Аннотация: Главы в которых рассказывается о том, что же оказалось в Золотом Каньоне. Генри пренебрегает предсказаниями старухи-индианки и проникает в каньон. Герои попадают в плен к жрецам и конкистадорам.
65
Генри проснулся после полудня. Несколько секунд он тупо щурился на стоящее над каменной аркой солнце, потом порывисто сел, огляделся по сторонам.
-- Гомер! -- в панике крикнул он. -- Что случилось?
Старик уютно лежал в тени скалы, надвинув на глаза шляпу.
-- Ничего не случилось, -- не пошевелившись, отозвался он.
-- Где Джед, Алисия?
-- Они ушли к каньону, -- из-под шляпы ответил старик.
-- Как ушли? - Генри с болезненным стоном схватился за голову. - Что со мной было?
-- Джед попросил у Томагавка какую то снотворную травку.
-- Чёрт! - Генри, как строптивый жеребец отбрыкался от путающегося в ногах одеяла, вскочил.
-- Мисс Алисия и Джед очень волновались за вас, -- наконец снял с лица шляпу Гомер. -- Предсказание старухи всех выбило из колеи. Они решили таким образом спасти вас от неминуемой гибели.
-- О, женщина! -- в сердцах воскликнул Генри. -- Ей самой угрожает смертельная опасность.
Молодой человек так торопился, что впервые после случая со скорпионом не вытряхнул сапоги, прежде чем надеть их. Схватив дробовик и пачку патронов, он побежал к старухе.
В пещере было тихо и пусто.
-- Эй! -- крикнул Генри.
В ответ ему отозвалось многоголосое эхо. Молодой человек кинулся в темноту, спотыкаясь о камни и ощупывая закопченные стены. Вскоре он по сквозняку нашёл второй выход из пещеры. Пещера была пуста.
В отчаянии он побежал обратно в лагерь.
-- Не ищи её, -- сказал Кривой Томагавк. -- Палая Листва не вернётся сюда, пока не придут новые искатели золота. Она своё дело сделала.
Генри сел на камень, в отчаянии схватился за голову и, вдруг, вспомнил рассказ Томагавка о реке уходящей под скалу, о странных жертвоприношениях. Услышав этот рассказ, Генри не придал ему значения, ибо в ту минуту всецело был поглощён ожиданием того действия, которое произведёт на Алисию трава инкуитль. Теперь он порывисто вскочил на ноги, с надеждой заглянул в глаза индейца.
-- Ты рассказывал про озеро, где совершают жертвоприношения чужим духам. Покажи, где это.
-- Туда нельзя, -- невозмутимо ответил индеец.
Тогда Генри порывисто обернулся к старику.
-- Гомер! В каньоне течёт река, которая уходит в пещеру. Так?
-- Так, -- подтвердил старик.
-- Вас эта река выбросила через водопад, низвергающийся прямо из скалы. Так?
-- Так.
-- Но если река может тебя вынести из каньона, значит, может и привести туда, -- обнадёженный этой мыслью, Генри метнулся к индейцу. -- Томагавк! Ты должен отвести меня к большой воронке, в которой исчезает река.
-- Белый Среди Белых упорно ищет своей смерти, -- невозмутимо ответил индеец. -- Он найдёт её.
-- Поехали, -- скомандовал Генри. -- Ты должен показать мне этот водоворот.
-- Джед сказал никуда не отпускать Белого среди Белых.
-- Я должен помочь Алисии и Джеду. Я должен быть рядом с ними.
-- Нет, -- жёстко ответил Томагавк, бесстрастно глядя куда-то мимо молодого человека. -- Мой бледнолицый брат останется здесь.
-- Ну, что ж, -- ответил Генри, выхватив револьвер. -- Тогда Белый Среди Белых умрёт прямо сейчас. Что ты тогда скажешь Джеду?
Он взвёл курок, решительно приставил револьвер к виску. В его глазах было столько отчаяния и решимости, что Томагавк повелительно выбросил вперёд руку.
-- Стой!
-- Я ещё постою, -- угрожающе сказал молодой человек. -- Но недолго.
Индеец некоторое время колебался, но выхода у него не было.
-- Хорошо, -- наконец согласился он. -- Кривой Томагавк отведёт тебя к озеру.
