- Ублюдок! Говно! Козлина! - оттраханная стерва металась по квартире, заведённая, как сумасшедшая детская игрушка.
Я ненадолго задержался на пороге. Ещё чуть-чуть. Хочу, чтобы в кадре дисплея моей видеокамеры подольше кипела эта кровоточащая ярость.
Необходимо быть предельно осторожным, потому что Мисс Лакированная Вагина, утирая слёзы и матерясь, искала оружие, чтобы убить меня.
Я аккуратно прикрыл дверь и быстрым движением повернул ключ в замке. Вот и всё. Не будет никакого убийства - ключ всего один и только у меня. Отсоси. Круши квартиру, ломай мебель и посуду - всё это не моё. Наплевать. Я выкину сим-карту из телефона, и ты не сможешь до меня дозвониться. Ни ты, ни твои родственники.
Эту квартиру я снял всего на один день и договаривался с её хозяином через интернет. Когда владелец захочет предъявить претензии за сломанную мебель, то увидит мой статус - оффлайн.
Меня никто не найдёт.
Самое главное - видеокамера цела.
Господи, какой замечательный день, прямо хочется танцевать от радости.
Я направился к лифту.
Кто бы знал, что Лиза окажется такой горячей. Обычно эти суки одинаковые: ноют, пачкают своими соплями пол и просят стереть запись. Ползают на карачках, надеясь, что их мольбы заставят меня всё изменить - разбить камеру или спрыгнуть с крыши... или сотворить ещё какую-нибудь глупость.
Наивные дуры.
Но зде-е-есь...
Эта психопатка бросилась ко мне, словно дикое животное, и попыталась расцарапать мне лицо. Конечно же, у неё ничего не получилось.
Я без зазрения совести избил её.
Казалось бы: лежи спокойно, скули о потерянной чести, но - ничего подобного.
Характер.
Всё это время камера работала.
"Эй, - сказал я себе,- братан, ты хоть понимаешь, что тебе удалось заснять? Понимаешь? Твоя видеозапись будет в топе просмотров! А уж сколько денег ты срубишь на ней...".
Осчастливленный, я хотел как можно скорее попасть домой и отметить свою удачную видеосъёмку парой стаканов вискаря.
На этой торжественной ноте двери лифта открылись, явив передо мной тускло освещённую пустую кабину с треснувшим зеркалом справа. В нём отражалось моё довольное лицо, размноженное торчащими осколками, а так же - заветная видеокамера, скромно лежащая в руках, как кусок бесполезной пластмассы.
Но это ещё не всё.
Весь пол лифта был заблёван.
Рвотная масса белого цвета, похожая на экзотический ковёр, топорщилась кусками съеденной пищи и словно бы пыталась влезть на стены кабины. С расстояния нескольких метров можно было бы даже подумать, что здесь лежит снег.
Вот же гадость...
Я читал как-то об этом. Кажется, так рвёт больных гепатитом. Однажды мне попалось на глаза описание этой болезни в каком-то журнале. Вроде бы ничего страшного - ну, вырвало человека белым. Бывает хуже. Однако вживую всё это выглядело так мерзко, что, казалось, журнальная полиграфия даже близко не походила на правду.
Уж точно не хочется ехать вниз, с шестнадцатого этажа на первый, стоя в клейкой блестящей слизи.
Но я всё-таки зашёл внутрь, стараясь найти то место в кабине, где рвоты было не так много.
Подумайте сами - не хватало ещё, чтобы стерва, которую я запер в чужой квартире, вызвала по телефону ментов, пока я буду черепашьим ходом спускаться по лестнице.
Кто знает, на что она способна...
Лучше поторопиться.
Я нажал кнопку "1", а следом за ней - ">II<".
Почти сразу же до меня дошёл идиотизм моих мыслей.
Господи, ну и параноик - переживаю какого-то хрена по пустякам. Если задуматься, то у меня было бы достаточно времени, чтобы спуститься пешком. Лиза не сразу поймёт, что дверь заперта, и что ей надо как-то выбираться наружу... Не факт, что она вспомнит даже название улицы, не говоря уже об адресе дома - если всё-таки учитывать возможность появления ментов.
Зря я не пошёл по лестнице.
