Аннотация: Здесь есть немного мистики, немного фантастики. Здесь есть потери, память и надежда. Здесь есть...
Не плач, Механитриче!
1
- Ты найдешь его и отдашь нам. Его запах тебе хорошо знаком. И он еще в Городе.
Трудно отказать в просьбе тому, кто видит тебя насквозь, кто знает все твои норы, кто купил тебя твоей же местью и чей запах тебе недоступен.
- Я найду его.
- Иди. Ты свободен для поиска. Но другие запахи для тебя под запретом! Помни, послушание - гарантия твоего существования!
Я подчинился. А что мне оставалось делать?
Приказ хозяина вернул мне зрение, мое тело начало потихоньку оживать, становиться гибким, терять каменность гранитной глыбы. Как только я получил возможность двигаться, я поспешил покинуть логово оскверненное присутствием хозяев. Хотя логовом место моего последнего обитания, даже не так, пребывания, назвать трудно. Старая крыша, по углам стояли я и три моих собрата, а внизу постоянно толпятся такие же, как и хозяева. Хотя... те, что внизу не могут мне приказывать, не могут возвращать гибкость моему телу, пусть и на время, и их запах я могу вдохнуть до последней капли... если хозяева не запретят
Как только смог двигаться, я прыгнул на соседнюю крышу. Сразу обошел ее, таких как я здесь не было, да и располагалась она много ниже от той, где спали мои братья и куда придется вернуться мне. Она была двускатная, находясь с одного ее края, я не видел, что творится на другом, хотя чувствовать запахи мне не мешали даже стены.
Внизу, прямо подо мной, плакал ребенок. Детский запах особенный, в нем еще нет жестокости будущего хозяина, зато есть что-то наивное и щемящее. А вот запах мужской, Чем-то схожий с детским, он растерян. Ха! Он не может понять, почему ребенок плачет, идиот, пеленки менять надо. Ладно, мне нужно искать дальше и не отвлекаться.
Дальше был странный запах. Девушка. Она не знает, чего хочет. Запах... запах гнева и одновременно запах тревоги, ничего себе сочетание! Ну, пусть ждет кого-то, а мне надо идти.
Перебрав запахи на этой крыше, я прыгнул на следующую. Под ней вообще не было никаких запахов. Тогда и задерживаться не стоит.
К полуночи я смог осмотреть малую часть города. Нужного запаха нигде не было. Мне нужно было возвращаться в логово, иначе я застыну в каком-нибудь парке и на веки вечные останусь статуей.
- Ты нашел его?!
- Если бы нашел, я бы принес его сюда.
- Не пререкайся, помни, что только мой приказ дает тебе возможность сбросить оцепенение каменной глыбы!
- Ваша воля - мое послушание.
- Вот так гораздо лучше. Теперь по делу, завтра ночью полетишь вот сюда, - перед моими глазами возникла светящаяся карта города, палец указывал на одно из обиталищ хозяев, - он будет где-то там. А теперь спи.
Ненавижу каменное оцепенение, чувствовать, как твердеет шкура, как теряют гибкость члены, как медленнее бьется сердце... и при этом все осознавать, особенно осознавать безысходность. Если бы я знал, кто обрек меня на такое существование, кто дал мне подобие жизни и не дал имени! Теперь я игрушка, раб желаний хозяина. Те, кто меня видел и остался жив, например, потому, что я был в тот момент каменной глыбой, называли меня уродливым монстром. Но ведь кто-то из них создал меня таким! Зачем?!
За тысячу лет существования я сменил десять поколений хозяев и научился лишь двум вещам: иногда не убивать и спать. Это спасло меня от безумия.
После полуночи, неровной походкой, подволакивая лапы, я, наконец, добрался до своего угла. Когда лучи рассветного солнца коснулись меня и окрасили в розововатый цвет, сердце уже не билось, я спал.
2
- Просыпайся! Пора отправляться на поиск! - Голос хозяина, всегда мерзкий, а сегодня еще и противный, проник под каменную шкуру. - Времени мало! Ищи его, ищи хорошенько, иначе ты еще полтысячи лет проведешь гранитной глыбой!