Генри не стал долго собираться, -- прихватив самурайский меч, дробовик и несколько пачек патронов с картечью, он вскочил на коня.
Через час пути, он услышал шум текущей воды. Ещё через десять минут его глазам предстала река. Индеец остановил мустанга.
-- Томагавк не может ехать дальше. Белый Среди Белых скоро увидит то место, где заканчивается река.
-- Спасибо, Томагавк, -- Генри хотел уже уехать, как вдруг обернулся в седле. -- Хотел всё время спросить тебя, да как-то не получалось. Теперь, может, уже не представится такой возможности. Почему у тебя такое странное имя? Почему Кривой?
Индеец чуть приметно улыбнулся.
-- Бумеранг, -- пояснил он. -- Австралийский бумеранг. Я ещё не стал воином, когда выменял его у одного белого торговца. Мои соплеменники называли его кривым томагавком. При помощи него я захватил в плен бледнолицего. Когда меня посвящали в воины, я получил имя Кривой Томагавк
-- Если я вернусь из каньона, обязательно расскажу эту историю в своём репортаже.
Генри махнул на прощание дробовиком, поехал вдоль реки. Вода шумела и кружилась на дне неглубокого ущелья, направляя свой бег к каньону, но там, где она по всем законам природы должна была водопадом сорваться на дно каньона, поток неожиданно обрывался, найдя себе более лёгкий путь в пустоте под скалистой горой. Река здесь образовала озерцо, посередине которого бурлил большой водоворот.
Генри спрыгнул с седла, стал на краю плоского камня, и долго, до головокружения глядел в бурлящую воду. Его спугнули посыпавшиеся со скалы камни. Молодой человек замер, интуитивно понимая, что ему лучше не делать резких движений.
-- Если хочешь прыгнуть, то сейчас самое время, -- раздался сверху знакомый голос.
Генри медленно поднял голову. Сначала его взгляду открылись остроносые сапоги на краю каменной террасы, потом узкие чёрные брюки, схваченные чуть повыше правого колена тесёмкой кобуры, потом пыльная чёрная рубаха, и усмехающееся лицо Фернандо, или Джексона, чёрт его знает. Генри уже не знал, как его называть.
Револьвер бандита безмятежно покоился в кобуре, руки его были беспечно сложены на груди, но Генри по-прежнему старался не делать резких движений, помня о том, как ловко и быстро этот револьвер оказывается в руке.
Теперь, когда противник стоял на расстоянии вытянутой руки, Генри почувствовал себя спокойнее. Каким бы хорошим стрелком не был Джексон, а на таком расстоянии его револьвер может оказаться бесполезным. Бандит, кажется, не понимал этого.
Ну, да! - он же считал Генри придурком. Примерно таким же придурком, каким сам репортёр считал Фернандо. На счёт Фернандо Генри крепко ошибся, но и Джексон сильно ошибается на счёт Генри.
-- Что интересного вы в ней усмотрели? - спросил молодой человек, уже собираясь одним из своих приёмов сбить неосторожного противника с ног, но в это время, откуда-то сверху снова посыпались камни. Генри вскинул голову, -- это были Диас и Солёный Джек. В руках у них были винчестеры.
-- Ну, как же, -- сказал Джексон. - Я ведь не выслеживал вас, а пришёл к этому месту сам. Нам пришла в голову одна и та же мысль. Это обнадёживает. Глупые мысли иногда приходят в умную голову, но не в две же головы одновременно. Однажды в пустыне я встретил старого умирающего апача, и задал ему вопрос о слухах, которые ходили в то время: будто бы среди апачей есть люди, которые приносят жертвы каким-то древним богам. Старик уходил в Края Вечной Охоты, и перед смертью рассказал мне всё, что знал. Эти жертвоприношения действительно совершались небольшой группой стариков. Я думаю, это были не совсем жертвоприношения. Жертвам наказывали набрать в грудь воздуха и не дышать, перед тем, как бросали их в водоворот. Наверное, они нужны были живыми по ту сторону скалы.
-- Зачем же вы охотились за нами, а не пришли прямо сюда?