Хотя... шестнадцать этажей тащится вниз из-за какой-то рвоты в лифте... ничего, потерплю.
"15".
Я повернул к себе дисплей видеокамеры и нажал кнопку "Play", а следом - переключил воспроизведение со стандартной скорости на десятую. Мне не терпелось отсмотреть записанный материал, пусть даже поверхностно, пропуская детали.
Вот самое начало. Мы с Лизой встречаемся в кафе. Я угощаю её дешёвым коктейлем и показываю липовые документы, причисляющие меня к сотрудникам известного порно-концерна "Brazzerz".
Убедить её поверить - много ума не надо. Типичная студентка-второкурсница: тупая как полено, хлопает накрашенными ресницами и какого-то хрена проверяет бумаги на просвет.
Ага, конечно... Водяные знаки там будут... Кровь дьявола или сперма Питера Норта.
Её ногти, длинные, покрытые густым розовым лаком с блёстками, разбрасывают хищные блики по стенам забегаловки.
"Господи, ну и фрукт, - подумал я тогда. - Кандидат номер один на титул Мисс Лакированная Вагина. Да, точно, именно так я и буду тебя называть - Мисс Лакированная Вагина".
На улице стоит отличная погода, но людей сегодня почему-то немного. Да и вообще - странно всё как-то: вокруг тишина, только изредка гудят моторы автомобилей. Видимо, у столицы выдались жаркие выходные.
Мисс Лакированная Вагина листает бумаги дальше. Вот моя справка из больницы, на этот раз настоящая: кровь чиста, член не изъеден сифилисом, а в лобковых волосах не живёт колония паразитов. Лиза просматривает документы и несколько секунд перебирает их в руках, словно намереваясь хорошенько скомкать и подтереться в туалете.
Через несколько минут она с улыбкой возвращает их назад и достаёт из сумочки свои анализы.
Всё отлично, чистенькая.
"Поехали", - говорит Лиза.
"14".
Квартира оказалась очень даже ничего, хотя меня немного смущали голые стены. Но, стоит признать, что в целом обстановка идеально соответствовала моей легенде: прямо-таки образцовая штаб-квартира для кастинга девиц, желающих получить роль в порно-фильме. Классический гонзо-стиль: небольшой деревянный столик для разогрева и жёстких сцен и диванчик, на котором можно снимать всё остальное.
Ну, или просто уложить туда девушку в том случае, если она окажется бревно-бревном, и придётся стоять и тупо дрочить на неё, чтобы хоть как-то спустить.
У меня такое случалось редко, но... случалось.
Всегда лучше перестраховаться.
Я усаживаю Лизу на диван и устанавливаю напротив неё камеру. Она смущённо переводит взгляд в сторону.
Тоже мне, стеснительная невинность...
Хотя, в какой-то степени, её страхи имеют под собой основание: этот пластмассовый тайваньский кусок говна с объективом на семь мегапикселей в ближайшие полчаса обнажит всё то, чего эта второсортная студентка, корчащая из себя леди, возможно, никогда бы не сделала в обычной жизни.
Я не хочу нагнетать обстановку и, чтобы Лиза не попала под влияние комплекса "неудобно, люди смотрят", быстро пробегаю по всем комнатам и задёргиваю шторы.
Разговор продолжается.
- Это стандартная процедура. Я не заставляю тебя заполнять бумаги, ставить подписи и всё это заверять... сложностей не будет. Я начну задавать тебе простые вопросы, а ты будешь на них отвечать. Вот и всё. Этого достаточно. Единственное, что хотят узнать продюсеры моей компании - это то, что ты добровольно соглашаешься на съёмки.
Лиза утвердительно кивает и натянуто улыбается.
- Больше эмоций! Ты же жизнерадостная девушка, эй!
Лиза смеётся, на этот раз по-настоящему.
Здесь очень важна грань: если дать себе слишком большую свободу и начать открыто издеваться над очередной тупоголовой шлюхой - она просто сорвётся с крючка.
Расплачется и убежит домой.
Умеренность, во всём важна умеренность.
"13".
- Кто ты по профессии?
- Я не работаю... я студентка...
- Студентка в поисках острых ощущений, а?
