Аннотация: Глава наконец дописана. Нико долго сопротивлялся воле автора и в итоге вышел не таким, как задумывалось с начала. Что-то оно будет?
Глава 8
Отречение
Подвал
Спустившись по лестнице и пройдя по длинному узкому коридору в самый конец, старейшина Тергем открыл находившуюся справа от него дверь. Его взору открылось множество ящиков разного размера, местами аккуратно составленных, а местами - как например возле противоположной двери стены, - небрежно сваленных горкой. Некоторые ящики были прикрыты тряпьём. Внезапно одна из тряпок, островками прикрывавших кучу у стены, шевельнулась и издала непонятный звук, больше всего похожий на мычание.
Активность тряпья, видимо, не стала новостью для старца, так как он лишь хмыкнул в ответ на мычание и подошёл поближе. При этом с каждым шагом образ величественного старца плавился и, как будто бы, стекал с идущего. Благородную седину сменил пшеничный цвет, причём волосы укоротились, а борода исчезла вовсе. Фигура, бывшая худощавой, стала мускулистой. Широкие плечи, пружинистая походка хищника - ничто уже не напоминало вошедшего в эту комнату минуту назад старика. Перед грудой ящиков и тряпья стоял крепкий высокий юноша примерно двадцати пяти лет отроду. Он был красив: правильные черты, аристократический нос, большие глаза насыщенного голубого оттенка. Юноша ещё раз хмыкнул и стянул с шевелящегося свёртка материю.
Под ней оказался связанный, можно даже сказать, спеленанный - настолько велико было количество верёвок на нём, - старейшина Тергем. На шее старца болталось несколько активированных артефактов, создающих вокруг пленника самые разнообразные щиты и покровы. Получившаяся в результате их слаженной работы защита надёжно скрывала присутствие в этой комнате человека. Любопытствующий, неважно каким заклинанием он бы не пользовался, остался бы уверен в полной безлюдности помещения. Да и визуально старца тоже не нашли бы. Разве что на ощупь - но кому придет в голову ощупывать кучу барахла?
Молодой человек прислонил старца к стене так, чтобы тот сидел опираясь на неё - без поддержки в состоянии, мало отличимом от гусеницы, сидеть без поддержки довольно сложно, - развязал кляп, мешавший старейшине кричать во всю мощь своих лёгких, и спросил:
- Так вам удобно?
- Мне было бы удобно, если бы ты меня отпустил, - саркастично уронил старик, на что юноша лишь хмыкнул. - Вот скажи, Леон, чего ты добиваешься? Ты самый молодой старейшина в Общине, так что тобою руководит не жажда власти. Тем более что в политических вопросах наши с тобой мнения всегда совпадали. Могуществом, как выяснилось сегодня утром, ты меня превосходишь на порядок, так что и не Сила тебе нужна. Я уже стар, так что ревность тоже не может быть причиной. Так скажи, почему ты пленил меня?
Юноша лишь улыбался при перечислении старым магом возможных причин нападения, но всё же решил ответить:
- Мне было на пол часа занять ваше место.
- Зачем, - удивлённо воскликнул Тергем.
- Чтобы встретить вашу подмастерье, - спокойно сказал Леон.
- Она приехала, - помертвевшим голосом спросил старец, начиная, повидимому, уже догадываться о причине своего пленения.
- Да, она приехала. И, кстати, уже уехала - выполнять моё задание.
- Какое, - спросил Тергем, глазами, пылающими надеждой ошибиться в догадке, уставившись в глаза пленителю.
- Убить Никола и принести мне Посох Равновесия.
- Значит, ты узнал, кто Хранитель. Впрочем, это было не сложно, - пробормотал себе под нос старик. И спросил, - но зачем? Зачем тебе Посох?
- Я уничтожу его, и у нас опять будут рождаться дети, и количество магов станет увеличиваться. Я читал статистику - с тех пор, как этот мальчишка стал Хранителем, на Ашуре родилось в два раза меньше детей с Даром. Но ничего, я положу конец нашему вымиранию!
Старый маг смотрел на своего юного товарища - тому едва исполнилось семьдесят вёсен, - и удивлялся, как смог пропустить, не заметить раньше этого фанатичного огня в глазах.
