Но тут грохот выстрела был мне ответом. Что-то там происходит, и Майору просто не до меня и моей информации. Я уже собралась зарычать и садануть со всей силы кулаком в стену, но вспомнила о своей новой спутнице. Ей нельзя видеть мои злость и слабость. А вот ее я оставить не могу... Что с ней произойдет в мое отсутствие? А если она еще раз на кого-нибудь кинется, и этот кто-то не будет обладать моей реакцией?
-В общем, мы сейчас пойдем искать твои друзей и моих товарищей. Тебя, уж извини, я оставить не могу. Слишком велик риск, - понимаю, что панибратство. Но вот нет никакого желания расшаркиваться. А вот добраться до ублюдка, устроившего это - очень даже хочется. - Так что идем.
-Вот так? Без оружия?! - повизгивание в ее голосе даже меня рассмешило. Несмотря на всю странность ситуации.
-Я сама по себе оружие, - оставалось только хмыкнуть. - Тебя даже под этой гадостью с одного удара вырубила. Идем. Надо предупредить наших, чтобы лишних дырок в ваших не наделали.
Вот тут она поняла, что я имею в виду. И судорожно кивнула. Дошло... Молодец, девчонка. Соображает, к чему идет. Стрельба уже началась, значит, и до трупов недалеко. Мои товарищи все же больше полагаются на оружие, чем на тяжесть руки. А я вот вообще толком ничем не владею, кроме знаний о том, как быстрее всего убить голыми руками.
Я снова беру телефон и уже на бегу звоню Марго, пока не заговорила тяжелая снайперка в ее руках.
-Да, Алис? - удивленный голос рыжей в трубке.
-Старайся никого не убить. Здесь вампиров нет! И заложников нет! Их какой-то гадостью накачали! Нейтрализуй всех, кого увидишь, но не убивай, - я тараторила быстро, потому что слышала, как щелкает взводимый затвор ее слонобоя. - Нам нужно время!
-Хорошо, поняла.
Короткие гудки. Можно идти. Даже бежать. Пока еще есть те, кого можно спасти.
-Все, идем!
Хватаю за руку певичку и тащу за собой. Она сначала брыкается, но... до тех пор, пока мы не вбегаем в концертный зал, дверь которого была гостеприимно распахнута. И она снова преображается, а мне в нос шибает отвратительный смрад какого-то химического дерьма.
Она вновь отросшими клыками впивается мне в предплечье. Боль пробегается по телу подстегивающей волной. А вместе с ней и ярость барабанной дробью загрохотала в ушах. Я с рыком вздергиваю ее худенькое тельце и впечатываю в косяк.
-Еще раз рыпнешься, я тебе голову оторву, - оскалив свои зубы в безумной усмешке, прошипела я ей в лицо. И лишь потом поняла, что, по логике, это все бесполезно. Два психопата могут сколь угодно долго орать друг на друга. Правда, я, видимо, больший псих. Певичка задрожала, и ее глаза прояснились, заполнившись страхом и первородным ужасом.
Но нас уже отвлекли. Еще двое... видимо работников этого ДК. Удар - и я вылетаю из проема вместе с бедной вокалисткой, которую так и не выпустила из рук.. На ее счастье. Ведь сразу на нас кинулся и второй, прижимая к мраморному полу.
Удар был неожиданный и болезненный, но он отрезвил мое помутненное злостью сознание. И я, вместо того, чтобы использовать всю свою дурь, ударила раскрытой ладонью в ухо щелкавшему удлиненными клыками над моим лицом. Не сказать, что я била сильно, но даже этого было достаточно, чтобы привести сбрендившего работника в чувство. Но забыть про второго было опрометчивым поступком- он вцепился мне в бедро и с утробным рыком прокусил и ткань, и кожу под ней. И с каждой каплей моей крови он становился сильней и яростней. Взвыв от боли, я столкнула с себя первого и саданула ногой второго из отравленных. Внутри клокотала ярость. Но я постаралась загнать ее как можно глубже, не давая запустить когти в мой воспаленный разум. Иначе натворю бед столько, что потом со стен отмывать придется...
Тот, который радостно грыз мою ногу, не сильно-то отреагировал на пинок. Его челюсти лишь сильнее сомкнулись на моей ляжке. Зубы уже скрежетали чуть ли не по костям...