-- Во-первых, я не знал, где находится этот водоворот, старик нарисовал мне на песке карту близлежащей местности, а где искать эту местность, рассказать не успел. Благодаря вам, я нашёл её. Во-вторых, мне хотелось найти более удобный вход в каньон. Этот водоворот вызывал у меня сильные сомнения: а вдруг это ложный путь? Я человек не робкого десятка, но глупо оказаться во мраке, из которого нет выхода.
-- Я готов проверить, -- усмехнулся Генри. - А вы?
Джексон любезно указал рукой в водоворот.
-- Только после вас.
Генри с бесшабашной усмешкой сорвал с головы шляпу, с размаху запустил её в воздух, -- ветер подхватил её, понёс и долго кувыркал в воздухе. Генри уже не видел этого, -- сомкнув над головой руки, он бросился в водоворот.
Неистовая сила воды закрутила его как песчинку, и через секунду молодой человек уже не соображал, где у этого мира верх, где низ, -- он видел только зелёные щупальца бурлящей воды, белые пузырьки воздуха, смутные тени. Одна такая тень наплыла откуда сбоку, бешеный поток ударил Генри о скалу, и в следующую секунду большое чёрное пятно всосало его в своё бурное нутро.
Воздух был на исходе, неистовость потока начала стихать, но впереди по-прежнему не было видно проблесков долгожданного света. Генри на секунду запаниковал, а паника в такой ситуации была равносильна смерти: запасы воздуха мгновенно закончились в груди, голову стало раздувать.
"Вот, как это бывает", -- обречено подумал молодой человек, но в то же мгновение перед глазами возникло лицо старухи, рассказывающей о бездыханном теле на вершине пирамиды. "Нет, не сейчас... не сейчас..." -- застучало у Генри в висках, а руки с удвоенной силой стали грести, помогая ослабевшему потоку.
Молодой человек был уже почти без сознания, когда зеленоватое облако света приняло его в свои объятия, и выбросило на поверхность воды. Жадный, захлёбывающийся вздох обжёг бронхи. Генри в полуобморочном состоянии вцепился в проносящуюся мимо скалу, обдирая в кровь ногти, выполз из реки. Оглядеться он не успел, ибо в ту же секунду сознание покинуло его.
66
Генри пробыл без сознания не долго, -- когда он поднял голову, вода ещё обильно текла с его волос. Он находился в пещере, в которую с шумом врывалась река. Чуть ниже по течению реки сиял дневной свет, размывая своим ореолом контуры выхода из пещеры. Там в этом ореоле, молодому человеку почудилось неясное движение. Он скинул предохранительную петельку с курка револьвера, присмотрелся. Это был Джексон, -- его тоже хорошо поколотило об скалы, и он с трудом вылезал из реки. Генри вынул револьвер, поднялся на ноги.
-- Не шевелись, -- приказал он, целясь в бандита.
Джексон встал в полный рост, откинул со лба мокрые, чёрные волосы.
-- В Нью-Йорке все такие придурки? -- спросил он. -- Или через одного?
Генри глянул на мокрый, бесполезный револьвер, воткнул его в кобуру, закинул руку за спину, -- меч, слава богу, был на месте. Но блеск меча тоже не впечатлил Джексона.
-- Угомони его, -- коротко приказал кому-то бандит, и в ту же секунду Генри почувствовал, как железная рука схватила его сзади за запястье.
Не выдержав боли, молодой человек выронил из руки меч, но это была последняя уступка, которую он сделал противнику, -- дальше действовал уже не он, а его инстинкты, отработанные на тренировках по восточным единоборствам. Каблуком ковбойского сапога он нанёс бандиту удар в голень, вывернулся из его рук. Противником оказался громила Диас.
Генри тяжело вздохнул, вспомнив своё единоборство с великаном в Редстоуне, и с разворота нанёс ему удар ногой в челюсть. Диас только встряхнулся, как собака. Всё повторялось, как тогда, в конюшне шерифа. Генри, как юла крутился в прыжках, обрушивая на голову мексиканца удар за ударом, пока Диас не изловчился. Он сгрёб молодого человека за ворот рубахи, оторвал его от земли, как шкодливого кота.
Повиснув в воздухе, Генри успел несколько раз ударить противника ногой по корпусу, но, поняв, что таким путём не вырваться, разорвал на себе рубаху, выскользнул из неё, благо рукава были расстёгнуты и подкатаны к локтю. Диас ещё тупо глядел на оставшуюся в его руках рубаху с вывернутыми на изнанку рукавами, а Генри уже саданул его сзади по почкам.
