свободной, а это - не одиночество...
Айш вздохнул так горестно, что даже конь утешительно боднул его в спину своей большой головой. Зарра отбросила косу за спину и посмотрела принцу в глаза, вновь задорно улыбнувшись:
- Но я провожу вас до дворца и буду петь. Не за награду - просто так, для вас и для себя. И для него, - она махнула рукой в сторону коня. - Для всех. Кто захочет слушать. А потом я буду возвращаться из путешествий под стены замка и петь серенады. Вы будете выходить, и я буду уводить вас в свой лес. Там буду петь только для вас...
Айш не нашел в себе сил сдержаться: он вскочил, подхватил на руки Зарру и закружил, радостно смеясь. Девушка ответила ему таким же смехом, но тут же вновь сделалась серьезной:
- Ваше величество, немедленно прекратите! Что подумают о вас ваши воины, если увидят такое? Они наверняка расскажут вашей невесте! Что тогда будет?
- О чем ты говоришь, Зарра? У меня нет невесты, и никогда не было! - смеялся Айш.
Похоже, эти слова трубадуру очень понравились, но она позволила себе улыбнуться лишь немного, хотя глаза ее лучились смехом:
- Все равно не позволяйте себе слишком многого! Вас разве не пугает мой меч? - она шутливо погрозила ему пальцем, после чего раззадорившийся, как ребенок, Айш послушно опустил ее на землю.
- Нисколько, - улыбнулся он. - Это старая уловка девушек-путешественниц. Они думают, что разбойники испугаются оружия и не нападут на них. А сами девушки зачастую и держать-то правильно меч не умеют...
Зарра отвела глаза в сторону и как можно серьезнее произнесла, подбирая с песка оружие:
- Ну надо же, как вы меня раскусили...
- Скажи, неужели ни разу никто не напал на такую красавицу, как ты? - весело расспрашивал Айш, когда они направлялись к армии.
Зарра усмехалась и нехотя отзывалась:
- Да как-то повезло... Добрые духи помогли...
Воины Айша уже заметили милую беседу их повелителя с юной певицей и не мешали своим появлением. Песню для принца слушали все, затаив дыхание, и вхождение в их ряды Зарры приветствовали громкими возгласами одобрения...
С первого же дня они берегли и лелеяли девушку, что было совсем не свойственно ни старым воякам, ни молодым новобранцам. При ней они старались не выражаться грубо, угощали самым вкусным, пытались подержать любой, даже совершенно чуждый им разговор. Юнцы иногда даже собирали для трубадура букеты или ягоды, если встречали по пути.
Зарра была со всеми одинаково ласкова и внимательна, всегда весела и доброжелательна. И хотя воины часто просили песен, еще никогда они не слышали отказа. Она могла петь о чем угодно, о чем бы они не попросили. На удивление Айша, суровые бойцы хотели слушать песни о самом светлом и нежном, что существует в мире, что они уже встречали в жизни или еще только мечтают встретить. Принц и не думал, что сердца его ратников так сентиментальны. Да и сам он что-то разнежничался...
Был чудесный фиолетовый вечер. Армия расположилась у костров, и у каждого шел негромкий разговор. Мужчины устали и соскучились о тех, кто ждал их дома. Чуткая Зарра легко заметила это.
- Друзья мои! - звонким голосом провозгласила она, после чего взгляды окружающих немедленно обратились к ней. - Цель нашего пути близка! Нам нужно собрать остатки сил и уже совсем скоро мы заключим в объятия своих родных и близких!..
Зарра говорила "мы", потому что давно уже стала здесь своей, что весьма льстило каждому. Но ей-то обнимать было некого и спешить было некуда. Тем не менее, воины не задумывались об этом, им нравилось, что эта хрупкая девушка считает себя одной из них.
Лесную тишину нарушил громкий и бодрый перебор струн лютни.
- Я спою вам песню о триумфальном возвращении домой. О том, как гордятся вами жители ваших городов. О том, как ждут вас дома!
Певице ответили восторженными выкриками, к которым она привыкла, и все же каждый раз они заставляли ее сердце биться взволнованнее и чаще.
