Бабушка сидела в кресле около камина. Огонь поблескивал на пледе, укрывавшем ее ноги. Я сидела на диване и смотрела на ее профиль. Она не ходила уже три года, мы с мужем решили забрать ее к себе из деревянного домика на окраине. Я очень уставала на работе, приходила поздно и мыла бабушку. От нее пахло старостью. Я морщилась, шептала про себя что-то ругательное и терпела.
- " Ничего - говорила я себе - скоро все закончится!"
Я любила бабушку в детстве, когда она пахла молоком и яблочным пирогом - моим любимым лакомством! Мне казалось, она знает все на свете. Ее румяные щеки покрывались мелкими морщинками, когда она улыбалась. Меня немного смешили ее стародавние, как мне казалось, привычки. Она закалывала волосы гребнем и одевала платок. По праздникам платок пестрил цветами и радовал мой детский глаз. По утрам я вставала рано-рано, но бабушка всегда была уже на ногах. Мне казалось, она никогда не спала. Однажды ночью я пробралась в ее спальню, бабуля сидела на кровати и смотрела пред собой.
- Бабушка! Чего не спишь-то?
- Думаю.
- О чем это?
- О том как быстро проходит жизнь, летит как поезд от одной станции к конечной, и все проноситься мимо будто деревья за окном купе.
Мне было непонятно и смешно.
- Бабуль! По ночам надо спать, а не думать о такой ерунде.
- Да внучка, уже ложусь.
Я вернулась в свою комнату и попыталась представить бабушку молодой или даже маленькой, но картинка никак не складывалась в моей голове. Мне так нравились морщинистые бабушкины щеки, что сложно было нарисовать себе, что когда-то они пылали румянцем и прятались от горячих дедушкиных поцелуев.
Потом дедушка умер и бабушка потеряла будто жизненный стержень. Стала болеть и стариться. И спустя месяцы перестала самостоятельно передвигаться и мы перевезли ее к нам. Наша жизнь бурлила. Мы с мужем разрывались, пытаясь все успеть и бабушкино присутствие, сначала такое незаметное, начало тяготить нас. Любую ссору с мужем я заканчивала срывами на нее. Я и так устаю, а тут еще она со своим креслом и вонючим ведром с мочой. Я мыла бабушку и отворачивалась от нее, чтоб она не видела моего брезгливого выражения лица. Раз в месяц я стригла ей ногти на ногах, и однажды мои нервы не выдержали:
- Все больше не могу!!! Ты хоть понимаешь как это тяжело и омерзительно ухаживать за старым больным человеком? Ты понимаешь? - я чуть потрясла ее за плечи. - Я устаю на работе, я забыла, когда последний раз была в отпуске, а дома ты!
Жалость к себе навалилась на меня тяжелым грузом. Я почти кричала.
- Ты плохо пахнешь, мне кажется, вокруг все прохожие чувствуют этот въедливый запах мочи, который пропитал мою кожу. - Слезы текли по моим щекам, мне все было противно, даже я сама, но остановиться я уже не могла. - Ты, ты да ты знаешь как это противно видеть тебя, приходя с работы, мы даже детей не можем завести, оттого, что тут сидишь ты! Мы с мужем ссоримся, у нас нет секса уже миллион лет, а ты сидишь и мешаешь абсолютно всем! - Я уже не слышала собственных слов, просто говорила все, что томилось в моей душе последний год. Боль, непонимание, проблемы, страх - все сфокусировалось на одной точке в горле.
Бабушка повернулась ко мне и сказала очень четко.
- Прости внученька. - Ее губы сжались в тонюсенькую полоску.
Я схватила себя за голову и неожиданно упала на колени перед креслом, на котором сидела она. Я стала хаотично прижиматься губами к ее морщинистым ладошкам, к коленям и плакала. Она гладила меня по голове, и, мне казалось, не было этих лет. Мое детство сидело в кресле рядом с бабушкой. Оно уходило вместе с ее жизненными силами, и меня накрыло чувство страха перед будущим. Мама умерла когда я была совсем маленькой, и с уходом бабушки совсем некому будет вот так погладить меня по голове и хоть на секунду вернуть меня в детство.
- Прости меня, прости. Я сегодня явно не в себе.
Я встала и прошла в ванну. Я принимала душ, смывая с себя горькие остатки стыда за свой срыв. Во мне родилось острое желание сказать бабушке, о том, как она нужна мне, как я люблю ее, и все что я говорила глупости слабой дуры. Я обмоталась полотенцем и вошла в зал. Бабушка сидела в том же положении лишь чуть наклонила голову набок. Я стояла позади кресла и удивлялась. Говорить грубости и гадости было очень легко, а вот сказать о том как тебе дорог человек, как ты в нем нуждаешься - невообразимо трудно!
- Бабуль, я, я тебя очень-очень-очень люблю. - Я подошла поближе и чуть наклонилась к ней. - Бабуль! Что с тобой? - меня прострелила страшная догадка. - НЕТ!
А ее лицо излучало благость. Казалось она стала моложе на несколько десятков лет. Я смотрела в даль, и вдыхала появившийся неоткуда запах яблочного пирога - видимо к соседским девчонкам приехала бабушка.