Отскакивая и наступая, он наносил Диасу удар за ударом. Его не покидало ощущение, что он колотит набитую песком бесчувственную боксёрскую грушу, которая по неизвестным причинам стала неуклюже передвигаться и пытаться схватить его. Молодой человек уже порядком взопрел, когда Диасу удалось ухватить его за оружейный пояс. В ту же секунду гигант оторвал молодого человека от земли, поднял над головой.
Мир для Генри перевернулся вверх ногами. В этой ситуации все усвоенные им приёмы не могли помочь, и ему осталось одно, -- испуганным взглядом выискивать место, куда швырнёт его Диас. Бандит решил действовать наверняка, -- как бревно кинул молодого человека прямо в стену пещеры. Глухой звук удара и неподвижно замершее под стеной тело, убедили Диаса в том, что с репортёром покончено, -- отряхивая руки, как это принято делать после хорошей работы, великан пошёл на зов хозяина.
Удар о скалу был настолько сокрушительным, что Генри казалось, будто в его теле не осталось ни одной целой косточки. Только минуту спустя он заставил себя подняться на подгибающиеся ноги.
Три размытых силуэта стояли в ореоле дневного света у выхода из пещеры. Судя по застывшим позам бандитов, их взорам открылось нечто такое, что заставило их на время потерять дар речи. Не дожидаясь, когда бандиты придут в себя, Генри осторожно двинулся к ним.
Почти весь выход из пещеры занимала река, и только небольшой проход оставался между берегом и скальной стеной. Выйдя, наконец, из оцепенения, Джексон и Солёный Джек, неторопливым шагом миновали этот проход, но едва они вышли на более широкое место, как песок под их ногами всклубился, из-под него вспорхнули края сетки-ловушки, и оба бандита в ту же секунду оказались подвешенными над входом в пещеру.
Диаса спасла его медлительность. Генри бросился к мексиканцу, понимая, что это его единственный шанс, ибо если справиться с Диасом тяжело, то с тремя бандитами практически невозможно. Схватив огромный булыжник, молодой человек изо всей силы обрушил его на затылок гиганта. Вместо того, чтобы рухнуть, бандит обернул к нему удивлённое лицо.
В ту минуту Генри понял, что справиться с таким монстром без оружия невозможно. Впервые в жизни он посягнул на жизнь человека, но в тот момент у него не было времени задумываться над этим. Он нащупал на поясе подаренный Канадцем нож, изо всех сил метнул его в противника. Лезвие наполовину вошло в грудь великана, но не остановило его. Широко расставив руки, Диас продолжал грозно приближаться к молодому человеку. Генри был так ошарашен неуязвимостью противника, что даже не попытался уклониться от удара. Кулак мексиканца отбросил его на несколько шагов, как тряпичную куклу.
Генри не чаял подняться. С трудом приподняв голову, он видел всё, как в тумане. Диас подошёл к попавшим в ловушку товарищам, хотел выдернуть из груди нож, чтобы разрезать сетку.
-- Нет! -- криком остановил его Джексон. -- Истечёшь кровью.
Джексону и Солёному Джеку было несподручно резать верёвки, -- они были со всех сторон зажаты сеткой, натянувшейся под их собственным весом. Кому-то из них удалось выбросить Диасу свой нож, но великан не успел разрезать ни одной верёвки. Собрав последние силы, Генри встал на ноги.
-- Эй, придурок! -- крикнул он, покачиваясь на непослушных ногах.
Диас обернулся к нему, перекинул нож из руки в руку.
-- Ну, всё! Ты доигрался.
Жизнь молодого человека висела на волоске, а он, вместо того, чтобы бежать, встретил противника обычным ударом ноги, который стал бы для Диаса очередным комариным укусом, если бы у Генри не было своего расчёта, -- удар пришёлся точно в рукоятку торчащего из груди ножа, и на всю длину погрузил клинок в тело великана. Диас громко икнул, и замер, изумлённо округлив глаза. Несколько долгих секунд длилась неопределённость. Когда Генри показалось, что все его старания напрасны, когда он уже собрался пуститься наутёк, Диас медленно и будто нехотя рухнул на колени. Несколько секунд он ещё покачивался, будто в молитве, потом безжизненно ткнулся лбом в песок.
