Аннотация: Главы, которые не нуждаются в аннотации, ибо эпилог, он и в Аризоне эпилог.
70
Путь к пещере, с которой началось пребывание в каньоне, был длинным -- сначала вниз с вершины пирамиды, потом, вверх: с лестницы на скальный уступ, с уступа снова на лестницу. Факелы, наконец, осветили вход в пещеру. Тёмными переходами дошли до того места, где угодили в яму. Каменные плиты в этот раз твёрдо лежали под ногами. Залязгали железные детали невидимого механизма, закрывающая выход, глыба поднялась вверх.
-- Дальше вы пойдёте сами, -- сказал жрец.
-- А второй камень? -- настороженно спросил Джед.
-- Он откроется сам, когда вы к нему подойдёте.
По жесту жреца сопровождающие "конкистадоры" передали Джеду и Алисии факелы.
-- Неужели всё так просто? -- спросил Джед, когда жрец и "конкистадоры" скрылись в темноте.
-- Они не могут причинить вред дочери Кецалькоатля, -- успокоила его Алисия.
Джед не торопился заразиться её уверенностью:
-- Не могут они отпустить таких свидетелей, как мы. Думаете, они поверили нашему слову, что мы не раскроем тайну Золотого Каньона? Ха!.. Эти дикари не поверят самому Кецалькоатлю.
-- Зачем им тогда было отпускать нас? Не проще ли было покончить с нами в каньоне?
-- Жрец вынужден подчиняться Духу, -- ответил Джед, неторопливо продвигаясь по проходу, поминутно оглядываясь назад, словно опасаясь потерять следующую за ним Алисию. -- Но, сдаётся мне, этот парень перерос предрассудки своих предков, у него есть своё понимание происходящего, и не будь я Джед Мэнли, если он не мечтает подчинить Духа себе. У него это в глазах написано. Помяните моё слово, -- он выпустит нас из каньона, чтобы не злить Духа, а потом устроит нам сюрприз. Если считать, что каньон заканчивается за тем камнем, который мы прошли, то второй камень не поднимется.
Алисия только сейчас вспомнила, что роль дочери Кецалькоатля, заставила её забыть о том, что она должна была сделать сразу же, как расстреляла патроны из своих револьверов. Она по очереди вынула из кобур револьверы, на ходу сменила в них барабаны.
-- О чём вы думаете? -- спросил Джед, после минутного молчания.
-- Не могу думать ни о чём, кроме Генри, -- ответила девушка, возвращая револьвер в кобуру. -- Вдруг представила себе, что когда нибудь ночью встречу его в виде одной из этих мумий.
-- Не желаю вам такой встречи. Он уже не Генри, а один из них. И молите Бога, чтобы у него в руках не оказалось какого нибудь режущего оружия, -- Джед похлопал по торчащему из-за пояса мечу. -- Никогда не видел человека, чтобы так ловко управлялся с этой штуковиной.
-- Но ведь судья Триплтон не стал полностью одним из них, -- возразила Алисия.
-- Жрец сказал, -- те, кто поднимаются из мёртвых за пределами каньона остаются самими собой. Чем дальше от каньона, чем труднее Духу ими управлять. А Генри прямо в логове, он пройдёт ритуал посвящения и будет полностью управляем.
Они дошли до второго камня. Жрец не соврал, -- вопреки опасениям Джеда, механизм сработал сам собой.
-- Вот видите, -- сказала Алисия.
Но Джед был осторожен.
-- Моя интуиция никогда не подводила меня. Помяните моё слово, Алисия, главное испытание нас ждёт впереди, -- он поглядел вверх, словно опасаясь, что камень свалится на голову, едва они ступят под него. -- Я пойду первым, а вы пока не торопись.
Джед осторожно прошёл под глыбой, огляделся, лёгким движением факела поманил Алисию. Едва девушка прошла, камень стал опускаться на место.
-- Канадец, ты здесь? -- негромко крикнул Джед, поднимая над головой факел.
Сбоку испуганно шатнулась тень.
-- Джед ты? -- не уверенно спросил голос старика.
-- Нет, Томас Джеферсон, -- зло съязвил Джед.
Старик недоверчиво подошёл.
-- Ты не превратился в одного из них?
-- Клянусь Богом, нет. А вот нашему репортёру не повезло.
-- Причём здесь репортёр? Парень сейчас мечется в лагере, в ожидании нашего возвращения.
У Джеда не было настроения рассказывать старику подробности всего того, что произошло в каньоне.
-- Потом расскажу. Сейчас мне не терпится выйти отсюда.
-- А золото, Джед? -- с придыханием спросил старик.
-- Нет там никакого золота.
-- Не может быть, -- воскликнул Канадец, уже забыв, что меньше минуты назад был в полной уверенности, что нашёл свой последний приют.
-- Не веришь, поди проверь, -- указав себе за спину отогнутым большим пальцем, Джед пошёл к входу в расщелину.
