Я шла по обочине, по дороге которой то и дело проезжали редкие машины. Мне было все равно куда идти, я просто шла. Мне не нужен сон, для того чтобы отдохнуть от трудного и утомительного дня, я просто не могла уснуть, мне не снились сны.
Кто я? Где я? Я не чувствую боли? Почему?
Кто я?
Я могла принять любой облик, любого пола и вида, но что я не могла, то это убивать. Для меня любая жизнь, даже самая никчемная и бесцветная, была дорога. Даже в самом беспринципном убийце, или в самом опустившимся нищем я видела свет. Я любила людей.
Музыка?
Скрипка?
Остановившись, я стала прислушиваться к дивной мелодии. Как красиво!
Я шла по тропинке этой мелодии, которая становилась все громче и громче. Взлетев на четвертый этаж семиэтажного дома, я увидела его. Он стоял по середине комнаты, освещенной одинокой свечей, а перед его глазами были старые и потрепанные ноты, на которые он смотрел как влюбленный на свою возлюбленную. На нем была старая потрепанная одежда, на которой во многих местах были заплатки, да и скрипка была далеко не новой, и повнимательней присмотревшись к ней, я заметила, что у скрипки отсутствует одна струна.
Сегодня я приняла облик черной кошки.
-Кошка. Да еще и черная. - Улыбка на его тонких губах была печальной. - Говорят, что черные кошки приносят несчастье. Хотя, тебе вряд ли удастся сделать меня несчастней, я не верю, что ты несешь несчастье.
Я видела его бедность и одиночество, я хотела остаться с ним, и я осталась.
Его звали Данила. Он был выдающимся скрипачом.
Играя на своей скрипке на улицах Арбата, он водил меня повсюду, кормил, отдавая мне часть от своего скудного завтрака и ужина.
Моему скрипачу было всего восемнадцать лет, он был очень худым, а черные волосы дивными волнами опускались ниже спины. Но, что меня действительно удивляло, у него полностью отсутствовала растительность на лице, как у девушки, а правильные черты лица иногда наводили на мысль, что если бы он родился девушкой, то отбоя у него от кавалеров не было.
-Мяу-мяу, мя - а - а у, - замяукала я, требуя от моего скрипача внимание.
-Ты голодна Дэйви? Скоро мы пойдем домой, и я тебя покормлю.
Дэйви. Странное имя он мне дал. Хотя, он и сам странный и неправильный.
Он мне рассказывал о своем прошлом, говорил о своих родителях, которых он никогда не знал, о бабушке, усыновившего его, когда ему было всего четыре года. Но что самое странное - его аура была чиста, как слеза младенца. Данила ни был не завистлив, не жаден, он был непробиваемым оптимистом, любил жизнь во всех ее ипостасей, и во всех ее проявлений.
Через некоторое время, когда Данила подзаработал деньги, то подарил мне ошейник с красным сердечком из пластмассы, а на самом ошейнике вышил мое новое имя золотыми буквами - Дэйви.
Был уже вечер, и солнце уже давно не радовало глаз своими горячими и живительными лучами. Я и мой скрипач шли неспешно домой. На нем сегодня были, как всегда поношенная кофта, и штаны в заплатках, а на ногах затертые до дыр кеды.
-Спой со мной Дэйви. - Я согласно мяукнула.
И свет далеких звезд слепых,
Что с неба с равнодушьем смотрят.
И шепот ветра, что поет
О неизбежном, невозможном.
О тех несбывшихся мечтах,
Что шепчут тени за спиною.
О тех далеких временах,
Что живут всегда со мною.
Я старательно ему вторила, мяуча во весь запас кошачьих легких. Другой бы на его месте заткнул уши, так как это действительно было страшно слушать - я пела так, как будто мне наступили на хвост, причем еще долго топтались. Благо не улице в это время никого не было, иначе моего хозяина сдали бы в ментовку за живодерство над бедной мной.
-Иех, нам бы с тобой в оперу, - пошутил мой хозяин.
"Юморист". - Я б на его месте давно бы смылась от таких воплей, далеко и надолго, а он только улыбается.
В его глазах отражались ночные звезды, а от его доброй улыбки можно было растаять.
И тут...
Кто здесь? Кто-то смотрит на нас. Но кто?
Черная тень незаметно отделилась от дома, и неспешно направилась к нам. Я даже не успела ничего сообразить, когда неизвестный выхватил нож из-за пазухи, и точным единым движением профессионального убийцы ранил хозяина.
Ранение в сердце - после такого ранения долго не живут.
Нападавший даже не обокрал моего хозяина, а просто... убежал.
Я смотрела на лицо мертвого хозяина, и впервые в моем сердце была боль. Я не верила, что Данила был мертв, смотря на него, мне казалось, что вот еще чуть-чуть, и он откроет глаза и улыбнется ей, той особой улыбкой, которая принадлежит только ей.
"Я хочу, чтобы ты жил! Вставай! Пожалуйста, вставай. Пожалуйста".
Я звала его, я грозила, проклинала, но его глаза так и не открылись.
В пучине отчаяния, я вскочила ему на грудь, И приложила лапы к его мертвому сердцу. И тут, произошло чудо, рана стала стремительно заживать. Мгновение, и на месте смертельной раны, была гладкая кожа.
Секунды казались вечностью, перед глазами надежды.
Хозяин открыл глаза, но первый вопрос, который он задал, поверг меня в недоумение:
-Ты кто?
-Я?! Ну, ты гад! Кошка я твоя, Дейви!
-Что-то ты не очень смахиваешь на кошку.
-Да я..., - начала бы я заводиться. Черт! Я говорю человеческим голосом?!
Присмотревшись к своим рукам, я приметила, что вместо кошачих лап у меня были изящные женские пальцы.
-Хотя расцветка у тебя действительно, как у Дейви.
Схватив себя за волосы, благо они были ниже колен, я с интересом стала на них смотреть. Волосы у меня были действительно черно-белыми. Было такое ощущение, как будто я сделала мелирование.
-Дейви.
-Да не Дейви я! Вишь лап с хвостом нету.
-Но ошейник же при тебе, значит ты Дейви!
За всю мою бессмертную жизнь, меня никто и нечто не могло разозлить. Но оказалось, то, что я никогда не чувствовала, не означало, что я это чувствовать не умею.
Мяу, мью, мьяу, - стала я ругаться на не переводимом кошачьем фольклере.
-Точно Дейви. Так только она умеет, - спокойно констатировал Данила, но в его глазах плясали чертята.
Мой кошачий мат перешел на новый этап грязных ругательств, который я когда-либо слышала от знакомых кошек.
-Да верю я тебе Дейви, только стань обратно кошкой, а то простынешь.
Разглядев себя повнимательней, я приметила, что стою, совершено голая, а на улице действительно далеко не жарко.
Когда я превратилась обратно в кошку, мы пошли домой.
На вопрос, почему Данила верит всему тому бреду, что я ему порассказала, он ответил:
-Я сразу понял, что ты необычная кошка, а заколдованная. - Святая наивность!
Вот так произошло, что моя жизнь стала не такой одинокой, и бесцельной.
Я нашла свою вторую половинку, а бесструнная скрипка обрела струну.
Полная луна и миранды звезд освещали спящий город. А там далеко внизу на земле, в старом доме, на четвертом этаже семиэтажного дома, спали двое, кошка и юноша, и видели сны. А на небе загорелась новая звезда.