И тут меня накрыло. Кровавая пелена захлестнула мое сознание, и я уже не контролировала себя. И та я, которая родилась в лабораториях волчьей стаи, вырвалась на свободу. Рванувшись изнутри, та я загнала остатки благоразумия в дальний угол. И вот мои руки обхватывают голову новообращенного и отрываю его от своей ноги вместе с куском своей же плоти. Рычу не хуже стаи волков. Легкий бросок, и зубастик отправляется на встречу со стеной.
Скрежет и вскрик, оглушительный в мрачной тишине замершего в страхе дворца культуры. Но мое воспаленное сознание не разбирается, кто там и зачем вскрикивает. Алый туман, застилающий глаза, оставляет только жертв и врагов. И мне не до расшаркиваний. Я иду убивать.
Медленно встаю, сжав кулаки... Кидаюсь в атаку. Кровавый туман скрадывает все нюансы. Кровь вообще становится отличным моющим и красящим средством, раскрашивая обрывки воспоминаний в оттенки красного... Брызги на мраморе складываются в красивейший узор. Фонтан из крови и зубов из чьей-то челюсти, встретившейся с моим кулаком. Расплывающееся красное пятно на моей рубашке. Искры из глаз, когда мне что-то прилетает с такой силой, что я и сама будто взлетаю. Стальная плита, располовинившая чье-то тело и покрытая багровыми разводами. Черно-красная жижа из оторванной руки. Ножка стола в темно-алых разводах, торчащая из чьей-то груди.
Кровь.
Много крови.
Ее запах дурманит, а ее вкус сводит с ума.
Что-то происходит вокруг, кого-то бью, кого-то спасаю. Что-то свистит над ухом, что-то впивается в плоть, но я не чувствую боли. Фоном слышу надрывную трель телефона, чьи-то стоны. Крик. Удар в челюсть. Медленно поворачиваю голову, скаля клыки. Сквозь кровавый туман проступают очертания лица. Рык вырывается из моей груди и я собираюсь отмахнуться от нее, но тут еще один удар настигает меня, валя на плиты пола под веселенькие искры из глаз. И тут рефлексы уже обгоняют голову, и я снова на ногах в низкой стойке. Тело сотрясает еле сдерживаемая ярость.
-Алиса!!! Приди в себя! - тут чей-то голос прорвался в мою голову, медленно откачивая красную хмарь из нее. - Ты тут сейчас всех поубиваешь!..
И я медленно осознаю, что я не просто стою, а кого-то держу за горло, и из шеи бедняги уже вовсю хлещет кровь. Ма-а-а-ать моя женщина, что я натворила?.. Или еще не натворила? Тело в руках дернулось, и я облегченно выдохнула...
-Что здесь произошло? - недовольный голос начальства заставил меня дернуть головой. - Что на тебя нашло?
-То же, что и на них, - я мотнула шевелюрой в сторону забившейся в угол певички со страхом смотрящей на меня. - Эта гадость, которую тут распыляют, превращает людей в вампиров... Или упырей - особо не было времени разбираться. Напрямую на меня не действовало, пока один из них не прокусил мне шкуру...
Я аккуратно опустила работника и внимательно осмотрела рану на шее. Вроде, ничего страшного, просто кожу взрезала, до артерий не добралась... Слава богам, трупов больше на мне не появилось... Передергиваю плечами, представляя, что я могла бы натворить, если бы не северянин, пробившийся сквозь мою защиту.
-Спасибо, Свен... Иначе я бы не знаю, что бы случилось...
-Когда я услышал, как начали летать куски плит, я не смог не вмешаться, - криво усмехнулся вампир, смотря на меня своими бесцветно-холодными глазами. - Ты не помнишь, что ли?
А я в недоумении заозиралась, понимая, что слишком многое выпало из памяти. И тут до меня дошло, что крови на мне слишком много, да и дырок добавилось... И медленно боль начала захватывать конечность за конечностью, неотвратимо сводя каждую мышцу судорогой. Я упала на колени, и тут ко мне бросилась певичка...чтобы аккуратно укутать в какой-то плед или одеяло...
-Ты вообще ничего не помнишь? - спросил Лешка, присаживаясь рядом.