Всё ещё не веря в свою победу, Генри решил, что у него появился небольшой тайм аут, чтобы заняться поисками меча. Он нашёл его в тёмной расщелине, среди скальных обломков. Диас лежал неподвижно, но Генри обошёл его тело с великой опаской. Солёному Джеку за это время удалось достать нож и разрезать несколько ячеек сетки, но доделать работу он не успел. Генри сзади приставил ему между ног кончик меча.
-- Бросай нож, -- приказал он. -- И револьверы.
Молодой человек ещё раз оглянулся на неподвижное тело Диаса, и только тогда уверовал в свою победу. У него даже появилась склонность к иронии:
-- Это касается обоих: и Солёного и Чёрного. Живее! -- поторопил он бандитов, движения которых сковывала сеть.
Подобрав упавшие в песок револьверы, Генри хотел ещё подтрунить над беспомощными бандитами, но все его остроты, которые роем вертелись на языке, вмиг забылись, когда он, разглядел картину открывшуюся за висящими в сети бандитами.
Это был глубокий и судя по всему не длинный тупиковый каньон, пронизанный речкой, прижимающейся к отвесной скале. Посередине каньона возвышалась грандиозная уступчатая пирамида, похожая на одну из тех ацтекских пирамид, которых немало сохранилось в Мексике, но в отличие от заброшенных мексиканских пирамид, эта пирамида была ухожена и в ней не чувствовалось разрушительного влияния времени. На ступенях не росла сорная трава, не было даже пыли, будто кто-то совсем не давно прибирался тут.
Завороженный величием пирамиды, и страхом предсказания, Генри замер, как истукан... Старуха не врала. Похоже, она действительно видела будущее...
Молодой человек вышел из оцепенения. Он вдруг, почувствовал какой-то непонятный кураж и странную лёгкость в душе, какие бывают только от безысходности. Пропадать, так пропадать!
-- Золота всем хватит, -- говорил Джексон. -- Перед лицом того противника, с которым нам предстоит встретиться, мы должны быть союзниками.
-- Мне не нужны союзники, за которыми нужно присматривать внимательнее, чем за врагами, -- с улыбкой ответил Генри. -- Так, что вам лучше повисеть здесь.
-- Вы делаете ошибку, мистер Шелдон, -- сказал Джексон, сунув нос в ячейку сетки. -- Подумайте, что здесь будет, когда сядет солнце. Одному вам не справиться.
Генри раскачал сетку с бандитами, шутливо отсалютовал им, приложив два пальца к виску.
-- Честь имею, господа.
В каньоне было пустынно, но Генри не доверял этой тишине, и предпочитал не выпускать из рук катану. Пройдя вдоль берега, он вскоре оказался у того места, где река уходила в скальную расщелину. Из-за скал был слышен шум водопада. Судя по всему, это был тот самый выход из мышеловки, которым много лет назад воспользовался Гомер, и Генри вдруг почувствовал, что судьба не так уж неотвратима, как напророчила Палая Листва. Судьбу ведь можно обмануть, если изловчиться.
Генри не покидало ощущение, что за ним наблюдают. Он замер, пристально оглядывая скальные стены с чёрными провалами пещер на разных уровнях. Каньон по прежнему был пустынен, но следы человеческой деятельности были повсюду: из высоко расположенных пещер свисали верёвочные лестницы с грубыми деревянными ступенями. В расщелину скалы был воткнут потухший факел. Генри уже хорошо усвоил, что мертвецам освещение ни к чему. Значит рядом с этой нечистью, неплохо уживаются люди. Старуха сказала -- жрецы. Логично, -- раз есть храм, должны быть и жрецы.
Солнце неумолимо клонилось к закату. Каньон заливала густая сиреневая тень. Только верхняя кромка скал, да алтарь на вершине пирамиды были ярко раскрашены бордовыми лучами заходящего солнца. Надо было торопиться.
Генри прошёлся вдоль стен каньона, разглядывая пещеры, -- логично предположить, что по одной из них должны были войти сюда Алисия и Джед. По какой? Он вдруг представил себе, что его друзья висят где-нибудь в такой же сетке, как Джексон и Солёный Джек.
