Кириллова Инна : другие произведения.

Клуб Паганини

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Инна КирилловаРодилась и живу в Смоленске. Окончила музыкальное училище и МПСИ - факультет психологии.Работала в Смоленском институте искусств (преподавала гитару), сейчас - в коммерческой структуре - психологом.Пишу около 4-х лет.Мой e-mail: kirillova6@mail.ru
  "Клуб Паганини"
  (пьеса)
  
  
  Действующие лица:
  
  1. Председатель клуба - рояль
  2. Кашмет (Юрий) - альт
  3. Бремер (Марк) - скрипка
  4. Молчаливый (Виктор) - скрипка
  5. Неофит (Максим) - альт
  6. Контрабас (Митя) - контрабас
  
  1. Председатель - крупный, массивный человек, очень внуши-тельная фигура, держится спокойно и солидно, движения медли-тельные, на вид лет 60. Одет строго, старомодно.
  2. Кашмет - романтическая внешность, похож на Паганини, длин-ные, блестящие, черные волосы. Одет очень элегантно, во все чер-ное, на вид лет 50, много курит.
  3. Бремер - тип западного интеллектуала, лет 50.
  4. Молчаливый - порывистые движения, тонкое, издерганное лицо, иногда смеется невпопад, впрочем, как бы сквозь слезы, говорит как бы задыхаясь от волнения. Одет стильно, изыскано. На вид около 50 лет.
  5. Неофит - крупный, спортивного вида молодой человек, лет 25.
  6. Котрабасист (К/бас) - неприметный, лысыватый, круглый че-ловек, тип московского интеллигента 70-х годов, одет небрежно, помятые брюки, пестрый свитер, около 60лет. Изъясняется со все-ми только при помощи контрабаса.
  
  
  Действие происходит в течение ночи. На сцене рояль и контрабас, как два центра, две точки опоры, между ними установлены три стула. Далее виднеется столик уставленный бутылками, фужерами, фруктами, цветами. На авансцене портрет Паганини. На рояле беспорядочно лежат ноты. Темно, освещены только рояль и к/бас.
  Входит контрабасист, садится за инструмент. Пробует разные звуки, пре-кращает, затем берет длинный звук, переходящий в мелодию.
  Входит Председатель. Контрабасист отвечает ему только звуком. Предсе-датель отлично его понимает.
  
  Председатель. А, Митя, ты уже здесь. Да ты сиди, сиди. Я слы-шал, ты играл что-то.
  (К/бас играет ту же мелодию)
  
  Председатель Да... (говорит задумчиво). Я ни у кого не слышал такого звука на контрабасе. Только ты способен из-влекать ТАКОЙ звук. Какая концентрация , какая глубина, какое благородство! Жаль, что ты не вы-ступаешь, мог бы солировать на своем контрабасе, не говоря уже о виолончели. Ты ведь виолонче-лист превосходный.
  К/бас (отвечает звуком)
  Председатель Знаешь, Митя, я часто думаю о тебе, о твоей судь-бе. Престижные премии на всех мыслимых и не-мыслимых конкурсах, взлет карьеры, расцвет сил, 30 лет, и вдруг без видимой причины... все бро-сить, поступить в оркестр в группу контрабасов и замолчать. Что послужило причиной? Какие исти-ны тогда тебе открылись? Я по твоей музыке, по твоему исполнению понял, что ты стал сильно ме-няться, ноты молчишь, и я до сих пор ломаю голо-ву над первопричиной. Что же все-таки произошло тогда?
  К/бас (звучит небольшой монолог)
  Председатель (Внимательно вслушивается). Нет, не то, это я уже слышал от тебя. Я уверен, что какой-то внутренний очень серьезный толчок был. Ты не хочешь мне сказать, думаешь, что не пойму тебя?
  К/бас (Очень быстро говорит; череда звуков).
  Председатель Да, да, знаю, что ты не хочешь это обсуждать. Хо-рошо я оставлю эту тему. Но все же это очень, очень большая потеря, что тебя не слышит широ-кая публика. Ты лучший, слышишь! Это я тебе го-ворю лучший!
  К/бас Отвечает .
