Краткое содержание: летний выходной день Итачи и Дейдары, посиделки у ручья и что из этого вышло
Предупреждение: пишу в первый раз, так что прошу не бить; смысла в фике нет..
Отказ: все права на персонажей принадлежат Масаки Кишимото
Люди придумали одно занятное выражение: "пожирать взглядом". Но не думаю, что творцам этой фразы было известно, как именно выглядит описываемое. Мне же это прекрасно известно, на личном опыте. То, с какой дрожью ловишь взглядом обожаемую фигуру и следишь за ней - это похоже на охоту. Каждая встреча - глоток свежего воздуха. Пусть я молод, но и мне понятно, что всё это значит, однако, порочность мыслей вовсе не пугает.
Милый Итачи-сан, я всегда с интересом наблюдал за тобой, твоим вечно задумчивым спокойным лицом, твоими неторопливыми движениями. Мы очень редко сталкиваемся, и это приносит одновременно и тоску от долгой разлуки, и радость - возможность снова увидеть тебя. Чёрные волосы и спокойные, слишком спокойные глаза. Ты похож на птицу мудрости, ворона. Но не стоит забывать о вашем ещё одном общем объединяющем факторе - вы тесно связаны с войной. Однако, если птица появляется после битвы, то ты чаще всего её причина. И это завораживает до дрожи. Обидно только то, что о твоих чувствах может знать только эта сухопутная акула, Кисаме. Меня же всегда мучает вопрос - почему Лидер поставил меня в пару к зануде Сасори, почему не к тебе? Но вот я набрался смелости переступить отделяющую нас черту. Ведь иногда стоит пренебречь пониманием опасности ситуации и сделать то, чего хотелось столько времени. И я подойду к тебе, останусь наедине с тобой, мой прекрасный Итачи-сан...
День выдался прекрасный, и не жаркий и не холодный, самая что ни на есть золотая середина. Именно сегодня мы и столкнулись на базе. Удачно изобразив дрёму, я заметил, как ты, возможно не захотев торчать в душноватом сумрачном помещении, вышел на улицу. Это был мой шанс - Кисаме дрыхнет, Сасори разбирается со своими марионетками, что давно заменили ему людей. Никто не заметит моего ухода, тихие шаги не нарушат тишины леса и журчания небольшого ручья. Ты сидишь на берегу и смотришь куда-то вдаль. Животворящее тепло заставило скинуть красно-чёрный балахон, и мне открылись теперь более чёткие очертания твоего тела в облегающей кофте. Но под ногой хрустнула ветка-предательница, ты оборачиваешься, и мне ничего не остаётся делать, кроме как вынырнуть из своих мыслей о тебе, принять привычное всем беззаботно-нагловатый вид и подойти ближе...
-Неплохой денёк, неправда ли, Итачи... -сан?
Я бодро дошёл до Итачи и сел неподалёку, ещё чуть ближе и можно было бы сказать, что рядом. Учиха же повернул голову и проследил за моим перемещением, взгляд, в начале настороженный, сменился более спокойным. Это значило, что как врага меня он не рассматривает, по крайней мере пока что.
-Да, он на редкость хороший, - слова из уст этого человека прозвучали на удивление дружелюбно. Если честно, я ожидал от Учихи нечто вроде "отвали, придурок", ибо нечто похожее произносилось по отношению к Хидану или Тоби, а моё поведение от их мало чем отличалось. Нынешний же ответ был сюрпризом. Может у него какой-то знаменательный день сегодня или убил кого-то особо для себя противного? Надеюсь, что не Тоби - этот придурок хоть и раздражает меня, но он напарник Зетсу, значит его убиение чревато последствиями. Быть съеденным гигантской мухоловкой не очень хочется. Я помотал головой, прогоняя дурацкие мысли. Но сейчас оба глаза были свободны от лишней атрибутики, так что хвостик от тряски умудрился заехать прямо в ранее скрытый правый глаз.
-Твою...