- Ну да, - Лиза улыбается и поправляет причёску.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать один год.
- Ты любишь деньги?
- Да.
- Тогда знай - если наш ролик понравится продюсерам, то они свяжутся с тобой и заплатят тебе по сотне долларов за каждую минуту.
Лиза удивлённо вскидывает брови и, размышляя о будущем гонораре, начинает буквально светиться от радости. Она уже тратит эти деньги: на новое платье, на модную причёску, на двадцать пять видов геля для душа и, конечно же, на безвкусную интимную стрижку.
Ранее в кафе речь шла только о пятиста баксах: стандартная такса зарубежных порнозвёзд, но, по своему опыту я знал, что каждая самодовольная мокрощелка ждёт от "агента Brazzerz" гораздо большую сумму денег.
К тому же действия, на которые Лиза будет способна перед камерой, станут намного откровеннее, если к делу подключить алчность.
Лиза проворно поднимается со стула, снимает блузку и расстёгивает лифчик.
Аппетитная... нет таких слов, чтобы описать её. Даже на дисплейчике видеокамеры её грудь - само совершенство: аккуратная, подтянутая, с небольшими торчащими сосками - так и просится в ладони.
- О-о-ох... ты-ы-ы... ты просто сногсшибательная красавица! Твоё тело точно понравится зрителям, можешь поверить мне, уж я-то в этом знаю толк!
Лиза смеётся и инстинктивно пытается прикрыть свою грудь.
- Давай до конца, мы хотим увидеть всё!
Юбка и трусики слетели очень быстро, гораздо быстрее, чем до этого - блузка. Я знаю подобный тип женщин: когда они переступают абстрактную черту дозволенности, то замирают от страха - ожидают, что вокруг них сразу же начнут падать стены. Автомобили взлетят на воздух, а небесные молнии закружат в смертельном танце на улицах, поджаривая прохожих и пылая яростью из-за нарушенных обетов вуайерической невинности. Но черта оказывается всего лишь чертой - условной линией, перешагнуть через которую не так уж сложно.
Поэтому юбка и трусики не просто снимают - их швыряют в сторону, словно сброшенную кожу.
Лиза готова трахаться так, как не трахалась ни разу в своей жизни, так, как можно трахаться только с незнакомым мужчиной перед видеокамерой.
"11".
Я раздеваюсь, достаю смазку для анального секса и переставляю камеру на край стола: так, чтобы наши с Лизой задницы были в самом выгодном для зрителя ракурсе.
Видеокадры мелькают очень быстро и не могут отразить всей размеренности и красоты процесса.
Вот я с дикой скоростью провожу ладонями по её телу, залезаю пальцами между ног. Пару секунд вожусь со смазкой, а затем начинаю с суицидальным рвением долбить Лизу сзади, обливаясь потом.
Её руки в безумном танце перемещаются по крышке стола, мельтеша ярко-розовыми ногтями.
Во всех этих движениях кипит страсть, та страсть, которая не имеет никакого отношения к любви или привязанности. Это всего лишь наслаждение техникой секса. Причём и с её стороны - тоже. Она так же стонет и кричит. Она движется ко мне навстречу и, кажется, хочет, чтобы ей было ещё больнее.
"10".
Дальше начинаются операторские трюки: я беру камеру на руки и начинаю снимать крупные планы. Каждую точку, линию за линией: кожу, грудь, половые органы - венчая эту красоту своим членом, который, словно сумасшедший альпинист-энтузиаст, покоряет всё, что попадает в кадр, одну вершину за другой, без перерыва на отдых и чай.
Потом мы переходим на диван. Мисс Лакированная Вагина надрачивает во рту мой член, а я, расслабившись, получаю удовольствие.
Я снимаю последние ракурсы этой замечательной сцены и спокойно кончаю Лизе в рот.
Пару минут она играет со спермой: выплёвывает её на ладонь, втирает в лицо и грудь, разбавляет слюной и, наконец, проглатывает остатки и приветливо машет ручкой в камеру, посылая зрителям свою обворожительную улыбку.
"9".
Она идёт в ванную. На лице - усталость, и, кажется, её тошнит.
