Аннотация: Дальнии страны манят. Всем нам хочется путешествий и славы. Так и в этой повести, где герой в походе за славой теряет учителя и воспитателя, зато обретаит любовь.
Северный ветер.
Со всех сторон раздавались одобрительные возгласы. Центральная городская площадь была переполнена. Люди, не смотря на тесноту и давку, заворожено слушали речь маленького человека на помосте. Одетый в дорогие боярские одежды, он, держал обеими руками грамоту и громко её читал, стараясь выдерживать
паузы.
- Мы не в силах сейчас собрать дружину и ополчение и двинуть её на встречу кочевникам. Иначе земли наши северные и южные оголим и не удержим.
- Не можем увеличить численность нашего войска; денег на такую дружину у нас нет!
- По сему повелеваю!
- Призвать честный люд из всех сословий и разных ратников в поход на окаянных.
- Повелеваю снарядить за княжий счёт каждого желающего. Всё добытое добро не будет облагаться десятиной, а по возвращению каждому будет выдано по золотой гривне и две серебренных перед походом, - боярин смолк из-за одобрительных возгласов на площади.
Подождав пока народ остынет от ликования, он продолжил вещать грамоту:
- От вас же богатыри и рыцари требую безоговорочно исполнять клятву верности мне, разорять и испепелять все близлежащие селения и стоянки варваров. Продержавшись месяц, с момента начала похода, отступить, оглашая на всю округу, что так будет впредь, постоянно из года в год пока их поганое племя не ослабнет, образумятся и перестанет разорять наши земли.
- Сие повелеваю Ваш Княз Тьёрк!
Боярин убрал грамоту и довольный уставился на галдящую толпу.
Высокий, жилистый человек похрамывая вошёл в кузню. Ему давно уже перевалило за седьмой десяток, однако, не было такого смельчака, который бы отважился вызвать его на поединок - то был Аскольд, варяг, по прозвищу Бесстрашное Сердце. Двадцать лет назад он внезапно появился возле посёлка в самый разгар грабежа уйгуров. Десяток уйгуров собирали наиболее ценный скарб и отбирали на продажу лучших, по их мнению, рабов: девушек и хорошо сложенных парней. Увлечённые этим занятием они прозевали появление исхудавшего, уже немолодого человека, в лохмотьях, пропитанных кровью, с длинным мечём в руке.
Аскольда тогда нисколечко не смутило численное превосходство уйгуров. Дико оскалившись он с тигриной легкостью подкрался к двум конным, стоявших в охранении, и также легко их обезглавил булатным полуторником - Каролингом. Остальные всадники были уже спешившими и не представили достойного сопротивления. Быстрые сабли не смогли устоять против прямого меча и отработанного годами мастерства.
Никто тогда в деревне не посмел спросить спасителя откуда он родом, а на следующий день было уже неудобно; сам Аскольд старался на эту тему не распространяться.
Залечив свои раны, хотел уйти, помешала местная молодёжь. Пришли на двор, где остановился варяг молодые, крепкие парни, упали перед ним на колени и стали просить научить их также махать мечём.
Аскольд хотел поначалу прогнать наглецов, но остановился, очень ему хотелось забыть своё горе, прежнюю жизнь.
Местный староста выделил для него дом с пристройками и всячески старался угодить. А спустя месяц в посёлок приехал брат жены старосты Серегей, кузнец в четвёртом поколении, вместе с семьёй, женой и двумя подростками сыновьями. В городе после набега уйгуров стало жить в разорение, вот и решил кузнец переехать с семьёй по дальше в деревню. Хотел продолжить там своё ремесло. Вскоре кузнец и варяг сдружились.
Аскольд, стараясь не шуметь, вошёл в кузнецу. Везде были разбросаны заготовки мечей, брони. Возле наковальни согнувшись стоял высокий широкоплечий мужчина с обнаженным торсом. Бугры мышц вздувались, когда он равномерно отбивал молотом заготовку сабли.
- Здравствуй Аскольд! - сказал кузнец, не поворачиваясь, и продолжая стучать молотом, - Опять пришёл меня отговаривать?
Мужчина отложил молот и повернулся к вошедшему. На Аскольда смотрел молодой светловолосый парень с чёрными, как смоль глазами.
- На сей раз Олег отговаривать тебя я не собираюсь, всё равно бесполезно. Ты, как сын мне и отпускать в неведомое не собираюсь, - варяг выдержал паузу и продолжил, - скоро прибудут мои сородичи - я с тобой пойду. Я - Викинг и обязан погибнуть в бою с мечём, а не в тёплой постели.
Олег вытер полотенцем руки и обнял Аскольда словно отца.
- Стареешь, Викинг! Вон уже слезу пустил.
Олег нарочно указал варягу на слабость, которой раньше за Аскольдом замечено не было.
- Мал ты ещё, чтоб так рассуждать. Сначала поживи с моё, потом решай. Лучше оставь в покое эти железки и пошли отдохнём. Нам скоро предстоит нелёгкая дорога, но лучше так, чем догнивать от безделья свои дни.
Варяг хлопнул Олега по плечу и прикинул, что за долгие годы упорных тренировок он вырастил из парня настоящего воина - берсека.
Солнце вошло в зенит, отчего стальные латы на воинах нагревались ещё быстрее, навредить мероприятию этот факт ни сколечко не мог. Спёкшихся от знойного солнца богатырей быстренько оттаскивали в тень, а свободное место сразу же смыкали соседи павшего под солнцепеком воина. Собравшемуся, на главной площади города, воинству уже порядком поднадоело двух часовое ожидание князя Тьёрка, ещё каких-то пару часов и замученная долгим ожиданием рать сотрёт этот городок, вместе с самонадеянным князем. Наёмников, коих в войске большинство, силком не удержишь.