  Председатель Мы знаем друг друга тысячу лет, еще с музыкаль-ной школы, потом консерваторские годы. Ты - часть моей жизни, сколько вместе было всего... И первая сигарета вместе, и первый бокал вина вме-сте, да еще мало ли чего... Сегодня вот 20 лет клу-бу, который мы тогда основали. "Отцы-основатели"- шутят Юрик с Марком. Ведь это была твоя идея отмечать ежегодно день рождения Пага-нини. Ты тогда очень увлекался его музыкой, вся-кой мистикой, чертовщиной, загадкой его судьбы и меня заразил. Помнишь, как мы обсуждали была ли действительно его встреча с сатаной. Помню, Митя, как ты снимал струны с виолончели и им-провизировал на одной струне темы Паганини, а я тебе аккомпанировал... смешно было, но ведь та-лантливо и здорово получалось. Потом как-то бы-стро к нам Юрик присоединился, потом Марк с Виктором, учредили клуб, приняли устав... И те-перь, чтобы не происходило, какие бы трудности не были, отменяешь все концерты, все планы и в Москву. За 20 лет ни одного срыва заседания. Идея твоя оказалась очень живучей. Хочешь смейся, хо-чешь нет, но иногда я прямо-таки ощущаю его жи-вое присутствие.
  К/бас Отвечает.
  Председатель Да, ты прав, его судьба великая загадка, ведь тако-го второго больше не было, ни одна страна мира не дала музыканта, подобного ему.
  К/бас Отвечает.
  Председатель Митя, а сколько лет ты уже молчишь?
  К/бас Играет.
  Председатель Подумать только ! 29лет! Я и забыл, это случи-лось через год после твоей свадьбы. (Пауза). Как Ирина ? Трудно, наверно, ей с тобой? Она у тебя славная. Иногда не выдерживаю, злюсь на те-бя, хоть и разделяю и принимаю твою идею, а ей каково? Ты ведь и с ней молчишь? Да, повезло тебе с женой, коль она с тобой столько времени, любит, наверно. Женщины это стихия, могут разрушить, а могут и создать, они нас в иное качество переводят.
  К/бас Играет.
  Председатель Знаешь, я всегда относился с глубоким уважением к твоей идее, но не думал, что это возможно. Ведь это подвиг, 29 лет молчать! Поэтому ты так и игра-ешь. Такая глубина, такая концентрация энергии! Сколько же надо внутренней работы, сколько в се-бе перелопатить, передумать, перечувствовать, чтобы все твои глубочайшие озарения вылились в гениальные интерпретации и сочинения, абсолют-но жизнеспособные, убедительные!
  К/бас Отвечает.
  Председатель Не знаю, какой я там гений. Ты, Митя, выше, ты святой и лучший в мире музыкант. Ты в себе пре-одолел весь этот темный эротический ил, на кото-ром держится искусство и вышел на запредельную высоту. Совершил духовный подвиг. Подумать только, от тебя ничего не останется потомкам. Да-же жития не напишут. Надо бы мне взяться за пе-ро, но как ? В нам меркантильный век ни концертов сольных, ни программ, ни афиш, ни записей, нет учеников, нет последователей. Ничего! Только очень небольшой круг друзей, которые знают тебя. Даже в домашних условиях записывать себя не по-зволяешь. Никто не сможет повторить твой путь, твой подвиг. Ты все, весь свой опыт преобразовал в духовную сферу и вырвался на запредельные уро-вень. Давай выпьем за тебя, Митя. Дай, Бог, тебе здоровья! Я один знаю тебе истинную цену и могу в полной мере оценить и твой путь и плоды его. За тебя, Митя! (Наливают, пьют).
   И все же надо выступить хотя бы один раз. А? Концерт для виолончели. А, Митя?! Ведь это будет событием в музыкальном мире, ну хоть раз?
  К/бас Играет.
  Председатель Я понимаю, что для тебя творчество лишь сту-пень...
  (Входят Бремер и Молчаливый. Они с инструментами и нотами)
  Председатель А, вот и Марк с Витей (смотрит на часы). Да, уже время без четверти 12. В 12 все должны быть в сборе.
  К/бас Играет приветствие.
  Бремер Мы с Виктором только что с концерта. Быстро по домам переодеться и сюда. Я даже поужинать тол-ком не успел. Сегодня играли Пьяцолу. Публика в восторге. Какая изысканная музыка. Она полна эмоций, там есть все: и радость, и слезы, и любовь, но в первую очередь сам Пьяцола очень интересен, он заразил меня своим гением, я считаю что он войдет в историю, как композитор, как часть XX века, как часть конца ХХ века, когда музыка лож-ная, или музыка выдуманная, изобретенная, напи-санная композиторами для композиторов зашла в тупик в какой-то. А Пьяцола остался верен духу музыки, духу эмоций, духу того, что музыка долж-на говорить не на языке слов, понятий, объяснений, а вот так... именно, на языке эмоций. И это ничего, что Пьяцола писал только танго, вот про Вивальди то же говорили, что он 600 раз написал один и тот же концерт, может Пьяцола написал 600 раз одно и то же танго, но он великий.
  (Молчаливый расчехляет скрипку, играет кусочек из Пьяцолы. Бремер ставит ноты на рояль, берет инструмент, к ним присоединяется К/бас и Председатель, звучит танго Пьяцолы).