И осёкся, краем глаза, посмотрев на Итачи. "Красивый... но от этого не менее опасный. Любопытно одно - он догадывается или хотя бы задумывается над тем, почему я пришёл сюда, к нему?"И тут... УжОс... именно ужОс! Либо у меня галлюцинации, либо Учиха - улыбнулся, словно бы его позабавило моё поведение?! От такого неожиданного проявления мимики моего объекта воздыхания правый уголок моих губ нервно дёрнулся. Пришлось немного отвернуться к ручейку и постараться успокоиться. В голову пришла мысль, что меня кто-то сейчас умело обводит вокруг пальца. А ручеёк вот напомнил о том, что сейчас жарко, поэтому мой балахон присоединился в возлежании на земле к учиховскому. После чего я сам собрался в неполный комочек: притянул одну ногу к груди и обнял её руками. Подбородок нашёл отличную подставку в виде колена, так что теперь смотреть в блестяще волны было сплошным удовольствием. Пододвинуться ближе к Итачи хотелось, но смелости не хватало.И всё же натренированная чувствительность ниндзя к чужим взглядам ловила на моём боку взгляды сидящего рядом юноши. Его приятный голос снова тихо поколебал воздух.
-Тебя что-то волнует?
-А?! - я сначала даже не понял, что он разговаривает со мной. Но потом посмотрел на него круглыми глазами. Такое ощущение, что он ведёт игру в наблюдение и изучение меня. Я слышал, что его частенько видели в чайной, где сидя за одним из дальних столиков и следил за посетителями. Но я же не они. -Я? Ничего меня не волнует. С чего бы это, пф!
Блин. Достал меня этот имидж. Приходиться держать прежнюю мину и сейчас, когда он так близко. И всё ради того, чтобы он не догадался о моих мыслях. А пододвинься я ещё на пару метров ближе и буду почти его касаться. Жаль, что он такой замкнутый, ограничивающийся от мира стеной холода и равнодушия. Учиха даже сейчас сидел с до жути невозмутимым лицом. Потом поднял руку и сделал непонятное движение кистью - толи прогонял, толи наоборот подзывал к себе. Моё понимание разделилось, в конце концов придя к выводу - надо валить. Подобрав балахон, я поднялся, пришлось мириться с мыслью о своей доставучести.
-Всё, понял, ухожу...
Говорил спокойно, но сам желал взорваться на месте. Помер бы не от злости на самого себя, а от великого искусства. Итачи-сан же в свою очередь продолжал удивлять:
-Иди сюда...
Слова прозвучали ровно, но в них чувствовалось что-то вроде приказа, который мной сейчас воспринялся даром небес.
-Гомен, не понял сначала...
Стараясь скрыть недоумённое выражение лица постной миной, присел поближе к Учихе, теперь нас разделяло расстояние около полуметра. Сердце стало биться как-то через раз, словно опасаясь спугнуть стуком момент.
-Что-то хочется мне сказать?
Понимал, что говорю маленько дерзко, но ничего не мог поделать со своим языком, который в манере общения не заморачивался. Тут Учиха с совершенно обычной скоростью протянул ко мне руку и ткнул пальцами в лоб.
-То, что вижу тебя насквозь.
Я слегка покраснел, быстро оправившись от этого, и машинально потёр лоб. "Насквозь? Это что-то новенькое... ладно, обыграем...". С наигранным ужасом прикрылся ладошками от всепроникающего взгляда Учихи, потом погрозил таки ему пальцем - в глубине души боясь потерять его.
-Но-но-но! Не надо меня взглядом раздевать и сверлить.
Грозящая пальцем правая рука открыла ладонь и подразнилась, высунув язык. "Ну что я за идиот? Теперь мне точно башку оторвут... От нервов я веду себя слишком нагло, для общения с Итачи". Нервно облизал губы. Поводом для нервозности были два фактора - характер милого Итачи и его близкое расположение. Носитель шарингана отреагировал странно - не стал откручивать мне голову, с интересом уставившись на мою ладонь, точнее на рот на ней. Наверное, многим приходит в голову вопрос - каково это иметь такое хозяйство, как у меня, или быть растением, как Зетсу? Но пока, слава Ками-саме, никто ещё не задавал таких вопросов. Юноша вздохнул и всё таки ответил на мою реплику:
-Взглядом мог бы. Но не делаю этого. А вот ты обычно бодрый, но сегодня что-то тебя тревожит...
-Наа... и что нам мешает? - я немного задумался. - Я, бодрый? В каком смысле? Просто вроде у меня характер такой, темперамент... Вы вот, например, жутко спокойный тип... И этим слегка жуткий.