Айш слушал очередное творение его подруги и только сейчас понял, что в ее руках великая сила. Зарра может управлять огромным количеством людей, своими песнями побуждая их думать так, как ей хотелось бы! Но она не поднимала восстаний и бунтов. Она спасала чужие души от очерствения, и почти все беспрепятственно пускали в свои сердца ее свет. Сейчас она заставила забыть, что до дома еще далеко, что впереди трудный путь. Мужчины закрывали глаза и почти верили в то, что уже чувствуют на своих плечах любимые ладони. Они ощущали в себе такую силу, что готовы были прямо сейчас сразиться с армией, в десятки раз превосходящей побежденную... Но Зарра на этом не остановилась. Сейчас эта готовность была ни к чему. Они пригодится завтра, когда перед ними вновь ляжет дорога. А пока она хотела подарить им сладкие сны. И песня, так воинственно и бодряще начинавшаяся, плавно переходила в более мирное русло. Трубадур убаюкивала своих друзей, суля великолепные картины из мира их же фантазий. И слушатели поддавались: укладывались у костров, кутаясь в одеяла, и послушно засыпали с улыбками на губах...
Девушка была в восторге, когда вместо оваций услышала дружное храпение.
- Это была моя новая колыбельная! - с гордостью сообщила она Айшу, обернувшись. Тут же лукаво спросила: - А вы почему не спите, ваше величество?
Тот улыбнулся в ответ, но какой-то новой, невиданной доселе улыбкой. В его глазах светилась таинственная нежность, сулящая нечто волшебное. Или это просто отблеск костра?
- Я хочу показать тебе эти леса ночью, Зарра. Хочешь пойти со мной на прогулку? Здесь есть одно великолепное место, где стоит великан дуб...
Девушка тихонько рассмеялась, продолжив:
- ... где ночью поют эльфы, верно? Принц, можете мне не верить, но я знаю эти леса, как собственный дом. Думаю, именно это место я и хотела показать вам этой ночью! Я слышала этих эльфов...
- Я тоже. Но ты поешь лучше! - Королевич поднялся с травы и галантно протянул руку подруге. Та польщено засмеялась и, прихватив с собой лютню и меч, соединила свою ладонь с его.
- Зарра, ну зачем тебе меч, когда ты со мной? - удивился Айш. - Кого ты собралась пугать? Светлячков?
Девушка вместо ответа прижала палец к своим губам и легко потянула юношу за собой...
- Значит, ты знаешь эти леса, как свой дом? - произнес принц, когда они неторопливо шли по тропинке вглубь леса. - Ты часто бываешь здесь?
- Я часто бывала здесь, - поправила девушка. - Здесь неподалеку - дом, в котором я выросла...
- Ничего страшного, если я спрошу - как ты стала бродячим музыкантом?
- Я не боюсь воспоминаний, - пожала плечами Зарра. - Но в них нет ничего интересного. Мои родители погибли, когда я была еще девчонкой. И все, что я умела делать - играть на лютне. Мать меня научила. А песни я сочиняла сама, сидя под деревом, где поют эльфы по ночам. - Трубадур улыбнулась - ни весело, ни печально. - А потом, когда стала путешествовать, люди делились со мной своими песнями...
- Вот оно! - хором произнесли Айш и Зарра, когда перед ними предстало огромное древо, словно светящееся магическим светом в лучах луны. Ветви были увешаны разноцветными ленточками и цветами - подарки для эльфов от случайных прохожих и тех, кто намеренно шел сюда.
- Я любила сидеть в ветвях, - смеясь, вспомнила девушка, подходя ближе и касаясь ладонью шершавой коры дуба. - Эльфы поэтому считали меня своей. А если кто-то проходил мимо, то они не замечали меня, что было мне на руку.
- Хочешь вспомнить детство? - спросил Айш, взглянув в глаза Заре. - Вдруг, эльфы споют тебе какую-нибудь новую песню? А ты потом споешь мне...
Она засмеялась, на этот раз счастливо, как беззаботное дитя, и в считанные секунды оказалась на самой крепкой ветви.
- Поют? - шепотом полюбопытствовал Айш в гущу листвы и лент. Услышал едва различимый, словно дыхание ветра, ответ:
- Поют!
Айш отступил на пару шагов, чтобы вновь полюбоваться деревом во всей красе... но почувствовал, как в спину неожиданно уткнулось что-то острое. Парень замер. Над самым ухом раздался угрожающий голос:
- Не дергайся, парень, и лучше отдавай все, что есть ценного. От количества твоих денег зависит наше настроение, а от него - останешься ты жив, или нет.
