Некоторые девочки, те, что умеют копить в себе смех, чтобы затем, на воле, полчаса хохотать, порой валясь и ногами дрыгая, пользуются этим и с серьёзным выражением лица расспрашивают наших дуриков о достоинствах их папаш.

А вот поумнее кто мальчики, у них совсем иначе это. Нет, они могут упомянуть и о силушке отцовской, и о подарках купленных, но именно - упомянуть, с деловым видом, никоим образом не хвастаясь. Хвастовство проявляется в другом - или хотя бы многословие (совсем умные и вовсе не хвастают, такое моё наблюдение). Отцы очень хорошо, много лучше матерей, умеют объяснять своим отпрыскам, почему что-то в мире устроено так, а не иначе, почему надо поступать так, как заведено (или наоборот - не заведено у многих, но укоренилось у них в семье) - в общем, прояснять разные стороны бытия, так что сын после этого глядит на них глазами отца и почти так же, как тот, поступает.

Матери же больше приказывают, полагая, что и так понятно, почему, или надеясь, что укоренится привычка, и вопросы сами собой отпадут. Привыкли обращаться с детьми, как с котятами, с самого рождения, когда не то, что спрашивать - и говорить-то не могут, только плакать и пелёнки мочить. И вопросы потом воспринимают, как надоедливый плач: лупануть по попке, чтоб замолчал! Сто лет с ним так поступаю, а он вдруг "возникает"!

Взять, скажем, утреннее умывание холодной водой с мылом - то, что Незнайка заставлял себя делать ради волшебной палочки, а Пачкуле Пёстренькому так и вовсе помощь волшебника понадобилась. Мама сперва умывает ребёнка сама, потом учит его делать это самостоятельно, когда он подрастёт. Как зачем? Чтобы продолжить следование гигиене. Это не тобой придумано, все так делают и издавна, высморкайся и продолжай, проверю!

А папа, во-первых, сам будет умываться рядом, "делай как я" - это сильно. Будь похожим на взрослого. А во-вторых, между радостными уханьями и полосканием горла ненавязчиво объяснит, что неумытый некрасиво выглядит (как раз то, что девочке объяснять не нужно), что холодная вода неприятна лишь в первое мгновенье, а так бодрит, после тёплой же обратно в тёплую постель захочется. Что мыло смывает с кожи жир, выделившийся за ночь, со всеми там микробами и грязью, ну, и пот тоже (давай, дружок, в подмышках!). Именно из-за жира наша мама еженедельно стирает наши с тобой (и свои) манатки в горячей воде с порошком, а уж за свою кожу каждый отвечает сам, не маленький. А чуешь, чем мыло туалетное пахнет? Знаешь, что туда добавляют? Вот, читаю с этикетки. И льётся рассказ о мыльных добавках, да с такими отступлениями в личный опыт, что заслушаешься.

Совсем не то, что мамино умывание силком!

А вот ещё из "делай как я!". У Серёжки, неглупого паренька, папа - профессиональный фотограф, и сын иногда упоминает, что тот делает особую гимнастику для фотографов. Гибкость в теле развивает - раз, не хуже, чем у женщин-гимнасток. А два - умение в любой такой "гибкой" позе застыть недвижно на секунду-другую с килограммовой камерой в руках, чтобы сделать снимок без смаза. На домашнем турнике застывает вниз головой на согнутых коленках, и в таком положении снимает Серёжку с мамой - да как хорошо-то! А они его исподтишка фоткают на мобильник, чтобы, если кто рассказу не поверит, фотку показать.

Сыну папа запрещает этим заниматься до поры до времени, мол, окрепни сперва, а то организм надорвёшь. Снимай пока попросту, как все любители.

Но мальчик признался мне (ну, я так думаю, что одной мне... хочется так думать), что тайком повторяет папины упражнения, те, что посильны, и уже кое-чего достиг. Мне показал, как натренированно он управляется с маленьким таким, просто-таки детским фотоаппаратиком - ультракомпакт называется. Папа прав в одном - орудуя в нежном возрасте тяжёлой зеркалкой, надорваться запросто. О компактиках он не подумал, а убеждать его незачем - взрослые очень не любят признавать свою неправоту, даром что требуют этого от детей. Тренировки свои он от сына не скрывает (с муляжом тяжёлой камеры), не шпионит за ним, его свободным временем. А когда самостийно занимаешься, преимущество то, что всегда можно бросить, и никто тебя не будет упрекать.

Я вот думаю - а не хитрец ли тот папа, почему он открыто своей гимнастикой занимается? Когда принуждаешь сынишку что-то делать, встречаешь сопротивление или хотя бы неприятие. А вот если ты показываешь, какая перед тобой цель и как ты её достигаешь, да ещё и подслащиваешь действия вкусом "запретного плода" - тут уж никакой лентяй не устоит.

Так что о папах я сказала (вертится в голове ещё какой-то "мужской" пример, но не вспоминается, потом, может быть...). А вот о мамах так не говорят - и мне очень за них обидно. Особенно за свою мамочку, которая многому меня в жизни научила - и ещё научит. Нет, отец тоже старается, ничего худого не говорю, но всё-таки я решила поведать здесь именно о маминой мудрости и умении объяснять разные вещи неразумной дочке, ведя её к разуму. Если не я, то кто же? С девчонками говорила, выведывала про их мам - нет, все их любят, но примеров "папиных" объяснений привести не могут. Настаиваю если - говорят, что у мам в семье роль другая.

А у моей - и "другая", и та самая!

Я расскажу тут о двух случаях маминой науки - самом первом, который помню, и самом запомнившемся. Но сначала, чтоб вы всё понимали, несколько слов о своей семье.

Она у меня самая обычная, как в детской считалочке "Папа, мама, я - спортивная семья!". Конечно, "спортивная" здесь лишь для ритма, но у меня и вправду родители с физкультурой дружат. Особенно мама, о которой и речь. И меня приобщает, но сейчас это не так важно.

У меня в памяти живёт одно детское наблюдение. Как мама, так и многие тётеньки вблизи мне кажутся "хорошими" - они улыбаются, ласково разговаривают, хвалят (порой не за что), что-то дарят... А вот стоит тётеньке отойти, когда я её только вижу, но доброту не чувствую, как сразу всё меняется. Иной раз не могу словами выразить, но красоты нет. Одна толста, другая сутулится, третья лопоухая, у четвёртой плохая походка, а также и осанка, в лучшем случае - просто дисгармонируют цвета на одежде. Хоть не смотри вослед тем, с кем только что попрощалась!

А вот мама моя хороша на любых расстояниях! Гармонично сложена - узнала я от папы новые слова, прямая осанка, чёткая походка. Ещё это слово, как его... ах да, грациозная. Он же научил меня наблюдать, как чужие дяденьки бросают на нашу маму одобрительные, а то и восхищённые взгляды.

Солидарны со мной!

Конечно, вы скажете, что я пристрастна - мама всё-таки моя. Но папа и это учёл. Найди, говорит, такую тётю, чей силуэт больше всего похож на мамин. Для этого проговаривай про себя отличия - та толще, эта сутулая, у третьей широкая талия - и когда всё тело обозреешь, а отличий не сможешь назвать, тогда спроси себя, похожа ли эта тётя на маму в целом. Если да, но она (тётя) тебе неприятна, или просто кажется не очень красивой, значит, ты к маме нашей пристрастна всё-таки.

Я попробовала - среди знакомых никого. Тогда я стала смотреть на чужих тёть на улицах, ища в их фигурах сходство с маминой. И те, в ком находила, тоже очень славно издали смотрелись, хотя не скажу, какими они были вблизи, в общении. Что для девочки тоже ведь важно. В общем, на таких хотелось быть похожей, когда вырасту.

И ещё: иной раз приходится присутствовать при взрослых разговорах, так там порой промелькнут непонятные слова "такая-то (или даже - "я") после родов располнела и в старое платье не влазит", после чего железно следовали похвалы в адрес мамы. Я понимала, что её хвалят за то, что она не такая, как все, хотя других мам я не знала и свою считала обыденной - ну, с которой всю жизнь в одном доме живёшь.

О папе я знала, что он в юности прыгал в воду с каких-то очень высоких вышек, а то и с утёсов. Между прочим, это риск для жизни. Поэтому, женившись, он прекратил, хотя и скучал. Именно поэтому мама, отпуская его в тот раз на рыбалку с друзьями, взяла с него слово, что он не соблазнится "тряхнуть стариной", случись их лодке проплывать мимо подходящего утёсика. А вдобавок к честному слову, отобрала у него плавки.

Удить рыбу можно и в старых, закатанных по колено брюках с пододетыми семейными трусами.

Но мама осталась без спутника на пляж. Они всегда вдвоём на него летом ходили, а меня куда-нибудь пристраивали. Я не обижалась, понимала, что идут они по "взрослому" делу, зато вернутся радостными, весёлыми, зарядившимися энергией, а ещё мама в постели, тайком от папы, покажет мне там и сям, как она за день загорела.

Позже я поняла, что она не только побуждала меня радоваться за неё, но и ненавязчиво показывала мне, какая я буду, когда вырасту, какое у меня будет женское тело, к чему стремиться.

Рыбалка для мужчин (ну, дяденек) - дело святое, тем более, что друзья нечасто в таком составе вместе собираются. Но, что же, идти на пляж одной? А не подросла ли у неё дочка? Может, она ей компанию составит?