- И поэтому ты заставил мою девочку убить Хранителя? Она же никогда ещё даже в более- менее серьёзной схватке не бывала, не то, что убивать. Да и не с её душой лишать жизни людей. Ты же своим приказом убил не только Хранителя, но и её заодно!
При этих словах лицо юноши омрачилось тенью сомнений. Но уже через минуту вера в свою правоту победила, и он воскликнул:
- Когда речь идёт о целой нации, можно пожертвовать единицами.
Старик только отчаянно вздохнул, но всё же попытался переубедить упрямца:
- Я знаю много больше твоего о Посохе Равновесия и Хранителях, поверь мне. - это было верно на все сто процентом хотя бы потому, что о том, что Лирема тоже Храниетльница не знал никто, кроме него да Горага. Даже сама Лире не имела об этом ни малейшего понятия.
Видя, что юноша слушает его, он продолжил:
- Нельзя убивать Хранителя, ибо его смерть приведёт за собой беду настолько большую, что мы не сможем ей противостоять.
- Глупости, в Хрониках ничего такого не написано. До этого погибло от рук разбойников немало Хранителей, и ничего.
- Да, но они погибли не от руки магов, - а про себя добавил: "И не были такими особенными". Леон лишь фыркнул:
- Ты пытаешься выторговать жизнь Хранителю, - с этими словами он развернулся и пошёл к выходу.
- Ты только что подписал приговор всем магам Ашура, - горько крикнул ему вслед старец, но юноша его не слушал. Возле двери он обернулся:
- Пожалуй, тебе всё же лучше пока посидеть в подвале, а то помешаешь ещё своей воспитаннице выполнить задание. Ты не волнуйся, я утром зайду тебя покормить. Отдыхай.
И вышел за дверь.
Лире
Я вела ребят в лес, росший неподалёку от столицы. Забрав лошадей с постоялого двора, находившемся в квартале от моего дома, мы помчались туда на максимально возможной скорости - всё таки город, и, несмотря на позднее время, иногда и прохожие встречаются.
Я сказала парням следовать за мной и они пошли, не требуя никаких объяснений, за что я была им очень благодарна. Точнее буду, когда немного успокоюсь. Сейчас же все мои силы уходили на то, чтобы кое-как сдерживать чувства в узде и поддерживать на нашей группе всевозможные щиты, самый мощный из которых поставила на защиту ментала - не имею ни малейшего желания делиться с окружающими своими мыслями. Незачем кому-либо знать, что я уже в сотый раз прокляла Совет и это дурацкое задание. И что я совсем не уверена в том, что смогу его выполнить - ведь за короткий месяц путешествия (большую часть которого они проспали) я привыкла чувствовать себя ответственной за них.
Что же мне делать?
До леса мы домчались в полной темноте. Сказала ребятам обустраивать лагерь, а сама, поставив самый надёжный из доступных мне купол, пошла по воду.
Поужинав - продрогшие ребята ели с аппетитом, а я еле заставила себя съесть две ложки похлёбки, - не стали распределять дежурство, надеясь на купол (наивные) и легли спать. Весь ужин возле костра было тихо - наверное, спутники прониклись моим хмурым настроением. Учитывая ситуацию с заданием, я ложиться спать не стала, решив дежурить всю ночь - да и не заснула бы всё равно - столько мыслей бродило в голове.
Это, пожалуй, была одна из самых сложных ночей в моей жизни. Про такие моменты говорят, что человеку стоит на перекрестке и только ему решать, каким путём идти. Я понимаю это сейчас, но тогда, под неровный стук изувеченного предательством сердца, только что не выла от тоски и безысходности.
Какие же они подлецы, что заставили меня убить родственную душу. Был бы у меня брат - обязательно им стал бы Нико. А с другой стороны - усмехнулась сама себе горько, - откуда им знать о том, что я к нему привязалась настолько сильно? Никто ни в чём не виноват - всё решает фатум.
