Аннотация: На планете есть город, в городе - дом, а за домом - удивительный сад.
Сад доктора Кригана
Вы найдёте их в каждом городе, и в каждом городе они будут называться по-своему. Некоторые из них самоучки, некоторые имеют дипломы университетов разной степени веса в научных кругах, некоторые получили своё ремесло по наследству от учителя, к которому попали каждый со своей историей.
Роднит их одно: все они - врачи, практикующие нелегально.
Вытащить пулю после перестрелки городских банд, зашить порез от ножа или вправить сломанную челюсть - дел бывает достаточно. Касты и иерархии у них свои, круг пациентов и расценки - тоже.
Это неважно.
В городе, который мы назовём Апрель, жил доктор по фамилии Криган. Обветшалый дом вполне удовлетворял его притязания, в подвале он оборудовал смотровую комнату и операционную, а соседи его были из категории балансирующих на грани среднего класса лиц, которые предпочитают не совать нос в чужие дела.
От своих товарищей по условной лицензии доктор Криган отличался тем, что работал исключительно с женщинами и их мелкими женскими проблемами. Принимал он после захода солнца и до рассвета, никогда не оставлял пациенток на стационаре и никогда не брал с них оплату натурой, даже если мог ручаться за отсутствие венерических заболеваний. Если Кригану хотелось отвлечься от рутины, он пользовался услугами своей медсестры, помощницы и по совместительству секретарши Зои. В тринадцать лет она тоже побывала на приёме и, окончив медицинские курсы, решила, что зарабатывать на хлеб подобной практикой не так уж плохо.
Зоя и есть главная героиня нашей истории.
Соседи считали невзрачную худенькую женщину не то внучкой, не то племянницей старого Кригана. Короткие тёмные волосы, узкое лицо, большие очки - слишком невзрачной она была, чтобы давать простор отупелому воображению провинциальных жителей. Зоя имела доступ во все комнаты дома: смотровую, операционную, кладовую - и единственная дверь, ключ от которой доктор ей не дал и давать явно не собирался - это дверь в сад. Если от улицы заросшие газоны отделял покосившийся серый штакетник, никогда не знавший ни лака, ни краски, то сад Кригана окружал высокий забор, который установил здесь ещё предыдущий хозяин. Говорили, он экспериментировал с растениями и химикатами, но в этих краях говорить могут что угодно, а поверят, скорее, в то, что на заднем дворе выращивали марихуану и готовили кислоту.
Тем не менее, задняя дверь всегда оставалась закрыта, а окна на первом этаже, выходящие в сад - наглухо заколочены. Иногда до заката и после рассвета Криган уходил в сад, чтобы выкурить несколько сигарет и выпить банку пива. Иногда он зажигал старую масляную лампу, которая стояла на дощатчатом ящике под яблоней, и включал кассетный магнитофон. В такие минуты до Зои доносился глухой скрежуще-дерибанящий шум панк-групп, которых во дни юности Кригана каждый мальчишка считал обязательными для прослушивания.
Комната Зои была на втором этаже и раньше служила кому-то детской. Выцветшие обои глядели на неё пуговичными глазами криво отпечатанных мишек и деревянных лошадок, а розово-клетчатые занавески топорщились по краям атласными лентами. Зоя спала от одного телефонного звонка до другого в общей сложности семь или шесть часов. Затем следовало позаботиться о еде, сходить в магазин, убрать в операционной и, может быть, выполнить другие прихоти доктора. В книгу приёмов женщина вносила, как правило, не больше десяти записей: аборты, симптомы заболеваний, анализы, реже - беременность. Последние две категории записей Криган особенно не любил: кровь ему приходилось возить в городскую клинику и договариваться со знакомым лаборантом, чтобы тот за определённую плату проделал все необходимые процедуры. А беременных, которые редко были старше шестнадцати, доктор не любил за плаксивость, жалобы и непременные осложнения при родах. Оплата, внесённая такой пациенткой, иногда могла целиком уйти на взятку полицейским, которые потом сами придумывали, где и при каких обстоятельствах умерла невезучая роженица. И поскольку Зоя, несмотря на тихий нрав, тоже не любила оставаться без денег, она старалась по телефону убедить девочек отправиться в городскую клинику.