Подросла, да. И воды не боится. Дело в том, что меня частенько брала к себе на дачу тётя (в смысле - сестра отца, а не просто тётя с улицы, как у детей), а там был "лягушатник", нарочно для малышей. Мне нравилось в нём со всеми барахтаться, и мало-помалу я научилась держаться на воде. Не верите?

Бассейн этот был особенный. В обычном своём положении он был широк и мелок, годовалый малыш не утонет, а влезет их сюда целая дюжина, наверное. Плескались, баловались, брызгались. Но снаружи были какие-то рычаги. Нужны были двое дяденек (теперь уж не обязательно братья папы-мамы), чтобы налечь-нажать на них и повернуть, и тогда бассейн менял форму, становясь уже и глубже. Так можно было делать несколько раз и, наконец, появлялась узкая, но довольно длинная дорожка, а ноги уже не доставали до дна, особенно, если долить разбрызганную шалунами воду. На бортик уже приходилось тогда подсаживать, и это прививало уважение к глубине.

И вот я там научилась эту дорожку проплывать, да ещё и отталкиваться, и плыть обратно. Порой чувствовала в себе силёнки несколько раз туда-сюда "промахаться", а под конец даже немножко себя преодолевала. Папа говорил, что это признак взросления - проявление воли, ну, я и не упускала случая "повзрослеть".

Те, кто ног ото дна оторвать не мог, боялся (и мальчики тоже, представьте!), завидуя, говорили, что это, мол, не настоящее плавание, ведь в любой момент можешь ухватиться за сблизившиеся стенки бассейна. Обидно такое слышать... Но родителей я спрашивать не стала, а поразмыслила сама. И вот что получилось. Во-первых, никто и не говорил, что плавание настоящее, но это - максимум, что позволяет бассейн. Ведь если стенки раздвинуть, чтобы за них нельзя было ухватиться, то приблизится дно. Не в лоб, так по лбу! Во-вторых, научитесь хотя бы так, а потом уж шипите (тогда уж и на себя тоже). В-третьих, я чувствую себя готовой к плаванию на настоящей, глубокой воде, и это главное.

И в-четвёртых, и это мне подсказал уже папа, если пловец может ухватиться за стенки, но не делает этого (а за мной добрая дюжина глаз наблюдения), то одно из двух: или он хочет, но преодолевает себя, или не испытывает в этом нужды никакой. В первом случае надо отдать должное воле маленькой девочки, во втором - признаться, что плавать она-таки научилась. Что вы, завистники, предпочтёте?

Молчание.

То-то же!

Кое-что мне подсказала и мама. Я стала выбирать время, когда "лягушатник" пустует, и учиться плавать в нём, мелком, не касаясь ногами дна. Распластываться на мелкой воде. И руками загребать тоже, так что "сажёнки" не пошли, и мама научила меня брассу. Все гребки, и руками, и ногами - строго в горизонтальной плоскости. Между прочим, это ничуть не легче, а даже труднее, и гораздо, чем просто не хвататься за стенки на глубине. Надо не только держаться на воде, не только продвигаться вперёд, но и ограничивать себя в размахе движений, "чувствовать" дно не напрямую, а ощущая, как "пружинит" под твоей рукой или ногой вода. Если сильно, значит, дно близко, не задень! Проплывёшь много и безукоризненно, а перед финишем заденешь - и всё, "не считова"!

Мама в шутку сказала, что, имея в голове "третью" цель, я постепенно могу сделаться синхронисткой. Но мне ещё рано учиться надолго задерживать дыхание - воли может не хватить, и вдох случится, не успев из воды вынырнуть... Так что дыши равномерно и плавай плоской "камбалой".

Я потом показала "фомам неверующим", как могу, но их не впечатлило. В мелком бассейне с непрозрачными стенками очень трудно наблюдать, не "скрежещет" ли пловец по дну, очень уж всё друг к другу близко. Ну и пусть! Мне важно для себя знать, что я могу - то, чего другие не могут.

Потому и не признают, что не могут.

Папа и мама тоже часто бывали у тёти на даче (папе она сестра, но я уж буду тётей называть). И вот что тогда само собой перед моими глазами разумелось, а сейчас я явно опишу. Некоторые заведённые на той даче порядки. Потом оказалось, что не на всех участках так.

Я на той даче "жила" в одних трусиках, до талии и с пояском (тётка не признавала детских декоративных лифчиков и мамино "пусть как все" отметала решительно). У взрослых было иначе. Работая на грядках или прогуливаясь по дачным проулкам, папа был в лёгких шортах или бриджах, а мама с тётей - в сплошных купальниках, в особую жару - в особенно тонких, с сеточкой во всех местах, где только можно. Когда шли купаться на местный пляж - изгиб реки с неудобным спуском и обрывистой глубиной, надевали, соответственно, плавки и купальники-бикини, вернувшись же, сразу переодевались в сухое. Но вот когда ели...

Папа надевал лёгкие светлые - но брюки, всю в дырочках - но тенниску. Мама с тёткой переодевались в лёгкие летние платья, и я, "помогая" маме, знала, что на ней обычное белое х/б бельё - лифчик и трусы. В общем, завтракали, обедали и ужинали в одежде, в которой не стыдно показаться и в городе, на улице. Если после еды беседовали, то оставались в том же. И только встав из-за стола, переодевались в шорты и "сплошняки".

Первый раз, когда мы туда вместе приехали, мама немножечко оторопела от таких правил и почему-то обозвала тётю "золовкой": "Ну, ты и золовка-а!" (ругательно, наверное). Та мигом отреагировала: "От слова - золото". Папа быстро стал обнимать и целовать обеих женщин, заставил их поручкаться и поцеловаться даже, а потом добавил, что у англичан принято переодеваться к обеду. И раз они всё равно приехали из города в "городской" одежде, то почему бы в ней и не кушать?

Я заметила, что, несмотря на примирение, мама на тётку немножечко всё-таки дулась. Но обеды проходили так здорово, а тут ещё на дачу заглядывали соседи, и я видела, как неловко им становилось из-за своего затрапезного вида - а тут такие аристократы обедают-вкушают. Мне и самой немножко неловко становилось, что я в одних и тех же трусах "и в мир, и в пир, и в добрые люди".

Окончательно "добило" маму моё требование, чтобы и мне давали "переодеваться к обеду". Беленькие "бумажные" трусики и коротенькое нарядное платьице.

- Что ты сказала? - не поверила мама ушам.

- Устами младенца глаголет истина, - отреагировал случившийся неподалёку папа. И добавил: - Я её не подговаривал, поверь.

"Подговорила" меня сама атмосфера застолий.

Мама переодела меня "к обеду", затем видела, как мне легко и непринуждённо обедается. Даже перехватила мой "аристократический" взгляд, брошенный свысока на зашедшего в тренировочных штанах соседа. После еды подошла к тётке и сказала ей что-то душевное - я лица той и другой видела. Та нарочито-ворчливо спросила:

- Ну что, я всё ещё золовка?

Я ожидала ответа "нет", но вдруг услышала:

- Да, но совсем в другом смысле. В родственном. Золото семьи!

И обе женщины поручкались, обнялись и поцеловались - совсем иначе, чем в первый, по принуждению, раз. Папе чуть не разнимать их пришлось, до того не хотели разниматься. Ему говорят:

- А ты нас водой разлей! Вон ведро. Давай-давай!

И я воочию увидела, что такое "не разлей вода". Потом отсюда произошла семейная традиция, но это уже совсем другая история.

Истинным подтверждением маминой искренности стало даже не то, что она позволила себя облить водой, будучи, между прочим, в нарядном платье. А то, что она изменила свои привычки даже вдали от золовкиных глаз. Раньше, отправляясь на пляж, папа пододевал под брюки плавки, а мама - купальник. В особую жару она надевала цельный дырчатый купальник (помните, я говорила?), а сверху - юбку. И никаких трусиков-лифчиков! На пляже просто раздеваешься, и ты сразу в "водоплавающем".

Теперь же мама уходила из дома в летнем платье с обычным бельевым пододёвом, а сложенное бикини брала с собой (как и папа - плавки). Я узнала, что на пляже есть особые кабинки, где люди переодеваются, причём снизу они открыты, так что по ногам видно, что кабинка занята и соваться в неё нельзя. Они там и раньше переодевались - после купанья, из мокрого в сухое, а теперь ещё и до стали, из бельевого в купальное. Недолго, зато куда как аристократичнее.

И вот, когда мама, поколебавшись, взяла-таки меня с собой на пляж ("вместо папы"), она собралась, как обычно, а вот насчёт меня задумалась. Как бы сама себе сказала:

- Ну, походит ребёнок чуток в синтетике, - и велела мне пододеть купальные трусы - те самые, с пояском, а обычные бельевые положила в сумку вместе со своим купальником - на переодёв. Сверху я натянула джинсики.

Не очень понятно, что такое "синтетика", но прозвучало это слово осуждающе. А на даче, когда я целыми днями в этом бегала, это не было синтетикой разве? Правда, там это было снаружи, а тут джинсы поверх... Пройдясь по жаре, я ощутила, что внизу у меня взопрело - не так сильно, чем когда слегка описаешься, но в "бумажных" трусах такого не было. "Синтетика" стала липнуть к коже, будь на мне платьице, я бы, наверное, подсунула руки отлепить, а в штанах как? Может, мама потому мне их и дала, чтобы я не позорилась на людях, не подымала подол... Я ведь могла непроизвольно это сделать, когда допечёт, не подумав об окружающих.