Словно подгадав последнюю толику терпения, Тьёрк, вышел на балкон своего замка. Расставленная стража пропустила хозяина, и князь окинул взором площадь заполненную воинами в сверкающих доспехах.
К Тьёрку подошёл могучий воевода "Лисье ухо" и, поклонившись, обратился:
- Рати не столько, на что мы надеялись, но и этого вполне достаточно. Ты взаправду собираешься выполнить уговор и заплатить, коль обещал?
- Более того, - сказал князь улыбаясь, - я прямо сейчас прикажу выдать обещанное - по две серебряной гривне.
Тьёрк хищно оскалился. В такие моменты многие, зная князя, старались держаться от него подальше; только Лисье ухо не обращал на него внимание.
- Видишь это воинство, воевода, - князь указал рукой в сторону площади, - эти наёмники уже сейчас рвутся в бой, за наградой и добычей. Больше половины из них не вернется назад. Я обещал золото только живым. Видишь моё войско, мне удалось собрать его не затратив для этого много серебра, а ведь перед тобой лучшие бойцы с окрестных земель. Моя дружина при мне, мои люди на моей земле - разве я не правильно выгадал Лисье ухо?
- Ты умён, князь, но всё же пора выгнать этот сброд из города.
- Сколько наших решили выступить?
Воевода задумался на мгновение, затем ответил:
- Сотни две, не более, я проверил. Большая часть осела с варягами - этих тысячи полторы, если не выдворим берсеков вовремя они разнесут город.
А так в целом войско разделилось на три части, держатся обособленно, выступать вместе не будут. Это даже к лучшему, пойдут по трем направлениям. Большая часть - варяги, пришли на вызов конунга Аскольда. Он из "наших", воин тот ещё. А заправляет у них конунг Йорк. Пойдут пешими, с ними наши конные славяне. Печенеги выдвинутся с магометанами. Тяжёлая итальянская пехота вместе с различным европейским сбродом и германскими рыцарями.
- Вот и славно, - Тьёрк хлопнул воеводу по плечу, - действуй Лисье ухо. Бери людей выдай всем серебра, пусть все знают - я держу своё слово.
Князь встал на балконе так, чтобы его все видели. Он обвёл взглядом площадь и увидел, как изнывающих под солнцем людям выдают под роспись серебро. Когда волнение воинов улеглись под тяжестью монет, Тьёрк, громко произнёс:
- Вои, вы знаете за чем здесь собрались.
Толпа радостно загудела.
- Тогда вперёд! Покажите этим червям, как умеют воевать настоящие вои. Вперёд!
Толпа и так дошедшая до предела, ещё больше накалилась. У некоторых викингов пошла пена изо рта. Единым потоком войско выходило из города.
Олег старался держаться поближе к Аскольду. Рядом ехал на лошади Андрей - лучший его друг. Такой же мускулистый, только выше на голову. Двурушник, выкованный Олегом, натирал ему постоянно левое бедро.
Варяги, не сбавляя оборотов, шли плотным строем через горное ущелье. С флангов их прикрывала славянская, конница облачённая в стальные кольчуги. Тишина, изредка прерываемая от порхающих крыльев и тревожных криков взлетающих птиц, постоянно действовала Олегу на нервы. Аскольд, тоже заподозрив неладное, пытался уговорить Йорка выслать разведку, но старый викинг не хотел даже слышать о подобной трусливой вылазке. Вместо этого варяги, обнажив мечи и топоры, шли напролом, ожидая достойной сечи, чего не произошло.
Протрубил рог, и воздух над ущельем наполнился свистом тысяч стрел. За первым залпом последовал второй, затем показались люди без шлемов, с луками в руках, они стали вразнобой и прицельно стрелять по варягам.
Викинги, прикрываясь щитами и неся крупные потери, озверев бросились на скалы.
Две стрелы вонзились лошади в горло. Хрипя, конь встал на дыбы и скинул седока. Не успел Олег подняться, как твёрдая рука Аскольда с щитом прикрыла его от новых стрел. Варяг ухватил парня свободной рукой за плечо и поднял на ноги. Глаза Аскольда горели огнём и непобедимый берсек с силой толкнул Олега под откос скалы, а сам прыгнул следом.
Старый викинг в плотную вжался в скалу.
- Олег, нам нужно лезть на скалы вместе с моими сородичами. Если протянем время, то нас перебьют, как уток. Бери мой щит.
- Нет! Я как ни будь сам.
Олег рванул изпод расщелины и быстро стал взбираться на скалу. Варяг медлил лишь мгновение, затем ринулся следом. Викинги, пронзённые стрелами, загромоздили все подступы у скал; но если варяги добирались до противника, то завязывался короткий бой и в низ летели черноволосые головы. Дальше, беловолосые берсеки, лезли с пеной у рта.
Черноволосый уйгур в золотом шлеме устремил взгляд на дно ущелья и остался доволен работой своих людей. Они более чем ополовинили войско светловолосых ублюдков. Сейчас, пришло время отступать, ублюдки плохие стрелки и наездники, однако в ближнем бою им нет равных, а в эти самые мгновения на нижних склонах шли ожесточённые бои - уцелевшие варяги пробивали себе путь на верх.
Предводитель дал знак к отступлению. Протрубил рог и лучники отступили прикрывая отход.