-- У нас проблема, Джед, -- вспомнил старик. -- Эти духи сузили расщелину, отсюда теперь нет выхода.
Джед посмотрел на расщелину, потом внимательно посмотрел на старика, будто засомневался в его здравом уме.
-- Вот так же ты смотрел на меня, когда я тебе рассказывал про ходячих мертвецов, -- обиделся старик. -- И кто оказался прав? Можешь мне не верить, посмотри сам.
-- Ладно, -- примирительно сказал Джед. -- Держи дробовик наготове, и будь готов к сюрпризам.
-- К каким сюрпризам?
-- Если бы я знал.
С этими словами Джед безо всякого труда вошёл в расщелину. За ним пошла Алисия. Канадец глазам своим не поверил: примерился бочком. Чёрт возьми! Он свободно проходил между скалами. Старик сдвинул на затылок шляпу, удивлённо покачал головой, и вдруг спохватившись, проворно юркнул в расщелину, будто испугался, что она снова сузится, и он навсегда останется в этом каменном мешке, который чуть не стал его могилой.
71
Через час они добрались до лагеря.
-- Гомер, -- сказал Джед, сонному, не понимающему, что происходит старику. -- Сворачивай лагерь, мы уходим. Томагавк здесь?
-- Ещё вчера в полдень уехал вместе с мистером Генри. Парень был зол, как дьявол, и грозился застрелиться, если Томагавк не покажет ему место жертвоприношений.
-- Теперь понятно, как он вынудил Томагавка участвовать в этом деле, -- негромко, сказал Джед.
Канадец воткнул в скальную трещину факел, собрался седлать коня, но вдруг, предупредительно поднял вверх руку. Все замерли, прислушиваясь. Джед осторожно вытащил из ножен самурайский меч, старики щёлкнули курками. Алисия коснулась кончиками пальцев гладкой кобуры.
На тёмной каменной тропе посыпались в пропасть камни, лязгнуло железо. Джед перекосил злой ухмылкой щёку.
-- Я знал, что они так просто не отпустят нас, -- сказал он.
Гомер сунул руку в мешок с динамитом. Канадец поплевал на ладонь, поудобнее перехватив винтовку. Алисия плавно сняла предохранительные петельки с револьверных курков.
Из-за скалы в свет факела вышел "конкистадор". Поперёк его плеча головой вниз висело безжизненное тело Генри Шелдона.
-- Чёрт, это не совсем то, чего я ожидал, -- Джед вытянул в сторону "конкистадора" острие меча. -- Эй, приятель, это не по правилам. Лучше давай сотню своих самых страшных мертвяков, чем одного этого.
Мертвец грубо сбросил репортёра на землю. Негромко полязгивая латами, ушёл обратно в темноту.
Все ошарашено молчали. Наконец Алисия высказала предположение:
-- Может, жрец решил выполнить мою просьбу и отдал нам Генри, чтобы мы его похоронили?
Негромкий смех Джеда прозвучал так зловеще, что у Алисии по спине пробежали мурашки.
-- Жрец решил поиграть с нами в благородство! Отличное предположение. Если бы в Аризоне проводили конкурс наивности, вы, Алисия, несомненно, стали бы победительницей. Жрецу нужно было время, чтобы осуществить с телом ритуал посвящения. Теперь ждите сюрпризов. Это будет что-то особо изощрённое. Руками бывшего друга... -- Джед зло скрипнул зубами. -- У этого жреца садистские наклонности. Ему стало скучно вырывать сердца, он ищет чего-то повеселее. Представляю, как он будет веселиться, когда нам придётся порубить Генри на куски.
Джед и Алисия с двух сторон осторожно подошли к бездыханному телу, опасливо склонились над ним. И в ту же секунду конвульсия порывисто пронзила тело. Молодые люди испуганно отпрянули. Алисия, попятившись, упала. Уже сидя на земле, она стала в панике отползать назад. Джед вытянул в сторону тела острие меча.
-- Похоже, это нелёгкая процедура, -- вселяться в своё мёртвое тело, -- шёпотом сказал он.
Момент был таким напряжённым, что даже громогласный Канадец заговорил тише Алисии.
-- Ты собираешься изрубить его на куски? -- спросил он Джеда.
-- Нет, -- Джед, нерешительно приспустил острие меча, покосился на старика. -- Это сделаешь ты. Как ни странно, я успел сдружиться с этим парнем, а ты его знал мало. Тебе легче будет сделать это.
Старик вытер о штанину вспотевшую ладонь, взял меч.
-- Надеюсь, у меня это получится, -- нерешительно сказал он. -- В Гражданскую мне довелось помахать саблей.
Неумело держа меч, старик приблизился к телу, которое теперь снова лежало неподвижно.
-- Погоди, Канадец! -- поспешно остановила его Алисия. -- Надо просто похоронить его.
-- Попробуй закопай его, если он так дёргается, -- ответил старик. -- Вы не пробовали тягаться с этими монстрами, сеньорита? А мне довелось. В самом хилом из них силёнок вдвое больше, чем у самого сильного из нас.
