Аннотация: Шестой. Жанр: сказка, фэнтези, магреализм Цитата: Наверное, общей у них была не любовь - скорее, острое желание сбежать от реальности и забыть обо всем на свете. Но они обрели это общее. (с) Кристофер Мур. "Практическое демоноводство".
Метель и мёд
В утреннем сумраке стремительные солнечные лучи выглядят как огненные полупрозрачные языки или пальцы. Они назойливо льнут к мелкой малахитовой чешуе Шаза, заглядывают в его глаза насыщенного изумрудного оттенка, носятся по узким костяным пластинкам вдоль хребта, обвиваются вокруг длинного сильного хвоста. Ящер тянет носом воздух, пытается вдохнуть золотистые частички столь желанного тепла.
Шаз не любит снег. Холод погружает его в дрёму, в мучительное оцепенение. Беспомощность пугает его куда больше гибели или забытья. Обычно. Теперь, когда рядом с ним, неловко прижавшись к крепкому чешуйчатому боку, спит его женщина, он готов... наверное, на всё, лишь бы с Ртрез было всё в порядке.
Через пару месяцев она, его Ртрез, подарит миру яйцо. Оно будет круглым и совсем крохотным, а по его нежным лиловым жилкам на изумрудной скорлупе можно будет попробовать прочесть будущее детёныша. Наверняка оно будет нелёгким.
На соседней кровати закопошился человек. Эти теплокровные млекопитающие, кажется, совсем не имеют понятия о спокойной и размеренной жизни. Они бежали, бежали, бежали и бежали. Бежали, когда за ними по пятам следовали охотники дроу и хищники элементалей. Бежали, пытаясь добраться до Святилища Великой Магии первыми из многих. Бежали навстречу и друг от друга. Когда-то давно и не останавливаясь ни на минуту. Бежали в катакомбах и дворцах, на полях сражений и праздников. Бежали в Лабиринте измерений. Бежали на одном месте.
Люди всегда мчаться куда-то. Стремятся. Мечтают.
А теперь смешные человечки застряли с, как они говорят, забавными ящерками здесь, посреди заснеженной пустыни и простуженного леса в старой, но прочной деревянной избушке. А на заднем дворе лениво, с премерзким протяжным скрипом качаются качели.
Шаз хотел бы своё гнездо. И, пожалуй, не отказался бы от качелей. Но для этого надо, чтобы остановившиеся люди возобновили свой сумасшедший бег.
Будущее детёныша скорее всего будет нелёгким.
Человеческая женщина, спустя долгие минуты шорохов и бормотаний, наконец выскользнула из разворошенной кровати и, звонко шлёпая босыми ногами по скрипучим половицам, поползла, словно одна из сородичей Шаза, в сторону бедной заброшенной кухни. По её тонким плечам и бледной коже струятся чёрные волосы, а хрупкое тело облегает длинное платье невыносимо красного цвета. Её шаги тихи, она скользит, словно рептилия, прямо как бесценная Ртрез.
Шаз знает, что тишина недолго ещё будет разливаться по дому, раз эта грозная ведьма отправилась на кухню. Дни в забытой временем и людьми сторожке, казалось, были слеплены из стекла и ваты, настолько прозрачны они были, настолько пушистыми были облака снега. Дни казались колючими, они впитывали ярость, страх и безысходность. Метель разбушевалась не на шутку, и в белом безмолвии никак не разглядеть узкой дороги, серпентином поднимающуюся к едва виднеющемуся на вершине горы замку князя.
Ведьма и архимаг называли его Белым-замком-на-костях. А Шаз не мог запомнить даже имена этих двоих. Их знает Ртрез, но она спит. А колдуны, что мужчина, что женщина, пытаются придумать, как отсюда выбраться. Безуспешно. Вот уже сколько дней...
Будущее их детей точно будет нелёгким.
На кухне что-то глухо загрохотало. Пронзительно и тонко задребезжала посуда. Шаз знает, что будет дальше. Сперва проснётся почти неспящий в последнее время архимаг и, встрёпанный, с красными вспухшими глазами, помчится на грохот. А потом они - эти смешные глупые человечки - начнут ругаться. Они всегда ругаются, не перестают, наверное, даже во сне.
-Вообще-то я пытаюсь спать.
-А я - готовить.
-Хм...
-И вытащить нас из этой... ситуации.
-Хм.
-Тише. Хвостатых разбудишь.
-Что у нас на завтрак?
-Вот. Плесень с хлеба я срезала, сухари размочила. Воду прокипятила. Корешки почистила. Травы и мёд для настойки. И...
-И ничего пригодного для людей, но хотя бы для ящеров?.. Ртрез слишком слаба, а Шаз практически в анабиозе.
-Ни в коем случае. Знаешь, почему?
-Догадываюсь.
-Правильно. Потому что кое-кто не захотел убить бедного одинокого оленя.
Ртрез беспокойно ворочается и ворчит. Её хвост мечется из стороны в сторону и удушающе плотно, как солнечный луч, обвивается вокруг левой голени Шаза. Эта женщина давно искала сильного защитника, как и положено любой прекрасной ящерке.
Человечки же предпочитают быть защитниками.
Ведьма варит лекарство со вкусом гречишного мёда, не слушая слов архимага, что это невозможно, что мёд не спасает от метели. А ещё она волнуется, что тот, кто, возможно, мог бы стать её защитником, замёрзнет в лесу, пытаясь отыскать что-нибудь съедобное. И тогда не с кем будет бежать и ругаться по утрам на кухне. Хоть и не об этом она когда-то просила Великую, покидая далёкий тёплый дом и шелестящий океан.
-Кажется, чёртов князь Сущего не успеет свести меня с ума. Ты с этим пока вполне справляешься.
-Рада это слышать. И, Рик.
-М?
-Надень мой плащ. На улице холодно.
Её голову кружит метель и во рту горчит мёд.
Шаз знает, что архимаг, каким бы умным он ни был, ошибается. Медовая настойка отлично согревает. Ведьма найдёт выход из сонного леса уже к вечеру, потому что уже начала собирать вещи и одела своё платье. И уж точно давно свела его с ума.