Нашел чем пугать! Я уже провел так последние пять сотен лет. Неприятно, но привык. Мучился только первые сто сорок лет, потом научился спать. Конечно, приятного мало, но лучше спать в виде куска гранита полтысячи лет, чем быть собачкой на посылках, подобно первым пятистам годам моего существования. А впрочем, время терять тоже не стоит.
Я потянулся, разгоняя остатки сна и разогревая лапы и крылья. Повернул голову вправо-влево, с хрустом повернул, какое удовольствие! Выгнул спину, взмахнул крыльями... и полетел.
Воздух шелестел вокруг меня, Город скрылся внизу, на такой высоте я давно не летал. Сюда даже птицы редко залетают, правда, какие в Городе птицы, разве что голуби, разожравшиеся на бесплатных харчах.
Луна висела в небе и освещала площадь внизу. Я прилетел туда, где, по словам хозяина, находился тот, кого требуется найти.
Крыша здания была просто огромной, в ее центре имелся стеклянный проем. Я спланировал на край, в самом темном месте распластался, прижавшись к покрытию крыши, цвет мой не особо отличался от ее цвета. Помедлив, осмотревшись внимательно и никого не найдя, я пополз по крыше, вбирая в себя все запахи и пытаясь найти нужный.
В какой-то момент я обнаружил запах. Да, именно так, в какой-то момент я обнаружил запах. Не тот, что искал, странный, чем-то привлекший меня. В нем не ощущалось страха или гнева, лишь любопытство и еще нечто неуловимое, давно забытое. Я остановился.
Впервые я не знал что делать. Приказ гнал меня на поиск, но этот странный запах... он перевешивал все. Мне хотелось... не знаю даже, что именно... просто я должен был сделать нечто, совершить поступок... лишь бы этот запах не покидал меня.
Я лежал распластанный и... кажется... улыбался. Это невозможно, но я видел свое отражение, я действительно улыбался. Осознание этого испугало меня так, как уже давно никто и ничто меня не пугало. Одним взмахом крыльев поднял тело в воздух и изо всех сил помчался к своему логовищу.
На следующий вечер я поднялся в воздух и направился к уже знакомому зданию. Тщательно выбрав местечко поукромнее, спланировал к нему и спрятался в тени какого-то строения на крыше.
Сегодня ощущалось множество запахов, гораздо больше, нежели вчера. Женские и мужские запахи. Запахи гнева, тревоги, радости. Один, например, был даже интересным. Кажется два запаха слившихся, почти слившихся в один. Такое впечатление, что прочие запахи их не интересовали и не волновали, словно кроме них никого больше не было. Я едва смог отделаться от этого запаха. Вкусный, но к моему делу не относящийся.
Дальше я обратил внимание на резкий мужской запах. Гнев и при этом надежда... да, именно надежда... ожидание чего-то. Мне показалось, что владелец этого запаха очень похож на хозяев. Знает, чего хочет и знает, чем заплатит за желаемое. Причем никогда не переплатит.
Рядом с ним ощущался еще один мужской запах. Гнев присутствовал и в нем, но в гораздо меньшей степени. Зато чувствовался страх. Весьма интересное сочетание, сочетание страха и надежды. Я давно такого не ощущал. Кажется, что-то связанное с запахом, уже мне знакомого. Да, так и есть, запахом парочки, что пахла только друг о друге. Страх и надежда как раз были связаны с женщиной.
Чуть позже появился запах самодовольства. Резкий, противный запах. Сочетавшийся с запахом страха и чего-то непонятного. Я принюхался. Да, теперь точно могу сказать, что за запах примешивался к аромату самодовольства и страха. Едва уловимый запах заботы. О ком же мог заботиться такой самодовольный тип?! Кто-то же был у него, кто был ему дорог!
Я продолжил поиск. Искомый запах никак не обнаруживался. Да и запах испугавший меня вчера, так же не ощущался. Странно, вчера испугался, а сегодня хочу ощутить его вновь. Наверное, мозги со сна остались гранитными.
Наступила полночь. Близилось время возвращения в логово.
3
- Просыпайся! Сегодня тебе дана последняя ночь! Если ты не принесешь этого человека, я не стану больше будить тебя!
Каждый раз одно и то же. Хозяева не отличаются разнообразием. А может, придерживаются традиций? В любом случае, еще одного пробуждения под подобную музыку я не выдержу. Лучше еще пять сотен лет спать гранитной глыбой.