"Разбойники", - без труда понял Айш, медленно отстегивая от пояса свой мешочек, в котором всегда носил несколько предметов на все случаи жизни. Пока разбойники отвлекутся и будут искать там деньги, можно будет резко развернуться и выхватить меч из ножен... Словно услышав его мысли, один из разбойников вышел из-за спины Айша и предусмотрительно взял в руки его меч и сделал пару выпадов в пустое пространство. Обернулся к принцу, намереваясь что-то сказать, но, узнав лицо, присвистнул:
- Ребята, да это же королевич!
Остальные разбойники, забыв об осторожности (да и стоило ли бояться невооруженного паренька?), выскочили из-за спины Айша и с изумленной радостью уставились на него.
- И правда - королевич! - загалдели они. - Ты с нами шутки не шути - выкладывай все, что есть ценного!..
"Зарра, только не спрыгивай с дерева, пока они здесь!" - повторял про себя Айш, как заклинание.
- Ребята, его надо прямо здесь прикончить! А то пустит по нашим следам своих вояк!
- Главный дело говорит! Золото отбирать легче у мертвых, чем у живых!
Разбойники радостно заулыбались, но никто из шестерых не успел и руки поднять. Будто дух мщения, превратившийся в стремительный вихрь, Зарра в мгновение ока оказалась на земле, еще через секунду - за спинами у ничего не подозревающей шестерки. В руках девушки, словно холодным огнем, полыхнул меч, без замедлений вонзившийся в спину одного разбойника.
Айш оторопел, оставшиеся пять в панике обернулись, выхватили свои клинки. Один размахивал мечом принца.
- Верните все, что взяли! - ледяным тоном произнесла Зарра, и королевичу померещилось, что не ее голос прозвучал, а кто-то чужой, не знающий жалости, говорил устами его нежной подруги.
- Ребята, да это всего-навсего девчонка! - бодрясь, крикнул самый старший - видимо, главарь. - Мы ее сейчас в два счета одолеем!
Они одновременно бросились на девушку. Безоружный Айш попытался сбить с ног хотя бы одного, но это было не нужно. Зарра умело сражалась, как разъяренная волчица со сворой охотничьих псов. Не прошло и минуты, как оставшиеся трое уже торопились прочь от "демоницы"...
Зарра вздохнула, закрыв глаза, извлекла из складок платья платок и вытерла им лезвие меча. Айш молчал, растеряно глядя на окровавленные тела у своих ног.
- Они хотели убить тебя, - произнесла наконец она угрюмо, не поднимая глаз. Не потому, что она раскаивалась в убийстве - нет, для нее это было не впервые. Просто Зарра боялась увидеть взгляд того, кто считал ее душу одной из самых светлых.
- Я знаю, милая, - тихо ответил Айш, приподняв ее подбородок, и с нежной улыбкой посмотрел ей в глаза. - Спасибо. Ты спасла мне жизнь. Ты - мой ангел-хранитель...
- Ангелы - это такие невинные существа с крыльями? - с сомнением уточнила девушка, нахмурив брови и явно волнуясь.
- Да, верно, - обескуражено ответил принц, удивленный этим вопросом.
- Но я убиваю людей! Не ангельское это занятие, правда? - воскликнула Зарра, и губы ее предательски дрогнули.
- Убивая, ты спасаешь другие жизни, более чистые, - проговорил Айш, заботливо привлекая ее к себе. - Это не так страшно...
Юноше пришлось прервать свою проповедь, потому что Зарра разрыдалась, уткнувшись в его плечо. И вновь она плакала не по отнятой жизни, а из-за того, что не хотела разочаровывать своего друга. Ей было жаль, что ему пришлось увидеть темную сторону ее души...
- ... Но она есть у всех, Зарра, - наставительно произнес Айш, когда они вдвоем сидели в своем лагере у костра, выбрасывающего снопы искр в утреннее светлеющее небо. - Если бы у нас была только светлая сторона, я думаю, мы были бы святыми и, наверное, не покидали бы Царствие Небесное.
Девушка, кутавшаяся в одеяло, удивленно уставилась на собеседника. Ее смущение и горечь уже прошли, она вновь привычно овладела собой. Но слова Айша заставили ее растеряться.
