Ох, до чего же довел балбес Ромка своих родителей! Стал пить по-черному! Что только с ним не делали: лечили, заклинали, умоляли, даже поколачивали. Парень держался неделю, а потом снова начинал пить. Он не болтался с дружками, не сидел в грязных квартирах забулдыг, а тихо надирался дома. Мать с отцом знали все места, куда Ромка прятал зелье, но он всегда находил что-то новое. Спрячет заветную бутыль и попивает весь вечер, потом упадет посередине своей комнаты, да так и проспит полночи.
Мать выплакала все глаза, отец постарел с тех пор, как эта напасть сразила сына. И ведь не был Ромка плохим мальчишкой, сносно учился, даже техникум закончил, не давила его удавкой несчастная любовь, а вот что-то грызло изнутри, заставляя напиваться до состояния полного беспамятства.
Работал парень периодами, поработает-поработает и запьет, руководство терпело, конечно, до определенного предела, а потом выгоняла взашей, хоть работником Ромка был безотказный и трудолюбивый.
Родители подумали и решили женить его на хорошей девушке, вдруг да поправится разум, съехавший от частых возлияний. Но девушки нынче не такие как раньше, не терпят они тихих алкоголиков. Им подавай богатого, да работящего, того, кто не пьет, а только об жене, да о подарках для нее печется. Таких девушки не упускают! Ну а Ромка ни по одному параметру не подходил, везде - прореха.
Когда его выгнали с последнего места работы, мать не выдержала и чтоб не смотреть на пьянь, пока отец на смене, ушла в парк, что недалеко был от их дома. Смеркалось уже, а женщине только этого и надо. Никто не увидит, как она плачет, а подвыть хотелось по-собачьи, тоскливо, во весь голос, на время полегчало бы.
Села мать на скамеечку возле старой липы, закрыла лицо руками и разрыдалась. После первой бурной реакции, полезла в карман за платком и вдруг увидела, что возле нее уселась тетка в смешном мохеровом берете. Сидит тихо, вроде и внимание не обращает на то, как перед ней убиваются и захлебываются. Ну и на том спасибо. Мама Ромкина не привыкла жаловаться. Вздохнула только горько, и собралась было подняться со скамьи, как тетка повернулась к ней и заговорила.
- Наплакалась? - спросила сначала.
Мать кивнула, не двинулась никуда, только голову низко опустила.
- Ответ на вопрос ищешь, отчего сын такой? - снова спросила незнакомка.
Хоть и удивилась мать, но расспрашивать не стала, горло перехватило от спазма, поэтому снова только кивнула.
- Давали вы ему много, делать старались все, оберегая дитятю, вот он и вырос цветком домашним, вроде ухаживают за ним, поливают, а он чахнет и чахнет.
Мать вытирала нос платком, молчала.
- Залили вы совсем свой цветок, изнежили, - качала головой незнакомка, - плесень пошла.
- Так сейчас вроде и не поливаем, - встрепенулась Ромкина мать.
- Это тоже плохо, - ей в ответ.
- Землю может сменить, переставить куда, - неуверенно шепчет заплаканная маманя.
Женщина поднялась со скамьи, посмотрела еще раз на нее и ответила:
- Ты и муж твой - земля для цветка, куда вас девать-то? Разве попробовать только... А что бы ты дала за то, чтоб сын твой бросил пить? - близко склоняясь, зашептала она.
Ромкина мать вдруг заметила, что женщина не такая и старая, а она ее за тетку-пенсионерку приняла!
- Да чего бы не отдала, чтоб сынок образумился.
- Нет, ты скажи-скажи, чтобы ты отдала! - донимала ее незнакомка.
- Когда я его вижу в таком состоянии, - тихо ответила мать, - мне жить не хочется, вот жизнь бы и отдала.
- Не пойдет, - усмехнулась ей в ответ женщина, - другое предлагай! Давай-давай! - нажимала она.