- Я не могу найти нужного человека, имея лишь несколько часов от заката до полуночи. Мне не хватает времени.
Хозяин задумался на миг.
- Хорошо, я согласен подождать еще несколько дней. Но не более! Иди!
Я не стал ждать, взмахнул крыльями и взмыл в небо. Благо погода стояла пасмурная, мне удалось спрятаться в облаках. После этого я почувствовал себя гораздо спокойнее. Можно было заняться поисками для хозяина и для себя.
Из-за погоды крыша здания едва освещалась парой электрических фонарей. Опустившись в самом темном месте, я, в который уже раз, распластался на крыше. Запах, искомый для хозяина я не обнаружил, возможно, этот человек не ночует в здании. Зато через некоторое время я ощутил запах, тот запах, что испугал меня пару ночей тому, когда я обнаружил себя улыбающимся. Вы можете представить этот ужас? Ведь тот, кто меня сотворил, дал мне кожистые крылья и клюв. Как я улыбнулся, имея клюв вместо рта мне самому не понятно. А запах... запах заставил мое сердце биться чаще... он согрел мою душу, если у таких как я есть душа... он напомнил мне нечто, позабытое так давно, что, кажется, этого и не было никогда.
Судя по запаху, в здании проживало немало людей. Часть из них спала и видела сны, но часть бодрствовала: принимала ванну, читала, ела, целовалась и всячески источала разнообразные запахи. Правда особым разнообразием и силой они не отличались. Немного гнева, немного тревоги, малость эйфории и много-много безразличия.
Запахи накладывались друг на друга в безумных сочетаниях. Казалось, в доме шевелится огромный, многоголовый монстр. А возле него ухитряются проживать простые люди, подобно тому, как воробьи ухитряются высиживать птенцов в гнездах орлов.
- Ой! Какой стласный! А ты кто?
Вопрос застал меня врасплох. Человечек, источавший запах, что заворожил меня, стоял рядом. Он меня не боялся! Совсем! Запах страха я не перепутал бы ни с чем! Он стоял, обнимал игрушку, почти в половину его роста, и смотрел серыми глазенками на меня. В сравнении со мной, он был как котенок возле огромного дога.
- Ну, я... я...
Человечек взял свою игрушку обеими руками.
- Я тебя знаю!
- Откуда?!
Откуда он мог знать, последние легенды перестали рассказывать еще до того, как хозяева усыпили меня и нескольких подобных мне, последних на земле?! Мысли путались. Мне хотелось бежать от этого маленького, беззащитного комочка плоти... и хотелось находиться возле него, охранять и сдувать пылинки, смотреть не него и... не знаю что еще.
- Я смотлю телевизол. Ты похоз на гелоев из моего любимого мультика.
- Правда?
- Ага! Ты механоид! Ты стласный и узасный!
Хм. Человечек совсем не боялся меня, хотя и называл меня "страшным" и даже "ужасным".
- А кто ты? Как тебя зовут?
Человечек положил игрушку на кровлю, поднял вверх ручки, расставив пальчики, видимо изображая когти, и зарычал. Точнее попытался зарычать. Не выговаривая букву "р" рычать крайне затруднительно.
- Я стласная и узасная Малго! Я повелительница злых механоидов! А ты мой солдат!
Это интересно. Почему-то слова человечка, судя по словам, маленькой девочки, не вызывали гнева. А ведь приказы хозяев раздражали настолько, что хотелось их разорвать, вдохнуть их запах до последней капли.
- Если ты повелительница узасных механоидов, то где же остальные?
- Влаги уництозыли всех велных мне солдат! Ты остался один и тепель охланяес меня!
Марго подошла ближе и стала рассматривать мое крыло. Старые шрамы хозяева могли бы залечить без следа, но зачем тратиться, если и так слуга может выполнять обязанности, а чем он страшнее, тем лучше.
- Ты слазался во многих битвах. В нагладу я подалю тебе имя! Плидумаю покласивее и назову тебя им. А сейцяс мне надо идти. А то папа будет лугаться, если не найдет меня в кловати. Он зе не знает, что ты меня охланяес. Спокойной ноци.
Девочка подбежала ко мне и попыталась обнять. Правда, длины ее ручек хватило лишь на переднюю лапу.
- Спокойной ночи Марго, я буду охранять твой сон.