Так и есть: Лиза не выдерживает, нагибается к унитазу и блюёт туда, долго и смачно, как перебравшая алкоголя секретарша, которую хорошенько прощупали на корпоративе. Я вижу, как вместе с кофе, выпитым в забегаловке, наружу выходит клейкий белок, который мог бы принести в этот мир новых людей.
- Извини, - говорит Лиза, вытирая ладонью висящую на губах слюнообразную рвоту. - Извини... я не делала так раньше... не надо снимать...
- Ничего страшного, бывает. Знаешь, это ведь тоже может понравиться продюсерам. В фильм не войдёт, но поможет тебе получить больше денег.
- Всё равно... не снимай...
Её глаза краснеют.
"8".
Я начинаю большим пальцем вытирать капельки слёз с её щёк.
- Ничего, ничего. Ты же знаешь, в первый раз всегда больно. Всегда страшно. Потом будет легче.
- Я не хочу "потом"... ты не мог бы... не мог бы... стереть всё... никому не показывать.
Её глаза смотрят на меня так, словно она - заблудившийся в пустыне человек, и перед нею колодец в песке.
- Я тебя понимаю. Правда, - мой палец уже не вытирает слёзы. Он размазывает их с тушью. - Понимаю. Но, видишь ли, дело в том, что я не агент "Brazzerz". И это был не кастинг. Я просто поимел тебя в жопу и кончил в рот. Вот и всё.
"7".
В ванной висит молчание. Лиза напоминает пустотелую восковую куклу: она сидит неподвижно, не моргает и не разговаривает. Я наслаждаюсь этим моментом. В этом повороте событий и кроется ключевая особенность моих порнофильмов - на сайты обычно выкладывают лишь секс с комментариями "Они не знают, что мы их обманули", но я пошёл дальше. Я развил эту систему. Согласитесь, гораздо интереснее, когда за фальшивыми эмоциями следуют настоящие - мольбы и угрозы.
Ненависть к себе.
Обычная гонзо-видеозапись становится чем-то особенным: хочется пересматривать её раз за разом, наслаждаясь открывающимися картинами стыда.
К тому же, мне за это хорошо платят.
"6".
Лиза вскакивает на ноги и бросается на меня. Я едва успеваю отскочить в сторону. Её ногти превращаются в оружие - она хочет располосовать на куски моё лицо.
Не вышло, сука.
Вспышка гнева оказалась напрасной, поэтому Лиза срывает висящее напротив неё туалетное зеркало и кидает его в мою сторону. Но я уже в комнате, улыбаюсь и наблюдаю за тем, как Лиза, матерясь и всхлипывая, стоит на пороге ванной, не рискуя перебраться через зубья торчащих осколков.
- Что ты будешь делать, а? Мисс... Лакированная... Вагина...- я растягиваю звуки, и они, словно удары электрошокера, заставляют Лизу дёргаться и визжать.
Изнасилованная стерва рычит, словно раненое животное, находит в ванной большое банное полотенце, кидает его поверх стекла и медленно, боясь порезаться, идёт по осколкам ко мне.
Я в экстазе. Я понимаю, что сейчас снимаю нечто, способное заставить моих подельников буквально высрать гигантскую кучу денег, лишь бы заполучить эти эмоции, эту экспрессию оскорблённой и обманутой женщины.
Лиза, перебравшись через битое стекло, поднимает полотенце, проворно оборачивает им самый большой осколок, и бросается ко мне.
Махровой ткани полотенца слишком много для того, чтобы полностью обмотать импровизированное оружие - свисающий клок волочится за Лизой, словно свадебная фата на бракосочетании в психушке.
Я хватаю с дивана комнатную подушку и, выставив её перед собой, бросаюсь навстречу Лизе. Короткий удар - девушка падает на пол, а кусок стекла, пропоров ткань наволочки, застревает в перьях, словно тонущий турист в болоте.
Эта сука не сдаётся, она пытается снова поцарапать меня ногтями.
Я изо всех сил бью её ногой в живот.
Потом ещё раз.
Ещё.
Ещё.
Лиза затихла.
- Всё?! - кричу я. - Всё?! Ты больше ничего не хочешь сделать?! Ты уже устала?!