- Да чего предлагать-то? - недоуменно пожала плечами Ромкина мать, - разве что здоровье свое, ну так ему потом со мной, больной колодой, мыкаться придется. То же поди не сладко.
- Думай-думай, мамаша, - напрягала незнакомка, - чем еще откупиться можешь?
В голову ничего не лезло, бессмысленные обрывки разговоров, события недавние и давно прошедшие проносились, наскакивая друг на друга. Что вспомнить, кроме любимой семьи, кроме сынка и обожаемого мужа? С юности до сегодняшнего дня не было ближе человека, чем муж, не было любимее, чем сын! Даже вспомнилось, как мягкая и стыдливая по натуре, она вдруг проявила стойкость, прямо таки змеиную хитрость и изворотливость, пока добивалась любви мужа. Кто бы мог подумать, что такого красавца может увести толстенькая, замкнутая, совершенно не пользующаяся успехом у мальчишек, девушка! А ведь увела правдами-неправдами, отвоевала у подружки Юлечки! До сих пор муж не знает сколько пришлось врать ему и Юльке, обхаживать будущую свекровь, добиваясь одобрения внушительного союзника. Безоглядно было все брошено, лишь бы рядом с ним быть, жить, дышать вместе.
Анна всегда удивлялась тому, как люди могут спать долго. Она просыпалась в полшестого, независимо от дня недели, времени года и местонахождения. Сначала, по заведенному порядку, здоровалась с котом, щекотала ему шею, животик, потом они шли на кухню и Анна кормила любимца. После этого ставила чайник на плиту и подходила к окну, рассматривая через утренний рассеянный свет родной двор. Этот дворик, знакомый с детства, заросший зеленью, плавно переходящей в соседний парк, был любим, как старый добрый родственник. Раньше во дворе было полно друзей, бывших одноклассников, одношкольников, знакомых. Сейчас остались единицы старых друзей, многие переехали, поменяв жилье не только в других районах, но и в других городах. Анна оставалась сторожилом и уезжать никуда не собиралась, да и куда уедешь с насиженного места, если на горизонте брезжит пенсия, да и ехать было не к кому. Анна жила одна, из родственников остались только дальние, с которыми до сих пор общалась посредством новогодних открыток и поздравительных телеграмм ко дню рождения.
После душа и чая начинались спокойные сборы на работу. В удобный пакет укладывалась термомисочка с супом, бутерброд с сыром и огурец - это был обед. Затем Анна одевалась, целовала кота и выходила на улицу. Работала она в лаборатории большого завода и добираться приходилось на метро. В метро Анна никогда не спала и не читала, самое большое удовольствие было рассматривать публику. Сколько разных лиц! Это только кажется, что едешь в толпе, и вокруг одинаковые лица, когда приглядишься - все абсолютно разные, совершенно непохожие друг на друга.
В это утро Анна тихо села возле старичка, уткнувшегося в газету, и привычно начала обводить взглядом сидящих в вагоне. Напротив плюхнулся молодой парнишка с плеером в ушах, женщина, удачно втиснулась между парнем и грузным дядькой с портфелем на толстых коленях, рядом бабулька с несколькими авоськами (а она-то куда едет в такое раннее время?). Анна собралась было перевести взгляд на стоящих, но снова уперлась глазами в женщину, которая тоже с интересом наблюдала за ней. "Неужели это Юлька?" - подумалось Анне.
Чертами лица, неуловимыми движениями бровей, женщина напомнила ей бывшую одноклассницу, некогда близкую подружку Юльку. А тем временем женщина напротив склонила голову набок и заулыбалась, играя мягкими ямочками на щеках. Сомнений больше не было: это Юлька!
Юля, это действительно была она, легко поднялась со своего места, заговорщицки шепнула что-то старичку с газетой и, поменявшись с ним местами, уселась рядом с Анной и прижалась к ней, мягко подсунула свою руку под локоть.
