Мощный грузовик, проехав мост, со скрежетом затормозил и остановился перед вагончиком на колёсах.
Большое облако пыли, поднятое машиной, медленно оседало на землю и на благообразного бородатого старика, поднявшегося из -под небольшого навеса навстречу прибывшим людям.
- Селям алейкум, Эркин-бобо,- приветствовал старика прораб мостопоезда, выходя из кабины машины. Следом за ним выбрался молодой парень.
- Вот, Павел, знакомся, это наш мостовой сторож, он тебе поможет демонтировать переносную электростанцию.
- А когда вы, Владимир Григорьевич, вернётесь за мной? - спросил Павел.
- Завтра, после обеда. Мы пригоним автокран из Денау, загрузим станцию - и назад в Термез. Ты не теряй время, сразу приступай к работе. Оставляем тебе инструменты, открути все гайки, крепящие станцию к фундаменту, и разбери кровлю, чтобы можно было её вытащить оттуда краном.
- Владимир Григорьевич, а если крепёж заржавел?- спросил Павел.
- Облей его водой или лучше маслом, а чтобы было легче отворачивать, возьми обрезок трубы и насади на ключ. Ну, давай, студент, мы поехали.
Водитель, выставивший из машины ящик с инструментами, кивнул Павлу на прощанье и полез за руль.
Прораб уже из машины крикнул старику:
- Эркин-бобо, зарплату я тебе привезу завтра, ведомость заберу у кассира в Денау. Михаил, трогай! - он на прощанье махнул рукой.
Павел посмотрел вслед удаляющемуся грузовику и потащил ящик с инструментами к небольшому дощатому зданию станции. Он вошёл в закопчённое помещение и, подобрав ключи, попробовал отвернуть огромную гайку, притягивавшую электростанцию к бетонному фундаменту. Та на удивление легко поддалась. Два часа упорной работы, и станция была освобождена от креплений.
- Я, когда узнал, что разбирать будут станцию, все болты с гайками отработанным маслом полил, - сказал мостовой сторож, заглядывая в распахнутую дверь, - идём чай пить, парень, успеешь ещё наработаться, уже вечер, завтра время есть.
- Сейчас, только освобожу выхлопную трубу, тут гайки пригорели, туго идут.
На топчане, застеленном чистым платком, была разложена нехитрая еда Эркин-бобо: разломленная лепёшка - чурек, сыр- курут, плоды сушёного тутовника-шелковицы и половинка длинной пахучей дыни. Павел помылся из рукомойника, закреплённого на стене вагончика, и достал из своего чемоданчика консервы, конфеты и бутылку лимонада.
Старик уже колдовал, переливая чай из чайника в пиалу и обратно, чтобы напиток лучше заварился.
Эркин-бобо с Павлом неторопливо ужинали. Словоохотливый старик рассказывал о местном житье, перемешивая русскую речь с узбекскими выражениями и словами. Павел иногда задавал вопросы всезнающему деду, воевавшему в Отечественную войну младшим офицером.
Эркин- бобо, увлёкшись, перешёл на узбекский язык, а затем, заметив это, сказал:
- Извини, сынок, ты, наверное, не понял?
- Да нет, Эркин-бобо, я всё понимаю.
- Откуда ты, русский, так хорошо знаешь узбекский язык?
- Я не русский, а грек. На улице где я вырос, жило много узбеков и потому я хорошо знаю ваш язык.
Грек? - удивился Эркин-бобо
- А это что за нация такая? Где греки живут?
Павел принялся пространно объяснять, но старик не понял.
- Ты говоришь, что эта страна на Балканах, а родителей твоих выслали сюда из Крыма в 1944 году? Ничего не понимаю.
- Вы в какой школе учились, Эркин-бобо?
- В узбекской, я до войны закончил десять классов, - с гордостью ответил старик.
- А историю вы проходили?
Конечно, я её хорошо знаю и люблю.
- Так вот, Эркин- бобо, одно время в древности нашим царём был Александр Македонский.
- Машалла!- воскликнул старик. Так бы и сказал, что ты юнан. На всех языках Азии так называли народ Искандера Зулькарнайна.