4
- Ты не справляешься со своим заданием! Ты не можешь схватить человека, что в твоей власти! Я указал, где он обитает! Почему я не вижу его перед собой?!
Это уже что-то новое, хозяин будит меня, не напоминая о "гранитной глыбе" и о "пяти сотнях лет".
- Его нет ночью в доме. Я обнаружил лишь след его запаха, запаха азарта.
- Может он ушел уже?
- Не думаю, хозяин, в таком случае след запаха ослабевал бы, но этого нет.
Хозяин резко обернулся, настолько резко, что края балахона взметнулись подобно крыльям падальщика, и зашипел.
- Заткнись червь, я не спрашивал тебя!
Сегодня хозяин положительно решил удивить меня! Раньше он не выказывал эмоций, а сейчас я чувствую его запах, очень слабый, но я его чувствую!
- Ваша воля - мое послушание.
Я склонился, стараясь скрыть ухмылку.
- Хозяин, что бы выполнить Вашу волю, мне нужно быть на крыше здания, где обитает Ваш враг, днем.
Фигура в черном балахоне замерла на краю бездны.
- Я подумаю над этим, а сейчас лети, вдруг он появится ночью или решит покинуть свой дом, ты немедленно должен сообщить мне. Причем, если он появится, хватай его и неси сюда.
- Будет исполнено, хозяин.
На этот раз хозяин исчез раньше, чем я покинул крышу. И настроения ему не удалось испортить. Впервые, наверно, за все время, что помню.
Взлетев, мне захотелось слетать на реку и плюхнутся в ее воды, да с высоты! Или подняться так высоко, чтоб звезды стали крупными, как капли воды на стекле. Или еще какую глупость.
Раньше, очень давно, я сказал бы, кровь играет... стоп, какая кровь? У таких как я нет крови! Почему же мне пришла такая мысль? Странностей все больше.
С трудом успокоившись, я развернулся и полетел к зданию, где жил враг моего хозяина и где жил человечек, запах которого стал мне таким милым, человечек, одна мысль о котором заставляла мое сердце биться чаще. Малютка Марго... почему она стала мне так дорога? Неужели в моем прошлом скрыт секрет, которую мой хозяин хранит в тайне от меня?
На этот раз я опустился на крышу здания не слишком удачно, зацепился крылом за провод, оборвал его и погасил пару фонарей. Зато стало много темней. Можно спрятаться с большим комфортом.
В симфонии запахов, обычно окутывающих здание, чувствовался диссонанс. Выделялись отдельные запахи гнева. Настолько сильные, что я даже удивился, как люди не чувствуют запахи, что сами же и источают?
Один был мужским и наиболее сильным. Второй был женским. Носители этих запахов приближались ко мне. Кажется, они собрались подняться на крышу. Если так, то мне нужно прильнуть к крыше и закрыть голову крыльями.
Хлопнула дверь, каблучки процокотали к парапету. За каблучками бухали тяжелые шаги.
- Ты забрала у него папку?
- Нет!
- Почему?! Его не бывает дома каждую ночь! Что тебе помешало?!
- Его дочь! Эта маленькая дрянь не хочет спать подобно остальным детям! Она может уйти погулять, когда ей вздумается! И что я ей скажу, если она увидит свою няню роющейся в сейфе отца? Что няня платок ищет?
- Проклятье! Нам уже заплатили за папку со старыми бумагами из сейфа этого козла! Такие люди не простят неудачи! Если мы не достанем эту... эту папку, нас самих пустят на бумагу.
- Но что я могу?!
- Ладно. Ты иди, ложись спать, а я что-нибудь придумаю. Вали, пока твое отсутствие не заметили!
- Хам!
Каблучки зацокотали удаляясь. Мужчина продолжал стоять у парапета. Раздалось чирканье спички, потом глубокий вдох и медленный выдох. Вероятно, закурил сигарету.
- Чертова сопля! Ладно, ее надо просто выкрасть и отец сам принесет все, что нас интересует.
Запах его был на редкость противным, сильный аромат страха в смеси с жадностью, ненавистью и он был связан с запахом, очень мне дорогим. Вспышка озарения пронзила мое сознание, этот червяк собирался выкрасть моего человечка, мою Марго!
