- Каждый человек вправе выбирать как использовать свое свободное время, я, например, не понимаю людей, любящих детективы. Куда лучше сесть на мягкое кресло, поставить рядом чашку ароматного кофе и открыв нетленные произведения классиков, погрузиться в мир изощренных образов и волшебного языка. Сегодня я расскажу вам о двух великих людях: Камю и Сартр...
Я умею заразить публику своей страстью - любовью к хорошей литературе. Студенты на моих занятиях слушают, открыв рты. Я учу их видеть в сочетании букв - искусство.
- Таким образом, именно произведения Сартра позволили определить положение женщины в обществе и представления о равнозначности полов стали инновационными для социума того времени. Камю же позволил задуматься о... - звонок прервал мою фразу на полуслове - задуматься о необходимости преобразований. На этом пока закончим, до новых встреч.
Аудитория начинала пустеть, я подошла к окну и взглянула на плачущую осень. Мой взгляд скользнул по знакомому силуэту. Напротив университета стоял мой сын. Он учился в одиннадцатом классе и посещал подготовительные курсы физмата. Его статная, высокая фигура очень напоминала мне об его отце. Он преподавал зарубежную литературу ХVII века, говорил бархатным басом и носил пенсне. Мне казалось этот человек воплощение культуры и прекрасного воспитания. Вообщем, он покинул наш университет раньше, чем Артем появился на свет.
Я спустилась с лестницы и вышла навстречу сыну. Мы поздоровались взглядами и не спеша пошли к дому.
Вся наша жизнь последний год была подчинена поступлению сына в вуз. Я откладывала деньги и хранила их в своей любимой книге - "Процесс" Кафки. Коричневый переплет с золочеными буквами хранит не только божественные страницы, но и первоначальный вклад в будущую карьеру моего сына. Мы живем очень дружно, дополняя характеры друг друга. Нас не разделил даже тот факт, что у Артема появилась подружка. Она, что естественно, вызывает у меня некоторое чувство ревности, но я же столько лет работаю преподавателем, что терпение и умение скрывать эмоции - мои постоянные соседи.
- Ты будешь дома вечером? - Я хочу Тамару Сергеевну к нам пригласить на женские разговоры.
Я всех людей, даже своих подруг называю по имени отчеству - странная привычка. Сын оторвал взгляд от тарелки с лапшей и улыбнулся. У меня от неожиданности кольнуло сердце, - вылитый отец!
- Да уйду, уйду я! До двенадцати дом будет матриальхарным!
- Не матриархарным, а матриархальным. От слова М А Т Р И А Р Х А Т. - сказала я разделяя каждую букву.
Вечером Тамара Сергеевна не смогла прийти, и я провожала день с книгой и пледом. Одиночество почти не чувствовалось, на сердце горело тихое пламя нежности. Я подошла к полке с книгами и провела рукой по всем многочисленным бестелесным друзьям и советчикам, которые не покидали меня еще со школьной скамьи. Вот Мопассан, и его великая "Жизнь", вот Мериме и страстная "Кармен", а здесь Прево и "Манон Леско", умеющая обласкать и обмануть любого мужчину. Но в самой середине - наглый и загадочный Кафка. Я взяла коричневую книгу, поднесла к лицу и вдохнула аромат творчества. Пальцы сами перебирали страницы, перелистывая несколько раз всю книгу я замерла в страшной догадке - нет денег - моих накоплении для поступления сына! Холодный пот прошиб тело, я в судорожном порыве перебрала каждую страничку еще раз. Я опустилась на пол и откинула "Кафку" в сторону. Кто взял? И что мне теперь делать? Просидев в забытьи несколько минут, я попыталась взять себя в руки. Сын? Если это сделал он, то как дальше жить? Самый близкий человек предал меня. В мою голову нетерпимо полезли разные, самые глупые и обидные мысли. Надо встать и восстановить в памяти последние дня. Я докладывала деньги неделю назад в день последней зарплаты. Сын в этот день говорил, что его девушка хочет в подарок золотой браслет - а у мальчишек в этом возрасте гипертрофированное чувство гордости, он, наверно, решил таким образом самоутвердиться перед ней! В моем мозгу постепенно выстраивались многочисленные улики, подтверждающие виновность сына.
Я подошла к крану, набрала в ладошки холодной воды и плеснула себе в лицо, чтобы хоть как-то сбросить затмившие рассудок эмоции. Я, как Шерлок Холмс в свои лучшие годы ступенчато выстраивала доказательства виновности сына, основанные на необычных мелочах в его поведении в последнее время. Суетливость, чрезмерная уступчивость, желание, видимо задобрить меня, но он же должен понимать, что обман обнаружиться и что тогда. Я только сейчас поняла, что последствия поступка смутили бы даже видавшего виды Пуаро! Надо восстановить баланс в своих хаотичных мыслях. А для этого идеально помогает только одно средство. Я прошла в ванну, набрала воду в маленький тазик и распаковала новую тряпочку для уборки. Подойдя к полке с книгами, я увидела "Кафку", жалко валяющегося в углу комнаты. Никогда не ожидала, что он принесет мне столько неприятных моментов. Книга называлась "Процесс", таковой случился тридцать минут назад в моей голове, и виновным по всем статьям признан мой единственный сын. Я вынула все книги с первой полки и, не спеша, начала протирать каждую.
Стукнула входная дверь, и от неожиданности я вздрогнула. Почему-то я совсем не подготовилась к разговору с сыном, да и дальнейший план действий все не складывался в единую картину, хотя перемыто было уже большая половина полок.
- Мам привет, чего это ты? - сын выглядел по-обычному спокойным.
- Полки мою, а почему ты так удивляешься? - я усиленно вспоминала все приемы выбивания чистосердечного признания, показанные в многочисленных сериалах про преступников.
Сын равнодушно ответил:
- Ночь на дворе, а ты уборку задумала.
- В тебе чувствуется напряженность, ты чего-то боишься? Тебе есть, что скрывать? - я постаралась посмотреть Артему в глаза как можно более проникновенно!
- Мам, ты чего это? - сын удивленно заглянул в мое напряженное лицо.
- Лучше признайся сам! Так будет проще всем! - мой голос чуть дрогнул.
Сын оглядел комнату, и увидел одинокую книгу в коричневом переплете, валяющуюся на полу.
- Мам, а чего это у тебя Анькин подарок валяется на полу? Это же твой любимый "Кафка"?
- Артем, ты издеваешься?
- Нет, - удивленным и неуверенным голосом ответил сын. - Это же подарок тебе от моей Аньки, я три дня назад принес.
- Артем, это моя книга, я купила ее сто лет назад. И в ней... - я запнулась и сжала губы, сдерживая обиду.
Сын заметно оживился, подошел к полке, которую я несколько минут назад активно вытирала:
- Да нет же! Эту книжку принес я, а ты еще к лекции по французской литературе готовилась. Сказала только "спасибо, поставь на полку".
- Ну а где тогда моя книга???
- Мам! Вот она во втором ряду, ты же в ней деньги на мою учебу хранишь!
Я потянулась на носочках и увидела "Процесс", спокойно расположившийся в углу во втором ряду книг. Переплет выглядел немного потрепанным по сравнению с валявшимся на полу изданием, но отображал его точную копию. Я достала книгу и перелистала странички, из нее приятным кружением посыпались деньги.
- Темка, мама у тебя неудавшаяся Миссис Марпл! Ясно! - я засмеялась совсем каким-то детским смехом. Тём, ты самый лучший сын на земле, я тебе когда-нибудь это говорила? Говорила, скажи?
Артем вертел в руке томик Кафки и часто моргал длинными ресницами.