Олег перелез через край уступа и обнажив меч кинулся на спины уйгур отбивающихся от секир варягов. Зазвенел меч, прорубая броню, отсекая головы, выбивая снопы искр из чужих клинков - Олег был сейчас не простым смертным, а непобедимым воином - бесстрашным берсеком. Он остановился только тогда, когда его меч сломался, выбивая искры из скалы. И опять круглый щит заслонил его от смерти. Аскольд вовремя закрыл своего любимца от неминуемой гибели. Волнистый меч с гулом отскочил от щита, а Каролинг варяга в миг проткнул его владельца.
Аскольд отбросил щит и ухватив меч обеими руками кинулся в самую гущу бойни. Олег подобрал боевой топор, его прежнему хозяину он уже не понадобится, тот варяг лежал со стрелой в горле, и покачиваясь двинулся на врага.
Весь склон горы был усеян трупами, как уйгуров, так и варягов. Последние понесли тяжёлые потери, были раздробленны на мелкие группы и не представляли более сплоченной силы, но всё же являлись серьёзной угрозой для небольших селений и городов со слабыми гарнизонами. Викингов было сложно остановить, если впереди маячила хоть какая-то добыча и ратная слава.
Аскольд неспеша проходил между телами усопших. От его опытного взгляда не могла ускользнуть ни одна мелочь. Теперь их отряд насчитывал всего пять воинов, один из которых был серьёзно ранен в руку. Произнесённая клятва на городской площади не позволяла возвращаться домой раньше установленного срока, а без добычи ни один варяг не повернёт назад.
Олег пристроил топор за поясом, надел перевязь убитого уйгура с волнистым клинком.
- Олег, возьми лук. Ты хороший стрелок и он нам здесь может пригодиться, - Аскольд снова становился, как прежде даже голос смягчился отходя от драки, - нам нужно быстрее соединиться со своими, иначе не продержимся.
Олег поднял брошенный лук, вытащил из покойников две стрелы - уйгуры успели расстрелять весь запас стрел прежде чем варяжий меч добрался до них.
Цепочка из пяти воинов не спеша поднялась наверх по тропе. Выжившие викинги бесспорно признали лидерство Аскольда, и как подобает конунгу он шёл впереди. Подобрав весь необходимый для похода малочисленный скарб, они тронулись в путь. Раненный, сжимая в уцелевшей руке топор вместе с Олегом, замыкал цепочку. Побратимы к его перебитой руке привязали щит и теперь он был полноценным воином.
На горных перевалах лежал ещё никем не тронутый снег, ветер продирал до костей. Эти обстоятельства мало могли повлиять на урождённого варяга. Олег не был рождён викингом, но по всем обычаям был принят в их круг. Закалённому телу и духу не вредил ни холод, ни ветер - Аскольд в своё время постарался на славу воспитывая паренька.
Аскольд остановился и подал всем знак рукой, чтобы были настороженны. Как и перед атакой в ущелье стая диких птиц резко сорвалась со своих насиженных мест и взмыла в воздух, предупреждая криками на лету всю округу. Олег положил на тетиву стрелу, Аскольд извлёк Каролинг, викинги приготовили топоры.
Сверху раздался смех, а на тропе неожиданно возникли всадники и полетели первые стрелы.
По первому всаднику Олег пустил сразу две стрелы. Первую -наезднику в горло, вторую - лошади в глаз. Конь завалился и преградил на время путь остальным. Звеня вылетели из ножен сабли и уйгуры преодолевая павшую лошадь взяли путь на варяжий отряд.
Викинги, завывая как волки, рассредоточились оставляя за спиной лишь скалы.
Первым вступил в бой Аскольд. Он уклонился и пропустил вперёд первого наездника, второму пропорол мечём брюхо лошади. Жеребец хрипя свалился, а неудачливого уйгура зарубили подоспевшие варяги.
Викинг с перебитой рукой бросился на слепняка. Уйгур с силой сжал стремена, лошадь встала на дыбы и ударила северного воина копытом по щиту. Варяг отлетел, а щит раскололся надвое. Викинг зарычал, его глаза побелели, пена потекла изо рта. Он отбросил остатки верёвок и щита, здоровой рукой поудобнее ухватил топор и молниеносно атаковал верхового. Уйгур такого напора от калеки с болтающейся рукой не ожидал, его сверкающий клинок со свистом прорубил воздух. Варяг уклонившись от сабли, перебил топором переднюю ногу лошади. Вылетевший из седла воин вскочил и размахивая саблей бросился обратно к своим. Олег метнул меч и волнистый клинок прошил насквозь беглеца. Викинг, привязывая перебитую руку к поясному ремню дико смеялся.
Получив серьёзный отпор уйгуры отступили. Они потеряли пять лошадей и четырех наездников, варяги обошлись без потерь.
- Всем под скалы! Я сказал всем под скалы, - кричал Аскольд.
Словно почуяв неладное, викинги встали под защиту скал. Уйгуры на время притаились, словно ушли, каждый варяг знал - они где-то рядом.
Долго ждать ответа от врага не пришлось. Снова на тропе появились всадники. Только теперь в их руках были не сабли, а луки; на тетивах по две, у некоторых по три стрелы. Варяги не пытались бежать, каждый понимал - это последний бой.
Пропели свою песню стрелы - попадали варяги. Сражённые умирали как Викинги, отдавая последнюю хвалу Одину и с мечём в руке.
