Привет! Слушаешь? Слушай. Внимательно слушай. Вот что со мной нынче произошло: удалось, наконец-то, проснуться туда, куда надо. Только вот... По-моему что-то не то у нас с тобой получилось.
Начну с того, что я проснулся зимой.
А засыпал, если вспомнить, осенью. Я все помню: и сырость, и дожди, и испарину от асфальта, и запах этот через всю спальню, то ли лекарства, то ли лилии... Не люблю, знаешь, лилии, кладбищенские это цветы какие-то, душные, вязкие. А запах прямо навязчивый. Но я тебе не о цветах рассказываю, а о погоде. Погода иногда наш единственный ориентир в реальности. Так вот я тебе клянусь, что засыпал в ноябре, и проснуться должен был в ноябре.
А тут словно месяц проспал, если не два и не три. Не поручусь за тебя, а я таких качественных сугробов не видел уже несколько лет.
И снег идет пушистый и мягкий, снежинки танцуют самый что ни на есть всамделишный вальс, и подолгу не тают на руке. Хотя руки у меня теплые, я только что проверил. Как проверил? Сам себя за нос ухватил. Нос холодный, руки теплые, значит в порядке, здоров, да и головой вниз вроде бы не падал.
Моргнул на всякий случай. Нет, не кончилась. Что? Я должен был проверить. Я по натуре своей исследователь. Авантюрист, я бы даже сказал. Профессиональный, ну и что что без корочки, без диплома, обучение в школе жизни, знаешь ли, долго длится, и я бы свой диплом раньше времени не хотел.
Вот, то то же.
О чем я?.. А, что-то пошло у нас не так. Во-первых, я проснулся зимой.
А во-вторых, здесь почему-то не оказалось тебя.
И вот это мне уже совсем не нравится. Я тут маюсь, сплю в зеркалах, топлю снег взглядом, кричу, ворчу, запутать хочу (да только сам же и путаюсь), а ты меня тут не ждешь.
Я-то, понимаешь, уже настроился. Думаю, раз уж проснулся в заснеженной пустоши да под кровавой рябиной, ты тоже тут как тут. Даже осматривался: не сидишь ли где на спинке скамейки с термосом и горячими бутербродами? А тебя нет.
И вот это уже нечестно! Почему все всегда должен делать я? Прояви хотя бы раз инициативу, что ли...
Вот только не надо заново начинать, что ты это дело начал, ты мне приснился, учил, направлял, втравил во все это и оставил мне самую малость: найти, обнять, поцеловать да расколдовать.
У тебя, любовь моя, поразительная способность расставлять приоритеты. Пойди туда, не знаю куда, поцелуй то, не знаю что. Не хотел тебе говорить, но вот так, как ты хочешь, только в сказках бывает.
И вот это и есть то самое злосчастное "в-третьих": мы не в сказке.
Кстати, давно у тебя хотел уточнить, ты вообще понимаешь, почему все приключения, драконы, золото, слава и царевны в сказках достаются обязательно младшим сыновьям, причем с обязательной приставкой "дурак"? У меня закрадывается такое подозрение, что нет.
Так я тебе сейчас и объясню.
Иван-Дурак, он не потому дурак, что в алгебре с геометрией не разбирается, а потому, что воображения не имеет. Голова у него простая и шарообразная, и мышление такое же. Оттого и реальность он видит такой, какая она есть, и принимает все как данность, потому и удаются все подвиги богатырские.
А, что старшие, спрашиваешь? Шибко умные эти старшие. Либо слишком хорошо знают о том, как устроен мир (вот он от них и прячется в панцирь, как черепаха задолбанная), либо имеют лишнюю склонность к рефлексии пережитого и гиперболизации увиденного.
Да хоть на меня посмотри. Я же у тебя фантазер, каких поискать! Я же любого дождевого червяка приму за четырехглавого безногого дракона, сочиню о нем статью и размещу на любом мировом аналоге "Википедии", а потом буду арестован за посев паники в низших слоях населения! Тебе оно надо?
Как оно все связано, говоришь?...