Прищурив глаза, Джед присматривался к телу.
-- Похоже, он ещё не успел набрать силу, -- заключил он. -- Можно попытаться похоронить его, но надо сделать это быстро.
Словно услышав его слова, тело снова дёрнулось от конвульсии, потом поджало к груди колени, как от сильной колики, и замерло в такой позе.
-- В расщелину, -- указал он пальцем на углубление в скальной площадке. -- Закидаем его камнями. Гомер! Найди две подходящие жерди, надо срочно соорудить крест.
Джед и Канадец осторожно приблизилась к телу, -- оно, вдруг, рывком распрямилось, подняло от земли голову.
Старик испуганно замахнулся мечом.
-- Не надо, -- крикнула Алисия. -- Не надо осквернять тело. Похороним его по-человечески.
Покойник уронил голову и снова безжизненно замер. Джед крикнул Канадцу:
-- Помоги.
Вдвоём они отволокли тело, бросили его в расщелину. Углубление было мелковатым для могилы, но времени на поиски более подходящего места не было. Торопливо стали таскать камни. Монстр снова корчился и извивался в расщелине, хватаясь то за затылок, то за живот, будто его одновременно мучила и страшная головная боль и кишечная колика.
-- Быстрее, Джед, -- крикнула Алисия, боясь, что мертвец вот-вот наберётся сил и встанет на ноги.
-- Не волнуйтесь, -- крикнул в ответ Джед. -- Он ещё не окреп.
Монстр, вдруг, открыл глаза, удивлённо замер.
-- Джед, что вы делаете? -- отчётливо произнёс он.
Канадец от неожиданности уронил на ногу камень. Запрыгал, заскулил от боли.
-- Джед, он говорит, -- ошарашено отступила от расщелины Алисия.
-- Конечно, -- ответил Джед. -- Тело не усохло, оно ещё может управлять своими голосовыми связками.
С этими словами он взвалил на грудь покойника огромный камень. Из горла монстра вырвался всхлип.
-- Джед, что это? -- тяжело дыша под грузом камня, спросил мертвец.
-- Джед, он дышит, -- крикнула Алисия.
-- Конечно, -- ответил Джед. -- Его лёгкие ещё не изорвали койоты.
Он поднял оброненный Канадцем камень, взвалил его на живот покойника.
-- Тебе хочется ещё погулять, я тебя понимаю, -- обратился он к мертвецу. -- Но и ты меня пойми, ты уже не тот Генри, ты продал душу Духу. Нет-нет, беру свои слова обратно. Ты был честным парнем, и не мог её продать. У тебя её просто отняли. Не твоя в этом вина.
-- Джед, что вы несёте?.. -- захрипел мертвец, но договорить не успел, ему не хватило воздуха, он молча разинул рот.
-- Вот видите? -- обратился Джед к Алисии. -- Скоро его лёгкие атрофируются.
Девушка в отчаянии зажмурила глаза, порывисто прикрыла их ладонями. Джед обратился к старику:
-- Канадец, ты знаешь какую нибудь молитву?
Прыгая на одной ноге, старик прохрипел в ответ что-то невнятное.
-- Тогда ты Гомер, -- сказал Джед. -- На меня надежды мало.
-- Джед... -- с трудом сказал монстр, хватая ртом воздух. -- Джед... Вы делаете ошибку.
Джед присел перед покойником на корточки.
-- Я очень не хочу, чтобы вы по ночам слонялись по пустыне, а днём ваше бездыханное тело рвали на части койоты. Вы хотите превратиться в бродячий скелет?
-- Джед, я задыхаюсь... Джед... Монстры не задыхаются.
-- Не задыхаются, -- подтвердил Джед. -- Зато они ловко прикидываются.
С этими словами Джед принял из рук Гомера камень, навалил его поверх первых двух. Глаза мертвеца едва не вылезли из орбит, он хрипел, тянул руку, указывая куда-то за спину Джеда. В его неестественно выпученных глазах было столько неподдельного ужаса, и какой-то необъяснимой надежды, что все невольно обернулись в ту сторону, куда он показывал.
Над горизонтом вставало солнце, его первый луч слегка слепил глаза, и это радостное утреннее поблескивание, вероятно было абсолютным ужасом для монстра. Все, не сговариваясь, облегчённо вздохнули. Теперь можно было спокойно предать земле не монстра, а тело навсегда покинувшего их друга...
Не только Алисия, но даже редко вспоминающие Бога старики и Джед в ту минуту мысленно возблагодарили Всевышнего за то, что он дал возможность отдать последние почести другу. Когда они обернулись к мертвецу, тот уже уронил руку, безжизненно откинул вбок голову и превратился из монстра в мёртвое тело несчастного Генри Шелдона.
