Мучительная и спокойная душевная депрессия. А вообще, наверное, я могу назвать это правдой.
Пройдено пешком уже триста метров. Нас трое. Я, он и она.
- Побежали! - радостно вскрикнула она.
- Зачем? - спросил я.
- А что делать..., - она рванулась. - Догоняй! - крикнула тут же ему.
- Я первый! - обогнал он её.
- Не-е! Ха-ха-ха... Ну-у, так не честно, ты же большой, - весело и шутливо запищала она.
Я плетущимся бегом засеменил за ними, потом остановился... Как прекрасно: бегут двое - он и она, нелепы и счастливы, довольны и живы... И всё вокруг молчит...
Только мне одному, вашу мать! плохо! Я не хочу бежать! Я устал! Устал стоять и молчать, стоять и видеть то, как смотрят на меня - как на ничто - как на идиота, которому просто не весело... А мне, правда, не весело! Я выпал из мира вокруг, я ребёнок, кой ушёл от мамы и папы. Мне противно слышать людей, мне противно переносить их. Я влюбился, но я не верю в это, не верю ни во что! Мне тяжело волочить себя за окружающими, тянуть за ними свою неверную душу... А они капают мне в неё! Заливают её машинным маслом!
Нас четверо, с нами взрослая женщина. Трое на диване. Один на пуфике. Женщина приносит чай. Мы начинаем пить его. Она садится с нами.
- Я слышала, тут возле вас построят аквапарк, - говорит одна из нас женщине.
- Да, на территории заброшенных садов. Планируют к 2008-ому году закончить, - отвечает женщина.
- А кто?
- Высоты из Москвы.
- Неужели наш город выглядит для них таким перспективным? - спрашивает у всех один из нас.
- У нас здесь рядом Европа, люди все в основном светлые, да и им, наверное, нравится, - отвечает женщина.
Женщина предлагает покушать. Все отказываются, она предлагает ещё раз, говорит, чтобы не стеснялись. Все опять отказываются, двое поели бы, но молчат. Женщина (разочарованно и с намёком): "Ну, смотрите, я предложила". Все говорят, что сыты. Женщина, забивая на это и шутя: "Ну не хотите, нам больше достанется".
Один сидит, задумавшись, его спрашивают почему, он говорит, что его мама повесит за то, что не убрал квартиру. Вторая говорит, что повстречала хорошего человека и хочет ему позвонить...
И снова грязь мне в лицо, снова шутят над моей душой. Я молчу, забывшись, а надо мной издеваются - сволочи, я вас ненавижу! Сволочи, я влюблён, но не верю в это! Вы хоть раз в жизни переживали то, что переживаю я?! Вашу мать, вашу долбаную мать, вы можете заткнуться и не трогать меня?! Вы можете не опошлять мои действия, вы можете прощать хоть что-то, хоть то, что не трогает вас?! Вы можете не вызывать во мне ненависть и бешенство?! Вы мне друзья? Нет! У меня вообще нет друзей, есть только место, куда я кладу чуть-чуть души! Я - мой друг! Покажите мне человека, который хоть что-то стоит... Почему его нет?! Но почему я всё равно влюбился?!!! Зачем?! За что?! Вы не люди - вы машины, вы черви, ползущие по кругу своей трахнутой жизни!
Есть она. Она тактична, аккуратна, недоступна и удивительна. Она скрытна и красива. Она таинственна и нервна. Она жива и умна. Она девушка с дьяволом в голубых глазах.
Одного она отвергла от себя своим бешенством и независимостью, непримиримостью и гордостью, поломала его под собой и теперь будет жалеть, не желая нести вину на себе. А он долго носил её с собой. И теперь не чувствует к ней интереса, он обжёгся об неё, и не может ей довериться, поэтому просто и тихо ушёл.
Второй говорит, что она сучка, но не в оскорбительном смысле этого слова, он обольщён ею, он аккуратен перед ней, он опасается её, а она говорит, что с ним не стыдно появиться на людях, чувствует, что он стоек и горд, чувствует, что ранен возле неё.
Она горда, ревнива и развратна. Она зависима только от своих желаний и пасует от частого одиночества. Она непримирима и страстна. Она не отпускает от себя того, кто уже с ней и молчит о своих искренних чувствах. Она стервозна и ранима. И она умеет любить.
Третий боится её и молчит рядом. Он привязан к ней и восхищается ею. Он осторожен с ней, но, чёрт возьми, любит её! Поэтому устал осторожничать. Она тоже молчит возле него, и не активна до него. Она не знает его, не знает о любви и от этого между ними слишком много пространства.
А где, мать вашу так, я?! Где мой разум, на ком он?! Нервы на пределе, ненависть у краёв сосуда... Паника в душе, разрывы, копьё в сердце! Душа пополам... Всё рушится! Я скоро заплачу, истерично сорвусь с места и пошлю всё к чертям! Мне всё надоело!!! А потом сначала... Но это начало само катится ко мне, так может плюнуть на всё и сбежать от своих людей?! Да вообще ото всех!!! Загнуться там, в одиночестве и умереть...