Хоть задал Итачи вопросы, уставился почему-то на свои ладони. Рты высунули языки и шевелили ими, словно ящерицы. Всегда занимало наблюдение за ними. Сидеть и ощущать то, что в тебе словно бы поселились ещё пара человек, а если задуматься о том, что на груди - то и все трое. В этот момент пришлось признаться самому себе - затея прийти к Итачи была глупой, что-то не вяжется у мя с ним... И мелю всякую чепуху... Чёрт побери! Похоже, проще с Сасори найти общий язык, чем нормально разговаривать с Итачи. Наверное, на моей речи всё-таки сказывается фактор многоязычности. Мягкое прикосновение, вызвавшее ощущение ветерка - это Учиха отвёл мою чёлку за ухо, словно желая открыть себе моё лицо. Он молчит. Вот пальцы слегка коснулась моего уха, и я снова чуточку покраснел. Надо же, как события начинают разворачиваться... Неужто фортуна решила показать мне своё лицо, а не филейную часть? Посмотрим, сказал слепой - то есть буду действовать без особых расчетов и предвидений. Посмотрел Итачи-сану в глаза, стараясь не вдумываться в его взгляд.
-Что-то не так, Итачи-сан?
Подумал, что излишняя вежливость сейчас не повредит. Вежливость с моей стороны непривычна и она может напомнить ему Кисаме. Однако...
-Всё нормально, -подтверждение слов лишь почти незаметное покачивание головы. - Можешь без "-сан".
Может быть Учиха и сам не заметил, как провёл по моей щеке рукой, но это было. В голову сразу же набились беспорядочные мысли: "С ним явно что-то не так... Слишком добрый... Всё-таки иллюзия? Щас проверим, но сначала..." Сначала я позволю себе расслабиться и прочувствовать ощущение ладони Итачи-сана на своей щеке. Она слегка грубоватая от жизни шиноби, но как же это приятно. Это прикосновение, как долго я этого хотел. А теперь побаиваюсь, как дурак, все планы - моя наглость, помогающая повалить Итачи на землю, сорвать с него одежду - рассыпались прахом. А всё потому, что сердце обмерло, как у мальчишки, который получил взаимный ответ от первой любви. Этот усталый взгляд, цвета осеннего неба, чёрный и непроглядный, надёжно скрывающий все переживания от посторонних. Но если приглядеться, то вот здесь, в уголках, затаились маленькие тонкие морщинки. Такие бывают только у тех, кто часто улыбается. Но судя по их призрачности - было это всё давно... Всматриваясь в эти мелкие детальки, я совсем не заметил, как случайно ещё ближе придвинулся к Итачи-сану, и теперь это была уже полу-интимная близость. От такого осознания правая ладошка прикусила штанину вместе с кожей. Мне стоило усилий не ойкнуть, лишь чуточку дёрнулась нижняя губа. Левая рука тем временем принялась отдирать от меня самого правую. Близость манила и притягивала, как оказалось, не меня одного. Итачи-сан почти соприкоснулся со мной носами, затем мягко коснулся моих губ своими. Сердце сжалось, понятия реальность и иллюзия смешались, не давая понять, что из них меня окружает. "О, Ками-сама! Даже если это сон или иллюзия, я не хочу, чтобы это заканчивалось!"