Среда и суббота традиционно оставались выходными вот уже несколько лет. И если в операционной не оказывалось срочных пациентов, Зоя садилась за руль старенькой машины и уезжала к любовнику по кличке Маус, не то автомеханику, не то работнику службы проката. Доктор Криган смотрел на эти поездки сквозь пальцы: уж он-то знал, что не сможет заменить молодого здорового парня, а Зоя достаточно умна, чтобы не подхватить какую-нибудь заразу или забеременеть. Возвращалась женщина в полночь, привозя ящик пива для доктора, и в тёплое время года до её слуха доносился хрип разрывающегося в саду магнитофончика.
- Как тебя угораздило? - равнодушно спросил Криган, когда Зоя молча внесла своё имя в список пациентов и отсчитала положенные за аборт деньги из кошелька в кассу.
- Выпила лишнего на вечеринке.
- Маус?
Зоя кивнула. Доктор с трудом представлял себе её пьяной, скорее уж её могли изнасиловать, но поскольку она честно платила и не пыталась выехать на знакомстве, возражений у него не нашлось. Её операция была назначена под утро последней, и после того, как всё было сделано, Криган подхватил металлический лоток с эмбрионом, осторожно сунул в карман пачку сигарет, поднялся на кухню за пивом и привычно вышел в сад.
Вернувшись в свою комнату, Зоя проспала до заката, а разбудил её доносящийся из сада хрип магнитофона. Приняв душ и надев свежую одежду, она спустилась вниз и нашла записку от доктора, в которой он извещал о своём отбытии в клинику за результатами анализов. Внимательно перечитав дописанные постскриптум пожелания к ужину, женщина опять прислушалась к рёву магнитофончика на заднем дворе. Скорее всего, доктор по рассеянности забыл его выключить.
Ужин был готов после того, как солнце окончательно село. Поднявшись к себе в комнату, Зоя повременила включать свет и подошла к окну.
В саду горела масляная лампа.
Густые кроны уродливых яблонь мешали увидеть что-то ещё, но жёлтый свет пробивался сквозь ветви, да ещё музыка... музыка ни на минуту не смолкала, хотя даже самая большая кассета могла звучать не дольше сорока пяти минут. Однако магнитофон гонял по кругу один и тот же альбом, привычно запинаясь на подпорченных местах плёнки.
Переодевшись, Зоя спустилась вниз и села в гостиной дожидаться старого доктора. Ей казалось, что она способна просидеть так несколько часов, но глухая шипящая запись полупьяных голосов, тянущая на заднем дворе короткие песни, выводила её из равновесия.
Обычно Зоя не страдала от любопытства, да и в этот раз не испытывала никакого интереса, но всё же погасила в доме свет и вышла из дома. Улица привычно пустовала, через один, через два работали фонари. Глубоко вдохнув ночной воздух, женщина заперла дверь на ключ и направилась к высокому забору. С некоторым трудом ей удалось взобраться на его гребень, и три или четыре занозы явно остались в её пальцах. Последний раз оглядевшись по сторонам, Зоя перебросила ногу на другую сторону и оказалась в саду.
Здесь давно никто ничего не высаживал. Трава росла как ей вздумается под сенью чахлых плодовых деревьев, и лишь пространство перед крыльцом вытоптали до рыхлой серой пыли. Дальняя часть сада тонула во мраке, который уплотнял неподвижный шар света от лампы. Она примостилась на дощатчатом ящике так, чтобы освещать недавно вскопанную землю и тех, кто суетился вокруг.
Вначале Зоя не могла понять, кто они такие. Ростом каждый не превышал её ладошку, телосложение имел хрупкое, но человеческое, а за спиной у них подрагивали мутные рваные крылья с ассиметричным узором прожилок. Эти существа носили одежду, вполне искусно пошитую из старых капроновых колготок, москитной сетки, лоскутков кожи и протёртых носков, в качестве украшений использовались обрывки стальных цепочек и кольца для ключей. Всклокоченные волосы - броских, неестественных цветов, а маленькие лица ярко раскрашены.