Не понимаю, как это получилось, но через мгновение я стоял у парапета, и лапа моя смыкалась на горле плюгавого субъекта, который посмел угрожать моей девочке! Но прежде чем отделить его жизнь от его тела, следовало кое-что выяснить.
- Червь! Что вам нужно от отца девочки?!
Субъект хрипел. Я опустил его чуть ниже, так, что бы он мог опираться носками ботинок на парапет, не задохнулся бы раньше времени и мог ответить на все мои вопросы.
- Хррр... я... мы... должны забрать... старую папку.
- Кто вам велел принести папку?!
- Не... знаю, какой-то... придурок... в черном... балахоне.
Кажется, и тут отметился мой хозяин. Ладно, каким боком он замешан в эту историю, можно и позже выяснить, а вот угрозу человечку следовало убрать немедленно.
Запах субъекта был очень неприятным, от гнева не осталось и следа, все остальные запахи забивал запах страха, настолько густой, что, казалось, его можно потрогать лапой.
Я вдыхал запах, вдыхал до тех пор, пока он не исчез, я вдохнул его до последней капли, посмотрел в мертвые, совершенно пустые глаза субъекта и разжал лапу. Тело рухнуло вниз. Немного позже оно приобретет новый запах - трупный, но я такой не ощущаю. Сейчас же, нужно убрать тело, пока моя крошка не наткнулась на него, гуляя по крыше. Думаю в реке самое место подобному червю.
5
- Сегодня ты сможешь остаться бодрствующим днем.
Я был сильно удивлен, услышав эти слова. Неужели луна упала на землю?
- Возьмешь амулет жизни и останешься на крыше того проклятого здания до тех пор, пока не схватишь моего врага! Но попробуй только нарушить мой приказ! Тогда я превращу тебя в груду гранитных кирпичей и замощу тобой дорожку к отхожему месту! Ты меня понял?!
- Да, хозяин. Я сделаю, хозяин. Ваша воля - мое послушание, хозяин.
Хозяин в гневе. Если он узнает, что я чую его запах, если он узнает, что я нарушил его планы, то мне лучше будет самому прыгнуть в камнедробилку.
Взмахнув крыльями, я не то, что взлетел, я бросил свое тело в небо, как камень из пращи, в какие-то минуты преодолел расстояние до здания и спрятался в подготовленном за несколько ночей укрытии. Одно хорошо, теперь я не буду превращаться днем в камень, по крайней мере, пока амулет у меня, и смогу чаще видеть человечка.
Мне даже начало нравиться такое вот лежание и вынюхивание разных запахов. За этим занятием человечку удалось застать меня врасплох. Опять, между прочим.
- Пливет!
Я улыбнулся. Осторожно, конечно, не хочется пугать девочку.
- Привет!
- Ты сегодня сказку ласказес?
- Я не знаю сказок.
- Ну, пазалуста! Малюсенькую сказоцьку!
- Ладно! Слушай. Жила-была маленькая девочка.
- Такая как я?
- Такая как ты.
Я рассказывал все, что только приходило в голову, все, что только мог рассказать убийца с почти пятисотлетним стажем маленькой девочке, а такого было много меньше, чем того, что рассказывать не стоило.
- Ой, а мне папа иглуску пливез!
Человечек забыл о сказке, подумал я в тот миг с облегчением.
- Я сейчас плинесу ее!
Прежде чем я успел что-либо произнести, Марго умчалась. Вскоре я снова услышал ее шаги и пыхтение. С трудом волоча огромного плюшевого мишку, девочка появилась возле меня.
- Смотли, что мне папа подалил!
Медведь, в первый момент, чем-то меня насторожил.
- Хороший мишка. А как его зовут?
- Пока никак. Я еще не придумала, как его назвать.
- А это мальчик или девочка?
- Наверно девочка.
Не знаю, почему я сказал то, что сказал в следующий миг.
- Назови его Беатриче.
- Беатлице? Холосее имя. Я так и назову ее.
Внезапно я понял, что меня встревожило. Игрушка несла след запаха отца Марго. И этот запах был запахом человека, которого я должен был найти и принести хозяину. Я остолбенел, настолько, что пропустил миг, когда возле нас появился отец девочки.
- Марго! Иди сюда!