- Что не покидали бы? - с интересом переспросила она.
- Царствие Небесное, - медленно повторил Айш. Он уже начал понимать, что его удивительная подруга невежественна в вопросе религии. Теперь он хотел выяснить - насколько.
- Зарра, ты знаешь что-нибудь о рае? О молитвах? О Боге?
- О каком именно? - оживилась та, так как в божествах разных народов и племен разбиралась неплохо.
- Зарра, Бог един! - воскликнул королевич. - Ты когда-нибудь открывала Библию?
- А что это? - последовал бесхитростный вопрос.
Юноша схватился за голову:
- Родители не учили тебя читать Священное Писание?
- Моя мать успела научить меня лишь песням, а отец - сражениям. Они знали, что это пригодится, и были правы. В каких только переделках я не побывала, в каких только приключениях не участвовала! Если бы не уроки отца, я была бы уже убита. Если бы не уроки матери, я умерла бы от голода... и не познала бы красоты мира, - тихо закончила девушка, прикрыв глаза, из которых вновь лился неземной свет.
- Ты никогда не молилась? - с сочувствием спросил Айш.
- Я не умею. А зачем мне уметь? - полюбопытствовала трубадур.
- Чтобы разговаривать с Богом. Чтобы что-то попросить у него...
- У меня все есть, - недоуменно перебила девушка.
- ... попросить хотя бы прощения за убийства, - продолжал принц.
- Зачем? Мне их, разумеется, жаль, но это необходимость: или они меня, или я их.
- Я знаю, Зарра, но... - Айш устало вздохнул. Неужели может быть, что девушка, так легко спасающая души от тьмы, совсем ничего не знает о Боге?
- Милая, тебе надо поспать, - мягко проговорил юноша, доставая из-за пазухи маленькую книжечку. - А я буду читать и рассказывать тебе о Боге, пока ты не уснешь... Хочешь?
- О том, кто един? - с улыбкой спросила Зарра, поудобнее устраиваясь у костра для сна. - Хочу.
- Ты рассказала нам столько сказок. Теперь я хочу в благодарность открыть тебе истину. - И Айш раскрыл Библию...
Воины Айша все же узнали о ночных происшествиях, весь следующий день расспрашивали принца и подругу о подробностях и обсуждали услышанное.
Зарра была добродушна, но тиха, задумчива и молчалива. Она шла рядом с принцем, ехавшим верхом (сама она всегда предпочитала передвигаться пешком) и размышляла. Воины заметили это. Они не просили ни спеть новые песни, ни повторить старые. Айш заметил, что она беззвучно шевелит губами и тихонько перебирает струны лютни. Очевидно, сочиняет новую песню...
Солнце было в зените, когда Зарра, словно забыв обо всем и всех вокруг, в полголоса запела. Эта была та редкая песня исключительно для самой себя. И принц с изумленной радостью услышал в этой неторопливой нежной песне то, о чем рассказывал певице вчера перед сном.
Девушка закончила петь, неожиданно солнечно улыбнулась и уже во весь свой сильный голос начала очередную песню о том, как воин вернулся после долгой разлуки к своей возлюбленной. Ратники, обеспокоенные таинственной печалью подруги, едва ли не подхватили ее на руки на радостях. Теперь владеющая мечом наравне с ними, трубадур стала им еще ближе.
Наконец путь домой был окончен. Горожане встречали победителей радостными криками и музыкой, бросали цветы под ноги их коням. Мало кто обратил внимание, что кроме копыт по усыпанной букетами дороге ступают две стройные женские ножки в легких сапожках - Зарра, как всегда, шла пешком.
Именно поэтому ей было еще легче затеряться в толпе, подступившей к дворцу. Девушка сдержала обещание - в "золотую клетку" она не ступила и шага.
Айш верил, что Зарра сдержит и другое свое обещание - вернется. И все же на празднике, увенчавшемся балом, он не находил себе места без нее. И его друзья с долей скептицизма слушали звучавшие на торжестве песни, ведь они привыкли подпевать другим и полюбили слушать другие.
Однако когда погасли огни и стих шум веселья под окнами королевских покоев послышались знакомые звуки лютни. Принц тут же выглянул на улицу, ведь он не ложился спать. Он ждал, он предчувствовал, что Зарра придет за ним этой же ночью.