Аскольд упал на колени возле пропасти, из его груди торчала стрела. Старый викинг истекал кровью, он, не выпустил меч из рук. Одинокий воин подъехал на лошади к варягу, отложил лук и извлёк саблю. Сплюнул и замахнулся для последнего удара, чтобы снести острым клинком варяжью голову.
- Нет! - послышался голос.
Из под сугроба выскочил Олег, и стряхнув с себя снег метнул в седока топор. Тяжёлое лезвие прорубив броню, выбило из уйгура жизнь и выбросило из седла. Несколько стрел пронеслось возле варяга, одна, летя наискось запуталась в кольчуге. Олег вытащил её и что есть сил бросился к Аскольду. Сзади уже слышался топот копыт и довольные голоса уйгур, загоняющих свою жертву.
- Оставь меня, уходи, - голос Аскольда дрожал, - это мой последний бой.
- Не говори так, мы ещё поборемся.
- Маленький пардус стал взрослым. Я рад за него. Теперь ему не нужна моя помощь.
- Аскольд не надо, я не оставлю тебя - ты мне всё равно, что отец, даже больше.
Аскольд улыбнулся, изо рта потекла кровь. Молодой воин видя скорую смерть наставника, зарыдал. Викинг потрепал волосы юноши.
- Не волнуйся за меня пардус. Я всё равно рано или поздно должен был попасть на пир к Одину. Это долг каждого Викинга.
Аскольд сплюнул кровью и продолжил:
- За тебя рад, я растил тебя, как сына и теперь ухожу с чистой душой, оставляя после себя достойного потомка. Твоё время ещё не пришло. Возьми, это мой подарок тебе.
Викинг протянул Олегу рукоять Каролинга.
- Зачем мне, я не достоин, и как ты собираешься попасть на пир к Одину без своего меча?
- Я своё прожил и знаю, что за храбрость ценят людей боги. Возьми.
Олег принял из рук учителя подарок. Каролинг сверкал на свету.
- Я хочу открыть тебе свою тайну пардус, - продолжил Аскольд, - много зим назад моё племя причалило к вашим берегам, мы хотели там поселиться. Наша земля покрывалась ледником и жизнь там неминуемо вела всех к погибили. Я тогда был Конунгом - главой рода. Нас внезапно атаковали ладьи конунга Хельга. Выжил лишь я. Это страшная кара - потерять жену, сыновей, близких. Если бы я не забрёл в ту самую деревню разум мог покинуть моё тело. А когда Серегей привёл мне тебя ещё юнцом на воспитание и сказал, что подобрал тебя возле телеги, где убили всю твою семью и ты был один сжимая тяжёлый плотницкий топор. Я согласился тебя взять и не пожалел. Всё своё умение в тебя постарался вложить. Ты заменил мне семью, стал родным сыном.
Варяг на миг прервался, и Олег второй раз за свою жизнь увидел, как он плачет.
Аскольд глубоко вздохнул, говорить ему с каждым разом становилось всё сложнее.
- Меч, что ты держишь, выковал, ещё мой прадед. Как гласит легенда, мой прадед конунг Асмунд увидел вещий сон, где ему приснился сам Один на своём вороненом жеребце. Он повелел ему срочно выйти во двор. Предок проснулся мокрый от пота. Он выполнил волю Одина. На дворе стояла ночь, сквозь звёздное небо был отчётливо виден след небесной колесницы. Она всё быстрее и быстрее приближалась к земле. Упала недалеко от дома. Удар был такой силы, что стены не выдержали и потрескались. Утром, Асмунд, нашёл воронку, в ней железный камень. Кузнец признал в самородке чистейшие железо. Правильно истолковав волю богов, прадед, самолично выковал из небесного железа меч. С тех пор много воды утекло, однако клинок никого из моих предков не подвёл, он даже не подвластен порче.
Аскольд поперхнулся. Он слабел на глазах.
- Возми меч сын. Ты теперь последний из моего рода. Видно так захотел сам Один. Ты, Олег, теперь последний из нашего рода. Не подведи меня Викинг!
Подъехали всадники. Олег поднялся сжимая меч. Первый натянул лук и выпустил стрелу в Аскольда. Олег увидел наставника со стрелой в горле - кровь запульсировала в жилах. Он поднял Каролинг и тут следующая стрела сразила и его.
Викинг потерял равновесие и перелетел через край пропасти.
Старший уйгур подъехал к обрыву.
- Посмотри, что с ним? - обратился он к воину спешившемуся у пропасти.
Воин взглянул за край. Он робел, перед старшим, ещё возьмёт и скинет вслед за варягом.
- Он не разбился, лежит на выступе.
Уйгур повеселел, охота на северных псов удалась.
- Возьми двоих и добей собаку.
Олег открыл глаза. Мир ничем не изменился. Те же скалы, тот же снег, и только чьи то тяжёлые шаги заставили его встать.
Уйгуры ничуть не удивились обнаружив варяга на ногах с мечём в руке и готовым к бою. Эти северные собаки были чересчур живучими. Жалко, что в руках только сабли, стрелами было бы быстрее.
Ярость пересилила Олега, размахивая мечём он бросился на врагов.
Первый кочевник задержать викинга не смог и пал после первого удара. Оставшиеся двое напали на берсека сразу с двух сторон.
Олег взвыл подобно волку и замахал клинком, как наставлял Аскольд. Лёгкие сабли соскальзывали с Каролинга. Резко развернувшись, он отбил выпад и зарубил кочевника. Мелькнула сабля и меч из рук викинга вылетел в пропасть. Следующим ударом была рассечена кольчуга на груди, хлынула кровь. Уклоняясь от очередного полёта смерти, Олег, подскальзнулся и вытянулся во весь рост перед уйгуром.