В руках ее отец держал перо феникса, едва ли оно могло нанести мне вред, но пока человечек был рядом, он мог пострадать, и я не стал провоцировать драку.
- Иди крошка, а лучше отнеси Беатриче в кроватку, а мы с твоим папой поговорим.
Мы оба проводили девочку долгим взглядом.
- Итак, кто в этом городе настолько силен, что смог прислать по мою душу каменную горгулью?
- Хозяин.
- Причина тебе, естественно, неизвестна?
- Ты угадал.
- Интересно, почему за мной он послал именно тебя? Он знает, что ты чувствуешь его запах?
- Нет, конечно!
- А, ну да. Тебя бы тогда в камнедробилку послали, а не за мной.
Запах мужчины не содержал ни запаха страха, ни запаха гнева.
- Да уж.
- Тебе странные воспоминания не посещали?
- Нет вроде.
- Но имя Беатриче вспомнил?
Вопросы странные. Но что-то в них было.
- Поясни?
- Я расскажу тебе сказку. Грустную, в общем-то, но с хорошим концом... возможно... ее конец зависит от нас с тобой. Почти тысячу лет назад жил в Италии один небогатый граф. Может и не в Италии. А может и не граф. Это не важно. Важно то, что он был молод, но несчастлив. Жена его умерла, оставив ему дочь. Малютку звали Беатриче, и граф души в ней не чаял. Но случилось ему перейти дорогу... а впрочем, уже абсолютно все равно кому перешел дорогу граф. Дочь его похитили. Граф сделал все, что только можно. Но ничто не помогало. Никто не мог вернуть девочку. Тогда граф решился на последнюю меру, он пообещал душу за девочку. И тот, кто совращает людей, услышал графа. Однако властелин пекла не смог выполнить свою часть сделки полностью. Когда граф нашел свою маленькую Беатриче, девочка была мертва. В результате Падший не получил душу графа, но и граф не сохранил ее. Душа графа была перенесена...
Я вспомнил, вспомнил все! Я вспомнил свою Беату, свою Беатриче, свою маленькую донну! Мадонна миа! Я вспомнил мою малютку! Как качал на руках и не хотел отдавать ее кормилице, когда крошка засыпала на руках! Я вспомнил, как рассказывал сказки, не зная ни одной! Я вспомнил, как горела моя душа, когда девочка исчезла! И как раскололось небо... когда нашел ее... уже мертвой.
- ... душа графа была перенесена в каменное изваяние и стала горгульей. Душа потеряла имя. И граф был обречен на вечные муки до тех пор, пока другая, невинная, душа не даст ему имя. А пока имя не будет дано, граф в теле горгульи будет вечно выполнять чужие приказы и не помня себя, творить зло.
Я стоял на парапете и вглядывался в горизонт, словно там были скрыты ответы и успокоение. Вихрь запахом кружился вокруг меня. Чувство тревоги возникло как всегда внезапно. Запах человечка! Я не ощущал его!
- Девочка! Марго! Ее нет в доме!
Мы с ее отцом глянули друг другу в глаза.
- Я пойду, проверю. Подожди меня здесь!
- Конечно!
Как только отец скрылся из виду, я сразу же поднялся в небо. Конечно я не собирался держать данное ему обещание. Я потерял Беату, но не мог потерять Марго! И, кажется, я знал, где нужно искать человечка и кому следует откручивать голову!
6
Хозяин стоял там, где я и предполагал.
- Ты ослушался меня! Ты не выполнил приказ!
Я чувствовал его запах так же, как и запах обычного человека, он боялся, боялся меня. Однако понимание этого не принесло мне радости.
- Где она?
- Кто?
- Марго!
- Ах, дочь моего врага. Она должна умереть. Так же, как и ее отец!
- Она тебе ничего не сделала!
Хозяин присел на пустой постамент на краю крыши. Обычно на этом постаменте спал я, спал в виде каменного изваяния.
- Она нет, Но ее отец... а не в моих привычках оставлять в живых возможного мстителя. И, что будет "приятной" для тебя новостью, убьешь ее ты! Это будет твоим наказанием за ослушание.
Мы смотрели в глаза друг другу. Наверное, знай хозяин, что я уже не полностью в его власти, попытался бы меня уничтожить, но не судьба. А значит у меня появлялся шанс. Только бы подобраться поближе, только бы хозяин не заметил странностей во мне.