Пришло время прощаться. Алисия чувствовала, как мелкая дрожь трясёт всё её тело. Она стала на колени, склонилась к расщелине, поцеловала покойника в лоб и, осталась сидеть на краю. Слёзы молча катились из её глаз. Старики перекрестились. Джед взялся за камень, но вдруг замер, склонив к земле ухо. Канадец взял в руки "шарпс", вгляделся в равнину лежащую под слепящим лучом солнца.
-- Это Томагавк, -- наконец сказал он.
Джед молча вернулся к перерванной работе, оторвал от земли камень.
-- Погоди, -- остановил его Канадец. -- Полагается что-то сказать.
Джед снова положил камень на землю, распрямил спину. Теперь с восходом солнца можно было не торопиться и отдать репортёру полагающиеся почести.
-- Генри, -- чуть подумав, произнёс Джед. -- Простите меня за то, что испытывал неприязнь к вам, за то, что считал вас изнеженным маменькиным сынком. Вы проявили себя верным другом и настоящим мужчиной. Выбранный вами клинок, над которым я по своей глупости потешался, спас нам жизнь, -- с этими словами Джед стал на колено, бережно положил в расщелину, послужившую для Генри могилой, самурайский меч. -- Пусть этот клинок всегда будет с вами в той другой жизни.
Пока он говорил эту не торопливую речь, топот копыт нарастал, и вскоре Томагавк на скаку спрыгнул с коня. Никогда ещё бесстрастный краснокожий не был так возбуждён. Он растолкал Джеда и Канадца, поспешно бросился к придавленному камнями Генри, отвалил в сторону камни, похлопал покойника по щекам. Джед и Канадец недоумённо переглянулись.
-- Томагавк, -- наконец сказал Канадец. -- Разве бледнолицые вмешиваются, когда краснокожие провожают своих воинов в Края Вечной Охоты?
Томагавк ответил ему таким ругательством, что Джед и Канадец озадаченно переглянулись. Джед впервые слышал из уст Томагавка ругательство, сказанное с такой интонацией, как это говорят только белые люди. Всё это могло означать только одно, -- произошло что-то из ряда вон выходящее.
Тайфуны, ураганы, землетрясения -- из ряда не выходили, -- Джед имел возможность убедиться в том, что Томагавк переносил такие катаклизмы со своей обычной невозмутимостью. Смерть Генри могла лишить индейца рассудка? Вот это, -- навряд ли, разве, что духи отняли у Томагавка разум, за какие-то его тайные индейские прегрешения.
Но удивляться по настоящему пришло время тогда, когда, покойник в руках Томагавка по детски всхлипнул и открыл глаза. Впервые они видели, что сила Духа Небесного Огня действует после рассвета. После всего того, что случилось за последние дни, казалось, ничто уже не могло удивить ни Алисию, ни Джеда, ни стариков, но тут все четверо попятились, истово закрестились.
Генри застонал, скривился от боли.
-- Томагавк, я тебя убью, -- негромко, но отчётливо сказал он.
Индеец на эту угрозу ответил скупой улыбкой. Джед знал -- эта едва приметная улыбка -- верх проявления чувств, самая высокая точка эмоций Кривого Томагавка.
Индеец помог Генри выбраться из расщелины.
-- Я убью тебя Томагавк, -- снова сказал молодой человек, и его неожиданно вырвало прямо на мокасины краснокожего.
Не обратив ни малейшего внимания на изуродованные мокасины, Кривой Томагавк проворно вынул из своей индейской торбы пучок травы.
-- Мой бледнолицый брат должен съесть это.
Тяжело покачиваясь, Генри оттолкнул его руку.
-- Сыт по горло твоими снадобьями.
-- Если мой брат не съест это, он будет мучаться ещё неделю.
-- О, Господи, -- взмолился молодой человек. -- Только не это.
-- Я предупреждал моего бледнолицего брата, что ему будет плохо.
-- Это гораздо хуже, чем я предполагал, -- снова скривился Генри. -- Давай свою траву.
С миной отвращения на лице, он сунул в рот пучок. Пережёванная трава вываливалась изо рта, -- сдерживая рвотные спазмы, Генри пальцем пихал её обратно в рот.
Пока происходило всё это, Алисия, Джед, Канадец и Гомер с благоговейным ужасом смотрели на Генри, и пятились назад. Канадец, не видевший всего, что происходило в каньоне, не щупавший пульс Генри, первым пришёл в себя.
-- Ну и напугал ты нас, приятель, -- сказал он, делая неуверенный шаг к молодому человеку.
Джед и Алисия всё ещё не могли придти в себя.
-- Господи, Иисусе! -- крестилась девушка. -- Он был мёртв. Я готова поклясться.
-- Голову даю на отсечение, что так оно и было, -- благоговейным шёпотом отвечал ей Джед.
-- Кто нибудь объяснит мне, что происходит? -- наконец решилась спросить Алисия.
-- Корень Мёртвой травы, -- лаконично ответил ей Томагавк.
-- Чёрт возьми! -- воскликнул Джед. -- Мёртвая трава! Одного небольшого кусочка корня достаточно, чтобы человек впал в состояние, ничем не отличимое от смерти. Но мне говорили, что эта трава исчезла ещё сто лет назад.