Когда пришли на пляж, и я увидела кабинки для переодевания, поняла, почему мама согласилась на "синтетику". Они были на "курьих ножках", взрослому - по колено, а вот моему поколению - по пояс... если не по грудку. Как тут переоденешься? Хотя папа потом, тайком от мамы, сказал мне, что главное - чтобы не было видно лица, а остальное у тёть (и отдельно - у дядь) всё ведь одинаковое...

Итак, мы зашли, мама задвинула задвижку - хлипенькую, чтоб дверь ветром не распахнуло. Истинным запором служили виднеющиеся снизу ноги - а я так и вся ниже пояса. Чтобы лучше понять, докуда мне доходит низ кабинки, я присела... и встретилась взглядом с каким-то мальчиком, с нездоровым интересом следившим за кабинками с переодевающимися. Недолго думая, показала ему язык и, лишь загорелая исцарапанная ладошка стала сжиматься в кулачок, быстро выпрямилась, чуть не угодив головой маме во что-то. Она, успевшая повесить пляжную сумку на крючок, успокаивающе положила мне ладони на плечи. Я правильно поняла этот жест: "Постой смирно, я управлюсь и тебя не забуду".

Кабинка оказалась меньше, теснее, чем показалось мне попервоначалу. В неё могли зайти два человека, но одновременно переодеваться мог лишь один - с характерными движениями рук и разлётом локтей. Второй должен был смирно стоять, лучше - забившись в угол, и ждать своей очереди. И я стала ждать-поджидать, наблюдая.

Опишу некоторые детали, казавшиеся тогда неважными. Прежде всего, мама разделась - донага, сняв всё, вплоть до туфель. Словно ей нестерпимо жарко было. Потянулась, выдохнула: "Уф-ф!" Я помнила, что когда после "золовкина обеда" мама переодевалась "к пляжу", она, сняв бельевой лифчик, сразу же надевала верх бикини, сняв бельевые трусы - быстро натягивала низ, никогда не доходя до полной наготы. Но тут - пляж, тут совсем по-другому должно быть... Я не сообразила, что если вокруг полно людей, то, наоборот, надо стремиться поменьше обнажаться. Всё внове - ну, и способ переодевания тоже.

Затем мама расстегнула пляжную сумку и начала вынимать из неё бикини и другие пляжные причиндалы. Перехватила мой взгляд и переключилась на меня, стала помогать мне раздеться - до тех самых, влажноватых уже трусов. Давненько надо мной не проходили голые её тити, не задевали меня - я ведь уже большая. И вот я уже готова для пляжа, боюсь только, что мама заметит влагу и, чего доброго, спросит, не упустила ли я, а если тот мальчуган по-прежнему рядом... да вон же он, рядом стоит, мне только голову нагнуть, чтобы заглянуть под кабинку.

И я заторопилась наружу, ручонку протянула к защёлке - не подумав, что мама совсем не готова к чужим взглядам в отворённую дверь. Эгоистка! Отвернулась спиной, а на попке трусы тоже липнут, оправлять не решаюсь, может, взопрелость себя не проявляет, а начну отлеплять - мама догадается. Лучше поскорее наружу.

Потом я удивлялась, но мама не препятствовала открыванию дверцы. Она только как-то по-особому прижалась боком к стенке, чтоб из открытого проёма можно было видеть лишь её спину (ну, зад), заведённой назад рукой подтолкнула меня - выходи скорее, ею же затворила дверь, а вот защёлкнула, скорее всего, уже повернувшись. Видны были только её голени снизу.

О своих передразниваниях с тем мальчишкой говорить не буду, он не очень-то приставал, понимая, что я недолго останусь без защиты взрослых. Я ждала маму, попутно пытаясь угадать, что она там делает - по голеням, по звукам, наконец, по логике (слова такого не знала) и интуитивно (тем более).

Мама не спеша сложила в сумку свою и мою одежду, можно сказать - упаковала. Потрескивание "молнии" доложило о завершении. Потом, судя по хлопающим звукам, она тщательно надела на голову резиновую шапочку, убрала под неё волосы. Крохотная пауза - и над кабинкой я заметила мамины ладошки, она явно потягивалась, а тут и звук изо рта выдал. Ещё пауза - и звук, лёгкий щелчок, застёгивание задней застёжки лифчика бикини, там такие полукольца медные друг в дружку входят. Вот рядом с голенями внизу мелькнули руки с трусами, одна нога вступила, другая - и трусы "уехали" вверх, на полагающееся им место. Несколько секунд на оглаживание, убеждаясь, что всё в порядке (зеркала в кабинке я не заметила) - и вот дверца открывается и переодевшаяся мама выходит ко мне.

Как она плавает - это отдельный рассказ (или даже песня). А я обещала тут о мудром совете поведать, помните? Посему не отвлекаюсь, а просто восхищаюсь плавающей мамой своей. На пляже мне было непривычно и интересно, но когда попривыкла, то доминировать стало ощущение раздетости - большей, чем надо для душевного комфорта. Вроде бы те же самые трусики, в коих я на даче целый день бегаю - а тут что-то не то. Стрёмно, вот как!

Людей очень много вокруг - а, значит, и глаз, и взглядов. Не всегда дружелюбных - тот же мальчик хотя бы, я из-за опасения его козней лишь вблизи мамы решалась плавать - а ох как хотелось выйти на "большую воду"! И, наконец, даже крошки мельче меня были или в цельных купальничках, или, ещё хлеще, в детских бикини с большими "лифчиками" - декоративными, похожими на топики или коротенькие маечки. Помните, тётя моя не любила этого? Я бы совсем среди таких стушевалась, да вовремя заметила, что они глядят на мою голую грудку с завистью, не очень-то радуясь искусственным, навязанными признакам взрослости.

В воде ещё ничего, она тебя скрывает, а вот выходишь на песок - и как-то неуютно. Я не могла раскинуться для загара на песке, как мама, а всё норовила скукожиться - и она это заметила. Когда мы закончили пляжничать, переоделись "обратно" и сели на скамейку под навес - лизать мороженое, она спросила меня напрямик - что с тобой, дочка?

Я простодушно объяснила, вперёд оглянувшись вокруг. Мама поцокала языком:

- Как тебе в кабинке переодеваться, она же тебе по пояс, всю писю видно!

- Но мне не в кабинке стрёмно было, а выйдя!

- Я понимаю, но что ты сделала в кабинке? Ты разделась - и только. То есть сняла с себя часть одежды, не надев ничего взамен. Сняла не всё, но у тебя появилось ощущение раздетости, ухода от приличности "вниз", и продержалось всё время, до одевания.

Надо было, как вот я, да как это сделать? Помнишь, как я переодевалась? Я сперва...

Прежде чем продолжить, она опасливо оглянулась и понизила голос - незачем всяким дяденькам слушать женские о женском разговоры. А вы теперь понимаете, почему я так подробно описала маму в кабинке?

- Сперва раздеваюсь донага и остаюсь так ненадолго, чем-то занимаясь, чтобы лучше, глубже ощутить, "прощутить" себя нагой. Конечно, мне при этом неуютно, стеснительно, стыдновато - кабинка с тоненькими стенками, вокруг масса народу, половина дяденек, снизу открыто - ужас, да и только! Особенно нехорошо мне было, когда я голой открывала дверцу, тебя выпроваживая, сердце так стучало, так стучало - не заметила? Есть люди, которым так неймётся переодеться, что лишь дверца приоткрываться начнёт - распахивают силком и врываются. Да и просто взгляды, хоть и в спину - не сахар для женщины, обжигают. Я очень охладилась за то время, пока голевала.

Зато что случилось потом? Правильно - я оделась. Пусть всего лишь в бикини - но оделась, наготу где надо прикрыла. И в меня вошло ощущение одетости, если и не полной, то до черты приличия и выше. Купальник стал меня как бы согревать, а сперва холодком обозначил себя там, где нужно прикрывать. И мне комфортно на весь "заплыв". Поняла?

Я слушала и не верила своим ушам. Похожие объяснения, после которых мир становился понятнее и роднее, я доселе слышала только от папы. Молодец, мамка! Впервые она папе не уступила - и не только моему, но и всех тех мальчишек, что своими отцами хвастают.

Впрочем, папа, так или иначе, не мог бы тут проявить свою мужскую мудрость ("му-му", как иронично именует мама). Как бы он стал со мной в одной кабинке переодеваться? Да мужчины и менее стыдливы, чем женщины, он бы меня просто не понял.

Зато папа подсказал нам, как быть. Впредь на пляж надо ходить не с сумкой, а с фибровым чемоданчиком, довольно толстым - там и еду нести можно ("О пиве и не мечтай!" - предупредила мама). Кладёшь его в кабинке на песок, дочка взбирается - и на манер взрослых показывает наружу одни свои голени. Переодевайся - не хочу!