  Бремер Сегодня Юрик должен привести молодого музы-канта. Он его откапал на альтовом конкурсе. Гово-рит, что очень талантлив.
  К/бас Живо реагирует.
  Председатель Женат?
  Бремер Нет, не женат, на сколько я знаю. Юра хочет реко-мендовать его в члены клуба и дать поручительст-во.
  Председатель Юрик так увлечен им! И как всегда торопится сра-зу его сюда, к нам, вдруг, он в нем ошибся, пере-живать потом будет. А что еще известно об этом неофите?
  Бремер Да собственно ничего. Юра держит его в секрете. Я о нем только слышал, но не видел. Юрик просто бредит им, собирается готовить с ним программу.
  Председатель Виктор, а ты слышал, что-нибудь о нем?
  Молчаливый (Произносит звук между смехом и отрицанием)
  Бремер Мы еще с Витей не пришли в себя после концерта. Нам надо бы выпить как следует. Я смотрю коньяк есть, прекрасно.!
  (подходят к столику, выпивают, тихо разговаривая между собой)
  Председатель Юра увлечен и необъективен. Марк и Витя ничего не знают. По уставу клуба должно быть минимум два поручителя, а при голосовании должны быть все "за", если один голос воздержался, то кандидат будет отвергнут.
  К/бас играет.
  Председатель Ты хочешь поручиться? Но, почему? Он ведь мо-жет и не принять нас, стареющих чудаков. Пагани-ни и XXI век, как это соотнесется?
  К/бас Играет вдруг из Баха.
  Председатель А причем тут Бах? (смотрит на часы). Пора бы начинать заседание. Где же Юра?
  Бремер Как всегда опаздывает. Окончательно замотался по концертам. Пытается растянуть время, пытается сделать два дела там, где нельзя успеть и одного. Такая интенсивность опасна, она противоречит са-мой сути, самой природе исполнительского творче-ства. Надо стараться по возможности разгружать себя. Мы с ним говорили об этом.
  (Вбегает Кашмет, за ним Неофит)
  Кашмет (говорит чуть охрипшим голосом, чувствуется, что очень устал). Здравствуйте, друзья мои. Изви-ните за опоздание. Прилетел только что, не вы-спался, созвонились с Максимом и быстро сюда.
  К/бас Приветствует.
  Кашмет Вот, знакомьтесь - Максим. Это замечательный молодой человек и очень талантливый музыкант. Я его услышал на альтовом конкурсе и сразу поверил в него. Прослушал на всех турах, невероятно болел за него. Играет сложнейший альтовый репертуар, а кроме того, прекрасно играет джаз, у него просто дар импровизации.
  (Все внимательно смотрят и слушают)
  Председатель Ну что же, посмотрим. А пока надо выдать стул. Виктор, принеси, пожалуйста, 4-й стул для Макси-ма.
  (Устанавливают четвертый стул. Именно устанавливают с учетом зву-ка, все стулья стоят строго на своих местах. Председатель подходит к роялю).
  Председатель Так, ну теперь все в сборе. Можно начинать. Дру-зья мои, двадцатое заседание, посвященное дню рождения великого музыканта и непревзойденного артиста Никола Паганини, считаю открытым. Спе-шу напомнить, что сегодня маэстро исполнилось бы 2... лет (играют). Каждый из нас испытал обаяние и влияние этой личности. Некоторые име-ли мистический опыт общения с ним. Напоминаю, что год назад Юра пообещал нам поведать исто-рию, о которой он никому никогда не говорил. Эта история, по его словам, связала его жизнь с жизнью великого мастера. Юра пообещал раскрыть свою тайну в новом тысячелетии. Время настало, Юроч-ка. Сменились века. Ушел ХХ , наступил ХХI век.
  Кашмет И обещание свое сдержу.
  (Бремер что-то пишет, передает записку председателю)
  Председатель Так-с. Поступило предложение, а вернее принци-пиальное возражение по поводу числа и года рож-дения маэстро. Внес возражение уважаемый Марк. Он обоснует свою позицию. Далее в повестке засе-дания клуба рекомендация Юры на вступление но-вого члена в наш клуб. Репетиция сонаты Паганини - это непременное условие в день рождения маэст-ро исполнить его музыку. Еще одно обстоятельст-во: Витя уезжает в Европу, может быть навсегда, он хочет обсудить свой отъезд с нами. Ну вот, по-жалуй, и все. Есть дополнения? Возражения? Тогда начнем. Марк, тебе слово.