Существа веселились и танцевали вокруг холмика земли, и магнитофон надрывно тянул для них песни старых панк-групп.
Когда Зоя осторожно вошла в круг света, её встретили свистом и приветственными воплями.
- Пива принесла, сестрёнка? - спросила крошечная девушка с выбритой по кругу головой.
- Нет.
- Жа-аль, - капризно протянула другая, чьи синие волосы торчали почти вертикально. - А док нам всегда пива приносит.
Зоя несколько минут наблюдала за их плясками, пытаясь понять, происходит это на самом деле, или она всё ещё спит, отдыхая после наркоза. Но поскольку сон развивался весьма интересно, а существа не проявляли никакой агрессии, она прошла мимо и села на нижнюю ступеньку крыльца.
- Можно вопрос? - произнесла женщина, когда магнитофон с громким щелчком замолк, и маленькие люди вдвоём прыгнули на истёртую кнопку, заставив кассетник открыться.
- Василёк! - звонко крикнула уже знакомая ей синеволосая девушка.
Сообразив, что это имя, Зоя продолжила:
- Кто вы такие?
- Жертвы аборта! - громко захохотал парень с ярко-рыжими волосами и помог друзьям раскрыть футляр с другой кассетой.
Все вокруг засмеялись, и Зоя вежливо растянула губы в улыбке.
- А всё-таки? - продолжила она, когда шум затих.
- Так тебе сказали же, - повернулась к ней Василёк, покачиваясь на месте в такт воображаемой музыке. - Ты думаешь, куда деваются эти маленькие уродцы после аборта? Док выносит их в сад и закапывает, а потом р-р-раз!!! И появляемся мы.
- Док сказал, - продолжил рыжеволосый парень, - что предыдущий хозяин, спасаясь от полиции, в сад столько химии слил и наркоты, что уже давно деревья должны были запеть про Джоан Джетт на единороге. Я Календула! - неожиданно поднял он руку, знакомясь.
- Зоя.
- Зо-о-оя, - пробуя имя на вкус, пропела девушка с обритой головой, - а я Изабелла. Изабелла - как виноград. А вон то, - она указала на свежую землю, - будет твоё. Как захочешь, так и назовёшь.
На мгновенье Зое стало дурно, когда в голове с тихими щелчками все элементы мозаики встали на свои места, и происходящее дошло до неё в полной мере. Но внимательно оглядев веселящуюся компанию, она не нашла в них ничего отталкивающего и успокоилась. Ей даже стало интересно смотреть, как вскопанная земля начала шевелиться и вздыматься то в одном, то в другом месте.
- Ну, откапывайте, откапывайте! - уцепившись за обломанную антенну магнитофона, крикнул парень с тёмно-красными кудрями. - А то и задохнуться может.
Несколько существ не слишком поспешно подхватили грязные пивные крышечки и начали сгребать землю в стороны.
- Может быть, я помогу? - робко предложила Зоя.
- Неа, лучше не надо, - отозвалась Василёк. - Можешь покалечить.
- А летать вы умеете?
- Дурная, что ли? - прыснула Изабелла. - За крылья спасибо пестицидам, но мы же не феи какие-нибудь.
Существам понадобилась минута, чтобы разгрести землю и вытащить на волю маленькую беленькую девушку с копной льняных волос и мокрыми, прилипшими к телу крыльями. Пошатываясь, новорождённая испуганно смотрела по сторонам, а больше всего - на Зою.
- Тебе повезло! - хлопая её по грязным плечам, произнесла Василёк. - Ты единственная, кто видит свою... типа мать.
- Ну, мать! - крикнула Зое девушка с длинными алыми косичками. - Как назовёшь своё чадо?
Зоя пожала плечами и произнесла:
- Может быть, Одуванчик?