- Спасибо, что не отнял у меня свободу, - шепнула ему девушка, когда снова смогла заключить юношу в свои объятия.
- Спасибо, что подарила мне весь мир, - так же тихо ответил он ей. - Отведешь меня в какое-нибудь волшебное место?
- Непременно. Только возьми своего коня с собой. Я помню, что и ему обещала петь свои песни.
Стражники доверяли Зарре, наслушавшись от своих друзей рассказов о ней. Именно поэтому они легко позволили девушке подойти так близко к дворцу и бренчать под окнами на лютне. Но отпускать принца в леса лишь с ней одной они и не думали, что бы сам Айш ни говорил. Поэтому когда юноша и девушка унеслись прочь на вороном любимце королевича, десяток воинов потихоньку отправились за ними. Но, понимая, с какой целью уединились давние знакомые, телохранители продолжали незаметно держаться на почтительном расстоянии.
- Снова с тобой твое оружие, - усмехнулся Айш. Он помог Зарре слезть с коня, когда они нашли местечко, очаровавшее их красотой и иллюзией защищенности.
- Однажды он уже спас нас, - улыбнулась девушка. - К тому же, главное - это то, что со мной моя лютня и мои песни. Ведь я, как и обещала, приберегла несколько только для тебя. А ты еще не все рассказал мне о Боге. Так что у нас еще все впереди!
Айшу было приятно, что подруга так заинтересовалась религией. Но в эту ночь, когда Зарра была близка ему как никогда, думалось совсем о другом. О том, что вера считала грехом, но люди никак не хотели с этим мириться...
Утро было холодным, как сталь меча, но молодых людей это не тревожило. Они проснулись одновременно, с любовью к жизни глядя на кроваво-красный солнечный диск, поднимающийся над горизонтом...
- Айш, ты говорил, что такая ночь - грех, - с робкой улыбкой сказала Зарра. - Как бы великолепна она ни была... - еще тише добавила она, опустив глаза.
Они неторопливо шли к роднику, пение которого дополняло утреннюю тишь леса.
- Считается, что да, - кивнул Айш, нежно обняв свою певицу за талию и осторожно привлекая к себе. - Но именно в такую ночь хочется верить тем, кто утверждает, что это благо. Все мы грешные...
Девушка засмеялась, усаживаясь у родника на траву. Принц уже давно заметил: Зарра никогда не опускается на колени.
Айш и его подруга любили не только петь и разговаривать - молчание тоже было у них общим, одним на двоих, наполненным глубоким смыслом. И в этой тишине чуткие, как у лесной лани, ушки Зарры уловили едва различимый посторонний шум. Она подняла голову и краем глаза заметила странный блеск в ветвях деревьев. Мгновения хватило для того, чтобы девушка поняла - это ни что иное как наконечник стрелы, поймавший отблеск рассветного солнца.
- Айш, берегись! - крикнула Зарра, опрокинув принца на землю и откатившись вместе с ним в сторону.
Они едва успели вскочить на ноги, как вокруг них уже возникло кольцо людей, в которых королевич узнал остатки разбитой на границе армии. Они выжидали удобный момент для мести, и наконец дождались: с королевичем лишь его возлюбленная - хрупкая девушка!
Неприятели, конечно, ошибались. Воздух наполнился шумом уже через несколько секунд - охранники Айша приближались.
Да и в беззащитности Зарры они заблуждались, потому что еще раньше, чем подоспела подмога, в ее руках появился меч, неразлучный с ней, как и лютня. Эти две стихии были всегда с ней, как два крыла: музыка - дарящая свет, исцеляющая души и вмещающая в себе любовь ко всему миру, - и сражение - несущее смерть, но неизменно спасающее чьи-то жизни. Одно крыло возносило ее к небесам, другое тянуло к земле. Но сейчас две эти силы слились воедино, ибо ей необходимо было нести смерть, чтобы спасти любовь.
Айш обнажил свой меч секундой спустя. Они вступили в неравный бой одновременно с подоспевшими на помощь воинами, один из которых сразил притаившегося лучника броском метательного ножа.
"Нас около десятка, их примерно двадцать пять. Нечестно со стороны судьбы!" - с горечью подумал принц, ощущая прикосновения к плечам длинных волос Зарры, взметающихся в пылу битвы.