И ведь ослушаться приказа своего Мастера не имею права - магическая клятва, даваемая в начале обучения подмастерьем, служит тому залогом. Даже, сама став Мастером. Есть, конечно, одно исключение... но решусь ли я на это? Хотя, после того, что произошло, наверное, всё же решусь, ведь боль от предательства всё ещё жжёт душу,
И как быть с тем, что Посох Равновесия, Хранителем которого является Нико, высасывает магию из рождающихся в Ашуре детей. И не факт, что если я уведу его в другой мир, там история не повториться.
Что же делать?
Утро застало меня за продумыванием нападения на Нико. Я приняла решение и теперь обдумывала все возможные отклонения от плана, пытаясь учесть все вероятности развития событий.
Примерно через час проснуться парни, так что надо поспешить.
Достав из своей сумки белый мелок, пошла на увиденную вчера полянку. Она находилась всего метрах в пятидесяти от нашей стоянки и полностью подходила под требования ритуала, который я сейчас собираюсь провести.
В центре поляны лежал большой валун - примерно метр на полтора. Непонятно, конечно, откуда он взялся, но всё же для моих целей как раз и нужна была каменная площадка немножко меньших размеров. Так что валун здесь очень кстати.
Я залезла на камень и старательно вырисовала там пентаграмму защиты - во время ритуала она мне ох как понадобится.
О этом исключении из правил - возможности отказаться от подчинения в свое время рассказал мне отец. Это было как раз перед экзаменационным заданием. Он как будто предчувствовал что-то...
Это воспоминание выстроило в чёткую цепочку ряд несоответствий, замеченных мною дома, но не принятых во внимание - слишком взволнована я была. А теперь уже поздно что-либо менять, ведь я уже начала ритуал отказа от Мира, а с ним и от своего Мастера, а останавливать его нельзя ни в коем случае, иначе погибну, раздираемая призванной мною мощью.
Что же я наделала!
Икс
Лире осталась дежурить (ага, так я и поверил в то, что ей просто не спится), и мне не оставалось ничего иного, как притворившись спящим(я даже всхрапнул пару раз для убедительности, за что оба раза чуть не получил от неё чугунком по голове - не-ервы), наблюдать за ней из-под ресниц.
Вообще, девочка держалась молодцом (ну и что, что ей пятьдесят уже, всё равно девчонка ещё): проплакав с пол часа она успокоилась, и, судя по выражению лица, принялась обдумывать сложившуюся ситуацию. Читать её мысли я всё ещё не мог - слишком силён ментальный щит, так что приходилось обходиться физиогномикой.
Через час после рассвета она, видимо на что-то решившись, встала, вытащила из сумки белый мелок и ушла со стоянки. Я, подождав пока скроется из виду, тихо последовал за ней. Хорошо, что умею бесшумно ходить по лесу, так что подкрался незаметно (не облом, а я подкрался незаметно).
Лире влезла на громадный валун, лежащий посреди поляны и сосредоточенно что-то на нём рисовала мелом - наверное, пентаграмму. Судя по изменению магического поля после её активации - защитную. Решив, что данный ритуал для нас безопасен, остался возле дерева наблюдать дальше.
Девушка ровным голосом начала читать заклинание, и вдруг выражение её лица изменилось: глаза расширились и из них потекли слёзы - видимо, дошло, наконец, что совсем не Мастер, от которого она сейчас отрекается, давал ей приказ. Мне стало её очень жаль, и даже где-то в подкорку закралась мысль, что расскажи я ей раньше, всё было бы проще и намного безболезненнее для девушки, но рассудок язвительно произнёс: "как будто бы она тебя услышала, она ж как сомнамбула ходила", и я вынужден был с этим согласиться.Совесть уязвлено замолчала, а сочувствие тихо произнесло: "как жаль, что иногда всё так непросто"
Тем временем Лире, глотая слёзы, декламировала строчки заклятия и дело, кажется, подходило к концу.Порывы ветра пытались сбить её с импровизированной площадки, как бы прося одуматься, но пентаграмма работала, как положено, не пропуская Стихию внутрь. Водный шквал тоже не возымел успеха, ивот Лире уже выкрикнула последнее слово - не потому что так надо, скорее нервы сдали, - и её окатило морской волной (не спрашивайте, почему морской - знаю что так, и всё) и высушило южным мистралем - Стихии подтвердили отречение. Теперь она не сможет находиться в Ашуре дольше часа, а с Мастером своим вообще никогда не встретиться. Но есть и положительная сторона: маги, живущие в этом мире отныне ей не указ.