Мы попробовали - и всё получилось лучше некуда! Мало того, о чём говорила мама, я заметила, что, тяня-потягивая время нагишом, я чувствую ослабление стыда и дискомфорта, как бы "акклиматизируюсь", в чём есть (ну, в чём мать родила). Даже всплывают в памяти те "незапамятные" времена, когда я бегала летом, не заморачиваясь заботами об одежде, ещё не воспитали во мне стыдливость. Прохладившись и попривыкнув стоять нагишом, я потом, в трусах, чуяла себя одетее тех юных модниц, что прячут непонятно что под лифчиками-нагрудниками, зато попки терзает полоска стрингов, выковыривай её всю дорогу - мода!

Вот это и был тот самый первый случай проявления маминой мудрости, о котором я обещала вам рассказать.

Ну, ещё малость дополню. Мама немного рассказала мне о своём детстве. Как-то, слегка подрастя, она захотела испытать свою волю и начала по утрам обливаться холодной водой - летом, естественно. Опосля не вытиралась, а ходила нагишом, высыхая. Чтоб не скучать, приурочила высыхание к заправке постели, а там и зарядочные упражнения стала выполнять. Тело заряжалось энергией, в одетом виде обретало какую-то уверенность.

Потом девочка (моя будущая мама) догадалась гимнастировать не только после обливания, но и до - разогреваясь. И хотя это можно было делать одетой, что-то шепнуло ей раздеться донага уже сейчас. Родители, мои бабушка с дедушкой, её водные процедуры уважали и как бы внимания не обращали. Наступила осень, стало прохладно, и тут выяснилось, что воли у девочки на более холодную воду не хватает. Однако ей так полюбилось ходить по утрам совсем-совсем нагой, что она так и продолжила - а воду лила вхолостую, ради звука лишь, чтобы взрослые продолжали ей не мешать. А уж как подружки расширяют глаза и открывают рты, когда рассказываешь им, как ты делаешь утреннюю зарядку!

Поначалу утреннее оголение вызывало негативные чувства - родом из того раннего детства, когда родители приучают дочку к стыдливости. Приходилось себя преодолевать, но когда-таки одеваешься - словно "в свои сани садишься", охватывает неизъяснимое чувство уюта. Никогда бы не заподозрила такой нежности в повседневной своей одежде!

Даже спать стала без ночной рубашки, чтобы продлить обнажённость, сладостное её ощущение.

А дальше... В одно прекрасное утро, когда наготе положено было смениться одеванием, девочка с удивлением почувствовала, что она и без того "в своей тарелке", так что одежду надевает словно верхнюю на уже одетое тело. Вот как закалилась!

Пошли всякие мелкие девичьи хитрости, чтобы при любой возможности "давать коже дышать". Ну, это я сама пойму, когда подрасту. А закончила мама свои воспоминания курьёзным одним случаем.

Решила однажды утром спуститься за газетами. Всунула ноги в тапки, отворила дверь, вышла. Уже запирая, взглянула случайно в... вернее, НА "глазок", а он спереди выпуклый, всё увеличивающий, и обмерла. Она же вся нагая, а груди - во! Соврал "глазок" и напугал, они крохотные. Так привыкла к наготе, что забыла одеться. А если бы и по дороге никто не попался, так бы газеты и принесла, не поведя ухом. Может, опосля бы испытала ужас - сильный, вплоть до подкашивания коленок и нестерпимого позыва пи-пи.

Кстати, говоря о наготе, я вспомнила ещё одну "му-му", которой хвастался один мальчик из нашего детсада. С вашего позволения и перед мамой мысленно извинившись, приведу её между первой и второй мамиными мудростями. Заполню "промежуток небольшой".

Однажды наши детсадовские мальчишки играли, как водится, в войну и разведчиков. Малевали на заборе таинственные знаки, залегали в засаде с игрушечными пистолетами и всё такое. И вдруг засекли самого настоящего шпиона! Подозрительного вида дяденька, оглядываясь и даже озираясь, разглядывал нашу "назаборную живопись" и даже фоткал её маленьким, воистину "шпионским" фотоаппаратом. Затем остановил девочек, дал им конфет и, прикидываясь самым невинным дяденькой, пытался выпытать, кто же это всё рисовал, зовут его как.

Ну, мы хоть люди, то есть девочки, самые мирные, а всё ж в мужских делах кумекаем, своих не выдаём. Сразу поняли, что неспроста такое любопытство, конфет взять взяли, чтобы не насторожить любопытствующего прежде времени, но жевать не спешили, думали потом вернуть - ну, когда наши его повяжут. Потом я вспомнила, что сегодня на полдник был просто удивительный кух, надо бы сбегать к поварихе и принести как ответное угощение.

Пока подружки морочили шпиону голову, деланно догадываясь и споря, кто же рисовал то и сё, я стремглав помчалась - но не к поварихе, а в штаб. Мне сперва не поверили, потом всё же собрали "солдат" и пошли "брать". Начальник штаба ради такого дела выдал пистолетчикам самые настоящие пистоны. То-то треску было, когда, незаметно окружив, все разом крикнули-гаркнули и нажали на курки.

Я стояла поодаль, готовая подставить ножку, если шпиону удастся вырваться из окружения. В фильмах всегда так делают. Но всё обошлось бескровно. Первый раз я видела, как взрослый дядя безропотно поднимает руки и предъявляет мальчуганам документ. А потом подробно объясняет, что означает "помощник режиссёра".

Подождите, но между этими событиями случилось нечто забавное. Главный из наших, "майор", с серьёзным видом взял документ, раскрыл, развернул "вниз ногами", ориентируясь по фото, и тщательно это фото сравнил с оригиналом. Потом перевёл взгляд правее, где надписи - и тут вспомнил, что ещё не умеет читать.

Детсад ведь у нас.

Думаете, стушевался? Как бы не так! Потом оказалось, что он случайно, сидя за одним столом со взрослыми, услышал актёрскую байку о том, как один актёр, играя курьера с письмом, хотел подставить другого, игравшего генерала, и вложил в конверт чистый лист бумаги. Вспомнив, как тот выкрутился, "майор" надул щёки и важно протянул удостоверение дружку рядом со словами:

- Прочтите, капитан, мне вслух! - а сам чуть со смеху не лопается.

Тот взял, повертел в руках, и вдруг вспомнил, что у него тоже ведь есть подчинённый - "лейтенант", кому самое дело читать проверяемые документы. Ну, и поручил. Почти с теми же словами, понизив только чин.

И тут я поняла, что, когда дело дойдёт до "рядового", то есть до крайнего, ему некуда будет деваться, разве только гореть со стыда. А мне этот тихий мальчик... ну, нравился, что ли. Он поумнее многих "вояк" будет, а они его к позору толкают.

Я подбежала к Мише, чтобы он не брал документ, и уже дёргая его за руку, поняла, как надо поступить - шпион-то вёл себя спокойно, улыбался даже. И я подтянула мальчика ко взрослому, тот схватил за руку товарища... - в общем, образовался кружок. И Миша, когда "заколдованный" документ сплавили-таки к нему, протянул его "по цепочке" к "шпиону" (уже в кавычки беру!) со словами:

- Прочтите, товарищ, нам вслух! - и благодарно так на меня поглядел.

Дяденька взял свой документ и спокойно, пряча улыбку, прочёл вслух: "Такой-то, помощник режиссёра такой-то киностудии".

Слово "кино" поняли все, ну, "помощник" тоже ясен, а вот "студия" и "режиссёр"... Пришлось "шпиона" допросить, да он и сам понимал, что давать пояснения придётся.

В общем, оказалось, что на студии этой снимается (или начинает только сниматься) фильм, в сюжете которого важную роль играют детские рисунки. Главный герой, то есть актёр - мальчик, не умеющий рисовать. Рисунки взрослых художников не подходят - видно взрослую руку, да и сам герой краснеет, когда должен по сценарию говорить, что это он сам малевал. Поэтому несколько помрежей разошлось по городу искать юные таланты, в том числе вот и ему поручили изучить "наскальную живопись" вблизи школ и детских садов.

Всё выяснилось, и дяденьку-"нешпиона" дружно повели в дом показывать рисунки на бумаге. Я втайне надеялась, что выберут Мишу, но выбор пал на другого мальчика. Миша увлекается акварелью, а нужны, как я поняла, рисунки карандашные или фломастером - графика.

О дальнейшем мы знаем со слов самого Тёмы. Нужно сказать, что незадолго до этого он пришёл в детсад хмурым и неразговорчивым. Оказалось, что отец его выпорол накануне. За что? А малец, рисуя в альбоме и "подчиняясь творческому замыслу" (высокопарное какое выражение!), изобразил тётеньку сперва в сплошном купальнике, потом - в раздельном, подчеркнув формы (в переводе с очень уж детского). Начал рисовать третью - тут-то его и остановили. Неправильно поняли тенденцию. Лепета слушать не стали, а - животом на колено и рёмнём о задницу.

Так вот, Тёма потом нам говорил:

- Тятька, когда меня провожал на киностудию, всё повторял: теперь ты свободная птица, там мамки нет, рисуй, что душа велит. Причём тут мамка? А это она мой творческий замысел неправильно поняла и велела отцу вмешаться, он же не по своей воле порол. Сам бы он подождал, пока дорисую.

Дальнейший рассказ передавался в слухах с разных сторон. Юный художник малевал женщин в самой разной одежде и даже (о ужас!) без. Откуда только знал подробности? Конечно, рисунки потом тщательно отбирали профессионалы, но ведь "за срамоту" не наказывали, бояться было нечего.