-Вот теперь и я буду знать,- рассмеялся Павел, довольный объяснением.
- А знаешь ли ты парень, что мы сейчас сидим с тобой у моста Искандера?
- Как, вот этот мост построил Александр?
- Именно этот. Я тут сторожем уже четыре года, с тех пор, как ушёл на пенсию. По преданию этот мост на дороге Термез- Денау построен воинами Искандера, когда они, переправившись у Термеза через Амударью, пошли на Самарканд. В это время прошли ливневые дожди, и эта пересыхающая и большую часть года безводная речушка превратилась в бурный ревущий поток, задержавший армию на большой срок. Когда вода спала, часть юнанов по приказу падишаха Искандера осталась здесь, строить каменный мост. Спроси у любого старика в нашей округе, и он тебе расскажет тоже, что и я. Это сейчас у моста появились пешеходные тротуары и ограждения, а сверху положили асфальт. Стоит тебе спуститься вниз, и ты увидишь, что мост очень древний, даже камни арок уже потрескались. Но мост недавно обследовали и сказали, что он ещё столько же простоит. Вот так строили твои предки, которые жили здесь и бесследно исчезли.
- Не бесследно, Эркин-бобо, - рассмеялся Павел,- мост остался, а это по вашим же словам их след.
- Поймал меня на слове,- улыбнулся старик и продолжил: - Я читал, что там у себя в Юнанстане они много чего построили и туда приезжают люди из разных стран, чтобы посмотреть на эти здания. Они словно совершают хадж к святым местам.
Павел внимательно выслушал старика, а затем сказал:
-Я слышал, что есть озеро Искандер-куль в Таджикистане. По преданию царь уронил в озеро боевую перчатку, и её не смогли достать. И вот теперь - мост Александра. Значит, мои предки и здесь оставили свои следы. Я давно вдумываюсь в названия городов, напоминающие о своих греческих корнях, и многие наши греки тоже говорят об этом. Так Термез напоминает греческое слово термея - тёплый. Исфара - исхару, что означает радостная. Я читал, что после ухода Александра здесь ещё более ста пятидесяти лет жили греки, и было Греко - Бактрийское царство, от которого сохранились монеты. Одну из них я видел в музее и читал про описание этих монет. На них были изображены повелители в шлемах, напоминающих голову слона, и у них ещё были царские повязки на голове. И, конечно, надписи.
- Надписи? - переспросил Эркин-бобо, разливая по пиалам вновь заваренный зелёный чай.
- Ну, да! Ведь и сейчас на монетах есть надписи, - ответил Павел, отправляя в рот пригоршню сушёного тутовника.
- Ты знаешь, сынок, в реке, ниже по течению от моста, лежит много плит. Видно этими каменными плитами были облицованы берега у моста и его устои, чтобы их не размывало бешеным течением. Так вот, на одной плите что-то написано, буквы немного похожи на русские, слово очень длинное, но всего одно. Я два года назад очистил надпись, хотел прочесть, но ничего не понял.
- Да вы что, Эркин-бобо, камень и сейчас там!?- вскричал Павел.
- Да ты что так разволновался, парень? Вчера я ходил в ту сторону, он был на месте.
- Давайте сходим сейчас, я спущусь и посмотрю,- загорелся Павел.
- Уже поздно,- охладил его пыл старик,- он там лежит тысячу лет, полежит ещё одну ночь. Вот уже и солнце почти село, через полчаса будет темно.
Павел удручающе вздохнул, старик был прав. Багровый диск ещё жаркого осеннего солнца садился за плоский горизонт.
- Ты где будешь спать? - спросил сторож.- Хочешь в вагончике или здесь под навесом с комарами?
- Лучше с комарами, чем в духоте,- ответил Павел.
- Тогда ставь накомарник. Солнце гаснет - это как воздушная тревога предупреждает о комарином налёте,- пошутил старик.
Павел лежал на кошме под накомарником и смотрел в звёздное небо. Из вагончика через окно, затянутое марлей, доносился храп сторожа. Мысль о плите с надписью, лежавшей в русле пересохшей реки, не давала ему уснуть. Но усталость взяла своё, и он провалился в сон.
