Аннотация: И она отправилась на запад, а он ушёл на восток. Они ещё не знали, что земля круглая...
Великий Морн
- Великий Морн, что ты с собой сделала?!
- Правда, я так красивее, правда ведь, правда? Тар?
Граихтар внимательно смотрел на девушку, сначала склонив голову направо, потом склонив голову налево, потом поднял за шкирку, чтобы рассмотреть ещё лучше. Восторгов её орк явно не разделял.
Лицо аккуратно замазано ровным слоем некоей не поддающейся идентификации зелени. Губы накрашены соком чёрной ягоды, видимо, им же перепачканы и волосы. Глаза подведены ржавой хной по самые брови. Руки по локти равно в первом, втором и третьем. В волосах, на зависть модницам клана, огромные цветные перья, мысль о происхождении которых заставила орка тяжело вздохнуть и лишь укрепила в его намерении. Граихтар размеренно шагал к озеру.
Девчонка маленьким чумазым котёнком съёжилась в его лапище, и только чуть-чуть покачивалась в такт тяжелым шагам, с каждым из них делаясь всё несчастнее.
- Н-да, - наконец выдохнул орк, сапоги его уже хрустели по песку.
- Тебе не нравится? Совсем?
- Ты - эльф, - веско молвил великан и разжал лапищу. Девчонка звонко плюхнулась в воду. - Умойся.
- Почему?! - брызги, попавшие на лицо девчонки, тут же окрасились ядовито-зелёным, а по щекам протянулись рыжие полосы слёз.
- Ты - эльф, - повторил орк.
- Ну и что? Если я эльф, то должна быть страшилищем?!
- Скоро за тобой приедут твои родичи и тогда...
- Не приедут они! Никогда! Вот уже сколько лет ты меня пугаешь, а они не едут... - сказав это, девчонка кинула сердитый взгляд на своё запястье. Будто ждала, что он, наконец, исчезнет, что развеется, как все воспоминания о родине, но нет: тонкая полоска жёлтого металла, простая, без застёжки, без разъёма, как тёплый солнечный лучик лежала на её руке. Этот браслет невозможно снять. Этот браслет - отличительный знак и ключ к возвращению. - Нет их у меня вовсе! Никаких родичей, кроме клана.
- Ио! Отмывайся, я сказал. И верни перья шаману.
- Зачем? Всё равно обратно не вставит...
Граихтар отвернулся и вздохнул. Опять у него будут проблемы из-за этой девчонки. Опять. В который уже раз? Возможно, в последний. Великан невесело ухмыльнулся.
Солнце садилось. На краю деревни пылал огромный костёр. Весь клан собрался здесь. И вовсе не из желания с особым почётом принять эльфийское посольство. Из чистого любопытства скорее. Даже не столько поглядеть на самих длинноухих, сколько на знаменитых пегасов.
Эльфы вышли из леса, ведя в поводу своих снежно-белых крылатых коней. Первым шёл юноша, стройный и гибкий, как молодое дерево, волнистые волосы цвета густого мёда свободно лились ему на плечи, огромные изумрудные глаза светились изнутри гордостью, величием, непреклонной волей. Многие девушки клана, не скрывая отвращения, отвернулись.
Ио так и не поняла, как оказалась в центре круга одна. Эльф шёл прямо к ней, расцветая нежной приветливой улыбкой, но девушке хотелось смотреть на него не иначе, как из-за широкой спины Граихтара. Ио искала его в толпе.
Ступив в освещённый круг, эльф заговорил. Голос его подобен был песне лесной реки, шёпоту ветра в ветвях, рассветным трелям птиц, только вот у Ио подобных ассоциаций не возникло.
- Возлюбленная сестра моя, - исполнившись торжественности, рёк посланник, - наконец-то настал тот благословенный час, когда...
Вдруг юноша запнулся: он подошёл достаточно близко, чтобы и в неверном свете костра разглядеть ту, к кому обращался.
Цветом лица, зеленовато-серым, она живо напоминала плод вполне удачного эксперимента некроманта-недоучки. Волосы были коротко обрезаны, очевидно первым попавшимся тупым мечом и торчали во все стороны, непослушные после затяжного мытья и всё равно иссиня-фиолетовые местами. Длинная рубаха из самой тонкой ткани, что только могли соткать мастерицы клана, была столь груба, что эльфийская мешковина с ней в сравнении показалась бы шёлком. Тонкие сжатые губы всё ещё сохраняли черный отлив.
Юный эльф застыл, в миг позабыв все слова, что составил для него придворный герольд. Эта девушка... девочка... она... это странное существо... никак не может быть принцессой, его родной сестрой... Невообразимо!
