Это ангел поет над тобой, Мария.
Это ангел парит и в тебе поет,
разбиваясь дорогой - сквозь-дрему-к-Риму -
о высокий берег, звенящий лед.
Не коснувшись ладони, не тронув тени,
за спиной заклятия лопоча,
прижимается к детским губам Потери,
как к замку в двери - кораблем ключа.
Перед ним, за стенкой родного Понта
начинается слава, цветут слова.
Тяжелеет в смуглых руках от пота
и стыда ослиная голова.
Это кто-то врет о тебе, Елена,
ведь за облаком облик не разглядеть.
Милый! Стыдно и горько склонять колена,
шелушить зерно для чужих людей.
Сохраняя очаг, сбереги от дыма -
как он щиплет, заполнивший все внутри!
Вспоминая лицо, обретаю имя -
ты уже не скажешь мне: не смотри.
Я пойду искать тебя - мимо-мимо
колосящихся златом руна полей,
собирая в ладони знаменья мира.
Что там шепчет распахнутый Апулей?
Это ночь, уже летящая к югу,
отсылает на север свои стада,
это бродит анима тенью Юнга
за холмом Венериным - навсегда.
Это речь - остатки холодной влаги.
Удержать бы - в мутном твоем стекле,
на губах, на бледном лице бумаги:
вместо имени раной сочится след.
Или тень орлиная горизонта
так страшна в попытке меня спасти?
Но мой хлеб зачерствел, мой наряд разодран,
а лицо стало маской в твоей горсти.
Как мне больно, любимый - разрушен терем,
вместо ложа отчаянья склеп готов.
Чередою молчаний моим потерям
отвечаю на самый горчайший зов,
уповая выстоять - для чего же?
Через край прольется - и нет конца:
в темноте касаться тебя всей кожей,
никогда не знать твоего лица,
за щекою прятать, как ключ от жизни,
как монету - имя. И снова в путь.
Каждым шагом в Аид умолять: скажи мне -
(умолкая в надежде) - хоть что-нибудь.
Только б сердце ее не спугнуло: то ведь
безголосая флейта невечных уст.
То ли ангел ведет и меня, и Товию,
то ль мотив, затверженный наизусть.

20. 01. 04