- Эта валькирия - ваша избранница? - крикнул с азартной улыбкой один из соратников Айша.
- Именно! - с гордостью отозвался он. - И еще она божественно поет... и танцует! - добавил он, вспомнив пламенные ночные танцы. Иначе это не назовешь!
- Отличный выбор! - воскликнул все тот же воин, на что Зарра тут же со смехом откликнулась: "Благодарю!"
"Валькирия! - усмехнулся про себя Айш. - Зарра однажды что-то пела про валькирий..."
Сейчас, в пылу битвы, очень не хватало ее песен. Но она сама была бессловесной поддержкой, а в сражении двигалась, словно в танце. Это был еще один танец под песню, которую слышала лишь сама Зарра.
Айшу пришлось услышать лишь ее конец. Стрела, пущенная еще одним невидимым лучником, заставила девушку издать стон, больше похожий на протяжный напев, какими она обычно заканчивала свои печальные баллады...
Это, действительно, был финал - финал одной из самых главных ее песен...
2.
... - Ты встала на путь истины, дитя мое. Но мы еще не можем пустить тебя сюда. Твои грехи не искуплены, твой свет не истрачен.
- Почему же тогда я здесь?
- Не все в вашем мире происходит по воле Света. Человек свободен, он сам выбирает путь и сам идет по нему. И чаще всего он пускает на этот путь силы зла. Они хитрее, им проще идти рядом с человеком.
- Что же мне делать?
- Вершить то, что не сделано во имя света, исправлять то, что сделано во имя тьмы...
- Знаешь, в то утро, когда ты родилась, рассвет был поистине великолепен! Я, восхищенная этим подарком природы, выбрала для тебя имя в честь него...
- О, мама, сейчас ты опять начнешь рассказывать, какая я была миленькая, когда была маленькой! - Зарина бесцеремонно перебила мать, торопливо убирая со стола.
- Почему ты не любишь слушать об этом? - бесхитростно удивилась женщина.
- Потому что ты наверняка подразумеваешь, что сейчас я гораздо хуже, чем тебе хотелось бы.
- Нет, что ты! - грустно отозвалась мать, хотя вдруг поймала себя на том, что думает едва ли не об этом. - Просто... я люблю вспоминать, как было раньше. Ты всегда была рядом... Раньше все было проще... Раньше деньги занимали в твоей жизни гораздо меньше места. - Женщина все же решилась произнести вслух последние слова, решив поговорить с дочерью начистоту.
Зарина шумно вздохнула, раздраженно обрушив тарелки в раковину, умудрившись не разбить ни одной.
- Мама, сколько раз можно повторять - это моя работа. Мы с тобой живем именно на эти деньги, заметь! Или ты думаешь, что легко могла бы жить на свою нищенскую пенсию?.. И потом - я, что, слишком редко приезжаю?
- Соня приезжает чаще, и мы беседуем дольше, - печально отозвалась та. - А ты только отдаешь деньги и уезжаешь почти сразу... Я, безусловно, благодарна тебе за помощь, только... она нужна мне не только в финансовом плане, но и в душевном...
Зарина промолчала. Можно было бы затеять спор, но сейчас не хотелось. К тому же, мать была в чем-то права - девушке не интересно было проводить время с семьей. Ее ждала работа. Работа, работа... Вот что приносило ей настоящее удовольствие. И деньги. Они давали свободу...
Прежде, чем Зарина успела что-либо ответить, во входной двери заскрежетал ключ. На пороге появилась сияющая Соня с двумя пакетами в руках.
- Здравствуй, доченька! - просияла мать, точно так же, как просияла полчаса назад, когда пришла Зарина. Она одинаково радовалась обеим, хотя старшая Зарина всегда была склонна думать, что родители всегда любили немного больше младшую Софию.
- Я вам тут гостинцев привезла! - Соня водрузила на стол свою ношу и, поцеловав поочередно маму и сестрицу, сердито попытавшуюся уклониться, начала выгружать содержимое пакетов. - Это тебе мама, привет из сада. Тут всякие соления - варения. Урожай в этом году великолепен! А ты почему туда перестала приезжать, а? - с шутливым укором вопросила Соня, уперев руки в бока.
- Не знаю, дочка. - Мать с растерянной улыбкой пожала плечами. - Сил мне, наверное, не хватит на поездку туда...