Закончив ритуал, Лире стерла пентаграмму и тут же упала на валун, разрыдавшись. Я хотел было подойти к ней, но никак не мог решиться, а когда уже поднял ногу для первого шага, она встала, утёрла слёзы и со словами:
- Не время давать волю чувствам, - пошла к стоянке. Я побежал вперёд, чтобы остаться незамеченным. Заодно и парней разбужу - всё-таки времени у нас мало.
Он скользил по лесу, а в душе теплилась гордость: его девочка выросла.
Лире
Когда я пришла на стоянку, парни уже проснулись и активно паковали вещи: Марий запрягал лошадей, Нико запихивал в сумки утварь и одеяло, и только эльф, вылив немного воды на костёр и закопав кострище, спокойно присел рядом, пожёвывая травинку, и принялся наблюдать за суетливыми действиями людей.
Сил удивляться их спонтанной оперативности не было, так что, отметив этот факт на будущее обдумывание, принялась за дело.
Я прикинула время: как минимум минут сорок у нас оставалось в запасе точно. Ну, может, сорок пять - но не больше. Подсобив Нико в укладывании вещей - а то ещё чуть-чуть и он бы точно раздвоился от усердия, - наказала всем собраться рядом, вместе с лошадьми, а сама начала кастовать телепорт. Перенести нас я собиралась в единственное известное мне место способное укрыть нас от магического поиска. Я, конечно, могу навесить щитов, но и на себе их держать долго занятие весьма изматывающее, что уж говорить о прикрытии всей группы. А на эльфа вряд ли стоит полагаться - он с нами, пока это ему интересно, так что надежды на помощь с его стороны можно смело отбросить.
Когда телепорт был готов, я мысленно передёрнулась от мысли, что перенос стольких субъектов практически полностью исчерпает мой отнюдь не маленький резерв, и отправила эльфа первым - в случае чего о нём я сильно жалеть вряд ли буду.
Поразившись такой циничной мысли - раньше они мою голову вообще стороной обходили, тем не менее умудрилась не спутать линии силы, питающие телепорт. Следующим пошел Марий, ведя лошадь в поводу. Я же, чувствуя как с каждой секундой сил становиться меньше, практически запихнула следом за ним Нико с нашими лошадьми и запрыгнула в мерцающий круг сама, стараясь свести к минимуму время переноса.
Вспышка, короткое пребывание в вихрящейся серебристой дымке, и вот я уже на так понравившемся мне побережье среди настороженно оглядывающихся по сторонам спутников.
Поскольку управились (прошли портал) мы довольно быстро, на дне моего резерва всё же осталась небольшая лужица силы. Ничего, для моих целей хватит.
- Поклянитесь, что место, куда я вас сейчас приведу, вы не станете использовать во зло, и о нём никто не узнает, - потребовала я у ребят. Несмотря на то, что ноги у меня подгибались, а руки дрожали, я всё же должна была взять с них такую клятву - ведь если о Межмирье узнают плохие люди, или, ещё хуже, воспользуются им, то пяти мирам, выход к которым оно имеет, может сильно не поздоровиться. Этих субъектов я более-менее изучила за время путешествия и примерно знаю чего от них ожидать. Ну, разве что кроме эльфа - тот остаётся загадкой практически во всем, но он не плохой - это я могла сказать точно.
Дрожащими руками вывела в воздухе руну присяги, но немного модифицированную так, что она принимала и клятвы, магически скрепляя их. Если давший такую клятву человек нарушит данное слово, я тут же узнаю, а он мгновенно умрёт.
Монахи дружно гаркнули:
- Клянусь!
- Клянусь, - им-то не привыкать, в монастыре, небось, и посложнее обеты давали.
Эльф немного подумал, но всё же проронил:
- Клянусь.
