Прошло несколько лет после той автокатастрофы. Я до сих пор корю себя - ведь именно я был тогда за рулем, и именно моя вина в том, что моя прелестная жена Анна и три малышки - Лена, Алиса и Маша - нашли вечный покой. Конечно, потом был суд, и судья что-то говорил о нетрезвом водителе КамАЗа, но для меня теперь ничего не имело смысла. В доме стояла мертвая тишина. Ничего не помогало отвлечься от гнетущего чувства вины. Почему я не ушел вместе с ними? Почему Смерть ко мне так жесток? Все попытки суицида были именно что попытками. Рвалась веревка, таблетки оказывались просроченными, машины на дороге меня судорожно объезжали, а в машине, казалось, на пассажирском сиденье читает книжку ангел-хранитель. Через некоторое время мне удалось вернуться к подобию нормальной жизни. С той лишь разницей, что теперь я не жил, а существовал.
Связующим звеном между нами всегда выступала ночь.
Она приходила из ниоткуда, едва на небе вспыхнут первые звезды, и возвращалась в никуда, когда небо на востоке только-только начинало оканчиваться в бледно-розовый цвет.
Она тихонько пила молоко, не признавая никаких крепких напитков, я же, свернувшись в кресле, цедил виски и мечтал только об одном - чтобы она подольше не уходила. Сидела рядом со мной, или лежала на шкуре медведя, что была расстелена перед камином - неважно. Каждую ночь я молил Всевышнего, чтобы она хотя бы раз осталась после восхода солнца, и уж где-то совсем в глубине подсознания я надеялся однажды коснуться ее - впрочем, наяву, в сознании, я всегда гнал от себя эту мысль.
Она никогда не рассказывала о себе. Наоборот, во время наших ночных встреч всегда говорил я - а она лишь одобрительно смотрела или презрительно фыркала. Сложно было понять, что на уме у столь закрытого существа - взгляд ее порой не выражал ничего, кроме какой-то усталой скуки, но тем ценнее были ночи, когда в ее глазах разгорался неподдельный интерес. Тогда я был готов говорить часами... пока не наступал рассвет.
Однажды она не пришла. Я не находил себе места - то вскакивал и начинал громить роскошное убранство дома, то тихо сидел в кресле, в надежде услышать тихий шорох. Но все было тихо. Я чувствовал себя брошенным - почему она не пришла, придет ли она снова, что ей помешало; за короткую ночь я почувствовал все - от ярости до безысходности, от скуки до боли - такой сильной, что она казалась почти физической. Но она так и не появилась.
Не было ее на моем пороге и на следующий день. Через несколько дней я поймал себя на мысли, что, возможно, так и надо, что все к лучшему, пришло время жить своей жизнью. Но тяжесть новой утраты неприятно холодила мое сердце.
Прошло немало дней и ночей. Но я все никак не мог избавиться от привычки сидеть допоздна перед камином. Мне не с кем было говорить, и теперь я просто думал. Я вспоминал свою жизнь, обдумывал сделанное за день, составлял планы на следующий день и просто предавался ленивым размышлениям. Но, возможно, именно такие посиделки и дали возможность свершиться чуду...
Она все-таки вернулась. Пришла радостная, с порога виновато на меня посмотрев - прости, я больше не буду. Теперь я никуда от тебя не уйду. Теперь я всегда буду с тобой. Не сумев сдержать радостного возгласа, я подхватил ее и закружил по гостиной. Моя жизнь вновь обретала смысл.
Когда, наконец, я, успокоившись, сел в кресло, она спокойно устроилась на моих коленях, но тут же вскочила и выбежала из комнаты. Немного подивившись такой смене настроения, через секунду я и вовсе остолбенел - в гостиную один за другим ввалились три маленьких смешных пушистых комочка. Она же уселась неподалеку и гордо взирала на меня - да, это мое. Это наше. И они тоже будут жить с нами. Ты же не против?
В ее золотых глазах сияла надежда.
- Конечно, не против. Я рад, что вы теперь снова со мной.
Я много говорил той ночью, захлебываясь в словах, путаясь в мыслях, и незаметно для себя отрубился прямо в кресле.
На следующее утро я проснулся в странном состоянии - все тело ломило (конечно, ведь спать в сидячем положении так полезно для здоровья), а на коленях ощущалось что-то теплое. Рука непроизвольно скользнула вниз и погладила Анну по угольно-черной шерсти. Кошка лениво потянулась и поприветствовала меня громким мурчанием. Маленькие котята Лена, Алиса и Маша спали возле камина.
За долгое время я вновь почувствовал себя счастливым.