Аннотация: Дороже жизни может быть только... Внимание: в тексте присутствует альтернативная пунктуация. Диалоги оформлены как мысли. Не пугайтесь, так нужно.
Дороже жизни
Честь дороже жизни. Для рыцарей Серебряной Звезды так было всегда. Никогда не отступать от данного слова. Никогда не показывать врагу спину. Верой и правдой служить Аране. Бессчётные победы увенчали славой знамя с сияющей звездой и девиз "Дороже жизни". Ни один враг не мог ступить в земли, хранимые Орденом. Так было всегда. Но даже всегда однажды заканчивается.
Лорд Александр смотрел, как алый лист, кружась, опускается на серыйкамень двора. Стояла ранняя осень. Последняя осень Араны.
Королевская династия ослабла. Нынешний монарх просто осёл. Осёл среди курятника. Даже не во главе. Говорить так, думать так - недопустимо. Но это правда. Двор развлекался. Народ работал. Ничего удивительного, что король обратил внимание на "какие-то там волнения в западных провинциях", только когда треть страны оказалась в руках самозванца. Армия выступила на запад. Великий Магистр запоздало созвал Звезду.
Честь дороже жизни. И западный луч держал перевал. До последней стрелы. А когда не осталось ни стрел, ни сил, лорд Рене повёл гарнизон в наступление, обратив в бегство в десятки раз превосходящую его армию. Ненадолго, правда. Из его рыцарей ни один не отступил. Среди сброда, пошедшего за бастардом, вряд ли кто мог оценить их доблесть. Разве что сам предводитель.
Честь дороже жизни. И корабли не ушли из Синей бухты. После битвы её должно бы называть алой. Что ж, теперь это дело самозванца переименовывать земли и воды. Свои земли и воды.
В брошенном аббатстве было тихо. Только шелестели листья, алые на сером. День выдался особенно чистым. Звонко-хрустальным. Солнце ещё грело. Даже сквозь доспех лорд Александр ощущал тепло камня под преклонёнными коленями.
Лорд Вильгельм как Великий Магистр Звезды командовал всеми войсками и ополчением. Но терял армию за армией. Ополчение перешло на сторону самозванца. Орден отступил к Белому замку, своей твердыне, верно хранившей подступы к столице сотни лет. Пока однажды, презрев все законы чести, враг не решил её попросту обойти. Возмутительная наглость со стороны самозванца.
Честь дороже жизни. Великий Магистр собрал рыцарей для последнего похода. Чтобы умереть под стенами осаждённой столицы.
"Чтобы прорвать осаду?" - переспросил лорд Диего, в свои тридцать он был самым юным в Совете и самым успешным полководцем. Южный луч сменил магистра совсем недавно.
"Чтобы умереть под стенами столицы", - повторил лорд Вильгельм, по привычке теребя звёздную цепь на груди. - "В этой битве нам не победить. Но что может быть почётнее, чем умереть со своей страной?"
"Жить вместе с ней!" - бросил южанин. Совет молчал. Мальчишеский пыл так легко понять. Но он обречён.
Преклонив колени возле мёртвого тела, лорд Александр не молился. В мыслях звенела хрустально-яркая пустота. В солнечных лучах кружились листья.
Самозванец мог не волноваться. Столица падёт со дня на день и три сотни рыцарей ничего не изменят. Народ ненавидит своего короля. Народ ненавидит своих защитников. Лорд Александр никогда не поверил бы в это, если бы сам не видел их глаз. Чем ближе к столице, тем чаще рыцарям плевали вслед. Ещё бы, ведь они брали в деревнях то, в чём нуждались в походе. А бастард платил золотом.
Лагерь разбили у реки. Три часа пути до внешнего кольца осады. И всё вдоль вишнёвых садов.
Вишня прекрасно горит.
"Вот и всё", - лорд Александр смотрел в огонь. - "Завтра всё закончится".
"Это ещё неизвестно", - лорд Диего смотрел в небо. В синих глазах отражались звёзды или летящие ввысь искры. Ему на утро ехать к самозванцу с посланием. Магистр Юга вызвался сам. Он должен передать, что Звезда намерена войти в город. И если ей это не будет позволено, рыцари имеют честь прорываться с боем. Их не пропустят, конечно. Бастард не глуп. А парламентёра, скорее всего, убьют. Это в правилах разбойников. Впрочем, банда давно превратилась в армию, а самозванец уже именовал себя королём.
"Ты был в столице прежде?" - спросил южанин. Ему, видно, тяжело было молчать. Александру, признаться, тоже.
"Да... Она прекрасна. Такого замка нет больше нигде. Главная площадь вымощена светлым мрамором. И с неё видно аббатство Пьер-де-Мирра на холме над рекой. То самое, с лестницей..."
Лорд Александр всё говорил и смотрел в огонь. Вишня прекрасно горит. Деревья не боятся смерти. Рыцарь тоже не боялся. Только он не уверен был, что умрёт так же красиво. И знал, что никому от этого не станет теплее. Жаль, Юлиан не поднимет его меч. Мальчишке всего десять. В десять умирать гораздо страшнее.
"О ком ты думаешь сейчас?" - спросил Диего, когда северянин замолчал на полуслове.
Александр ответил не сразу.
"О сыне".
"Я жалею, что привёз жену в Белый замок".
"Почему?"
"Что с ними будет, когда мы исполним долг?"
"Они исполнят свой".
Жёны рыцарей знают долг не хуже мужей. Им не грозит бесчестье плена. А Луиза... лучшей супруги рыцарю невозможно и желать. Воплощённое достоинство, мудрость, сдержанность. Она не плакала, когда Александр уходил в свой последний поход. В её руке не дрогнет стилет. А Анита плакала, провожая Диего. Александр никогда не любил жену. Уважал, почитал, но... А уходя, сказал, что любит. Не потому, что должен был. А потому, что хотел. Впервые хотел. Пусть ложь. Но ведь они не увидятся больше никогда.