-- Алисия! -- крикнул он что было силы.
"ия... ия... ия..." -- отдалось в скалах эхо.
-- Джед!
"ед... ед,,, ед..." -- смеялось эхо.
Несколько секунд Генри прислушивался, потом бросился к лестнице. Взобрался на скальный карниз, вынув из ножен меч, пошёл вглубь тёмной пещеры.
-- Алисия! Джед! -- снова крикнул он.
И опять эхо в ответ, -- ещё более звонкое, чем в каньоне. Когда глаза привыкли к темноте, Генри разглядел картину, от которой стошнило бы и стервятника: вдоль стен пещеры лежали истлевшие мертвецы в ржавых доспехах конкистадоров. В том, как они лежали, чувствовалась дисциплина и порядок, будто ложились они по команде. В трещину в стене был воткнут факел, -- значит, командовали ими живые люди. Генри нащупал в кармане спички, зажёг факел. Пещера была тупиковая, и молодой человек поспешил покинуть её.
Спустившись вниз, он уже взялся за перекладину другой лестницы, чтобы осмотреть соседнюю пещеру, но внимание его неожиданно привлёк портал, ведущий куда то под пирамиду... Вот оно золото ацтеков, -- застучало в висках, и молодой человек, забыв обо всём на свете, пошёл к пирамиде. По краям тёмного проема стояли огромные каменные головы ацтекских богов. В верхней части портала красовались вырезанные в камне тяжеловесные иероглифы. Генри, как завороженный двинулся в темноту. Не успел он сделать и нескольких шагов, как грубая каменная мозаика разверзлась под его ногами; молодой человек, нелепо взмахнув руками, полетел вниз.
Прежде, чем наступила темнота, Генри успел подумать, -- вот она расплата, за то, что он в угоду Жёлтому Дьяволу забыл -- пусть даже на секунду -- о самом главном, о друзьях.
67
Джед и Алисия сидели, прислонившись спинами к скале. Глаза давно уже освоились в темноте, и молодые люди достаточно хорошо видели друг друга. Джед бесцельно крутил в руках револьвер, стрекотал барабаном. Алисия сплетала и расплетала брошенную на грудь косу, нервно покусывала губы.
-- Всё ещё не можете унять беспокойство? -- спросил Джед, скосив на девушку глаза. -- С ним всё будет в порядке. В лагере он в полной безопасности.
-- Вы же знаете Генри, -- не согласилась с его оптимизмом Алисия. -- Вся его внешняя вдумчивость обманчива. Наделать глупостей он может каждую минуту.
Джед перекосил кривой усмешкой щёку, крутанул револьвер вокруг пальца.
-- Обо мне вы никогда так не беспокоились.
-- Когда вы упали во время поединка с Фернандо, я слышала от Генри практически те же слова: "Алисия, обо мне вы никогда не беспокоились так, как о Джеде".
Джед кашлянул, соображая, как бы ему продолжить затронутую тему, но в это время раздался металлический лязг, приглушённый толщей камня. Молодые люди вскочили на ноги. Вздрогнув, каменная глыба медленно поползла вверх. Вскинув дробовик, Джед несколько секунд держал на прицеле открывающуюся за глыбой темноту. Неожиданностей не последовало. Тогда он взял зажжённый Алисией факел, осторожно пошёл вперёд. Он успел пройти шагов пятнадцать, когда почувствовал, как из-под ног уходит земля.
-- Алисия -- назад!
Но кричать было уже поздно, -- роняя факел, Джед полетел вниз. Алисия -- за ним.
В ловушке не было торчащих вверх копий и кольев, на какие были горазды средневековые европейцы; напротив, -- дно её было подсыпано песком, чтобы угодивший в яму не покалечился. От такой "заботы" у Джеда мурашки поползли по коже... Как теперь не верить в древние легенды! Ведь они гласили, что жрецы вырывали сердце только у живой жертвы.
А ещё вспомнилась старая индианка со своими предсказаниями о жертвенном камне... Значит, правда! -- заколотилось сердце.
-- С вами всё в порядке? -- спросил Джед.
-- В порядке, -- ответила девушка, отплёвываясь от песка. -- Если не считать, что мы на дне ямы, из которой нет выхода.