Руна вспыхнула и погасла, я же облегчённо вздохнула и тут же задумалась над одним животрепещущим вопросом: а куда девать лошадей? Зона Межмирья не безразмерная, там и четыре человека (и не очень) долго не продержатся, животным же и вовсе места не хватит. Оставить их здесь тоже нельзя: жалко бросать, а в случае непогоды укрыть негде - вокруг только пляж да лес. Разве что... Обрадованная таким элементарным решением проблемы, попросила парней взяться за меня, не выпуская поводьев, и шагнула в Межмирье.
"Ну, вот мы и в безопасности" успела подумать прежде, чем закружилась голова, и моё тело обвисло в руках всё ещё державшихся за меня парней. Уплывающее сознание ещё успело уловить этот факт, а непослушные губы прошептать:
- Не выходите за пределы барьера, - после чего я отключилась.
Тьма обморока мягкими толчками выбрасывала меня на поверхность, в реальный мир, напоминая о том, что сейчас не время разлёживаться. Открыв глаза, с удивлением осознала, что резерв почти восстановился, а я лежу на одеяле в нескольких шагах от границы с пляжным миром. Лер с любопытством изучает барьер, а парни рассматривают зимний мир (как назвала я его в прошлый свой визит сюда) и тихо о чём-то разговаривают, посмеиваясь. Стоило немного напрячь слух, и я услышала весьма заинтересовавшую меня фразу, произнесённую Нико:
- Да, босиком зимой в Сибири - неплохо мы тогда погуляли. Хорошо, что оказались недалеко от посёлка и обзавелись валенками.
Так вот откуда в шкафу монастыря валенки! И попугай, наверное, не сам прилетел, а его прилетели. Я обрадовалась, что хоть что-то в этой истории проясняется, но тут же взгрустнула: какая теперь разница, проносили они что-то из другого мира или нет - я ведь теперь не принадлежу Ашуру.
Впрочем, действительно не время разлёживаться, так само, как и не время грустить: нужно действовать, если хочу сберечь жизнь этим двум оболтусам (это я про монахов) и себе заодно.
Глянув в сторону весеннего мира, удостоверилась, что селяне всё так же обрабатывают поле и лошадей, тревожно поводящих ушами, но всё же стоящих тихо недалеко от меня, в посёлок можно отвести хоть сейчас. Потом нужно будет связаться с Горагом - очень уж я волнуюсь за отца, и невозможность помочь отнюдь не положительно действует на нервы. А так хоть учитель будет знать, что отец в опасности и поможет ему. Заодно и весточку передаст. Затем нужно будет провести разъяснительную беседу с товарищами по несчастью. Или сначала поговорить, а потом уже действовать? Да, пожалуй, так будет лучше. Распланировав очередность предстоящих нам в ближайшее время дел, я почувствовала себя спокойнее.
- Ребята, идите сюда, - позвала, усаживаясь на одеяле поудобнее,- нам надо поговорить.
Пока парни рассаживались, я всё пыталась придумать, с чего же начать объяснять щекотливую ситуацию, в которой мы волею судьбы оказались. Да, не такой жизни я для себя хотела, но что же поделаешь: имею то, что имею.
Ребята уже давно сидели полукругом, внимательно рассматривая меня и изредка переглядываясь. Тишину нарушало только ржание лошадей. Ну что ж, пора издать хоть какой-то звук, потому что начинать разговор они явно предоставили мне, предпочтя задавать вопросы уже после моего рассказа. Даже любопытный Нико молчал, впрочем, по тому, как он постоянно ёрзал на месте и бросал расстроенные взгляды то на меня, то на Мария, было понятно, что далось это ему непросто.