Я отпинываю в сторону подушку с куском стекла и располагаю чуть поодаль видеокамеру, так, чтобы моя "восходящая порнозвезда" оказалась в кадре. Затем прижимаю шею Лизы ногой к полу и начинаю одеваться.
- Ну что, милая? Дать тебе кучу денег? Тебе, тебе одной! Все деньги, и только валюту! Получи аванс, шлюха!
Ещё один пинок.
Я слышу её всхлипывания.
Пожалуй, дальше здесь нечего делать. Всё самое интересное уже заснято и записано.
Я на пороге - собираюсь уйти. Бросаю последний взгляд в комнату и вижу, как Лиза вскакивает с места и кидается к осколку, застрявшему в подушке.
Меня пробивает истеричный смех.
Господи, одно слово - тупая тёлка.
Лиза смотрит на меня, понимает, что осколок ей никак не поможет, отбрасывает своё бесполезное оружие и бежит на кухню в надежде найти там что-нибудь более надёжное и смертоносное.
- Ублюдок! Говно! Козлина! - кричит она.
Ещё несколько секунд я наблюдаю в маленьком дисплейчике её метания, затем запись заканчивается.
Отлично. Отлично.
Я спрятал камеру в карман куртки.
Видео просто замечательное, хороша каждая секунда, вот только... только...
Только что-то в кабине шло не так.
Лифт не двигался.
Лампочка над головой нервно мигала, а цифра "5" на электронном табло никак не хотела превращаться в "4".
Я осторожно переступил с ноги на ногу. Под подошвами захлюпала гепатитная рвота, и её сладковато-мерзостный аромат усилился.
Твою мать! Нет! Нет! Какого хера, что случилось?!
Я бил кулаком по кнопке первого этажа, кричал, матерился, но ничего не происходило. Блевота под ногами по-прежнему воняла, цифра на табло демонстрировала своё безразличие, а двери, расцарапанные неприличными словами, не собирались меня выпускать.
Нервно дрожа, я достал из кармана мобильник. Телефон не удержался в пальцах и упал вниз, разбрызгивая в стороны блестящую рвоту.
- Мудацкий лифт! - у меня началась истерика. - Эй, сучары, меня кто-нибудь слышит?! Эта грёбаная коробка накрылась, я застрял! Вызовите кого-нибудь!
Никто не отвечал.
Окинув глазами кнопки, я нашёл ту, что была предназначена для подобных ситуаций - вызов диспетчера. Я нажал её и, нагнувшись к металлической щели в электронной панели лифта (наверное, это микрофон, иначе нахрена здесь щель?), как можно спокойнее постарался объяснить своё положение:
- Эй, знаете, я застрял в лифте между пятым и четвёртым этажом. Вызовите кого-нибудь. Эй? Эй? Вы можете мне ответить? Поднимитесь, пожалуйста, сюда, и скажите, что Вы меня услышали, ладно? Ладно? Договорились.
Я снял палец с кнопки и достал сигареты.
М-да попал в переплёт. Конечно, ничего сверхужасного в моей ситуации нет - ну застрял в лифте, ну и что? Чего бояться то? В сущности, ерунда. Люди сплошь и рядом застревают в лифтах. Некоторые даже гадят в штаны от страха, а потом достают своё дерьмо и разрисовывают им стены.
Но я-то нормальный.
Глубоко затягиваясь и стряхивая пепел в блевотину, я надеялся на то, что сначала Лиза захочет выбраться из квартиры, и только потом вызовет ментов.
Прошло десять минут.
Никто не пришёл.
Я решил вручную открыть двери. Может, кабина уже почти доехала до четвёртого этажа, и у меня под ногами будет достаточно пространства, чтобы выбраться наружу. В кинофильмах такое проходит легко: плёвое дело - упёрся покрепче в пол, уцепился за створки и р-р-раз - готово, вылезай.
Хер-то там.
Скажу Вам - невозможно это. Я пыхтел и обливался потом, но даже на пару миллиметров не смог раздвинуть эти чёртовы створки.
Плохо дело.
Конечно, прямо передо мной, как и полагается в лифте, была жестяная табличка с телефонным номером мастера-лифтёра, но краска на ней облупилась так сильно, что было невозможно разобрать ни одной цифры.