Словно перекликаясь, стучали молотки и кувалды, вгонявшие железные клинья в каменный массив. Павел огляделся: несколько сотен человек работало у огромных лесов, поверх которых возводилась каменная арка моста. Руководил стройкой молодой загорелый человек в хитоне со свитком папируса в руках. Он поднял вверх свою кудрявую голову с начинающими седеть волосами и изо всех сил закричал:
- Аристид, опускайте же корзины для камня!
Павел посмотрел вверх и увидел, как вниз поползла на канатах плетёная площадка. На ней стоял другой мужчина, ещё моложе кричавшего. Он спрыгнул на дно ущелья, не дожидаясь приземления, и сказал:
- Мастер Менандр, прибыл гонец от царя Александра. Наши уже в Самарканде пируют две недели, а мы тут жаримся на этом солнцепёке.
- Ничего, придёт и наше время,- ответил с улыбкой Менандр.- Готовьте плиту с надписью, это всё-таки мой первый каменный мост в Азии.
- Первый мост,- пробормотал Павел, просыпаясь и оглядываясь в поиске звуков, издаваемых молотками, и увидел, что к мосту по обочине дороги едет гусеничный трактор. Не доезжая до моста, он свернул и поехал вверх вдоль русла реки.
- Ну и сон я видел, надо же - мастер Менандр, - вслух произнёс Павел, отходя от сна.
Проснувшийся от скрежета трактора, Эркин-бобо, немного полежав, выглянул из вагончика и, увидев, что Павел уже начал разбирать кровлю, крикнул ему:
- Осторожней с шифером, сынок, прораб обещал его мне. Пойдёт мне на пристройку.
Павел вытащил гвозди, сложил шифер в стопу, перерезал ножовкой стропила и обрешётку кровли и спустился вниз, где его уже ждал за завтраком сторож.
Быстро поев, Павел принялся спускаться по обрывистому берегу, цепляясь за металлическую сетку, защищавшую берега ущелья от размыва бурными водами реки. Внизу увидел работу древних строителей, которые, высекая материал для моста, расширили и сгладили стены ущелья. Следы вырубок были ещё видны. Он посмотрел на каменную громаду арки снизу и заметил, что некоторые камни слегка выветрелись. Павел, спотыкаясь о заваленное валунами дно ущелья, пошёл вниз и вскоре за начавшимся поворотом реки увидел разбросанные там и сям, почти засыпанные плоские каменные плиты. Некоторые из них были расколоты. После долгих поисков, когда он уже порядком устал и взмок не столько от работы, сколько от напряжения, ему показалось, что в группе из трёх плит одна с какими-то царапинами. Он принялся рассматривать их, когда сверху ему крикнул Эркин- бобо:
- Владимир Григорьевич приехал с краном, тебя спрашивал, а та плита за красным валуном, вон она, чуть дальше!
Павел увидел полузасыпанную плиту и принялся разгребать песок и камни. Он уже освободил её и, увидев высеченные письмена, пытался перевернуть находку на лицевую сторону, когда подоспел прораб и помог ему. Вдвоём они очистили камень, и Павел с большим трудом прочитал длинную надпись на древнегреческом языке. Он скорее догадался, чем понял высеченную без промежутков фразу: "Меня построил Менандр". Мороз пробежал у него по спине, и спазмы сдавили горло.
- Ну, так что тут написано? Переведи,- сказал Владимир Григорьевич.
Павел, преодолев волнение, перевёл.
- Да он наш коллега, этот древний Менандр! А что ты так побледнел?
- Я его сегодня видел во сне и слышал его имя,- ответил Павел.
- Ну что же, бывает,- не смутился прораб,- Нам плиту всё равно вдвоём не вытащить, тросов крана не хватит, а вручную тащить - и думать нечего. Сообщим о надписи в Термез, пусть приедут археологи или работники музея и посмотрят.
- Они приедут за ней? - спросил Павел.
- Обязательно! Полезли наверх, пора грузить станцию, - сказал прораб.
Павел, весь взмокший, поднялся наверх и посмотрел на красный валун, за которым осталась плита.