Он улыбался, скалился, отвёл руку с саблей стараясь получше замахнуться.
Олег нащупал пальцами рукоять клинка одного из убитых уйгуров. В тот же миг рука ухватила оружие и свист рассекаемого воздуха ознаменовал смерть не расторопного кочевника.
В тени за отчаянным боем наблюдал вожак уйгур. Ненавистный варяг зарубил, за какие-то считанные мгновения, троих опытных воинов. Вот бы ему таких сорвиголов в отряд.
Уйгур вышел из тени, в руках был лук; стрела с гранённым наконечником должна без помех пробить варяжю кольчугу.
Олег увидел крадущегося кочевника с натянутым луком. Он только хотел вскочить, как что то больно вонзилось в грудь. Какое-то время он смотрел на перепачканное кровью оперение стрелы, а потом сознание покинуло его.
Настоятель Дао спускался вниз по тропе. Он спешил поскорее, ещё дотемна добраться до монастыря, где жили отшельники. Что-то настожило настоятеля. Он не боялся местных хищников - барсов, людей всячески старался избегать.
То, что беспокоило Дао оказалось обезглавленным трупом северного воина. Настоятель хотел продолжить свой путь дальше, пока ночной ветер спит, но странное чувство не пропадало. Дао просто не мог тронуться с места - он чувствовал, что кому-то нужна его помощь. Врождённое чувство грани, где жизнь и смерть переплетались, никогда его ещё не подводила, отчего обладатель дара не мог найти себе покоя, пока требуемая помощь не удовлетворялась.
Дао заставил себя изменить маршрут и стал обследовать территорию. Всё, вплоть до начала обрыва, было чистым, безжизненным, не считая нескольких трупов. Но на этом настоятель не остановился, внутреннее чутьё только прибавило напора на и так уставшего от перехода монаха.
Дао спустился ниже ступая по краю пропасти. Здесь тоже витал дух пустоты - дух смерти. Несколько трупов находились в позах, указывающих на ожесточённый бой. Кто и с кем дрался настоятеля не интересовало, главное почему его здесь удерживает сильней.
Настоятель склонился над одним из воинов со стрелой в груди. Воин был огромен и светловолос. По этим не хитрым признакам он определил в нём викинга - северного скитальца.
Воин, на первый взгляд, лежал безжизненно. Однако, именно возле него Дао ощутил пик своей тревоги. Монах дотронулся пальцами до ярёмной жилы викинга и ощутил слабое биение жизни, готовое прерваться в любой момент.
Настоятель достал из-под рясы маленький нож и отработанным движением стал подпиливать древко стрелы, оставляя торчать лишь в пол ладони. Закончив, он перевернул воина и убедился, что стрела прошила тело насквозь, не задев жизненно важных органов. За тем, взвалив непосильную ношу себе на спину, осторожно ступая, пошёл в монастырь.
Олег проснулся от долгого сна. Кошмары, не покидавшие его за весь сон, постепенно стали развеиваться. Приснившаяся смерть Аскольда поначалу пугала, но сон есть сон, чего только не привидеться. " Или не сон? "
Олег приподнялся. Всё тело ныло, слабость сковывала движения, перевязанная грудь пульсировала. " Значит всё это мне не привиделось. И Аскольда больше нет. Где же я тогда очутился? "
Как бы прочитав чужие мысли перед Олегом, словно из воздуха материализовался Дао. Олег по началу подумал, что ему причудился маленький, щуплый китаец. Монах был в своей обыденной рясе и походил на мумию обёрнутую в мешковину. Эта мумия вела себя крайне уравновешенно, дружелюбно.
Дао, за годы отшельничества привык смотреть не на внешнюю оболочку, а читать ауру - душу. Большой человек нравился монаху - открытая душа, храброе сердце.
Дао, сложив вместе ладони и почтительно склонившись на ломанном языке славян произнёс:
- Почтенный Дао, служитель неба, приветствует тебя странник.
Наставник знал, что грозный северный воин должен понять его, раз пришёл с той стороны. Хотя, северные мореходы не знают границ и могут явиться откуда им вздумается.
Дао, обрадовался, увидев на лице воина следы понимания.
- От куда ты знаешь мой язык?
Дао не смутился от наглости спасённого. За годы практики он повидал и не такого, бывало очнувшиеся люди бросались на него. Глупцы, они не догадывались об истинной силе маленького человека. Когда сила духа велика, возможности тела безграничны.
-Я учится говорить на славянском у брата Юшу, - настоятель старался произносить слова мягче, но это давалось ему нелегко, - он был славеном. Приходить к нам, принимать послушание. Теперь он всегда с нами, в душе.
Олег позволил себе расслабиться, лежа на куче соломы. Он посмотрел на стены монашеской кельи прорубленной в толще скалы.
- Я хочу уйти, - наконец мысли Олега переработали всю полученную информацию и ответ последовал незамедлительно, - я должен, я давал клятву. Вы можете проводить меня туда, где меня нашли?
Дао удивлённо посмотрел на лежащего перед ним человека. Бывало всякое, такое впервые. Чтобы человек тяжело раненный требовал его отпустить.
Настоятель ещё раз вторгся в ауру викинга. Тяжело вздохнув он кивнул. Остановить этого человека он был не в силах, если его не остановила даже стрела. Всё равно сбежит, так пускай уходит без обид на монастырь; рана для его жизни уже не опасна.