Я мог бы позвонить кому-нибудь из знакомых и попросить узнать через интернет этот номер. Но проблема в том, что в сотовом телефоне на специально купленной для сегодняшней видеосъёмки сим-карте был сохранён всего один контакт.
Лиза.
Я присел на корточки и осторожно поднял почти утонувший в рвоте мобильник.
С него вниз падали белые капли непереваренной еды.
Брезгливо морщась, я вытер мобильник о штанину и затем включил.
Экран засветился.
Работает.
Теперь самое сложное - нужно поговорить с Лизой и постараться сделать так, чтобы она вызвала лифтёра. Кажется, хозяин квартиры оставил для меня на кухне лист бумаги со списком необходимых телефонных номеров. На всякий случай. Единственное - у меня не получалось вспомнить, где точно он его оставил: я был порядочно пьян, когда приехал сюда в оговорённое время, чтобы взять ключи от квартиры в обмен на четыре тысячи рублей.
Я зашёл в список контактов и щёлкнул по единственной строчке: "Лиза".
Из мобильника, пахнущего гепатитным желудком, раздались гудки вызова.
У меня немного денег, порядка 150-ти рублей, хватит минут на десять-пятнадцать разговора... не помню какой здесь тариф.
Осколки разбитого зеркала в лифте насмехались над бесконечностью моего лица, многократно отражённого в каждом куске некогда целого стекла.
Кажется, разбитые зеркала сегодня преследуют меня.
Я переступил с ноги на ногу, и блевота в очередной раз мерзко захлюпала под подошвами.
- Открой, - я услышал всхлипывания Лизы. - Вернись и открой! Я не хочу здесь оставаться... Если ты этого не сделаешь - я найду тебя и убью! Я соберу каждый осколок из зеркала, что разбила, и буду загонять их тебе под кожу, пока ты не сдохнешь! Ты слышишь меня?! Слышишь?!
- Молчать, сука! - я резко её одёрнул. - Ты забыла, кто устанавливает правила? Может, видеозапись тебе напомнит? Может, её стоит показать твоим родителям? Или твоему приятелю? Да лучше всем и каждому, а?! Ты не находишь?
- Тебя посадят надолго, - она продолжала, словно не слыша моих слов. - А почему? Ты не знаешь, не догадываешься? Тогда я скажу тебе - мне нет восемнадцати! Я соврала! Я учусь в десятом классе!
Внутри меня всё похолодело.
Не то, чтобы это имело какое-то значение, но... но я ведь не педофил! Я жарю латентных проституток, снимаю их на камеру и получаю за это деньги. Не самый дрянной образ жизни, если задуматься. Но кое-какие правила всё-таки имеются: никаких девочек-старшеклассниц. Господи, да ведь если тупая сука сама хочет сняться перед камерой - это разве преступление с моей стороны? Нет-нет-нет, так не пойдёт... К тому же... К тому же она выглядит гораздо старше своих лет! Какого хрена?
Я постарался, чтобы мой голос остался спокойным:
- Меня это не волнует. Переживай за себя. За своё будущее. Самое время о нём подумать, тебе не кажется? Такая молодая, а уже шлюха. Без вопросов берёшь в рот и глотаешь с удовольствием. У тебя будет отличная репутация.
- Мне не было приятно! - закричала она. - Мне нужны были деньги! Да ты знаешь, мой папа заболел, и он...
- Хватит врать! Папа заболел? Дедушка сдох?! Да кому ты лечишь, сука?! Десятиклассница? Ты думаешь, я повёлся?! Прижми хвост, гадина, и слушай меня!
- Ты... ты...
- Слушай меня, если не хочешь, чтобы эту запись увидели твои близкие! - я кричал, и мой голос был слышен, наверное, далеко-далеко за пределами лифта. - Ты молчишь и делаешь ровно то, что говорю тебе я! Понятно?!
- Ты ублюдок, мудак...
- Тебе понятно?
Лиза замолчала.
Я слушал потрескивание телефонной линии в трубке.
- Хорошо, - наконец сказала она. - Говори. Ты ведь не случайно позвонил мне? Я нужна тебе?
- Да. Ты не такая глупая, какой кажешься, это хорошо. Знаешь, тебе очень сильно повезло - ты можешь стать единственной женщиной, для которой я удалю видеозапись. Радуйся.