- О-отлично! - раскинув руки в стороны, крикнул Календула. - Одуванчик! Мне нравится! Поприветствуем Одуванчик!
Десятки существ наполнили ночь воем, свистом и аплодисментами. Зоя подумала: как вышло, что она раньше не замечала существования таких шумных соседей?
- А док принёс нам пива!
Дверь за спиной Зои скрипнула.
Кригану следовало замахнуться садовой лопатой, топором для разделки мяса или скальпелем - так всегда поступали в фильмах ужасов, которые Зоя смотрела с Маусом в открытых кинотеатрах. Но старый доктор спокойно раскурил сигарету, срезал перочинным ножом верх банки с пивом и поставил её возле магнитофона.
Существа радостно завыли и, похватав чистые пивные крышечки, сложенные в стопки на краю дощатчатого ящика, выстроились в очередь на разлив.
- Пробралась всё-таки, - с этими словами Криган неловко уселся на ступеньку рядом с Зоей. - Опять эти паршивцы музыку без меня включили?
- Так у нас же новенькая, док! - капризно протянула Изабелла.
Старик двумя пальцами осторожно взял Одуванчик за крылья и поднёс поближе к глазам.
- Совсем на тебя не похожа, - с этими словами он усадил новорождённую на колено Зои.
- Вылитый Маус, - отозвалась та.
- Жалеешь, что не стала рожать?
- Нет, - задумчиво ответила Зоя. - Не жалею.
Завтракали они с Криганом в саду. В кладовке нашёлся раскладной стол, клеёнка вместо скатерти и пара стульев. Весело снуя между тарелок, антифеи руками выдирали понравившиеся куски пищи и складывали в пивные крышечки, которые служили и чашками, и тарелками. Доктор ничего не говорил по этому поводу, и Зоя предпочитала помалкивать, но к своей порции на всякий случай никого не пускала. Одуванчик, закутавшись в чистый носовой платок как в античную тогу, сидела возле её левой руки и задумчиво высасывала сок из мандариновой дольки.
- Как они появились? - спросила Зоя после завтрака. Криган задумчиво пожал плечами:
- Откуда мне знать? Как я начал тут этих закапывать, так и стали появляться. Едят мало, больше пьют, за пределы сада не лезут, на зиму зарываются в землю и спят до весны. А с ними, знаешь, как-то веселее, чем одному. Самые первые из них намного старше тебя.
- И что, каждый эмбрион обязательно...
- Нет, почему же, - оборвал её доктор, раскурив сигарету. - Каждый пятый или шестой, но какой именно - не угадаешь. Паршивцы всегда знают, кто прорастёт, а кто нет. Если уж суждено, так даже во время спячки закопай - по весне вместе со всеми проснётся.
В среду Зоя как обычно уехала в город, но вернулась в девять часов вечера и привезла с собой кроме пива несколько больших пакетов с эмблемой детского магазина. Антифеи с восторгом встретили её покупки: миниатюрная кукольная посуда, столы, стулья, кровати и ванны, половину которых Изабелла потребовала наполнить пивом. В пластиковый холодильник было засунуто крошево солёных сухариков, а в платяной шкаф сгрузили часть пивных крышек.
Кроме игрушек Зоя привезла с десяток новых кассет, которые, по её мнению, могли понравиться антифеям. Слушать шарканье старых у неё не осталось сил.
- Балуешь ты их, - проворчал Криган, вскрывая банку и выливая пиво в маленькую пластмассовую ванну. Календула и Роза тут же с криком плюхнулись в белую пену, и сверху на них, немного опоздав, приземлилась Гвоздика.
- Да ладно, я же из своей зарплаты, - Зоя помогла Одуванчик нарядиться в новенькое фабричное платье из белого хлопка. Для крыльев пришлось проделать отдельную прорезь, но в остальном платье пришлось почти впору.
- И всё равно балуешь.
Ночь с четверга на пятницу выдалась хлопотной и неприятной: ещё одни роды с плохими последствиями. Силой заставляя себя пить опротивевший кофе, Зоя надеялась, что лежащая в операционной девчонка всё же оклемается, но после захода солнца в дом опять пожаловали полицейские, и Криган, заикаясь от усталости, отсчитал для них положенную сумму денег.