- Северный человек, я преклоняюсь перед твоей волей. Ты был ранен, пролежал без памяти четверо суток, а теперь требуешь вернуть тебя на место, где тебя подобрали. Наверное у тебя есть серьёзные причины для возвращения. Я помогу тебе.
Дао поклонился и так же внезапно исчез, как и появился.
Олег заставил себя подняться. Боли он в этот момент уже не чувствовал, хотелось одного поскорее найти тело Аскольда, и как подобает Викинга отправить в последний путь. Отыскать меч Олег, уже не надеялся. И куда-то пропал маленький китаец. Он и раньше их видел в городе на ярмарке, когда собирались торговцы со всей округи. Китайцы тогда торговали шёлком и различными яствами. Его спаситель был значительно меньше своих собратьев, однако дотащил громадного викинга.
Олег, прошёлся по комнате. Если не придётся сражаться, то должен добраться без проблем хоть до хижины Серегея.
Из полумрака опять бесшумно появился китаец. Его руки, что-то сжимали, но из-за темноты было не разглядеть.
Почтенный Дао поклонился и стал тихонько произносить:
- Я не могу отправить тебя с пустыми руками на верную смерть. Ты воин, ты умеешь пользоваться оружием. Возьми - это цзянь, он теперь твой.
Монах протянул меч. Олег взял из его рук оружие и обнажил клинок.
Олег достаточно хорошо разбирался в оружие, чтобы понять, что тонкий и лёгкий полуторный меч серьёзный соперник любому клинку.
- Спасибо почтенный Дао. У меня с собой ничего нет. Чем бы я смог Вам отплатить?
Настоятель смерил варяга взглядом. Ему ничего и никогда не нужно было от возращённых им к жизни людей. Были бы здоровы и помнили маленького китайца. Он улыбнулся, ответил:
- Пускай удача сопутствует тебе воин и ветер перемен дул только в лучшую сторону. Мне ничего не нужно, главное я спас благородного барса и он будет жить праведно.
- Спасибо, Дао.
Ветер подымал на тропе снежные вихри и носил их стаями по склонам гор. Настоятель не противился ветру, шёл так, чтобы ветер его обтекал, двигаясь настолько быстро и плавно, что варяг еле успевал поспевать. Остановились лишь там, где не так давно викинги приняли свой последний бой.
Дао не нужно было дальше показывать дорогу, варяг сразу узнал это место. Тогда маленький, китаец решил покинуть большого северного воина.
- Прощай!
Сказал Дао и внезапно исчез. Олег повернулся, хотел поблагодарить. Однако, китайца и след простыл.
- Спасибо! - вылетело слово из глотки Олега и ещё долго отдавалось эхом среди скал.
Олег пошёл в низ по тропе. Трупов викингов он не нашёл, снег и ветер замели и занесли всю округу. Дальше он шёл к пропасти поникши.
Там, где ещё совсем не давно лежал со стрелой в груди Аскольд была пустота.
Олег наклонился над обрывом и увидел болтающеюся на ветру сеть удерживаемую верёвкой. Он пригляделся и чуть не улетел в пропасть. Уйгуры, собрав трупы викингов, опутали их сетью, привязали верёвку и сбросили болтаться на скале.
Её стоило бы большого труда вытащить на верх и присоединить к остальным. По этому уйгуры просто оставили в покое, думал Олег.
Он всматривался в изувеченные лица, пытаясь отыскать останки Аскольда. Бесполезно. Одни куски. Уйгуры хотели их осквернить, не дать долететь душам до Валгаллы на пир к Одину. Ничего он их освободит - твёрдо решил Олег.
Намотав на замёрзшие руки тряпки, названный викинг, перелез через край пропасти. Ветер готов был скинуть его вниз, но он цепко хватаясь за выступы, прорывался вниз к опутанным телам побратимов.
Ветер, завывая, набрал силу и двигаясь по склону подхватил одержимого варяга. Уже кувыркаясь в воздухе, Олег, извлёк меч и перерубил болтающуюся верёвку. Последняя дань друзьям была выполнена, осталось только самому попасть туда, где его уже ждёт Аскольд с полной чашей вина. Сжимая в руке меч, викинг, устремился в след за летящей сетью, не противясь своей судьбе.
Алан сын Бека ехал впереди колонны. Заводная лошадь шла не спеша рядом на привязи.
Алан уже порядком устал. В начале похода всё шло замечательно. Сперва они удачно разгромили викингов, потом им досталось от немецких рыцарей. После наступила полная неразбериха, и кто кого уже было невозможно определить. Их большое войско раздробилось на множество мелких и дойти до цели, городов славян, было уже не возможно. Каждая группа, старалась побольше награбив в округе, отбыть побыстрей домой, чтобы по весне двинуть снова. Но эти проклятые иноземцы на каждом углу трещат, что будут приходить теперь каждый год. Свиньи, они подавятся, вот соберётся орда поболее и двинет на вас, тогда посмотрим.
Грабить было уже нечего, до них всё разграбили. Их маленький отряд, всего двадцать сабель, случайно наткнулся на малый отряд варягов. Завязался бой. Расстреляв стрелами и закидав дротиками большую часть ратников, они, оставшихся добили пиками и саблями. Никто из варягов не дался живым, кроме девки; её вовремя оглушили древком копья, так бы зарезалась. Старший признал в ней благородную, возможно дочь ярла или конунга. Потому и сохранили жизнь - раз нет добычи, то щедрый выкуп должен всё покрыть. Тут старший и заметил его. Велел взять ещё четверых и доставить девку домой. Уже трое суток они пробирались окольными тропами, оберегая её, как от чужих, так и от своих.