  Бремер В беседе со своим первым биографом Шоттки Па-ганини утверждал, что родился 18 февраля 1784 года и почти 100 лет мир был убежден в достовер-ности этого факта. Но обнаружилась запись в мет-рической книге церкви Санта-Кроге и Сан-Самваторе в Генуе, которая свидетельствовала, что "27 октября родился, а 28 октября 1782 был кре-щен Николаус Паганино". Эта дата теперь принята официально по решению ЮНЕСКО. Мы так же взяли не задумываясь за основу эту дату и собира-емся ежегодно 27 октября. Но точны ли эти сведе-ния? Ведь Паганини хотелось с годами казаться моложе. Сохранилось его письмо, адресованное близкому другу и адвокату Луиджи Джерми, где он просит постараться уменьшить ему возраст и дос-тать ложное свидетельство о крещении для заду-манной женитьбы. Маэстро, как известно, несколь-ко раз страстно хотел жениться но... последний шаг никогда не делал. Паганини писал (цити-рую)..."получи прежде всего мое свидетельство о крещении у священника в церкви Сан-Сольваторе, которое надо искать где-то около 1780 года... А теперь самое сложное, это касается свидетельства о крещении, если б из него было видно, что мне уже под 40, не мог бы ты договориться со священ-ником церкви Сан-Сальваторе о том, чтобы он по-ставил там другой год и сделал бы меня немного моложе. Это было бы для меня большая радость, так что постарайся придумать как это сделать наи-лучшим образом, и если тебе это удастся, ты меня очень обрадуешь!" В этом письме Паганини назы-вает истинный год своего рождения - 1780, да еще подтверждает его: "мне уже за 40, тогда, как если бы он родился в 1782 году, ему не было еще сорока в то время. И вот появилась, благодаря Джерми, в книге фальшивая запись, которую легко было сде-лать на какой-нибудь неполной странице. Такой оказалась страница Љ 213, где в конце еле уме-стился соответствующий текст. В то же время в этой же книге имеется в феврале 1780года запись о рождении у Антонио Паганини и Терезы Баччордо еще одного сына, причем ниже приписано, что дитя умерло вскоре после рождения. Из этого следует, что на самом деле Паганини родился 18 февраля 1780 года, месяц и число он верно указал Шоттка.
  Председатель Да, любопытно все это. Мы выслушали позицию Марка, высказываемся по старшинству и ставим на голосование. Митя, мы тебя слушаем.
  К/бас Играет.
  Председатель Я понял, ты считаешь это не принципиально.
  К/бас Играет.
  Кашмет Я думаю, что каждый должен это обдумать и дать ответ в конце заседания, а еще лучше на следую-щий год. Все привыкли к этой дате, и вдруг - новая дата, непривычно как-то. Я знаю, Марк, ты любил сбивать стереотипы ради истины, но как-то все же привычнее 27 октября. И надо обдумать. Давай ос-тавим до следующего года все как есть.
  Председатель Витя, ты что скажешь? Молчаливый (вскакивает, потом садиться, машет рукой, жест можно ис-толковать, как мне все равно).
  Председатель Максима пока пропустим, он не член клуба. Я под-держу Юру, это все серьезно и надо обдумать, по-тому что новая дата ломает графики концертов, а главное стереотипы, все-таки эта дата за 20 лет в подсознании уже сидит и выкинуть ее не так про-сто. Так мистически сложилось... если мы изменим дат, клуб может перестать существовать. Но воз-ражения серьезны и от них просто так нельзя от-махнуться. Истина важнее. Вопрос переносится на следующий год, каждый подумает и выскажется в течение года, когда созреет... Теперь, друзья, да-вайте наполним бокалы и выпьем в честь маэстро Паганини. (с этого момента все начинают сво-бодно ходить по сцене).
  Председатель Юра, пора открыть нам тайну, твоя очередь.
  Кашмет Да, но сначала я вам все ж представлю Максима, немного расскажу о нем. У него замечательная ис-тория. Он из Новгорода, когда собирался ехать на конкурс в Москву, его отговаривали со следующим текстом. Все равно тебе премии не видать. Дадут москвичу или ленинградцу, зачем ты туда поедешь, но мудрая мама сказала: "Это тебе будет стоить 30-40 долларов и тебя узнают в Москве. Поезжай и сыграй хотя бы первый тур". Он приехал на кон-курс , сыграл первый тур, удивился, прошел на 2-й тур - удивился, прошел на 3 тур - удивился, на четвертый - удивился, получил первую премию и все еще удивлялся. Я внимательно следил за всеми его выступлениями. Он очень одаренный музы-кант, у него большое будущее. Я хочу рекомендо-вать Максима в члены нашего клуба.
  Председатель Мы обязательно вернемся к этому позже. У нас еще ночь впереди. Теперь, Юра, ближе к теме. Мы не дадим тебе увильнуть и отговориться как в про-шлый раз.