- Не лезь в подвал, мы с Зоей вынесем, - грубо одёрнул старик полицейского, который с интересом заглянул на ведущую вниз лестницу.
Залпом осушив чашку, Зоя вытащила из кладовки носилки и первая спустилась вниз. Вдвоём с доктором они осторожно вынесли на первый этаж покрытое старой простынёй тело девочки и сунутый ей под руку свёрток с ребёнком.
- Родился мёртвым? - уточнил инспектор.
Вытерев с шеи пот, Криган кивнул.
- Хорошую вы птичку поймали, доктор, - заметил один из полицейских, заглядывая под покрывало. - Нам бы с ней живой поболтать, а то уж с больно проблемными пацанами якшалась.
- Ничем не могу помочь, - сухо отозвался старик, и вместе с Зоей проводил полисменов до машины.
В субботу у Зои разболелось сердце, но она привычно привела себя в порядок и, получив от Кригана список покупок, уехала в город на свидание с Маусом. Вернуться домой ей пришлось раньше обычного, и въезжая на парковочное место рядом с домом, она чуть не задела соседа. Полный бородатый мужчина задумчиво почесал брюхо и, дождавшись, пока Зоя вылезет из машины, произнёс:
- Странно как-то.
- Что?
- К мистеру Кригану ребята какие-то приходили. Шпана. Пошумели да свалили. Я вызвал полицию... мало ли.
- Вы ходили в дом?
- Нет, что ты!
- Тогда вам лучше пойти в свой, - захлопнув дверцу машины, Зоя поспешила через густую поросль газона ко входной двери.
Доктор Криган лежал на полу гостиной с ножевым ранением в область сердца и таращился в потолок пустым взглядом. Около минуты Зоя смотрела на него, ошарашенная увиденным, а потом сквозь бормотание телевизора до неё донёсся пока ещё далёкий вой полицейской сирены.
Трясущимися руками вытащив из кармана связку ключей, женщина выбрала тот из них, что стал для неё новым, и вышла в сад. Антифеи сидели притихшие перед крыльцом и явно ждали её возвращения.
- Доктор Криган мёртв, - сухо ответила Зоя на все их вопросы. - Некогда, некогда, соберитесь все вместе, мы уезжаем. Есть кто-нибудь, кто должен родиться?
- Нет! - хором ответили Роза с Календулой.
На подкашивающихся ногах Зоя вернулась в дом и начала доставать коробки из-под медикаментов. Она плохо соображала, зачем делает то, что делает, и нет ли другого способа решить возникшую проблему. Впрочем, спустившись в подвал, она увидела, что сейф с деньгами пуст, а значит, с полицией договариваться нечем.
Вынеся коробки на задний двор, Зоя уложила в одни кукольное барахло, в другие магнитофон с кассетами, а в последний забрались все антифеи, которые жили в саду. Одуванчик Зоя осторожно усадила в нагрудный карман рубашки и перенесла коробки в машину. Вернувшись в дом, из своей комнаты она взяла необходимые в дороге вещи и припрятанные деньги, из холодильника вытащила пиво и те продукты, что могли долго не портиться. Покидав всё на пассажирское сиденье, она села за руль, спокойно завела мотор и, выехав со двора, поехала в противоположную полицейскому участку сторону.
Точно так же, как десять лет назад она неожиданно набрела на этот дом, точно так же она его теперь и покидала. Ей уже стало ясно, что в утренних газетах напишут об убитом докторе и его маленькой подпольной больнице, а её, Зою, тщательно описанную соседями, объявят в розыск за пособничество в нелегальной деятельности.
Ей хотелось попрощаться с Маусом, но в нагрудном кармашке зашевелилась, устраиваясь поудобней, Одуванчик, и Зоя решила, что всё это ни к чему. Она уверенно вела машину прочь по пустой дороге, а за её спиной в коробке перешёптывался чудесный сад, выращенный доктором Криганом.