Я потом видела этот фильм, нарочно искала глазами Тёмкины художества. Мелькнула "девочка в трусиках" и "тётя в раздельном", но больше ничего такого. Отобрали крепко. Зато мальчуган потом то и дело хвастался мудрым советом своего отца. Как-то его накрыли в туалете, показывающего друзьям совсем уж неприличные рисунки, но мне об этом говорить не хочется.

Перейду лучше ко второй маминой мудрости. Самая запомнившаяся, она проистекла из совсем невинного моего вопроса:

- Мам, почему одни мальчики и девочки тихие и смирные, послушные даже, а другие - шаловливые и даже хулиганистые? Неймётся им отчего-то, причём всю дорогу. Ведь одного возраста, одно и то же едим, одинаково нас воспитывают - а поди ж!

- Ты и вправду хочешь в этом разобраться? - спокойно спросила мама, и я почуяла, что она хочет дать развёрнутый ответ.

Хочу ли? В тот день в детсаду меня задели локтем по носу - до искр из глаз, до крови, до жгучей обиды. Самым обидным было то, что это вышло не нарочно, а случайно, в гуще энергичных детских шалостей. Виновник мигом повинился, даже предложил раскровенить нос и ему, на манер Шемякиного суда, но я не была кровожадной. И потом, пляшущие в глазах мальчугана чертенята ясно говорили: я извиняюсь, но не изменяюсь. Тебя постараюсь впредь щадить, но в подвижной игре всё бывает, сама понимаешь. То есть пострадает нос... или ещё чего... другой девочки.

Своего рода закон сохранения энергии и её последствий.

Я давно хотела понять, почему сверстники такие разные по хулиганистости, а теперь представился удобный случай. И мама согласна потолковать со мной на этот счёт. Конечно, я согласилась.

Ещё и добавила:

- Словно чёртик в них какой-то сидит, спокойно жить не даёт, беситься заставляет.

- Может, ты хочешь чёртика этого увидеть? - невозмутимо спросила мама.

- А как же... он же внутри, невидимка.

- Правда твоя, глазки отдыхают. Значит, единственный способ с ним познакомиться - это открыть его в самой себе.

- Как - в себе?! Я же девочка хорошая, послушная, не сама носы разбиваю, а мне.

- Ну, во-первых, положа руку на сердце - не всегда внешнее послушание идёт без внутреннего неприятия, сопротивления. Порой я по глазам твоим вижу, как не хочется тебе слушаться, подчиняться. Тогда чувствую, что это твой чёртик из зрачков выглядывает и меня напугать хочет. Ты его укрощаешь, скрываешь - и то хорошо.

- Но это же когда ты чего-то велишь... А во-вторых?

- А во-вторых, я постараюсь познакомить тебя с родным братом того чёртика, что подбивает тебя сопротивляться внешним приказам. Тогда ты сможешь составить представление и о первом чёртике. Согласна?

Если думаете, что я легко кивнула просто так, то ошибаетесь - как раз чёртик мой и замедлил этот кивок. Но я мигом вспомнила, что у нас в детсаду есть две близняшки, Оля и Юля, и нянечки вечно их путают - да и воспитательницы тоже, просят родителей одевать сестричек разноцветно. Так те одеждой в туалете меняются, разыгрывают людей! Потеряв терпение при одном из таких розыгрышей, нянечка сказала:

- И чего добиваются, характеры-то у обеих одинаковые. Если б одну ругали слабее из-за скорой слезливости, то понятно, почему другая под неё подделывается. А так - ругаем одинаково, кормим одинаково, хвалим одними и теми же словами, до замужа далеко. Да тьфу на промеж них разницу, буду звать любую Ляля!

Это от общих окончаний имён - О-ля и Ю-ля. Ловко придумала тётечка!

Общее именование быстро переняли озорные мальчишки. Мало того, они придумали новую себе забаву. Если одну из "Ляль" о чём-то невинном спрашивают или просто обращаются, ожидая ответа, а сами перемигиваются, локтями переталкиваются и голоса у них ненатуральные - значит, они точно так же обращались и ко второй из них и поспорили, теми же ли словами ответит эта. Вроде, безобидная шалость, а близняшек наших в слёзы вгоняла запросто. Одна из них, когда я её успокаивала, призналась, что чувствует себя при этом говорящей куклой, затвердившей одни и те же слова - и это несмотря на то, что, как кажется, может ответить озорникам что угодно, что пожелает.

А реально отвечает словами своей сестры!

В общем, познакомившись с одной, узнаёшь и другую. Поэтому я, помедлив, согласилась на знакомство с братиком-чёртиком. Кстати, а кто же он такой? Но если прямо об этом спросить, мама скажет, что этот чёртик из меня и выглядывает - чёртик детской любознательности и перебивания старших. И я стала ждать, потому что мама должна сейчас что-то рассказать - или назначить время рассказа.

- Ты ведь недавно поела? - вдруг спрашивает она.

- Да, - отвечаю и думаю, чего это она тему разговора меняет.

- А ты за собой замечала, что после сытной еды ты обычно рыгаешь?

Ещё бы! Бабушка одно время меня за это ругала, и однажды я, пытаясь сдержаться, настолько подняла в желудке давление, что меня вырвало - причём длинной, выворачивающей желудок и душу струёй, после которой в желудке осталась пустота... Обычно-то я, когда, скажем, болею и подступает рвота, долго с ней борюсь, сглатываю, успокаиваю сама себя - может, пронесёт... в смысле, устаканится в желудке, не полезет в горло. Попрыгает-попрыгает вверх и перестанет. Потом не решаюсь форсировать блевотину, зависаю лицом вниз над унитазом, живот ёкает. Наконец, дурнота одолевает, доходит до того, что меньшим злом начинает казаться раз напрячься хорошенько, выплеснуться и тем заслужить облегчение. Но в том-то всё и дело, что одним разом не обходится, за раз из тебя выходит примерно столько, сколько умещается во рту, и так кисло и скверно в этом рту становится, что бросаюсь сразу полоскать. А в желудке-то не успокоилось бурление, клокочет содержимое, назревает новый бунт, да только вот за один раз не хочет выходить. Снова одолевают мысли о подавлении мятежа - и всё повторяется. Пока извергнется весь желудок, намучаешься, и даже в носоглотку тебе попадёт едкая жижа.

Тем и удивительнее рвота после настойчивого сдерживания рыганий. Словно невидимая ладонь ложится мне на верх живота и, не отпуская, плавно давит все несколько секунд извержения. Со стороны могло показаться, что это я сама так устроила, хотя я всего лишь отдалась "воле волн" и не противилась телу.

После этого родители убедили бабушку, что это я не нарочно, и ругать меня не надо, а мне одно время после еды напоминали, чтоб я не стеснялась рыгать свободно. Совсем недавно перестали, кстати. А ещё мне напоминали, чтобы я не стеснялась пукать...

- А ты не подмечала, через какое время после еды отрыжка совсем улегается?

- За полчаса, наверное, - подумав, ответила я. Очень и очень "на глазок", потому что, конечно, время мне и в голову не приходило засекать.

- Что ж, полчасика и подождём, - решила мама, - заодно я тебе кое-что расскажу, что хотела тебе открыть, но позже, а ты, будь уж добра, рыгай свободно, не спрашивая разрешения и не делая виноватых глаз. Для того и ждём, чтобы всё в тебе устаканилось, а потом ты и в туалет сходи. За отрыжку отвечает тот чёртик, с которым ты уже хорошо знакома, пусть он выйдет из тебя вместе с газом, а не вырастает до размеров монстра рвоты. Лады?

Мы пошли к софе, причём мама как-то по-особому переставляла ноги в тапочках. Тьфу, совсем забыла вам об этом рассказать! Папа подарил ей эти тапочки к 8 Марта, но оказалось, что они сильно электризуются при ходьбе по нашим паласам. Ну, коврикам, что тут и там по линолеуму расстелены. И когда, походив, она к чему-либо притрагивалась, её дёргало током. Иногда до прямо-таки девочкиного ойканья пробирало. Я для интересу пробовала в тапочках этих поэлектризоваться, да только они с ножек моих падали, не давали себя зарядить. Пару лёгких уколов я всё-таки "продегустировала".

Папа очень расстраивался и даже хотел переподарить домашнюю обувку, но мама сказала, что тапочки на ноге ну просто идеально сидят, мягкие, уютные, напоминающие о любимом человеке под боком. Она их "укротит", научится так ходить по дому, чтобы заряд не собирался, типа на цыпочках. Или кошачьим шагом. Кошки ведь тоже могут электризоваться, кто гладил, тот знает, а вот бегают же безо всяких искр. И человек сможет, он ведь не глупей кошек.

Я спросила, почему мама не возьмёт "из запаса" другие тапочки, есть же у неё, зачем мучиться, заморачиваться. Она ответила:

- Никогда не надо упускать случая чему-то научиться. Тем более - тому, чего ещё никто не умеет, когда ты первая. Сознание, что ты можешь, а другие - нет, дорогого стоит. Заодно тренируешь свою обучаемость и приобретаешь навык, который может подвернуться случай на что-то перенести. Повзрослеешь, подробнее расскажу.