  Бремер Да, Юрик, не обижайся, но есть мнение, что в твоей карьере без черта не обошлось. Из обычного сту-дента, пусть и Московской консерватории, на вер-шину музыкального Олимпа! Ведь есть альтисты не хуже тебя, но карьеры такой не сделали.
  Кашмет Ну, хорошо, хорошо, я расскажу. А вы сами судите. Да и было ли что? Всем известна легенда о том, что к Паганини приходил черт и подписывал договор. Меня долго занимала эта история. Все говорят, что я и внешне похож на него.
  Бремер Скорее на итальянца.
  Кашмет Пусть так, я часто думал об этой истории, иногда забывал про нее, но она жила в моей душе посто-янно, иногда я пытался представить это себе в ре-альности, что бы я сделал в такой ситуации. Под-писал бы чертов договор, случись со мной подоб-ное. Что меня занимало больше всего и не давало покоя, так это почему-то мысль: неужели черт си-дел и ждал , когда Паганини примет решение или он явился на его страстный зов? А я? Могу ли я сказать "да"? Я тогда учился в консерватории и должен был поехать на свой первый в жизни кон-курс. Я бешено занимался, учил программу. В день отъезда мне было как-то нехорошо, я подумал, что перезанимался, ну, в общем, что-то нервное, прой-дет. В Москве шел сильный дождь, пока добрался до вокзала промок, да еще там простояли до отхо-да поезда. Ну, вы знаете атмосферу, все подходят в приподнятом состоянии... на кон4урс, одним сло-вом. В купе я вошел с легким ознобом, горло по-баливало. Ночь была ужасной, к утру я был совер-шенно болен, температура к 39о , горло отекло со-вершенно, говорить я не мог. По вагону тут же раз-неслось, что Кашмет заболел, все ребята принялись меня лечить. День был фантастический... в полу-бредовом состоянии от жары и озноба, дверь купе не закрывается, разговоры о конкурсе перемеши-ваются с таблетками, советами, вином, коньяком. Саша Гинзбург притащил откуда-то водки с пер-цем, а проводница сжалилась и принесла из сосед-него вагона самогон и сало, там какой-то добряк выделил бедным студентам. В этих разговорах, как я потом припоминал несколько раз заходили разго-воры о Паганини, может потому что в программу конкурса входила его соната и всякий раз мысли мои устремлялись в этом направлении. К ночи я был совершенно невменяем, состояние неописуе-мое, температура 40о, я, накаченный таблетками, спиртным, в полубредовом состоянии. В голове моей проносились тучи образов, неимоверное ко-личество каких-то мыслей быстро-быстро сменяли друг друга. Перестук колес навязчиво стучал в го-лове, сгущенную темноту купе прорезали лучи яр-кого света, выхватывая из темноты силуэт фрака, мой взгляд был почему-то прикован к фраку. (Я на-верно забылся). У меня так и осталось в голове пе-рестук колес, полоски света перемешанные с тем-нотой и качающийся фрак. Вдруг, фрак сошел со стены и сел рядом со мной. Страха не было, но бы-ло совершенно отчетливое состояние сознания, го-лова ясная, трезвая, я стал всматриваться в сидяще-го. Меня тогда поразило его лицо, оно постоянно менялось, может из-за освещения, то ли само по себе. Оно было одно и то же, но выражение лица... и главное, я бы сказал, очень быстро переходило от одного возраста к другому, то оно было старое, то очень молодое, старое с запавшим ртом, ужасно сморщенной кожей, нос доходил до подбородка, то являлось совершенно молодым; меня поражал взгляд... я бы назвал его бешено нежным, а само лицо одухотворенное и прекрасное. Я до сих пор помню все, о чем мы тогда говорили, но это не особо существенно. Я только скажу, что он спро-сил, что я буду играть на конкурсе и дал мне не-сколько технических советов. Все это были советы незначительные, как я сейчас понимаю, это все внутри меня уже было, но в нашей беседе не это было главное. В то время, пока он находился со мной и мы беседовали, происходило что-то во мне. Да, кстати, он тогда мне сказал, чтобы я не волно-вался на счет конкурса, что для меня все будет хо-рошо. Я внутренне наливался какой-то великой си-лой, мощной энергией, которая подступала к серд-цу, мозгу, клокотала и закипала во мне, тело нали-валось свинцовой тяжестью. Мое сердце клокотало и стучало, как реактивный двигатель, я думал, что оно не выдержит и разорвется. Кровь приливала и циркулировала во мне с бешеной скоростью, но го-лова была абсолютно ясная, я мыслил совершенно трезво и отчетливо, ясно осознавая все что во мне происходит. Вдруг он хлопнул меня поруке и ска-зал "достаточно", и я провалился в глубокий чер-ный сон без сновидений. На утро я проснулся вес в поту. Температура резко упала, и я лежал холод-ный, мокрый, бледный и вялый. Я сразу же отчет-ливо вспомнил ночные события и чувство неимо-верной тоски охватило меня, затем чувство ужаса внезапно налетело и так же внезапно исчезло. Я быстро успокоился и поразмыслив решил, что я все ж видел маэстро Паганини, уж очень он был похож на виденные мною тысяча раз его портреты. Та же ироническая улыбка, тот же колючий живой взгляд. Да и советы , какие он мне дал, были, я бы сказал, пустячками от очень крупного музыканта, такие вещи мог знать только очень большой мас-тер... именно скрипач. Что касается второго объяс-нения, то я предпочитаю не думать об этом, так как я никакого договора не подписывал, да меня и не уговаривали. Кстати на конкурсе я вытянул 13 но-мер и получил первое место, как всем известно, иг-рал я там так, как никогда больше в жизни не иг-рал. После конкурса я знал, что попал в мировую музыкальную элиту.