- Вас, наверное, всех интересует вопрос, почему мы так быстро ушли из Магдара. Позавчера я не стала вам ничего объяснять, а вы не стали спрашивать, за что я вам очень благодарна,- тут у меня на глаза навернулись слезы: совсем уже нервы растрепались. - Вы не стали возмущаться ночёвке в лесу, хоть и могли проспать эту ночь в городе на удобных постелях, и не возражали поспешному уходу в другой мир, - я подавила рвущиеся из груди рыдания: сейчас не время, и не место давать волю слезам. "Я подумаю об этом завтра", - как говорила незабвенная Скарлетт О'Хара. Справившись с эмоциями, а точнее с внешними их признаками, продолжила:
- теперь, когда есть время, я могу рассказать вам о причине нашего ухода с Ашура. - И я кратко, где-то даже сухо, ведь так легче держать эмоции в узде, изложила им свой разговор с отцом, рассказала о своих подозрениях, точнее, уверенности в том, что моего (бывшего?) Мастера подставили. Не умолчала и о ритуале отлучения со всеми истекающими из него последствиями, а также о роли Нико, как Хранителя, во всей этой истории, а также о том, как нашла Межмирье. Когда мой рассказ, оказавшийся на удивление коротким - всего-то пол часа - закончился, я чувствовала себя невероятно опустошенной - следствие необходимости разговаривать на очень неприятные для меня темы.
- Нико, пообещай мне, что ты не выйдешь за пределы Межмирья. Это очень важно. Здесь тебя не найдут да и ты не сможешь оказывать какое-либо магическое влияние на миры, - другого способа защитить рождающихся магов от влияния Посоха я пока не придумала. Он лишь угрюмо кивнул, и я его прекрасно понимала - перспектива сидеть на ограниченной площади, где кроме голой земли ничего нет, не прельстила бы никого. Но так надо.
- Отлично, есть у кого-нибудь вопросы, - обратилась я к молчащим парням. Как ни странно, любопытство проявил Марий:
- Почему ты не убила Нико, как тебе приказали?
От этого вопроса я впала в ступор: да какая ему разница? Не буду же я перечислять ему десяток причин, по которым не подчинилась приказу. Это невозможно хотя бы потому, что все они слишком личные, для того, чтобы рассказывать их кому-либо. Не буду же я ему говорить, что ни разу в жизни не убивала и собираюсь избегать этого как можно дольше. И о том, что Нико для меня стал братом, пусть не по крови, но по духу, ему знать тоже не стоит. И множество других мелких причин.
Марий ждал ответа, я же размышляла, как бы мне так выкрутиться. Так ничего и не придумав, сказала:
- Если ни у кого других вопросов нет, то Фаилерин с Нико остаются здесь. Марий, ты пойдёшь со мной - нужно отвести лошадей в более подходящее им место.
- Это куда, - тут же загорелся любопытством неунывающий Нико. Иногда у меня такое впечатление, что ему не двадцать, а только-только четырнадцать исполнилось - после первого дня знакомства ни разу не видела его серьезным.
- Ты так и не ответишь мне, - потер ял терпени Марий. Мне не оставалось ничего, кроме как коротко бросить:
- Будем отводить лошадей, тогда и поговорим, - Нико тоже удостоился не совсем любезного ответа, хоть и более мягко произнесённого. - В стойло.
Нет, так много разговаривать - это явно не моё. Вообще, с начала хотела послать сообщение Горагу, а уж потом отвести лошадей в селение, но вопрос Мария заставил меня пересмотреть планы: пришло время поговорить с ним, и лучше сделать это наедине. Я могла бы поспрашивать Нико, но он либо ничего не знает, либо соврет так, что не смогу из сказанной им правды вычленить ложь. Марий же или ответит правдиво или промолчит - как я подметила за время пути, ложь он на дух не переносит.
Взяв лошадей, мы вышли в "Весенний" мир и пошли по направлению посёлка. Вокруг царила весна и я не удивлюсь, если подсознательно шагнула в день покупки котелка.
На пути к селу между нами царило молчание - я никак не могла сформулировать вопрос помягче, а главное, так, чтобы он на него ответил. Почему молчал Марий не знаю, но уверена, что у него на то были свои соображения. В итоге, дойдя до лавки купца, у которого приобрела котелок и огниво в прошлый раз, и, заплатив золотой за неделю постоя лошадей, мы пошли обратно к временному убежищу.