Пора становиться на привал, ещё не много и кони протянут ноги.
Алан притормозил лошадь и велел всем спешиться. Помог спуститься девке; проверил её путы и приказал двоим принести дров, да чтоб не шумели. Роль главного ему нравилась.
Это был его первый поход. Отправляя в путь сына, отец Алана, подарил ему свою саблю, кованную в самом Дамаске. Он теперь стал часто вспоминать отца, особенно, когда прикасался к рукояти сабли. Вот и теперь стоило ему дотронуться до холодного эфеса, как перед глазами стали проплывать картины его детства. Вдруг эта идилия была нарушена сильным грохотом. Что-то тяжёлое свалилось с небес. " Неужели обломок скалы?". Алан поднялся и поспешил к месту падения, ещё ему нужно было срочно дать сигнал к сбору, если вовремя не покинуть ущелье, то сюда может сбежаться на шум слишком много не прошенного народа.
Олег нёсся вслед за сетью. Он скользил спиной по покрытой снегом скале. Хорошо, что кольчуга на нём добротная - самолично собирал, звено за звеном. Возле основания вершины спуск был пологий, покрытый рыхлым снегом, Олег, вклинился в него начиная тормозить.
С грохотом полная сеть упала скатившись со скалы на дно ущелья. Из порвавшейся сети в разные стороны раскидало человеческие останки. Вслед за сетью приземлился Олег. Множественные ушибы, порезы, открылась старая рана, рука до судорог сжала цзянь, но главное он жив, может держать меч и снова сражаться. Поднимаясь из снега, Олег, размял тело и двинулся на встречу ненавистным уйгурам.
Алан похолодел, когда увидел, как из кучи разбросанных человеческих останков поднялся высокий человек в порванной кольчуге и размахивая китайским клинком направился к нему. Первым движением, Алан, извлёк саблю. Дальше, он, как затуманенный пошёл на встречу своей смерти.
Прыгнувший на него воин был слишком молод и не опытен, чтобы представлять настоящую угрозу. Олег, не сбавляя хода просто смял противника. Подобрал саблю и уже "обееруким" бойцом схлестнулся с двумя подоспевшими уйгурами. Вращаясь, его клинки сверкали словно он управлял молниями. И разил он ими молниеносно.
Одолев всех, Олег, осмотрелся. Три мирно дожидавшихся своих хозяев лошади - это хорошо. А вот непонятный, опутанный верёвками юноша - проблема. Если в обузу, или чего хуже уйгур - придётся добить.
Олег, подошёл к лежащему возле коней парню. Вытер окровавленный меч об его штаны, убрал в ножны. Юноша смотрел на него не отводя взгляда, зелёные глаза не выказывали и тени страха.
Тогда, Олег, снял с его головы кольчужный капюшон.
Длинные, каштановые волосы спали на красивое женское личико.
Олег, ещё раз оценил фигуру в рваных одеждах, и пришёл к выводу, что она роскошна. Сорвав с неё кляп, он, был вынужден выдержать плевок в свой адрес. Девица зло посмотрела на своего спасителя и на нурманском языке спросила:
- Ты отлично дерешься храбрый берсек. Но берегись, придут ещё двое.
- Берегутся пускай они, а викингу это незачем, - ответил Олег на том же нурманском, хорошо, что Аскольд натаскивал, - он живёт ради славы. Потому и не сокрушим, даже погибает героем.
- Смотри воин, слава уже за тобой.
Викинг обернулся и заметил двух конных уйгуров. Те не спеша подъезжали.
Олег, отвязал ближайшую лошадь, оседлал её и сжав поудобнее саблю ринулся на уйгуров.
Выждав дистанцию для броска, кочевники, метнули дротики. Первый дротик, пролетел мимо, второй, попал лошади в грудь. Конь, как подкошенный упал боком на камни. Олег, кубарем вылетел из седла. Спасла хорошая реакция.
Седоки уже более спокойно подехали к лежащему варягу. Вылетела из ножен сабля и уйгур наклонился намереваясь добить человека без признаков жизни.
Где-то он уже всё это проходил, только там смерть была не в стременах.
Олег лежал на камнях. После такого падения ему казалось, что последние остатки жизни должны были покинуть его. Так нет, лежит. Левую руку свело судорогой, правую лодыжку он вообще не чувствует. И сейчас, наверное, его будут добивать. Только не стрелами, хорошо, если мечами - тогда есть шанс выкрутиться. Сабля куда-то подевалась, но остался меч, правда он всё ещё в ножнах. Справится. Главное вовремя перевернуться, достать меч и действовать - и этот бой будет за ним.
Уйгур наклонился, одновременно отводя руку с саблей для удара, как вдруг, Олег, резко приподнялся и очутился под лошадью. Всадник так и не успел ничего понять. А когда варяг оказался у него за спиной он вылетел из седла со сломанной шеей.
Последний уйгур развернув лошадь попытался скрыться. Олег, пришпорил коня и помчался следом, на ходу извлекая меч. Настигнув беглеца, варяг, зарубил его, уйгур даже не сопротивлялся, и повернул лошадь назад к пленнице.
- От куда ты родом викинг? - спросила прекрасная пленница, растирая онемевшие руки снегом, - я видела, как ты сражаешься, так может не каждый берсек, лишь прямые потомки самого Одина. Наверное твой род благороден, если у них такие воины.
Олег улыбнулся, не каждый день он флиртовал с красавицами.
- Ты заблуждаешься. Сражаться может каждый, надо просто захотеть, и иметь хорошего наставника. Я, у меня был такой. Сомневаюсь, что мир видел лучшего воина, берсека.