-- Корень травы прячется очень глубоко в земле и оживает один раз в пять лет. Только несколько старых индейцев ещё помнят, как выглядят молодые побеги травы.
-- Чёрт возьми! -- ещё громче воскликнул Джед. -- Значит, он жив!
Генри схватился руками за голову:
-- Джед, если вы не перестанете кричать, ваша убеждённость в моей смерти может оправдается. У меня просто лопнет голова.
-- Палая Листва никогда не ошибается, -- сказал Томагавк. -- Всё было так как она предсказала, -- Белый Среди Белых лежал возле жертвенного камня и в теле его не было признаков жизни. Дальше этого старуха не заглядывала.
Генри порывисто оторвал руки от головы, схватился за живот, упал на колени. Его снова корчило. Томагавк присел перед ним на корточки.
-- Где ты так долго был? -- спросил Генри отдышавшись.
-- Томагавк нарушил все заповеди. Он поехал по запрещённым землям, нашёл водопад, и ждал своего бледнолицего брата там.
-- Чёрт, -- ругнулся Генри, оглядываясь по сторонам. -- Разве ты не встретил нас там?
-- Нет, вы вышли с другой стороны.
-- Этот корень здорово отбивает память, -- сказал Генри. -- Джед, расскажите, что там было? Я помню, вы с Алисией стояли высоко на уступе скалы, и вы были связаны сетями. Убей меня, если я помню, что было дальше.
-- Я потом вам всё расскажу, -- сказал Джед, наконец-то поверив в то, что Генри действительно жив, и это не хитроумная уловка Духа Небесного Огня. -- Так вот почему Дух отпустил вас, -- он унюхал в вас жизнь. Хотя в первое время даже он поверил в вашу смерть. -- Джед, вдруг почувствовал острый приступ вины, за то, что так торопился похоронить репортёра. -- Как же было не поверить нам? Простите нас, дружище.
-- Охотно прощаю! -- отозвался Генри. -- Хотя ещё чуть-чуть и камни раздавили бы меня.
Он, наконец, отдышался, распрямил обнажённый до пояса торс. Джед только сейчас обратил внимание насколько хорошо сложён репортёр. Джед и сам был хорошего сложения, но даже он невольно позавидовал репортёру. Каждый день этот парень с Восточного побережья открывался ему новой стороной. Ещё месяц-другой в Аризоне и он стал бы настоящим жителем Дикого Запада.
-- Вы можете ехать? -- спросил он репортёра. -- Я стану чувствовать себя спокойнее, если мы уедем отсюда.
-- Чашку кофе, и мы можем ехать, -- ответил Генри.
72
Ещё не успели они допить кофе, как Кривой Томагавк, насторожился. Вслед за ним замер Джед. Канадец потянулся к прикладу "шарпса". Генри тоже напрягся: он не слышал ничего подозрительного, но уже хорошо разбирался в том, как реагируют на опасность его спутники. Он положил руку на рукоятку револьвера, как раз в тот момент, когда Канадец, не поднимая головы, очень медленно отнял руку от приклада своей винтовки. Генри не понял нерешительности старика, и потянул "кольт" из кобуры.
-- Не надо, -- остановил его Джед, не меняя напряжённой позы.
По тону его голоса молодой человек понял, что не время расспрашивать о том, что произошло, а лучше повиноваться. Гомер безо всякой команды поднял руки вверх. Канадец, не поднимая рук, вывернул ладони вперёд, показывая, что в них ничего нет. Генри медленно опустил револьвер в кобуру. Но ведь никто не запрещал ему двигаться. Он распрямился, огляделся и только тогда заметил стоящих на уступе скалы людей с винчестерами.
-- Ещё один рой мух стремится к липучке? -- негромко спросила Алисия.
-- Или просто бандиты, -- так же негромко ответил ей Джед. -- В любом случае эта встреча не сулит нам ничего хорошего.
-- Опустите руки, -- приказали со скалы.
Алисия порывисто вскинула на голос голову, спросила, всё ещё пребывая в неуверенности:
-- Папа?
Дон Сильвио Азеведо вышел из-за скалы, жестом приказывая своим людям опустить оружие.
-- Как ты меня нашёл? -- спросила Алисия.
-- Больше всего я боялся, что ты пойдёшь к Золотому Каньону. Так оно и случилось, -- Дон Сильвио говорил это, моложаво прыгая с камня на камень. -- Тебе придётся забыть о каньоне. Я всегда поощрял твою настойчивость, но в этот раз -- забудь! Ты не пойдёшь в Золотой Каньон, пусть даже мне придётся отдать приказ, чтобы тебя связали.
-- Ты ошибаешься, папа, -- ответила ему Алисия. -- Здесь нет никого, кто хотел бы пойти в Золотой Каньон.