  (Все молчат)
  К/бас Берет один долгий жуткий звук.
  Председатель Да, Юрий твой рассказ поразителен. Но... за такие вещи надо платить.
  Кашмет (Вскакивет, говорит очень быстро и нервно). Пла-тить? Да я уже плачу! Меня затягивает, как в -воронку и самое главное остановить все это невоз-можно. События так выстраиваются, и такая идет лавина обязательств, что я не справляюсь. У меня чувство, что эта лавина когда-нибудь захлестнет меня и растащит в клочья. Не живу, а функциони-рую на каком-то немыслимом автопилоте. Орга-низм мой запутался окончательно, потерял ориен-тацию в пространстве и времени. Нет ни радости, не облегчения, а нарастает тревога. Знаю, так дальше нельзя, надо что-то делать, на что-то ре-шаться. (Обращается к К/басу). Дмитрий Алексан-дрович, я знаю Вы у нас святой, самый чистый и честный человек, скажите, что мне делать? Я рас-трачиваю себя, и меня почти уже не осталось, все уходит в песок. Я не могу удержаться на той высо-те своего конкурса. Тогда был взрыв, как обо мне писали... зажглась новая супер звезда...и я живу на энергии от этого взрыва, но чем дальше по времени от тех событий, тем все меньше и меньше энергии, я живу уже на отходах. Почему у одних творческих личностях, вот хотя бы у Паганини, эта энергия ак-кумулировалась, а я утрачиваю ее? Все ушло на внешнее, все расхищено людьми и временем. Кого я духовно окормляю ? Европу? Она давно пресы-щена... деньгами, всевозможным культурным опы-том, оттрахана психоанализом... Вся музыкальная элита работает на нее. Там потребители потребля-ют музыкальный продукт высочайшего качества, вперемешку с сексом, крэком и экстэзи и не мор-щатся, и этот продукт состоит из меня, моей энер-гии, нервов, творческих взлетов, мыслей. Вот и Ви-тя собрался... Не слушай жену, Витя, не уезжай, послушай ты меня, нечего там делать русскому че-ловеку, отсечен будешь от своих корней, совсем пропадешь. (Молчаливый во время монолога Каш-мета бурно реагирует вскакивает, порывается что-то сказать).
   Есть у меня свой оркестр, свой фестиваль, но утра-чен смысл. Спрашиваю себя, а для чего все это , если утрачены цельность во имя внешних целей или нет... вот просто так жизнь сложилась. Счаст-лив ли я? Все утверждают да, но... я не знаю. Мо-жет... потому что молодость уходит? А что впере-ди?.. Опустошение, старость смерть...