"Нельзя идти в бой с мыслями о смерти", - магистр Юга всё так же смотрел вверх.
"А что нам остаётся?"
"Уж всяко не это! Мы должны сражаться, а не идти под мечи с поднятым забралом! Почему мы не остались в замке? Почему?"
"Потому, что король позвал нас".
"Король болван!"
"Это правда, но..."
"Но не должно произносить её вслух?" - с вызовом бросил южанин. - "А Вильгельм? Он проиграл все сражения, какие только мог. Давно нужно сместить его. Звёздная цепь могла бы лечь на твои плечи. За тобой бы пошли".
"И куда бы я их повёл?"
"Назад в Белый замок. Его можно защищать до пришествия. Если мы должны сражаться..." - синие глаза горели в темноте, то ли это в них отражалось пламя. Нестерпимо яркие.
"Не говори ерунды. Я тоже не хочу умирать. Но честь дороже жизни".
Не дослушав, Диего поднялся и пошёл прочь, но замер на самой границе света.
"Дороже жизни. Девиз Ордена: Дороже жизни!"
А листья всё падали. Настоящий дождь. Алые на сером камне. Алые на сером небе. Бесцветном. Весь синий исчез из мира, когда нестерпимо яркие глаза взорвались болью. И лорд Александр закрыл их рукой.
Диего вернулся точно в срок и привёз ответ. Самозванец готов пропустить рыцарей в город. Завтра. Ловушка или нет - гадать не приходилось. В игре больше нет ставок.
Адъютант разбудил Александра до рассвета. Приказ. Юноша передал свиток. Взять отряд и скакать в одну из деревень. Там ждёт лорд Леон со своим лучом, он жив, опоздал на сбор, но всё же пришёл. Затем Александру следует ждать в известном ему аббатстве.
"Пьер-де-Мирра".
Магистр помчался исполнять приказ. Но не нашёл ни Леона, ни луча, ни их следов. Глубоко после полудня Александр поднялся по знаменитым ступеням в серый двор. Аббатство оказалось брошено. Церковники бежали, куда там крысам. Вот уж кому приходилось ждать милости от самозванца ещё меньше, чем рыцарям.
Как же всё это понимать? Ответ заставил себя ждать, но всё же явился. Адъютант магистра Севера едва держался на ногах и задыхался на каждом полуслове.
Столица взята. На главной площади на светлых мраморных плитах самозванец убил короля. Как щенка. Орден признал бастарда и сложил оружие. Приказ Великого Магистра. Они сами открыли ворота самозванцу. Южный луч. Вильгельм мёртв и ещё трое магистров с ним. Где остальные - не известно. Остался только лорд Диего. Он принял командование. Бастард готовится коронации.
Приказ! Александр не раскрыл свиток. Он и подумать не мог, что приказ может оказаться подложным. Не может! Не в Ордене! Сорвав печать, магистр прочитал лишь два слова: "дождись меня".
Адъютант недоумённо смотрел в окаменевшее лицо. Александр обвёл своих солдат почти невидящим взглядом.
"Анри, отведите мой отряд в город".
Смышлёный юноша. Он справится. Ещё два года и на его месте был бы Юлиан. Всего каких-то два года.
"Что нам должно делать дальше?" - обычно Анри не позволял себе уточнять приказы. Но сегодня простительно всё.
"То, что прикажет Великий Магистр. А я", - предвосхитил Александр висевший в воздухе вопрос, - "буду ждать".
И магистр Севера ждал. А листья падали уже тогда.
Он всё-таки пришёл. На его груди сверкала звёздная цепь. Диего легко взбежал по ступеням, оставив у подножия знаменитой лестницы своих людей. Людей самозванца? Людей Араны?
"Ты всё-таки пришёл".
"А ты дождался. Как я рад! Послушай..." - он улыбается. Улыбается. Действительно, рад.
"Ты убил Вильгельма?" - голос спокоен. Рука на мече.
"Разве это так важно?" - синие глаза лихорадочно сверкают. - "Мы не правильно..."
"Ты убил его?"
"Чёрт возьми, да! Иначе бы он убил нас, всех нас. Выбора не было. Пойми, дороже жизни..."
"Я вызываю тебя в Круг Чести", - древняя формула падает, как алый лист на каменные плиты. Жжёт губы, но магистр несуществующего уже ордена ничего не чувствует. - "Защищайся".
"Что за ерунда? Прекрати, выслушай!" - великий магистр какого-то другого ордена всё ещё улыбается. - "Дороже жизни может быть только..."
"Защищайся", - клинок из ножен.
"Да не буду я!"
Александр ударил. Диего не обнажил меча. В нестерпимо синих глазах удивление смешалось с болью.
Рыцарь бережно опустил умирающего на тёплые плиты. Алые листья на серых камнях. Алые капли на серебре цепи.
"Мы не поняли... дороже жизни... может..."
Он стоял на коленях над мёртвым телом не час и не два - целую вечность. И сквозь вечность летели листья. Последняя осень. Жаль, что Юлиан никогда не поднимает его меч. Зато сможет поднять свой.
За спиной раздались шаги. Слаженный топот оборвался на краю площадки.
Александр медленно поднялся навстречу солдатам. В его руке горел окровавленный клинок.
"Что случилось?" - выдохнул старший из южан.
"Я убил Великого Магистра", - спокойно сообщил северянин. - "Ваш долг арестовать меня. Или убить".
"Вы... сдадитесь?" - уточнил южанин.
"Нет".
"Мы не поняли", - струйкой крови текло из немеющих губ. - "Дороже жизни может быть только... её продолжение".