Дон Сильвио наконец спустился со скалы, с недоверием посмотрел на дочь, потом на её спутников. Генри качнул головой, подтверждая слова Алисии. Джед только коротко пожал плечами. Дону Сильвио пришлось снова вернуться взглядом к Алисии.
-- Ты мне объяснишь, что здесь произошло? -- спросил он. -- Если бы я не знал, что из каньона не возвращаются, я мог бы подумать, что вы уже побывали там.
-- Потом, папа, -- сказала Алисия. -- Сейчас мы хотим уехать отсюда.
Дон Сильвио проницательно посмотрел на дочь, но расспросы на этом закончил. Он дал знак своим людям, и вскоре отряд, в котором теперь насчитывалось около двадцати всадников, отправился в обратный путь, к обжитым территориям.
73
Заночевали на ранчо "Грязный Пёс". На утро настало время расставаться. Генри и Джед ехали в Редстоун, чтобы оттуда отправиться на железнодорожную станцию. Путь Алисии и дона Сильвио лежал в другую сторону, к асиенде. Гомер оставался на ранчо, -- по-стариковски коротать вместе с Канадцем оставшиеся дни. Кривой Томагавк был сыном пустынь и каньонов, для него везде был свой дом.
Ветер крутил во дворе старого полуразрушенного ранчо голубой дым уличного очага. В воздухе ещё витали запахи утреннего кофе, а дон Сильвио и его люди уже гарцевали на конях за поваленными изгородями. Старики допивали кофе, прислонившись плечами к террасному столбу. Джед и Генри тянули время, ревниво посматривая на Алисию, -- обоим хотелось проститься с нею последним.
Наконец Джед решительно затушил сигару. Он хорошо помнил, как переживала Алисия мнимую смерть Генри, и если не признал своё поражение, то решил, что право прощаться последним принадлежит репортёру. Сбив за спину шляпу, он подошёл к девушке.
Алисия повернулась так, что Бланка, которую она держала в поводу, оказалась между нею и Джедом. Какая никакая, а это была преграда. Преграда не для Джеда, -- он и так был ниже травы, -- это была преграда для её собственных чувств. С самого пробуждения Алисия чувствовала такой острый приступ тоски, какого не было у неё с того самого дня, когда она уплывала на учёбу в Европу. Нетерпеливое ржание готовой немедля отправиться в путь Бланки, было сравни тому прощальному пароходному гудку, который своим тягучим басом разжалобил её до слёз, несмотря на все попытки сохранить на лице жалкую улыбку.
И хотя время научило Алисию управлять своими чувствами, сегодня старые уроки были не впрок: девушка чувствовала, -- ещё чуть-чуть, и слёзы сомнут в гримасу её строгое и неприступное выражение лица, как тогда, на переполненной людьми палубе парохода.
Молчание затянулось, а Джед не торопился нарушить его. Похоже, он просто не знал, что сказать. В ту минуту он был совсем не похож на того уверенного в себе и грубоватого хозяина скал и каньонов, каким он показался Алисии в первую их встречу. Сейчас он скорее был похож на робкого и неуверенного Генри, каким тот был, в первые дни своего знакомства с дикой и непонятной ему Аризоной.
Джед, наконец, вышел из оцепенения, снял с шеи медальон самого быстрого.
-- Вы заслужили его по праву, -- сказал он, протягивая медальон Алисии. -- Вы самый быстрый стрелок.
-- Я не могу его взять, -- с трудом унимая дрожь в голосе, ответила Алисия. -- Моё дело рожать детей, а не стрелять.
-- Вы сделали то, чего не смогли сделать ни Быстрый Джед, ни Гарри Быстрая Смерть.
-- Вам не составило бы труда сделать то же самое, -- ответила Алисия. -- Точный геометрический расчёт, немного тренировок, -- вот всё, что нужно такому стрелку, как вы, чтобы справиться с этим испытанием. Тем более, что "конкистадоры" кидают камень намного выше, чем это делает мой слуга.
-- Если вы не возьмёте, я его просто выброшу, -- Джед сделал движение в сторону выложенного камнями уличного очага.
-- Хорошо, -- остановила его Алисия.
Она взяла медальон, надела его на шею. Джед погладил Бланку и заговорил, глядя в белую подстриженную гриву, будто обращался к лошади, а не к Алисии:
-- Если понадобиться моя помощь, -- я всегда буду рядом. Вам достаточно передать этот медальон на ранчо Сандерса. Это будет не трудно, ваш отец покупает у него скот. Бил Сандерс всегда будет знать, где меня искать. Медальон будет для меня сигналом, -- вы в беде. В какой бы ситуации я не находился, я тотчас поспешу вам на помощь.
Джед замолчал. Ему было, что сказать, но те главные слова, которые он обдумывал и взвешивал бессонной ночью, застряли где-то в груди. Произнести их оказалось намного труднее, чем выиграть поединок у Гарри Быстрой Смерти. Джед старательно давил остроносым сапогом ползущего в пыли жука. Ветер играл прядями его чёрных волос и концами линялого шейного платка.