Нас двое. Я и она. На улице светло и живо. Где-то здесь играет музыка. Я рискую. Мы о чём-то говорим, но понимаем, что хотим другого разговора. Я выхожу в туалет, там меня тревожит телефон, кто-то что-то мне сказал. Мне это не очень нравится. Я возвращаюсь к ней и зачем-то целую её, но как, никто не знает. Это противно - "никто не знает". Потом ломаю себе позвоночник и корчусь от боли и наслаждения. Появились нужные слова, хотя бы для меня.
И что?! Что, чёрт возьми?! Ненависть и любовь, хрен знает, кто из них сильнее. А я ломаюсь! Рвусь пополам и вру, только кому, "никто не знает". Что портит меня, не понимаю, но догадываюсь. Стыжусь слов от других, хочу иногда заткнуть уши. Все оскорбляют мои вкусы, мой выбор, а, значит, плюют мне в душу. А она и так уже раскалилась, и тут же сжигает ваши слюни - они мне надоели, мне нужна свобода! Но моё же, я ненавижу это слово, сердце мешает мне! За что, за что я влюбился?! Я боялся любви всю свою сознательную жизнь, я стыдился её, я сторонился её. Но она поймала меня там, где я и не подозревал. Но мы прорвёмся!!!
Любовь - какое красивое слово... Как все любят слушать о том, что я влюбился, но как противно мне говорить об этом. Как тяжело нести на себе эту огромную ношу, спотыкаясь и снова идя. Как тяжело переносить всяческие радости жизни, имея такую радость, как любовь. Как несовместимы остальные девушки с той, в которую влюблён. Как ломает тебя это злое и прекрасное чувство, как подкашиваются твои ноги, и уже не остаётся выхода кроме поражения. Как взлетаешь ты иногда на его силах и забываешься, как не ценишь в этот момент оставшихся людей. И как же мерзко писать мне это!
Ненависть - какое красивое и неприятное слово... Как всем противно слушать о том, что я ненавижу людей, но как приятно мне говорить об этом. Как легко нести на себе эту огромную ношу и слушать её идеи, разбегаясь и снова идя. Как легко переносить всяческие радости жизни, осознавая каждую бессмыслицей. Как несовместимы с тобой ненавистные тебе люди. Как красит и возвышает тебя это злое и прекрасное чувство, как наливаются кровью твои ноги, бегут, и уже не остаётся выхода кроме поражения. Как падаешь ты иногда под его страшной массой и озаряешься, как ценишь в этот момент оставшихся людей. И как же приятно писать мне это!
А мне надоело совмещать это вместе! Нули, нули в глазах, всё сокращается! Не могу протянуть руку из-под гор, равняющих меня! У меня в почках уже сидит эта жизнь, я вижу только один выход - смерть! Но я боюсь потерять с ней всё, что нажил и открыл, боюсь расстаться с теми, кого полюбил! Нет вариантов, нет правды, есть только судьба, как я бы хотел узнать её, и как бы я хотел застрелить её! Нет для меня дальнейшего пути, но я хочу покинуть это место! Мне надоело болтать языком, ибо всем сразу всё понятно! Мне надоело писать дурные рассказики, ибо в них не разбираются. Если хотите узнать, кто перед вами - платите, работайте! А не просто спрашивайте. Во всех этих строчках очень много правды и, по-моему, её так никто и не увидит. Так как могу я любить людей?! Если они бестолковы и глупы, если они подвязаны своими инстинктами, если они ничего не делают ради того, чтобы обрести счастье для себя и для мира, только лицемерят?! Как могу я им доверяться, если они не делают из этого никаких выводов?! И как, вашу мать, я смог влюбиться в какую-то, чёрт возьми, девушку?!!!..
Нас под дождём четверо. У каждого есть имена, есть биографии, есть своя личная жизнь. Но трёх не знает никто, никто их никогда не видел, никто никогда их не увидит, никогда не узнает. А об одном иногда слышат понемногу. Все чётверо никогда друг с другом не разговаривали, но общались почти всегда, сколько жили.
Погода ужасная, на улице страшно, темно. Сырость и мрак, жестокость стихии. Мы все промокли и замёрзли, но нам не хочется домой, потому что мы вместе, потому что никто нас не тронет, никто никогда не будет нам перечить. И пронесём мы обоюдное тепло до конца своих дней и в одну секунду вместе ляжем в могилу, так и оставшись тайной!
Извините, но мне пора закрывать квартиру, я слишком сильно открыл дверь, и в неё надуло много хлама, в неё зашло слишком много любопытных людей. Я остаюсь один и плевать мне на то, что я снова один - и так с рождения я многого лишён. Может быть, я позвоню только одному человеку, может быть, я даже положу его к себе под одеяло, но только, может быть.