От прикосновения его губ, всё ухнуло вниз, в животе образовался кусок льда, отголоски от которого пробежали по спине холодными мурашками. Меня словно контузило на мгновение, а потом мой дух вышел из тела и вернулся в него обратно с ощущением свободы. Свободы действия, позволяющей мне показать свои желания тому, кому они адресованы. Мои пальцы всегда прекрасно ощущали предметы - иначе как бы я лепил свои взрывоопасные фигурки - и теперь подушечки ощущали мягкую кожу шеи Итачи-сана. Ладонь касалась его совсем слегка, ненавязчиво, но порой тело опережает команды разума - зубки рта на ладошке разомкнулись и позволили язычку попробовать на вкус кожу Учихи. Нельзя сказать, что так я тоже хорошо ощущаю вкусы, но что-то доступно, а может быть сейчас это просто воображение... Однако под пальцами явно ощущались мурашки от моих прикосновений. А судя по более сильному порыву в поцелуе и коснувшимся моего позвоночника ракам, Итачи-сан всё больше раскрывался навстречу. Мне пришлось постараться, чтобы сдерживать выпрыгивающую из сердца радость от удачи в задумке. Отвечая на поцелуй Итачи-сана, положил свободную руку ему на плечо, осторожно повернулся к юноше, так как раньше был к нему боком. Теперь же осторожно повалил Учиху на землю, оставшись в нависающем положении. Рука с плеча переместилась на бок и робко полезла под кофту. Юноша совсем не сопротивлялся, наоборот - как-то ободряюще поглаживал мою шею, пропуская прядки не попавших в хвостик волос, мягко улыбался. Итачи напоминал кота, нежащегося под лучами солнца. Стремление оказаться ещё ближе к нему пересилило некоторую привычную боязнь способностей Учихи, которые он применял, бросив всего лишь один короткий взгляд на противника. Но сейчас можно в эти чёрные, завораживающие глаза, запустить пальцы в шёлковые волосы, коснуться губами лба, щеки, основания шеи. Старался не мешать сам себе ртами на руках. Но в итоге один из них пригодился - вцепившись зубами в ткань кофты, ладонь потащила её наверх. Я намеревался снять с Итачи-сана хотя бы ту одежду, что скрывала его торс. Только как вот быть со второй стороной? Хотя... Я опёрся коленями о землю сильнее, чтобы наверняка не упасть, и теперь уже обе руки медленно тянули одёжку вверх. Вся надежда была на то, что Итачи будет согласен и слегка подсобит мне.Он помог, выгнувшись слегка и медленно стянув кофту, скрестив руки, но умудрившись не задеть меня. Мягкое солнечное тепло располагало к чутким неторопливым прикосновениям. Реальность, казалось, стала уплывать куда-то, когда мне удалось коснуться обнажённый груди Итачи. Краска снова бросилась в лицо, но не по причине смущения, в возбуждённом состоянии, которое охватило мой разум, это тоже было реально. Кончики дрожащих пальцев благоговейно обвели грудные мышцы, коснулись рёбер, слегка задерживаясь на редких старых шрамиках.
-Итачи...
Сиплый голос мне самому показался неродным. Никогда не думал, что кто-то сможет ввергнуть меня в такое состояние, когда ты и хочешь человека, но в тоже время испытываешь что-то вроде боязни к прикосновениям. В такой трепетный момент меня радовало то, что излишества строения моего тела держали язык за зубами, в прямом смысле этого слова. Учиха был более твёрд в своих прикосновениях, но пока не брал инициативу на себя, разве что в поцелуях, один из которых снова расцвёл на моих губах. Я постарался найти в себе больше смелости в действиях. Получилось. Теперь губами я ощущал кожу на груди Итачи-сана, потом его живот, твёрдый из-за не так заметных сейчас кубиков мышц. Пальцы правой руки тихонько пробежались по ключице, ложбинке между грудных пластин. Когда же ладонь накрыла сосок левой стороны груди Учихи, зубки не удержались и легонько прикусили нежную кожу. Поцелуй же продолжали изучать тело юноши, иногда слишком низко спускаясь, и оставляя свой незримый отпечаток у самого пояса. Дыхание Итачи от прикосновений слегка сбивалось, а ладони соскальзывали всё ниже, пока не скользнули за мой пояс. Такое смелое проникновение со стороны носителя шарингана вызвало осознанную мысль "Нет уж, Итачи-сан, хоть я и ласкаю тебя, как девушка, в итоге ею быть не собираюсь". Наверное это немного чудно, но мои действия повторились в зеркальном порядке. Лица наши сейчас были напротив друг друга и я ощущал дыхание Учихи, которое слегка ерошило чёлку. Я игриво чмокнул юношу в нос и подул в ушко. Тем временем безобразничавшая ранее ладошка провела язычком влажноватую дорожку к поясу. Там пришлось слегка вывернуть запястье и залезть за преграду ткани. Один вопрос настиг меня - это было решение, как снять с нас обувь и эти чёртовы облегающие гетры?Учиха же, похоже, не заморачивался этим вопросом вообще, потому что всего лишь потребовал от меня нормального поцелуя вместо беглого "чмок", притянув моё лицо к себе, вцепившись в волосы, сбито выдохнув на моё поползновение вниз к поясу. То, что меня притянули, означало небольшую победу в завоевании чувств партнёра. Поцеловать Итачи теперь оказалось делом плёвым, но от этого не менее приятным. Я получал неимоверное удовольствие от сплетения языков, прикусывания нижней губы. Этот поцелуй принадлежал двум изголодавшимся по ласке людям. А вот пояс, зараза, развязывался медленно, портя немного обстановку. Плюс ещё эти "тапочки" к конце. Сопеть или рычать от расстройства мешал поцелуй. Но вот мои пальцы справились с задачей и тянут штаны вниз, не обращая внимания на уставшую и слегка дрожащую опорную руку.