- Глупости! - Соня беззаботно махнула рукой. - Тебе нужен свежий воздух. Ты свои силы недооцениваешь. В следующие выходные я возьму тебя с собой. Зарина, ты с нами?
- Вот еще! Только этого мне еще не хватало! Ты что, правда, все еще ездишь в наш старый сад? - недоверчиво приподняла брови та, скрестив руки на груди.
- Конечно! Я там весь отпуск и все выходные, - просияла Соня как всегда, когда говорила о чем-то любимом. - А ты почему не приезжаешь? Ты вообще перестала нас навещать...
- Я работаю! - с легким негодованием воскликнула Зарина. - И я привожу маме деньги каждый месяц!..
- Спасибо, дочка, - вставила свое слово мать.
- На здоровье! - воодушевленно ответила Зарина, словно услышала слова поддержки своим оправданиям. - Вот видишь? Она всем довольна!
- Но маме нужны не только деньги, - мягко заметила Соня, вернувшись к своим пакетам. - Ей хочется поговорить с тобой, а ты сразу же уезжаешь...
Зарина еще сильнее насупилась: сколько уже можно об одном и том же? Как бы побыстрее улизнуть отсюда?.. Мать, видимо, угадала мысли старшей дочери и поспешила предотвратить приближающуюся ссору:
- Девочки мои, я так рада, что вы не забываете меня! Я понимаю, что на меня у вас не всегда есть время, и рада каждому вашему приезду.
- И мы им рады! - весело отозвалась Соня и извлекла на свет из второго пакета настоящее произведение искусства из дерева. Это были два рыцаря-стражника у массивных, явно дворцовых ворот. Перед ними стоял всадник, вероятно, ожидая, когда его пропустят...
- Алеша помнит, что тебе понравилась эта композиция. Он не смог тогда приехать на твой день рождения, просил еще раз извиниться и передать тебе это в подарок.
Зарина, слушавшая этот диалог с удивлением, наконец дождалась паузы и с легкой язвительностью и подозрительностью спросила:
- Что это еще за Алеша такой, София? Разреши поинтересоваться, если не секрет!
- Ты разве не помнишь? - удивилась Соня. - Ты же сама нас познакомила два года назад!
Зарина нахмурилась, произнесла:
- Этот, что ли? Который ко мне клеился? Как его?.. Айш... Айш...
- Айши"нский, - подсказала Соня. - Алексей Айшинский. Да, это он. Мы встречаемся уже более полутора лет.
- Ого! Быстрый какой молодой человек! Сначала ко мне приставал, я отшила - так он тебя очаровать пытается! - Зарина фыркнула. Соня ничуть не обиделась и даже не смутилась, в отличие от матери.
- Да, ты ему нравилась. Но ты не отвечала взаимностью и познакомила со мной. И он влюбился в меня - так бывает. Но влюбился уже по-настоящему.
- А он не работает, что ли, твой Алеша? Откуда у него время этой ерундой заниматься? - Зарина указала на деревянную композицию.
- Это его хобби. Леша работает, за это не волнуйся.
Зарина сделала наиграно-серьезное лицо. Соня хотела сказать что-то еще, но, видимо, передумала.
- Алексей хороший парень, Зарина, - заметила мать. - Я была у них с Соней в гостях, они иногда заходят ко мне. Я рада, что они любят друг друга.
- А у тебя, сестричка, появился парень?
- Вот еще! - возмутилась Зарина. - Зачем он мне? Лишние хлопоты! Ты ведь знаешь, что я дорожу своей свободой! Не хочу, чтобы кто-то меня лишал ее!
Мама и Соня лишь покачали головами.
- Кстати, Леша просил передать это тебе. На память и в знак дружбы.
Младшая сестренка протянула старшей деревянную фигурку. Это была девушка, удивительно похожая на Зарину. Но у деревянного персонажа были длинные волосы, одета она была в платье, а в руках держала какой-то музыкальный инструмент. Зарина же носила короткую стрижку, платья никогда не надевала и на музыкальных инструментах отродясь не играла.
При виде этой фигурки в душе Зарины шевельнулось странное, незнакомое ощущение, похожее на сильное чувство вины. Словно уже давно она должна была сделать что-то очень важное, но забыла и теперь продолжает все дальше удаляться от чего-то судьбоносного... Как завороженная, девушка взяла подарок, повертела в руках и вдруг нахмурилась:
- София, это ты рассказала ему о моих дурацких снах?! - сердито спросила она.
