Телеграммы ВятГЖУ о принятии мер к недопущению беспорядков, ввиду мобилизации запасных и настроениях населения по поводу войны, в июле 1914года были разосланы полицейским уездным исправникам, когда беспорядки случились уже в нескольких местах.
20 июля, партия запасных из деревни Корабли Гардинской волости Глазовского уезда выбила окна винной лавки, не смотря на охрану из десятских и полицейских стражников. Толпа избила охрану и вынесла несколько вёдер вина.
21 числа того же месяца в селе Сергино толпа запасных штурмовала казенные винные лавки. "Чтобы предотвратить продолжение бесчинств, трое стражников и десятский выдали вино".
Будагосский, помощник начальника ВЯТ ГЖУ по южным уездам Вятской губернии, 16 июля докладывает Губернатору: "Ввиду мобилизации, Ижевские заводы являются самым серьёзным пунктом моего района. В семи пунктах завода мной установлена полицейская охрана. Туда командированы подведомственные мне два унтер - офицера, один филер.
Настроение населения вверенного мне менее благополучной части рабочих оно выжидательное.
У несознательных крестьян, особенно мусульман, настроение возбуждённое. Эта часть населения в случае мобилизации может устроить буйства, погромы винных лавок. Необходимо применить меры против первых же попыток к беспорядкам. А затем распространить среди крестьян брошюры, в которых изложен " Манифест о войне" - Слово Государя Императора в Зимнем Дворце".
От Малмыжского Исправника поступило сообщение : " Среди крестьян инородцев уезда бродят самые вздорные слух о причинах, вызвавших войну России с Германией и Австрией, а так же наших военных действиях у западных границ. Предписано усилить наблюдение для установления виновных лиц".
17. 09.1914г. На стол Вятского Губернатора Чернявского А.Н.
ложится докладная записка начальника ВятГЖУ, подполковника Битепажа : "Мобилизация запасных в городах и уездах проходит в полном порядке". В целом, по рапортам полицейских исправников "Настроение населения во всех слоях общества спокойное по случаю объявления мобилизации и войны, а также связанных с войной повинностях и сборах в пользу семей запасных и ратников ополчения".
Но картина нарисованная в докладной не соответствовала действительности.
* * *
Одуряющая жара июльских дней 1914 года накрыла улочки уездного Котельнича. Городок, со всеми его "мельничами", речным портом, пыльными улочками, стал тесным от наполнивших его 6 тысяч самых сильных и здоровых вятских мужиков и парней, мобилизованных на войну. Большинство из них были крестьяне, поэтому мысли их, наверное, возвращались к оставленным деревенским делам.
Сенокос в самом разгоне, и не верилось что нескончаемая из года в год повторяющаяся работа с пьянящими запахами высохших трав отпустила от себя. Жатва вот-вот подоспеет с заботами о Хлебе насущном до белых мух. А там, глядишь, подкатятся короткие дни с неярким печальным солнышком, обещающим зиму, тёмные длинные вечера и кроткие без света дни. Ох, лучше не думать о будущем, которое ждет где-то в новом незнакомом месте. Что есть война, пока ещё не думалось.
"Хлебушек, слава Богу, уродился, но убирать будут без тебя" - тоже плохо укладывалось в головах.
С берега Вятки заречные поля и леса таяли в мареве. Там бабы, мужики, дети, лошади с волокушами на сенокосных лугах и пасущийся невдалеке скот, - всё напоминало об оставленном доме. Серебряной рябью Вятка поблескивая, манила к себе прохладой. Картина за ней напоминала о неуёмной оставленной дома работе.
Деловито и натужно гудел и громыхал порт, наполненный трудягами - пароходами, баржами. Опустившаяся вода пускала на себя только шныряющие туда - сюда лодчонки. Не верилось, что возможно не будет возвращения к тому, что виделось вокруг в эти невыносимо жаркие и яркие дни. Ох, эта война!
*
Шесть тысяч запасных, уже не мирных людей, но ещё не военных чинов, мучились от безделья и жары, потому что военное и железнодорожное ведомства не могли ещё подружиться и быстро договориться между собой.