Учихе удалось оценить ситуацию не в нашу пользу - по крайней меря я именно так понял перемену его действий в сторону маленького наступления. Парень резко оказался сверху, слегка давя на мои плечи. Прохладные не смотря на этот тёплый день ладошки заскользили по моей груди, большие пальцы задели живот. А пояс развязался быстро и довольно таки профессионально, что навело на нехорошие мысли о связях носителя шарингана и Кисаме. Но ненадолго. Ибо парень нашёл оригинальный выход в вопросе дня "как снять штаны и гетры с тапками". Тонкие пальчики цепко захватили несколько складок штанов и стали тянуть их вниз (как удалось прихватить заодно и мои трусы я не понял). Сам же юноша тоже стал медленно сползать вниз, до предела опустив лицо вниз и умудряясь ловить мои взгляды. Смотреть на это долго, до конца, оказалось невозможным. Покрывшись сладкими мурашками, я откинул голову назад, чувствительно состыковавшись с землёй. В голове поместились две мысли. Плохая и... плохая. Первая всё же пыталась утешить, что позволить себя завалить ещё не значит оказаться в пассиве; однако не забывала добавить - с этим человеком надо быть настороже даже в такие моменты. Вторая мысль донесла себя более кратко - сейчас Итачи-сан увидит моё возбуждение. Именно от этого почему-то стало стыдно, и щёки залила девчачья краска. Но с другой стороны... Как же без этого?
Из-за слишком настойчивого желания думать, лицо Итачи оказалась над моим слишком неожиданно. Поцелуй начался с лёгкого укус нижней губы, а продолжился моим приглушённым стоном - пальцы Учихи таки добрались до паха. Теперь уже оставаться настолько непринуждённым воздыхателем было не возможно. Я невольно довольно грубовато взялся за волосы Итачи и не отпускал его, углубляя поцелуй, сплетая языки и, стараясь хоть в чём-то доминировать, накрывая его губы своими. Тем временем ладонь юноши коснулась члена, указательный мучительно медленно отодвинул крайнюю плоть с головки и нежно провёл по ней. Тянуть поцелуй дальше показалось невозможным, отпустил волосы Итачи, просто закинул руки ему на шею и прижал юношу к себе.
-Мм...
Плевал я на то, что всё идёт не так, как хотелось бы. Всё равно, я добился невозможного, великолепного - взаимного ответа Итачи-сана. Тот же тоже не горел особым желанием отстраняться, хоть наверняка так было сложнее меня ласкать. Указательный и большой пальцы плотно обхватывали основание и добирались до верха, не ослабляя хватки. Хотя иногда это сменялось мягкими поглаживаниями, прикосновениям к мошонке. Знаю, я так мог бы и сам, но когда это делает любимый человек - до безумия приятно. Ситуация была полностью под контролем Учихи. От ласк внизу до редких прикосновений язычка к раковине уха и последующего за этим покусывания мочки. Так что моё дохождение до конца протекло где-то за облаками. Пробудило лишь прохладное прикосновение неведомо откуда взявшегося платочка Итачи, которым тот заботливо стёр срам с лица зем... ммм... с моего тела. Сейчас больше ничего не хотелось, кроме как обнять партнёра за плечи, притянуть к своей груди, прижать посильнее и гладить по обнажённым плечам, по спине. Он касается груди и долго не убирает с неё руку. Мягкая молодая трава, что служит нам постилкой, голубое небо над головой - ощущение достижения своего личного рая на земле не покидало меня. Слегка портило обстановку моё тяжёлое дыхание. Однако завершать всё не хотелось, вот бы отдохнуть чуток..
-Итачи, -уместным сейчас казался только шёпот. - Дай мне пару минут... я не хочу чтобы всё прошло так быстро...
Я коснулся губами его ушка, надеясь на положительную ответную реакцию. Она была, проявившаяся в робкой, словно напуганной прошлым временем, улыбке. И наверное, она была той редкой искренней породы.