Но тонкое запястье, как тёплый солнечный лучик, обвивала полоска жёлтого металла - простой, без застёжки, без разъёма браслет, который невозможно снять, отличительный знак, точно такой же, как на его собственной руке. И ещё глаза: огромные фиолетовые глаза, что никак не могут решить, испуганны они или любопытны. Совсем как в детстве, когда она...
Эльф сделал несколько порывистых шагов вперёд и прежде, чем Ио могла что-либо сделать, крепко прижал её к груди.
- Всё, всё уже позади, - шептал он, нежно гладя растрёпанные волосы, серебряные, они были серебряными, созданы быть серебряными и будут такими вновь, непременно, скоро... - всё позади, больше не нужно бояться, - Ио стояла в его объятиях деревянным истуканом, не зная, как пошевелиться. Испуганные фиолетовые глаза непонимающе смотрели в темноту за освещённым кругом, смотрели на Граихтара. И требовали ответа.
Но орк отвел взгляд и отступил ещё дальше в тень. Мир рушился.
- Теперь всё будет хорошо, мы уедем отсюда, - продолжал шептать эльф, его глаза переполнились мягким печальным светом, глубокий голос был полон нежности, грусти и сострадания, - сестрёнка, маленькая моя, всё забудется, как ночной кошмар, всё пройдёт, мы уедем домой...
- Уедем?! - Смысл этих слов вдруг с размаху обрушился на девушку. Она оттолкнула посланника так резко, что тот едва мог удержать равновесие.- Уедем?! Тар, о чём он говорит? Это же не правда?! Тар, ты же не отдашь меня?!
Но орк молчал. И смотрел в землю. Мир разлетелся вдребезги.
- Нет!
Девчонка бросилась бежать. В сознании билась единственная мысль: прочь! Прочь отсюда. Лишь бы прочь. Туда, где нет этих печальных глаз, этого нежного голоса, туда, где её единственная семья - клан, пусть даже этого не признающий, туда, где Граихтар не отводит глаз.
Полночь почти покорила уже небеса, когда из кузницы донёсся жуткий грохот. Граихтар вошёл через минуту. Большая корзина сиротливо лежала у стены на боку, заготовки для колец кольчуги ровным слоем покрывали пол.
Ио пыхтела над кузнечными щипцами у горна. Девчонка пыталась закрыть их одной рукой. Инструмент был много больше неё и тяжелее, должно быть, раз в тридцать. Рукоять сорвалась. Снова раздался грохот. По полу покатилась ещё одна корзина, теряя на сей раз готовые кольца.
- Что ты делаешь? - спросил орк, впрочем, ответ был ему очевиден.
Девчонка резко обернулась. По её лицу бежали крупные злые слёзы, а левое запястье кроме искорёженного мощными челюстями щипцов браслета украшал свежий только набирающий силу синяк.
- Ио, воин не бежит от своей Судьбы.
- Ну и что? Я ведь не воин, и никогда им не стану! Я даже не член клана! Почему я должна? Причём здесь я?!
- Ио... - его голос был бесконечно терпелив и печален. - Таково твоё Испытание. Ты должна покорно принять его.
- Почему? - Девчонка опустилась на колени, руки бессильно упали, слёзы двумя строчками чертили по щекам. - Почему ты гонишь меня? В чём я виновата? Я так не хочу!
- Костёр Морна в Небесах осветит путь Чести по лезвию клинка тебе, идущему сквозь Тьму, укажет врага и друга, мудрость предков направит твой меч, - орк говорил медленно и торжественно. Древние слова Посвящения, словно капли, падали из небытия. Всхлипы замерли. Сам Великий Морн остановил свою колесницу, внимая. - Стань же един с холодной сталью, стань же един со свободным ветром, стань один и вместе с нами под рукой Небесного Вождя. Дочь клана Серой Скалы, во веки и каждый миг будь достойна, во Тьме и в сиянии Дня, в тишине и звоне битвы следуй огню костра в твоей груди, - древний обряд, великое таинство, Ио слушала как во сне. Когда-то она не смела и мечтать. Когда-то... Секунду назад! В руки ей легло что-то холодное и прозвучали последние слова: - Возьми свой меч и поднимись, воин.
Воин...
Воин... Достойна...
Ладонь девушки сжала рукоять тонкого кинжала, такого лёгкого и изящного, как только могли выковать руки орка.
- Будь уверен, я окажусь достойна. Я, воин клана Серой Скалы, принимаю своё Испытание. Я буду сильной, я...
- Малышка... - По её щекам текли слёзы. Маленькая, взъерошенная, решительная, сильная. Ио едва стояла на ногах. Граихтару захотелось обнять её, так, будто это у него не было сил, будто колесница Морна начала опрокидываться и единственной надеждой не упасть, не скатиться со взбесившейся земли была хрупкая всхлипывающая девчонка.