Глаза выхватывают кусок за куском из окружающей обстановки, совершенно не понимая, что, где и когда. Но вот то, что вокруг добавилось вооружения - это точно. Да и людей с ним, правда, в основном, живописно разбросанных по пространству, - тоже...
-Ничего не помню... боги, как все болит...
-Сейчас приедут наши врачи. Ловить пятнадцать пуль в упор - плохая идея даже для меня, - оборотень коснулся моей спины, и тут же новая волна боли пронеслась по телу. -Тебе так вообще противопоказанная. Но ты опять умудрилась всех удивить. Разделать группу вооруженных людей. В одиночку. Отбиваясь... столом?
-Столом?.. - тут даже меня все это удивило донельзя. Все вот эти живописные комки тел - это результат моей деятельности и применения стола? А где, собственно, тогда сам стол, которым я пользовалась?..
Я даже почти забыла о том, что мое тело сейчас само напоминает сгусток боли и крови, меня тянет проблеваться и пожрать одновременно и вообще состояние скорее близкое к трупу, чем к живому существу. Но вскоре очередная волна опять скомкала меня, сломала, превращая в маленький Такой комок из нервов и скрученных болью мышц, орущий что-то несуразное, матерящийся, как сапожник и вообще страдающий явными порывами то ли сдохнуть, то ли всех убить. Вот поди и разберись, когда этот самый комок - ты сама, и это тебя рвет от боли, а в голове проскакивают разряды от малейшего движения. Боль заполняет с ног до головы, целый океан плещется внутри, выплескиваясь наружу лишь краткими стонами.
Меня скрутило, смяло, сжало и раздавило. Я стонала и рычала, но не могла пошевелиться. Люди столпились вокруг, но я не могла выдавить ни слова больше. Какой-то чудовищный отходняк рвал меня в лоскуты, тело била крупная дрожь. Ненависть хлещет через край, ярость гложет душу, но над всем этим расправил крылья страх...
Я не хочу сойти с ума!
Мир отдалился, пропал, исчез, стертый пеленой боли, чередой ошибок и тысячей мутных образов. Смерть и родственное ей безумие тихой сапой подкрадывались к измученному организму, настойчиво требуя платы за тот беспредел, что я вот только что вытворяла на глазах у изумленной публики. Рвущий душу вой сорвался с губ, когда я, прижав руки к ушам скручилась в очередном приступе.
Дальше для меня все происходящее покрылось коркой боли и отзвуками страха. Меня куда-то несли, что-то со мной делали, как-то выхаживали. Десятки лиц, сотни взглядов, тысячи слов сплелись для меня в единый узор обузы и самоуничижения. Но что-то меня держало от падения в бездну бессознательности, не давая провалиться в спасительную клиническую или тем более настоящую смерть. Что-то заставляло жить, цепляясь за остатки разума. Я кружила вокруг себя, внутри себя, качалась на волнах течений нервных импульсов, по которым рассекала глиссером черная энергия неприятных ощущений.
Но я существую над этим. Вне этого. Около себя самой. Я тут и не здесь. Я ничего не чувствую, но при этом - чувствую все. Я еще не мертва, но уже и не совсем жива... Вроде бы. Не знаю. Все слишком сложно. Или просто? Бог - и тот вряд ли разберет.
Тишина льется в уши.
Страшно...
Я исчезла.
И появилась.
Мысли птицей воспарили. Зажглось солнце, чей свет манил меня из тенет тьмы, куда я погружалась все сильнее, увязая в собственных страхе и беспомощности. Кто-то неожиданно родной и близкий... кто-то очень важный... кто-то очень дорогой позвал меня:
-Алиса, возвращайся. Ты еще не выполнила свои обещания.
И легкая нотка грустной смешинки в каждом звуке.
Я тянусь. Ползу на свет. Сжигаю все бренное ничто вокруг себя. Я кому-то нужна. Я ему обещала. И я должна жить. Ради него. Ради своих слов. Ради самой себя. И именно тогда лавиной врывается воздух в мои легкие, обжигая своей пряной свежестью. Я живу...
Снова.
Открыты глаза. Картинка медленно проясняется. И я вижу множество испуганных и заинтересованных лиц, склонившихся надо мной. И одно из них было совершенно нежданным. С широкой, густой бородой почти белого цвета, над которой, разделенные стеной носа, сверкали живые и умные глаза, полные тревоги. Тревоги обо мне.