Уже подходя к границе с Межмирьем, поняла, что дальше откладывать разговор не могу - времени нет. Монах, видимо придя к таким же выводам, тоже остановился. "Нужно поговорить", произнесли мы одновременно, и тут же выжидающе уставились друг на друга, выжидая, кто первым нарушит тишину. К моему стыду должна признаться, что первыми сдали именно мои нервы: слишком уж сложными оказались последние два дня, чтобы никак не сказаться на выдержке. Так и не придумав ничего путного, разговор решила начать с ответа на вопрос Мария:
- Я не убила его, по многим причинам. Тебе лишь достаточно знать, что я не причиню ему вреда. Подтверждением тому, что не вру, пусть будет моя честь - и начертила в воздухе руну "честь". Она вспыхнула белым сиянием и тут же исчезла, подтверждая, что сказанное мной правда. Если бы я соврала, руна загорелась бы чёрным, умолчала что-то - серым (предупреждая ваш вопрос: да, я умолчала о причине, по которой не убила Нико, но руна была призвана подтвердить не это, а отсутствие враждебных намерений относительно него).
Марий кивнул - ему знаком этот ритуал. Отлично, теперь, думаю, можно и к расспросам приступить.
- Марий, скажи, а зачем настоятель отправил вас в Общину? - Ненадолго задумавшись, отвечать или нет, он всё же произнёс:
- Настоятель приказал нам следовать за тобой и делать то, что ты скажешь, пока не приведёшь нас к старейшине Тергему. После этого мы поступали в его распоряжение.
М-да, ситуация: всё предельно ясно, но ничего непонятно. Где-то на задворках мозга мелькнула мысль: "Что же это они в начале пути спорили со мной за первенство, раз и так должны были подчиняться?". Но поскольку помимо нее было много о чём подумать, она осталась без внимания.
Я всё же попыталась добыть ещё хоть какие-то сведения:
- А больше ты ничего не знаешь?
А в ответ тишина. Понятно, на эту тему я из него больше ничего не выбью. Ну ладно, "время раскроет все тайны", как часто говорил отец.
- А какое задание относительно нас было у тебя, - ответно спросил Марий.
- Довести вас целыми и невредимыми до Мастера.
- Понятно, - задумчиво протянул монах. И что ему там только понятно? Я вот уяснила себе, что мы сыграли роли пешек, и никто ничего до конца не знает, ну или не хочет говорить.
За неимением вопросов по существу, задала тот, который меня уже очень давно мучил:
- А что это с вами за история приключилась, которая про валенки? - Последнее слово было произнесено на русском, потому как аналогов ему в нашем языке нет. Но Марий меня отлично понял: взгляд стал настороженным, а лицо напряжённым:
- Откуда знаешь?
- Ну, во-первых, я слышала ваш с Нико разговор, а во-вторых, когда была в монастыре, очень удивилась найденным в шкафу валенкам. Так как, расскажешь? - Настороженность из его глаз почти испарилась, да и лицо стало менее напряжённым:
- Это тайна Нико. Спрашивай его. Ещё вопросы есть?
- Нет, - протянула я, разочарованная его отказом рассказать. А так хотелось послушать историю типа охотничьих и рыболовных баек, которые любили рассказывать одногрупники в беззаботные студенческие времена.
- А вот у меня есть, - и выжидающе уставился на меня. И чего он ждёт? Неожиданно навалилась усталость, не только от магического истощения - как никак прикрываю нас двоих от поиска, а это довольно энергоёмкое занятие, - но и душевная: слишком устала я от переживаний этих двух дней.
- И какой, - равнодушно спросила я. Марий, несомненно, удивился такому внезапному перепаду настроения, но виду не подал.
- Тебе пятьдесят один год, так почему же ты себя ведёшь, причем постоянно, так, словно только вчера тебе исполнилось двадцать?
Вопрос удивил. Причём довольно сильно, но всё же не смог прорвать пелену окутавшей меня апатии. Всё так же равнодушно ответила:
- Мне не пятьдесят один, а тридцать три. Я вам соврала, - подтвердила невысказанный вопрос, прочитанный в глазах собеседника. Марий лишь хмыкнул, никак не отреагировав на то, что до конца я ему так и не ответила.
- Ну что ж, пошли в Межмирье, а то Нико, наверное, уже заждался, - потянул он меня за руку к грани.
- Пошли, - согласилась я, всё равно никаких вопросов больше не придумалось, а других причин стоять посреди рощи не было.