- Нет, с чего ты взяла? - удивилась сестра.
- Эта девица снится мне! Помнишь, я рассказывала тебе? Иногда она - это я!..
- Помню - рассказывала. Но зачем мне Алеше об этом говорить? - удивилась Соня.
- Вот и я спрашиваю: зачем? Если это не ты, откуда он узнал тогда?! - кипятилась Зарина.
- Да ниоткуда - так, совпадение... Может, ты сама ему рассказывала?
- Вот еще!
- Девочки, о чем вы? - полюбопытствовала мать, отчаявшись разобраться самой.
- Так... ерунда, - отмахнулась старшая.
- Расскажи маме! - Глаза младшей азартно сверкнули.
- Ни к чему это, - буркнула Зарина.
- Ну пожалуйста, сестричка! Позволь тогда я сама расскажу! Это ведь так интересно! - начала упрашивать Соня.
- Ладно, ладно, не канючь. Ты же знаешь, я этого не люблю. Можешь рассказать, только это все ерунда.
Зарина сделала преувеличенно равнодушное выражение лица и принялась разливать в чашки чай, позабыв спросить, будет ли кто-то пить чай, кроме нее. Можно было заметить без труда, как подрагивают ее руки. Она отчего-то нервничала и пыталась скрыть это за каким-нибудь делом. При этом она весьма недружелюбно поглядывала на глубокомысленно улыбающуюся девушку из дерева.
- Иногда нашей Зарине снятся странные сны, - почти заговорщицким тоном начала Соня, подсаживаясь к маме. - Ей снятся времена средневековья, и зачастую она - одна из действующих лиц происходящих событий. И всегда там есть вот эта девушка с лютней...
- Это лютня? - как бы невзначай спросила Зарина, расставляя на столе чашки.
- Да, я узнавала об этом инструменте, который ты мне описала. Но когда Леша вырезал эту девушку, я и думать забыла о твоих снах. Я не думала, что это она.
- Ты так заинтересовалась моими снами, что даже раскопала, что такое лютня? - саркастически усмехнулась Зарина, пряча взгляд в чашке с чаем.
- Да. По-моему, это очень важно, - кивнула Соня.
- Это глупости!
- Это не просто так, милая. Эти сны нужны для чего-то, - задумчиво сказала мать.
- Ты могла бы писать картины, книги, даже песни по сюжетам, которые видишь во снах! - поддержала ее Соня. - Вдруг в этом твое предназначение? Вдруг, тебе является все это для того, чтобы ты рассказала об этом людям. Ты ведь запоминаешь все события? И все песни той девушки-трубадура?
- Вот еще! Делать мне больше нечего - только песни заучивать! - солгала Зарина. Она помнила все до одной, хотя была бы рада выкинуть их из своей памяти. - Я занимаюсь, чем хочу. Чем мне нравится!
- В твоей жизни слишком мало прекрасного, - прошептала Соня, опасаясь гнева сестры. - Только во снах это и приходит, а ты пытаешься отказаться даже от этого... Там ведь есть любовь? - неожиданно спросила она.
Зарина от возмущения не могла найти, что сказать. Она сидела напротив сестры и матери и чувствовала, что они заодно, против нее. Еще немного - и они опять начнут учить ее жизни! Этот разговор начинал надоедать и тяготить.
Торопливо распрощавшись, Зарина поспешила удалиться, сославшись на то, что служило обычной отговоркой - работа, дела. Статуэтку она так и оставила на столе - то ли забыла, то ли испугалась брать с собой то, что внесло смятение в ее строгий внутренний мир.
"Зачем мне любовь? Она мне ни к чему! Ни во сне, ни в реальности. Я хочу свободы, а не семейных отношений! - раздраженно думала Зарина, несясь на авто по пустым дорогам. - И вообще, сны эти непонятные мне изрядно надоели! Хочу спать спокойно, без приключений! Может, сменить обстановку? Уехать куда-нибудь?.. Одной, чтобы никто не мешал!.."
Девушка вернулась в свою огромную пустую квартиру и почти сразу же легла спать. Но сон еще долго прогоняли мысли, от которых Зарина тщетно пыталась отделаться...