- Где я найду ее? Найду и уничтожу.
Я постарался добавить в голос побольше безразличия. А так же сделал маленький шажок к хозяину.
- Я сам приведу ее. А ты вдохнешь ее запах, вдохнешь до последней капли!
- Да хозяин, ваша воля - мое послушание.
Еще один шажок.
- А потом, ты принесешь мне отца девчонки!
- Да хозяин, ваша воля - мое послушание.
Еще полшажка. Кажется увлеченный своей речью, хозяин не замечает моих хитрых маневров.
- А потом ты принесешь мне папку, папку, что хранилась у этого... этого червя!
- Да хозяин, ваша воля - мое послушание.
Осталось совсем немного. Еще несколько шагов до незримой черты, отделяющей жизнь от смерти. Как только я дойду до нее, я прыгну и схвачу хозяина за горло. И тогда я выпью его запах, вдохну до последней капли!
- Тебе интересно, что в папке?!
- Да, хозяин!
- Я расскажу тебе. В папке секрет жизни и смерти каменных горгулий. Там мои записи украденные этим прахом земным недостойным лизать мои подметки!
Я всегда думал, что подметки у сапог. Это хорошо, заговаривается, значит, теряет бдительность.
- Как ты думаешь, почему горгульи вечны?
- Не знаю, хозяин.
- Да все просто. Потому, что они не имеют привязанностей. Как только они привязываются к кому-то, начинают кого-то любить, их жизнь связывается с жизнью того, к кому они привязываются. Так что убив сейчас эту девчонку, ты спасешь себя от смерти через каких-нибудь шестьдесят или семьдесят лет.
Лучше бы он этого не говорил.
- А еще в папке хранится секрет имени. Тебе будет "приятно" узнать, что если невинная душа даст тебе имя, то ты освободишься из-под моей власти? Должно быть приятно. Да только где же найти такую душу?
Я начал злиться! Это плохо, я должен сохранять спокойствие, так как только хладнокровие, как же нелепо это звучит по отношению к каменной горгулье, крови то у нас нет, может помочь уничтожить хозяина и освободиться.
- Да и зачем тебе свобода? Что бы ты делал в облике каменного монстра? Снимался в ужастиках?
Возможно, в его словах и была правота, но мне не хотелось бы жить с такой правотой, уж лучше тогда в камнедробилку и более не мучиться!
- Так, что убив девчонку, ты сделаешь свою жизнь много проще и приятней!
А вот это было сказано совершенно зря. Можно сказать, лишнее хозяин брякнул. Одним прыжком достигнув подножия постамента, я схватил хозяина за горло.
- А ведомо ли моему "уважаемому" хозяину, что его раб ощущает запах хозяйский.
Ради выражения ТАКОГО страха на лице того, кто постоянно гнобил меня, я согласился бы и тысячу лет проспать статуей.
- Я уничтожу тебя, червь!
Как же боялся меня в этот миг тот, кто был моим хозяином последние семьдесят пять лет!
- Нет уж, это я... тебя... уничтожу!
- Постой, не делай такой ошибки, ты же вечен, тебе же было даровано бессмертие!
- Но я не просил его!
- Но ты проживший тысячу лет, как ты можешь добровольно соглашаться на смерть через семьдесят лет?!
- Лучше семьдесят лет прожить своей волей, чем тысячи подчиняться чужой!
- Это из-за девчонки?! Ты ведь все равно не станешь человеком, тебе придется прятаться! Она тебя забудет!
- Пусть! Зато я всегда буду ее помнить! Я... не хочу... ее... забыть... как когда-то... забыл... Беату!
Лапа сжалась, и шея хозяина хрустнула. Я не захотел вдыхать его запах. Пусть запах унесет ветер, унесет до последней капли.
7
Я сидел и глядел вдаль. С момента смерти хозяина прошло несколько минут. Лил дождь. Капли текли по моему лицу. Я вспоминал свою жизнь. Вспоминал дочь. Вспоминал тех, кого пришлось убить по приказу очередного хозяина. Вспоминал все грехи, что совершил в жизни. Дождинки почему то были солеными на вкус.
Человечек стоял сзади и смотрел на меня, я чувствовал его, хотя и не мог видеть. И он сказал фразу, перевернувшую мою жизнь.