И научилась! Я даже перестала обращать внимание, что она по дому по-особому ходит, ноги ставит. Только сейчас вот, когда мы пошли к софе, а я настроилась на что-то особенное, вновь заметила "кошачий шаг" мамы. И вспомнила, как папа сказал о нём: "Снимаю шляпу" (хотя дома он всегда с непокрытой головой) и что "с такими бёдрами ты мне ещё больше нравишься". Неужели мама перенесла этот свой навык на бёдра? Или я по малолетству своему чего-то недопонимаю?

Мы устроились поудобнее, и мама начала повествование.

- Когда ты у нас с папой появилась и долго-долго сосала титю, я заметила, что начинаю полнеть. Это нетрудно было - перестала я влезать в старые свои платья, не говоря уже о джинсах. Трусики ещё так-сяк, они по большей части эластичные у женщин, бюстгальтер "подрос" законно, тити бухли, ну, ты знаешь, а вот что поверх и не тянется, то и не натягивается. Новое покупай.

Я забеспокоилась. И покупать новую одежду не хочется, все деньги на тебя у нас шли, и опасалась, что если сдамся располнению, то расплывусь, растолстею и вообще... Редко ведь встретишь полнушку, гармоничную в своей полноте, на которую второй раз взглянуть хочется, а не жалеть, что взглянула первый. Да и чаще всего у таких мышцы, а не один жир.

Папа твой пытался меня убедить, что я только хорошею от кормления тебя, и даже стал снимать меня обнажённой - с тобой у груди и без... ну, это я тебе потом покажу, когда подрастёшь. Классно выходило, но не у всех же такой любящий взгляд, как у нашего папы, надо и на другие взгляды выглядеть достойно. И я решила немножко заняться физкультурой.

Сперва вспоминала утреннюю зарядку, которую делала ещё девочкой, учась в школе, да и то не каждое утро. Помнишь, совсем голой занималась? Ну, там махи руками-ногами, приседания, прогибания и наклоны. Но выходило как-то кустарно, несерьёзно, быстро начинало хотеться бросить - раз начать ничего не стоило, только раздеться до белья. Кстати, я поначалу думала купить себе спортивный бюстгальтер, ну, такой, который плотно фиксирует грудь и не даёт "титькам мотаться". Но это лишняя трата, а кто меня в подтянутом виде увидит? Легче умерить размах движений или скорость их, чтоб и обычный, бельевой лифчик справлялся со своим содержимым. Вот если б на людях, а кто-нибудь командовал: "Шире махи! Глубже наклоны!"...

И я стала склоняться к мысли включиться в какую-нибудь группу, ну, их называют "группами здоровья", где добровольно собираются желающие похудеть или поздороветь, и у них есть тренер. С одной стороны, он тобой командует, с другой - жалко собираться и специально идти в бассейн, чтобы пять-десять минут руками помахать. Тут уж тренируешься без дураков, что называется, и другие на тебя глядят, тоже расслабиться не дают.

Почему именно в бассейн? А просто я увидела объявление, приглашающее на группу здоровья именно в него. Специально для не умеющих или не любящих плавать пояснялось, что занятия будут сугубо сухопутными. Дело в том, и это не в объявлении было, а мы потом, придя, узнали, что пловцы тренируются не только в воде, но и на суше, с тяжестями на тренажёрах, с пробежками. Для этого в бассейне есть спортзалы. А когда пловцы в них отзанимаются и прыгают в воду, залы эти пустеют и вполне могут принять группу тех, кто не плавает, а, наоборот, на суше хочет бегать, прыгать и качаться на тренажёрах. Вот для этого группу здоровья и набирали.

Условия неплохие и расписание подходящее. Пошла. Собрались мы в фойе, желающие, ждём, пока к нам выйдут, и друг на дружку смотрим. И видим, что мы самые разношёрстные. Несколько, как и я, молодых мам, друг дружку мы враз распознали и рядом уселись, что-то в глазах у нас есть общее, дети, что ли, отражаются в зрачках. Были и "молодые бабушки", понявшие, что угнаться за своими внуками и внучками они могут, только тренируясь. Кто-то бабушкой пока не был, но начинал полнеть с возрастом. Не "от котлет", как говорится. Пара выздоравливающих после каких-то болезней, которым врач посоветовал умеренные нагрузки.

Отставная молоденькая гимнастка... ну, это я так сказала, что отставная, просто она получила на тренировке тяжёлую травму, кое-как вылечилась, и теперь её будущее под большим вопросом. Вырастешь, посмотришь фильм "Куколка" и многое поймёшь. Бедная девочка сама себе выбрала на время умеренные нагрузки, мы так поняли, что врач рекомендовал лишь лёгкую гимнастику на манер утренней. Но перед глазами есть же пример Валентина Дикуля, воля к выздоровлению. Вот Настя к нам и примкнула.

И была ещё одна девушка, как сейчас помню - Ира Нестерова. Высокая, крупная, массивная - для девушки чересчур. Похоже, она стеснялась своего не в меру разбухшего тела и пыталась хоть что-то сделать, чтобы "войти в берега"... Правда, это не ожирение, и вряд ли похудеешь в обычном смысле этого слова. Я вот что заметила: Ира избегала говорить о своём возрасте, где работает или учится. А сколько ей лет, так сразу и не скажешь, больно уж громоздка девица.

Вырастешь, дочка, прочитаешь Агату Кристи. В одном месте у неё сыщик судит о возрасте девушки по коленкам. Так вот, судя по ним самым, я подозреваю, что Ира всего лишь старшеклассница, а может, и ближе даже к средним классам. И оговорки у неё бывали, выдающие женскую незрелость.

Вышел к нам тренер, поговорил, зачислил, повёл заниматься. Мы переоделись в раздевалке. И тут разношёрстность сохранилась. Я надела майку с рукавчиками на лифчик и трусы с косыми кромками, а "молодые бабушки" и многие девушки - шорты без застёжки и крепкий топ. Так зачастую изображают занимающихся на тренажёрах или с гантелями... Стереотип определённый. Самая старшая из нас переоделась в темно-фиолетовое трико с рукавами и штанишками, словно балерина на репетиции. Гимнастка захватила свой купальник для состязаний, который у неё всё равно теперь отдыхает, чего жалеть. Ира тоже втиснула своё огромное тело в купальник, о котором стоит рассказать поподробнее.

Ты знаешь уже, дочка, что женские купальники бывают плавательными и гимнастическими. Сама недавно спрашивала меня, почему купальником называется то, в чём не купаются, а я не знала, что ответить. Наверное, по сходству и по недостаче других слов. "Трико" - это не совсем то, а "леотард" вообще слово чужое, неприжившееся. Вот и говорят "гимнастический купальник". От настоящего, плавательного, его сразу на вид отличишь.

Но мы не успели поговорить о том, что и плавательные купальники бывают разные. Есть с прямыми бретелями и голой до пояса спиной - это обычные, любительские. Есть с косым крестом на спине, с "пауком" или ещё какими лямками, укрепляющими переднюю, грудную часть - это профессиональные, в них ныне в воду прыгают. И есть крепкие, с глухой верхней частью, "под шейку" и на "молнии" - это для водного поло. Сразу видно, что тут защищаться от кого-то приходится, чтоб не подставлять враждебным рукам лямки и бретели, за которые можно ухватиться, да и края от кожи не должны легко отставать, а то и этим воспользуются.

Так вот, Ирин купальник больше походил на ватерпольный, но был куда оригинальнее. Глухой, "под шейку", с еле заметными рукавчиками, а снизу не по косой ягодицы забирал, как обычно, а целиком, шортично. Эластичный, он пытался произвести обратное впечатление, и для этого был окрашен в серовато-стальной цвет, под металл, и даже кое-где была правдоподобно имитирована ржавчина - это как бы скафандр водолаза, всё больше в воде да в воде... Бывалого водолаза облачение. Сзади по центру, скрывая "молнию", вилась якобы металлическая цепочка с крупными звеньями. Узкий воротник вокруг шеи был вообще серебристым с натуралистично изображёнными шпеньками - хоть сейчас шлем водолазный насаживай, так же оформлены были и узенькие рукавчики - якобы для резиновых рукавов с перчатками. Нижние канты тоже серебрились, но уже без шпеньков.

И ещё две интересные вещи. Нижнюю заднюю часть оттопыривали громадные ягодицы, но здесь теснились рисованные заклёпки, как бы находили друг на дружку металлические листы - в общем, за якобы жёсткий рельеф отвечал "кузнец", а влезать в этот "скафандр", в принципе, могла девочка и со скромной попочкой, каковой Ирочка и хотела казаться.

То же было и спереди сбоку, на груди, не уступавшей по объёму попе, но здесь выкаченность оправдывалась намалёванными коническими баллонами и якобы идущими от них, к шее, к "шлему" трубками - это тут у неё воздух запасён. Когда Ира после интенсивной пробежки тяжело дышала, эти сдувающиеся и надувающиеся "баллоны" как бы качали через неё воздух.

Таким вот образом оправдывались громоздкие женские формы у, похоже, девочки ещё. За это мы прозвали её "водолаз". Нет, "водолазка" не пойдёт, это такой тонкий облегающий свитерок. Да и мощью тела Ирина больше на мужчину смахивала.