- Анька, неужели это ты? Я в метро в это время езжу уже лет десять и вдруг сегодня увидела тебя! - щебетала Юлька, - ты как? Где?
Анна кое-как освоилась и пришла в себя, растянула губы в приятельской улыбке.
- Живу там же, в нашем старом доме, - сказала она, решив, наконец, посмотреть прямо в Юлькины зеленые глаза.
Ничего, казалось, не могло изменить эти глаза, удивленно-распахнутые, внимательные и добрые. На них-то и попался Олег еще в школе. Тридцать лет прошло, а вдруг кольнула в сердце та же ревность и боль.
- На работу едешь? - спросила Юлька.
Анна только кивнула и тут же сама задала вопрос, не желая, чтоб расспрашивали только ее.
- А как ты поживаешь? Как семья?
Юлька мягко улыбнулась:
- Все хорошо. Олежка не работает, у него ведь пенсия ранняя за вредность, поэтому на даче возится с начала весны до поздней осени. У нас сын один, он после армии закончил медицинский и сейчас работает в частной клинике, женат и уже порадовал нас внучкой. Я работаю в аптеке, приработалась на одном месте, очень удобно по транспортной сетке и коллектив хороший.
Юлька неудобно было расспрашивать Анну о ее семье, она замолчала, тактично предоставляя возможность бывшей подружке самой рассказать подробнее о житье-бытье, но та молчала.
- Видела кого-нибудь из наших? - спросила Юля и тут же поправилась, - из старых знакомых?
Анна отрицательно замотала головой. И та, и другая почувствовали, что и говорить-то было больше не о чем. Хорошо, что выходить нужно. Анна поднялась, на Юлькино пожатие ответила слабым движением пальцев. Не любила она Юльку, да и все тут!
Уже выйдя из метро, Анна подумала, что все могло быть по-другому, оставь она тогда вечером у себя подвыпившего Олега, которому мамаша после армии расписала про Юлькиных ухажеров, толпившихся возле девушки в его отсутствие. Он пришел к ней, Анне, расстроенный, тусклый, с единственным вопросом: гуляла Юлечка или нет! Не будучи изощренной в плетении вранья и сплетен, девушка четко поняла, что сейчас любое ее слово будет принято, как вердикт последней инстанции. Даже сейчас, после стольких лет, Анна помнила, как колотилось сердце, терзаемое любовью, ревностью, сомнениями... Все решил простой звонок в дверь: подвыпившая тетка в дурацком мохеровом берете ошиблась квартирой и долго пыталась извинится. Олег прислонился к стене и стоял, опустив голову, а когда тетка наконец ушла, вдруг резко развернулся и вышел из тесной прихожки Анниного дома.
- Олег! - позвала его девушка, но он уже летел вниз по лестнице.
Выбежав за ним, увидела, как тот рванул в Юлькин подъезд. Анна схватилась за сердце, казалось, оно мечется в груди, желая выпрыгнуть, но брызнувшие слезы кое-как ее успокоили. Дома она рыдала, как белуга, думая, что не будет больше счастлива. Через полгода Анна вышла замуж за бывшего однокурсника Лешу, конечно, не по любви, а потому, что Леша был единственный, кто предложил ей замуж. Жили они в квартире, доставшейся Анне от родителей, и этот мирок вдруг стал таким близким и необходимым, что вскоре забылись горести первой любви. А когда в Лешке вдруг открылся талант бизнесмена, так Анна и вовсе расцвела. Семь лет продлилась их семейная жизнь и закончилась в тот миг, когда Леша погиб в автомобильной катастрофе. С тех пор Анна жила одна, в старой квартирке, где полюбила Лешку. Она привыкла к этой жизни, привыкла к спокойному течению безмятежности, тихо радуясь, что скандалы и ругань соседей, отвратительные выяснения отношений с их отпрысками никогда-никогда не коснутся ее.