- Ну?
- Я застрял в лифте.
Из мобильника послышался кашляющий смех. У меня не было желания его слушать, и поэтому я отвёл в сторону трубку.
Смейся, сучара, радуйся.
Как-нибудь сочтёмся.
Так, полпути пройдено, осталось немного. Нужно дождаться, пока она перестанет хихикать и снова начнёт слушать.
Как же мерзко хлюпает под ногами рвота.
Стоп.
Я не переступаю с ноги на ногу. Не двигаюсь.
Тогда откуда эти звуки?
Лиза продолжала смеяться, и её смех, перемешанный со статическим пощёлкиванием телефонного соединения и хлюпаньем слизи где-то... хрен знает где, бросил меня в пот.
Что-то за пределами лифта идёт не так.
Я постарался успокоиться и вычленить из звуков, отражающихся от стен, источник вязкого хлюпания.
Наверху, на пятом этаже, надо мной.
Точно.
И звуки всё громче. Стали даже различимы, кажется, тяжёлые шлепки: плюх... плюх... как будто кто-то медленно приближался.
- Ну как, насмеялась? - я стал говорить вполголоса. Хер его знает, что там, сверху. Меня колотило: дела итак хуже некуда, поневоле поверишь во что угодно. Монстры, зомби, пьяный слесарь, плетущийся домой - какая разница, пускай они все пройдут мимо. Мне нужен только лифтёр. - Теперь будешь слушать?
- Я просто вызову ментов. Вот и всё.
- Учти, видеозапись я уже скинул через беспроводную связь своим подельникам. Так что сделать копию - плёвое дело.
Я нёс полную чушь, надеясь, что Лиза будет достаточно тупа, чтобы поверить в мои слова.
- С видеокамеры? Ты врёшь...
- А ты проверь. Хочешь - звони. Я пока перешлю рабочее название кинофильма - "Мисс Лакированная Вагина".
Снова молчание. И хлюпающие звуки - они ближе.
Намного ближе.
Глухой удар сотряс шахту лифта. Кабина закачалась. От неожиданности я потерял равновесие и попытался упереться руками в стены, чтобы удержаться на ногах.
Ладони шлёпнулись прямо в разбитое зеркало. По осколкам потекла кровь. Мобильник, который я едва смог удержать в руке, стал скользким и липким.
- Что у тебя там происходит? Наверное, господь сошёл с неба и хочет убить тебя в лифте? Я права?
Я проверил индикатор времени разговора - девять минут.
Нужно поторопиться.
- Да, ты чертовски права. Он узнал, что ты неплохо делаешь минет, и теперь хочет попробовать засунуть своё божественное дрочило тебе в рот, тупая сука.
Я нажал кнопу сброса вызова.
Ещё один удар. Лифт снова закачался, но на этот раз я был готов к тряске: расставил ноги как можно шире и упёрся плечами.
Кто-то сверху пытался проломить двери лифта на пятом этаже.
Очень хотелось верить в то, что это человек из ремонтной бригады.
Или хотя бы просто человек.
Лиза перезвонила. Я выждал пару секунд и принял вызов.
- Ну что, как твои успехи?
- Они не отвечают, - её голос дрожал. Исчезли нотки ненависти. Она боялась. Очень сильно боялась. - Никто не отвечает. Только гудки... И ещё, мне кажется, что на улице кричат люди. Там что-то происходит...
Хлюпающие сверху звуки и крики людей на улице.
Похоже, нам всем не повезло.
- Лиза, хозяин квартиры оставил на кухне список номеров. Телефоны быстрого реагирования. Я не знаю где он точно, поищи и попробуй позвонить куда-нибудь. Скорее всего, наш кинофильм в ближайшее время никому не понадобиться.
- Хо...хорошо. Я попробую.
Она отключилась.
Я услышал визг металла. Что-то надо мной перестало ломиться в закрытую дверь. Теперь оно поняло, что эту дверь можно открыть.
И у него, в отличии от меня, вполне хватало на это сил.
Я начал обыскивать свои карманы в поисках оружия: нож, штопор - что угодно, лишь бы только острый предмет. Тогда бы я показал этому хлюпающему подонку его место.