Глаголы к "водолазу" шли в мужском роде: "Устал, Водолаз?", "Бежал бы рысью, Водолаз", "Ну, Водолаз, ты прямо гимнаст!" Девушке должно бы быть обидно, но в данном случае это была игра, позволяющая маскировать не только пол, но и возраст. Ирина охотно в игре этой участвовала.

И вот раз прозвучало в мужском роде:

- А почему ты всё время сухой, Водолаз?

Все встрепенулись. Дело в том, что спортзал соседствовал тонкой стенкой с ванной бассейна, откуда то и дело доносились аппетитные всплески, шлепки о воду и даже совсем неспортивный женский визг. То ли кого-то сталкивали с вышки, то ли секундомер показывал нежданно-негаданно победу, а может, просто тренер отвернулся и молодые озорные воспитанницы друг над дружкой подшучивать затеяли. Но такой "аппетит", такую зависть к водоплавающим этот визг вызывает...

- Я не всегда такая сухая, - всерьёз ответила Ира. - Летом я в этом вот под дождём гуляю. Накручиваю аксессуары и выходу под морось, а если есть настроение, то и под ливень.

- Какие аксессуары? - заинтересовались, понятно, мы.

- Ну, резиновые сапожки-носочки под цвет, перчатки по локоть, латексный шлемик. А что? Прохожих почти нет, а из-под зонтов ругаться не принято. У меня даже крылышки есть, а крепятся они таким крупносетчатым лифчиком, рычажками их можно туда-сюда поворачивать. Это на случай ветра, чтоб помогал бежать. Иной раз несёшься, подпрыгивая, планируя и не сразу на землю опускаясь, порой "велосипедишь" в воздухе, прежде чем ноги земли коснутся, на глазах - очки водоотталкивающие. Кайф! Советую попробовать.

Ну, разве не девчонка зелёная?

Но мы совсем не дождевую воду имели в виду. Тем более что как-то так само получилось, что почти все из нас перешли в одежде на сплошные купальники - ну, с открытой спиной. В них нет трусиного пояса, который при интенсивных нагрузках надоедает, груди поддерживаются без надоедливо опоясывающего грудную клетку лифчика, и тренер не против. Не поддавались этому поветрию только гимнастка в своём ярком купальнике и те немногие, кому без отдельного бюстгальтера ну никак не обойтись, пока не похудеют. Чем не эстафетная или ватерпольная команда?

Начали выяснять, кто как плавает, и оказалось, что все умеют лишь чуть-чуть. Наверное, те, кто умел неплохо, записались сразу на аква-аэробику. Значит, друг над дружкой смеяться не будем. Спросили тренера, он узнал и потом доложил, что есть небольшой просвет между тренировками пловцов и прыгунов с вышки, и за небольшой довесок к ежемесячной плате мы можем его занять. Но сам он не специалист по обучению плавать, а помогает коллегам тренировать апноэ. Ну, это такая задержка дыхания, чтоб вдохнула полной грудью - и тебе под водой этого надолго хватило.

Мы-то этим не интересовались, потому что задержки дыхания не помогают сбрасывать жирок, но раз в воду можно попасть под таким только соусом - что ж, попробуем. Только мы ведь совсем-совсем не умеем воздух в себе удерживать, сразу удушье наступает и громкий выдох. Давайте мы только плавать будем, а лёгкие авось сами разовьются, тогда и попробуем это ваше ап... ап... как? Апноэ.

Гимнастке пришлось смириться и на следующий раз облачиться в плавательный купальник, который, кстати, ещё выпуклее подчеркнул достоинства её тела. А остальные взяли да и перекинулись в пляжные бикини. Пришлось тренеру разъяснять правила пользования бассейном и переносить занятие на воде.

Хорошо этой Ирке - она "и зимой и летом одним цветом"!

"Вода" началась для нас с того, что каждая показала, каким именно "топориком" она умеет в ней обретаться. Потом пошли команды тренера, больше похожие на советы, а большую часть времени мы просто плавали. Порой - наперегонки, аки мальчишки озорные.

Помню одно упражнение. Надо было лежать на воде на спине, очень медленно дышать и не давать ногам тонуть, время от времени откидываясь назад, погружая голову в воду с выдохом, чтобы вода не заливалась в ноздри. Ниже пояса тело полагалось расслабить и ноги не контролировать, хотят расплываться в разные стороны - пускай себе расплываются.

Я поныряла "выше пояса", "вверх талией", потом вспомнила о ногах - а они у меня так расплылись в разные стороны, что их заклинило и сразу не сведёшь. Что ты спросила? Нет, не "шпагат", но довольно широко. Почуяв, что тело ниже пояса меня не слушается, я запаниковала и начала тонуть, хотя только что лежала. Отчаянным усилием воли перевернулась на живот, и моя нога при этом описала такой широкий круг в воздухе, что я это ощущение до сих пор помню. Как в синхронном плавании! Ну, а на животе всё-таки привычней. Руки сразу пошли брассом, а там и ножки подтянулись. В прямом и переносном смысле.

Никто, кажется, не заметил моей секундной слабости, несколько выбулькнутых пузырей. Да и я на других не смотрела.

Гимнастка Настя, переодетая в "серый" купальник, пыталась и в воде выделывать нечто гимнастическое, но не сразу поняла, что для этого на нос нужен зажим. Когда закупорила носик, пузыри пускать перестала, но гимнастика всё равно плохо удавалась. Разные это вещи, гимнастика на воздухе и синхронное плавание. На суше тело полновесное, но воздух движениям мало мешает, в воде - наоборот. Тренироваться нужно по-разному, и разные мышцы по-разному натренировываются.

Глядя на неё, я придумала свой, фирменный трюк, но - позже, когда раздышалась. Понимаешь, дочка, выполняя всякие невинные упражнения в воде, мы мало-помалу научились дышать медленно, экономно, и задерживать дыхание всё дольше и дольше, хотя на часы не смотрели - и тренер тоже. Возьмём, к примеру, брасс. При обычном обучении на каждый цикл делается вдох-выдох. Так и мы начинали, но потом тренер предложил нам один "дых" делать на два цикла движений рук-ног, а в промежутке голову из воды не поднимать, а так и скользить ею вперёд. И прощущать, что сопротивление воды при этом меньше, чем с поднятой для вдоха головой.

А когда все научились так брассировать, наставник наш ввёл "вольный стиль" дыхания в брасс. Каждая из нас не задавалась каким-то числом циклов на вдох-выдох, а гребла с опущенной головой до тех пор, пока не становилось невмоготу. И когда уже голова сама норовила вынырнуть на движение рук в стороны-назад, надлежало себя преодолеть и продолжать движения рук-ног. Не беда, если удушье, полностью выбулькнутый из лёгких воздух не дадут завершить цикл, как следует, прервут его на полпути. Прерывай, "делай руками" слегка, чтоб только высунуть голову. Глубокий вдох - и снова пошли циклы.

Когда всем стало так привычно плавать, тренер сказал, что последнее, сокращённое движение сродни дожиму в тяжёлой атлетике, когда преодолеваешь себя, стремясь к цели. И что мы можем попробовать так самих себя "дожимать" - если хотим, и если понравится. Кроме того, сокращённое движение можно сделать и потом, чтобы два раза подряд вдохнуть-выдохнуть, если задыхаешься уже. Или плыть неравномерно: три или четыре цикла на вдох, затем один, ещё три, затем два раза по одному - по самочувствию в лёгких.

Здоровое соперничество - и мы так раздышались! Ирка была меж нас первой, её тяжёлое тело в воде теряло вес и на первый план выходили его, тела, преимущества.

- Мам, ты хотела рассказать о трюке!

- К тому и веду. В воде я научилась задерживать дыхание, а на суше развила выносливость и гибкость. И вот что придумала. Учась в школе, на уроках физры, нам часто доводилось видеть, как мальчишки на турнике делают подъём переворотом. Как бы тебе объяснить... Берёшься за турник, раскачиваешься, если с первого раза не получается, затем на махе вперёд поднимаешь ноги, ведёшь по кругу всё дальше и дальше, закидываешь их через себя и перекладину и ложишься на неё животом. Продолжая крутиться, распрямляешь руки в локтях, и вот ты уже в вертикальном положении, руки обхватывают и опираются на перекладину. Теперь через неё можно перебросить одну ногу и откинуться назад, повиснув на согнутом колене, руки тоже не отпускают. Потом снова крутануться, "встать" на руки и так далее.

Мы, девочки, занимались на разновысоких брусьях и таких трюков не делали, но некоторые пытались подражать мальчишкам на турнике, когда их не было в спортзале - ещё или уже. Так вот, не удавалось нам. Половине не хватало размаху, чтобы закинуть ноги за перекладину, а другой половине не удавалось распрямить руки, крутясь до положения "вверх головой". Ну, а на согнутых руках не устоишь, тело тебя вниз потянет и дожмёт. Кулём не свалиться, а достойно спрыгнуть - и то хорошо.

Я тоже, чего греха таить, пробовала... И вот тут, в бассейне, увидела возможность чего-то наподобие.

По время периметру бассейн под водой опоясывала ступенька, на которой можно сидеть, вода тебе по грудь, а бортик - по лопатки. Удобно, чтобы передохнуть или послушать тренера, не плещась и не высыхая. И вот как я поступила. Заворачиваю ладони назад, берусь ими за бортик, там как раз что-то типа трубки проходит, чтобы не было острых краёв. Спускаю вниз ноги - так, чтобы только попой со ступеньки не сорваться, и начинаю как бы качать брюшной пресс. Прямые ноги до поверхности воды - вниз, до воды - вниз. Тело там, под водой, невесомое, зато она сильно его тормозит.