Спустя пол минуты он поднял взгляд, но так и не решился сказать главное. Надел шляпу.
-- Прощайте, Алисия.
-- Прощайте! -- растеряно ответила девушка.
Почувствовав, как ком подкатывает к горлу, она склонила голову, будто целуя Бланку в шею. Джед криво усмехнулся, понимая это, как предложение поторапливаться. Преодолев нерешительность, он твёрдым шагом пошёл к дырявому тёсовому навесу, под которым ждали два осёдланных коня.
Наблюдая со стороны за прощанием Джеда и Алисии, Генри сидел на краю старой бочки, крутил вокруг пальца револьвер, всем своим видом показывая, что эта игра так захватила его, что он не замечает того, что происходит вокруг. Когда Джед решительно пошёл прочь от Алисии, револьвер слетел с пальца молодого человека, громко стукнулся о дощатый настил.
Впрочем, это не сильно смутило Генри. Он проворно соскочил с бочки, поднял револьвер, пихнул его в кобуру. Измочаленная зубами спичка лихо кочевала из одного угла рта в другой, а шаг, которым молодой человек направился к Алисии, был свободным и несколько расслабленным, как у очень уверенных в себе стрелков.
-- Вы так и оставили нас с Джедом в неведении, -- грубовато сказал Генри, не вынимая изо рта спички.
-- В неведении? -- спросила Алисия, старательно делая вид, что не понимает о чём идёт речь. -- В отношении чего?
-- Вы всё прекрасно поняли, Алисия, -- Генри перегнал спичку из одного угла рта в другой. -- Я имел ввиду...
-- Что вы имели ввиду? -- спросила Алисия, так строго пытаясь сдвинуть брови, что у Генри пропала охота говорить.
-- Это уже не имеет значения, -- криво усмехнулся он, отплюнув в сторону спичку.
-- Грубые манеры вам не к лицу, -- заметила по поводу этого плевка девушка.
-- К тому времени, когда я вернусь в Нью-Йорк, эти манеры забудутся, -- ответил Генри. -- Похоже, нам больше не о чём говорить, кроме, как о моих манерах. Ну, что ж... Глупо тянуть разговоры, когда уже поставлена точка. Прощайте Алисия. Я был рад нашему знакомству. Уверен, оно оставит след в душе до конца моих дней.
В голосе Генри на миг зазвучало смущение, но внешне он держался бесстрастно, как и полагается настоящему жителю диких аризонских пустынь. Прощальным жестом он склонил голову, и решительно развернулся, уверенно зазвенел шпорами навстречу Джеду, который выводил из-под навеса коней.
-- Прощайте! -- сказала вдогонку Алисия.
Взявшись за луку, она одним махом вскочила в седло, поехала в ворота, над которыми чернела растрескавшаяся доска с почти не различимой от времени надписью. Уже нагнав на дороге отца, Алисия оглянулась: в проёме ворот, как в раме старой картины, Джед и Генри прощались со стариками. Девушка всем телом обернулась в седле, чтобы удержать в поле зрения эту уплывающую назад картину, но вдруг, почувствовала затылком взгляд отца. Тогда она с трудом сглотнула застрявший в горле комок, безжалостно пришпорила Бланку, поскакала прочь от ранчо.
Дон Сильвио дал рукой отмашку, -- отряд на рысях тронулся вслед за Алисией и вскоре скрылся в облаке пыли, которое медленно ползло в сторону пустыни и заволакивало розовой пеленой утреннее солнце.
74
Сердце Генри сжималось от тоски. Закончилось не просто захватывающее приключение, -- в диких аризонских скалах и каньонах он оставлял часть своей души, часть жизни. Возможно, лучшую её часть. Генри молчал, боясь неосторожным словом или дрожью голоса выдать своё состояние. Он был благодарен Всевышнему за то, что его спутник был по природе не многословен и не мешал оставаться наедине со своей тоской. Разговоры в таком состоянии духа казались неуместными.
Судя по всему, в душе у Джеда творилось то же самое, что и в душе самого Генри. Незажжённый огрызок сигары уныло висел в углу его рта. За час, прошедший со времени отъезда с ранчо, спутники не проронили ни слова, и тут на Джеда что-то накатило, -- он вяло перегнал окурок в другой угол рта, тихо сказал, будто самому себе.
--Я так и не понял её.
Генри не ответил: он облизал пересохшие губы, опустил голову на грудь, будто задремал. Джед не стал настаивать на разговоре. Вынул изо рта размокший окурок, долго отплёвывал прилипший к губам кусочек табачного листа. Спустя пол часа Генри оторвал от груди голову, сощурился на горизонт.
-- Я тоже не понял её.
Джед промолчал, но следующая пауза продлилась не больше пятнадцати минут.