Где-то вверху мелькнули быстрые тени, и Джед, не дожидаясь сюрпризов, торопливо вынул из заплечного мешка динамитный патрон, поднёс бикфордов шнур к факелу. Алисия в своём углу лихорадочно чиркала спичкой.
Джед метнул из ямы шипящий динамит в тот момент, когда откуда-то сверху на пленников полетела большая сеть. Столкнувшись с сеткой, динамит отскочил обратно в яму. Джед проворно прыгнул к нему, но сеть уже спутала ему руки. Лихорадочно и безуспешно он пытался вынуть нож. Алисия к тому времени успела зажечь шнур, и теперь глупо крутилась в сети, всё сильнее запутываясь, и не зная, куда девать динамит. Драгоценное время уходило безвозвратно. Торопливый искромётный огонь весело бежал по шнурам, будто издеваясь над бессилием людей.
-- Джед, сделайте, что нибудь, -- в отчаянии крикнула Алисия.
Стоя на коленях, Джед просунул руки в ячейки сети, будто одел задом наперёд жилетку. С трудом дотянулся до динамита, и взмахом ножа отсёк остаток шнура, в ту самую секунду, когда огонь собрался юркнуть внутрь промасленного картонного цилиндра.
У Алисии дела обстояли хуже, -- она билась, как муха в паутине, тщетно пытаясь вытащить нож. Джед рвался к ней, -- сеть путала ему ноги, валила наземь. Глаза девушки округлились от ужаса, она попятилась, упала на спину. Выпавший из руки динамит, шипел у неё на груди, огонь доедал остаток шнура.
Взрыв был бы неминуем, если бы в яму не спрыгнул скелет. Схватив динамит, он запросто откусил горящий шнур, обыденным жестом отплюнул огарок, как мальчишка на огороде отплёвывает откушенный хвостик огурца.
Спутанный сетью Джед, обессилено повалился в песок. Сверху на него прыгнули несколько скелетов, подняли на ноги, обрезали ржавыми мачете излишки сети. Оставшуюся сеть превратили в смирительную рубашку, продев в ячейки за спиной несколько палок и скрутив ими верёвки так плотно, что Джед не мог пошевелить даже пальцем. Лицо его плющилось, выдавливаясь в ячейки сети, отчего он перестал быть похож на самого себя. Алисию тоже спеленали сетью, и она превратилась в кокон, который мог передвигаться только мелкими шажками, как японка в кимоно.
Молодых людей, как тюки вытащили из ямы, повели их тёмными переходами. Вскоре впереди заиграли сполохи бордовых огней, Джед и Алисия оказались на высоком скальном уступе. Была ночь. Внизу, под ногами молодых людей лежал освещённый светом костров и факелов каньон, на дне которого стояла огромная каменная пирамида.
Джед замер, потрясённый величием открывшейся перед ним картины, на время даже забыв о том, что он пленник. Его пробудил голос Алисии, искажённый натянутой вокруг головы сетью:
-- Старуха не соврала насчёт пирамиды. Хорошо, что мы оставили Генри в лагере.
Джеду на глаза попались три человеческие фигуры, стоящие у подножия пирамиды под охраной монстров, облачённых в доспехи конкистадоров. Расстояние до них было не малое, но внизу горел огонь и Джед своим острым зрением сразу узнал людей, -- это были Чёрный Джексон, Солёный Джек и Генри.
-- На вашем месте я не был бы в этом уверен, -- голосом ещё более искажённым, чем у Алисии ответил Джед.
-- В том, что это хорошо? -- спросила девушка.
-- В том, что оставили.
Алисия проследила за взглядом Джеда. Узнала. Отчаянно зажмурила глаза.
-- О, нет! Неужели судьбу действительно нельзя обмануть?..
Джед не успел ответить, -- скелеты взяли его за плечи и за ноги, положили, как бревно на землю, продели в ячейки сети два крюка. В следующую секунду Джед повис над пропастью. При помощи грубого первобытного ворота его начали быстро спускать на верёвке ко дну каньона. Это был не спуск, а почти падение. Свет оставшихся на уступе факелов стал стремительно отдаляться, Джед уже ждал удара о землю, когда верёвка вдруг упруго напряглась. Спустя секунду он плавно коснулся спиной земли.