И вот, славно раскачавшись, на последнем качке я ноги из воды выношу, и они, попав в воздух, словно импульс дополнительный получают, сами собой взмётываются до вертикали. Держась за ту трубку, словно за перекладину, я распрямляю руки, ухожу головой под воду, складываюсь в пояснице, чтобы ноги в полёте зашли за бортик и плюхнулись голенями на резиновый коврик, о котором я заранее побеспокоилась. А иначе коленки расшибёшь или ступни поплющишь, палец большой выбьешь. Без коврика никуда.

К инерции крутежа я добавляю усилия рук, выдёргиваю верхнюю часть тела из воды, кручу её до вертикального положения и, если всё прошло, усаживаюсь на пятки и руки от трубки отрываю. Собираю аплодисменты... шучу. Удивлённые взгляды всего лишь. Поначалу это не всякий раз удаётся, надо научиться понимать, хватает ли тебе размаху для полного кувырка назад. И если чувствуешь, что нет, сгибай быстренько коленки, клади ступни на стенку бассейна и отталкивайся, делай вид, что ты так оригинально стартовала плыть. Кстати, дочка, если ты поняла и всё вообразила в уме, скажи, вниз или вверх лицом я так поплыла?

- По-моему... м-м-м... вниз.

- Да, как если бы просто наклонилась вперёд и почапала. Правда, первый раз я не осознала, что вхожу в воду косо, и с привычкой не вдыхать на каждом движении чуть было по косой не долетела до дна бассейна. Чую, что тянет меня не туда, куда плыть пытаюсь, а обратно. С полными лёгкими воздуха всплываешь ведь. Сориентировалась, выплыла. Зато потом разгулялась - спасу нет! Набарзилась даже, отталкиваясь ногами, одновременно переворачиваться вокруг продольной оси и потом плыть на спине, да ещё для первого вдоха выплывать чуть не на середине дорожки.

Наконец, тренер предложил нам, кто хочет, позадерживать дыхание на время, погрузив лицо в воду. Кто хочет - до первых признаков удушья, кто желает - до последних, до предела, до упора. Мы попробовали - и как, оказывается, натренировались исподволь! Я не помню конкретных цифр, но выходило, что на уровне синхронисток. И всё без напряга, незаметно, играючи...

На сухопутных занятиях дыхание стали задерживать сами, не дожидаясь указаний. Зажимы на нос цепляли, чтобы легче было себя перебарывать. А тренер, узнав, попросил нас надевать подводные маски, чтобы ему сразу видно было, кто дополнительно нагружается. Им один темп, остальным - другой.

Я могла бы дольше рассказывать, только вот полчаса наши истекают. Потом, может, как-нибудь... Главное, что я не хочу от тебя скрывать - что научилась я подолгу задерживать дыхание, причём больше половины этого времени не страдаю, не дёргаюсь, а спокойно себя веду.

Вот это моё трёхминутное спокойствие и уподобим всегдашнему спокойствию выдержанной, дисциплинированной, хорошей девочки - вроде тебя. Зато в твоих лёгких, в грудке твоей, живёт родной братик того чёртика, который подбивает на озорство и шалости непоседливых девочек. Он создаёт ощущение удушья вплоть до паники, а если ему не сдаёшься, начинает дёргать животик, словно нарочно, чтоб ты всё-таки выдохнула и затем вдохнула.

Всё, рыгнула последний разок, устаканилось? Кстати, что тебя заставляет рыгать? Ты ведь можешь перетерпеть, как терпишь, когда до смерти хочется пукнуть - на людях. Давление в желудке повышается, кислый воздух торкается в глотку, распирает, рвётся наружу. И исподволь пугает, угрожает поднять "на дыбы" всё содержимое желудка и пробиваться наружу уже коллективно - если ты сию же минуту не выпустишь его в одиночку. А чего стесняться? Запаха никакого не будет, звук можно подавить, "сглотнуть". Хотя куда как приятнее рыгать от души, не стесняясь. Как и хулиганить, кстати. Разрядка наступает, облегчение с наслаждением.

Вот как поступим. Ляжем сейчас в одном белье на кровать рядом, полежим, медленно и глубоко подышим. Дашь мне знак, когда готова. Одновременно вдыхаем как можно глубже, сглатываем, чтобы воздух в лёгких запереть, и зажимаем руками рты и носы: ты - мне, я - тебе.

Постой, лучше сделаем. Наденем подводные маски, вмещающие нос... Как какую? Я же тебе дарила для плескания в "лягушатнике". Ну и что, что она детская, под лягушачью морду? Смеяться над тобой тут некому, а нос она хорошо зажимает. Так что одной ручкой зажимаем друг дружке рты, а вторую тогда можно положить на животик, между пояском трусов и нижними рёбрами. Это чтоб лучше слышать чёртика, он как раз поблизости будет елозить, а потом дёргать.

И просто спокойно лежим, имитируя мирную обстановку, где нет явных причин для хулиганства. Ты ручонкой чуешь моё спокойствие, я - твоё. И прислушивайся к тому, что творится в твоих лёгких. Раз ты не шевелишься, то и там происходить ничего не должно бы. Первое время.

Допустим, что тебе грудку начнёт распирать, давление в неё повысится. Вспомни о том, как в тебе бурлила энергия на зимней прогулке, представь, что озорная девочка чует в себе прилив энергии и позыв к какому-то действию, сама не знает к какому. Если взрослые её не воспитали, не окультурили, то наверняка это будет какое-то дикое действие, первым стукнувшим в голову. Может, даже выходка.

Помнишь, как я тебе на тарелочку макароны наваливала, а ты их ровненько укладывала, словно брёвна, чтобы больше вместилось? Это хорошее сравнение. Макароны наперекосяк - это толпа возбуждённых, озорничающих, хулиганящих малышей, а ровным рядком - это соревнующиеся спортсмены или дети, согласованно занимающиеся каким-то общим делом. То же, но не так же.

После давления, возможно, настанет удушье и лёгкая паника, чтобы от него избавиться. Это чёртик начинает кулачками размахивать. Представь, что нечто подобное творится в душе озорника и подбивает его на всякие шалости.

- Но у меня же воздух в грудке дурнеет, а он вольно дышит!

- У тебя кислород в лёгких расходуется, а у него секунды и минуты бегут, а он никак себя ещё в этот день не проявил, и это страшит. Тебе мысль в голову: "Задохнусь, надо мамину ладонь с губ сдуть и начать дышать!", а ему - "Всё равно что не живу, надо хотя бы вон ту за косичку дёрнуть!". Ты, надеюсь, себя преодолеешь, а он-то "дикий" и чёртику послушный.

Должна предупредить, что в первый раз преодолеть удушье и панику очень сложно, тут нужна тренировка. И тогда можно успокоить голову, понять, что "есть ещё порох в пороховницах" и что всегда можно открыть рот и задышать, а пока лежи и осознавай свои пределы. Тут тебе начинает дёргать животик, это уже на глубинном телесном уровне ощущается недостаток кислорода и тело само, минуя голову, пытается побудить тебя задышать. Ты можешь этому сопротивляться, а сама смекай: тоже внутреннее побуждение к внешнему действию. Только тут и тебе, и озорнику чёртик даёт больше времени на обдумывание, зато более властно требует предпринять что-либо. Ты видишь разницу между импульсивной шалостью (увидел косичку на девочке, рука потянулась - дёрнул!) и продуманным хулиганством (узнал, на что девочка ведётся, как её обдурить, обманул, поимел с этого что-то)?

А, впрочем, может, я зря это наперёд рассказываю? Надо просто попробовать, прислушиваясь к себе, понять, почему при полном внешнем спокойствии тебя тянет "подрыгнуть" - и тогда поймёшь, почему подобные желания возникают в душах шалунишек и непосед. А меня можно уподобить девочке спокойной, воспитанной, которой шалить хочется в самую последнюю очередь.

- Мам, ну, ты тренировалась, а во мне... и других тоже девочках спокойствие откуда?

- Во-первых, и то, и то во многом врождённое, та же Ира-водолаз над нами подшутила, уйдя в своём "скафандре" на дно и долго не показываясь. Говорит, сама удивилась, сколько может просидеть, а до того и не тренировалась нарочно. А во-вторых, я тебя всё-таки воспитывала. Не всегда прямолинейно, то бишь окриками да одёргиваниями, но настойчиво тебе внушала, что не стоит поступать по первому порыву и поддаваться соблазну безнаказанно похулиганить. Другие девочки, а особенно - мальчики, могли такого воспитания и не получить. Ну что, идём? Где твоя лягушачья маска?

Будь я тогда повзрослее, смогла бы описать здесь в подробностях, что творилось в моих лёгких и мелькало в голове. На деле же лучше мамы не скажу, а она оказалась права во всём. И я переменила свою точку зрения на озорников, меньше обижаться стала, "чёртика" видеть почти что воочию.

Вот какая мудрая у меня мама! Девчонкам я об этом не хвастаюсь, а просто "про себя" знаю, и жить как-то увереннее.