Олег осёкся. Ему было до сих пор трудно поверить, что Аскольда больше нет. Одно успокаивало - Аскольд сейчас в дружине Одина, среди величайших викингов.
- Как его звали? - продолжала красавица.
- Аскольд - бесстрашное сердце.
Лицо девушки, едва услышав сказанное, вдруг стало серьёзным.
- Конунг Аскольд?
- Да.
- Я много слышала о нём. Даже один раз видела. Он приезжал однажды к отцу. Я тогда был совсем ещё маленькой, но Аскольда запомнила хорошо. Как он?
Олег развёл руками. Как же ей всё правильней объяснить.
- Здесь, - он указал в сторону скалы откуда упал, - он теперь везде, всюду. Я точно знаю, что сейчас он вместе с Одином пьёт вино, охотится на кабанов. Потому, что он погиб, как настоящий викинг. Я был с ним. Ни один меч его не смог одолеть. Только стрелы.
- Извини.
- Незачем. Когда соберёмся я хочу найти его тело и проводить, как подобает воина.
Девушка подошла в плотную к Олегу.
- Я не назвала своего имени. Знай, что я Моргана, дочь конунга Олафа.
- Моргана. Как богиня. Ты и правда богиня. Такая красота может быть только у богинь.
- Не надо. Лучше поищем, что здесь можно поесть.
- Посмотрим. У уйгуров всегда, что-нибудь да есть.
Олег обследовал седельные сумки ближайшей лошади и остался доволен. В руках он сжимал бурдюк с кумысом и узел с лепёшкой, сыром и вяленным мясом.
- Там есть ещё. Так, что с голоду не пропадём.
Они растянули полотно, так же найденное привязанным к седлу, и принялись есть. В начале быстро, утолив первый голод - уже не спеша. Моргана порвав полотно на лоскуты подошла к Олегу и скинув с него кольчугу перевязала старую рану.
- У тебя странный меч.
Олег вытащил из ножен клинок и протянул его женщине. Она приняла меч и довольно ловко стала им орудовать.
- Ты - словно Валькирия.
- Это правда. Отец часто со мной занимался. Меня часто называли Валькирией - воительницей.
- Нравится?
- Да. Откуда он?
- Бери, меч теперь твой. Мне подарил его один китайский монах спасший меня. Это - цзянь. Он достойный клинок.
- Это правда.
- Ты здесь собери, что можно для дороги, лошадей подготовь. Я хочу найти тело Аскольда. Он должен уйти по обряду, как завещали боги.
- Хорошо.
Обмороженные части тел было не возможно распознать. Олег бродил среди сугробов, разгребал снег. Везде ждало одно разочарование. Он в последний раз окунул скованные от мороза руки в снег. Рука наткнулась на рукоять меча. Олег ухватился и вытащил Каролинг. Клинок на свету отражал солнечные блики. У Олега перехватило дыхание. Каролинг вернулся к законному хозяину. Как будто сами боги послали ему меч. Подняв над собой клинок, Олег, прокричал:
- Спасибо Один! Спасибо Аскольд! Я не подведу тебя учитель, отец!
В ответ на его слова ветер поднял целую снежную бурю, и столь же внезапно стих.
- Знай отец, что я буду достоин быть рядом с тобой на пиру у Одина.
Ветер стих окончательно и крупные хлопья снега нескончаемым потоком падали с небес. Олег понял, что Аскольд и боги приняли его слова и будут следить за ним. Он положил клинок на плечо и зашагал с чистой совестью к Моргане, которая уже давно его ждала оседлав скакуна.
Девушка увидела, как уверенно идёт викинг. На плече, удерживая рукоять, он нёс полуторный меч - Каролинг. Посмотрела на него и всё поняла.
- Это его меч?
- Да. Я не нашёл тела. Но он послал мне свой меч.
- Аскольд и после смерти оберегает тебя викинг. Ты великий воин. Ты достоин его меча. Веди, и пускай боги укажут нам путь.
Олег оседлал лошадь.
Снегопад мягким ковром застилал их следы. Двое всадников и три скачущие на привязи лошади растворились в снежном тумане.
Здесь почти не было снега, ветер не продирал до костей и стало заметно теплей. Вереница из лошадей и двух наездников спускалась в низ по горному серпантину созданным самой природой за тысячи лет от потоков ветров, в обилие бушевавших в своё время.
Она была не просто прекрасна - она была сказочно красива. Олег уже не раз ловил себя на мысли, что не хочет с ней растоваться. И этот капюшон из кольчуги придавал ей особый шарм. Девчонка держалась достойно, ей была не в тягость походная жизнь. И правда - Валькирия. Она не только знала с какой стороны нужно держаться за меч, но и неоднократно им пользовалась - причём довольно успешно. Умело разила попадавший им на пути всякий сброд, как стрелами, так и мечом. Цзянь, подарок монаха, был словно для неё выкован. Она слишком горделива, чересчур осторожна, но это ещё больше завлекало его к ней. И ещё он отметил, что нравится ей. Она неоднократно это проявляла. Однако, говорить на прямую не решалась - гордость не позволяла.
Дул тёплый ветер, он приятно обдувал странников. Высокий, хорошо сложенный воин в латах и топхельме отдал приказ на привал. Отряд, повинуясь командиру, образовал защитное кольцо из копий, и только после этого поспешно спешился. Людям уже порядком надоела походная жизнь, они спешили домой, при этом сохраняя нелишнюю осторожность.