-Хорошо, -такой же тихий, не спугивающий хрупкую романтику голос. Как же всё это неприсущее ниндзя. Но... чёрт с ним! Ниндзя тоже люди, ниндзя тоже хочут жить! "Ками-сама! Какой же я дурак! В такой момент и о таком!" Укор самому себе помог. Концентрация снова распалась на кусочки. Самым главным из них было осознание того, ЧТО со мной происходит сейчас. Такого отношения, такой ласки - я не заслужил всего этого, но получил. И не от кого-то, а от Итачи-сана... Тихий вздох и непрошенная слеза - которую я успел быстро сморгнуть - пробежавшая по коже быстро, куда-то за ухо, на волосы, а потом, возможно, и на землю. Восстановиться, набраться сил - на это понадобилось не больше двух-трёх минут. И всё потому, что объект моего вожделения совсем рядом и положил голову на мою грудь. Такой неприступный, а сейчас такой родной. По этим горестным фактам и была рождена та слеза. Но может, это просто меня ослепило солнце, ибо шиноби как я давно разучились плакать.
Правая ладонь "проснулась" первой - она мягко пощупала бок Итачи, а потом лизнула его. Левая же пока лениво перебирала пальцами на плече юноши. Я прикусил губу, не зная, как сказать Учихе, что теперь хочу его ещё больше и, так сказать, нормально, по-настоящему. Мирно лежащий парень поднял голову, пропустив волну мурашек по своей спине, и провёл подушечками пальцев по моей щеке. Мой снова возбуждающийся и от этого мутноватый взгляд встретился с его, ищущим. Я улыбнулся:
-Хн? Что такое?
Правая ладонь медленно заскользила вниз, коснулась пояса штанов и резко оттянула его, щелкнув по пояснице Итачи.
-Нэ, Итачи-сан, вы так и изволите валяться в одежде, когда ваш партнер в том, в чём мать родила, а?
Из вредности повторил щелчок. Такое обращение вызвало у Учихи недоумённый взгляд и неуверенную улыбку. Я же продолжал с маньячной равномерностью пощёлкивать резинкой от штанов Итачи. От столкновения с телом звук получался звонкий, так что это меня не особо раздражало. Зато уверенности в себе прибавилось, особенно из-за этого милого лица. Сейчас Учиха напоминал котёнка.
-Улыбкой делу не поможешь...
Было жутко интересно - юноша додумается сам или мне придётся раздеть его самому? В уме дал полминуты на ожидание. Итачи-сан додумался до смысла моих слов быстро. Он хмыкнул на моё замечание, убрал руку от резинки. Затем медленно поднялся на ноги и принялся ме-едленно расстёгивать пояс, заставив его змейкой вытечь из петелек. Штаны постигла та же участь изящества стриптиза "от Итачи". Парень умудрился показать во время раздевания себя только с самых вызывающий сторон. От такого зрелища мне пришлось сесть, а мои губы пару раз подверглись нервному облизыванию. На этом представление не закончилось, оно перетекло в опускание передо мной на колени и кошачьему подползанию с последующим поцелуем. Но прикосновения прикосновениями, да и поцелуи совсем не то, чего хочется. Моим желанием было повернуть всё по-своему. Вот почему подвернувшаяся во время поцелуя возможность не была упущена. Я не стал менять нас местами, снова класть Итачи на землю, поступив более заумно - оторвавшись от губ Учихи, развернул его к себе спиной. Чтобы слегка подчинить ситуации юношу, коснулся шеи губами, а зубастые ладошки смогли мягко покусывать грудь и проводить по укусам, словно извиняясь, языками. Когда мне показалось, что всё протекает в нужном направлении, провёл рукой вниз по животу, потом по члену, коснувшись кончиками пальцев яичек, немного их подразнил, но потом принялся ласково массировать. Стон Итачи-сана, его подчиняющееся тело - не может быть лучше награды. Не признающий ничьей власти над собой, сейчас стал рабом желаний.