Расследование происшедших в эти дни в Котельниче событий проводил лично подполковник Масалитдинов А.И., заместитель начальника Губернского жандармского управления по городу Вятка. Здесь потребовалась его скрупулезность, личное мужество, чтобы восстановить реальную картину событий. Доклад, составленный им по результатам расследования, содержит следующее:
" События начались с 8 часов утра 22 июля. Четыре казённые и все частные винные заведения города были закрыты с
17-го числа, когда первых мобилизованных стали собирать на Котельническом призывном пункте. Попыток проникнуть в винные лавки тогда не наблюдалось.
Однако безделье мобилизованных запасных и скопившаяся большим числом в городе шпана слились в котёл, который рванул с жертвами.
К утру 22 июля часть из мобилизованных смешалась с местной шпаной, хулиганами, поднадзорными пьяницами и прочими порочными людьми, которых большим числом скопилось в Котельниче.
Всё происходившее на улицах города в то утро чины полиции могли наблюдать лишь переодетыми в гражданское платье.
Вначале, один из мобилизованных запасных, попытался сорвать замок с казённой лавки. Тут же его поддержали несколько человек из толпы. Переодетые чины полиции пытались остановить беззаконие, но это лишь раззадорило бесчинщиков. Над толпой понеслись угрозы убить всех, кто встанет на пути к вину. Одна из попыток закончилась удачно, - замок сорвали, и толпа хлынула внутрь первой лавки. Люди хватали всё, что попадало под руки: конфекты, табак, бутылки с вином. Таким же путем взбунтовавшейся толпе удалось проникнуть ещё в две винные лавки.
На толпу не действовали никакие слова. Её не удалось унять и разогнать струёй воды из пожарных шлангов, вызвав для этого городского брандмейстера. Её не удалось унять вызванным сюда же стражникам, которым была дана команда " Стрелять вверх!". Часть обезумевшей толпы, стала приходить в себя, когда услышала команду: "Стрелять на ранение!". Толпа после этих слов стала рассеиваться понемногу.
Убитых, умерших от ран людей из толпы, в больнице насчиталось 10 человек. 12 человек, раненых при бесчинствах, выздоровели. Двое из них местные, Шильников и Косолапов, уличены в произведённом грабеже посторонними свидетелями. У всех задержанных, в том числе раненых, по карманам были рассованы конфекты и другие товары, находившиеся в разграбленных лавках.
Выявлены шестеро зачинщиков и семеро самых активных погромщиков"
***
В докладе сказано:"Указаний на бездеятельность Котельнического уездного Исправника не получено. Плохая охрана винных лавок объясняется недостатком стражников". Такое заключение, кстати сказать, не помешало сменить Исправника.
Любопытна приписка, сделанная кем-то
на полях доклада: "Ошибка в применении оружия! Давались только команды: " Стрелять вверх!", тогда как с самого начала требовалось: "Стрелять на поражение".
В распоряжение нового Исправника на время мобилизации в Котельниче сосредоточили стражников из трёх ближайших уездов. В городе ввелась конно-полицейская стража, которой командовал урядник Чукавин.
27.08. 1914 года он докладывал:"В городе всё спокойно. С 8 ч. до 10 часов проходили манифестации. Публика: частные лица, мобилизованные запасные и бывшие ратники шли по улицам с портретами Государя Императора с флагами, пением "Боже, Царя храни!".
Так же в городе играла духовая музыка, разносились крики "Ура!".
В некоторых местах люди останавливались, служили молебны. Все люди были трезвы. Вечером, все спокойно разошлись по своим домам.
28.08. с утора до четырёх часов пополудни в Котельнич съезжались на сборный пункт запасные и ратники для проверки. В этот день начала свою работу комиссия по приёму лошадей для нужд войны".
28. 08. 1914г. Уже Орловский исправник шлёт телеграмму для жандармского управления: "Мобилизованные нижние чины Орловского уезда собираются разбить станционный буфет на станции Оричи Северной железной дороги".