Могу себе позволить - на улице уже совсем по-весеннему тепло, хотя каждый из нас в детстве слышал, насколько это тепло обманчиво.
Я знаю.
И помню.
Впрочем, какая разница, простыну я сейчас или нет? Никому нет дела. В первую очередь мне.
За спиной хлопнула дверь.
- Что, Василий, сидите? - прогудел низкий голос. Кажется, его обладатель был навсегда и бесповоротно простужен. Впрочем, это только кажется. МихалВалентиныч едва ли не самый здоровый человек из всех, кого мне довелось увидеть за свою не такую уж и долгую жизнь.
Я делаю невнятный кивок головой. МихалВалентиныч топчется на крыльце.
- А я, Василий, пожалуй, пойду домой. Был тяжелый день. Хочу увидеть свою жену. Хорошо тебе, Василий. Ни работы, ни жены. Да и детей не предвидится.
Я едва заметно киваю ему головой на прощанье, пока этот человек бочком протискивается, обходя меня. МихалВалентиныч - большой человек. Не только по комплекции, коя у МихалВалентиныча довольно внушительная, но и по должности. Шутка ли, лучший хирург на всем побережье Тихого океана. Уж сколько его пытаются переманить к себе европейские центры, да все тщетно. Как-то раз даже из Америки пришло приглашение. МихалВалентиныч на это только хмыкнул в усы, да и все. Говорит, мол, ему и тут очень даже хорошо. Ну, а кто я такой, чтобы его решения оспаривать? Товарищ хирург уже скрылся за углом, а я потянулся еще разочек на солнышке. Да и пошел, куда глаза глядят.
Много ли нам, котам, надо в этой жизни, особенно, когда приходит март.