Да проще некуда. Вот Дурак: ему дали путеводный клубочек и сказали, куда покатится, туда и иди, там и счастье свое найдешь. Он берет клубочек, под ноги кидает, значит, и идет ногами. И - вот что важно! - не задумывается при этом, как клубок работает. И не представляет себе ужасы и опасности пешего путешествия по бесконечно долгому маршруту.
Вот с моей головой такое противопоказано. Стоит мне услышать про принца, который преодолел пустыню ради трех апельсинов, как меня начинают волновать вопросы следующего уровня: как он, черт возьми, пересек пустыню? Сколько он выстрадал? Не сошел ли он с ума?
Когда из апельсина вышла девушка - это следствие расстройства личности? И тут, значит, другая сторона вопроса возникает: девушка, которая вышла из первого апельсина, захотела пить и умерла. Если бы она напилась, принц бы забрал ее с собой и... вот тут не знаю, как принц, он-то дурак, наверное, а я бы всю жизнь думал, что в других апельсинах есть девушки более красивые, и что, если он сделал неправильный выбор?
Сомнения, любовь моя, глушат и губят любой порыв! В сомнениях будут старшие братья стоять над покатившимся клубком и думать: а как же? А прямо вот так и идти? А куда? А есть карта? А навигатор? А пешком обязательно?
Во-от! Ход моих мыслей тебе ясен?
Тогда я повторю свой вопрос.
Как ты вообще предполагаешь, что я тебя узнаю?! Намекни, что ли...
Хотя это тоже дохлый номер. Терпи, тебе со мной не повезло. Еще одну тайну расскажу: я еще и намеков не понимаю. Пройдешь рядом, подумаю, просто прохожий. Коснешься рукой руки, подумаю, псих какой-то. Схватишь за грудки, встряхнешь и хорошенько наорешь, заставив на себя обратить внимание, да хоть в упор смотреть - так я подумаю, ветер нынче шумит как-то особенно бурно, что с него взять, ноябрь.
Понял теперь, расчетливый? Ты попал. Я, в общем, тоже, но сейчас хотя бы угадал с местом и временем. Я на это, по крайней мере, очень рассчитываю, а то устал, измучился, сил нет.
Я у тебя, конечно, полный придурок, но не дурак, нет, не дурак.
Увижу в глазах тень: подумаю, вот оно!... Или нет. Или да. Или нет. Осторожничаю. Вынюхиваю. Крадусь, выжидаю момент, чтобы бросится, и... Отступаю.
Потому что жили были два брата, один герой, другой сказочник, оба я, никто не был дураком, а кое-кто сам виноват, что вовремя не выбрал, получи комплект, тебе ведь тоже изрядно досталось.
Какого быть тем, кто повсюду видит мои глаза?
Какого быть тем, в чью спину - вот туда, между лопатками, куда так удобно ложится рука - постоянно летит копье?
Какого быть тем, кто обо мне даже, черт побери, не знает?! Потому что если ты меня узнал, будь другом, хотя бы стрелочку нарисуй на снегу.
Дорожку следами протопчи.
Или хотя бы дай мне в руки путеводный клубок. Вот уж поверь, если мне кто-то даст в руки клубок, и скажет, что он путеводный, я хотя бы задумаюсь!
Я ведь даже не могу уже вспомнить, какого цвета у тебя глаза...
Вот что.
Давай так поступим. Я только что придумал. Сейчас я отвернусь и начну считать вслух. До скольких считать? Ну, допустим до двадцати семи.
Столько лет мне сейчас есть, до этого срока я был очень занят, но семь железных башмаков сносил, семь железных посохов стесал, и колпак последний закинул на антресоли, а значит, срок мой подошел к концу. Откуда знаю? А я сам так решил.
Сам себя проклял, сам освободил, я у тебя вообще очень самостоятельный.
Так вот, сейчас слушай очень внимательно.
Я отвернусь и начну считать вслух. Очень медленно. До двадцати семи. А когда досчитаю - то есть скажу громко "Двадцать семь!" - и повернусь, ты тогда убегай.
Только очень медленно убегай. Осторожно.
Чтобы я точно-точно успел тебя поймать. А, ну и скользко на улице.