Аннотация: Женское терпение. Наверное, даже любовь.
Я посажу тебя в большую и комфортабельную золотую клетку. Поставлю туда диван и компьютер, создам все условия, и ты начнешь писать свой роман.
Я буду ходить на цыпочках, приносить тебе крепкий кофе с двумя ложками сахара и нежно целовать в висок. Ты будешь шептать: "Моя муза". Я буду улыбаться моной Лизой и говорить: "какой ты талантливый".
Через полгода ты начнешь скучать, зевать и выглядывать через прутья клетки.
Мне надоест постоянная тишина в доме и отсутствие драматических переживаний.
И поэтому в одну из темных осенних ночей я оставлю дверь клетки незапертой.
Проснувшись от того, что никто не просит принести ему свежую газету и почесать эго, я загляну внутрь клетки и увижу, что она пуста.
Два дня я буду рыдать, проклиная твое жестокосердие и запивая слезы высококачественным грузинским вином.
Вкусив переживаний сполна, я напишу сонет о любви и побегу искать тебя в лес. Ты же, безудержно даря свою любовь направо и налево, каждой лесной бабочке и каждому залетному мотыльку, будешь радоваться как ребенок, нигде особо не задерживаясь и скача козлоногим сатиром все дальше и дальше.
Я, прижимая к груди твой недописанный роман как приманку, буду осторожно брести по тропке, грустным эхом выкликая твое имя.
Потом я встречу сурового гнома, который, обещая показать мне "что-то интересненькое", заманит в свой темный особняк и сделает своей женой.
Наступит тишина и покой. Прекрасное однообразие и безсюрпризие. Но через несколько месяцев у меня засвербит во всех местах и захочется переставить мебель. Затем захочется поклеить новые обои с птичками. А потом мне дико захочется сменить ужасную вязаную жилетку гномомужа на черную футболу с черепом. Но на все запросы, вечно суровый муж будет отвечать: "И это сгодится".
И тогда, в одну из темных осенних ночей я побегу по лесу держа перед собой твою рукопись, как путеводную звезду.
А в это время ты уставший от впечатлений, неожиданно начнешь дико скучать и по своей золотой клетке и по мне, приносящей кофе и скалящейся моной Лизой. И неимоверным усилием воли вырвавшись из цепких объятий сонных мотыльков и скучных бабочек, ты побежишь по тропке мне навстречу!
Мы встретимся аккурат посередине тропы и будем долго рыдать и клясться "что никогда, веришь, больше никогда!"
Затем, мы побредем домой, обнявшись и сжимая рукопись, как нашего общего чуть не потерянного ребенка.
Ты с новым воодушевление продолжишь писать свой роман, я буду сдувать с тебя пылинки и крестиком вычеркивать дни до следующего полугодия.