Ио зарылась лицом в его плечо. Так ничего не страшно. Великан опустился на пол, держа девушку на руках.
- Тар, расскажи мне... Про Морна... Как раньше... Ты помнишь?
- Конечно, конечно, маленькая, помню, но о чём же тебе рассказать? Ты и так всё знаешь...
- Расскажи об облаках.
- Облака? Ну, слушай: когда Морн ушёл на север сражаться с великанами, овцы его остались без присмотра одни. Сражение длилось год и длилось два, длилось семь лет и длилось десять. Всё это время овцы паслись на горных лугах и никто не стриг их. И вот однажды наступил день и отросло на них столько шерсти, что налетевший ветер унёс всю отару в небо... - Граихтар осторожно утёр слёзы и погладил волосы спящей девушки. Она улыбалась. Улыбалась и сжимала в руке кинжал, что он выковал для неё давным-давно, но не верил, не желал верить, что однажды действительно придёт время его подарить.
Косые лучи рассвета легли на горы. Клан вновь собрался на краю деревни. Граихтар вышел из кузницы и под скрещением взглядов прошел через невидимую черту к эльфийскому посольству. Ио сидела у него на плече. Как любила сидеть в детстве, когда Тар брал её с собой на охоту, или к дальнему озеру, или, бывало, катал просто так. Только теперь, когда за верёвку пояса был заткнут тонкий кинжал, орк торжественно нёс уже не смешную девочку, ещё не эльфийскую принцессу - нового воина клана Серой Скалы.
Юный эльф принял драгоценную ношу из рук орка и усадил в седло перед собой. Покорёженный браслет и новый синяк не ускользнули от взгляда изумрудных глаз.
- Вы ответите за это, - бросил принц сквозь зубы, понукая коня.
- Нет, брат. Это только моя вина, - молвила эльфийская дева. - Я прошу, не держи зла на тех, кто был мне семьёй все эти годы. - Эльф заглянул в фиолетовые глаза. Ты действительно так хочешь? Хорошо. Конечно. Как скажешь. За это слово, "брат", юноша готов был перевернуть небеса.
- Прощай, воин, и будь достойна, - прозвучало в тишине утра.
- Прощай, воин, и будь достоин, - эхом раздалось в ответ.
Она не плакала и, разумеется, не плакал он.
По знаку принца пегасы с места рванули в галоп и, слаженно взмахнув крыльями, плавно поднялись в воздух.
- Всё позади, - повторил юный эльф, - мы летим домой. Отец будет так счастлив. Он прикажет накрыть столы в саду под белым дубом, ты помнишь...
- Постой, брат, скажи ... - Ио медленно произнесла новое слово, как бы привыкая к его вкусу, и впервые открыто посмотрела эльфу в глаза. - Как меня зовут?
Пегасы летели на запад, порой опускаясь к самым верхушкам деревьев, а то взмывая ввысь, так, что можно было чувствовать жар от костра Морна. Эльф говорил и говорил. Порой его слова казались девушке знакомыми, а порой совсем чужими. Чувства её гораздо больше занимали невероятное ощущение полёта, скорость, с которой далеко внизу сменялись лоскуты лесов и полей, и сильный, но нежный ветер, трепавший волосы и одежду. В мыслях её не было места воспоминаниям, они полностью поглощены были тем ужасным несоответствием, что облака вовсе не походили на овец. Они были неосязаемыми, но холодными и мокрыми, как... как простой туман. Наверное, при переводе в легенды закралась ошибка. Она расскажет об этом Тару. Очень скоро. Да, они встретятся и...
- Вот кольчуга, шаман. - Граихтар положил металлический свёрток у дверей шатра и склонился в ожидании ответа.
- Прекрасно-прекрасно, - пробормотал колдун, даже не взглянув ни на кузнеца, ни на его работу. Сомневаться в её качестве старику не приходилось. - Твоё наказание исполнено.
Граихтар поднялся, но не поднял глаз:
- Я ухожу.
- Уходишь? - голос шамана был бесцветен, как холодный дым.
- Я потерял из виду свой костёр и надеюсь лишь, что в пути Великий Морн позволит мне обрести его вновь.
- Уверен ли ты, что твоя потеря в этом? - Старик, наконец, соизволил обернуться. Его незрячие глаза смотрели прямо в душу стоящего перед ним. - Куда направишь ты свой путь?
- На восток.
- Иди под рукой Морна, воин, и будь достоин. - Старческая, но отнюдь не немощная рука начертала в воздухе знак благословения. - Да, только кольчугу свою возьми.