   (Молчаливый вскакивает, он оголенный нерв)
   Да и может ли быть счастлив исполнитель, интер-претатор, а не творец ? Усовершенствовать звук, отплачивать технику и все во имя чего, чтобы иг-рать чужую, пусть гениальную, но чужую музыку! Кто-то успел выкрикнуть в этот подлый мир себя, отлить в музыкальную форму свою личность, свои мысли, чувства, я лишь повторяю, копирую хорошо и плохо. Недавно меня пригласили в одну из му-зыкальных школ, хорошую школу. Вышли три-дцать детей от пяти до одиннадцати лет "белый верх, черный низ", синхронно поклонились и нача-ли играть для меня. Я смотрел на этих детей и ду-мал: сколько усилий, железно поставленные руки, безупречная фразировка, все так правильно, безу-пречно, но... я не услышал ни одного живого звука. Все мертво... нет музыки. Все задавлено школой, так правильно, не к чему придраться. Сколько тру-да вложено! Я порой думаю, если бы Паганини прошел весь этот путь от музыкальной школы до консерватории, чтобы от него осталось? Вспомнил себя в школе и расстроился совершенно, а ведь я был очень живым ребенком. Наша авторитарная школа направлена на подготовку исполнителей, а не творческих личностей. (Пауза). А потом... это интервью дурацкое, вспомнить стыдно... ложь, сплошная ложь... - что я родился у своей мамы, что женился на своей жене, а то меня бы не было. Да... нельзя жениться музыканту, творческой личности (вдруг с неожиданной злостью). Эти бабы всю ду-шу выматывают своим служением и любовью, и не придерешься, я ведь стольким ей обязан, жена ге-роически вытаскивала меня... черт с ними со все-ми (сам с собой) Кто я ? Сначала мама, потом жена, и я все возле этих юбок... вот Паганини бросил их и правильно делал, поэтому он и гений, не позво-лял нянчить себя, занянчивать, делать из себя мальчика, сыночка, надоела и пошла вон. Одна у него была женщина - скрипка, и относился к ней небось, как к женщине, не мог не чувствовать весь этот трепет... сражался с ней и подчинил ее, вот она и пела для него. И только ей стоит жизнь от-дать. Сил у меня не хватило всем им сказать нет... с истериками их, служением, месячными, этими фальшивыми дамскими разговорами, не живут, а мужьям своим знаменитым служат, даже дружат по статусам. У... суки! Все силу из меня выпили! Опустошили... Да вроде и сделал немало, слава есть и удача, а как-то оторван от чего-то большого, настоящего, силы какой-то нет. Много выезжаю на опыте, на технике, клише одни мертвые из-под мо-их рук, штампы... не поет скрипка для меня, а только видимость того. Потому что не подчинил, изменил ей, и сколько возможностей утрачено. Ра-но женился, проявил мягкотелость, и теперь... же-на заплачет - не могу... от чувства вины всю душу переворачивает. Сколько загасила во мне живых источников, не живет, а сидит при мне сторожевой собакой... И все мы обабились, как посмотришь, ужас! Писатель ли, музыкант ли, режиссер извест-ный и все при женах, поэтому-то и нет откровений, все мы бывшие, восхищаемся друг другом, гово-рим комплименты... у того звук гульдовский, у то-го накоплен репертуар, и когда столько успел? А все ж... второго Паганини нет и не будет.
   Читаешь о его времени и жизни: страсть , любовь, женщины в экстазе после концерта руки целуют... А сейчас... публика, музыканты, все какие-то каст-рированные что ли ! А ведь вот жил один, до кон-ца! Сам сына растил как мог, но бабам лезть не по-зволял. Написал же он... свобода - высшее благо для мужчины, мужчиной прежде всего себя осозна-вал и заражен был этой энергией созидающий и живой. И рвал струны на ней, в порыв... очень мужской жест, это я очень хорошо понимаю. Да... есть у меня слава, есть судьба, но гениальность, то чего все стоит - нет...нет... и в 50 уже не будет, и судьба уже состоялась, и все больше усталости и опустошенности, слабости бабьей какой-то. Надо бы закрыть все эти школы, или изменить систему преподавания, да, где там! Попробуй скажи, такой крик поднимется! Да, и преподавателей жалко, ра-ботают на износ за копейки.
   ...[Скрипка да гитара - самые дьявольские инстру-менты - цыганщина].
   ...Интервью эти фальшивые, помню, как один хлюст спрашивает... подобные положительные эмоции, вероятно, помогают тебе в твоей много-трудной жизни. Ведь тебе предстоит концерт в од-ном из лучших залов Европы. И это после того, как я смотрел на этих несчастных педагогов, которые притащили своих учеников мне показать - вот под-лец, надо было его осадить, и я опять стал отвечать что-то о Большом зале Московской консерватории. Да моя многотрудная жизнь, по сравнению с жиз-нью этих несчастных, сказка из "1000 и одной но-чи". Вот подлец, да и я подлец... иду на поводу у этих шутов... Как они любят статусы, да звания, в глаза заглядывают, твари. Только что б статус... Задумываешься о своей жизни, все перевернуто и нет уже тебя самого, а есть только твое звание, да статус, и хор этих подлецов вокруг тебя, и жена, когда со мной на людях идет, так лучисто улыбает-ся, как будто мы уже в царствии у престола божье-го, помазанники божьи на земле. Турнуть бы их всех, чтобы все провалились, суки в тартарары, не дает жить вся эта сволочь, все по шерсти гладят, в глаза заглядывают. Мне бы рвануться, кризис ду-ховный пережить, чтобы... или жить, или умереть (Падает на стул, рыдает. Пауза. Все шокированы)
  Бремер Знаешь, Виктор, кто ясно мыслит, тот ясно излага-ет (как бы собираясь с мыслями). Да, мы все быв-шие. Но есть жизнь и ее не отменишь. Каждый из нас когда-то побывал на духовном Олимпе, но воз-дух там слишком разряжен, и смертный не может дышать им постоянно. Я рад, что был на вершине, но я бы не хотел находиться там постоянно. Ты ни-когда не задумывался, чем расплачиваются за ге-ниальность? А я так поинтересовался - либо мед-ленным, мучительным распадом тела, либо сума-сшествием. Человеческая ограниченная природа не может выносить дары богов. Вспомни Ницше, Вла-димира Соловьева, Паганине... список можно продолжить (Пауза). У меня есть моя жизнь, жизнь как цепь умело выстроенных наслаждений, есть мир высоких идей, мир высокого искусства, есть, наконец, мир красивых женщин, а не только экста-тических творческих состояний. Необязательно сгореть самому, можно наслаждаться высоким, главное уметь сделать это наслаждение пронзи-тельным и сознательным, вот, что я называю сча-стьем и искусством жить. Что ж себя грызть посто-янно, изводить, что обманула молодость, поманила гениальностью. Надо принимать себя таким как есть и не делать ад из своей жизни.