-- Помнишь, -- спросил Джед, вытащив изо рта всё ещё незажжённый окурок. -- Старуха индианка сказала, что не отвечает на вопросы, на которые ответ очевиден? А что очевидно? Я вспоминал всё до мелочей, начиная с нашей первой встречи у каньона Трёх Грифов, но ничего очевидного не вспомнил. Было время, когда мне казалось, что Алисия была благосклонна ко мне. Потом, когда я увидел, как она убивалась по тебе, я готов был признать, что проиграл. А теперь понял, -- старуха имела ввиду, что Алисия не любит ни одного из нас.
Учитывая немногословность Джеда, жару и пейзаж, располагающий к молчаливому созерцанию, это была очень длинная фраза. Такая длинная, что молчание после неё должно было повиснуть на долго, но не прошло и пяти минут, как Генри нарушил его.
-- Но зачем ей было мучить нас?
Разговор, кажется, взбодрил молодых людей, и следующая пауза длилась ровно столько, сколько Джеду понадобилось, чтобы прикурить окурок сигары.
-- Я отвечаю на этот вопрос легко, -- сказал он, небрежно отшвырнув обгорелую спичку. -- Она это сделала, сама того не заметив. Ей нужны только приключения, поиски сокровищ, просторы Аризоны. Сердце её ещё не созрело для того, чтобы по настоящему любить мужчину.
-- А вдруг она любит нас обоих и не знает, кого выбрать? -- с надеждой в глазах предположил Генри.
-- В любом случае для нас это не лучший вариант. Не знаю, как ты, а для меня её присутствие в последнее время было мучительным. Одно дело, когда ты борешься за женщину, в надежде на её взаимность, и совсем другое, когда ты понимаешь, что взаимности ни при каких обстоятельствах не будет, и женщина видит в тебе всего лишь друга, а не мужчину.
Генри искоса посмотрел на своего спутника, -- таким словоохотливым Джеда он ещё не видел. Чем многословнее становился Джед, тем лаконичнее и короче становились ответы Генри. От этой своей немногословности и лаконичности, он даже начал чувствовать некоторое превосходство над аризонцем.
-- Оттого и не существует дружбы между мужчиной и женщиной, -- жестом уверенного и бывалого ковбоя, Генри переложил поводья из одной руки в другую, достал притороченную к седлу флягу с водой.
-- Не согласен, -- ответил Джед. -- Дружба между мужчиной и женщиной существует! При условии, что эта женщина не Алисия. Как бы то ни было, а я рад, что наше мучение закончилось.
-- Ты прочитал мои мысли,-- отозвался Генри, невозмутимо хлебнув воды. -- Давно пора было прекращать это.
Джед вместо ответа вздохнул. Генри знал наизусть все его скупые вздохи, -- такой он слышал впервые. И снова он ощутил своё превосходство над упавшим духом Джедом. Ловко сплюнул под копыта коня, уверенным ударом ладони загнал пробку во флягу, приосанился в седле. В конце концов жизнь не кончается и рано или поздно надо перевернуть страницу, чтобы приступить к следующей.
Часа полтора тишину нарушали лишь перестук копыт да скрип сёдел, потом Генри спросил:
-- Ты дальше куда?
-- Надеялся купить себе ранчо, но раз мы остались без золота, буду думать, как заработать другим путём. Ну а ты? Не будешь скучать по Аризоне?
-- Скучать пол беды, боюсь, тоска загрызёт.
-- Если будет совсем плохо, приезжай. Знай, что в Аризоне есть человек, на которого ты можешь положиться.
-- Я рад, что встретил такого друга, как ты, -- сказал Генри.
-- Я тоже, -- улыбнулся Джед, и Генри впервые заметил, что это была настоящая дружеская улыбка, а не та однобокая ухмылка, которая заменяла Джеду все мыслимые оттенки улыбок. -- Честно сказать, не думал, что когда нибудь смогу подружиться с джентльменом из Нью-Йорка.
С момента расставания с Алисией молодые люди незаметно перешли на ты, и теперь это звучало так естественно, будто они всю жизнь были на короткой ноге. Генри дружески протянул спутнику руку. Отвечая на рукопожатие, Джед с грубоватым добродушием сказал:
-- Рано прощаться. Нам до Редстоун два дня пути. Ты ещё успеешь рассказать о том, как очутился в этом чёртовом каньоне.
-- Ладно, слушай... -- охотно согласился Генри.
От высокой и острой, как игла скалы, тропа резко свернула на запад, всадники стали удаляться в сторону заходящего солнца. Сидящий на вершине скалы гриф-стервятник, чуть скособочив голову, провожал их долгим не мигающим взглядом. Молодые люди превратились в тёмные силуэты на фоне пылающего в пол неба заката, и вскоре совсем исчезли бы из вида, если бы Генри порывистым и повелительным жестом не поднял руку, приказывая остановиться.
-- Всадник? -- спросил он, -- Или показалось?
-- Всадник, -- подтвердил Джед. -- И он уже близко.
Генри гордо выпрямился в седле... Нет, не зря он провёл эти дни в Аризоне. Кое-чему он научился. Впервые он расслышал звук копыт раньше Джеда.