Моя улыбка не была заметна для него. Теперь ничего не было сложного в том, чтобы собственным весом заставить парня нагибаться всё больше и больше вперёд, надеясь что в конце концов он обопрётся руками о землю. А пока... пока можно сменить тактику и провести рукой между ягодиц, поласкать пальцем промежность, слегка на неё надавливая. Пока это происходило, целовал его в шею, заходя на спину и, в силу возможностей, добираясь почти до лопаток. Юноша слегка прогибался от прикосновений, как кошка, вжимался в меня, стараясь стать ближе. Я же знал, что если продолжу действовать в сухую, то сделаю ему только неприятно и больно. Поэтому очередной раз за этот день был рад рту на ладони. Скользнув между ягодиц так, чтобы касаться кончиками пальцев мошонки, позволил ладони распустить язык. Слюна, привыкшая смачивать глину, подействовала не хуже смазки и позволила языку с завидной лёгкостью проскользнуть сквозь узкое колечко мышц. Теперь можно было активно ласкать Итачи внизу, не забывая, однако, и про его животик. Факт того, что мои ноги затрачивают все силы на опору, сейчас совсем не волновал. Спустя какое-то время Учиха заелозил попой, словно желая большего, но в тоже время не желая просить напрямую. Снова довольная ухмылка - люблю, когда всё идёт по-моему - и более сильное нажатие на плечи партнёра, принуждает того опереться о землю руками, а потом и вовсе встать на локти. За время ласк мой организм успел не только отдохнуть, но и снова возбудиться. Однако палец проверил то, что должно будет принять меня - как оказалось язычок руки чувствительно приготовил вход. Поэтому, поборов некоторую брезгливость и облизав самого себя, слегка направил себя рукой и мягко толкнулся внутрь, не желая причинить слишком много боли. Чтобы лучше чувствовать и понимать ощущения партнёра, нагнулся к нему, почти прижимаясь грудью к спине. Не удержавшись, куснул в шею, приводя парня в чувства, и сразу же зализав алый след. Сначала Итачи шумно выдохнул и зажался, стараясь перенести первые болевые ощущения, привыкнуть к ним. Задвигался я лишь тогда, когда Учиха сам подался назад, принимая меня глубже. Проводя нехитрые манипуляции над шеей Итачи, принялся медленно двигаться внутри него. Боялся сделать больно, поэтому от особо остророго ощущения боли Учихи, приостанавливался, поглаживал его член и шептал что-то непонятное самому себе. Ласковые слова с моих уст - ха, ерунда какая, пустой трёп! Но сегодня они нашли себе применение. Как бы это глупым не казалось, но произносить их даже произносить было приятно, надеюсь, что и слушать тоже. Хриплый голос вернул немного в реальность:
-Не бойся... не сломаюсь...
Видно медленные движения мучили не только меня. Что ж... Стал двигаться быстрее и глубже, не забывая всё же об осторожности, но мозг всё равно отказывался улавливать всё. Ладони хаотично блуждали по телу юноши, особо не задерживаясь где-то. Когда понял, что больше не протяну, немного резко отпрянул назад, плюхаясь на задницу, но не отпуская Итачи. Ногти поцарапали его грудь. Кончил, к сожалению, не задумываясь, что испытал в этот момент Учиха. Тот же коротко вскрикнул, откинулся на моё плечо, прикусив губу до крови. Однако в моей ладони,ласкающей член, стало немного влажно и липко - парень всё-таки получил удовольствие не меньше моего. Неровное дыхание словно бы поделилось на двоих, а воздух стал самой большой ценностью после нас двоих. Я помню лишь усталый вид Итачи-сана, блестящие от пота тела и спокойствие природы вокруг. Он вроде бы даже подремал на моём плече...
Этот момент жизни навсегда остался самым ярким сокровищем в сундучке воспоминаний.
<...>
Взрыв! Снова взрыв! Но красные, полные равнодушной ненависти всё ещё сверлят мою спину. Ни одна из ловушек не сработала. Что за чёрт!? Но ничего... Я борюсь за правое дело, за ту единственную идею, что греет душу. "Прости". Слова сказанные в никуда. Одному, но адресованные другому. "КАТС!"
-Искусство - это взрыв!
Да... Умереть от великого искусства - великая радость для ценителя. Каждая рана - это взрыв мельчайших клеточек. Но не об этом были мои последние мысли. Говорят, перед смертью или же в смертельно-опасный момент люди видят, как вся жизнь пробегает перед глазами. Не знаю, как у них... Но я видел лишь ручей, твоё прекрасное лицо, чёрные волосы и ту единственную улыбку. Опять непрошенная слеза, на этот раз уничтожена прекраснейшим из взрывов. "Прости меня, Итачи-сан... Надеюсь, я смогу стать твоим маленьким взрывоопасным ангелом... Прости и прощай, ставший взрывом моей души..."
Посыл к "Цыплёнку жаренному" -> "Цыплёнки тоже хочут жить!" =))