  К/бас Играет.
  Неофит Я не член клуба, но можно и мне высказаться? Я очень внимательно слушал вас. К чему вы тут при-зываете в этом вашем клубе? Гореть во имя... но я не хочу быть гениальным... но я не хочу. Я хочу жить, я хочу славы, иметь свой фестиваль, свой оркестр, сделать хорошую творческую карьеру. Чтобы мое имя было известно в музыкальном мире. Может я брошу альт и займусь дирижированием, или займусь менеджерской деятельностью... или займусь тем, что дает мне возможность сделать карьеру, заработать кучу денег, тогда я брошу все и буду наслаждаться жизнью или займусь еще чем-нибудь. Я смотрю на вас, да вы тут все в маразме. Один уже 30 лет молчит, даже с женой и детьми, гениально играет, но не дал ни одного концерта, ушел в святые. Другой тоже в переживаниях, сразу и не поймешь что тут к чему... Не пойму я вас, вы благополучные люди, получили все от жизни, чего ж вы тут беситесь? Ведь все очень просто: удачен ты и тебя все любят, нет, значит ты ничего не до-бился от жизни и ты никто...
   (звонит мобильный телефон)
  - Да, я иду, сейчас буду.- Я шел, думал, что зна-комство с вами как-то мне поможет в жизни, карь-ере, но я боюсь заразиться от вас вашим нытьем. Я хочу определенности, а не нытья. Я хочу действо-вать и получать отдачу. Всем пока, я снимаю свою кандидатуру. (Уходит)
  Бремер Какой энергичный юноша.
  Кашмет (Хватается за голову).Как я ошибся. Какой удар! Мало мне Франции...
  К/бас Играет очень успокоительную мелодию.
  Председатель Вот и некоторые вопросы снялись с повестки. (Об-ращается к контрабасу) Сегодня заседание вы-шло, я так понимаю.
  К/бас Отвечает
  Кашмет Мы с Марком улетаем завтра (смотрит на часы) нет сегодня, надо хоть немного поспать. Марк, ты идешь?
  Бремер Да, надо идти. До свидания.
  Кашмет Скоро увидимся. (Председателю) Я позвоню.
  Председатель Прощайте друзья.
  К/бас Играет прощальную мелодию.
  (Кашмет и Бремер забирают ноты , инструменты, уходят)
  Молчаливый (звонит телефон) Да, скоро Юля, не волнуйся, скоро буду. (раздраженно). Да иду же, иду, не плачь, не бросаю я тебя. (Уходит с репликой). На-лево - бабы, направо - бабы, кругом бабы.
  Председатель Распалось в мире мужское начало. Новый век, это век торжества женского сознания. Ушла гениаль-ность из искусства, унитазы, флаги... искусство растворилось в быту. (Задумывается). Женская стихия - это вода, это сознание затопит и растворит все, но в нем нет стержня, оно текуче и изменчиво, оно не может ни на чем сосредоточиться, оно не оформлено и служит всему. Женское сознание в искусстве не сотворит гениально.
  (К/бас наигрывает Баха)
   Что ты там играешь, Баха? Ах, да полифоническое мышление Баха. Ты думаешь, что гениальность - это мужская данность, не исчезает, а просто изме-нит форму. Это уже не будет воспаленное, эгои-стическое, эрегирующее "Я", оно будет гармониче-ской частью Вселенной.
  
  (Играют вдвоем Баха)
  Занавес
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"