-Деда Юра?..
-Дурочка... ты же обещала больше не умирать, не помнишь? - в его глаза печаль ушла, оставив после себя добрую смешинку. И я не удержалась, фыркнула ему в ответ.
-Я не могла этого обещать, - рассмеявшись, я постаралась поднять руки и поняла, что у меня нет сил даже на это. - Сильно меня?..
И тут рядом с дедой Юрой, теряясь на фоне этого могучего старика, встал Распутин, всматриваясь в мое лицо как-то слишком внимательно. И это меня пугало... Будто он вернувшуюся из мертвых пытается вычислить и понять, что за чертовщина вообще тут происходит.
-Алис, в тебе было семнадцать пулевых ранений. Пробито сердце, почки и брюшина. Не говоря уже про прочие ранения, на фоне первых выглядевшие не особо опасными, - он указал на фотографии, висевшие справа от аппарата жизнеобеспечения. - Я не собираюсь спрашивать, как тебе удалось выжить. После твоей битвы с упырями я не удивляюсь твоей живучести. Я хочу знать, КАК ты в умудрилась в одиночку справиться с отрядом вооруженных боевиков? - густые брови сошлись к переносице, когда он в очередной раз хмуро посмотрел на меня. - И очень хочу знать, почему эта гадость, которую там распыляли, на тебя подействовала... так странно.
-Я... не знаю, Майор... Я вообще ничего не помню с момента, когда вошла в зал, - я сжалась под его суровым взором. - Я...
-Не оправдывайся, Алис. Мы сами не знаем, что там произошло, - вдруг вмешался в разговор Свен, выступая вперед, чтобы оказаться внутри моего поля зрения. - Единственное, что нам известно - некое вещество превращает людей в упырей, лишая их остатков разума. И на тебя она тоже подействовало, просто с запозданием. А вот на Григория, почему-то, не подействовало. И на нас с Алексей тоже.
-Нам просто некуда уже превращаться, - послышался голос только что названного оборотня с вечной смешинкой. - Мы уже совсем не люди. Но вот то, во что превратилась ты... даже у меня коленки дрожали, Алис.
-Ну спасибо, Леш... Обрадовал прямо! - только и смогла выдавить я, чувствуя, как внутри от всей этой болтовни становилось теплее. Они перебивали друг друга, что-то говорили, рассказывали, но все это для того, чтобы я не чувствовала одиночества. Они беспокоились, их терзала тревога. И я была им благодарна. Лишь деда Юра молчаливо отошел и стоял, сложив руки на груди. И я не могла понять, что его гложет. Кроме того, что он только сейчас узнал, что я жива. При условии того, что я опять вот только что перешла из состояния почти мертвой в условно живое. Не самое лучшее начало второго этапа наших отношений.
Но я не знаю, как исправить это...
-Алис, ты знаешь, где меня найти, - коротко сказал старик перед тем, как выйти. И сразу всю веселость как ветром сдуло. Один за другим потянулись на выход и остальные. Я провожала их взглядом, пока не осталась одна. Хотя таковой себя не ощущала. Слишком много тепла они оставили, и я нежилась в этом тепле, как пледе.
Но, как оказалось, я не одна. Тут была еще одна... жертва последних событий.
-Спасибо, - тихо сказала певичка, приближаясь и нависая надо мной. - Эти пули предназначались нам, а не вам... Никто этого не видел, но я знаю, в кого целили... но не знаю, почему. Что мы им сделали? - я видела, как по ее лицу текли слезы. - Но это совсем не то, что я хотела сказать. Я просто... хочу чтобы вы поправились... Выздоравливайте, леди Алиса.
И она тоже вышла.
А я... я осталась в тишине, задумчиво перебирая ее слова и свои воспоминания. И я понимала, почему целили в них. Они - первые, тестовые "животные", которых принято отбраковывать по результату тестов, если он не устроил. Видимо, создателей препарата, который эти ублюдки распылили, он не устроил. Следы надо замести. Предполагалось, что это мы уберем все следы, перебив "вампиров", но тут вмешался слепой случай в виде одной дуры, не умеющей стрелять, но хорошо бьющей по мордам... И все пошло не по плану.
Ничего, певичка, мы разберемся, что произошло, и кто вас отравил.
Обещаю.